Сказания о Тёмной Реке (ЛП)

Акт второй: Дождь

«Вслушиваясь в монотонный шум дождя, не смолкающий всю ночь в тесной башне,

По утрам в безлюдных переулках можно увидеть торговцев цветами».

Город Цзюсяо

«Уничтожаю всякую несправедливость, возношусь с тобой на девятое небо» — так это и есть город Цзюсяо, где поэт-фехтовальщик прославился одним ударом меча? — воскликнула Бай Хэхуай, приподнимая занавеску кареты и с любопытством разглядывая город.

Несмотря на то, что со времён правления поэта-фехтовальщика прошли столетия, город всё ещё хранит память об эпохе поэзии, вина и фехтования на мечах. Маленькие ларьки, торгующие оружием, усеивают улицы, а девушки, продающие цветы, носят на поясе изящные деревянные украшения с мечами, на каждом из которых вырезаны изысканные стихи.

«Север упражняется с мечом, Юг владеет клинком — эта традиция началась с Поэта-фехтовальщика, жившего в эпоху основания», — произнёс Патриарх мягким голосом, как дедушка, рассказывающий сказку своей внучке. — Тогда из всех странствующих воинов девять из десяти хотели стать Поэтом-фехтовальщиком, а оставшаяся десятая — выйти за него замуж.

— Мне также доводилось слышать об этой истории. Мой наставник поведал мне, что все юные фехтовальщики стремятся посетить город Цзюсяо в надежде ощутить поэтический замысел меча, который, согласно преданию, расколол девятое небо. И даже спустя столетия это стремление не ослабевает.

Бай Хэхуай подняла глаза к небесам.

— Интересно, какой меч способен на подобное?

— Раскол девятого неба — это лишь легенда. Согласно историческим хроникам, когда Поэт-Мечник своим последним ударом поверг Демона Меча, его меч разогнал все облака на небе. После того как Демон Меча был повержен, а Поэт-Мечник улетел на своём мече, в городе Цзюсяо десять дней подряд шёл сильный дождь. Для северного города десятидневный дождь — это событие, не имеющее прецедента, которое заставило людей говорить, что меч Поэта-Мечника пронзил небеса и «расколол девятое небо», — пояснил Патриарх.

Бай Хэхуай кивнула и перевела взгляд на меч Спящего Дракона, лежавший рядом с Патриархом.

— Вы тоже мастер меча, Патриарх. В юности вы мечтали побывать в городе Цзюсяо? — спросила она.

Патриарх задумался на мгновение, а затем покачал головой.

— Мечи обычных людей — это мечи, но мечи Тёмной реки — лишь орудия убийства. Кроме того, в юности я не использовал меч — я овладел искусством фехтования лишь позже.

— А что насчёт Су Мую? — спросила Бай Хэхуай. — Заинтересует ли его эта легенда?

— Его меч тоже всего лишь орудие убийства, — ответил Патриарх с серьёзным видом.

Внезапно снаружи раздался крик, и извозчик задёрнул занавеску, скрывая вид на улицу. Бай Хэхуай надулась и вернулась на своё место.

— Этот уродливый бык затаил обиду только потому, что я однажды назвала его так, — сказала она.

— Юный Божественный Лекарь, ты упомянула, что нашла способ полностью вылечить меня. Не могла бы ты поделиться этим со мной сейчас? — спросил Патриарх, слегка прищурившись.

— Несомненно, несомненно. Хотя я и могу временно ослабить воздействие яда, содержащегося в цветках снежной сливы, которые, как я понимаю, заключают в себе яд «Снег, падающий на ветку сливы», в вашем организме, я лишь прибегну к использованию иных лекарственных средств, дабы противостоять ему. Как говорится, «борьба с ядом посредством яда». Хотя это и не приведёт к немедленной кончине, это не является долгосрочным решением, — произнесла Бай Хэхуай, извлекая из-за пазухи серебряную иглу и осторожно вводя её в запястье Патриарха.

— «Снег, падающий на ветку сливы» почитается вторым по силе ядом в мире, и лишь мастер Тан Эр ведает, как от него избавиться, — невозмутимо произнёс Патриарх.

— «Я имела возможность лицезреть Лунный Зеркальный цветок, сотворённый главой семьи Вэнь, — это самый необыкновенный яд в мире, столь могучий, что даже его создатель не способен отыскать способ его излечения. Как может «Снег, падающий на ветку сливы» сравниться с ним?» — отвечала Бай Хэхуай, извлекая иглу, и лёгкий аромат сливы наполнил карету.

Патриарх нахмурился, и внезапно его осенило: «Твоя фамилия — Бай...»

«Меня зовут Бай, потому что моего учителя звали Бай», — произнесла Бай Хэхуай, поднимая иглу, на которой кровь казалась скорее молочно-белой, чем красной. «Но вы ошибаетесь, Патриарх. Моя фамилия не Вэнь. Мою мать звали Вэнь, и она была сестрой нынешнего главы семьи Вэнь — Вэнь Хуцзю...»

«Я понимаю», — кивнул Патриарх. «Я не ожидал, что Юный Божественный Лекарь окажется внучкой главы семьи Вэнь».

«Что? Чувствуешь, что теперь всё стало сложнее? Тебе неудобно будет заставить меня замолчать?» — спросила Бай Хэхуай, приподняв бровь.

— Вы шутите? — вопросил Патриарх, поднимая чашку с чаем и делая глоток.

— Вовсе нет. Давайте вернёмся к ядам. Семейство Вэнь славится своими успехами как в области отравлений, так и в области лечения. У них есть лаборатория по нейтрализации ядов, где талантливые специалисты изучают антидоты. Эти люди проявляют ещё большую самоотверженность, чем отравители. Когда они сталкиваются с ядом, который невозможно излечить, они испытывают его на себе — исцеляют, если это возможно, и принимают свою судьбу, если нет. В Зале уничтожения ядов есть поговорка: «Только испытав на себе действие яда, ты сможешь понять его сущность, и только постигнув её, ты сможешь противостоять ему».

— Испытывать яды на себе, подвергаться отравлению, прежде чем найти противоядие, — это сродни «ни безумию, ни жизни», — Патриарх поставил свою чашу на стол. — Но я не могу понять, почему юная Божественная Лекарь рискнула бы отравиться из-за каких-то серебряных монет?

— О нет, что вы, почтенный Патриарх, я бы ни за что не стала шутить над вами. — Бай Хэхуай с улыбкой пожала плечами.

Патриарх на мгновение задумался, а затем с улыбкой произнёс: «Юный Божественный Лекарь, ты, конечно, рассказала мне всё это не для того, чтобы посмеяться надо мной?»

Бай Хэхуай, горделиво улыбаясь, ответила: «Патриарх, вы забываете, что я лишь наполовину принадлежу к семье Вэнь, но я — полноправная ученица Долины Медицины. Вы слышали о технике переноса души, которая практикуется в Долине?»

— «Перемещение души?» — внезапно раздался голос, подобный гулу меча Спящего дракона. — «Техника, которую даже Синь Байкао не смог освоить, теперь доступна тебе?»

— «Медицинский талант этого юноши даже превзошёл способности Мастера, но его разум был слишком прост, чтобы освоить перемещение души», — ответила Бай Хехуай, и её глаза на мгновение вспыхнули золотым светом. — «Я же с детства отличалась хитростью. Мастер сказал, что я рождена для этой техники. Во всей Долине Медицины я единственная, кто унаследовал её».

— «Перенос души — это техника, которая позволяет разделить чувства другого человека и даже занять его сознание», — тихо произнёс Патриарх. — «Его прошлое, его настоящие мысли — всё это поглощается пользователем. Когда я впервые услышал об этой технике, я подумал, что это не медицина, а колдовство».

— Совершенно верно. Мы, врачеватели, обычно занимаемся лечением телесных недугов, но переселение души способно исцелить и душевные болезни, — произнесла Бай Хэхуай, откладывая иглу. — Хотя в этот раз я намереваюсь использовать переселение души для устранения телесного яда, я постараюсь не обращать внимания на ваши душевные терзания, Патриарх.

Патриарх задумался, прежде чем медленно произнести: «Если будет применено переселение души, то моя жизнь…»

Бай Хэхуай улыбнулась, встретившись взглядом с Патриархом: «Вы будете полностью в моей власти. Я смогу убить вас, когда пожелаю!»

— Что ж, хорошо! Ха-ха-ха! — раздался громкий смех Патриарха. Бай Хэхуай сохраняла спокойствие, позволяя ему смеяться, пока весь вагон не затрясся. Наконец, его смех стих, и в этот момент от него исходило желание убить.

— Я хочу испытать это, — произнёс он.

Следом за каретой Патриарха в город Цзюсяо прибыл и экипаж Су Чанхэ и Су Чжэ.

— Итак, мы в городе Цзюсяо, — произнёс Су Чанхэ, слегка приподнимая занавеску кареты, чтобы насладиться открывшимся видом. — Когда-то этот город славился своими боевыми искусствами, а теперь стал местом, окутанным легендами. Су Мую часто упоминал о нём.

— Они остановятся здесь, чтобы встретиться с Су Мую, — добавил он.

— Здесь паучье гнездо? — удивлённо спросил Су Чжэ.

— Да, — ответил Су Чанхэ. — Никто не ожидал, что Тень Паука сплетёт свои сети так далеко на севере, в городе Цзюсяо. Возможно, это связано с увлечением Су Мую фехтованием.

— Твой шпион не из семьи Се, — заметил Су Чжэ с улыбкой.

— Верно, — согласился Су Чанхэ. — Мой шпион находится в самой Тени Паука. Все действия Патриарха на протяжении всего путешествия были под моим контролем.

— Вам удалось проникнуть в «Тень паука»? Эти люди были лично отобраны Су Мую и проверены Патриархом, — произнёс Су Чжэ, постукивая по своей трубке. — Даже лидер клана не смог бы проникнуть в Тень Паука своими силами».

— «Я очень хорошо понимаю Су Мую, — лениво потянулся Су Чанхэ. — Давайте найдём место для отдыха, дядя Чжэ. Мы так долго путешествовали, что нам необходимо как следует отдохнуть».

Су Чжэ отложил трубку: — «Отдохнуть? Если Патриарх войдёт в Паучье гнездо, эта легко защищаемая позиция значительно усложнит нашу задачу».

— «Нам нет нужды действовать самим. Семейство Се расчистит нам путь. От этого болезненного призрака Се Фаньхуа всё ещё есть какая-то польза», — с улыбкой произнёс Су Чанхэ.

— «Ты и впрямь весьма злопамятен», — со смехом ответил Су Чжэ.

— Но-но! — на главной дороге Су Мую с силой щёлкнул кнутом, стремясь как можно быстрее добраться до города Цзюсяо.

Му Юмо, сидевшая в карете, смотрела в спину Су Мую и тихо вздохнула:

— «Брат Юй, ты совсем не отдохнул. Почему бы тебе не сбавить темп?»

Су Мую, не оборачиваясь, ответил:

— «Не могу успокоиться. Даже в Цзюсяо небезопасно. В Тени паука завёлся предатель».

Му Юмо внезапно нежно положила руку на спину Су Мую:

— «Брат Юй, тебе никогда не приходило в голову, что я могу быть тем самым предателем?»

Брови Су Мую слегка нахмурились, когда он схватил бумажный зонтик, лежавший рядом с ним, и развернулся, чтобы ударить Му Юмо.

Му Юмо, не мешкая, одарила окружающих улыбкой, и зонт, пронесшись мимо неё, столкнулся с золотым летательным диском. Когда диск отлетел в сторону, она приблизилась к Су Мую и, смеясь, произнесла: «Клан Тан, должно быть, весьма состоятелен, раз имеет в своём распоряжении столь много металлического лома. Любопытно, смогут ли они восстановить его после того, как он был разрушен?»

Су Мую, удерживая зонт в правой руке, бережно натягивал поводья левой, останавливая повозку.

Тан Ляньюэ, облачённый в чёрное одеяние, украшенное перьями, приземлился на ближайшее раскидистое древо и окинул их взором с высоты своего положения.

— Вы настигли нас довольно быстро, невзирая на то, что мы путешествовали без отдыха день и ночь, — Му Юмо скрыла улыбку. — Вы столь сильно желали меня узреть?

— Вам стоило оставить её. Она ранена, и вы не могли быстро перемещаться в экипаже. Разумеется, я настиг её, — обратился Тан Ляньюэ к Су Мую.

Су Мую с облегчением вздохнул и слегка склонил голову.

— Призрак Зонта, Су Мую, я видел твой меч во время сражения с Сектой Демонов. Убить тебя будет непросто, — руки Тан Ляньюэ вспыхнули холодным светом, когда он сжал клинки в руках. — Твоё мастерство владения мечом не уступает мастерству Ли Ханьи, но твоя техника убийства превосходит её.

— Я задержу его, а ты отправляйся в город Цзюсяо и сообщи Патриарху о шпионе, — тихо произнёс Су Мую.

Му Юмо покачала головой:

— Нет, я его задержу. А ты отправляйся в город Цзюсяо.

— Это Тан Ляньюэ, — напомнил ей Су Мую. — Ты уже проигрывала ему однажды. В прошлый раз он проявил сдержанность, но, возможно, в этот раз он не станет церемониться.

— Брат Юй, — улыбнулась Му Юмо, — я только что предположила, что именно я могу оказаться предателем.

Зрачки Су Мую слегка сузились:

— Я воспринял это как шутку.

— «До сего дня я не нарушала нашего изначального обета, но в эти дни я колебалась и сомневалась в нашей цели. Я размышляла, стоит ли нам предпринять этот шаг...» — Му Юмо обратила взор на Су Мую и испустила тихий вздох. — «Я не хочу выбирать между тобой и Чанхэ. Посему, брат Юй, возьми бремя решения на себя. Я предоставляю выбор тебе!»

— «Это Чанхэ, который...» — Су Мую нахмурился.

— «Довольно отговорок. Вы оба останетесь!» — Тан Ляньюэ щёлкнул пальцами, и в них устремились две карты Короля Ада.

— «Уходи! Верь мне, он не посмеет причинить мне вред!» — Му Юмо с силой оттолкнула Су Мую, затем обернулась и взмахнула рукавами. Две фиолетовые ленты разлетелись в стороны, опутывая карты и притягивая их вниз, чтобы разбить карету внизу.

— «Не тревожься, брат Юй. Я же говорила тебе, что он не убьёт меня», — Му Юмо приподняла бровь, глядя на Тан Ляньюэ, стоящего на дереве. — «Разве это не так?»

Тан Ляньюэ провожал взглядом Су Мую, удалявшуюся от него, а затем обратил свой взор на Му Юмо.

— Ты действительно веришь, что я не стану мстить? — спросил он.

Му Юмо лишь пожала плечами.

— В мире боевых искусств много пылких сердец, но страсть, что пылает сегодня, может угаснуть завтра. Хотя несколько дней назад ты потерял голову при виде меня, возможно, ты уже и забыл об этом. Или, быть может, жажда мести сильнее любых чувств.

— Кто потерял самообладание, глядя на тебя? — с негодованием вопросил Тан Ляньюэ.

— Ах, говорят, что я, Му Юмо, обладаю божественной красотой и являюсь самой прекрасной в Тёмной реке. Но мы только что встретились, и любовь с первого взгляда — это всего лишь физическое влечение. Твои чувства ко мне не могут быть настолько глубокими... — Му Юмо опустила голову, её голос звучал несколько меланхолично.

— Физическое влечение? — Лицо Тан Ляньюэ слегка исказилось. — У меня есть несколько игл из драконьего уса — хочешь на них взглянуть?

— В этом нет необходимости, — Му Юмо развела руками, слегка покраснев. — Мужчина называет себя иглой... ты заставляешь эту девушку краснеть.

— Как может женщина говорить такие вульгарные слова! — Тан Ляньюэ на мгновение замер, прежде чем ответить. Его лицо покраснело, и он размышлял, выбросить ли иглы из драконьего уса или оставить их в левой руке. В конце концов, он всё же убрал их.

— Забудь об иглах из драконьего уса, вооружись могучим железным молотом! — воскликнула Му Юмо громогласно.

— Молчать! — Тан Ляньюэ, сжимая клинки в руках, приготовился к атаке. Но едва он попытался сделать шаг вперёд, как обнаружил, что его ноги оказались опутаны белым паучьим шёлком. Два тёмно-зелёных паука, идеально слившихся с корой дерева, были столь искусно скрыты от взгляда, будучи отвлеченным криком Му Юмо он их совсем не заметил.

— Как бы ни были искусны твои боевые навыки, ты всё ещё юнец, не познавший зрелости, — произнесла Му Юмо с торжеством, приподняв брови.

— Патриарх, мы прибыли, — Чун Ю осторожно натянул поводья, останавливая экипаж перед внутренним двором.

Бай Хэхуай приподняла занавеску и огляделась. Перед ней предстал обычный внутренний двор, выделявшийся лишь слоем кроваво-красной краски. Она с недоумением спросила:

— Это и есть так называемое гнездо?

— Да что ты знаешь! — Чун Ю повернулся и тихо выругался. — У Тени паука есть подобные гнёзда и в Бейли, и в Нанджу. Как говорится, «пауки возвращаются в свои гнёзда» — каждое место построено как крепость, готовая к бою. Не стоит недооценивать этот внутренний двор. Для обычных людей, которые заходят сюда, существует множество способов умереть, — патриарх коснулся меча Спящего дракона у себя на поясе. — Именно поэтому многие люди не хотят, чтобы мы входили.

— Патриарх, берегись! — внезапно крикнул Чун Ю, оборачиваясь.

Крупный мужчина в маске, вооружённый могучим кольцевым клинком, совершил прыжок сверху и нанёс сокрушительный удар прямо по карете. Раздался оглушительный треск, и клинок великана раскололся, в то время как карета лишь слегка качнулась. Патриарх презрительно усмехнулся: «С таким уровнем мастерства ты смеешь покушаться на мою жизнь?»

Здоровяк приземлился на землю, но, споткнувшись, отступил на несколько шагов назад. В этот момент из-за углов появились несколько фигур в масках и зелёных одеждах, вооружённые до зубов, и бросились к великану. Из-за спины грузного мужчины появился человек в фиолетовых сапогах, стремительно выхватил гибкий меч и бросился на помощь великану.

Чун Ю с холодным фырканьем произнёс: «Это люди семьи Се».

Патриарх произнёс глубоким голосом: «Чун Ю, не стоит повторять очевидное».

Чун Ю, склонив голову, тихо произнёс: «Патриарх, если семья Се осмелилась на такой шаг, больше нет необходимости быть с ними вежливыми».

В этот момент человек в фиолетовых сапогах и дородный мужчина, встав спина к спине, начали яростно отражать атаки убийц из Тени паука, размахивая мечами и клинками. Внезапно позади них в воздух взмыла группа фигур в белых одеждах. Каждая из них держала в руках тонкую шёлковую нить, протянувшуюся от конца длинной улицы. Они резко дёрнулись вверх, разрубив убийц из Тени паука пополам и отрезав оставшихся от кареты!

«Они создали Небесную Сеть!» — воскликнул Чун Ю, вытаскивая из-за пояса длинный клинок.

Бай Хэхуай слегка вздрогнула, услышав эти слова.

— Не смотри! — вскричал Чун Ю, стремительно опуская занавеску, дабы оградить Бай Хэхуай от кошмарного зрелища. Однако в последний миг она всё же успела заметить, как лошадь перед ними была рассечена надвое почти неощутимой шёлковой нитью. Кровь брызнула в её сторону, но, к счастью, Чун Ю успел опустить занавеску, предотвратив попадание брызг. Затем карета с грохотом рухнула на землю.

— Чун Ю! — воскликнула Бай Хэхуай, споткнувшись и едва не упав.

— Ещё не умерла, — донёсся до неё тяжёлый вздох Чун Ю, раздавшийся снаружи кареты.

Патриарх задумчиво погладил меч Спящего Дракона, который держал в руке.

— «Патриарх, разве вы не утверждали, что этот экипаж неприступен для любого оружия и оснащён множеством механизмов?» — настойчиво вопрошала Бай Хэхуай. — «Отчего же мы не используем их?»

— «Слишком поздно, он уже проник внутрь», — с улыбкой ответствовал Патриарх.

— «Он?» — Бай Хэхуай обратила взор к занавесу и заметила, что пятна крови превратились в зловеще прекрасные алые цветы. Внезапно она резко повернула голову и узрела чрезвычайно худого мужчину, облачённого в белые одежды, восседающего между ней и Патриархом. В руке он держал белый носовой платок, которым прикрывал рот, и слегка кашлял. Когда же он опустил платок, тот оказался испачканным кровью.

— «Чун Ю!» — воскликнула Бай Хэхуай, споткнувшись и едва не упав.

— «Ещё не умерла?» — послышалось тяжёлое дыхание Чун Ю из-за кареты.

Патриарх задумчиво погладил меч Спящего Дракона, который держал в руке.

— «Слишком поздно, он уже здесь», — с улыбкой произнёс Патирарх.

— «Он?» — Бай Хэхуай, подняв глаза на занавес, увидела, что пятна крови превратились в ужасающе прекрасные алые цветы. Внезапно она обернулась и заметила невероятно худого мужчину в белых одеждах, расположившегося между ней и Патирархом. В руке он держал белый носовой платок, которым прикрывал рот, и тихо покашливал. Когда он опустил платок, она увидела, что тот был испачкан кровью.

Се Фаньхуа, испустив вздох, произнёс: «Патриарх, вы занимали эту должность на протяжении долгих лет. Ныне, когда вы получили ранение, не будет ли благоразумнее вам отойти от дел и наслаждаться оставшимися годами жизни, в то время как кто-то в расцвете сил возьмёт на себя решение этих сложных вопросов?»

«Кто-то в расцвете сил — ты имеешь в виду этого юношу, Се Ба?» — тихо спросил Патриарх.

«Глава нашего рода Се посвятил себя Тёмной реке на протяжении многих лет. Естественно, он — наилучший выбор», — невозмутимо ответил Се Фаньхуа.

«А если я откажусь?» — голос Патриарха стал глубже.

«Если Патриарх откажется, то Фаньхуа будет вынужден проявить неуважение», — Се Фаньхуа слегка склонил голову.

Бай Хэхуай, спрятав руки в рукавах, сжала две серебряные иглы, готовая нанести удар в любой момент.

Патриарха, казалось, не смутил вызов Се Фаньхуа; он продолжал слабо улыбаться, поглаживая рукоять меча Спящего дракона: «То, чего ты желаешь, — это всего лишь мой меч Спящего дракона».

Се Фаньхуа поднял взор, и в его взоре сверкнула жажда. Он устремил свой взор на Спящего Дракона, искусно высеченного на рукояти меча. «Лишь тот, кто владеет мечом Спящего Дракона, является подлинным властелином Тёмной реки!» — молвил он с убеждённостью.

— «Раз уж ты знаешь это, то тебе следует также обратить внимание на то, у кого сейчас меч Спящего Дракона», — внезапно поднял голову Патриарх. — «Пока я держу меч Спящего Дракона, я по-прежнему контролирую Тёмную Реку!»

В этот миг глаза спящего дракона внезапно распахнулись, излучая золотистый свет!

Се Фаньхуа ловко уклонился в сторону, и меч Спящего дракона пронёсся всего в нескольких дюймах от его шеи. Он немедленно присел, тряхнул рукавами, чтобы обнажить два чёрных коротких клинка, и бросился вперёд, намереваясь контратаковать Патриарха. Однако в следующее мгновение его фигура внезапно исчезла, вновь появившись за спиной Патриарха.

Бай Хэхуай удивлённо заморгала, опасаясь, что ей показалось.

— «Призрачный клинок!» — сердито воскликнул Патриарх, взмахнув запястьем, чтобы отвести два чёрных лезвия в сторону мечом Спящего дракона, а затем нанёс удар в грудь Се Фаньхуа.

Се Фаньхуа был поражён: как может столь могучая сила исходить от человека, находящегося на пороге смерти? Он поспешно покинул карету, но перед уходом бросил благовонную палочку, которая приземлилась между Бай Хэхуай и Патриархом.

— «Вперёд!» — воскликнул Патриарх, взмахнув рукой, и Меч Спящего Дракона вылетел из кареты. С грохотом, подобным звуку разрываемых струн, все шёлковые нити, окружавшие карету, были рассечены Мечом Спящего Дракона. Ассасины из Тени паука незамедлительно покинули защиту Небесной Сети и отступили, чтобы охранять карету.

— «Благовония, притягивающие души?» — серебряные иглы Бай Хэхуай мгновенно вылетели наружу, разрубив благовонную палочку пополам. Однако, как ни странно, даже после того, как она была разделена, оставшаяся часть продолжала гореть.

— «Вернись!» — Патриарх схватил Меч Спящего дракона и взмахнул им, чтобы превратить благовонную палочку в порошок.

Удар меча Се Фаньхуа отбросил его на несколько десятков шагов в сторону. Опираясь на свои клинки, он смог остановить падение и подняться, чтобы заговорить. Однако вместо слов из его рта вырвался лишь кашель, и он горько улыбнулся, признавая: «Как и ожидалось от Великого Старейшины».

Из кареты раздался гневный окрик: «Убирайся!»

Се Фаньхуа сделал знак рукой, и все послушно отступили.

Чун Ю поспешно повернулся, чтобы поднять занавес: «Патриарх...»

— С Патриархом всё в порядке! — Бай Хэхуай удержала занавеску. — Чун Ю, найди четырёх человек, чтобы они внесли карету во двор!

Чун Ю на мгновение задумался, затем кивнул: «Хорошо!»

Бай Хэхуай с облегчением вздохнула и повернулась, чтобы взглянуть на Патриарха. Меч Спящего дракона вернулся в ножны, и дракон на его рукояти снова закрыл глаза. Лицо Патриарха было бледным, а губы слегка дрожали: «Се Фаньхуа не смог бы самостоятельно заполучить Благовония, притягивающие душу. Должно быть, семья Му предоставила их ему».

Бай Хэхуай, замерев в оцепенении, припомнила, как Патриарх повествовал ей о своей семье Му. Она не могла и вообразить, что за этим покушением на убийство кроется тень этой семьи.

Схватив серебряную иглу, она вонзила её в чело Патриарха, произнеся: «Благовония, привлекающие душу, не столь могущественны, но, Патриарх, не применяйте свою внутреннюю энергию!»

Патриарх сделал глубокий вдох и вытянул указательный палец, с кончика которого потек фиолетовый пар, наполняя вагон странным ароматом.

Бай Хэхуай, не теряя ни мгновения, извлекла из-под своей мантии пузырёк с лекарством. Она приняла одну таблетку, а затем, не колеблясь, бросила другую в рот Патриарху. Её изумление было неподдельным: «Внутренняя энергия Патриарха столь могущественна, что способна нейтрализовать действие благовоний, притягивающих душу».

— Я из семьи Му и хорошо знаком с этими благовониями. Поэтому освободиться от их воздействия не составит труда. Однако после приёма таблеток я не смогу использовать свою энергию в течение двенадцати часов. Возможно, именно этого и желала семья Му, — произнёс Патриарх, откидываясь на спинку стула, и его лицо слегка порозовело.

Выйдя из кареты, Чун Ю внимательно огляделся вокруг, чтобы убедиться, что за ним не следят убийцы. Удостоверившись в безопасности, он направился к воротам внутреннего двора.

Чун Ю трижды постучал в ворота, после чего изменил ритм и силу ударов. Сначала он три раза резко постучал, затем три раза легко, и наконец, один раз с большей силой.

Ворота медленно отворились, и за ними показался сгорбленный старик с морщинистым лицом. Он пристально посмотрел на Чун Ю и с загадочным выражением лица спросил: «Ключ?»

В этот момент меч Спящего дракона вылетел из кареты и с силой вонзился в ворота. Сгорбленный старец слегка вздрогнул и отступил назад, произнеся: «Входите. Внутри соблюдайте тишину».

Чун Ю кивнул и махнул рукой. Четверо членов «Тени паука» одновременно подняли карету и медленно вошли во двор.

Сгорбленный старец, вскочив на ноги, извлёк из-за ворот меч Спящего дракона и почтительно поднял его над головой.

— А, Ло, сколько лет ты провёл здесь? — раздался из глубины вагона голос Патриарха.

Старец склонил голову, и в его голосе зазвучало явное волнение:

— Прошло уже тридцать лет. Я не чаял дожить до того дня, когда увижу Патриарха. Я могу уйти без сожалений.

— Ты должен был наслаждаться уединением здесь. Мой приход принёс тебе беспокойство, — Патриарх протянул руку, чтобы взять меч, стоявший у кареты. — Прошу прощения.

— Люди, подобные нам, не имеют права говорить об уходе на покой, — сгорбленный старец отступил в сторону, освобождая проход.

— «Тишина!» — тихо скомандовал Чун Ю, и всё вокруг замерло. Даже четверо членов «Тени паука», которые несли повозку, использовали таинственные техники, чтобы сделать свои шаги неслышными.

Лишь после того, как они преодолели огромный внутренний двор и достигли главной резиденции, сгорбленный старец медленно произнёс: «Теперь вы можете говорить».

Все глубоко вздохнули, их спины покрылись холодным потом. Оглянувшись, они заметили воробья, который летел через двор. Но из-за шума его крыльев из-за угла вылетела стрела, пронзившая птицу насквозь.

— «Это формация Тишины», — с серьёзным видом произнёс Чун Ю.

— «Да, это и есть формация Тишины», — согласился патриарх, выходя из кареты. Рядом с ним стояла Бай Хэхуай, держа в руках сумку, с любопытством осматривая двор.

— «Патриарх!» — воскликнули все, склонив головы в поклоне.

Сгорбленный старец выступил вперёд:

— Патриарх, позвольте мне сначала показать вам вашу комнату для отдыха.

Патриарх с пониманием кивнул и медленно двинулся вперёд. Все остальные, кроме Бай Хехуай, остались стоять на месте и не последовали за ним.

— Эта юная леди? — с любопытством произнёс сгорбленный старец, взглянув на Бай Хехуай, пока они шли.

— Я Бай Хехуай, — ответила она. — Если бы вы встретили меня на пятьдесят лет раньше, я бы смогла вылечить вашу сутулую спину.

— Эта юная леди — Божественный лекарь из долины Короля Медицины, — с улыбкой произнёс Патриарх. — Возможно, её слова не просто пустые хвастовства.

— Это не хвастовство. Ваше заболевание не врождённое — кто-то отравил вас, размягчив ваши кости, и вы стали таким, как сейчас. Если бы яд был устранён вовремя, а также были применены некоторые методы вправления костей, этого бы не произошло. К сожалению, прошло слишком много времени, — покачала головой Бай Хехуай.

Взор старца, склонившегося под тяжестью прожитых лет, на мгновение озарился внутренним светом, прежде чем вновь потухнуть.

— Благодарю тебя, о, Божественный Лекарь, — произнёс он, — но этот старик уже свыкся со своим недугом.

Бай Хэхуай, задумчиво потирая пальцы, ответила:

— Не то чтобы это было невозможно излечить, но... цена будет весьма высока.

— Насколько высоко? — вопросил Патриарх.

— Отдайте мне эту резиденцию, — с усмешкой произнесла Бай Хэхуай.

Сгорбленный старец прищурил глаза, и тон его стал холоден:

— Должно быть, Божественный Лекарь шутит.

— Ха-ха-ха! — внезапно рассмеялся Патриарх. — Божественный Лекарь действительно довольно жаден.

— Вот почему я уехала из долины Короля медицины, — Бай Хэхуай перестала говорить о лечении и начала насвистывать, а тон её стал небрежным.

Пока они разговаривали, сгорбленный старец провёл их в комнату в самой глубине резиденции. Он сказал:

— Если возникнут какие-либо проблемы, Божественный Лекарь, отпусти деревянную птицу над дверью, и я приду как можно быстрее.

— Деревянная птица? — Бай Хэхуай подняла глаза и увидела жёлтую деревянную птицу, сидящую над дверью и привязанную к деревянной верёвке.

— Дёрни за эту верёвку, и я появлюсь, — сгорбленный старец отступил назад, и его фигура растворилась в воздухе.

Как только сгорбленный старец покинул помещение, силы Патриарха оставили его. Он с усилием вонзил Меч Спящего Дракона в землю, поспешно приблизился к ложу и рухнул на него.

— Какой упрямый старик, — слегка вздохнула Бай Хэхуай, подходя к нему, чтобы поддержать и проверить пульс.

Патриарх с трудом произнёс: «Я ещё не потерял сознание, Божественный Лекарь. Не стоит так рано насмехаться надо мной».

«Я просто думаю, что этот почтенный старец предан тебе, Патриарх. Зачем тебе понадобилось сохранять перед ним такой суровый вид?» — Бай Хэхуай покачала головой.

«Если бы ты видела, как он убивает, ты бы поняла», — ответил Патриарх с холодной улыбкой. «Я действительно доверяю ему, но, в конце концов, мы не виделись уже тридцать лет».

В постоялом дворе «Ло Цзюсяо» Су Чжэ, лёжа на кровати, ощущал приближение сна. Внезапно порыв ветра распахнул окно, и золотые кольца на буддийском посохе, прислонённом к столу, зазвенели. Су Чжэ поморщился, поднялся с постели и подошёл к окну, чтобы закрыть его.

В этот момент его взгляд остановился на человеке в бамбуковой шляпе, который выходил из гостиницы. Су Чжэ улыбнулся и, закрыв окно, вернулся на кровать.

«Ты убиваешь меня, я убиваю тебя, песня звучит до тех пор, пока смерть не разлучит нас», — тихо напевал он незнакомую мелодию, после чего закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

В Паучьем гнезде сидел Патриарх, обнажённый по пояс, с серебряными иглами, покрывающими его тело. Хотя это зрелище могло показаться отталкивающим, цвет его лица был гораздо лучше, чем днём. Он серьёзно спросил: «Ты планируешь применить ко мне технику Переноса души сегодня?»

— Боюсь, что сегодня это неосуществимо. Патриарх, вы только что пережили серьёзное сражение, и ваша духовная энергия истощена. Техника переноса души крайне утомительна как для того, кто её применяет, так и для того, кто её принимает. Если мы попытаемся использовать её сейчас, то ни один из нас не сможет выжить, — медленно покачала головой Бай Хэхуай.

Патриарх вздохнул:

— Хорошо, тогда мы подождём ещё один день.

— Сегодня вам необходимо как следует отдохнуть, Патриарх. Пока это Паучье гнездо кажется неприступным, как вы и говорили, нам не о чем беспокоиться, — улыбнулась Бай Хэхуай и зажгла палочку успокаивающего благовония. — Старейшине необходимо хорошенько выспаться.

— Хорошо! — кивнул Патриарх, закрыл глаза и почти сразу же погрузился в сон.

— Что ж, Хехуай немного передохнёт и вернётся, чтобы навестить вас вечером, — промолвил Патриарх.

Бай Хехуай, утомлённая не меньше своего собеседника, зевнула, склонила голову в знак почтения и отворила дверь, чтобы удалиться. Коридор был пуст. Она окинула взглядом пространство вокруг — нигде не было ни намёка на укромное место, где мог бы затаиться злоумышленник. Это заставило её задуматься: прежде убийцы неотступно следовали за Патриархом, куда бы тот ни направлялся. Но почему, оказавшись в Паучьем гнезде, они остались вдвоём? Возможно, Патриарх заподозрил наличие предателей в рядах, своих приближённых и более не доверял им, оставив рядом с собой лишь Бай Хехуай?

— Быть Патриархом — это тяжкое бремя, — произнесла Бай Хехуай, беспомощно пожимая плечами. Она покинула коридор и вышла на галерею, где, потянувшись, устремила взор на луну, сияющую в небесах.

— Да, лунный свет сегодня поистине великолепен, — раздался рядом с ней весёлый голос.

Бай Хэхуай мгновенно покрылась холодным потом. Хотя за последние несколько дней она познакомилась со всеми обитателями «Тени паука», этот голос был ей совершенно незнаком. Инстинктивно она отступила назад.

Человек в бамбуковой шляпе, заметив движение Бай Хэхуай, выпустил из своей руки холодный свет, и в её сторону полетел кинжал.

— «Проклятье!» — Бай Хэхуай мгновенно остановилась и взмахнула серебряной иглой, чтобы отразить удар кинжала. Игла разлетелась вдребезги, но успела отразить кинжал, который едва не задел её висок. Воспользовавшись моментом, чтобы перевести дух, Бай Хэхуай поспешно крикнула:

— «На помощь!»

Не успела она завершить свою речь, как перед ней возник силуэт в бамбуковой шляпе, нанося удар в грудь. Бай Хэхуай, едва заметно выдохнув, отступила в сторону, оставив лишь эфемерный образ, и успела отскочить на расстояние одного чжана. Атакующий удар пришёлся в пустоту.

На мгновение он замер, затем бросился вперёд, чтобы подобрать брошенный кинжал, и, обернувшись, произнёс: «Шаг по призрачной тропе — это техника семьи Су из Тёмной реки».

«Вы заблуждаетесь, я просто уклонилась наугад», — ответила Бай Хэхуай, вытирая пот со лба.

«Любопытно», — силуэт слегка повертел кинжал. — Я полагал, что смогу одним движением убить эту юную особу, но вы меня удивили».

«Удивления продолжатся», — произнесла Бай Хэхуай, метнув в нападающего три серебряные иглы.

«Как скучно», — силуэт повторил то же движение, которое только что использовала Бай Хэхуай, легко уклонившись от трёх игл, которые вонзились в дверную раму и деревянные перила.

— Убери этот головной убор, он мешает обзору! — Бай Хэхуай резко дёрнула рукой и сделала выпад вперёд, обходя нападавшего сбоку.

Только в этот момент противник заметил, что к каждой из трёх игл прикреплены почти невидимые нити. Но когда он попытался уклониться, было уже слишком поздно. Когда Бай Хэхуай проходила мимо, она резко дёрнула, и три нити мгновенно натянулись, крепко связав нападавшего.

Бай Хэхуай приземлилась, развернулась и быстро отступила на три шага, после чего взглянула на своего противника. Его руки были крепко связаны, и он стоял неподвижно, словно вкопанный.

— Техника продевания нити в три иглы семьи Су — многие наёмные убийцы высшего ранга не овладели этим навыком, — голос нападавшего оставался спокойным.

— Не двигайся, иначе я убью тебя! — строго произнесла Бай Хэхуай.

— Я всё равно не в силах пошевелиться, — произнёс нападавший с невозмутимым спокойствием. — Ещё одна твоя игла — и мне конец.

— О, я не так проста, — усмехнулась Бай Хэхуай. — Кто знает, какие ещё трюки у тебя в запасе? Эй, кто-нибудь, подойдите…

— Молчать! — нападавший оттолкнулся от земли и вновь бросился на Бай Хэхуай. Она запаниковала и попыталась потянуть за нити, но обнаружила, что они рвутся одна за другой. Как такое возможно? Это были шёлковые нити, сотканные из нитей небесных шелкопрядов, невероятно прочные — обычные клинки не могли их разрезать. Как ему удалось освободиться?

Бай Хэхуай посмотрела вниз и увидела, как вверх поднимается вращающийся кинжал. Нападавшему удалось завладеть кинжалом, несмотря на связанные руки. Он схватил кинжал и воскликнул:

— Хотя ты вызываешь у меня всё большее любопытство, лучше покончить с этим одним ударом!

— «Эти глупцы, как же так получилось, что из-за этой драки до сих пор не было ответа?» — размышляла Бай Хэхуай, глядя на деревянную птицу, стоявшую в комнате. Даже если бы не это, она всё равно разбудила бы Патриарха, чтобы он вступил в бой. Это было бы лучше, чем умереть вот так.

Не колеблясь ни мгновения, она развернулась и, словно охваченная безумием, устремилась обратно по коридору к покоям Патриарха.

— Это самый занятный способ убийства! — вскричал нападавший и, оттолкнувшись, перемахнул на крышу, а оттуда ринулся вниз, к Бай Хехуай.

Почуяв за спиной леденящее дыхание смерти, Бай Хэхуай собрала все силы для прыжка вперёд, несколько раз перевернувшись в воздухе. В половицах, где она только что стояла, от удара кинжала, нападавшего образовалась огромная пробоина.

Бай Хэхуай с трудом поднялась с земли. Она была ещё в десяти шагах от комнаты Патриарха, но нападавший уже приземлился перед ней, медленно поднимая кинжал.

С резким треском бамбуковая шляпа раскололась надвое и отлетела в стороны, открывая молодое, гордое лицо.

— Это ты! — воскликнула Бай Хехуай.

Нападавший слегка оглянулся, увидев фигуру с зонтом в руках, и погладил свои маленькие усики.

— Итак, ты пришёл, — сказал он.

Су Мую, держа в руках зонт, направил его острие в спину Су Чанхэ. — Кто привёл тебя сюда? — спросил он.

Су Чанхэ, поигрывая кинжалом, ответил: — Каждый член «Тени паука» был выбран тобой лично. Они преданы тебе. Ты им не доверяешь?

Су Мую, взглянув на Бай Хэхуай, лежащую на земле, слегка нахмурился. — Я больше доверяю результатам, — ответил он.

Бай Хэхуай, с трудом поднявшись на ноги, медленно попятилась к двери Патриарха.

Су Чанхэ с улыбкой сказал: — Ты не должен сомневаться в них. Они всегда были верны тебе, но ты допустил ошибку.

Су Мую спросил: — Какую?

Су Чанхэ ответил: — Их преданность тебе не означает преданность Патриарху. Если они думают, что ты сделал неправильный выбор, разве они не помогут направить тебя на правильный путь?

С этими словами Су Чанхэ развернулся и замахнулся кинжалом на Су Мую. Су Мую отступил назад, и кинжал срезал прядь его волос. Он с силой взмахнул бумажным зонтиком и закричал: — Назад!

Бай Хэхуай, вздрогнув, стремительно скрылась в помещении. Патриарх, не придавая значения суете, продолжал пребывать в неподвижности, закрыв глаза. Взор её обратился к деревянной птице, подвешенной на двери, и она протянула руку, чтобы дёрнуть за верёвку.

— «Довольно на сегодня!» — воскликнул Су Чанхэ, ловко перемахнув через голову Су Мую. Он стремительно покинул галерею и спрыгнул вниз. — «Су Мую, ты полон неожиданностей, даже больше, чем я мог себе представить!»

Су Мую с облегчением перевёл дух. У него не было времени размышлять над словами Су Чанхэ. Он подошёл к двери и увидел, что Бай Хэхуай собирается дёрнуть за верёвку. Он быстро взмахнул своим бумажным зонтиком, останавливая её руку. Бай Хэхуай сердито запротестовала: «Что ты делаешь? Не дай ему сбежать!»

— Считай это моей просьбой. Не делай этого, — Су Мую опустил голову.

Бай Хэхуай посмотрела на его лицо и увидела на нём смесь беспокойства и извинения. Наконец, она убрала руку. Она взглянула на лежащего там старика, затем встала и, выходя, закрыла дверь.

— Вы близки с этим усатым мужчиной? — спросила она.

— Очень близки, — тихо ответил Су Мую.

— Ах, ваша Тёмная река так сложна, — Бай Хэхуай пожала плечами. — Он чуть не убил меня только что. Я не хочу его отпускать.

Су Мую с лёгкой печалью в голосе произнёс: «Мне искренне жаль».

— Не тревожьтесь, пусть пока побудет здесь. Я сообщу Чун Ю и остальным позже, — произнесла Бай Хэхуай, небрежно махнув рукой.

— Божественный лекарь… — Су Мую, поколебавшись, сложил зонтик и продолжил: — Прошу вас, не сообщайте никому о том, что кто-то проник в Паучье гнездо. Я сам разберусь с этим.

Бай Хэхуай, уловив его слова, задумалась на мгновение: «Ты хочешь защитить предателя? Ты в своём уме?»

— Госпожа, вам следует сосредоточиться только на исцелении Патриарха. Остальное — это внутренние дела Тёмной реки. Прошу вас, не вмешивайтесь, — произнёс Су Мую серьёзно.

Бай Хэхуай улыбнулась и ответила: «Тогда, не могли бы вы попросить своих людей с Тёмной реки не заставлять меня участвовать в их внутренних делах и не участвовать в убийствах? Это ведь касается только вас».

— Я обещаю вам, что с сегодняшнего дня и до тех пор, пока Патриарх не поправится, никто не причинит вам вреда, — уверенно ответил Су Мую.

— Ты способен ли давать подобные обещания? — с сомнением вопрошала Бай Хэхуай, приподняв бровь.

— Лишь в том случае, если не покину этот мир раньше, — медленно произнёс Су Мую.

— На этот раз я поверю тебе, — произнесла Бай Хэхуай, заметив совершенно серьёзное выражение лица Су Мую. Она осознала, что не может спорить с этим загадочным человеком, и вернулась в комнату. Патриарх всё ещё пребывал в глубоком сне.

Бай Хэхуай расположилась в удобном кресле. Почему-то, зная о возвращении Су Мую, её тревога, которая прежде не давала ей покоя, постепенно улеглась.

Этот человек действительно обладал особым обаянием. Неудивительно, что окружающие доверяли ему.

Су Чанхэ, облачённый в чёрное одеяние, неспешно шествовал по безлюдной улице, насвистывая незнакомую мелодию и поигрывая кинжалом. Его мысли были переполнены радостью и восторгом: «Божественный Лекарь из долины Короля Медицины, техника убийства Тёмной Реки — как это увлекательно!»

Внезапно с соседнего карниза раздался хриплый голос: «Что интересного?»

Су Чанхэ остановился, его спина мгновенно выпрямилась, а чёрная мантия затрепетала. Он стиснул зубы: «Это ты!»

— Да, это я, — произнёс человек в серебряных одеждах, которые особенно ярко блестели в лунном свете. — Давно не виделись, распорядитель похорон.

— С твоим статусом ты осмеливаешься приезжать в город Цзюсяо? — усмехнулся Су Чанхэ.

— Куда я могу пойти со своим статусом? — возразил человек в серебряной мантии. — Куда бы я ни решил пойти, я всегда найду путь.

— Интересные слова. Если ты хочешь отправиться в это гнездо, то сейчас самое подходящее время, — загадочно произнёс Су Чанхэ.

— Не вам судить, благоприятно ли это время. Сегодня я обратился к искусству предсказания, и знаки указали мне, что мой путь лежит в ином направлении, — с улыбкой произнёс человек, облачённый в одеяние из серебра.

— Ваши дела меня не касаются. Что вам от меня нужно? — спросил Су Чанхэ с явным нетерпением.

— Ничего особенного. Я просто проходил мимо и узрел тебя. О, я также провёл гадание для тебя и твоего доброго брата, — человек в одеянии из серебра поднялся. — Желаешь узнать результат?

— Нет, — ответствовал Су Чанхэ и шагнул вперёд.

— Все дурные знамения, девять смертей и одна жизнь, — возгласил человек в серебристой мантии.

Су Чанхэ оставил эти слова без внимания и вышел на улицу, после чего стёр холодный пот со своего чела, горько усмехаясь. Он пробормотал: «Конечно, встретить такого чудовища, как ты, — дурной знак».

Он вернулся ко входу в гостиницу «Ло Цзюсяо». Внутри было темно, ни одна свеча не горела, словно все уснули. Су Чанхэ долго стоял в задумчивости, затем внезапно обернулся.

В этот миг главная дверь гостиницы внезапно распахнулась.

Изнутри повеяло лёгким ветерком, принеся с собой лёгкое дуновение прохлады.

— «Ты вернулся, — произнёс Су Чжэ, — отчего бы тебе не войти и не отдохнуть?» — и в этот момент в таверне вспыхнул свет, когда он чиркнул спичкой о табак.

— Дядя Чжэ, неужто вы всё ещё не спите в столь поздний час? — с лёгкой усмешкой вопросил Су Чанхэ, оборачиваясь, дабы войти в гостиницу.

— Я наслаждался покоем, но кто-то потревожил мой сон, — неспешно ответствовал Су Чжэ, затянувшись табаком из своей трубки. — Это было досадно, но что поделаешь?

— Дядя Чжэ, в ваших словах столько учтивости, — продолжил Су Чанхэ, не в силах сдержать своей вымученной усмешки.

— Ступай наверх, тебя там ждут, — Су Чжэ с лёгкой усмешкой взглянул на Су Чанхэ, едва заметно покачав головой. Его буддийский посох, украшенный золотыми кольцами, стоял рядом, тихо позвякивая на ветру.

— Дядя Чжэ, эти звуки подобны погребальным колоколам. Мои руки дрожат ещё до того, как я поднялся, — Су Чанхэ сощурил глаза, охваченный тревогой.

— Меня не заботит дрожь твоих рук, — Су Чжэ отложил трубку и легонько постучал ею по столу. — Ступай скорее, не заставляй их спускаться.

Су Чанхэ неспешно поднялся по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Дверь в просторную комнату, расположенную наверху, была распахнута, но внутри царила непроглядная тьма, и ничего нельзя было разглядеть.

— Как всегда, ты всё драматизируешь, — с улыбкой произнёс Су Чанхэ, входя в помещение. В тот же миг два клинка оказались прижаты к его горлу.

— Су Чанхэ, — раздался голос, сопровождаемый холодным смехом.

— Эй, эй, мы же все здесь семья. Разве так встречают кого-то после долгой разлуки? — запротестовал Су Чанхэ.

— Приведите его, — прозвучал властный голос из глубины комнаты.

Два клинка провели Су Чанхэ мимо складной ширмы в соседнее помещение, где наконец зажгли две масляные лампы. Мужчина средних лет, облачённый в чёрное и имеющий суровое лицо, сидел на высоком стуле и стриг ногти маленьким кинжалом. За его спиной стояли более десяти крепких мужчин, каждый из которых имел на поясе меч, а на лице — выражение свирепости.

- Старый мастер - хотя мужчине, подстригавшему ногти, на вид было немногим больше сорока лет, Су Чанхэ называл его "Старым мастером". В Тёмной реке только Су Цзиньхуэй, глава семьи Су, заслуживал такого титула от Су Чанхэ.

Су Цзиньхуэй отложил свой нож и с улыбкой взглянул на неподвижного Су Чанхэ: «Ты всё ещё помнишь своего наставника?»

Су Чанхэ ответил с искренней улыбкой: «Даже если бы я был обращён в пепел, я бы не забыл своего наставника».

— Отпустите его. Ныне он — лучший мечник нашего рода Су. Если вы продолжите удерживать мечи у его горла, боюсь, что вскоре ваши глотки могут встретиться с его кинжалом, — Су Цзиньхуэй жестом приказал освободить Су Чанхэ.

— По приказу главы! — воскликнули воины, и клинки наконец-то были убраны от горла Су Чанхэ. Обретя свободу, он потянулся, громко хрустнув суставами.

— Сядь рядом со мной, — Су Цзиньхуэй похлопал по свободному месту рядом с собой, затем извлёк из-за пазухи трубку и раскурил её от масляной лампы.

Су Чанхэ без лишних церемоний взял со стола фрукт и присел рядом с Су Цзиньхуэем.

— Почтенный учитель, отчего вы изволили прибыть сюда лично? Неужто для вас привычно пребывать в городе Цзюсяо? — вопросил он.

— Я здесь из-за тебя. Патриарху не следовало ступать в город Цзюсяо, и даже после того, как он вошёл, не следовало заходить внутрь. Как только пауки возвращаются в свои логова, обнаружить их становится почти невозможно, — Су Цзиньхуэй затянулся трубкой, и в его голосе прозвучал упрёк.

— «Чанхэ, ты не оправдал моих ожиданий!» — с горечью произнёс Су Цзиньхуэй, покачивая головой. — «Я был убеждён, что ты сможешь остановить Тень Паука, но, как оказалось, в ходе операции произошли непредвиденные обстоятельства».

— «Прежде чем ты покинул нас, я вручил тебе свой командирский жетон, который наделял тебя правом мобилизовать всех элитных убийц семьи Су. Но, похоже, ты утратил свои полномочия — даже Су Чжэ я отправил от твоего имени», — загадочно произнёс Су Цзиньхуэй.

— «Ваш подчинённый не желал, чтобы между семьёй Су и Тенью Паука разгорелся открытый конфликт. Это могло бы нанести урон репутации Старого Мастера и поставить под угрозу жизни наших элитных бойцов. Прошу вас, поверьте мне — в течение десяти дней я добуду для вас меч Спящего дракона!» — произнёс Су Чанхэ с полной серьёзностью.

— «Глупец!» — воскликнул Су Цзиньхуэй, с силой ударив трубкой по столу.

Один из убийц, стоявших за спиной Су Цзиньхуэя, выхватил свой меч со свистом.

— «Старый мастер, давайте обсудим это спокойно...» — произнёс Су Чанхэ, откусив от своего фрукта и сохраняя невозмутимое выражение лица.

— «Зачем обнажать меч? Разве я отдавал приказ убивать кого-либо?» — сердито воскликнул Су Цзиньхуэй.

— «Глава, возможно, не поверит мне, но меч выхватил себя сам», — произнёс Су Чанхэ, обернувшись и взмахом руки возвращая меч мужчины обратно в ножны.

— «Ты!» — воскликнул Су Цзиньхуэй, устремив взор на Су Чанхэ и несколько раз покачав головой. — «Ты никогда прежде не давал мне повода усомниться в тебе. Надеюсь, и на этот раз ты не разочаруешь меня!»

— Как я могу разочаровать вас, дорогой господин? — с улыбкой произнёс Су Чанхэ.

— Куда ты ходил сегодня вечером? Я спрашивал Су Чжэ, но он ответил, что спал и ничего не знает, — спросил Су Цзиньхуэй.

— Я отправился на разведку к Паучьему гнезду, — пояснил Су Чанхэ.

— Один? У семьи Су так много людей, которые ожидают в засаде в городе Цзюсяо — отчего же ты не воспользовался ими? Разве ты не доверяешь им? — Су Цзиньхуэй затянулся ещё раз, прежде чем продолжить. — Или ты опасаешься, что они раскроют твой замысел?

— Как может почтенный мастер говорить подобные вещи? — Су Чанхэ улыбнулся. — Это была лишь разведка, а не покушение. Время ещё не пришло.

Су Цзиньхуэй умолк, медленно попыхивая трубкой. Су Чанхэ также погрузился в молчание, поедая один фрукт за другим. Прошло, как показалось, немало времени, прежде чем Су Цзиньхуэй наконец докурил трубку, вытряхнул пепел и отложил её в сторону. С проникновенностью в голосе он произнёс:

— Мне ведомо, о чём ты размышляешь.

— Прошу, просвети меня, почтенный мастер! — Су Чанхэ приподнял брови.

Су Цзиньхуэй взглянул в глаза Су Чанхэ:

— Ты желаешь спасти жизнь Су Мую.

— «Я дал тебе обещание, что, если ты завладеешь мечом Спящего дракона, Су Мую не придётся расставаться с жизнью — я даже позволю ему покинуть Тёмную реку», — Су Цзиньхуэй поднялся со своего места.

— «Однако я с самого начала знал, что Су Мую не согласится на твои условия. Я понимаю, что он за человек, но полагаю, что ты знаешь его ещё лучше».

Су Чанхэ печально улыбнулся: — «Тогда почему же Почтенный мастер всё же поручил мне это задание?»

— Хотя я не могу назвать тебя достойным человеком, учитывая всю семью Су, только ты способен выполнить это задание. Я предоставлю тебе больше времени, но, прошу, сделай всё хорошо. Не подведи меня, — Су Цзиньхуэй развернулся и направился к двери в сопровождении своих верных людей.

— Позвольте мне выразить своё почтение Почтенному мастеру, — поклонился Су Чанхэ.

Когда группа покидала гостиницу, один из учеников семьи Су подошёл к Су Цзиньхуэю и прошептал:

— Стоит ли поручать такое задание Су Чанхэ? Он не носит имени, данного при рождении, и не является членом семьи Су.

Су Цзиньхуэй усмехнулся:

— Я выбрал его, во-первых, потому что он действительно сильнейший мечник среди этого поколения учеников семьи Су, а во-вторых, потому что он не хочет смерти Су Мую. Патриарх был отравлен «Снегом, падающим на ветку сливы», и промедление не изменит исход. Только если мы, семья Су, победим, у Су Мую появится шанс выжить.

— Но, если у него получится… — мужчина заколебался.

— «Я понимаю, что вас беспокоит, — произнёс Су Цзиньхуэй, останавливаясь и пристально глядя на своего собеседника. — Вы опасаетесь, что бразды правления могут перейти к никому не известной личности».

Мужчина склонил голову, и по его спине пробежала холодная дрожь.

— В тот день, когда мы провели церемонию наречения, Безымянный стал частью нашей семьи. Но была ли в Тёмной реке когда-нибудь настоящая семья? — с глубоким смыслом спросил Су Цзиньхуэй.

В гостинице Су Чанхэ, печально улыбаясь, отряхивал свою промокшую одежду и произнёс: «Всего четверть часа назад мне приготовили ванну, а теперь уже слишком поздно».

Су Чжэ, лежавший рядом, зевнул и сказал: «Глубокая ночь, а покоя всё нет».

Неожиданно Су Чанхэ спросил: «Дядя Чжэ, вы были частью нашей семьи так много лет, но я так и не понял, на чьей вы стороне».

Су Чжэ чихнул и ответил: «Какая ещё должность мне нужна, чтобы собирать пожертвования и поддерживать храм?»

Су Мую, держа в руках бумажный зонтик, приблизился к Быку, который, испугавшись, машинально выхватил меч. Однако, узнав Су Мую, он успокоился.

— Мастер, когда вы пришли? Вы появились словно призрак, бесшумно, — произнёс Бык.

— Я неоднократно бывал в этом месте и, конечно, знаю, как проникнуть сюда незаметно, — ответил Су Мую холодно.

Уродливый Бык кивнул:

— Я совсем забыл об этом.

Су Мую, глядя на луну, произнёс:

— В этом месте тридцать шесть механизмов, каждый из которых смертельно опасен. Даже Патриарху было бы трудно пройти через них. Если только кто-то не знает устройство так же хорошо, как я. Но даже для меня есть одно место, через которое нельзя пройти.

— Где? — спросил Бык с удивлением.

— Здесь, — Су Мую положил свой бумажный зонтик на землю. — Это ядро формации. Есть четыре способа обойти тридцать шесть механизмов, но каждый путь должен проходить через это место. Этого не избежать.

Бык, по-прежнему сжимая меч в руке, невольно отступил назад.

— Однако, когда я проходил здесь ранее, здесь никого не было, — произнёс Су Мую, не отрывая взгляда от луны и не оборачиваясь.

— Я только что поменялся с другим человеком, поэтому меня здесь не было, — серьёзно ответил Бык.

— Вряд ли стоит прибегать к столь неуклюжей лжи, — вздохнул Су Мую с едва заметным сожалением. — Ты — Уродливый Бык из «Тени Паука».

— Я Су Шанъюнь из клана Су! — Уродливый Бык приставил свой меч к спине Су Мую.

— С тех пор как ты присоединился к «Тени Паука», ты перестал быть частью клана Су. Мы вместе поклялись в этом, — Су Мую поднял с земли свой бумажный зонтик и, резко развернувшись, одним стремительным ударом разбил маску Уродливого Быка.

Как и предсказывала Бай Хэхуай, лицо под маской оказалось не красивым, а скорее уродливым. Простые черты в сочетании со шрамом, пересекавшим большую часть лица, придавали ему ещё более свирепый и устрашающий вид. Уродливый Бык горько усмехнулся.

— Мастер, вам лучше, чем кому-либо другому, известно, что яд Патриарха неизлечим. Даже если его исцелить, он проживёт не более нескольких лет. Ему следует уйти в отставку. Наша слепая преданность приведёт лишь к тому, что мы умрём вместе с ним!

— «Слепая преданность?» — Су Мую с удивлением приподнял бровь. — «Разве преданность не подразумевает сохранение верности даже в трудных обстоятельствах? Если мы отказываемся от своих убеждений лишь потому, что ситуация складывается неблагоприятно для Патриарха, то в чём смысл такой преданности?»

— Мастер, вы... — Уродливый Бык, казалось, в гневе стиснул зубы.

— Ступай, — Су Мую обернулся, складывая зонт. — Выбери укромное место, где ты сможешь укрыться. Я сообщу, что отправил тебя с поручением. Когда всё завершится, и клан Су одержит верх, отыщи их. Если же верх возьмут другие, измени свою внешность и имя и более не появляйся на людях!

— Мастер, ты искусен в обращении с мечом, но не в силах защитить всех. Эта битва неизбежна, и люди погибнут: либо клан Су, либо Патриарх, либо твои братья, которым ты поклялся в верности! — Рука Уродливого Быка, сжимавшая меч, слегка дрожала. — Давай восстанем! Если мы объединимся и убьём Патриарха, забрав меч Спящего дракона, всё может завершиться раньше времени!

— Если ты произнесёшь ещё хоть слово, — голос Су Мую стал более жёстким, — ты не покинешь это место сегодня.

— Ты не сможешь защитить всех… — пробормотал Уродливый Бык в последний раз, после чего с тяжёлым вздохом перепрыгнул через стену внутреннего двора и скрылся из виду.

— Вам не следовало отпускать его, — прозвучал за его спиной голос, исполненный серьёзности, принадлежащий горбатому старцу.

Су Муйю, обернувшись, почтительно склонил голову перед старейшиной.

— Ты Куй Тёмной реки, — произнёс горбатый старец, не отрывая взгляда от стены внутреннего двора. — Твоё положение в ней несравнимо выше моего, и нет нужды преклоняться передо мной. Предательство Тени паука — величайшее преступление в истории Тёмной реки.

— Чтобы понести наказание за преступления, человек должен быть жив, — ответил Су Муйю. — Но в нынешней ситуации, когда объединённые силы трёх семей охотятся за Патриархом Тёмной реки, имеют ли эти правила значение?

— Я имел честь встречаться с вами несколько раз и наслышан о вас. Во дворце Забирающих душ вас называют Три Отказника, — старейшина с горбом пристально посмотрел на Су Мую. — Вы отказываетесь уничтожать целые семьи, не берётесь за работу без видимых причин и не миритесь с тем, что вам не по душе. Я посвятил свою жизнь служению Тёмной реке и могу с уверенностью сказать, что вы — единственный человек, с которым мне приходилось иметь дело, способный найти общий язык с дворцом Забирающих душ.

— Это потому, что у меня есть друг, который обладает собственным мнением, — Су Мую слегка склонил голову. — То, от чего я отказываюсь, он принимает.

— Должно быть, это Су Чанхэ, Распорядитель похорон. Говорят, он не так искусно владеет мечом, как вы, но его звание Распорядителя похорон вызывает больше страха, чем Призрак с Зонтом, — медленно произнёс старейшина с горбом. «Как хорошо иметь такого друга», — добавил он с искренней улыбкой.

— Я знаю, — тихо ответил Су Мую.

— Но членам Тёмной реки не нужны друзья, — усмехнулся горбатый старец. — Из-за них ваша рука с мечом может дрогнуть. А вы, гений фехтования, который воссоздал формацию из восемнадцати мечей по одному неполному руководству, оказались полным глупцом.

— «Глупцом?» — Су Мую слегка нахмурился.

— «Вы хотите быть хорошим человеком», — продолжал насмехаться горбатый старец. — «Как наёмный убийца, вы хотите быть хорошим человеком — разве это не самая абсурдная и нелепая вещь в мире?»

— Су Чанхэ сказал то же самое обо мне, но я не стремлюсь быть хорошим человеком. Я просто чувствую, что некоторые вещи... — Су Мую, проходя мимо горбатого старца, произнёс с глубокой печалью в голосе. — Я хочу стараться изо всех сил.

В это время Бай Хэхуай, сидя в комнате, с грустью смотрела на спящего Патриарха и тихо вздыхала.

— Он действительно живёт утомительной жизнью, — неожиданно произнёс Патриарх.

Бай Хэхуай, поражённая, спросила:

— Патриарх, ты проснулся?

Патриарх кивнул:

— Тёмная река обладает особой дыхательной техникой, которая позволяет человеку ни спать, ни бодрствовать — ощущать окружающее, давая отдых духу.

— Так ты слышал всё, что происходило снаружи? — нахмурившись, поинтересовалась Бай Хэхуай.

— Только фрагменты, но я могу представить общую ситуацию, — улыбнулся Патриарх. — Мую заслуживает доверия. Пусть он сделает свой выбор.

Внезапно Бай Хэхуай задала вопрос:

— У него нет имени, так кем же он был до того, как присоединился к Тёмной реке?

- Мую никогда не упоминает об этом. В детстве он лишь говорил, что утратил память, но впоследствии я поручил людям расследовать этот вопрос. Выяснилось, что он родом из Города Без Меча, где его отцом был городской владыка Пэн Юйло.

— Пэн Юйло, мастер фехтования на мечах! — воскликнула Бай Хэхуай, узнав знаменитого фехтовальщика и героя.

— Да, — произнёс Патриарх. — В тот день, когда Город Без Меча был разрушен, Су Мую пришёл к Тёмной реке.

С первыми лучами солнца, когда луна скрылась за горизонтом, на востоке забрезжил рассвет и с ним пришёл лёгкий весенний дождь, окутавший город Цзюсяо, расположенный на севере, своей влажностью, неизбежной в это время года.

Бай Хэхуай, сидя у перил, наслаждалась фирменным блюдом города — пирогом с красными бобами который принёс ей утром горбатый старейшина.

Вспомнив слова Су Мую, сказанные накануне, она с улыбкой опустила глаза и произнесла:

— Ты говорил, что всегда будешь меня защищать. Если я позову тебя сейчас, ты появишься? Су Мую!

Неожиданно слева от неё раздался холодный голос Су Мую:

— Каков на вкус пирог с красными бобами, который готовят в городе Цзюсяо?

Она резко обернулась и увидела, что он стоит рядом с ней, держа зонт.

— Ты… ты меня напугал! Как ты сюда добрался? — спросила Бай Хэхуай.

Су Мую слегка улыбнулся и ответил:

— Я обещал защищать тебя. Я бы не стал обманывать.

Бай Хэхуай редко доводилось видеть Су Мую улыбающимся, и на мгновение это зрелище поразило её. Затем она отвела взгляд и произнесла: «Этот пирог из красных бобов, конечно, не идёт ни в какое сравнение с пирогом из османтуса Цзяннаня, но, полагаю, он вполне съедобен. Кстати, Су Мую, у меня есть идея, как можно вылечить Патриарха, но...»

— Говори свободно, — ответил Су Мую без обиняков.

— Это будет стоить дороже! — воскликнула Бай Хэхуай, поднимая два пальца и потирая их друг о друга.

Су Мую с недоумением покачал головой: «Говорят, божественные лекари исцеляют мир и спасают людей. Как же ты стала такой одержимой деньгами?»

— Только имея деньги, можно жить без забот и сосредоточиться на изучении медицины. Если ты даже не можешь обеспечить себе пропитание, как ты можешь заниматься исследованиями лекарств для бессмертия? — парировала Бай Хэхуай.

Су Мую издал тихий вздох и произнёс: «Король медицины Синь Байкао был известен своим выдающимся мастерством в области медицины, но я никогда не слышал, чтобы он проявлял алчность к материальным благам».

Бай Хэхуай поинтересовалась: «Это ли долина Короля медицины?»

Су Мую отрицательно покачал головой: «Нет».

«Я — Синь Байкао?» — вновь спросила Бай Хэхуай.

Су Мую продолжил качать головой: «Конечно, нет».

Бай Хэхуай вытянула правую руку: «Тогда плати!»

Су Мую сложил свой бумажный зонтик и подошёл к Бай Хэхуай: «Сколько ещё желает получить божественный лекарь?»

Бай Хэхуай постучала по деревянным перилам: «Я хочу этот дворик. По завершении всего отдай мне это Паучье гнездо!»

Су Мую слегка нахмурился: «Для чего тебе это место?»

— Благодаря всем этим механизмам, я буду в безопасности. Теперь, когда моя подлинная сущность раскрыта, мне необходимо надёжное пристанище для учреждения медицинского центра. В противном случае, я буду ежедневно сталкиваться с преследователями, подобными вам, — произнесла Бай Хэхуай, откусывая кусочек красного бобового пирога, — Так ты согласен?

— Город Цзюсяо находится на севере, и даже красные бобовые пироги здесь не очень хороши. Боюсь, тебе будет неуютно здесь. Если я останусь в живых после того, как всё закончится, я превращу твою медицинскую лечебницу «Белый журавль» в Цзяннани в настоящее паучье гнездо. Как это звучит, Божественный Лекарь? — медленно произнёс Су Мую.

Глаза Бай Хэхуай заискрились:

— Какая выгодная сделка! Значит, решено!

Су Мую с готовностью кивнул: «Тогда решено».

— Кстати, где Уродливый Бык? — с некоторым недоумением спросила Бай Хэхуай. — Я не видела его с самого утра.

— Уродливый Бык отправился на задание, — спокойно ответил Су Мую. — Некоторое время вы его не увидите.

— О, — кивнула Бай Хэхуай, не задавая лишних вопросов.

Тем временем на пустынной улице города Цзюсяо Уродливый Бык оказался пригвождён к земле острым лезвием.

Клинок был длинным и узким, но при этом тяжёлым, изогнутым в форме полумесяца, с изображением свернувшегося дракона на спине.

Это был клинок Драконьего клыка, созданный по образцу одного из трёх великих клинков зла древних времён.

— Так-так, а что, если это не Уродливый Бык? Может ли быть, что это тот самый Могучий Бык из Двенадцати Земных родов, который утратил свою маску и целый день блуждал по городу, пытаясь скрыться? — произнёс мужчина в длинном одеянии, вальяжно стоя у входа в заброшенный магазин и спрятав руки в рукавах. Он с иронией созерцал Уродливого Быка, распростёртого на земле.

— «Ты из клана Се?» — прорычал уродливый Бык.

— «Именно так. Возможно, ты не видел нас, но я наблюдал за тобой в тот день, когда ты стал одним из Двенадцати Земных ветвей. Я присутствовал на церемонии, где ты надел эту маску и поклялся в вечной верности Патриарху. Теперь твоя маска сорвана, и ты бежал из Паучьего гнезда — выходит, ты предал Патриарха?» — тихо произнёс человек в мантии.

— «Тебе-то какое дело?» — попытался вырваться уродливый Бык, но лезвие из Драконьего клыка впилось ещё на дюйм.

— «Не двигайся», — глухо произнёс обладатель клинка.

— «Когда он говорит «не двигайся», он имеет в виду именно это. Мой брат может показаться простоватым, но, как вы только что убедились, его клинок острее, чем у кого бы то ни было», — человек в мантии пожал плечами.

— «Нарисуй нам схему механизмов Паучьего гнезда, и мы сохраним тебе жизнь».

— «В твоих мечтах», — хлопнул ладонью по земле уродливый Бык, подпрыгнул и приземлился на ближайший карниз.

— «Срази его!» — нетерпеливо взмахнул рукавом человек в мантии.

— «Превосходно!» — взмахнул мечом его оппонент, и половина карниза обрушилась вниз. Уродливый Бык отпрыгнул на три шага назад, намереваясь пуститься в бегство, но, когда он обернулся, меч Драконьего Клыка уже был готов встретить его, вновь сбивая с ног.

Среди двенадцати Земных ветвей, Су Мую часто поручал Уродливому Быку координацию общих операций, поскольку его уравновешенный характер был идеальным для этой роли. Однако, когда дело доходило до боевых искусств, он оказывался одним из самых слабых членов.

Хотя его выбор в качестве члена «Тени паука» свидетельствовал о том, что он был выдающимся среди различных кланов, он никогда не ожидал, что обладатель клинка Драконьего Клыка превзойдёт его настолько сильно.

— «Кто ты? Я никогда не слышал, чтобы в клане Се был такой искусный мастер владения клинком Драконьего Клыка», — воскликнул Уродливый Бык, размахивая мечом.

— «Конечно, ты не слышал. Чтобы справиться с Тенью Паука, каждый клан тайно обучил группу экспертов, каждый из которых не менее искусен, чем твой Су Мую», — рассмеялся человек в мантии.

— «Су Мую — я хочу скрестить с ним клинки», — произнёс обладатель клинка, одним ударом отбросив меч Уродливого Быка в сторону. — «Насколько твоё мастерство владения мечом отличается от его?»

«Мастер владеет мечом в сто крат искуснее меня», — с раздражением изрёк Уродливый Бык.

«Полагаю, ты не лжёт», — произнёс Обладатель клинка, стремительно проносясь мимо Уродливого Быка и вкладывая свой меч в ножны.

Человек, облачённый в мантию, нахмурился: «Отчего ты убил его?»

Обладатель клинка обернулся и ответил: «Он бы не стал говорить. Я могу точно это сказать».

Уродливый Бык, поражённый видом собственной крови, вытекающей из его груди, с трудом повернул голову в сторону человека, держащего клинок, и медленно произнёс:

— Как твоё имя?

— Бу Се, — ответил обладатель клинка.

Уродливый Бык нахмурился, не вполне понимая, было ли это просто именем или же «не за что», но спросить он уже не успел. Он рухнул на спину, тяжело ударившись о землю.

— Я имею в виду, что моё имя Бу Се, — продолжил обладатель клинка. — Се Бу Се из клана Се.

Человек в мантии подошёл к телу Уродливого Быка, нетерпеливо пнул его, чтобы убедиться в его смерти, а затем обратился к Се Бу Се:

— Редкая возможность, и ты вот так просто убил его?

— Он бы ничего не сказал, — повторил обладатель клинка, затем повернулся и в одиночестве направился прочь.

— «Уходишь?» — произнёс чей-то голос. Метательный нож со свистом пролетел мимо лба Се Бу Се и вонзился в землю прямо перед ним.

— «Мы наконец-то загнали в угол одинокого паука, и ты просто так его убил?»

Се Бу Се обернулся и, подняв глаза, увидел женщину, стоящую на карнизе. На ней была необычная серебристая одежда, белые шёлковые перчатки и белая вуаль, скрывающая всё, кроме глаз — они были необычного светло-серого цвета. Се Бу Се слегка нахмурился: «Кто вы?»

— «Му Сюэвэй из клана Му, кодовое имя Ядовитый цветок. Всё её тело ядовито — прикоснись к нему хоть немного, и ты умрёшь. Держись на расстоянии», — мужчина в мантии подошёл к Се Бу Се и, посмотрев вверх, спросил: «Неужели клан Му послал только тебя?»

— «Разве меня недостаточно?» — Му Сюэвэй грациозно спрыгнула вниз, а затем взмахнула рукавом, посылая в их сторону облако тумана.

— «Уклоняйся!» — крикнул мужчина в мантии.

— «Нет!» — Се Бу Се взмахнул своим клинком Драконьего Клыка, рассекая туман на части.

Му Сюэвэй произнесла с холодной усмешкой: «Вы искусны в обращении с клинком, но, к сожалению...»

«К сожалению, что?» — спросил мужчина в мантии, с ухмылкой взмахнув рукавом. Внезапно в полуразрушенных магазинах по обеим сторонам улицы распахнулись окна, и из них показались два механических арбалета, нацеленных на Му Сюэвэй.

«Это Се Цяньцзи из клана Се, их главный специалист по механизмам и формациям. С момента вашего приземления он вёл вас сюда», — произнёс кто-то.

С другого конца улицы неторопливо приближался человек в даосских одеждах: «Мы все здесь с одной и той же целью — зачем нам враждовать?»

«Именно потому, что у нас общая цель, мы должны испытать друг друга. В конце концов, через два дня мы доверим друг другу свои жизни», — серьёзно сказала Му Сюэвэй.

— «Ха-ха-ха, ты интересная женщина, твои речи подобны строкам из романа», — Се Цяньцзи взмахнул рукавом, затворив оба окна.

Даос, приблизившись к Му Сюэвэй, с улыбкой молвил:

— «Это было подобие сцены смертельной битвы из девятого действия романа «Хроники Лояна».

— «Му Циньян, а вы, должно быть, тот самый даос-прорицатель из рода Му?» — Се Цяньцзи сощурил глаза, внимательно разглядывая облачённого в мантию человека.

— «Да, это я. Позвольте мне предречь судьбу нашего предприятия», — Му Циньян извлёк медную монету, на одной стороне которой был изображён меч в виде цветка персика, а на другой — цветок персикового древа.

— «Что это за монета?» — осведомился Се Цяньцзи.

— Монета с цветком персика, — произнёс Му Циньян, подбрасывая монету и позволяя ей кружиться в воздухе. Затем он поймал её тыльной стороной ладони и накрыл её. — Говорят, что Бессмертный Чжао Юйчжэнь с горы Цинчэн изготовил её специально для Меча. Я попросил одного человека приобрести такую монету для меня.

Меч символизирует несчастье, а цветок — удачу, — добавил он, обращаясь к Се Цяньцзи.

— Что ты думаешь? — спросил Му Циньян.

Се Цяньцзи уставился на него, не веря своим ушам.

— Это предсказание судьбы? — спросил он. — Когда я был молод и хотел узнать, пройду ли я испытания, я тоже подбрасывал монетки. Ты носишь даосские одежды и подбрасываешь монету с горы Цинчен, и это делает тебя предсказателем?

— О, но величайшие истины — самые простые! — воскликнул Му Циньян, воздев руку и устремив взор на монету.

Монета, подброшенная в воздух, оказалась в ладони Му Циньяна, и в ней проявился Персиковый меч.

— Я действительно поддельный даос — совершенно ошибочно! — воскликнул Му Циньян, убирая монету в карман и потягиваясь. — Кстати, все уже собрались?

— Он всегда такой, не удивляйтесь, — сказала Му Сюэвэй, потирая лоб, явно раздражённая своим спутником.

Се Цяньцзи, засунув руки обратно в рукава, пожал плечами: — Даосизм вашего клана всегда пользовался дурной славой.

Се Бу внезапно схватился за свой клинок, осматривая улицу: — Здесь кто-то есть.

— Ха-ха-ха, действительно достоин быть лучшим клинком клана Се в молодом поколении. Из вас четверых ты заметил меня первым, — раздался зловещий голос, и двери вдоль улицы начали открываться и закрываться одна за другой. Белая фигура металась между ними, а голос звучал то близко, то далеко, то повышаясь, то понижаясь.

Се Бу Се сосредоточил всё своё внимание на фигуре, в то время как Му Сюэвэй и Му Циньян, не двигаясь, обменялись взглядами. Се Цяньцзи закрыл глаза, решив отслеживать движения белой фигуры исключительно по звуку.

— Довольно фокусов! — воскликнул Се Бу Се, резко разворачиваясь и нанося удар в спину.

— Неплохо! — ответила фигура в белом, неожиданно появляясь за спиной Се Бу Се и встречая его клинок мощным ударом ладони. На его руках были золотые шёлковые перчатки, и он поймал клинок Драконьего Клыка, а затем крутанул его. Се Бу Се, следуя за клинком, начал вращаться в технике клинка, направляя его на фигуру в белом одеянии. Мужчина холодно рассмеялся, отскочил в сторону и исчез, чтобы снова появиться на крыше.

— Не стоит затевать драку, это Му Бай из клана Му, — произнёс Се Цяньцзи, пытаясь остановить Се Бу Се.

— Му Бай? Сын Му Цзычжэ? — Се Бу Се замер, услышав это имя.

— Как вы смеете столь неуважительно отзываться об имени нашего патриарха! — возмутилась Му Сюэвэй.

— Поистине удивительно, что клан Му направил вас сюда — это свидетельствует о подлинном благородстве, — произнёс худощавый мужчина, неожиданно появившийся за дверью.

— Однако, кажется, клану Се недостаёт благородства, чтобы отправить на подобное задание человека, который умирает, — рассмеялся Му Бай, обращаясь к мужчине: — Се Фаньхуа.

— Поскольку я умираю, я не страшусь смерти, — воскликнул Се Фаньхуа, слегка кашлянул, встал и вышел вперёд: — Теперь мы все здесь. Из клана Се: Се Фаньхуа, Се Цяньцзи, Се Бу Се.

Му Бай спрыгнул с крыши и с воодушевлением воскликнул: — Клан Му: Му Бай, Му Циньян, Му Сюэвэй!

Се Фаньхуа, вытирая кровь с губ носовым платком, тихо произнёс: — Нас шестеро, и через три дня мы разорвём паутину.

В постоялом дворе «Ло Цзюсяо».

Су Чанхэ распахнул окно, впуская внутрь весенний ветерок, который нёс с собой мелкие капли дождя. Он улыбнулся и произнёс: «Какая дивная погода!»

Су Чжэ, его дядя, медленно произнёс: «За пределами Паучьего гнезда клинок принадлежал клану Се, но те, кто плетёт Небесную сеть, — это люди клана Му».

Су Чанхэ ответил со слабой улыбкой: «Да, кланы Се и Му объединились, оставив наш клан Су в одиночестве. Но в этой битве может быть только один победитель. Даже если они объединятся сейчас, позже они всё равно будут сражаться не на жизнь, а на смерть».

Су Чжэ тихо спросил: «А ты что думаешь?»

Су Чанхэ рассмеялся и ответил: «Я? Я просто посмотрю. Дядя Чжэ, просто подожди и увидишь».

Су Чжэ серьёзно сказал: «Я могу подождать, но старик не станет».

Су Чанхэ усмехнулся: «К чёрту старика! Если у него не хватает терпения даже на то, чтобы как следует овладеть мечом Спящего дракона, он просто умрёт быстрее, как только получит его!»

В городе Цзюсяо погода была переменчивой: то моросил мелкий дождь, то прояснялось. Так прошло ещё два дня. Су Мую стоял под навесом, наблюдая за пеленой дождя.

Прошло уже несколько дней, а Му Юмо всё ещё не было — это не предвещало ничего хорошего. Однако Тан Ляньюэ также не появлялся. Это могло означать, что Му Юмо удалось задержать Тан Ляньюэ, хотя и неизвестно, каким образом.

Су Мую вздохнул: «Надеюсь, с ней всё в порядке».

Внезапно позади него появилась Бай Хэхуай: «Ты беспокоишься о сестре Юмо?»

Су Мую кивнул: «Да».

Бай Хэхуай спросила: «Ты её любишь?»

Су Мую ответил: «Я действительно испытываю к ней тёплые чувства, но не в том смысле, как ты думаешь — скорее, как к семье».

Бай Хэхуай высунула язык: «Какой банальный ответ! Я бы не стала говорить ей об этом, ты же знаешь».

Су Мую опустил голову: «Это правда. Юмо выросла с нами. Возможно, Чанхэ испытывает к ней чувства. Я не знаю».

Бай Хэхуай была поражена, затем несколько раз покачала головой: «Ваши отношения такие запутанные, тссс, тссс».

— «Минуло уже двое суток. Изволит ли божественный лекарь приступить к делу?» — вопросил Су Мую, стремясь переменить предмет беседы и уклониться от дальнейшего обсуждения.

— «Воистину! Повелите своим людям приготовить в покоях сто свечей алого воска и восемнадцать зеркал из бронзы. Состояние патриарха под непрестанным наблюдением. Почию днесь, а заутро свершу технику перенесения души!» — с твёрдостью в голосе произнесла Бай Хехуай.

— В таком случае мы уповаем на помощь Божественного Целителя, — произнесла Су Мую, поворачиваясь и вкладывая оперённую стрелу в руку Бай Хэхуай. — Это Стрела, пронзающая Небо, была изготовлена Грозовыми Вратами. В критический момент следует активировать механизм, расположенный в нижней части стрелы, и она придёт в движение. При ударе она взрывается, что может спасти вам жизнь.

— Оружие, созданное в Грозовых вратах? Должно быть, оно весьма дорогостоящее, — с интересом рассматривая стрелу, произнесла Бай Хэхуай.

Су Мую слегка улыбнулась:

— Это подарок, полученный в те времена, когда мы сражались плечом к плечу с Грозовыми Вратами.

— Разве Грозовые Врата не являются праведной сектой? Они же сражались вместе с Тёмной рекой, — озадаченно спросила Бай Хэхуай.

— Тёмная река никому не враг, — ответила Су Мую.

В отдалении от городской суеты, в заброшенном павильоне, окутанная влагой, стояла Му Юмо, облачённая в свою фиолетовую мантию, которая лишь подчёркивала изящество её фигуры. Для обычного мужчины это могло бы стать искушением, но, к несчастью, она столкнулась с Тан Ляньюэ.

Тан Ляньюэ тяжело вздохнул: «Ты поистине упорная женщина».

— «Неужто вы полагаете, что я настойчива? Это ли не комплимент?» — спросила Му Юмо с видом измождённым, прислонясь к каменному столу в павильоне.

Тан Ляньюэ был поражён, но затем, осознав, что она имела в виду, произнёс гневно: «Довольно. Я не желаю причинять тебе вред, но моё терпение на исходе».

— «Вред? Я уже и так на грани жизни и смерти», — внезапно произнесла Му Юмо, закашлявшись кровью и схватившись за грудь, после чего опустилась на одно колено.

Тан Ляньюэ слегка нахмурился. За последние несколько дней Му Юмо уже несколько раз изображала сцены своей кончины, и он с трудом мог довериться ей. Однако на этот раз она внезапно умолкла. Глаза Тан Ляньюэ сузились, и он обернулся, чтобы уйти. Но, сделав несколько десятков шагов, он не смог удержаться и оглянулся. Му Юмо всё ещё лежала неподвижно.

— «Быть может, она и впрямь мертва?» — подумал Тан Ляньюэ.

Эта женщина не была ему ни другом, ни родственницей — она была стражем его врага, доставившим ему немало хлопот. Её кончина должна была стать для него отрадным известием. Но отчего же он чувствовал себя столь неловко?

Наконец, Тан Ляньюэ испустил вздох и вернулся к Му Юмо, лежавшей на земле. Он промолвил тихо: «Я спасу тебя лишь потому, что не терплю убийств, особенно женщин». Он склонился, дабы осмотреть её раны, но в этот миг Му Юмо резко повернулась и обвила руками его шею.

— Ты всё ещё пытаешься меня обмануть! — вскричал Тан Ляньюэ, хватаясь за лезвие, дабы отсечь ей пальцы.

Однако на этот раз объятия Му Юмо были слабы, и она едва удерживалась. Её лицо было бледно, но она продолжала улыбаться: «В конечном счёте, я тебе небезразлична».

— «Ты...» — Тан Ляньюэ вздохнул с глубоким сожалением.

— «На этот раз я чувствую, что моя жизнь подходит к концу. Твоё скрытое оружие слишком могущественно, и я не могу противостоять тебе. Я оставляю всё брату Юй и остальным», — произнесла Му Юмо, закрыв глаза, и потеряла сознание.

— «Ты не умрёшь», — Тан Ляньюэ нежно похлопал Му Юмо по спине, передавая ей свою внутреннюю силу. Му Юмо ощутила, как тепло разливается по её телу, но не смогла прийти в себя, лишь крепче прижалась к Тан Ляньюэ.

Тан Ляньюэ отвёл взгляд, но у него не было иного выбора, кроме как вынести Му Юмо из Заброшенного павильона и направиться в город Цзюсяо.

В постоялом дворе Ло Цзюсяо Су Чжэ заказал чай, закурил трубку и сел в углу, с удовлетворением наблюдая за мелким дождём, падающим за окном. Су Чанхэ, спустившись со второго этажа, заметил поведение Су Чжэ и с улыбкой произнёс:

— «Дяде Чжэ, кажется, живётся вполне комфортно».

— «Отныне я всего лишь орудие в твоих руках, — ответил Су Чжэ, затянувшись трубкой, — я следую за тобой, куда ты направишь меня, а в остальном — просто наслаждаюсь жизнью».

Он устремил взгляд на дождь за окном и неожиданно заговорил на языке, который звучал почти без акцента:

— «Надеюсь, всё завершится, когда закончится этот дождь».

— Как же хочется, чтобы этот дождь поскорее закончился, — произнёс хозяин гостиницы, сидя за стойкой и устало зевая. Из-за непогоды дела шли плохо: главный зал был почти пуст, за исключением столика Су Чжэ, а постояльцы с верхнего этажа таинственным образом исчезли несколько дней назад. Если так будет продолжаться и дальше, то постоялому двору Ло Цзюсяо придётся закрыться.

Пока хозяин гостиницы предавался размышлениям, в заведение вошёл мужчина в чёрном, держа на руках женщину в фиолетовом. Это были Тан Ляньюэ и Му Юмо.

Су Чжэ вздрогнул, его рука резко метнулась вперёд, чтобы прикрыть лицо Су Чанхэ маской из человеческой кожи.

Тан Ляньюэ обернулся на это движение и увидел неприметного молодого человека, который наблюдал за ним, и мужчину средних лет, который курил и не сводил глаз с Му Юмо на его руках:

— Юный брат, тебе очень повезло с дамой, — произнёс мужчина с трубкой.

Тан Ляньюэ слегка нахмурился, проигнорировав комментарий, и обратился к хозяину гостиницы:

— Хозяин, мне нужна ваша лучшая комната.

— «Только одна?» — с улыбкой осведомился хозяин постоялого двора. — «Превосходно, я предоставлю вам самый роскошный и изысканный номер! Ла Фэн, сопроводите гостей наверх!»

Су Чанхэ прикоснулся к кинжалу, спрятанному в рукаве, и Су Чжэ, его дядя, с улыбкой задал вопрос: «Что же сильнее — твой меч длиною в дюйм или лезвие, которое может появиться из его пальца?»

Су Чанхэ усмехнулся: «Дядя Чжэ желает это узнать?»

— «Ты тоже желаешь это узнать? Ты привёл сюда Тан Ляньюэ, чтобы разделаться с Патриархом, но что касается этой девушки из Му...» — Су Чжэ затянулся трубкой. — «Какой мужчина не был бы очарован ею?»

Су Мую стоял во дворе, окружённый десятком человек. Все они, кроме Быка и Кролика, выстроились вокруг него в почтительном молчании. Это были Крыса, Тигр, Дракон, Змея, Лошадь, Овца, Обезьяна, Петух, Собака и Свинья.

«Я полагаю, вы все можете догадаться, по какой причине Бык решил покинуть нас», — произнёс Су Мую с серьёзным выражением лица.

Десяток человек позади него хранили молчание, каждый из них сжимал своё оружие.

«Но нет необходимости говорить об этом, — продолжил Су Мую, понизив голос. — Всё станет известно, когда дело будет завершено. Однако я знаю, что Бык не единственный, кто покинул нас».

«Мастер…» — не удержался Тигр и окликнул его.

«Не нужно слов. Несмотря ни на что», — Су Мую развернулся и положил свой зонт на землю. «По крайней мере, сегодня, пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы надёжно охранять это Паучье гнездо».

«Да!» — воскликнули все в один голос.

В глубине зала, озаряемого сотней алых свечей, отражавшихся в восемнадцати медных зеркалах, создавая мягкое сияние, Бай Хэхуай, сделав глубокий вдох, опустилась перед Патриархом.

— Патриарх, вы готовы? — спросила она.

Патриарх, сидя на земле в позе лотоса, с обнажённой верхней частью тела, демонстрировал свои мускулистые мышцы. Рядом с ним лежал меч Спящего дракона. Он медитировал с закрытыми глазами, и лишь услышав голос Бай Хэхуай, открыл их. Кивнув, он произнёс:

— Божественный лекарь, начинайте, пожалуйста.

— Хорошо, — ответила Бай Хэхуай осторожно, доставая ленту из красной ткани, украшенную серебряными иглами, которые блеснули в свете свечей. Она взмахнула рукой и вонзила три серебряные иглы в грудь Патриарха. Он издал приглушённый стон и выплюнул белую кровь.

— «Это уже слишком...» — с лёгким оттенком досады произнесла Бай Хехуай. Её рука вновь пришла в движение, и три иглы взметнулись в воздух, чтобы затем вонзиться в корону Патриарха. От его тела начал исходить жар, наполняя комнату с зажжёнными свечами и медными зеркалами туманной дымкой.

В это же время, снаружи Паучьего гнезда, два призрачных клинка Се Фаньхуа беззвучно рассекли красные врата. Он прыгнул внутрь, и за ним последовали ещё пятеро.

— «Бесшумный строй», — прошептал Се Цяньцзи, — не издавайте ни звука.

Как только Се Цяньцзи договорил, на окружающих карнизах начали звенеть маленькие медные колокольчики. Звук становился всё более плотным и громким, когда сотни стрел одновременно полетели в их сторону, не давая им возможности вздохнуть, прежде чем пронзить их тела.

«Мастер был прав, — подумал Тигр, приземляясь и приближаясь к телам, — сегодня ночью кто-то должен был прийти». Он перевернул лезвие тела, лежавшего ближе всех, и воскликнул: «Марионетка!»

Инстинктивно отпрянув назад, он заметил, что тело начало двигаться быстрее, протягивая руку, чтобы нанести удар. В этот момент блеснул длинный клинок Тигра, и он разрубил руку на три части.

Это был не настоящий труп, а искусно выполненная деревянная фигура.

Среди пяти тел поднялся один человек. Он был облачён в белые одежды, имел худощавое телосложение и неестественно бледное лицо.

— Искусство убийства марионетками — это ты, Му Бай, — воскликнул Тигр.

— «Се Хуасяо из семьи Се, твоё восприятие уже не то, что раньше», — раздался холодный голос за спиной Тигра.

Тигр вздрогнул, холодный пот выступил у него на спине. Скорость этого человека была настолько велика, что он ничего не заметил. Он поспешно обернулся, инстинктивно взмахнул клинком, полагаясь на годы тренировок ассасина, чтобы блокировать приближающийся удар. Тем не менее, он был вынужден отступить на десять шагов и остановился только тогда, когда Дракон бросился вперёд, чтобы поддержать его.

— Наследник клинка «Драконий клык», — вздохнул Дракон. — Ах, Тигр, похоже, семья Се создала клинок лучше нашего.

— «Се Луньинь, Се Хуасяо», — улыбнулся Му Бай. — «Ты доволен, что столкнулся с этими двумя клинками сразу? Се Бу Се».

— Ты ли это, Се Бу Се? — изумился Тигр. — Как ты вырос!

— Ты был первым, кто научил меня обращаться с клинком, — с гордостью произнёс Се Бу Се, выступая вперёд. — Я долго ждал этого поединка.

«Этот юный мастер меча стал настоящим виртуозом клинка», — подумал Дракон, обнажая свой меч. Вместе с Тигром они двинулись навстречу Се Бу Се, готовясь к битве. Хотя у Се Бу Се был только один клинок, «Драконий клык», против их двух мечей, он не сомневался в своих силах.

Наконец, истинный Се Цяньцзи совершил приземление на карниз, и его метательный нож сверкнул, рассекая все медные колокольчики.

— Я нарушу строй, а вы идите вперёд, — произнёс он.

— Не стоит нас недооценивать, — одновременно с этим появились восемь фигур в масках, которые оказались всеми оставшимися членами Двенадцати Земных ветвей, присутствующими здесь.

— Неплохо, неплохо. Давайте посмотрим, как вы будете сражаться, — Му Циньян, облачённый в даосскую мантию, подбросил в воздух монету в форме цветка персика. Когда цветок персика оказался у него в ладони, он рассмеялся:

— Ха-ха-ха, цветок персика — большая удача!

— «Фальшивый даос семьи Му», — Крыса бросился вперёд, его пара булав нанесла удар Му Циньяну.

Выражение лица Му Циньяна не изменилось, он всё ещё слабо улыбался. Фигура в серебряных одеждах — Му Сювэй — мелькнула мимо него, выхватив правую булаву, и белый туман направился вдоль неё к Крысе.

— Осторожно, это Ядовитый цветок! — предупредил кто-то сзади.

Крыса стремительно отступила, взмахнув двумя булавами, дабы рассеять ядовитый туман.

— «Где Су Муюй?» — вопросила Му Сювэй.

— «Не стоит столь поспешно предаваться мечтаниям о возлюбленном!» — с сожалением покачал головой Му Циньян. — «Мы здесь по делу».

— «Если ты хочешь увидеть Су Мую, то просто убей всех здесь, и ты увидишь его!» — Му Бай взмахнул рукой, и четыре куклы, стоявшие рядом с ним, пришли в движение.

В это время Су Мую, стоя в коридоре перед покоями Патриарха, медленно вращал ручку зонта, прислушиваясь к звукам битвы, доносившимся из переднего двора.

— «Как думаешь, они смогут прорваться сюда с боем?» — спросил горбатый старейшина, появившись рядом с Су Мую.

— «Они раздобыли чертежи «Паучьего гнезда» и специально подготовили специалистов, способных разрушать формации. «Паучье гнездо» потеряло своё значение», — тихо сказал Су Мую.

— «Мало кто мог бы иметь эти чертежи, — улыбнулся горбатый старец, его улыбка была несколько гротескной. — Этот старик — один из них».

— «Я доверяю тебе, старейшина», — прямо сказал Су Мую.

— О, я полагал, что Куй уже причислил меня к числу погибших, — неторопливо произнёс горбатый старец.

— Когда мы оказываемся в безвыходном положении, порой всё, что нам остаётся, — это верить. Например, я доверяю тем, кто находится во дворе, даже если некоторые из них уже предали меня. И мне нравится, как я доверяю тебе, старейшина, человеку, который будет стоять на страже рядом с Патриархом, даже если я предам Паучью Тень, — Су Мую прекратил крутить ручку зонта.

— «Какие трогательные слова, — произнёс горбатый старец и неспешно направился к переднему двору. — Настолько трогательные, что за них стоит умереть».