Рюрикович 4

Глава 20

Через час после нападения в зале для совещаний собрались люди высшего сословия. Все те, кто в той или иной мере были ответственны за людей, кто мог повести за собой и к кому прислушивались. Также пришли колдуны, ведари, воеводы.

В общей сложности набралось около полусотни человек. К нам присоединились и ушедшие рано утром на разведку Ермак с Годуновым. Борис только что не подпрыгивал от раздирающей его информации. Я знаками показал пока молчать, а сам взял слово:

— Господа рязанцы! Вольный люд! Я обращаюсь к вам не как царевич, не как ставленник Москвы, а как ведарь и «крылатый всадник»! В своё время я принёс клятву защищать Родину от поползновений тёмных сил и проклятых существ Бездны! И до сей поры я всегда с честью выносил все испытания и все тяготы ведарской службы. Никто не может меня упрекнуть в страхе или отступлении — я всегда выходил против любого врага и то, что я жив, в высшей степени показывает долю успеха и мастерства выживания! Сейчас мы с вами оказались в трудной ситуации — враг подошел к городу… Уже есть первые жертвы, и они показали, что враг настроен серьёзно! Относиться к нему спустя рукава нельзя! Враг хитер, поэтому нам нужно быть в три раза хитрее! Враг опасен, поэтому нам нужно быть в три раза опаснее! Враг жесток… Так и им не будет никакой пощады! Согласны со мной?

— Да! Да! Да! — раздались нестройные крики. — Знаем тебя, Белый царь! Верим тебе! Говори дальше!

— Все видели, что случилось час назад? Все понимают, что если мы сдадимся, то пощады не будет? — спросил я.

Ответом было молчание. Не нужно было говорить, что произойдёт, когда татары войдут в город. После оказанного сопротивления рязанцев никто жалеть не будет. И какими бы ни были обещания — при сдаче будет только хуже. Татары не терпят сопротивления, а уж когда они возвращаются победителями из столицы…

— В разведке было двое моих людей. Борис Фёдорович и Ермак Тимофеевич, — показал я на вставших друзей. — Что вы видели?

— Тот отряд, который вышел на заставу, был разведывательным, — проговорил Борис. — Основные силы противника на подходе. После случившегося город решили брать в кольцо, так как половина войска пошла в обход Рязани.

— Среди татар много пленных, которых взяли по дороге. Так же у них тяжелораненный князь Фёдор Лопата-Оболенский, — проговорил глухо Ермак. — Пленников не кормят, потому что и у самих татар почти ничего из еды не осталось.

— Шаман сказал, что есть возможность выкупить пленников у безбожных татар, так почему бы не воспользоваться этим? — снова поднял я голос. — Выкупим наших людей, а татарам дадим от ворот поворот!

— Не так уж много у нас денег, чтобы выкупать московских князей, — проговорил один из собравшихся бояр. — Своих бы прокормить!

— Между тем, князь Лопата-Оболенский сражался с Литвой. И не говорил о том, что своих бы прокормить, — передразнил я боярина. — Он шел и дрался, когда царь ему приказал. Без разговоров и лишних размышлений.

— Оно и видно, куда это приводит, — хмыкнул боярин.

— Никто от этого не застрахован, — хмуро буркнул Малюта Скуратов. — И за наши головы тоже потребуют выкуп, если сдадимся на поругание. Только будет ли кому выкупать? Не будет ли проще Бездне просто из нас сделать новые игрушки для своих утех?

— А может и проще, только что нам с того воеводы? У нас и своих немало найдется! — проговорил упрямый боярин.

— Михаил Кузьмич, у нас и бояр немало есть, — с нажимом в голосе проговорил Скуратов. — А ежели такие разговоры будут вестись и дальше, то бояр поубавится…

— Правильно ли я понимаю, что позваны сюда для того, чтобы мошной потрясти? — степенно поднялся один из бояр, с длинной седой бородой.

— Не только за этим, Тарас Григорьевич, — покачал я головой. — Ещё и затем, чтобы прилюдно ответ дать Дивей- мурзе. Чтобы не было потом отговорок, что моя хата с краю и нами вообще рядом не пахло. Если всем вместе рядить, то потом и спрос будет общий. Мы присоединили телефон Кирилла Ивановича к большому экрану — с него будем общаться с Дивей-мурзой. Никто потом не попрекнет, что сказано не так и сделано не то. Пока не набран номер, нам нужно решить, кто…

В этот момент телефон Кирилла Ивановича взорвался звонком. На экран за спиной бледного княжича выплыл неизвестный номер.

Люди начали переглядываться. У многих читался в глазах вопрос — не сам ли это Дивей-мурза решил позвонить непокорному княжичу?

— Что же, Кирилл Иванович, берите трубку, — пожал я плечами. — Если это, конечно, не сердечные дела и сейчас по ту сторону не окажется голая девица…

Хохоток пошел по рядам собравшихся — атмосфера была чуточку разряжена. Люди всегда любят, когда при них подкалывают вышестоящих. Такая легкая степень унижения начальства приносит небольшое удовлетворение.

Кирилл Иванович чуточку нахмурился в ответ, мол, не забывайся, царевич, а потом нажал на кнопку телефона. На большом экране возникло молодое лицо. Среди присутствующих раздались шепотки.

— Брат? — вскинул брови Кирилл Иванович. — Ты ли это?

— Я, Кирилл! Я! — улыбнулся молодой человек в ответ. — А чего это у вас тут за собрание? Чего судите-рядите, люди добрые?

— Решаем, как нам против татарского войска выстоять, — проговорил в ответ Кирилл Иванович.

Я понял, что перед нами показался Иван Иванович, рязанский князь в царской опале. Вот только как он телефон нашёл? И почему на заднем фоне не тюремная стена, а расписные ковры? Да и женщина прошла в свободной одежде…

— А чего против него выстаивать-то? — усмехнулся Иван Иванович. — Сдал всех нас московский царь на милость татарскую, теперича мы их данники! И чем больше будете противиться, тем жестче ответ прилетит. Сдайтесь, да поделитесь продуктами с победителями… Так вам легче встанет!

— Что-то странно вы, князь, своих людей на дело злое толкаете! — проговорил воевода Хабар, вставая со своего места. — Неужто мы сдадимся и позволим нашим малым детушкам смотреть, как грязные татары их мамок за груди белые щупают?

— Зато вы будете живы!

— А на кой чёрт нужна такая жизнь? — вздохнул воевода. — Чтобы плодить рабов безропотных и самим спины под татарскую плеть подставлять?

Раздались одобрительные возгласы. Молодое лицо на экране покраснело от гнева.

— Воевода Хабар, а ты чего это за всех говоришь? Может, у других иное мнение по этому поводу имеется? — повысил голос рязанский князь.

— Может и имеется, да только я говорю за большинство! Так ли я говорю, люди добрые? — воевода обернулся к присутствующим.

— Так! Всё так! Воевода прав! Разорят басурмане Рязань, да девок попортят! А мы не сдержимся и всё одно поляжем! Не будем пускать татар в Рязань! — раздались выкрики.

Князь рязанский стиснул кулаки, его глаза сверкали яростью. Даже на экране было видно, как проступила на виске синяя жилка.

— Значит, так решаем? — прошипел он. — Без моего слова? Без совета?

Воевода Хабар шагнул вперед, его мощная фигура выросла ещё больше.

— Решаем, княже. Не время нынче долгие речи держать. Татары уже у порога. А ты всё пустые слова мелешь, да о советах каких-то говоришь…

— Да ты забыл, кто здесь власть! — князь ударил кулаком по столу, и чаша с вином опрокинулась, обагрив скатерть темно-багровым пятном.

Толпа замерла. Даже самые горячие головы притихли, чувствуя, как воздух накалился до предела.

— А власть здесь… мы! — проговорил в ответ воевода. — Твоему брату младшему приходится это самое бремя нести, пока ты вон, винцо попиваешь! Мы здесь поляжем, а не ты, бывший князь рязанский!

— Что-о-о? Бунт? Да ты забылся, пёс брехливый, откуда я тебя вытащил? — жилка на княжеском виске забилась сильнее.

— Зато никогда не забуду — куда пытаешься запихнуть! — возразил воевода. — Не бывать Рязани под татарами!

Крики одобрения раздались в ответ. Я пока молчал — рязанцы должны сами для себя решить, что им делать дальше. Я мог сказать окончательную речь, но пока молчал. Если народ сам скажет своё слово, то он же потом с этим словом и отправится на бой. И это будет только его решение, только его воля!

— Предатель! — прошипел Иван Иванович. — Вы все предатели! Вы же мне присягали на верность!

— Да и ты Рязани на верность присягал! — неожиданно тонким голосом воскликнул Кирилл Иванович. — Обещал заботиться о люде и делать жизнь легче! А что теперь? Теперь предлагаешь лапки поднять и жопу вверх задрать? Не бывать такому, брат! Не мы, а ты предателем оказался!

— Да ты, пащёнок! — заорал Иван Иванович в экран телефона. — Неужели не понимаешь, что татары вас сомнут, сожрут и выплюнут? Против их орды даже Москва не выстояла!

— Москва не вся Россия! — проговорил Кирилл Иванович с достоинством. — Поэтому мы не сдадимся! Если и поляжем, то с достоинством и честью, чтобы потом не было стыдно перед потомками!

— Верно говоришь, княжич! — вскинул руку Малюта Скуратов. — Вот кому надо на верность присягать, а не всяким беглым каторжникам!

— Каторжникам? — оскалился Иван Иванович. — А хоть бы и каторжникам! Если бы вы знали — кто со мной баланду делил, то охренели бы напрочь! И…

— Хватит, брат! — оборвал его Кирилл Иванович твёрдым голосом. — Мы достаточно тебя послушали! Это наша жизнь и только нам решать, как её прожить. Рязань сказала своё твёрдое «нет» татарской орде. Мы будем биться до конца!

— Да вы все сдохнете! — крикнул Иван Иванович. — Мой сосед по камере сказал, что против нас не просто орда, а ещё и Бездна! И если ей не подчиниться, то все умрём. Царевич, тебе будет интересно узнать — кем был мой сосед по камере! А уже потом помоги вправить мозги моему младшему брату! Он был…

— Достаточно уже послушали, — Кирилл Иванович нажал кнопку завершения разговора и посмотрел на притихших людей в зале. — Ну что, мой брат сказал своё слово. Нет у нас больше Ивана Ивановича, князя рязанского. Вам, люди, решать, что делать дальше и кто встанет во главе обороны! Только вам решать — кому вы доверите судьбу! Я сказал своё слово!

После этого он сел, бледный, натянутый, как струна, но решительный сверх меры. Я невольно усмехнулся — всё-таки трудные времена заставляют даже слабых и трусливых меняться в лучшую сторону.

Собравшиеся переглянулись. Даже те бояре, что сперва сомневались, смотрели на Кирилла Ивановича с уважением. Вон как молодой княжич против брата встал. И ведь не просто так, а за них, за простой люд!

— А я предлагаю новую клятву верности принести! — неожиданно сказал воевода Хабар. — Раз наш князь продался татарам, то нам ни к чему такой князь! У нас более подходящая кандидатура имеется! Что скажете, люди добрые?

— Да то и скажем, что правду говоришь, Иван Васильевич, — прогудели собравшиеся. — Не дело нам татарам голову подставлять. Не дело Бездне сдаваться. Всё одно помрём, так хоть с честью! Кирилл Иванович, бери под своё крыло правление! А мы уже поможем, чем сможем!

Княжич озирался по сторонам. Он явно не ожидал такого поворота событий. Растерянно взглянул на меня. А я что? Я мог только поддержать:

— Люди сказали своё слово. Люди хотят идти за вами! Готовы жизнь отдать, как мы с воеводой в недавнем Омуте. Кирилл Иванович, молодой княжич… Примете ли на себя такую ответственность? Что скажете в ответ?

Бледный княжич встал и поклонился всем собравшимся:

— Спасибо за доверие! Я не подведу вас, люд рязанский!

В ответ зал разразился такими криками, что вспугнутые вороны закружились над дворцом. Я улыбался, наблюдая за перерождением испуганного птенца в гордую птицу.

Началось принесение клятвы верности новому князю…