Рюрикович 4

Глава 14

Труднее всего было донести до Годунова информацию о том, почему я не беру их, закаленных и проверенных в боях друзей. Почему в Омут направляюсь с новичком-княжичем и не ведарем, а военным. Остальные поняли сразу же — так нужно, а вот Борис…

Пришлось нахмуриться и сказать, что так надо. А раз надо, значит надо!

Борис попытался было снова влезть в дискуссию, но в этот момент ему поклонилась одна из дочерей Скуратова. Годунов сразу же забыл обо мне и растаял, как снеговик апрельским днём.

Вот тебе и товарищ! Забыл во мгновение ока, стоило только прелестному личику и восхитительной фигурке помелькать перед ним!

Мне оставалось на это только покачать головой. М-да, сделаю себе заметочку на память, что Годунова легко развести женскому полу…

— Мария, проводи гостей, — раздался добродушный голос Малюты. — Выдели каждому по комнате и прикажи дворне сделать так, чтобы дорогие гости ни в чем не нуждались. Госпожу Собакину проводи к родителям. Небось, соскучилась…

Марфа Васильевна встрепенулась, заулыбалась. И вновь её улыбка показалась мне самым чудесным явлением на этом свете. Только ради неё можно снова и снова вступать в бой с Бездной.

— Не волнуйтесь, Марфа Васильевна, всё будет хорошо, — улыбнулся я в ответ. — Со мной будут опытные воины, так что всякая тревога излишня.

— Я уверена в вас, Иван Васильевич. Если вы говорите, то так оно и есть, — проговорила боярышня. — Однако, потом я вас обязательно познакомлю с родителями. Они меня сами об этом просили…

Сказано это было так, что моё сердце самопроизвольно забилось в ритме заводящегося мотора. Захотелось наплевать на Омут и его закрытие, а проводить Марфу Васильевну и познакомиться с теми, кто произвел на этот свет такого ангела.

Но… Если сказал «а», то надо было говорить и «б».

Я сам был не в восторге от сопровождения. По мне лучше с опытным бойцом или вообще одному. Однако, вынужден признаться, что в словах Кирилла Ивановича был определённый резон. После всего случившегося рязанцы с большей охотой послушают своего княжича, чем царевича, тем более брата того, кто лишил их князя.

Да и уважение княжичу не помешает. Люди пойдут за правителем, который ничего не боится и вертел Бездну на одном причинном месте!

Так я думал, когда мы с княжичем и воеводой выехали к открывшемуся Омуту. Княжич кусал губы, но не отступал от намеченного плана. По бледности можно сравнить с пододеяльником, однако, не просился обратно. Если такой настрой сохранит до вхождения в Омут, то может остаться в живых…

Интересно, а за мной так пойдут? Мы с царём-батюшкой договорились, что я смогу стать во главе какой-нибудь южной губернии, когда закончу Царское училище. А теперь… Батюшки нет, со старшим братом непонятно что творится, а дальше…

Дальше будет ясно, что к чему. Я тряхнул головой.

Воевода травил анекдоты и байки из бытности военной службы. Я прислушался. Воевода веселым голосом рассказывал:

— Самым тупым в нашей части я могу считать чистку асфальта от краски. Как всё было-то… В нашем штабе проходил ремонт, делали полудурки рукожопые. И один из этих тупарей, протащил ведро с белой краской практически через всю часть: от ворот до штаба, прямо по центральной улице. Ведро у него нещадно протекало, но он по ходу этого не отдуплял, четко помечая весь свой маршрут передвижения. Дежурный эту всю херню увидел и в срочном порядке выслал на борьбу с этим порождением расп… разгильдяйства наш взвод. И прикиньте, что нам выдали из инвентаря? Камни! Самые обыкновенные, мать его, камни. До утра мы, как доисторическое племя дикарей, били камнями по асфальту, сбивая пролитую краску, дабы наш воевода ничего не заметил. С задачей справились к первому лучу солнца. Вот где выучка и терпение проявляется! Это не Омут закрыть — тут наскоком не возьмёшь!

Последняя фраза была явно нацелена на меня. Мне оставалось только усмехнуться на подобную подначку.

Воевода таким макаром пытался взбодрить своего княжича. Ну, пусть взбадривает, а то на Кирилле Ивановиче лица нет.

Неподалёку от нового Омута мы встретили расчёт бойцов. Они поклонились, когда увидели воеводу, потом узнали княжича, посмотрели на меня. Перешептывания раздались за нашими спинами, когда мы двинулись в сторону портала.

— Это он?

— Да вроде бы он. Я видел его на роликах. Ух и лихо он справлялся со злыднями…

— А какие ещё ролики есть? Я только из Балашихи видел.

— Ещё возле Белоозера кто-то снимал. Тоже круто получилось… Как он заманил в ловушку того урода…

Мне оставалось только усмехнуться. Когда известные ведари проходили по улицам, за их спинами не раз слышались подобные разговоры.

Мы подошли к Омуту. Снаружи это был самый обыкновенный портал. Ничего необычного. Всего лишь на полчаса работы опытному ведарю. В принципе, для создания слухов о доблести княжича будет достаточно. Зайдём, они спрячутся, а я тем временем зачищу Омут, собирая сущности вместе с Тычимбой.

Вполне обыденная работа для ведаря, и ничего не предвещало беды. Впрочем, беда уже была везде, где только можно, так что предвещай её, не предвещай… Она никуда не денется.

— Держитесь возле выхода. Если что-то пойдёт не так — тут же уходите, — коротко проинструктировал я княжича и воеводу.

— Да что может пойти не так? Вроде бы всё должно быть на детском уровне, — хмыкнул Хабар.

— Может и будет. Только я предупредил, — пожал я плечами в ответ и двинулся к Омуту.

Княжич с воеводой двинулись вслед.

Мы шагнули в портал, ощутив, как пространство вокруг искажается. Воздух стал густым, словно вода, а свет портала сменился мрачным, туманным пейзажем. Мы оказались в мире, где небо было кроваво-красным, а земля покрыта черной, потрескавшейся коркой, из которой вырывались клубы ядовитого дыма.

Привыкший к подземельям и пещерам, я осмотрелся по сторонам. Действительно какой-то другой мир. Насколько этот Омут огромен? И где он заканчивается? Насколько хватало глаз, везде была подобная картина.

Я оглянулся — вместо синего овала портала на меня уставился красный горящий круг. Невольно сглотнул. Это было плохо… Очень плохо…

Уйти не получится, не убив главаря этого Омута. Но как же? Как так получилось, что Омут выглядел новеньким и лёгким, а внутри оказался непонятной и здоровенной ловушкой?

Неужели Бездна научилась мимикрировать и подсовывать тяжелые Омуты под видом слабых?

Раньше этого за ней не замечалось…

Развивается, тварь…

— Иван Васильевич, а все Омуты такие? — дрожащим голосом спросил княжич.

— Обычно пещеры, — ответил я, сканируя окружающую реальность. — Реже подземелья. Но чтобы такие огромные открытые пространства… Такое на моей памяти впервые.

— Это что, мы первопроходцы? — хохотнул воевода. — Первые по такому Омуту будем шарахаться?

— Нет, раньше были открыты подобные Омуты, но на их закрытие выходили целые команды ведарей. Такие Омуты не для прогулок, — хмыкнул я.

— Господин, это Омут теневых ловцов, — прошипел в ухо Тычимба. — И нас уже заметили…

Я едва не выругался витиеватым ругательством портовых грузчиков. Вот если есть что хуже для показательной прогулки, так это закрытый Омут с теневыми ловцами внутри.

Теневой ловец… загадочный и опасный хищник, существующий на грани миров, между тьмой и светом. Получеловек-полуящер. Его облик внушает ужас: высокое, худощавое тело, покрытое чешуйчатой кожей, которая переливается, как масляная пленка на воде. Глаза теневого ловца — это две бездонные пустоты, мерцающие холодным зеленоватым светом. Они способны гипнотизировать жертву, лишая её воли к сопротивлению.

У существа длинные, тонкие пальцы, заканчивающиеся когтями, острыми как бритва, которые оставляют глубокие раны даже при легком прикосновении. Его движения бесшумны, словно скользит по воздуху, а его присутствие сопровождается едва уловимым запахом гнили и серы. Теневой ловец способен сливаться с тенями, становясь практически невидимым, что делает его идеальным охотником.

И охотится он на людей, выбирая тех, кто погружен в отчаяние, страх или гнев. Существо питается их эмоциями, высасывая жизненную энергию, оставляя после себя лишь пустую оболочку. Жертвы, которым удавалось выжить после встречи с теневым ловцом, рассказывают о кошмарных видениях и чувстве, будто их душа была вырвана из тела.

Ловец не просто убивает — он играет со своими жертвами, заманивая их в ловушки, создавая иллюзии и заставляя сомневаться в реальности. Его цель — не только насытиться, но и насладиться страданиями тех, кто попал в его сети.

А если судить по расширенным зрачкам княжича, то он первый в очереди на жертву ловца.

— Скажу сразу — дело поганое, но решаемое, — проговорил я быстро, доставая боевой кинжал. — Старайтесь держаться освещённых мест. Остерегайтесь попадать в тени. От меня ни на шаг! Омут этот не из простых, как оказалось. Выйти из него нельзя просто так. Нужно убить самое сильное существо этого Омута, тогда огненная печать спадёт.

— Что вы имеете в виду? — икнул княжич.

— Только то, что мы в полной жопе, княжич, — буркнул более понятливый воевода. — Иван Васильевич, готов к обороне. С какой стороны ждать нападения?

— Слева подкрадывается, — шепнул Тычимба. — Пять метров от нас…

— А вот на таких, — буркнул я, вызывая небольшой вихрь из песка и окутывая им подкрадывающегося невидимого противника.

Мелкие песчинки облепили фигуру застывшего мускулистого существа с вытянутой мордой.

— Свят-свят-свят! — взвизгнул Кирилл Иванович и зачем-то перекрестил теневого ловца.

Тот не сгорел в святом огне, не растаял, даже не вздрогнул от креста. Он оскалился в ответ, поняв, что его положение раскрыто, а после бросился в атаку…