Пульт времени. "Волшебный" отпуск 2

Глава 21

Утром Алексей был готов и собран. За дверью раздались шаги — тяжёлые и нетерпеливые. Грубый удар сотряс перекладину, и трухлявые щепки посыпались на порог.

— Эй, номарх, выходи! — дверь распахнулась, впустив клубы ледяного тумана. Голос принадлежал Волу, но его фигура терялась в серой пелене.

Воронцов потуже затянул ремень с оружием, поправил плащ и вышел на улицу. Воздух был сырым и густым, словно вата. Серое небо, нависшее над долиной, сливалось с непроглядным туманом, сползавшим с горных склонов.

Вол стоял в одиночестве, сгорбившись, как зверь, загнанный в угол. Его пальцы сжали потрёпанный походный мешок, который он резко протянул Алексею.

— Держи. Там жрачка и вода в дорогу, — бросил он, избегая взгляда землянина. Мешок пах дымом и прокисшими ягодами.

— Эй, полегче, — Алексей ловко поймал ношу, ухмыльнувшись. — Теперь понятно, почему девки от вас бегают. Где твой брат? — пальцы отрегулировали лямки, ощущая шершавую ткань.

— Он не пойдёт… Ты сломал ему руку. Отец сказал, что я справлюсь и один, — Вол покосился на скипетр, висевший на поясе Воронцова. Его голос дрогнул, выдавая страх, который он скрывал под маской злости.

— Пусть сходит к шаману, — Алексей щёлкнул себя ногтём по верхнему правому клыку. — Зуб даю — через день он уже сможет ублажать своё самолюбие. Хоть левой, хоть правой.

— Для гилзале ты слишком говорливый! — взбесился Вол, потянувшись к рукояти меча.

Землянин оказался проворнее. В мгновение ока сфера скипетра упёрлась в подбородок ширта, заставив его откинуть голову.

— А ты слишком дерзкий для смертного, сын вождя, — скипетр вдавился в кожу, оставляя красный след. Голос Воронцова звучал тихо, но каждое слово резало, как нож. — Если я захочу, от вашей деревни не останется камня на камне. Усвоил?

— Алексей, убери оружие! — из тумана донёсся скрипучий голос старосты, словно скрежет камней. — Они ещё юнцы. Кровь играет у них в жилах, и они пытаются доказать свою важность. Твоя цель — в горах. Иди. Исида ждёт тебя.

Дрон, зависший над плечом, не зафиксировал ни движения, ни тепловых следов. Алексей сжал губы — то ли недавняя поломка, то ли туман скрывал вождя, то ли… Пси, которая позволяла мерзавцу скрываться.

— Скажи спасибо папаше, щегол, — убрал он скипетр, наблюдая за тем, как Вол отшатывается, дрожа от унижения и первобытного страха перед магическим артефактом. — Пошли уже. И сопли свои вытри, — пропустив вперёд ширта, он поправил съехавший капюшон.

Вол, насупившись, проглотил обиду. Его пальцы разжали рукоять меча, и он подхватил прислонённый к стене дома дорожный посох и молча шагнул вперёд. Туман сомкнулся за ними, словно занавес перед главным актом.

— Сколько идти до логова бракоса? — спросил Воронцов, когда тропа окончательно скрыла за поворотом хижины тирсов. Солнце уже клонилось к скалам, бросая багровые блики на заснеженные вершины.

— День пути. К темноте будем там, — холодно ответил Вол, не оборачиваясь. Его приподнятый хвостом плащ хлестал по камням. — Есть короткая дорога через Рассечённый Утёс. Там ветер сбивает с ног, а камни скользкие, как лёд. Но ты справишься… если не струсишь.

— А где остальные воины?

— В горах, — Вол с силой ткнул посохом в землю. — Горты перешли границу. Весь род тирсов теперь в дозорах от Эстера до Чёрных озёр.

— Мы видели их на той стороне перевала, — Алексей вспомнил ту резню, которая предстала перед ними в пути. — Они напали ночью на караван. Все караванщики мертвы. Нападающие даже ларанов не пожалели.

— Это их почерк. Они не щадят никого — ни женщин, ни детей, ни животных. В их жилах течёт неоправданная жестокость к любому существу. Вместо крови в них — лютый мороз, а вместо сердца — глыбы льда.

— А вы не боитесь, что они могут прийти в селение? — прищурился Воронцов. — Вы не оставили там охраны, для них это лакомый кусок.

— Они не любят тепло. Долина для них опасна.

— Понятно, — Алексей прикрыл глаза, представляя бойню, если прогноз ошибочен. — Ставка на климат… рискованно.

— Отец знает, что делает! — громогласно огрызнулся Вол. Его голос эхом прокатился по ущелью, спугнув стаю крылатых ящериц. Ящерицы взмыли вверх, сливаясь с тёмным небом, будто пепел после пожара.

Туман развеялся, когда солнце поднялось достаточно высоко, прогревая воздух смолистым запахом хвойных ветвей. Поднявшийся ветер быстро сдул молочную пелену с зелёной долины, обнажив серые скалы, будто гигантские клыки, впившиеся в горизонт.

— Вон, видишь хребет, примыкающий к Эстеру? — Вол указал на горную цепь, где снежные вершины сливались с облаками.

— Да, вижу, — Алексей прищурился, различая зубчатые пики, покрытые вечными снегами. Лучи солнца скользили по льдам, создавая радужные блики.

— Это правая длань великана. На ней — широкое плато, Ладонь Эстера. Там, среди облаков, у вечного огня, находится дом Айша, — голос Вола дрогнул, словно он говорил о божестве.

— А почему «Айша»? — спросил Воронцов, поправляя ремень рюкзака. Его пальцы скользнули по холодной пряжке, оставив след на инее.

— По легендам тирсов, так звали бракоса, который спустился с гор, — ширт понизил голос, будто боясь гнева духов. — Его чешуя сияла, как отполированное золо, а крылья были испещрены алыми узорами, словно кровавые реки. Он научил нас читать звёзды, ковать оружие из горного сердца… Благодаря ему тирсы перестали быть изгоями.

Вол замолчал, обводя взглядом хребет. Его ноздри дрожали, будто вдыхали память о легендах.

— Мой предок, Рюд Когтистый, оседлал Айша. Вместе они штурмовали столицу. Волшебное пламя Айша выжгло половину замка и испепелило армию правителя Дуат. Тот сдался, дрожа у трона, лишь бы сохранить власть. Когда Рюд прикоснулся к Астрису… — голос ширта сорвался, — его кожа вспыхнула рунами, а звери заговорили с ним. Дау, коры, лораны и лурны, даже горные духи — все служили ему. Он расширил границы от Эстера до Эхтера, назвав их пограничными землями. А ширты получили право свободного прохода через пограничные земли.

— А что случилось с Айшей? — спросил Алексей, наблюдая за тем, как тень облака ползёт по плато.

— Когда Рюд пал в битве против гортов, Айша взревел так, что дрогнули горы. Он спалил плато своим дыханием, дождался, пока камни не стали огненной рекой, а затем взмыл в небо и рухнул в пламенное озеро. Теперь он спит в глубине Эстера, — Вол сжал кулак, — и ждёт, чтобы его разбудил достойный.

— Вол, неужели ты хочешь повторить подвиг Рюда? — насмешливо сощурился Воронцов, понимая всю бесполезность подобных мечтаний для тирса, которого он способен завалить без особо напряжения. — Хочешь восстановить величие тирсов с помощью бракоса?

— Да. Фарон, нынешний правитель, отлучил нас от Астриса. Взамен дал лишь право собирать подати с жалких караванов. Отец — последний, кто прикоссался к Камню. Мы стали тенью былой славы, — в глазах Вола вспыхнула ярость. — Чтобы всё исправить, нужно выжечь столицу дотла священным пламенем Айша. Пусть Дуат и Зертум узнают наш гнев! — он говорил с таким энтузиазмом, словно сам собрался сжигать столицу.

К тому моменту, когда Солнце поднялось над горами, они достигли подножия горы, так называемой длани Эстера. Воздух звенел от морозной свежести, а скалы отбрасывали длинные тени, словно пальцы гиганта, тянущиеся к небу.

Перед ними вздымалась почти вертикальная стена из серого гранита, за тысячелетия обточенного ветрами. Поверхность камня была испещрена трещинами, словно морщинами.

— Теперь наверх, — буркнул Вол, поправляя перевязь с мечом и закрепляя посох за спиной на подвязках. — Там узкая тропа. По ней мы попадём в ущелье, которое выведет нас на плато, — он снял меховые унты с ног и подвязал их на пояс.

Тирс ловко уцепился за расщелины и начал карабкаться, его когтистые пальцы ног скребли по камню, высекая искры.

— Эй, номарх, ты что, боишься высоты? — крикнул Вол, уже поднявшись на три своих роста и оглянувшись вниз. Его голос эхом отразился от скал, спугнув стаю горных викслов.

— Сейчас, только плащ поправлю… — Алексей сделал вид, что возится с застёжкой, а сам выпустил дрон. Аппарат взмыл вверх, сливаясь с бликами на льду.

Отсканировав вертикальную поверхность, нейросеть вывела идеальный маршрут. Землянин рванул вперёд: прыжок на уступ, рывок к карнизу, и через несколько мгновений он уже стоял над Вол, усмехаясь.

— Я думал, рождённые в горах намного ловчее! — протянул он руку, но ширт оттолкнул её.

— Мы в долине живём, а не скачем по скалам, как бешеная копра,— Вол втянулся на плато, потирая лоб. Его дыхание сбилось, а на перчатках остались клочья мха. — Тише! Дайры охотятся на копр. Услышат — будем мы вместо них на обед.

— Смешно… — Алексей присел на камень, доставая флягу. Вместо воды во фляге оказалось плодовое вино. Вино оказалось терпким, с нотками можжевельника.

— Что смешно? — нахмурился тирс.

— Смешно слышать от тебя указание быть тише после того, как минутой ранее ты вопил на всю округу, словно тебя драли в задницу огненной кочергой, — не сдерживая ухмылки, человек приложился к фляге. — Кто такие эти ваши дайры? И зачем ты их к нам подманивал, Вол? А-а-а⁈ Зачем?

— Я не подманивал их, — стал тихим голос тирса. Он отвёл взгляд в сторону. — Просто… Эм… Забыл о них и немного не сдержался. А дайры — это двуногие ящеры. Их зубы — как бритвы. Они лазают по стенам, но тупы, как валуны. Здесь, в горах, они хозяева.

— Я понял, о ком ты говоришь,— хмыкнул землянин. — Парочка дайров нам с Исидой встретилась в одном из ущелий.

Вол настороженно прислушался. Где-то в вышине скал прозвучал скрежет, будто камень скользил по камню.

— Ну что, закончил загорать? — Алексей вскочил, указывая на тропу. — Пойдём, пока твои ящеры не решили, что мы их обед.

Внизу, в долине, ветер гнал туман, обнажая изумрудные пятна лесов, будто гигантская рука срывала покрывало с драгоценностей. А впереди, на самой вершине, чернел вход в логово бракоса — зияющая пасть в теле горы, обрамлённая сталактитами, словно оскаленными клыками.

Их путь пролегал по узкой тропе, вытоптанной за века горными козлами. В сером камне отпечатались их копыта — мелкие чашечки, заполненные вековой пылью. Ветер яростно трепал плащи путников, пытаясь сорвать в пропасть, но Алексей и Вол, прижимаясь к холодной скале, упорно двигались вперёд. Каждый шаг отзывался эхом, будто гора прислушивалась к чужакам.

— Дальше опаснее, — ширт указал на участок, где тропа сужалась до ладони. — Видишь выступ? Нужно прыгать.

Тропа обрывалась, словно невидимый меч разрубил путь наверх. Большой разлом отделял их от дальнейшего пути.

Землянин оценил расстояние. Три метра в пустоту, где ветер кружил снежную пыль, сдутую с вершин гор. Нейросеть просчитала идеальную траекторию для прыжка.

— После тебя, — усмехнулся он, давая Воллу первому испытать судьбу.

Вол замер на краю пропасти и, собравшись с мыслями, прыгнул. Его ноги точно приземлились на самый край пропасти, и он, выгнув тело вперёд, балансируя хвостом, удержал равновесие.

— Давай, гилзале, покажи свою ловкость! — с нескрываемой усмешкой крикнул сквозь шум ветра сын вождя.

Алексей активировал антиграв и, не напрягаясь, перепрыгнул через пропасть, приземлившись далеко от края.

— Интересно, сколько копров упало с этого обрыва?

— Много сотен, это их тропа. Но эти твари очень ловкие, под стать тебе, — съязвил Вол.

— А ты, я смотрю, дайров перестал бояться, раз снова раскричался, — внимательно посмотрел на проводника человек.

— Эм… — потупил взгляд Вол.

— Ой-ой-ой! — с сарказмом протянул Воронцов. — Неужели ты снова поддался эмоциям и забыл о том, что тут водятся опасные хищные ящеры, которых следует опасаться? Или тут их не бывает?

— Ну… Бывают, но я… — Вол сжал губы в тонкую нитку. — Нам нужно спешить.

— Неплохо бы поторопиться, — согласился с ним землянин. — Только на этот раз не шуми. Честно говоря, я удивлён тому, как ты дожил до нынешних дней с такой избирательной забывчивостью и неумением себя контролировать.

Замечание было резонным. Вол на это ничего не ответил.

Постепенно карниз расширился, открыв полосу относительно ровного камня. Тропа петляла вверх по горе, словно тонкий пояс. Слева зияла пропасть, где внизу клубился туман, справа вздымалась стена, покрытая лишайниками цвета ржавчины.

— Здесь тише, — прошептал Вол, сбрасывая снег с плеч. — Дайры чуют вибрацию.

Алексей кивнул, прислушиваясь. Где-то в вышине послышался скрежет — будто коготь провёл по стеклу. Он невольно коснулся скипетра на поясе.

Он решил не использовать бластер и кусторез, даже если возникнет опасность. Пусть его технологичное оружие останется сюрпризом для тирсов. Кто знает, какие ещё козни затеяла эта хитрая семейка?

Тропа постепенно вывела их в широкое ущелье, рассекавшее гору, будто некогда в прошлом гигантский топор обрушился с небес. Стенки из серого камня вздымались ввысь, почти смыкаясь над головой, оставляя лишь узкую полоску блеклого неба. Где-то в трещинах шелестели сухие травы, наполняя воздух горьковатым ароматом полыни.

— Привал, — проворчал Вол, плюхнувшись на плоский камень, напоминавший вытянутую каменную лавку.

Судя по обрывкам ткани, глиняным черепкам и чёрным кругам кострищ, это место было излюбленной стоянкой тирсов. На скалах виднелись выбитые символы: переплетённые змеи и солнце с лучами-стрелами — знаки поклонения Бракосу.

— Часто ходите в дом Айша? — спросил Алексей, устраиваясь рядом. Он провёл рукой по шершавой поверхности камня, ощущая под пальцами следы древних резцов.

— Два раза в сотис, — Вол развязал мешок, доставая копчёные колбаски, лепёшку и странный бледно-зелёный овощ, похожий на гибрид тыквы и кактуса. — Когда заканчивается Паир в землях Дуат, ветер меняет направление, и склоны Эстера освобождаются ото льда. Тогда и открывается путь.

Алексей кивнул, отламывая кусок лепёшки. Она пахла дымом и тмином, напоминая ему о походных хлебцах с Земли. Ветер, пробираясь сквозь ущелье, завывал, словно голодный зверь. Где-то выше послышался шелест — то ли камешек сорвался в пропасть, то ли дайры следили за незваными гостями.

— А для чего вы ходите к дому Айша? — спросил Воронцов, уже зная ответ, но желая услышать оправдание из уст ширта. Ветер донёс сюда запах гари, будто сама гора напоминала о тысячах сожжённых жертв.

— Мы приносим ему дары, — Вол разломил лепёшку, и крошки упали на камень, словно ритуальное подношение. — Чтобы он не обрушил на нас свою ярость. Козлов, зерно, овощи… а иногда… — его пальцы сжали колбасу так, что брызнул жир.

— Гилзале, — продолжил Воронцов, впиваясь взглядом в собеседника. — Это и ежу понятно. Рабов всегда резали во имя богов. Но где вы их берёте? — он кивнул в сторону долины. — Судя по тому, как пялились на меня ваши сородичи, гилзале здесь редкость.

Ширт медленно вытер руки о плащ, оставляя сальные пятна.

— Их приводят с перевала. Караваны… откупаются, — голос звучал ровно, будто он говорил о доставке дров. — Бродяги, преступники, пленные из племён Зертума. Иногда — те, кого не жалко. Их держат в тайных пещерах в ожидании ритуала, не приводя в селение.

Алексей представил их: измождённые фигуры в оковах, бредущие по тропе под кнутами. Гилзале. Не люди — расходный материал. Одних бросали в жерло вулкана, других резали на алтаре, третьих, как этот овощ, делили на части. Всё как обычно. Бессмысленные жертвы во имя несуществующих богов.

— Пойдём? — спросил Воронцов, когда в нависшем молчании они закончили трапезу.

— Да, нужно спешить, — Вол поднялся, смахнув крошки с колен. — Солнце уже коснулось головы Эстера. Скоро день пойдёт на убыль.

Он бросил взгляд на вершину, где лучи окрашивали снега в золотистый цвет, после чего начал путь. Алексей последовал за ним, поправляя мешок с провизией.