глава 4

Глава 4

Большой город. Большая подруга.

Когда-то давно Школа Пятилистника находилась в городе Пятилистник. И тогда эта школа была первой. Точнее, вообще была без цифры. Это когда ее перенесли в Тарамалку в ее названии появилась цифра два. И, видимо, эта цифра принесла ей неудачу, череду неудач. Потому что процветающая когда-то школа стала то гореть, то тонуть, то привлекать каких-то чудовищ. А уж когда прямо на ее территории, там, где тогда находился полигон, открылся портал в непонятный мир, из которого полезли огромные и абсолютно тупые насекомые, стали поговаривать, что школу кто-то проклял. Ну или ее умудрились построить на проклятом месте.

На то, чтобы переехать еще раз у школы к тому времени денег уже не было, все потратили на ликвидацию последствий череды пожаров и потопов. Поэтому вокруг портала построили высоченную и очень прочную стену, сверху получившийся колодец накрыли не менее прочной крышкой и решили о нем забыть. Время от времени там кто-то щелкал и шуршал, а то и бился о гулкую металлическую крышу, но слышали это только дети, обносившие посаженые на бывшем полигоне яблони.

А школа постепенно продолжала скатываться к тому состоянию, в котором пребывала тогда, когда в ней не повезло учиться Дамиру, Ленцу и Шелесту. И виноваты в этом в первую очередь были кикх-хэй. Это из-за них перенесли школу. Испугались такого соседства. Изначально ведь вовсе не было понятно, что из себя представляют эти существа, так похожие на людей. У них были непонятные, выглядевшие страшными механизмы. Они, прежде чем кто-то успел опомниться и что-то предпринять, умудрились подружиться с драконами. Драконов до этого вообще не интересовали живущие по соседству двуногие мелкие разумные. А тут вдруг оказалось, что некоторые из них умеют летать, хоть и при помощи механизмов. А драконы любопытны.

В общем, на тот момент было решено, что для безопасности школу следует перенести подальше как от кикх-хэй, так и от драконов. И с перепугу занесли ее в мелкий городок, окруженный лесами и селами с необразованным населением. И давно бы этот городок превратился в такое же село, если бы через него не проходила дорога в Пятилистник.

Да и от школы давно остались бы только воспоминания, если бы не ученики из того же Пятилистника, а иногда и из селений кикх-хэй. Нет, сами нелюди человеческой магии даже не чувствуют, хоть и умеют пользоваться амулетами. Но в их селениях чем дальше, тем больше живет людей. Это изначально их боялись из-за их механизмов. А сейчас ничего. Сейчас уже есть механизмы работающие на магии, и созданные совместно магами и механиками. Так оказалось даже лучше.

Да и внешне кикх-хэй от людей почти не отличаются. Подумаешь, все сплошь невысокие, тонкокостные, смуглые и с экзотично выглядящими лицами. А больше отличий и нет. Даже пальцев на руках столько же. А то, что на ногах на один меньше, можно заметить только если разуются, да и то надо присматриваться. И необычный оранжевый цвет глаз встречается довольно редко. Чаще глаза у нелюдей болотно-зеленые, какие и у людей бывают, серые или светло-голубые. Ничего необычного.

А еще поговаривают, что мир постепенно меняет кикх-хэй и превращает их в обыкновенных людей. Недавно вообще пошли слухи, что в одном из селений впервые общий ребенок родился, с отцом нелюдем и матерью человеком.

А потом среди них и маги могут появиться.

Вот только школу на место вряд ли вернут. Нет у школы таких денег, чтобы строиться заново.

А королевство в Пятилистнике построит что-то совместное с кикх-хэй. Например, школу маго-механиков, или механического амулетостроения. И тогда одаренных детей родители станут отдавать туда, все больше перспектив, чем во Второй Школе Пятилистника. Да и к дому ближе. По этой причине и во Второй ученики не переводились, боялись некоторые родители отправлять своих чад слишком далеко. А если будет школа еще ближе, то Вторая и вовсе станет не нужна. И довольно скоро окончательно развалится, и останется от нее только портал с насекомыми за прочной стеной с крышкой и яблоневый сад.

— Туда ей и дорога, — пробормотал Дамир и стал с интересом оглядываться по сторонам.

Пятилистник действительно был большим городом. Жизнь в нем кипела и бурлила. А из-за влияния кикх-хэй архитектура приобрела странноватые черты. И в городе можно было встретить как обыкновенные для королевства дома — двух-трехэтажные, с двускатными крышами и небольшими двустворчатыми окнами. Так и дома с террасами-цветниками, огромными, на полстены, не то окнами, не то дверями, со скошенными влево арками на два шага перед входной дверью и с плоскими крышами, на которых можно было разглядеть столы, растения в кадках, вывешенное для просушки белье, а то и хозяев, мирно там отдыхавших.

Деньгохранилище, нужное Шелесту, находилось далеко от окраин, возможно в самом центре Пятилистника. И было оно явно не из тех, в которых хранили ценности сомнительные личности. Слишком респектабельная улица. Тихая, широкая, дома прятались за высокими коваными заборами, увитыми плющом. Даже у деньгохранилища был такой забор, просто у него были открыты ворота и возле них на лавочке сидел здоровенный парень, притворяющийся уставшим прохожим.

На студентусов он посмотрел с большим подозрением, но ничего не сказал, хотя Дамир и Ленц чувствовали себя очень неуютно. Один только Шелест задумчиво улыбался и явно знал куда идти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дверь дома, самого обыкновенного с виду, он открыл уверено. Прошелся по короткому коридору, игнорируя лестницы с обеих сторон, дошел до высокой, двустворчатой двери в его конце и нажал на ручку.

Дверь открылась совершенно бесшумно. Парни вошли, поздоровались с приземистым толстеньким мужичком, сидевшим за столом у окна, а потом Шелест спокойно сказал, что ему нужен мастер Баяса. На просьбу положить ладонь на дощечку из белого дерева, Шелест отреагировал пожатием плеч. Послушно положил ладонь, куда просили, и дождался отклика амулета. После чего мужичок расцвел в улыбке, обозвал Шелеста дорогим другом и пообещал немедленно привести мастера.

— Ну, дела, — задумчиво сказал Ленц. — Похоже, клад был большой.

— Мне сложно судить, я других кладов не видел, — равнодушно произнес Шелест.

Ленц нахмурился, собираясь с мыслями, но ничего спросить так и не успел — пришел мастер Баяса. Вокруг Шелеста он выплясывал так, словно он был самым натуральным принцем. И его вовсе не смущало, что в своей потрепанной одежде на принца Шелест был похож меньше всего. Услышав, что дорогому клиенту деньгохранилища необходимо забрать часть денег, мастер Баяса засуетился еще интенсивнее. Уточнил сумму, узнав, что она невелика, предложил водички и подождать. А потом куда-то умчался.

— Шелест, насколько большой твой клад? — спросил Ленц, проводив мастера Баяса задумчивым взглядом.

— Думаю, большой. Просто мне сложно понять, для меня и пять золотых тогда были бы целым кладом. Я их на тот момент всего раз в жизни видел, их купец заплатил старосте, за шкурки собранные со всего села, — сказал Шелест и зачем-то посмотрел в окно.

— Так… — помрачнел Ленц. — Ладно, представим ситуацию. В городе появляется мальчишка, явно из княжеств, судя по акценту, хоть внешне и не сильно похож. Притаскивает с собой кучу ценностей. Обзывает их кладом и идет оставлять на хранение в деньгохранилище. В хорошем деньгохранилище, куда кого попало вообще не пускают, скорее всего. А его мало, что пустили, так еще и не обманули…

— Мне подруга помогла. Это скорее ее не рискнули обманывать, — признался Шелест. — А я тогда вообще ничего не понимал. Просто хотел оказаться подальше от пропасти, проглотившей мой дом. Ну и хотелось чтобы моя приятельница была где-то недалеко, она на тот момент была для меня единственным близким существом…

— Она кикх-хэй? — спросил Дамир.

— Нет. — Шелест головой потряс. — Я этих кикх-хэй даже не видел ни разу.

— Ладно, — сказал Ленц, видимо смирившись и успокоившись. Ленц вообще был парнем отходчивым, ни обижаться, ни злиться долго не умел. — Получается, у тебя достаточно денег, чтобы учиться в месте получше нашей дыры. И фактически, тебя занесло в нашу школу потому, что хотел быть поближе к своей подруге.

Шелест кивнул.

— Ну, ты и идиот, — восхитился Ленц.

Развить тему ему помешал вернувшийся мастер Баяса, принесший три кожаных мешочка, пузатеньких таких, с монетами.

— Если в одном из них золото, я напьюсь, — мрачно предупредил Ленц.

Мастер аккуратно положил мешочки на стол и представил их:

— В двух серебряные десятинники. В третьем мелкая медь.

Шелест кивнул. На предложение пересчитать, только махнул рукой и спрятал мешочки в сумку. Заверил мастера, что знает, что может требовать деньги в любом деньгохранилище попавшемся на пути, на чем и распрощался, уйдя, рассеянно глядя себе под ноги.

А Ленц и Дамир шли следом, почему-то чувствуя себя телохранителями. И они молчали. Даже когда вышли из дома молчали. И когда дошли до улицы. И только покинув ее Ленц, не умевший долго молчать Ленц, наконец заговорил:

— Шелест, ты болван. У тебя был шанс учиться в нормальной школе, а ты… эх.

— Меня все устраивает, — сказал обладатель сокровища.

— Потому, что ты болван. Понимаешь, не будь ты болваном, сейчас бы ты ехал на нормальную практику в сопровождении преподавателей. Тебе ни о чем не надо было бы беспокоиться. А ты…

Шелест улыбнулся. И задумчиво произнес:

— Да, ты прав. Ни о чем бы не беспокоился. А сейчас нужно беспокоиться о том, не издохнут ли наши клячи.

Ленц печально вздохнул и махнул на непонятливого приятеля рукой.

А клячи, оставленные у привязи гостиного дома, не издохли. С ними случилась вообще странная вещь — их украли. То ли какой-то дурак, то ли кто-то слепой, то ли мошенник, собирающийся их покрасить и продать под видом породистых жеребцов. Хорошо хоть сумки мирно себе лежали под стойкой, охраняемые бдительным хозяином харчевни, которому было обещано вознаграждение за их сохранность.

— Болван, но предусмотрительный, — сказал Ленц, вспомнив, что именно Шелест предложил туда их спрятать. — И что мы в школе скажем, когда спросят о лошадях?

— Скажем, что их волки съели, — предложил Дамир.

— Летом? — удивился Ленц. — Не поверят, летом волки недостаточно голодны, чтобы покуситься на мешки со старыми костями.

— Тогда скажем правду, — ни капельки не расстроился Дамир.

И Ленц на него тоже махнул рукой. Ничего приятели в приметах не понимали. Понимали бы, сразу бы сообразили, что поход начавшийся с такой неприятности, как кража лошадей, без других неприятных приключений не обойдется. Обязательно случится еще что-то. И еще. И еще.

— Ну хоть скучно не будет, — решил Ленц и поплелся следом за приятелями и разносчицей, крутящей попой и обещавшей принести проголодавшимся путешественникам такое вкусное жаркое, что они его до конца жизни не забудут.

И жаркое действительно оказалось вкусным.

И примирило Ленца с действительностью. Правда, только до того момента, как он увидел приятельницу Шелеста.



О том, что ему пора идти на встречу с подругой, Шелест сказал неожиданно. Сидел себе спокойно, допивал пиво. Провожал фигуристую разносчицу заинтересованным взглядом. А потом вдруг замер, немного посидел, глядя в одну точку и не моргая. А когда отмер, сказал, что пора и он идет. А ребята его могут подождать. Или по городу погулять. Вечером здесь даже интереснее, чем днем, главное в темные переулки не заходить.

Впрочем, учитывая, что они маги, наверное и там им бояться нечего.

— Какие еще темные переулки?! — возмутился успевший выпить три кружки пива Ленц. — Мы идем смотреть на твою подругу!

На Ленца стали оглядываться.

Дамир тяжко вздохнул и отставил пиво, собираясь удерживать рвущегося следом за приятелем Ленца. А Шелест взял и не стал возражать. Просто попросил поспешить.

И шли они к этой подруге почему-то вовсе не в другой кабак, не на площадь и даже не в концертный зал. Шли они почему-то в рощу, на краю которой горожане устроили свалку, а дальше она заросла колючими кустами и молодыми деревцами, между которыми вилась неубедительная тропинка.

— Вот сейчас возьмем и труп найдем, — задумчиво сказал Дамир, уже жалея, что не остался за столом допивать пиво.

— Ага, градоначальника, и нас в яму бросят, дожидаться столичных дознавателей, — оптимистично сказал Ленц, вспомнив о краже лошадей и о том, что это плохая примета.

— Да какой дурак будет сюда градоначальника тащить? — ворчливо отозвался Шелест и улыбнулся, вывалившись на поляну.

Ленц, откровенно говоря, не понял чему он там улыбается. С одной стороны на поляну упало дерево, то ли срубленное, то ли поваленное ветром, корни, если и были, прятались в кустах. С другой — вообще валялся огромный камень. По центру загадочно краснели мухоморы. И никаких девушек не было. А учитывая, что солнце уже начало клониться к горизонту, скорее всего и не будет. Ну какая нормальная девушка придет любоваться мухоморами, вместо фонтана на Большой площади?

Ленц хмыкнул, обогнал Шелеста и почти побежал к камню, чтобы заглянуть за него. Вдруг какая-то ненормальная девица решила там спрятаться, а потом выскочить, вопя что-то о сюрпризе. С девушками это иногда бывает. Даже с нормальными. Закаляют ухажеров, наверное, готовят к жизненным неожиданностям.

Девиц за камнем не оказалось. Ленц оперся на него спиной, посмотрел на начавшее краснеть небо и не шибко трезво спросил:

— Ну и где твоя подруга? Потерялась по дороге?

— У тебя за спиной, — со смешком сказал Шелест.

У Ленца за спиной был камень, но он на всякий случай похлопал по нему ладонью, словно девицу разыскивал. Уловил что-то странное, повернулся и, наконец, заметил, что вся поверхность камня испещрена рисунком. Словно кто-то на камне чешую рисовал.

Или не рисовал. Приклеивал.

На ощупь чешуя была очень похожа на настоящую, растущую из шкуры, просто очень большую.

А еще камень был подозрительно теплый и, кажется, шевелился. Или раздувался и сдувался.

— Э-э-э-э… — задумчиво сказал Ленц и отступил на шаг.

В спину его кто-то легонько боднул. Парень обернулся, увидел большущий, с две мужских ладони, глаз. Оранжевый такой, словно принадлежал кикх-хэй. Правда, голова в темно-красной чешуе, на человеческую не была похожа вообще.

— Дракон, — сказал Ленц, шарахнувшись, обо что-то споткнувшись и усевшись прямо на прятавшуюся в траве ветку.

— Это она — девочка. Зовут Вишня, — отозвался улыбчивый Шелест.

Дамир разумно промолчал.

— Девочка?! — неподдельно удивился Ленц, а потом упал на спину и расхохотался. — Девочка! Да ты ненормальный! Это дракон! Подруга, подруга, с ума сойти, подруга!

— Ну вот, — задумчиво сказал Дамир. — Не выдержал. Теперь нам придется объяснять в школе почему он спятил, и лошади уже не самая большая проблема.

Ленц заржал так, что справа от поляны с деревьев снялись вороны и с руганью полетели к городу.

А дракон вытянул шею, наклонил голову и рычаще промурлыкал:

— Странный человечек.



Загрузка...