Подарок (СИ)

Глава 16

Ужин прошел хорошо, Ролен много шутил и развлекал Марину и отца, а я сердился, мне не нравилось, что ее пушистые локоны превратили в тонкие золотистые косички, моей солнечной девочке не к лицу эта чопорность, она должна смеяться и распускать волосы по ветру.

Лорд Сиан выглядел значительно лучше, может быть кузина сможет найти с ним свое счастье? Отец замечательно придумал. В нашем доме уже несколько лет жила дальняя родственница, которую я привык называть кузиной. Девушка она тихая и с неплохим приданным, но случилась с ней беда: жених погиб накануне свадьбы, а на траурной церемонии выяснилось, что он собирался покрыть долги за разгул и разврат приданым Иланы.

Разуверившаяся в мужчинах кузина возблагодарила богов за спасение от неудачного брака, и попросилась под опеку моего отца, превратившись в настоящую затворницу. Но лорд Сиан и сам не беден, да и живет далеко отсюда, и возможно у них двоих появится шанс на счастье.

После ужина граф и Жан потянули меня в библиотеку: прадед графа увлекался путешествиями, а на старости лет собирал коллекцию карт разных народов. Лорд Сиан все еще был слаб и молчалив, а потому откланялся и вернулся к себе.

Карты хранились в огромном сундуке: часть их была бережно свернута и упакована в холст или кожу, а часть — натянута на подрамники и планшеты.

Перебирали их до глубокой ночи, такого количества раритетов я даже у деда не видел! Самые старые карты были писаны на дереве, яркие краски на льняном масле и яичном желтке не утратили своей яркости, а линии — выразительности. Более поздние — на коже и бумаге поражали орнаментами из невиданных зверей, птиц и растений, у меня руки просто чесались взять перо и тушь и скопировать все, что успею на память.

Впрочем, граф за раритеты не держался, и в сундук нырял исключительно в поисках листов и свитков с драконьими рунами.

Таких обнаружилось немного: всего восемь штук. Одна карта представляла собой едва выделанную шкуру, с одной стороны которой топорщился пожелтевший от времени мех северного волка. Шкура распяленная на корявых палках потемнела и разобрать рисунок было сложно, однако на первый взгляд это была карта северного побережья, того самого, где водились белые волки.

Отложив ее в сторону, я выбрал другой свиток: футляр из дорогой тисненой кожи, тонкий пергамент и многоцветый орнамент по краю указывали на работу, выполненную по заказу знатного лорда, а может быть и самого дракона. На карте была изображена значительная часть материка, но Восточная, а интересующие нас скалы были выполнены в виде неровной линии по краю листа.

Разочаровано вздохнув, Жан развернул еще один лист пергамента, обернутый в холст: тут была необходимая нам западная часть, но скалы обозначались условно, были указаны лишь перевалы и трактиры.

Но самое важное открытие сделал граф: он перебирал карты, вставленные в рамы, и на обороте одной человеческой карты обнаружил другую, драконью.

Поднеся лист к свету, мы поняли, что нашли клад! Очевидно, человеческая карта, нарисованная на проклеенном редкой тканью листе, служила пособием юному дракончику, и на обороте он попытался нарисовать свою карту, со своими обозначениями. И как раз во второй трети Западных скал стояла жирная точка с подписью: «дедушкина пещера»!

После ужина мы вернулись в библиотеку, тяжело было расставаться с Мариной даже на время, но я видел, что она устала, и сам проводил до дверей моей спальни. Слуги в доме не болтливы, да и Ролен может подправить им память.

Идя обратно в библиотеку, я повстречал кузину: она выглядела как обычно, только на щеках появился румянец, а в глазах возмущенный блеск. Смерив меня строгим взглядом, Илана свернула в кухню. Кажется, лорду Сиану стоит поправляться скорее, кузина с детства не любила нахалов, и мстила им самыми нетрадиционными способами: например добавляя в еду или напитки травки из многочисленных домашних запасов.

Прапрадедушкин сундук был просто огромным, сколоченный из украшенных резьбой досок каменного дуба он сохранял содержимое от огня и сырости, а кроме того его древесина была единственным, что не могли погрызть мыши. В семье существовала легенда, что за сам сундук старый граф отдал не много ни мало стадо молочных коров и породистого жеребца в придачу!

Когда отец выбрал из личной связки затейливый ключ мы с Роленом встали рядом: поднять крышку сундука, который не открывали больше десятка лет не просто. Но крышка поднялась довольно легко, и сразу в воздухе разлился запах выделанной кожи, чернил и бумаг. Мы с энтузиазмом нырнули в его глубины: карт оказалось великое множество, и Ролен с отцом придвинули чайный столик, и велели принести больше свечей, что бы хорошо видеть все подробности.

Я сам давно не заглядывал в сундук, и с каким-то удивлением разглядывал знакомые с детства вещи: вот миниатюрная карта, спрятанная в футляр в виде книги, а вот большая потрепанная карта нашего королевства, она висела в классной комнате, и я сам подрисовал на ней наше поместье. А вот забавный веер с картой, выписанной на пластинках из слоновой кости, а вот это просто шедевр: морская карта с указанием глубин, течений и розы ветров.

Отец просматривал все, что я вынимал из сундука быстро и небрежно, откладывая в сторону те листы, на которых попадались драконьи руны, а потом мы сели внимательно перебирать то, что он отложил.

И тут снова повезло отцу: обнаруженная им самодельная карта, не имела никаких указателей высоты или обозначенных троп и дорог, зато на ней были надписи: «Трактир, где вкусные пироги», «Купальня» и «Дедушкина пещера».

Мы втроем затаив дыхание рассматривали расплывчатые линии чернильного карандаша проступающие на редкой ткани.

— Кажется, я знаю, что это, — сказал вдруг Ролен, — он поднял карту со стола и поднес к свечам, как экран: все линии человеческой карты стали видны, и в точке с подписью «Купальня» оказалось знаменитое озеро Фуа, на котором уже несколько столетий отдыхают и исцеляются состоятельные люди.

— Просто среди драконов это озеро до сих пор зовется так, — пояснил нам довольный собой Ролленквист, — да и форма, характерная. Давайте теперь посмотрим, где расположена «Дедушкина пещера» возможно, это то, что мы ищем.

Пещера нашлась в Западных скалах, но на человеческой карте не хватало обозначенных троп, дорог и даже поселений, она была учебной, то есть не слишком подробной.

— Я поищу подробную карту Западных скал в королевских архивах, но уже сейчас могу сказать, что большинства троп там нет, нужно будет искать проводника, — сказал отец.

— А почему нельзя просто прилететь к пещере? — удивился я.

Ролленквист поморщился:

— Такие места драконы прикрывают мороками и отводами глаз, поэтому сверху мы пещеру не обнаружим, придется идти ногами, я не знаю, как настроена защита пещеры, возможно она покажется уловив драконью кровь, а может быть ей понадобится ключ, или кровь Первого короля.

— Понятно, что ж, тогда разумнее всего готовить полноценную экспедицию: искать проводников, и запасаться теплой одеждой, до весны ждать нельзя.

— Ты прав сын, — отец посмотрел на меня с уважением, — весной в горах опаснее, но пока нет карты и проводников, может быть имеет смысл дождаться лета?

Мы с Роленом переглянулись: для дракона несколько месяцев — не срок, да и мне есть чем заняться в принятом королевстве, но…

Высказался все же Ролен:

— Мы посмотрим, Ваша Светлость, как пойдет подготовка и как скоро получится раздобыть карту.

Отец согласно кивнул, и остальные карты мы просмотрели исключительно для проформы: ничего особенного в них не было.

Жан пришел глубокой ночью, уставший, но кажется довольный. Я только успела вернуться в постель из купальни, как он быстро раздевшись, забрался под одеяло и прижался ко мне всем телом.

Он не спешил, гладил, ласкал, убеждая расслабленное тело проснуться и выгнуться в сладкой истоме. Я млела от его поцелуев, от его жаркого шепота и совершенно бесстыдных рук, а он доводил меня до вершины, и отступал, начинал ласково гладить спину, или целовать колено и жар остывал, превращаясь в негу. Уснули мы, крепко обнявшись и перебирая волосы друг друга. Прежде чем окончательно провалиться в сон Жан пробормотал мне в макушку строгим голосом:

— Не смей больше прятать свои кудри! Я люблю смотреть на твои пушинки, — и тут же уткнулся лицом в растрепанные пряди.

Силы меня покинули, едва я дотащил принца до его дома. К счастью граф и дракон не медлили, и быстро приняли меры по спасению Его Высочества, а меня уложили в гостевой спальне. Озноб и головокружение придавили к кровати лучше пудовой гири, я мучился несколько часов, пока вокруг хлопотали служанки, а потом пришла она!

Я лежал с закрытыми глазами, и чувствовал, как леденеют губы, а окоченевших ног и рук уже не ощущал, и вдруг тихо приоткрылась дверь, и повеяло тонким цветочным ароматом, простым и ненавязчивым. Мне почему-то вспомнилось детство: первые самостоятельные полеты над едва освободившимися от снега лугами, журчание талой воды, весенняя влажность земли и пробивающие ледяную корочку цветы, нежные, стойкие.

Мягкая ладонь легла на мой лоб, потом скользнула на шею, легкий вздох освежил тяжелый от огня камина и припарок воздух. Сердце застучало и воспарило, но глаза, ни как не хотели открываться. Незримая, но ощущаемая всем сердцем женщина подошла к окну и распахнула его, а на удивление служанки сказала:

— Ему нужен свежий воздух, он же сильф, принесите кипяток и мяту, остальное я сделаю сама.

Служанка ушла, а мне стало жаль, что неведомая красавица замолчала, и я начал жадно прислушиваться к малейшему шороху, но тут она заговорила:

— Сударь, я вижу, что вы не спите, у вас сильно отекли глаза, вероятно нарушено кровообращение, сейчас я приготовлю отвар и сделаю компресс, а потом напою вас бульоном, и приложу к ногам горячие кирпичи, если это не поможет, попробуем другие средства.

Какой нежный голос! Какое свежее дыхание! Я не успел излить свои восторги: на лицо опустилась полоса ткани, пропитанная, судя по запаху отваром ромашки и календулы, к ногам прижалось что-то горячее, пахнущее деревней и полотном, а потом зазвенела ложечка и дама наклонилась ниже, взбивая подушки у меня за спиной, что бы напоить меня бульоном.

Ее запах пьянил, и кровь все быстрее бежала по жилам, жаль, что я не в форме, и кажется, вот-вот вспотею.

— Не сопротивляйтесь, сударь, — неожиданно ложка с бульоном задержалась, — вам нужно вспотеть, и если захотите кое-куда, говорите сразу. Ваш организм включился в борьбу, а потому не осложняйте ему задачу: оставьте стеснение и не пытайтесь контролировать все магией.

Я покраснел! Впервые за семьдесят лет я покраснел! Но задал вопрос:

— Вы маг?

— Нет, — я ощутил щекой движение воздуха, и ее локон задел мою кожу, какой восторг! — но я чувствую магию, а особенно магию сильфов, в детстве я дружила с сильфидой, может быть, поэтому вижу заклинания.

Понятно, в детстве мы плохо контролируем свои силы, и щедро делимся ими с окружающими. Я попытался приподнять руку, что бы коснуться моего видения, но пальцы слушались плохо.

— Когда согреетесь и поедите, сможете принять ванну, — пообещала невидимая красавица, — а пока терпите, вам нужно пропотеть!

И я остался лежать неподвижно, отбросил магию и честно потел, выпивая литры отваров и бульонов в ожидании возможности увидеть свою сказочную фею, и к концу дня терпение было вознаграждено: пришла служанка, и сообщила, что господин граф приглашает меня на ужин.

Моя незнакомка тотчас велела приготовить ванну и принести чистые вещи, а сама осторожно сняла компресс с моего лица: я замер. У кровати стояла низенькая полноватая девушка лет двадцати двух— двадцати трех по человеческим меркам. Скромное серое платье из тонкой шерсти, белый воротничок и прическа говорили о благородной сироте, взятой на воспитание, либо о вдове, а серьезное выражение лица и полоса ткани в руках не оставляли сомнений: она и есть мой нежный лекарь!

Слушая ее голос, я представлял себе стройную изящную блондинку, может быть высокую, но нежную и ласковую, а на меня спокойно смотрела старая дева, объедающаяся по ночам сладостями.

— Как ваши глаза, лорд? Меня зовут леди Илана, я дальняя родственница графа Диола и нахожусь под его опекой.

Надо же, угадал, дальняя и скорее всего бедная родственница, живущая в доме из милости. О Великий Дух, за что?

Тем временем девушка подошла ближе, и на меня вновь нахлынул ее аромат:

— Вы уверенно стоите, лорд Сиан? — девушка кивнула на замершую у кровати служанку, — Тиама вас проводит и поможет искупаться, вещи сейчас принесут.

Голос, это тот самый голос! Нежный и обволакивающий, я зажмурился и на миг вернулся к своим мечтам, и сказал:

— Леди, почему вы не блондинка? — а когда вновь посмотрел на даму, увидел такой многообещающий прищур, что внутренне содрогнулся: кажется, леди не понравилось мое замечание, и она круто развернувшись, вышла из комнаты, а я не мог оторвать взгляда от колышущихся юбок, пока служанка не потянула меня за рукав:

— Сюда, милорд, купальня здесь.

Утром Жан никуда не спешил, лежал рядом, перебирал мои волосы, и это было так странно и ново, что я не выдержала и заглянув ему в лицо спросила:

— Жан, а когда мне придется вернуться к бабушке Ролена?

Он ласково поцеловал мои глаза и сказал:

— Не волнуйся, мое сердечко, не сегодня. Мы начнем подготовку к экспедиции в горы, но это займет, по крайней мере, несколько месяцев, пока Ролен здесь, ты тоже будешь здесь.

— Жан, он сказал мне, что я его подарок…

— Это так, — Жан вздохнул и прижал меня крепче, — это давний обычай утвержденный законом, и даже сам дракон не может его нарушить, за выполнением следит магия. — Жан помолчал и отыскав мое ухо шепнул, — но Ролленквисту нужна моя помощь, и если экспедиция окончится хорошо, он выберет себе третий подарок и через год вернет мне все три.

Мне стало страшно:

— Жан, а эта экспедиция опасная?

— Что ты мое сердечко, конечно нет! — Жан белозубо улыбнулся, а меня просто полоснуло ножом по сердцу.

Папа так же лихо убеждал маму, что все хорошо, отправляясь в опасный рейс, и она ему не верила, плакала в спальне, а провожая, улыбалась.

— Понятно, — настал мой черед грустно улыбаться, и неверяще качать головой.

Жан что-то понял, и поцеловал меня в макушку:

— Не волнуйся, мое сердечко, если со мной что-то случится, о тебе позаботится отец.

Тут уж меня просто затошнило от страха, и я поспешно перевела разговор:

— Жан, а ты говорил с магами?

— Еще нет, но если хочешь, можем сегодня прокатиться по столице и зайти к магу. Отец уехал в архив, а Роллен наверное еще спит, так что мы можем уделить время столичным красотам, и заодно посмотрим в лавках карты Западных скал.

— Хорошо, — я принужденно улыбнулась, и спустила ноги с кровати, — позавтракаем здесь?

— Конечно, — Жан потянулся, и вдруг поймал меня на подъеме, — но несколько позже!

Через сорок минут я изнеженная и успокоенная сидела в кресле у огня и размазывала по бисквиту джем, а Жан неторопливо жевал мясо, запивая чаем. Картинка напоминала старинные открытки: я в пеньюаре поверх длинной сорочки, он в полотняных штанах и рубашке и в длинном жилете. На столике фырчит чайник и блестит в плошке варенье, рядом плетенка с бисквитами и блюдо с мясом, идиллия!

Только вот страх накрепко вцепившийся в мое сердце не дает покоя: два года «в гостях» у дракона? А экспедиция? А если я смогу вернуться в свой мир, смогу ли забыть Жана?

Идиллию прервал сонный Ролленквист, ввалившийся к нам как медведь. Кресел в комнате больше не было, и он без стеснения хлопнулся на ковер у моих ног и потребовал булочку с джемом и чай.

Пока я намазывала булку, Жан рассказал дракону о наших планах, и Ролен их одобрил, сказав только, что я должна надеть маску, а он слетает к отцу и поищет подробные карты в его бумагах.

— Только прошу вас, миледи, не удаляйтесь от особняка более чем на пять миль, свой личный медальон я оставлю здесь.

Жан согласился, и тут в коридоре раздался шум, визг и грохот, мужчины тут же вскочили и бросились к двери, а я решила спокойно допить чай, вернуться — расскажут.

Вернувшись в отведенные мне комнаты после ужина, я расстроился, не увидев родственницу графа. Спросил о ней служанку, та ответила, что леди Илана частенько ужинает в своих комнатах. Я хотел было проявить терпение и дождаться утра, но желание услышать ее голос, вдохнуть аромат стало нестерпимым.

Пришлось изобразить приступ слабости, хотя особенно лицедействовать мне не пришлось: я действительно был еще слаб, и просто опустился в ближайшее кресло, закатив глаза. Служанка тотчас выбежала из комнаты, надеюсь, она позовет леди, а не доктора.

Леди пришла очень быстро, от нее пахло ванильными булочками и ягодным джемом. Когда ее теплая, мягкая рука легла на лоб, я ощутил такой прилив сил, что готов был вскочить и подхватить ее на руки. Но кажется, со мной не собирались церемониться: под носом появился флакон с нюхательной солью, от резкой вони я громко чихнул, и ударился о жесткий подголовник так сильно, что в глазах потемнело.

— Вставайте лорд, — голос леди был прохладен и насмешлив, — вам лучше лечь в постель и выпить укрепляющий отвар.

Вдвоем женщины помогли мне снять сапоги и камзол, а потом добраться до кровати, пару раз я коснулся ее мягкой кожи и теперь готов был свернуться калачиком и скулить как щенок от восторга!

Прекрати! — сурово сказал я сам себе, — хоть она и родственница графа, она обычная человеческая женщина, разве ты мало обжигался? Задавив воспоминания о своей Анлир, я вновь принялся бранить себя, но ничего не помогало: я хотел упрекнуть ее в излишней полноте, но тут же вспоминал румяные щеки, мягкую улыбку и покачивание юбок. Пытался упрекнуть в нескромности, и в памяти всплывала ее заботливость и внимательность, кроме того похоже и граф и принц уважали эту леди, и заботились о ней.

В полном смятении чувств я нашел островок тепла под одеялом и уснул.

Проснувшись утром, я обнаружил, что леди Илана спит сидя в кресле подле моего ложа, а окутавшее меня тепло и восхитительный аромат исходят от ее ладошки прижатой к моей шее. Кровь ударила в голову, и бережно притянув ее пальчики к губам, я начал выписывать вензеля кончиком языка, скользнул к ладони, потом к запястью…

Вдруг леди потянулась, на ее сонном, розовом от утреннего румянца личике расцвела сказочная улыбка, а полные, нежные как лепестки шиповника губы прошептали:

— Любимый!

Но тут же распахнулись бездонные серые глаза, а нежная ручка так приложила меня по лбу, что искры посыпались из глаз!

Я растерялся, и в эту секунду сработала защита, восстановившаяся за ночь: леди отбросило воздушной подушкой прямо на низенькую банкетку. Перед моими глазами мелькнули ноги в домашних туфлях, взметнулись веером юбки, леди закричала, схватила что-то что бы удержать равновесия, и на пол с грохотом и звоном посыпалась посуда. На шум прибежали служанки, причитая и увеличивая шум, следом ворвались принц и дракон, но посмотрев на меня, почему-то согнулись от смеха.

А леди бросив на меня уничижительный взгляд, поднялась, одернула платье и выплыла в коридор, и отдавая распоряжения уже оттуда.

Ролен и Жан вернулись, непрерывно хихикая, а на мой вопросительный взгляд поведали, что лорд Сиан спросонья напугал леди Илану, а леди не растерялась и стукнула его по лбу, но беда была в том, что кузина Жана постоянно носила небольшой артефакт: перстень усиливающий силу удара. На удар сработала защита сильфа, и леди смело щитом в угол, предварительно продемонстрировав незадачливому лорду ее нижние юбки.

Зато теперь сильф видит мир только одним глазом — второй заплыл роскошным алым фингалом, и судя по всему недельку лорду придется изображать енота. А леди Илана поднятая кузеном с пола заявила, что лечить неблагодарного повесу не будет, пусть приглашают ему лекаря, и задрав носик удалилась в свои покои — укреплять нервы сладостями.

Мне стало весело:

— Похоже, лорду придется потрудиться, что бы заслужить прощение, или лекарь его устраивает больше кузины Иланы?

Жан тоже усмехался:

— Кузина не злопамятна, поставит еще пару синяков и простит, но кажется, облачный лорд нашел то, что так долго искал.

Мы многозначительно улыбнулись, и принялись собираться: кроме теплого платья и бархатной шапочки с меховой опушкой, по требованию Ролена я надела плащ с капюшоном и маску, их в холодную погоду носили многие знатные леди, что бы уберечь нежную кожу лица от хлестких порывов ветра. Кроме того дракон надел мне на руку браслет с парой подвесок-амулетов:

— Вот леди Марина, этот камушек поможет вам перенестись ко мне из любой точки в радиусе пяти миль, а этот не даст покинуть круг разрешенный магией.

Жан внимательно слушал, и попросил дракона задержаться хотя бы на пару часов в доме:

— Мы с миледи хотим заглянуть к антикварам в поисках подробных карт, а это почти на другом конце города.

— Хорошо, — сказал дракон, — но к обеду жду вас здесь, магии нужно подтверждение.

Жан кивнул, и особо недовольным не выглядел, но когда мы сели в карету я спросила:

— Какое подтверждение требует магия?

Жан ответил неохотно:

— Прикосновение, за ужином Ролен поцелует тебе руку, или просто проводит к столу.

— И этого будет достаточно? — мне становилось не по себе, страх оказаться к дракону слишком близко не пропал, а лишь затаился.

— Нужен телесный контакт, кожа к коже, не менее полуминуты, — Жан вздохнул, — не бойся, мое сердечко, Ролен человек, то есть дракон чести, и все объяснил мне заранее. Ему непросто обманывать магию, но он это делает, ради нас.

Я сразу поняла все, что недосказано: Жан тоже человек чести, и поможет другу, не смотря ни на что. Вздохнула, и прижалась к мужу покрепче: буду так близко, как только смогу, пока честь, долг или еще что-то не разлучили нас.