Под "крылом" Феникса

Глава 10

На столичных улицах было полно народу, но царящее в городе оживление было вызвано отнюдь не известием о смерти государя, о которой глашатаи объявили два дня назад. Эту скорбную новость заслонила другая, несколько более приятная для слуха местных жителей. Сегодня через врата Восхода в Дацинь пришли три каравана радхонов, а молва уже разносила о прибытии ещё одного большого радхонского каравана из Закатных стран, прорвавшегося в Ченжер сквозь безводные пустыни и ускользнувшего от разбойных дикарей.

Вечер, объявший огромный город, был ясный и тёплый. Лёгкий ветерок, налетавший с далёких гор, обвевал дома и улицы городских кварталов, унося прочь запахи нечистот. Несмотря на царивший траур, на площадях было довольно оживлённо. Женщины заранее спешили на главный базар столицы, надеясь узнать, какие диковины завтра выставят на продажу прибывшие радхоны.

Трое ничем не примечательных людей вышли на базарную площадь из переулка, который заканчивался глухой стеной, ограждающий один из особняков, стоявших недалеко от Алого дворца. Мало кто из жителей империи знал, что в сём скромном, ничем не примечательном особняке, располагались управление и присутственное ведомство имперской Тайной Стражи, куда сходились все скрытые от непосвящённых нити власти над Ченжером.

Первым шёл сам господин Сюманг – нынешний начальник Тайной Стражи. Вести о караванах достигли его ушей прежде, чем хоть один верблюд переступил ворота, ведущие в торговые предместья столицы. Поэтому сегодня вечером он решил самолично навестить базар, дабы убедиться в правдивости известий, ну и быть может, пообщаться с кем-нибудь из прибывших купцов с выгодой для себя.

Слабостью Сюманга было пристрастие к драгоценным камням и маверганскому вину, причём до сих пор для себя он так и не мог определиться, что из этих двух вещей его занимает больше всего.

Справа от него шёл пожилой худощавый ченжер с невыразительным лицом, одежда которого ничем не отличалась от одеяния простого горожанина. Таких людей в любой толпе были тысячи, и потому, вряд ли бы кто обратил на этого человека пристальное внимание.

Это был знаменитый Химчен – мастер тайного сыска, отправивший на плаху не одну сотню крамольников и вольнодумцев. Кроме того, он прославился как человек, которому удалось вызвать междоусобицу среди племён диких язычников, что осмелились бросить вызов могуществу Империи Феникса. Теперь, за заслуги перед нефритовым престолом, он находился на покое, обучая молодых Тайных Стражей навыкам своего мастерства.

Последнего из этой троицы звали Ван-Ё. Это был молодой человек в просторной одежде, под которой так удобно скрывать панцирь или короткую кольчугу, благообразной наружности, и которого можно было с полным успехом принять за послушника одного из многочисленных храмов Дациня. Ван-Ё был одним из лучших учеников мастера Химчена и сейчас, несмотря на свой возраст, занимал пост заместителя начальника имперской Тайной Стражи. Его жизнь и карьера заслуживали особого внимания.

Когда-то Ван-Ё появился в Дацине с купеческим караваном из Аланя, направляющимся дальше в Закатный удел. Юный провинциал обладал красивым почерком и умел хорошо писать. В столицу империи он прибыл в надежде найти место писца в каком-либо ведомстве или Приказе либо стать писцом у богатого вельможи или купца. Но его мечтам так и не суждено было сбыться.

Пробиться в ряды имперских чиновников оказалось намного труднее, чем он предполагал, ибо у Ван-Ё не было ни богатой родни, ни знакомых в столице, то есть тех, кто мог за него поручиться или хотя бы замолвить словечко. Жизнь в столице была отнюдь недешева, и кошелёк молодого человека опустел гораздо быстрее, чем он рассчитывал.

Естественно, что ему вскоре пришлось съехать с постоялого двора, в котором он остановился и перебраться в одну из ночлежек на окраине города. Затем несколько дней вынужденного голодания подвигли его на поиски заработка.

Получивший воспитание в семье отставного писца, Ван-Ё не обладал нужными навыками, чтобы заняться каким-нибудь ремеслом. Но и опускаться до уровня нищего попрошайки он не желал. Поэтому, когда он узнал, что хозяин расположенного по соседству с его нынешним обиталищем дома терпимости ищет грамотного человека то, не раздумывая, нанялся к нему на службу.

Конечно, заработок был не ахти какой, но зато и работа была не тяжёлой. В обязанности Ван-Ё входило делать записи об оплате посетителями предоставляемых услуг, писать на табличках имена девиц, а также выполнять мелкие поручения хозяина. К тому же у него теперь была крыша над головой и возможность бесплатно воспользоваться услугами понравившейся работницы. Вот только еду приходилось покупать, но это было ничего.

Содержатель весёлого заведения и его работники по роду своей деятельности были обязаны сталкиваться с Тайными Стражами. Вот и Ван-Ё никак не смог избежать общения с сыщиками и вскоре он стал одним из многочисленных осведомителей.

Молодой аланец стал помогать кому-то из своих земляков, которые достигли определённого положения в рядах Тайной Стражи в их нелёгком деле. Несколько удачно раскрытых с его помощью дел, и поддержка земляков сыграли свою роль. Способный молодой человек был замечен и представлен местному приставу, отвечавшему за порядок в их квартале. Проверив и оценив способности Ван-Ё, он предложил ему поступить в ряды Тайной Стражи.

Вскоре удача, да к тому же ещё упорство в преследовании врагов нефритового престола и врождённые способности уличного бойца помогли ему стать одним из самых успешных и знаменитых соглядатаев Ченжера. Единственной слабостью Ван-Ё были и оставались женщины. Химчен не раз язвил по поводу своего ученика, что, когда-нибудь раздвинув ноги очередной любовницы, тот потеряет голову.

Как раз сейчас Ван-Ё был влюблён в одну из танцовщиц из храма Уранами, принадлежащего Братству Богини, с которой его свёл случай. Служительницам богини Уранами, особенно тем, кто принимал участия в обрядах, строго запрещалось встречаться с мирянами, но препятствия лишь разжигали страсть в обоих молодых людях.

Ни Химчен, ни Сюманг не догадывались о новом увлечении своего подчинённого, иначе они бы доходчиво объяснили любвеобильному юнцу, что не нужно играть с огнём. Знай, они об этом, то наверняка пришли бы в ужас, ибо могло окончиться весьма плохо, так как преподобные братья, мягко сказать очень «не любили», когда кто-нибудь посягал на имущество храмов Братства или совал нос в их дела. От обвинения в святотатстве могло спасти лишь разве что заступничество самого государя или какой-либо из жриц-Посвящённых Феникса. Впрочем, нельзя сказать, что Ван-Ё не знал, чем грозило ему его увлечение, но грация и красота Таланы, её обаяние, заставляли его забыть обо всём на свете.

Трое Тайных Стражей смешались с пёстрой толпой и, повинуясь общему движению, направились к лавке известного мастера Ордеро, на прилавках которой были выставлены множество образцов изделий из кожи и замши. Здесь было всё, чем славилось предместье кожевенников – от сёдел и ножен до сапог и сандалий. Сюманг с Химченом пробились к самому прилавку, а Ван-Ё остался в стороне от толчеи.

В это время невдалеке показались две женщины. Впереди шла старшая, лет сорока, а за ней следовала девушка семнадцати лет, чья тоненькая изящная и стройная фигура выдавала в ней храмовую танцовщицу. У неё были чёрные волосы и точно такого же цвета глаза, которые, казалось, излучали необычный свет.

На обеих женщинах были почти одинаковые фиолетовые платья, цвет которых выдавал их приверженность к поклонению Уранами и скромные белые шапочки, расшитые фениксами. По ним с первого взгляда можно было определить, что они принадлежат к столичному храму Великой Богини, столь почитаемой большинством ченжеров.

Заметив Ван-Ё, девушка вся вспыхнула и, воспользовавшись тем, что храмовая служительница, чьё внимание поглотил товар, разложенный на прилавке, не видит её, остановилась рядом с молодым человеком. Тот внешне остался спокоен. Брови Ван-Ё несколько нахмурились, хотя при виде любимой, его изнутри захлестнула испепеляющая волна страсти.

– О, благородный Ван-Ё,– тихо спросила она,– ты сердишься на меня за то, что я позавчера не смогла прийти на свидание с тобой?

– Конечно же, нет,– произнёс в ответ молодой человек, изображая подобие улыбки.– Ведь я так люблю тебя.

– Не скрывай, Ван-Ё, ты чем-то встревожен. Что с тобой происходит?

– Мне необходимо переговорить с тобой милая Талана, но не здесь.

Его пальцы незаметно коснулись кисти руки девушки и слегка пожали её.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Я хотел бы встретиться и поговорить с тобой о нашей любви и о счастье, что ждёт нас в скором времени.

– Когда?

– Лучше всего сегодня ночью, ибо скоро в храмах начнутся похоронные богослужения и обряды. Тогда мы с тобой долго не сможем увидеться.

Девушка на мгновение задумалась и решительно ответила:

– Хорошо. Где и когда?

– Давай встретимся в саду, что находится полуночного придела храма Сонма Богов.

– Если смогу, то я постараюсь прийти. Жди меня там. Ты только не сердись, а пока прощай.

– До встречи.

Девушка снова пристроилась за спиной служительницы, которая пыталась рассмотреть изделия Ордеро – кожаные сандалии с тиснёными золотыми узорами и вставками из бисера. Та ничего не заметила, погружённая в свои думы, прикидывая, сколько стоило то великолепие, которое выбросили сегодня на прилавок.

Однако, ни сгорающий от страсти Ван-Ё, а уж тем более девушка, не заметили стоящего за ними человека с худощавым лицом и с коротко стриженой бородкой, который оказался невольным свидетелем разговора между двумя молодыми людьми. Оба влюблённых были увлечены собственными мыслями и желаниями. Если бы хоть один из них обернулся и увидел лицо стоящего позади них, то, несомненно, узнал бы этого человека и ужаснулся. Ибо это был, не много ни мало, сам Верховный жрец Братства богини Уранами – Динху.

Как и многие другие, привлечённый слухами о небывалых диковинах и богатствах, привезённых радхонскими караванами, он выбрался сегодня на базар. Конечно сейчас, когда по всей империи объявлен траур и большинство людей жило в тревожном ожидании перемен, один из самых могущественных и влиятельных людей Ченжера не должен был опускаться до мирской суеты. Но два последних дня Динху безвылазно провел в молитвенных бдениях в святилище Алого дворца, в перерывах между которыми ему приходилось решать различные дела и вести многочисленные переговоры со сторонниками юнгарха Учжуна.

Сегодня Верховный жрец Братства, решил дать себе хоть немного отдохнуть и расслабиться. Однако его открытое появление на базаре могло быть неверно истолковано остальными братьями и набожными людьми, уверенными в том, что их глава нынче день и ночь молиться за упокой души опочившего государя. Поэтому, одевшись попроще, он тайком покинул дворец и отправился в город.

Возле влюблённой парочки он оказался совершенно случайно, привлечённый видом толпы, собравшийся возле лавки Ордеро. Увидев двух женщин в одеждах, которые носили служительницы Уранами, он хотел было улизнуть, боясь, как бы они его не признали, но, услышав разговор одной из них которая, судя по всему, была храмовой танцовщицей, Динху остановился. Его заинтересовало, о чём та могла говорить с мирянином. Обладая отличным слухом, он не упустил ни слова из их разговора.

Подслушав беседу девушки с молодым человеком, Верховный жрец недовольно нахмурился. Надо же эта девчонка, похоже, не понимала, что её жизнь посвящена Уранами, и, соглашаясь на встречу, она оскорбляет богиню, а молодой наглец толкает её на кощунство. Он уже открыл рот, чтобы позвать стражу, дабы обоих святотатцев схватили, когда его взгляд упал на человека, махавшего парню, до того разговаривавшему с девушкой.

Динху быстро захлопнул рот и отвернулся. Ему хватило беглого взгляда, чтобы узнать в этом человеке самого Сюманга, с которым ему частенько приходилось сталкиваться в Алом дворце.

Вот так дела! А парнишка-то не так уж прост, раз водится не с кем-нибудь, а с самим начальником Тайной Стражи. Значит, он либо дружен с Сюмангом, либо является одним из его подчинённых. Кажется, богиня сегодня особенно благосклонна к нему, предоставив случай поквитаться с одним из своих соперников.

Теперь, лишь бы влюблённые не подгадили. Ничего, он устроит так, что девица сегодня легко покинет храм. На месте встречи их будут поджидать люди Динху, которые захватят святотатцев живьём, а там они у него запоют. Ну, а завтра он выложит перед всеми доказательство того, что именно из-за их кощунственной и порочной связи, которой попустительствовал начальник имперской Тайной Стражи, оскорблённые боги отвернулись от Ченжера, наслав на государство кару в виде смерти богоравного владыки.

В голове жреца пронёсся целый вихрь мыслей и видений, последним из которых был вид, корчившегося на колу Сюманга, обвинённого в государственной измене и святотатстве. Он ещё некоторое время постоял на месте, а затем быстро пересёк рыночную площадь и направился по улице, ведущей к Цитадели Быка, столичному оплоту Братства Богини.