Рюрикович 4

Глава 16

— А вот этого я бы не хотел в свою команду, — хмуро пробурчал воевода, глядя в сторону звуков.

— Почему? — спросил княжич. — Вдруг там какой-нибудь заблудившийся воин?

— Вы видели ловцов, Кирилл Иванович… Как думаете — остался бы тут в живых какой-нибудь воин? Кто-нибудь смог бы тут выжить?

— Ну, вы же остались, — резонно возразил княжич.

— Так мы и не вполне обычные воины, — покачал я головой. — Воевода вон вообще ведарю не уступит.

— Так я с рождения мечом играл, пока другие с кубиками баловались, — хмыкнул воевода. — Ратному делу начал учиться раньше, чем письму и счету. Мне же предназначено не править, а защищать тех, кто править поставлен, но сам драться не обучен и трусоват…

Это был явный намек на княжича и, судя по краске, залившей щеки, этот намек был понят верно.

— Каждому предназначена своя доля! — проговорил княжич. — Но редко кто хочет напрячься и поменять судьбу. Многие предпочитают принять её как есть и потом жалиться, что все уже предрешено!

А вот это было парирование. И оно тоже достигло цели, так как воевода крякнул и ухмыльнулся. Сейчас должен был последовать новый укол, но скрип камня раздался ближе. За полуразрушенной стеной, покрытой желтым мхом.

— Все разговоры потом. Приготовиться! — скомандовал я.

Скомандовал больше для княжича, так как воевода весь превратился во внимание и без моих слов. Мы были готовы встретить нового врага, но… Не были готовы к тому, что из-под ног вырвутся корни неизвестного растения и живо опутают щиколотки.

— Вот же хрень собачья! — выругался воевода, рубя корни.

— Да уж, не человечья! — буркнул я, тоже пытаясь освободиться.

— А кто это зашел к нам в гости? А кого это Бездна давно уже ждёт? — раздался из-за стены голос, похожий на скрип сосен в лесу.

— Княжича спасай! — крикнул я, подключая магию живицы и взмахивая рукой.

С ладони шарахнула молния, ударив в сторону Кирилла Ивановича. Она влепилась в корни, скользнув по ним электрическим разрядом. Корни тут же втянулись в землю, словно обжегшиеся на огне пальцы.

Воевода тремя взмахами освободил вторую ногу. Аккуратно, быстро, надёжно. Княжич недоумённо уставился на нас, захлопал глазами.

Ему только попкорна не хватало, чтобы отыграть зеваку!

— Беги, княжич! Прячься! Ты нам тут только помешаешь! — пришлось даже прикрикнуть на него.

А чего он встал столбом? Ждал, когда с неба посыпятся леденцы?

Леденцами тут и не пахло. Звездюлями воняло очень сильно, но никак не конфетами. Княжич понял это и бросился зайцем в сторону. Он за несколько секунд домчался до небольшой выемки в стене и скрылся в ней, слился с темнотой.

Тяжелые шаги раздались ближе. Гораздо ближе…

Нас шли убивать. Кто-то неизвестный, грозный и невероятно уверенный в своих силах. И незнакомец был на порядок сильнее, чем ловцы…

На порядок? Скорее всего на несколько порядков!

Из-за стены показался мужчина, которого с руками оторвали бы в баскетбольную лигу. Взяли бы из-за роста, так как мяч он мог бы класть в корзину без прыжка. А вот в остальном…

Тело мужчины состояло из сплетения древесных волокон и человеческой кожи, пальцы — гибкие виноградные плети, а в глазницах росли крошечные белые грибы, шевелящиеся при каждом движении.

Весьма мерзкое зрелище, скажу я вам… Не хотел бы я смотреть на команду таких игроков!

— Вы принесли свои кости мне в дар! Какие молодцы, — проскрипел мужчина, не открывая рта. Его голос исходил отовсюду — из трещин в камнях, сверху, снизу, с боков. — Из костей выйдет прекрасное удобрение…

— А хо-хо тебе не хо-хо? — вежливо поинтересовался я в ответ.

— Хо-хо, — скрипнул враг и оскалился черными пеньками зубов. — Очень даже хо-хо.

Земля тут же вздыбилась.

Я едва удержался на ногах, когда каменные плиты снизу разошлись, как челюсти. Из трещины вырвались черные корни, толстые, как корабельные канаты, и в мгновение ока обвили мои ноги. Спустя секунду эти же канаты прижали руки к бокам.

Застыл так, что ни вздохнуть, ни пернуть.

— Что за херня? — рыкнул воевода, взмахивая мечом.

Древесина корней взвыла, как живая, и из ран хлынула липкая смола. Я чуть поднапрягся, потом расслабился и сделал рывок, выскакивая из сдерживающих пут. Выскочил, как сосиска из оболочки…

— Ловкие, — проскрипел незнакомец. — Но я тоже не из простых…

Новые корни вырывались из земли, пытались схватить меня и воеводу, но мы были настороже и ускользали в самый последний миг от этих цепких пут.

Наш враг не из простых… Неужели тоже Патриарх?

Что-то в последнее время мне капитально везет на этих уродов…

— Эй, а ты кто вообще? — крикнул я, когда в очередной раз отскочил от вырвавшихся из земли корней. — Может, хлопнем по ладошкам, да и разойдёмся?

Конечно же не разойдёмся, но вот увести этого засранца прочь от притаившегося княжича следовало. Если нам с воеводой пока что удавалось защититься, то княжич останется тут навсегда…

— Ты хочешь поиграться с ним в ладошки? Да я бы ему эти ладошки бы поотрубал! — крикнул воевода, отскакивая в очередной раз.

Увы, на этот раз под ногу крайне неудачно попался камень. Воевода взмахнул руками, но меч не отпустил, так и рухнул вместе с ним на шевелящиеся каменные плиты. Из-под плит тут же вырвались корни, завернув фигуру в аккуратный кокон.

Я бросился на помощь, но запнулся о выскочивший из-под земли корень и растянулся рядом с воеводой. Сам удивился, что мои движения замедлились, ведь раньше я запросто перепрыгнул через эту ползучую хрень!

Тут же корни сноровисто захомутали меня, превратили в куколку шелкопряда. Человек из дерева щелкнул пальцами, отчего послушные корни подняли нас, опустив макушками вниз.

Весьма неприятное положение. Мои чувства разделил воевода, вывалив целый водопад забористых ругательств, в котором «гнилой пенёк в жопе лягушки» был самым непритязательным.

Мужчина с вниманием выслушал монолог воеводы, щерясь в зловещей ухмылке. Потом кивнул и два корня заглушили словесный поток. Мужчина повернул голову ко мне.

— Кто я? Можешь называть меня отец Корней, — проскрипел мужчина. — Так звали меня в прошлом мире, там, где я ещё был отцом…

— Ты патриарх? — спросил я, уже зная ответ.

— Да. Великая Нерождённая тоже так меня назвала, — кивнул отец Корней. — Назвала после того, как предложила помощь. И я не отказался…

За спиной отца Корнея тихо скользнула тень княжича. Он аккуратно двигался к выходу. Сбегал.

Судя по бешено вращающимся глазам воеводы, он не одобрял подобного поведения. Ну что же, с человеческой природой трудно справиться. Не смог княжич совладать со своим страхом.

— Других вынудила безнадёга, неужели тебя тоже? — спросил я погромче, чтобы заглушить шаги княжича.

Пусть поживет немногим дольше. От этого ему будет только хуже… Ведь страх приманивает ловцов, и они слетаются на него, как мухи на дерьмо.

— Тебе в самом деле интересна моя история? — ухмыльнулся патриарх.

— Ну, другие рассказывали, — я попытался пожать плечами. — Порой я даже сочувствовал…

В моём положении пожимание плечами выглядело глуповато, но я хотя бы попытался!

— Моя история коротка, как лезвие твоего ножа, ведарь, — покачал головой отец Корней. Он чуть пристукнул ногой и за его спиной корни образовали подобие кресла, в которое тут же опустился патриарший зад. — Но я расскажу… То, что вокруг нас, было когда-то замком аристократа… Великла… И я служил у него садовником. Моя жена умерла, когда рожала третью дочку, и мне пришлось лезть вон из кожи, чтобы прокормить троих сиротинок.

Отец Корней посмотрел на свою получеловеческую руку и усмехнулся:

— Лезть из кожи…

— И что было дальше? — спросил я. — Аристократ тебя обидел? Унизил? Послал по-матерному?

— В наш край пришла чума… — вздохнул отец Корней. — Выкашивала целые деревни, но замок Великла обходила стороной потому, что у него был маг, создающий лекарство. Правда, лекарством аристократ Великл делился только со своими подданными…

— Но почему? Ведь можно было разбогатеть на этом лекарстве!

— Земли, — вздохнул отец Корней. — Умершие освобождали земли, на которые рассчитывал Великл. Надо было подождать пару лет и состояние аристократа увеличилось бы в десять раз, а его здоровые слуги и воины вполне могли помочь аристократу стать королём над ослабевшим народом.

— Логично. Бесчеловечно, но логично…

— Я тоже принимал то горькое лекарство и оставался здоров. Но в один из дней я обнаружил на коже своих дочек язвочки… На нежной коже тех, кого я обещал на смертном одре защищать пуще жизни! Я отвечал за них! А они…

Я увидел шевеление тени у выхода. Всё-таки княжич не смылся. Или заслушался рассказом.

— Дай угадаю — аристократ не дал твоим дочкам лекарство? — спросил я.

— Ты прав, ведарь, не дал. Сказал, что лекарство нужно сильным воинам, крепким слугам, а дочери садовника… Это лишняя обуха! Мои крошки — всего лишь обуза, бесполезный хлам! Как я ни умолял, как ни валялся в ногах — Великл не сжалился надо мной. Тогда я решил выкрасть лекарство, но так как мое ремесло — растения, а не кража, то…

— Ты попался и оказался приговорён к смерти. А перед казнью к тебе явилась Бездна… — закончил я за него. — И ты не смог отказаться от предолжения?

— Всё так, ведарь, всё так, — скрипнул отец Корней. — И то, что ты видишь вокруг, это результат моей ярости. Ведь я не успел спасти дочурок… Не успел… А ловцы… Ловцы это те самые слуги, которые смеялись над садовником-неудачником. Но уже никогда не рассмеётся Великл и его родня. Никогда…

— То есть, пока ты принимал лекарство, а другие умирали — тебя всё устраивало? Но как только чума коснулась твоей семьи, то сразу же все кругом оказались виноваты? Это пахнет лицемерием, отец Корней, — усмехнулся я. — Да и лекарство ты мог не пить, а сохранить для дочерей. Но тебе легче обвинить во всём аристократа с его магом, чем признать отчасти свою вину!

— Я не виноват! — воскликнул противник. — Я лишь старался выжить и обеспечить своим дочерям достойное существование! Я отвечал за них!

— Но вот другим ты не дал такого шанса! Так ты в таком случае виноват не меньше аристократа! Вы с ним сообщники против рода людского!

— Да как ты смеешь? — вскипел отец Корней и меня начало стягивать захватившими корнями. — Да что ты знаешь?

— Я всё знаю про тебя! И смею потому, что никогда бы так не поступил! — выкрикнул я, чувствуя, как кровь ещё сильнее приливает к голове. — Потому что я всегда отвечаю за тех, кто рядом! Чтобы не случилось!

В ушах застучали молоточки бьющегося сердца. Корни сдавливали меня с силой разъяренного питона. Ещё немного подобного сдавливания и из меня полезет начинка, как из тюбика с зубной пастой…

— Отпусти моих друзей! — раздался грозный писк.

После этого в бок отца Корнея врезались две огненных сферы, разлетевшиеся по причудливой коже огоньками. Тот вскрикнул от неожиданности. Канаты, что нас спеленали, дали секундную слабину, а нам большего и не требовалось.

Я и воевода выскользнули из своих пут, как бабочки из коконов. Воевода тут же подхватил меч и хмыкнул:

— Ну и дурная же сказка! На жалость надавил, а по большому счёту сам виноват не меньше аристократа! Только вот девчушек жалко. Не виноваты они, что у них папашка — козёл!

— Вы! Вы не можете меня судить! — громко скрипнул противник.

— Мы и не будем. Ты сам себя судил и вынес приговор — всегда быть тупым оружием Бездны без права на собственный выбор! Мы лишь доделаем то, что не доделали палачи Верикла, — буркнул я в ответ.

— У меня есть выбор! И сейчас я выбираю вас убить! — вскричал отец Корней и топнул ногой.

Каменные плиты взорвались и ринулись вверх, превращаясь надо мной в дождь осколков. Я едва успел отпрыгнуть, но один из осколков рассек щеку. Теплая кровь скользнула по подбородку.

Вот же гадство — пробил-таки мою потрепанную Кольчугу Души. Надо бы её усилить, пока есть секунда свободного времени.

— Беги, пока можешь, — проскрипел отец Корней.

— Не научился, — одним движением вытер кровь и бросился вперёд.

В тот же миг стартовал со своего места и воевода.

Наши клинки сверкнули — один в шею, другой в живот. Но кора на теле патриарха сомкнулась, как доспех. Лезвия вонзились всего на пару сантиметров.

Отец Корней взмахнул рукой.

Из-под земли вырвался шипастый стебель, ударивший воеводу в грудь. Тот отлетел, сбив дыхание. Однако, тут же по-кошачьи изогнулся, приземлившись на одно колено.

— Ты крепок, деревяшка из села Кукуева, — проворчал он, — Но я валил деревья и потолще.

Он рванулся вперёд, меч снова свистнул в воздухе. Отец Корней попытался снова вызвать своё любимое оружие, но я тем временем вскочил на спину патриарху, вонзая кинжал в щель между пластинами коры.

Тут же со стороны княжича прилетела огненная сфера. Она ударила в грудь монстра, откидывая его назад.

Отец Корней застонал. Его тело затряслось, и вдруг…

Взрыв!

Из груди патриарха вырвались десятки острых ветвей, пронзая всё вокруг. Одна из них устремилась воеводе в живот, другая зацепила меня за плечо. Кольчуга Души вытерпела этот удар, но я не мог ручаться, что следующий не пробьёт её насквозь. Вызвал сущности ловцов для усиления магии.

Быстрее, ещё быстрее…

Я призвал с неба молнию! Под ногами патриарха возник скользкий песок, который тут же вспыхнул пламенем. Отпрыгнуть и что-либо сделать патриарх не мог, скованный возникшими путами. Все три основные удара соединил в один и…

С криком подскочил воевода, его меч опустился точно на темя патриарха. Получеловек-полурастение скрипнул, когда его тело оказалось до половины рассечено острым мечом.

Как будто колоду колуном шарахнул…

— Я иду к вам, дочери мои, — прошелестело в воздухе, а в следующий миг патриарх рассыпался обугленной стружкой.

Медленно начали втягиваться под камни вылезшие корни. Только их скрип нарушал неожиданно упавшую тишину.

— Можно я своим расскажу, что это я победил монстра? — раздался голос княжича, про которого мы почти забыли.

— Да пожалуйста. А я скажу, что только трупы складывал в поленницу, — хмыкнул воевода в ответ. — И лично дам тому в зубы, кто не поверит!