Под "крылом" Феникса

Глава 25

Трепетный свет факелов освещал площадку, на которой выстроились воины первого сабрака Второго габара и приданной им тагмы сидуганских лучников. Сегодня к вечеру в расположении их подразделения ожидали прибытия важных гостей. Воины с самого утра готовились к смотру. Убирались в палатках, начищали доспехи и проверяли оружие. Вместо обычного обучения дважды ходили сомкнутым строем, отрабатывали повороты и равнение. К полудню всё было готово, и вскоре чёткие прямоугольники тагм застыли в неподвижном строю.

Тагмой копейщиков нынче командовал бывший сотник Яньды, которому недавно было присвоено звание тагмарха. Сейчас его распирало самодовольство, при виде застывших в грозном спокойствии, рядов подчинённого ему отряда. Что же, ему есть, чем похвастаться перед князем Чже Шеном.

Полтысячи отборных копейщиков, опытных воинов, каждый из которых стоил двух, а то и трёх обыкновенных ратников-новобранцев. И это только начало. Сейчас, когда идёт война, можно отличиться перед начальством, показать себя, и он не упустит такой возможности. Глядишь, через несколько месяцев он уже станет тайчи и у него под рукой окажется целый сабрак.

Сегодня князь Чже Шен оставил главную ставку, чтобы произвести смотр войск, расположенных в остальных лагерях, и проверить, как продвигается подготовка воинов имперской пехоты. Именно им он отводил роль силы, призванной окончательно заменить ополчение кливутов, и которая должна отразить удары, направленные против будущей власти. Ну, а когда междоусобная война окончится, то этим молодцам найдётся дело за пределами Империи Феникса.

Князь неторопливо объезжал расположения войск, подолгу задерживаясь, то в одном, то в другом месте. Он дотошно вникал во все мелочи и детали, проводя на месте разнос нерадивых начальников и поощряя ретивых к службе. Поэтому, в расположение первого сабрака он прибыл затемно, когда на небе уже вовсю сияла, взошедшая над горными вершинами, луна.

Полководец прибыл на смотр не один. Его немногочисленную свиту составляли сингархи габаров и несколько писцов. Тут же присутствовал и начальник Тайной Стражи. Проведя несколько дней в праздном безделье, Сюманг напросился в поездку, чтобы не сидеть на месте и хоть как-то развеяться.

Чже Шен в сопровождении свиты медленно обходил строй, с любопытством вглядываясь в лица, стоящих перед ним воинов. В отличие от других полководцев, его не интересовали рост и сила бойцов. Ему было важно другое – есть ли в них дух. Готовность к самопожертвованию ради достижения поставленной военачальником цели.

Князь остановился возле воина с необычными жёлтого цвета глазами. Больше всего они напоминали ему глаза кошки. У него родилось ощущение, что где-то ему уже доводилось видеть людей с такими глазами.

– Это один из наших лучших бойцов,– почтительным голосом пояснил, подошедший сзади Яньды.– Он родом из неведомого нам племени. Смею уверить, что его искусство обращаться с оружием не уступает даже умению Железных Ястребов.

Чже Шен одобрительно кивнул. Этот тагмарх поступает мудро, не гнушаясь перенимать воинские умения у дикарей. Это правильно. Сюманг, услышавший замечание Яньды, заинтересовался и подошёл поближе, чтобы тоже взглянуть на необычного воина. Нечаянно он перевёл свой взгляд на высокого, крепкого наемника из тайгетов, стоявшего рядом с ним. От неожиданности и непомерного удивления его челюсть начала медленно отвисать вниз. Пресвятые духи – да это же Кендаг! Перед ним стоял сам Кендаг!

– А-ар-гх,– из горла Сюманга вырвался хрип. В то же мгновение двойной удар Кендага в лоб и в подбородок обрушился на него, выбив землю из-под ног. Начальник Тайной Стражи, потеряв сознание, рухнул на землю.

От неожиданности произошедшего Яньды растеряно замер на месте, и тут же получил удар ногой под подбородок, сломавший ему челюсть и шейный позвонок. Новоиспечённый тагмарх умер ещё до того, как его тело тяжким мешком запрокинулось навзничь. Одновременно локоть Кендага, вмяв чешую доспеха, погрузился в солнечное сплетение стоящего справа от него Щербатого.

– Беги! – отчаянно заорал он, уверенный, что Джучибер поймёт его правильно.

Сначала все, кто находился на площадке пришли в полное замешательство. Военачальники из свиты Чже Шена опомнились первыми и, выхватив мечи, бросились на Кендага. Тайгет с лёгкостью уворачиваясь от нацеленных на него выпадов и ударов, метнулся в сторону. Двое оруженосцев князя преградили ему путь, и тут же рухнули бездыханными. Он пробивался к стоящим на краю площадки палаткам.

Увидев, что вытворяет Кендаг, Джучибер на краткий миг растерялся, как и все остальные. Он не понял, от чего взбесился тайгет, но, тем не менее, не раздумывая, отбросил свою совню и, ударив кинжалом ближайшего к нему ченжера, присоединился к своему другу. В два прыжка он оказался рядом с ним. Коттер еле успевал за Кендагом, который ловко петлял между расставленными палатками и различными строениями. Теперь их могла спасти только быстрота движений.

Тем временем оцепенение, вызванное среди ченжеров внезапным нападением Кендага, окончательно прошло, и более полутысячи воинов с яростным рёвом бросились в погоню. Сюманг, еле очухавшийся от полученного удара, пытался объяснить, кого им надо ловить. Несмотря на то, что жестокий удар Кендага едва его не убил, он сумел быстро взять себя в руки и даже попытался возглавить руководство погоней.

Воины и начальники соседних подразделений выходили из своих палаток, чтобы узнать причину возникшей суматохи. Вопли об измене и призывы перебить всех дикарей и тайгетов были слышны даже на другом конце лагеря.

Сотник, ведающий караулами, назначенными на эту ночь, сначала решил призвать воинов тагмы копейщиков к порядку, но когда до его слуха донеслись крики, бряцанье доспехов и звон оружия, то немедленно приказал играть тревогу. Теперь волнение охватило весь лагерь. В свете факелов и костров заметались люди. Со стороны расположения Железных Ястребов донеслось тревожное ржание лошадей.

Джучибер нагнал Кендага возле одного из сараев, забитых мешками с мукой, недалеко от ворот, ведущих в сторону селения. Оба беглеца затаились в тени, чтобы немного перевести дух.

– Столько лет прошло, а проклятый соглядатай всё-таки узнал меня,– тяжело дыша, произнёс Кендаг.– Через ворота нам не пробиться. Надо попытаться преодолеть стену, до того, как выставят дополнительных часовых. Будем пробираться в сторону гор. Таохэ как-то говорил мне, что там есть колодец для лошадей и часто отдыхают конные разъезды перед тем, как вернуться в лагерь. Не мне тебя учить, как угонять лошадей.

Джучибер только смог лишь кивнуть в ответ. Кендаг отстегнул ремешок и снял с головы неудобный шлем и швырнул его в темноту. Коттер последовал его примеру. Для него всё происходящее было чистейшим безумием, но мысль о том, что он скоро снова окажется в седле, сразу же придала ему сил. Вскочив на ноги, они рванули прямо к валу, окружающему лагерь.

Кендаг одним могучим прыжком взлетел на вал, окружавший лагерь. Двое часовых, охраняющих этот участок, с удивлением рассматривали с высоты суматоху, охватившую расположение тагмы копейщиков. Они даже не успели понять, что происходит, когда перед ними появился могучий тайгет.

Железный кулак Кендага мгновенно превратил в кровавое месиво лицо одного из них. Второй, успел громко крикнуть, прежде чем, нога тайгета ударила его в пах. На ближайшей дозорной вышке загомонили стрелки. Несколько самострельных болтов просвистели рядом с головой Джучибера. Один из них, даже звонко скрежетнул своим наконечником, задев кольчужное плечо Кендага.

– Быстро в ров,– скомандовал тайгет, перелезая через частокол. Следовало торопиться, ибо с обеих сторон вала сюда уже бежали караульные отряды. Темнота рва укрыла беглецов, от глаз стрелков. Джучибер и Кендаг пробежали по дну рва две сотни шагов и остановились. Тайгет встал, широко расставив ноги и упёршись поднятыми руками в стенку рва.

Джучибер ловко, словно кошка, взобрался ему на плечи и выбрался на поверхность. Затем коттер лёг на землю и, спустив руки, помог Кендагу подняться наверх. Преодолев ров, беглецы поспешили в сторону кулбусской деревни. Едва они достигли ближайших хижин, где обитали местные кулбусы, как из открытых ворот лагеря выскочили размахивающие оружием преследователи.

Кендаг с Джучибером петляли между тростниковыми хижинами и глинобитными фанзами, стараясь держаться в тени. Один раз им пришлось перелезать через забор, ограждающий загон для овец. В другой, они натолкнулись на одного из местных обитателей, привлечённого шумом, доносившимся из лагеря. Кендаг лишь только досадливо поморщился, когда Джучибер уложил его точным ударом кинжала, не дав даже пикнуть.

Высокий дощатый забор встал на их пути. Заметив его, Джучибер приготовился сворачивать в сторону, чтобы попытаться найти калитку или просто обойти неожиданное препятствие. К его изумлению, Кендаг на бегу взмахнул руками над головой и, чуть пригнувшись, не сбавляя скорости, врезался в забор.

Сооружение содрогнулось, как будто в него залепили ядром из тяжёлого камнемёта, а там, куда ударил всем телом Кендаг, зияла широкая дыра, да вокруг на земле валялись щепки и обломки досок. Джучибер видел удаляющуюся фигуру тайгета, бегущего как будто никакого препятствия не было вовсе. Поминая про себя Рысь-Охранительницу, Джучибер нырнул в пролом пробитый Кендагом.

Каменный колодец, где Железные Ястребы и их оруженосцы поили своих коней, находился среди раскидистых платанов, росших вдоль дороги примерно в одном лине от селения. Кендаг с трудом разглядел его очертания в неверном лунном свете. Джучибер неслышной тенью уверенно скользил в двух шагах впереди него.

Подойдя к колодцу, они изменили направление на север, заметив небольшую рощицу. Обойдя кусты, они увидели большого белого жеребца, привязанного к дереву. Далее смутно угадывались силуэты других лошадей.

Кендаг глубоко вздохнул и сделал ещё два шага вперёд, но окрик часового остановил его. В свете луны матово блеснули чешуи доспеха и шлем. Оглянувшись, Кендаг убедился, что дозорный был один, однако, стоит ему лишь только крикнуть погромче, и…

Тёмная фигура неслышно выросла за спиной ченжера. Тускло сверкнуло лезвие кинжала и дозорный, хрипя и захлёбываясь собственной кровью, осел на землю. Джучибер наклонился над убитым и быстро обыскал его. Почуяв запах крови, жеребец, привязанный к дереву, стал храпеть и рваться с привязи.

Беглецы не стали медлить, и в следующее мгновение Джучибер уже сидел на спине скакуна, утихомирив того ударом кулака меж ушей. Кендаг также вскочил на ближайшую лошадь. Позади них раздались чьи-то встревоженные голоса. Времени, чтобы захватить заводных коней не оставалось.

Оба беглеца сознавали, что теперь спасение заключается только в резвости их скакунов. Они даже не пытались найти какое-нибудь укрытие, понимая, что с их внешностью Тайные Стражи легко сумеют их обнаружить.

Джучибер, в отличие от Кендага считал, что у них есть преимущество во времени, и до утра они смогут двигаться по пустынной дороге без помех. Будь они в степи, это не имело бы решающего значения, так как беглеца всегда можно выследить по следу. Здесь же, где дороги замощены камнем, копыта лошадей не оставляют следов.

Уже стало светать, когда они достигли Усанга – небольшого городка, расположенного на левом берегу Чулбы. Недалеко от него они свернули с дороги, чтобы объехать его стороной. Кендаг считал, что соваться им в городок не стоило, ибо для гиньцев они по-прежнему оставались врагами. Поэтому они затаились в небольшом перелеске у самого берега реки.

– Если сможем переправиться на другой берег, то сумеем оторваться от погони,– сказал Кендаг, глядя на блестевшую в утренних сумерках водную гладь Чулбы.

– А как будем пересекать реку? Вплавь? – поинтересовался у него коттер.

– Нет. Здесь неподалёку есть перевоз. Двенадцать лет назад мы переправлялись здесь с Дайсаном. Правда я не знаю, живы ли ещё те перевозчики…

– Тогда давай не будем терять времени, пока ещё не совсем рассвело.

Кендагу удалось найти хижину, в которой жили паромщики без особого труда. Хозяева ещё спали, когда властный стук в дверь поднял их на ноги. Они долго не хотели открывать дверь незнакомому человеку, да к тому же ещё вооружённому до зубов. Но после того, как Кендаг назвал несколько имён, его впустили в дом. Джучибер вместе с лошадьми оставался снаружи. Вскоре Кендаг вышел из дома в сопровождении пятерых кулбусов. Он махнул рукой коттеру, чтобы тот вёл лошадей следом за ними к реке.

Сооружение, гордо именуемое паромом, представляло собой большой, в полтора десятка шагов, плот с дощатым настилом поверх брёвен, из которых он был сколочен. На концах стояли вороты, через которые был пропущен толстый в руку человека канат, свитый из пеньки и пропитанный смолою от сырости. Одним концом он уходил в воду. Кроме этого, с двух сторон оно имело ограждение в виде стоек из жердей, доходящих высотой до пояса человека. В основном всё это сооружение предназначалось для перевозки свиней и овец, которых гнали на продажу на местном базаре.

Когда они взошли на плот, двое кулбусов взяли длинные бамбуковые шесты и принялись отталкиваться от берега, а двое других взялись за вороты. Пятый, седобородый старик, стоя рядом с Кендагом, зорко вглядывался в висящие над водой клубы тумана. Он махнул рукой, и вороты натужно заскрипели. Всё сооружение медленно двинулось прочь от берега.

Джучибер всё время находился при лошадях. Кобыла Кендага вела себя ровно, а вот его жеребец, то и дело недовольно фыркал, беспокойно перебирал ногами, гулко стуча подковами в доски настила. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем они достигли противоположного берега. К тому времени из-за далёких вершин Тыйских гор показался краешек солнца, и туман постепенно начал рассеиваться.

Едва они оказались на твёрдой земле, как Джучибер почувствовал себя сразу уверенней. Пока он сводил лошадей на берег, Кендаг прощался с перевозчиками. Тайгет попытался всучить свой и без того тощий кошелёк старику, но тот только замахал руками. На прощание старый кулбус обнял Кендага и что-то долго шептал ему на ухо. Тайгет несколько раз согласно кивнул ему в ответ.

Кендаг перекинул через седло дорожный мешок, затянул подпругу и поднялся в скрипнувшее под его тяжестью седло. Он поднялся на прибрежный холм, где его уже ожидал коттер и, остановив коня, оглянулся назад. Он смотрел на медленно ползущий по реке паром, приближавшийся к противоположному берегу, который очень скоро, как предчувствовал Кендаг, будет залит кровью и пожарами надвигающейся войны.

Джучибер первым тронул своего жеребца, направляя его на дорогу, ведущую на северо-запад в сторону Мангара. Кендаг отвернулся и поехал следом за ним. Надо было поторопиться миновать правобережную равнину Чулбы прежде, чем их станут искать на этом берегу. Кулбусы сказали ему, что дороги на Ямантару и Рангаве были плотно перекрыты заставами и разъездами верными И-Лунгу войсками Закатного удела, поэтому им оставалось лишь одно – проскочить между Панченом и Мангаром.

Когда стемнело, они снова выехали на большак. Тайгет и коттер скакали через спящие долины, мимо укрытых в рощах селений, посреди полей и садов, фанз с белыми стенами. Едва взошло солнце, как они свернули с большой дороги на просёлок, ведущий в сторону полуночного заката. В полдень они остановились в роще фруктовых деревьев, посаженной недалеко от кумирни, посвящённой ченжерскому богу Синьду. Джучибер осмотрел обоих коней и покачал головой.

– Ещё день такой скачки и нам придётся идти пешком. Мой жеребец выдержит, а вот твой конь совсем плох.

– Может быть, нам удастся сменить лошадей,– ответил тайгет,– а пока давай-ка, чуть передохнём.

Они расположились на поляне с пожухлой травой среди деревьев. Кендаг так и не научился по-настоящему ездить на лошади. Сейчас тайгет лежал на животе, оглаживая свои, стёртые жёстким седлом ягодицы. Джучибер пошарив в седельных сумах, нашёл немного еды.

– Тот шестипалый, что узнал тебя,– спросил он Кендага,– ты убил его?

– Очень на это надеюсь. Иначе нам не уйти.

Коттер задумался, размышляя обо всём произошедшем. Ему было немного жаль оставленных в лагере пожитков, ибо там были кое-какие нужные вещи. Хорошо ещё, что кольчуги остались на них.

– Знаешь,– сказал он Кендагу,– мне в голову пришла одна занятная мысль.

– Какая же? – поинтересовался тайгет.

– С тех пор как я в первый раз встретил тебя, мне всё время приходится от кого-то бежать и скрываться.

Услышав слова Джучибера, Кендаг даже перестал жевать. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом дружно расхохотались.

Когда лошади отдохнули, они, не слишком-то сберегая силы коней, продолжили путь. Но на большак они выехали лишь только с наступлением темноты. Дорога была пустынна, и они пустили своих скакунов в полный мах. По мере их продвижения на запад селения стали встречаться всё реже, а местность становилась все более возвышенной. Угрюмые поместья, больше похожие на укрепления, говорили о десятилетиях пограничных войн, когда-то гремевших в этих местах.

Оставив за собой очередную спящую деревню, они свернули с дороги, которая шла на северо-запад, к перевалам плоскогорья Анахуань, путь через которые вёл в Фусинь – столицу Закатного удела Ченжера. Двигаться по ней дальше становилось опасно. Можно было нарваться на разъезд или какую-нибудь заставу. Правда, сейчас границы между уделами охраняют не так бдительно, как раньше, но дозоры и караулы наверняка остались. Кроме того, по дорогам Закатного удела часто двигаются обозы войск.

Лошадь Кендага пала недалеко от окрестностей Чжипаня. Джучибер спешился, остановив своего скакуна, рядом с упавшим тайгетом. Тот, отряхивая с себя дорожную пыль и потирая ушибы, медленно поднимался на ноги.

– Что будем делать дальше? – спросил коттер.

– Можно укрыться в лесу,– Кендаг махнул в сторону темнеющих склонов Анахуаня.– Только там конному хода нет.

Раздосадованный тем, что ему опять придётся топать пешком, Джучибер неохотно спешился, расседлал жеребца, и отпустил его на волю. Затем оба беглеца направились к густо заросшему хвойным лесом подножию гор.