Подарок (СИ)

Глава 9

Утром леди Марина долго не выходила из спальни. Встревожившись, я отправил к ней горничную, и она еле разбудила леди, и еще долго сновала из комнат в кухню, с чашками, полотенцами и прочими женскими нужностями.

Наконец леди спустилась в гостиную, а отец вышел из своих покоев в любимом стеганном халате, и я удивился: отец всегда вставал рано, говоря, что успевает сделать значительно больше с утра, пока все дворцовые бездельники отлеживают бока. Впрочем, чуть набрякшие веки и рассеяный взгляд говорили о том, что он за полночь засиделся за документами и письмами.

— Доброе утро, сын, леди, — отец поприветствовал нас и уселся в самое глубокое кресло.

— Доброе утро, отец.

— Доброе утро милорд. Хотите, велю подать бодрящий отвар? Ночь была неспокойная, пришлось с утра заварить.

Отец посмотрел на леди Марину с изумлением, отвык от женской заботы?? Или не ожидал, что столь юная незамужняя леди разбирается в травах?

— Хорошо, леди, пусть подадут, и немного печенья на завтрак, — отец откинулся на спинку кресла и уставился в огонь.

Леди вышла и через несколько минут Сара принесла чайник источающий ароматы трав и лимона, чашки, салфетки и печенье с мармеладом. После чаю я осмелился рассказать отцу о наших планах заказать приданное в одном из соседних городов, но граф почему-то изменил планы:

— Нет, невеста моего сына достойна лучшего! Завтра едем в столицу, и посещаем лучших портных!

— Но отец, через шесть дней прибудет Ролен!

— Оставишь письмо, не думаю, что ему будет трудно отыскать тебя в столице!

Когда отец говорит таким тоном, спорить бесполезно. Нет, я конечно могу сделать так, как считаю нужным, но он не отступит, и повезет Марину в столицу, а раз ей все равно туда нужно, зачем спорить? Лучше позабочусь об удобном экипаже, слугах и провианте. Поэтому согласно кивнув я задумался: если ехать до столицы в карете, то в зависимости от лошадей и дорог можно добраться за двое суток, или за неделю неспешной езды. Королевская дорога от нас далековато, значит поедем медленнее, но землю уже прихватило, значит, путь будет легче, а если взять сменного кучера и больше масла для фонарей — доедем дня за три, а то и быстрее.

Отец, очевидно, обратил внимания на мои размышления и одобрительно кивнул добавив:

— Позаботься о жаровнях и теплом пологе, леди любят тепло! — и поцеловав пальчики леди Марины вышел.

— Жан, мы поедем в столицу?

— Да, леди, поедем, велите Саре уложить вещи, но немного, в столице мы сразу закажем вам модные платья и все необходимое.

— Жан, вы не забудете, что нам нужны маги?

— Конечно леди, к магу мы отправимся в первую очередь!

Но леди смотрела недоверчиво, а потом, вздохнув, уточнила:

— Жан, вы обещаете мне, что приехав в столицу, мы сразу же найдем мага, который отправит меня в мой мир?

— Леди, прошу меня простить, но этого я обещать не могу, я не знаю, сможет ли маг отправить вас в ваш мир. Я обещаю, что отведу вас к магу, это все что я могу сделать.

— Хорошо, — леди Марина сдержала набежавшие слезы и вышла, сказав, что должна отдать распоряжения Саре.

Я восхищен ее мужеством! Она быстро перенимает правила поведения, учит этикет и старается быть вежливой со всеми, но когда я вижу ее слезы, я знаю, что могу потерять ее. Она хочет обратно, в свой мир, ее ждут близкие и знакомая жизнь, но разве я смогу вновь остаться один?

Надежды нет, мне стало тоскливо, за окном стучал дождь, изредка стуча в стекло мелкими льдинками. Подошла Сара, пришлось брать себя в руки и отвернувшись к окну строгим голосом распоряжаться упаковать три-четыре платья, наиболее теплых, щетки для волос и шпильки и прочее:

— На завтра приготовь коричневое платье без воротника, к нему меховой жилет и шапочку; перчатки, чулки и сапоги нужно проверить и прогреть на печи. Скажи мистрис Марте, что ты поедешь с нами, его светлость назначил тебя моей личной камеристкой до самой столицы.

Девушка присела и побежала разносить по дому радостную весть, а я еще острее почувствовала свою чуждость этому миру, и забившись в нишу у окна уставилась в сад. Зрелище было печальным, мокрые черные деревья обвисли и украсились ледяными каплями, порой дождь переходил в легкий снег, и снова сменялся дождем, дороги развезет, как мы поедем?

Я недооценила графа, ему подчиняется даже природа, ночью грянули заморозки, крыльцо обледенело, и если бы не сильная рука виконта, я, скорее всего, пересчитала бы попой ступеньки.

Граф выглядел величественно и грозно, не смотря на невысокий рост. Его длинный черный плащ, подбитый серым мехом, касался краем ледяной кромки крыльца. Виконт рядом с ним выглядел скромно: камзол и штаны из плотного сукна, вязаный берет с простой пряжкой, перчатки и сапоги. На мой удивленный взгляд Жан пояснил:

— Я поеду с вами, в карете, это несколько неудобно, но для вас безопаснее.

Мне осталось только кивнуть, вечерняя тоска к утру не прошла, но немного отдалилась. Выезжали затемно, чай и булочки Сара принесла прямо в спальню, и там же стояла корзинка с мелочами для кареты, в нее уложили гребни, щетку для волос, запасные шпильки, носовые платки и белые тряпочки, аккуратно проутюженные.

— Что это? — сонно ткнула я пальцем.

Сара неожиданно покраснела и замявшись сказала:

— Миледи это, ну для женских дней! Мистрисс Марта велела приготовить, сказала, что у вас уже должны быть.

Оппа! Я присела на скамеечку оббитую гобеленом и попыталась совместить в голове отутюженные прямоугольники и привычные мне прокладки из пачки, совмещалось плохо. А как их приклеивать к белью? Здешние смешные панталоны на веревочках сползают, а где непромокаемый слой? Задумалась я крепко, и на крыльцо выползла рассеянная, вот и не заметила сразу ледяной глазури, спасибо Жану, поймал!

Карета оказалась гораздо больше той, в которой мы ездили на ярмарку. Внутри были и уже привычные диванчики, но шире, пол устилал ковер, рядом лежали свернутые меховые одеяла для ног и грелки с горячими углями, сквозь мелкие дырочки вился легкий дымок.

Жан усадил меня по ходу движения, закутал ноги в мех и подложил под ноги грелку. Сара села напротив, спрятав под диванчик две корзинки: одну с дорожными мелочами, другую с провизией. Жан сел рядом со мной:

— Мы жених и невеста, а потому можем ехать в одной карете в присутствии дуэньи, Марта нужна в поместье, но на время пути подойдет и Сара.

— Хорошо, — говорить не хотелось, и я прикрыла глаза, надеясь подремать.

Дорога была неровной, карета подскакивала всем своим немалым весом и устроится удобно не получалось, наконец Жан сжалился, выудив откуда-то небольшую вышитую подушечку он пристроил ее на плечо, и предложил мне прилечь. Это тоже было не слишком удобно, но все же я задремала, и проснулась только тогда, когда карета остановилась.

Оказалось, что я сплю, уложив голову на колени Жана, и улыбнувшись, виконт помог мне встать:

— Сейчас будет небольшая остановка, пока перепрягают лошадей, есть время размять ноги и выпить горячего грога.

— Хорошо.

Тело затекло от неудобной позы, и из кареты меня пришлось выводить под руку. Сара, не менее измученная, чем я, довела меня до небольшой комнатки с большим умывальником, туалетным столиком и кушеткой. Пахло тут не розами. Умывшись чуть теплой водой, я глянула в зеркало: волосы растрепались, выбившись из-под шапочки, и пришлось сразу же причесаться, потом Жан постучал, позвал к столу.

На столе стоял кувшин с чем-то горячим и сладким, блюдо пирогов и порезанное крупными ломтями копченое мясо. Граф внимательно наблюдал, как Жан подвел меня к столу и налил в прихваченный из поместья серебряный бокал напиток из кувшина. Отпив немного горячего, я почувствовала себя лучше, и тут проснулся аппетит: первый пирожок с непонятной начинкой осел в желудке приятной тяжестью, я потянулась за мясом, но тут услышала слова графа:

— Следующий перегон поедем через пустошь, Жан у тебя все под рукой?

— Да отец, не сомневайтесь.

Мясо встало в горле: так они ждут нападения? Впрочем, разговор тотчас прервали и допив то что оставалось в кубках вышли из трактира. Глубокого снега еще не было, но здание казалось приземистым, с крыши торчала солома, лошадей уже перепрягли, и на козлы сел сменный кучер, а прежний торопливо глотал из кружки что-то исходящее паром в холодном воздухе:

— Сара, — прошептала я горничной, — там пироги остались и мясо, вернись, отдай кучерам, они поесть не успели, и себе парочку отложи.

Она убежала довольная: ей за одним столом со мной есть не полагалось, но и отойти, оставить с мужчинами одну тоже было нельзя. Пока Жан усаживал меня в карету, горничная вернулась с узелком и запасливая девушка оказалась! Даже кувшин с медовым напитком прихватила, так что следующий час мы ехали весело, а потом мне захотелось петь.