Сказания о Тёмной Реке (ЛП)

Патриарх слегка приподнял бровь: «А разве это не так?»

Су Чжэ пожал плечами: «Поначалу да. Но моя дочь сказала, что взяла деньги, дабы исцелить тебя, и я решил последовать её словам».

«Твоя дочь?» — Патриарх был поражён. Он перевёл взгляд на спящую Бай Хэхуай, затем снова посмотрел на Су Чжэ и внезапно всё понял: «Долина Короля медицины, семья Вэнь, неудивительно...»

Су Чжэ улыбнулся: «Так что я должен поблагодарить Патриарха. Если бы не эта встреча, я бы никогда не смог воссоединиться со своей дочерью».

Пока они разговаривали, Бай Хэхуай проснулась и, пошатываясь, открыла глаза. Она протёрла их, взглянула на седовласого старца перед собой и воскликнула: «Патриарх!»

Патриарх одарил её неискренней улыбкой: «Божественный лекарь».

Бай Хэхуай поднялась и, похлопав Патриарха по плечу, кивнула: «Всё хорошо, яд почти полностью покинул тело. Однако в ближайшие дни вам следует воздерживаться от чрезмерного использования истинной ци, иначе все наши усилия окажутся тщетными».

Патриарх склонил голову: «Стало быть, Божественный Лекарь применила технику Переноса души, чтобы исследовать мои воспоминания в поисках своего отца».

— «Это также было необходимо, дабы избавить вас от яда, — с негодованием произнесла Бай Хехуай. — Я не вводила вас в заблуждение. Теперь, когда ваше выздоровление состоялось, пришло время обсудить вопрос оплаты…» — при этих словах она многозначительно соединила большой и указательный пальцы.

Патриарх улыбнулся:

— То, что было обещано Божественному лекарю, непременно будет исполнено. Однако мне любопытно, каким образом Божественный лекарь достигла столь выдающихся успехов?

— «Почему „Снег, падающий на ветку сливы “считается сильнейшим ядом? Как только он проникает в организм, он начинает своё путешествие по необычным меридианам, проникая во все части тела. В конце концов, возникает ощущение, будто тебя пожирают тысячи муравьёв, причиняя невыносимую боль. Используя технику переноса души, я разделила ощущения Патриарха и испытала эту опустошающую боль. Однако среди пятидесяти двух отдельных точек на теле, трёхсот парных точек и пятидесяти необычных точек выжила только одна — точка Чжиян».

Бай Хэхуай взволнованно заговорила, размахивая в воздухе двумя серебряными иглами:

— Итак, я использовала сто девять серебряных игл, чтобы вогнать весь яд «Снега, падающего на ветку сливы» в акупунктурную точку Чжиян.

Патриарх был ошеломлён:

— Значит, вы использовали другую иглу, чтобы выпустить яд?

Бай Хэхуай покачала головой:

— Я думала об этом, но если бы я вошла в акупунктурную точку Чжиян, это привело бы к большой потере ци и смерти от отравления. Чтобы продолжить, нужно, чтобы кто-то с огромной внутренней энергией положил свою ладонь на точку Чжиян и впитал яд. К сожалению, эта болезнь неизлечима, и единственное решение — это обменять одну жизнь на другую.

Услышав эти слова, Патриарх нахмурил брови и спросил:

— Обменять одну жизнь на другую?

— Итак, вот в чём вопрос, — Бай Хэхуай обернулась и с интересом посмотрела на Патриарха. — Патриарх, кто в этом Паучьем логове был бы готов обменять свою жизнь на вашу?

Су Чжэ, сидя на земле, тихо произнёс:

— Хэхуай, прояви уважение.

Бай Хэхуай продолжала смотреть на Патриарха, ожидая его ответа.

После некоторого раздумья Патриарх медленно произнёс:

— А Ке.

— Да, Ке. Я помню, как в первый день, когда мы вошли в это Паучье логово, Патриарх едва держался на ногах, но при этом сохранял спокойствие. Вы даже сказали мне, что если бы я увидела, как он убивает, то не потеряла бы бдительности рядом с ним, — в голосе Бай Хэхуай прозвучала лёгкая насмешка. — И всё же этот самый А Ке, перед которым вы не могли потерять самообладания, пожертвовал своей жизнью ради вас.

— Где он? — спросил Патриарх.

Бай Хэхуай развела руками:

— Он ушёл. Он сказал...

— Мой долг перед тобой полностью выплачен. То, что ты мне должен, может подождать до следующей жизни. В свой последний момент он не пожелал ни быть Му Кевеном, ни принадлежать Тёмной реке.

За пределами внутреннего двора, Су Мую, держа в руках бумажный зонтик, с лёгким поклоном обратился к горбатому старику, стоявшему перед ним: «Дядя Ке, не подождёте ли вы, пока проснётся Патриарх?»

Му Кевен покачал головой: «Нет нужды встречаться с ним, даже если он проснётся. Наши долги и обиды исчерпаны. Поступайте с этим Паучьим логовом по своему усмотрению».

Су Мую ответил: «Если с Патриархом всё будет в порядке, то это Паучье логово станет собственностью Долины Короля Медицины».

Му Кевен улыбнулся, хотя улыбка его была уродливой: «Это замечательно. Эта юная божественная врачевательница — хорошая девушка».

Су Мую покачал головой: «Даже дядя Ке иногда позволяет себе подшучивать надо мной».

— Лишь лицом к лицу со смертью можно по-настоящему осознать себя и достичь истинного освобождения, — произнёс Му Кевен, похлопывая себя по груди. — Теперь я более не являюсь членом Тёмной реки, не Му Кевеном из рода Му и не хозяином этого Паучьего логова. Избавившись от этого бремени, я внезапно ощутил вкус к жизни и уже не столь сильно жажду смерти.

Су Мую оглянулся и заметил, как открылась деревянная дверь, и спустя некоторое время появился Патриарх.

— Он вышел? — спросил Му Кевен.

— Да, Патриарх взирает в ту сторону, — ответил Су Мую.

— Не стоит более встречаться, — произнёс Му Кевен, взвалив на плечи железный прут, и поспешил прочь, не оборачиваясь.

Бай Хэхуай, заинтригованная этой сценой, обратилась к Су Чжэ с вопросом:

— Отец, какая история произошла между ними?

Су Чжэ, задумчиво пережёвывая орешек бетеля, произнёс: «Они оба были из рода Му и, по-видимому, некогда являлись добрыми братьями. Однако один из них стал главой рода, а другой — безобразным горбатым стражем ворот. Такова, по-видимому, судьба этих двоих».

Су Мую был крайне удивлён: «Разве Патриарх не принадлежит к семье Су? Отчего же дядя Чжэ утверждает, что он из рода Му?»

Бай Хэхуай также была озадачена. Патриарх лично сообщил ей, что его фамилия — Му, и Су Чжэ подтвердил это. Отчего же тогда Су Мую произнёс «Су»? Неужели даже обитатели Тёмной реки не ведали, кто такой Патриарх?

Су Чжэ лишь пожал плечами и негромко произнёс: «Это совсем другая история».

— «Мую, входи. У меня есть к тебе несколько слов», — серьёзно произнёс Патриарх.

Су Чжэ поднялся, опираясь на свой посох, и неспешно вывел Бай Хэхуай наружу. Он произнёс: «Предстоящие дела более не имеют к нам отношения. Патриарх, напиши письмо во Дворец Вызывающих душ — я ухожу, и сообщи им, чтобы они не отправляли людей выслеживать меня».

— «Никто не может покинуть Тёмную реку», — ответил Патриарх. — «Вне зависимости от причины или прошлых заслуг, это запрещено».

— «О?» — Су Чжэ остановился, слегка оглянувшись. — «Так вы говорите, что это дело ещё не завершено?»

Су Мую выступил вперёд, преграждая путь между собой и Патриархом: «Позвольте мне сначала переговорить с Патриархом, прежде чем принимать какие-либо решения».

«Ха-ха-ха, ты прав», — усмехнулся Су Чжэ. После нескольких дней формальностей он выглядел утомлённым и вернулся к своему обычному юмору: «Говори первым. Если разговор пойдёт не так, как надо, я разберусь с этим за тебя».

«Тогда Мую надеется, что дяде Чжэ не придётся ничего разбирать», — с этими словами Су Мую вошёл в комнату.

Патриарх взглянул на буддийский посох Су Чжэ, а затем, сделав жест рукой, закрыл деревянную дверь.

Су Чжэ, склонившись к уху Бай Хэхуай, прошептал: «Дочь моя, возможно, нам следует предпринять бегство?»

«Бегство?» — Бай Хэхуай в недоумении приподняла бровь. — «Теперь это место — моя резиденция, отец. Поймите меня правильно: эта территория теперь принадлежит нам! Почему бы нам не прогнать их? Даже если они останутся, они должны будут платить за аренду!»

Су Чжэ на мгновение растерялся, но затем хлопнул в ладоши: «Блестяще!»

Бай Хэхуай улыбнулась: «Не правда ли?»

В глубине комнаты Патриарх сидел, скрестив ноги, и держал меч Спящего дракона горизонтально перед собой. Он произнёс: «Они хотят убить меня только ради этого меча Спящего дракона».

Су Мую кивнул: «Только меч Спящего дракона признаётся Дворцом Призывающих Душ. Только его обладатель может стать лидером Тёмной Реки».

— Да, дворец Призывающих душ возвышается над тремя семьями, контролируя награды Тёмной реки, а также назначая наказания и миссии для наёмных убийц. Кроме того, в их ведении находятся все богатства Тёмной реки.

Их принцип всегда был жестоким и пренебрежительным: без меча Спящего Дракона никто не может стать лидером Тёмной реки, даже при поддержке всех трёх семей.

— Патриарх взглянул на меч Спящего Дракона и спросил: — Все хотят этот меч. А что думаешь ты?

Су Мую покачал головой: «Патриарх, вы прекрасно знаете, что я не стремлюсь занять ваше место. Меня не интересует эта должность».

«Конечно, — улыбнулся Патриарх. — Как ты мог даже подумать о том, чтобы взять этот меч? Ведь твоё самое заветное желание — разорвать все связи с Тёмной рекой, покинуть это место и никогда не возвращаться».

«Но ведь теперь, когда вы исцелились, главы трёх семей не оставят вас в покое. Они не отступятся. Этот вопрос решён окончательно и не может быть забыт. Следовательно, необходимо принять решение, и этим решением должен стать выбор нового Патриарха. В конце концов, недовольство глав трёх семей вами, Патриарх, основано на том, что вы занимаете эту должность слишком долго».

Патриарх холодно усмехнулся: «Во всей Тёмной реке только ты позволяешь себе так со мной разговаривать».

Су Мую с лёгким вздохом произнёс: «Вы занимаете этот пост уже более тридцати лет, Патриарх. Я изучил записи и узнал, что обычно люди уходят на покой примерно через двадцать лет. Ранее считалось, что Куй должен был стать следующим Патриархом, и поэтому передача власти не должна была вызвать особых потрясений. Однако предыдущий Куй, дядя Чжэ, получил необратимые увечья и не смог занять этот пост. А теперь у нынешнего Куя, то есть у меня, нет имени. Три семьи не согласятся, чтобы Патриархом стал Безымянный. По прошествии стольких лет очевидно, что главы трёх семей начали беспокоиться».

Патриарх внезапно поднял меч Спящего дракона, и вспышка света от оружия мелькнула перед лицом Су Мую. «Какова последняя строка церемонии наречения?» — спросил он.

Су Мую без колебаний ответил: «С этого дня мы с тобой кровные родственники, три фамилии объединены в одну, семья на многие поколения вперёд».

Патриарх, устремив свой взор на Меч Спящего Дракона, изрёк: «Хотя нас связывает клятва крови, она не в силах преодолеть предрассудки, что передаются из поколения в поколение. Что, если я сегодня передам тебе этот Меч Спящего Дракона? До тех пор, пока три чиновника Дворца Призывающих Душ не одобрят это, никто не сможет воспрепятствовать тебе занять место Патриарха».

Су Мую, покачав головой, ответил: «Это невозможно. Я уповаю на то, что Патриарх сможет избрать одного из трёх глав семей, который станет наследником Меча Спящего Дракона. Тогда нынешний кризис, возможно, будет разрешён».

«О, и кого же из трёх глав семей ты считаешь достойным этой должности?» — с холодной улыбкой вопросил Патриарх.

— «Се Ба из рода Се обладает выдающимся мастерством владения мечом и отважным нравом, что делает его превосходным военачальником. Однако его импульсивность и безрассудство не позволяют ему быть достойным руководителем. Му Цзежи из рода Му, обладающий непостижимыми боевыми искусствами и столь же загадочными мыслями, мог бы возглавить Тёмную реку, но его натура слишком мрачна. Су Цзиньхуэй из рода Су — самый уважаемый среди недавних глав семей Су. Он обладает твёрдым характером и справедливыми суждениями о наградах и наказаниях. Именно его Мую считает наиболее подходящим для того, чтобы унаследовать меч Спящего дракона», — ответил Су Мую.

— Су Цзиньхуэй, — произнёс Патриарх, нежно проведя рукой по лезвию меча. — Рекомендуя Су Цзиньхуэя, ты не опасаешься, что я подумаю, будто твоё сердце всё ещё принадлежит роду Су и ты действуешь как их посланник, чтобы обманным путём занять пост Патриарха?

Су Мую покачал головой, выражая своё недоумение: «Патриарх, очевидно, лучше меня понимает суть происходящего».

— «Прекрасно!» — воскликнул Патриарх, взмахнув мечом Спящего Дракона, который описал в воздухе безупречную дугу, прежде чем приземлиться перед Су Мую. — «Прими меч Спящего дракона и передай его Су Цзиньхуэю, сообщив ему, что он становится главой семьи. Отныне он будет управлять всеми тремя родами Тёмной реки, пока три чиновника Дворца Призывающих Душ не утвердят это решение».

Су Мую поднялся, держа меч Спящего Дракона в руках: «После этого я проведу Патриарха на север».

— «Домой!» — произнёс Патриарх с улыбкой.

В тысяче ли от этого места, в самом конце течения Темной реки, возвышался дворец, известный как Призывающий души. В огромном зале, погружённом в непроглядную тьму, внезапно вспыхнул одинокий огонёк свечи.

На тронах из чистого золота восседали трое высоких мужчин. У всех были седые волосы и лица, прекрасные, как у юношей. Они казались удивительно похожими друг на друга, словно близнецы, их черты были очень схожи. Однако выражения их лиц отличались: в глазах одного читалась радость, в глазах другого таился гнев, а в глазах третьего — сострадание.

— Кто отправится в путь? — спросил тот, что сидел слева.

— Конечно, любой может пойти, кроме тебя. Это путешествие может разрешить бедствия и даровать прощение, но не может принести благословения, — ответил тот, что сидел посередине.

— Тогда я отправлюсь, — сказал тот, что был справа.

— Значит, ты пойдешь, — с улыбкой произнёс тот, что слева.

— Убей как можно меньше людей, — серьёзно произнёс тот, что был посередине.