Пульт времени. "Волшебный" отпуск 2

Глава 19

— Исида рассказывала, что ты в одиночку победил Саа — песчаного Змея, — продолжил Воо, его трость со змеиным набалдашником упёрлась в пол, словно третья нога. — Она говорила, что тебе нет равных в силе.

— Не буду приукрашивать, но да. В пустыне я встречал их не раз. Всегда выходил победителем в схватке, — Алексей провёл ладонью по рукояти кустореза. В памяти всплыли горячие пески, их шелест под ногами и огромная пасть червя, украшенная миллионом острых как кинжалы клыков.

— Рад это слышать. Надеюсь, это не пустые звуки, — старик наклонился вперёд, и его мутный взгляд внезапно стал острым, будто сканирующим душу. — Ты прошёл сквозь Эстер. Сам Великан впустил тебя в своё чрево… Это о многом говорит. Не каждому ширту открывается этот путь.

Алексей почувствовал лёгкое давление в висках — нейросеть мигнула предупреждением:

Обнаружена пси-атака. Заблокировано.

— За тобой долг, номарх Алексей, — Воо откинулся на спинку кресла, его голос стал глухим, как подземный гул. — Чтобы отработать его, тебе придётся оказать мне услугу. Я слишком стар, а доверить это можно лишь тому, кто отмечен силой Астриса. В селениях Тирсов… таких почти не осталось. Фарон лишил нас этой привилегии.

На лице вождя мелькнула тень — то ли гнев, то ли отчаяние. Алексей заметил, как сжимаются его пальцы на трости, будто он пытается раздавить невидимого врага.

— Ты готов выполнить мою просьбу⁈ — старик внезапно приподнялся, и его тень, искажённая светом окулуса, превратилась в гигантского скорпиона на стене.

Заблокирована пси-атака. Интенсивность воздействия повышена.

Нейросеть заглушила импульс, но Алексей почувствовал, как мурашки побежали по спине. Взгляд Воо на миг прояснился — в мутных глазах вспыхнуло удивление, словно он увидел нечто невозможное. Но уже через секунду старик взял себя в руки, словно натянув невидимую маску.

— Что за просьба? — спросил Воронцов, облокотившись на каменную столешницу. Его пальцы нервно скользили по полированной поверхности, повторяя извивы красных прожилок — будто кровеносные сосуды самого камня. Взгляд метался между тарелкой и вождём, словно ища скрытый подвох.

Воо замер. Его белесые глаза, лишённые зрачков, будто уставились в пустоту. Воздействие на сознание снова не сработало — нейросеть Воронцова заблокировала попытку внушения. Старик сжал трость так, что костяшки побелели.

— Нужно принести мне одну вещь… — голос вождя дрогнул, словно натянутая струна. — Она находится в пещере на склоне Эстера.

Тень от окулуса поползла по столу, окрашивая еду в синеватые тона. Алексей отодвинул тарелку с недоеденным мясом.

— Что за вещь? — нахмурился он.

— Овум Бракоса, — ответил Воо.

— Это ещё что? — Алексей напустил в голос сарказма. — Надеюсь, не кусок его туши?

— Нет. Овум — его продолжение, — Воо провёл ладонью по амулету-когтю, и тот вспыхнул тусклым багрянцем. — Тирсы слабы. Мы… вырождаемся. Бракос — ключ к возрождению. Его сила поможет нам возродиться. Нужно добыть овум, не убив бракоса! — старик резко кашлянул, и капли крови изо рта осели на белой робе.

— Вы же сами охотитесь на бракосов… — Алексей всё ещё не мог понять, что за хрень этот овум. — Исида говорила, что вы делаете из них броню.

— Духовная связь… — прошипел Воо, вцепившись в подлокотники. — Мать и дитя. Убьёшь бракоса, овум умрёт, — он замолчал, словно давясь собственными мыслями.

До Воронцова дошло, что хотел от него вождь. Добыть яйцо дракона, не убив при этом его самого. Он встал. Тень от его фигуры накрыла вождя.

— Воо, долг за лечение не стоит такой цены. Что, если я откажусь?

Старик усмехнулся, обнажив беззубые дёсны.

— Исида умрёт. Тебя не одолеть, но принцесса спрятана там, где её не найдёт даже твой артефакт под названием «Глаз бога». — Он ткнул тростью в пол, и где-то в глубине дома грохнуло, будто сорвалась каменная глыба. — Ты привязан к ней. Я чувствую… как бьётся твоё сердце при звуке её имени.

Алексей стиснул кулаки. В ушах зазвучал гул — то ли от ярости, то ли помехи от нейросети.

— Когда овум будет у меня, — Воо вытер внезапно выступившую кровь с губ салфеткой, — вы получите ларанов, провизию и свободный путь в Дуат.

— Согласен, — выдавил Воронцов, мысленно проклиная Исиду.

Болтливая принцесса слишком много растрепала о его способностях… Старик обыграл его, вытащив козырь древний, как фекалии мамонта, под названием шантаж. Выбора не оставалось. Пытки? Бесполезно — вождь умрёт раньше, чем заговорит. Бросить её? Невозможно. Она — его компас в этом мире и ключ к возвращению домой.

— Мне нужно точное расположение пещеры, в которой живёт бракос. Я не собираюсь лазить по горам в его поисках.

— Тебя сопроводят двое лучших охотников нашего рода. Они доведут тебя по тайным тропам до самой пещеры, а дальше тебе придётся действовать самому.

— А как его нести обратно? Скорлупа у яиц хрупкая, как стекло.

— Не волнуйся, Алексей, — изрёк старик, не скрывая довольного вида. — Овум выдержит даже падение с головы Эстера и не разобьётся. Когда подходит время появиться новой жизни, мать обдаёт яйцо пламенем, сжигая удерживающую оболочку своего продолжения.

— Понятно. Мне нужно подготовиться. Выдвигаемся на рассвете, — землянин резко поднялся из-за стола. Его тень, удлинённая светом хрустальных витражей, легла на каменный пол, приняв ужасающий вид.

— Я распорядился выделить тебе комнату и еду, — отозвался Воо, его пальцы нервно теребили коготь-амулет на шее.

— Спас-с-сибо, — голос Воронцова источал яд. — Твоё гостеприимство, Воо, слишком дорого обходится…

— Не волнуйся, всё включено в счёт твоей услуги, — старик улыбнулся, обнажив дёсны, испещрённые тёмными пятнами.

Алексей молча развернулся и направился к выходу. За спиной он чувствовал тяжёлый взгляд вождя, будто тот пытался просверлить ему затылок.

«Выспаться… Ха. Сначала нужно проверить и подготовить снаряжение».

У дверей его уже ждали двое охотников, больше напоминающих солдат. Их доспехи, сплетённые из роговых пластин, блестели в свете солнца, словно покрытые чёрным лаком. Первый, с лицом, высеченным из гранита, преградил путь:

— Эй, гилзале, стой!

Его спутник, чья кожа отливала синевой, словно лёд под луной, добавил:

— Отец приказал сопроводить тебя.

Алексей окинул их оценивающим взглядом. Оба — копии друг друга, если не считать оттенка кожи. Короткие мечи на поясах, луки за спинами — стандартный набор горных воителей.

— Это вы поведёте меня в горы, хлопцы?

— Да, — ответили рептилоиды хором.

— Ну, тогда вперёд и с песней. Покажите ваши апартаменты. Надеюсь, бар включён в стоимость? — Алексей ехидно подмигнул синему тирсу, указывая на висящий у того на поясе бурдюк.

Воины переглянулись.

Запах козьей шерсти и металла смешался с ароматом дыма, доносящимся из глубины селения. Где-то вдали завыл ветер, предвещая бурю на склонах Эстера.

— Ничего не понял. О чём ты? — спросил первый воин, морща лоб, будто Алексей заговорил на языке демонов.

— Надеюсь, вино у вас есть? — Воронцов провёл рукой по горлу, изображая, что задыхается. — Иначе скоро из глотки песок сыпаться начнёт.

Он шагнул следом за сопровождающими, пока детвора, словно стая назойливых насекомых, кружила вокруг. Их смешки и крики сливались с блеянием коз, создавая какофонию, от которой пульсировали виски.

«Лезть в логово дракона из-за жизни какой-то ширтки… Да я идиот!», — мысли в голове землянина метались между планом побега и желанием придушить Воо. Но как строить стратегию, если даже не знаешь, насколько бракос огромен? Может, он размером с гору? Или ядовит, как гадюка?

— Не могу поверить, что отец доверился какому-то гилзале, — синекожий воин бросил презрительный взгляд через плечо. — Его сдует горным ветром, прежде чем мы дойдём до дома Айша.

— Ты посмотри на него, — фыркнул первый, тыча пальцем в Алексея. — Спаситель? Отец окончательно тронулся.

Дети, словно галчата, защебетали ещё громче. Один мальчуган, смелее других, швырнул в человека камень. Камешек со звоном отскочил от утоптанной грунтовки, не попав по мужчине.

Алексею это не понравилось. Ему вообще никогда не нравилось, когда его шантажируют и презирают. И тем более не нравилось, когда в него кидаются камнями. И если бы ценность принцессы не перевешивала, он бы уже мог начать локальный геноцид.

Синекожий повернулся и рявкнул на детвору, которая сразу бросилась врассыпную.

— Вот твой дом, — конвоир остановился у постройки, напоминающей сарай для инструментов. Стены, слепленные из глины и камней, источали кислый запах. Стоявшие рядом в загоне козы, почуяв незваных гостей, подняли оглушительное блеяние.

— Вы меня будете охранять? — Алексей скривился, разглядывая «апартаменты».

— Нет. Тебе всё равно не сбежать, — синекожий скрестил руки на груди. — Без своей знойной подружки ты никуда не уйдёшь. Так сказал отец.

— Ты знаешь, где она? — с надеждой в голосе спросил Воронцов. — Я могу с ней увидеться?

— Нет, — ответил синекожий. — Только отец знает, где она.

— Тогда встретимся на рассвете. И передайте кому-нибудь, чтобы принесли вина! — Воронцов подмигнул, но в ответ получил неодобрительный взгляд.

— Зара принесёт всё, что тебе нужно.

Первый воин, с силой распахнув скрипучую створку, бросил:

— Заходи.

Алексей шагнул в тесную каморку. Воздух был спёртым, пропитанным запахом плесени и старой шерсти.

— Дверь не закрывай, ирод! — крикнул он, но в ответ услышал лишь шорох задвигаемого засова. — Здесь темно, как у негра в жопе! Да и пахнет соответственно…

В темноте нащупал соломенную подстилку и рухнул на неё.

«Зара… Интересно, это служанка или ещё одна головная боль? Где Исида? В какой пещере её заперли?»

Снаружи донеслось блеяние коз, теперь звучавшее как насмешка.

— М-да, героев-спасителей нации вы совсем не балуете, крокодилы бледнокожие, — огляделся землянин, когда сопровождающие ушли.

Хибара размером два на два метра напоминала каменный мешок. Свет проникал лишь через круглую дыру в потолке, служившую одновременно и дымоходом. Стены, покрытые вековой копотью, источали запах гари и сырости. У одной из стен стояла грубо сколоченная лавка, заваленная деревянными тазиками с трещинами и ржавыми вёдрами, изъеденными временем.

«Баня? Прачечная? Или сарай для хлама?» — подумал Алексей, разглядывая лужицы застоявшейся воды на полу.

Его осенило. Баня. То, что нужно после недели в походе и блужданий в пещере, где единственным «душем» были потоки ледяной воды из сталактитов.

Слегка надавил плечом на дверное полотно, сколоченное из досок с торчащими сучками. Раздался сухой треск — засов, проржавевший до дыр, не выдержал. Высунув голову, Алексей убедился, что конвоиры ушли, и выбрался наружу. Холодный ветер, пахнущий хвоей и дымом очагов, ударил в лицо, заставив вздрогнуть.

Прихватив ведро, Алексей направился к небольшому ручью, который протекал рядом с загоном для коз. Вода, прозрачная и студёная, журчала по камням, отражая последние солнечные лучи. Сделав несколько ходок, он наполнил огромный таз, стоявший у порога.

Перепрыгнув забор, ему пришлось отбиваться от назойливых коз, которые тыкались мордами в бока, словно требуя угощения. Под низким навесом у задней стенки хибары нашёлся запас дров — сухие, потрескавшиеся поленья. Схватив охапку, Алексей резко выдернул рукав костюма из козьей пасти, едва не оторвав животному голову, и перепрыгнул обратно, проклиная рогатых «помощников».

— Дрова есть, вода тоже… Пора объявлять банный день.

Его «Авантюрист», обычно сиявший безупречной чистотой, теперь напоминал броню болотного троглодита. Автоматическая система очистки давно сдалась под натиском грязи, а тело Алексея пахло адской смесью пота, гнили и зловонных трав, которыми шаман окуривал его в хижине.

Без труда разведя огонь в каменном очаге, он водрузил на него стальной чан, валявшийся под лавкой. Пламя жадно лизнуло металл, а дым, едкий и густой, потянулся к дымоходу. Раздевшись догола, Алексей вытряхнул из карманов «богатство» подземелий: песок, засохшую грязь, листья. После этого он приступил к стирке. Костюм, порванный в нескольких местах, был пропитан полузасохшей слизью, от которой несло затхлостью подвала. Аромат гнили висел в воздухе, как тяжёлое одеяло, вызывая спазмы в желудке.

Не имея чистящих средств, Алексей вручную вымывал каждый карман, каждую складку костюма, периодически выплёскивая грязную воду за порог. Его пальцы покраснели, а спина противно заныла от постоянных наклонов. От очага жар расползался по помещению, смешиваясь с едким дымом. Глаза слезились, превращая мир в размытое пятно, но он стиснул зубы и продолжал свое дело, пока последние пятна слизи не исчезли со швов.

Закончив, он выскочил на улицу, едва не сбив с ног девушку-рептилоида. Ширтка вскрикнула, отпрянув назад, и плетёная корзина с хлебом и сушёными ягодами грохнулась на землю. Её глаза, широкие и золотисто-янтарные, расширились до невозможного, а острые когти инстинктивно впились в руку Алексея. Кожа на её лице, обычно бледная, как лунный свет, залилась алым румянцем, а уши дёргались, словно у напуганной лисы.

— Не кричи, всех бракосов распугаешь! — Алексей улыбался во все тридцать два зуба. Его голос звучал спокойно, но девушка всё ещё дрожала, как лист на ветру, и не собиралась отпускать землянина.

— Я… я принесла вам еду… — прошептала она, не сводя взгляда с его обнажённого торса. Её голос дрожал, а пальцы нервно сжимали предплечье Воронцова.

— Спасибо, красавица. Сейчас развешу кальсоны и посмотрю, чем вы тут кормите героев. Только отпусти, пожалуйста, мою руку, а то нас неправильно поймут.

— Ой! — воскликнула ширтка и расслабила хватку.

Он швырнул мокрый костюм на жердь забора, активировав функцию очистки. «Авантюрист» завибрировал, и система вентиляции зашумела, выдувая капли воды, которые тут же испарились в дымящемся воздухе.

— Тебя зовут Зара? — спросил Алексей, разглядывая девушку. Он ничуть не стеснялся своей наготы. Да и прикрыться ему было нечем.

Её кожа, тонкая и полупрозрачная, выдавала пульсацию вен у висков. Платье из грубой ткани, серое, как пепел, облегало стройный стан, а когти, изящно изогнутые, блестели в последних лучах солнца. Если бы не они и не чуть вытянутые скулы рептилии, её можно было бы принять за человека — особенно со спины, если не обращать внимания на хвост.

— Да… — прошептала она, не отводя взгляда от тела мужчины. Её глаза скользили по его мускулистым рукам, задерживаясь на шрамах. Интерес смешивался со страхом, как два противоборствующих потока.

— Будь добра, мне нужен комплект тёплой одежды, плащ в пол и рубаха. А то я всех детей распугаю своим видом.

— С-сейчас принесу! — Зара резко развернулась, и едва не споткнувшись о камень, побежала к постройкам, украдкой обернувшись ещё раз. Её взгляд, полный любопытства, успел ещё раз скользнуть по его фигуре, прежде чем она скрылась за углом.

Подняв корзину, оставленную на земле, Алексей поставил её на замшелый пень у входа и вернулся в хижину. Внутри всё ещё висел едкий дым, но теперь он смешивался с запахом мокрой золы и свежести.

После стирки костюма пришло время заняться телом. Мыла не было, и он насыпал в ладонь горсть золы из очага. Грубая текстура пепла заставила его поморщиться, но другого выхода не было. Со стороны это выглядело комично: Алексей, перемазанный чёрной золой, как дикарь из древних легенд, тёр кожу куском мешковины, поливая себя водой из чана. Вода стекала по коже, оставляя на полу мутные лужицы, а он напевал похабный мотив, знакомый ещё со службы в космофлоте: «Эй, матрос, налей пивка — завтра сгинем в лучах бластера…»

Закончив, он вылил остатки воды на лавку, смывая последние следы грязи, и потушил очаг, оставив лишь тлеющие угли. Распахнув дверь, он вышел на улицу. Свежий ветер, пахнущий хвоей и снегом с горных вершин, обдувал его разгорячённое тело. Мурашки побежали по коже, но это был приятный холод — словно сама природа хлопала его по плечу, говоря: «Молодец, теперь ты почти человек».