Переинкарнация

Глава 21

В которой близкие продолжают меня удивлять…

До дрожи в коленках

Делать уборку в доме с растущими детьми, всё равно, что разгребать снег во время снегопада – съехидничала Филлис Диллер. Я бы к этому добавила: поспевать за взрослением твоих детей, всё равно, что пересчитывать мальков в Волге. В какую бы сторону мелкие не взрослели, траектория этого процесса закручивается где угодно, только не вокруг тебя. Даже если фискалить за каждым движением малолетнего организма, движуха внутри этого организма благополучно ускользнёт от внимания – проще поймать муху в спортзале.

Дети являются на этот свет с одной целью: свести тебя с ума, а после вырасти и смыться из дома, дабы бесконтрольно сводить с ума весь остальной мир. Они там веселятся, а ты сидишь дома – дура дурой – и копаешься во всяком жизненном барахле: где не доглядела, что не предотвратила и зачем вообще полезла со своими дурацкими попытками сделать из него человека. Пока барахталась в бесплотных попытках, этот паразит втихаря очеловечился самостоятельно и в ус не дует. Трудно представить более глобальную тщетность усилий – разве только орать в чёрную дыру, пытаясь услыхать эхо.

Вот и муженёк зря надеялся, что так легко отскочит. Народ, узнав про роль, отведённую моему сыну, поднял гвалт. Как всегда в нашем театре абсурда, не обошлось без сюрпризов. Мы с Джен молчали, никак не комментируя пламенные выступления мужиков. Я реально осознавала степень риска, а Джен правильно оценила мою реакцию: если родная мать не верещит, то и двоюродной не к лицу. Рах и Чах, нахохлившись, сидели на её могучих плечах. Обе пристально следили за моим лицом, словно готовились вступить в бой на стороне богини. Эби что-то ворчала про себя о тупых мужиках и ненормальных мамашах. Гра-ара молча смотрела и слушала, не торопясь встревать.

Первым перестал выражаться Сарг. Многоопытный воин – он оценил высоту дозорной вышки безмозглых, озвученную Тармени. Признал, что облетать эту местность над океаном слишком хлопотно и затратно: обзор у кузенов будь здоров, а нартии не железные. К тому же неплохо было бы лишить местный гарнизон командной верхушки, в силах которой отправить телеграмму на ближайший приёмный пункт. А если придётся отступать в этом направлении, так это полезно вдвойне.

Кстати, тогда можно будет и потрепать безмозглых в крепости – в этом его целиком и полностью поддержали нартии. Короче, богам видней, как лучше, но на дело он пойдёт вместе с Вейтелом. И это не обсуждается – поставил точку Сарг.

Сам герой дня сиял, как надраенный пятак. Многочисленные намёки на героичность его происхождения обретали для Лисёнка реальные перспективы. Он слушал взрослых, затаив дыхание. И отчаянно боялся, что мы внезапно подло передумаем, испортив ему карьеру продолжателя эпических подвигов. Я пыталась, было, отодрать его от мужиков, чтобы поговорить по душам. Но в глазах сына была такая отчаянная просьба отцепиться, что я сдалась.

Отползла к Джен. Та пообещала, что проследит и заставит героя выспаться. Посоветовала успокоить нервы, раз уж решилась на эту авантюру. И вообще убираться восвояси, дабы нормально отдохнуть и набраться сил для защиты собственного дитя. Мы с Тармени пожелали всем хорошего отдыха и рванули домой. Вылазка намечалась на предрассветные часы, а ему и вправду стоило быть в форме. Поэтому он завалился спать без секса и пустопорожней болтовни испуганной женщины.

А утром, залив себя до краёв энергетиком, мой муж отправился на дело с самым решительным видом. Я даже не ожидала, что он и так умеет. Над нашими горами солнце уже подкрадывалось к полудню. А на западном берегу западного материка стояла непроглядная темень. Диверсанты в полной готовности ожидали богов. Мужики-нарты сидели нахохлившись и что-то хором ворчали. При этом они попеременно косились на невозмутимого матриарха: Гра-ара всем своим видом демонстрировала абсолютное наплевательство на их воркотню.

«Злятся, что на дело пойдём мы с Арнэром», - наябедничала Эби, благоразумно скрывая торжество разума над физической силой.

Харлат и вовсе замер тише воды, ниже камней. За время похода он попритёрся с этими мужиками, стал своим. Ему не улыбалось вновь оказаться изгоем – вечная мужская проблема. Я отлично понимала его позицию, и потому не полезла к другу с несвоевременными поздравлениями. А прочие быстро угомонятся: не дураки же. Понимают, что Арнэр мелким бесом пролезет там, где им не развернуться. В крепость-то Сарг с Алесаром, Мейхалтом и Вейтелом проникнут из леса. А нормально приземлиться там не светит ни одному динозавру крупней Харлата. Да и ему придётся несладко, хотя Тармени уверял, что присмотрел посадочную площадку.

Эби очень жалко. На её хрупкую спинку взгромоздятся сразу два человека. При этом ей ещё и высший пилотаж демонстрировать. Нет, он у неё есть – недаром же Харлат гонял любимую, как сидорову козу. Но любой неосторожный жест с такой ношей может повредить ей крылья. Заткнись – велела я самой себе – а то сглазишь, дура!

Ребята шли над лесом, заходя к цели с северо-востока. Им приходилось мелко-мелко трепыхать крыльями, дабы не зацепить острые верхушки деревьев. Довольно серьёзное усилие для их конституции и груза на горбу. Я не могла их разглядеть, но чувствовала всё, что происходило у них с организмом. Вёл их Тармени, а я торчала на вышке крепости, контролируя несущих вахту кузенов. Заставляла роботов пялиться исключительно на океан. Тармени был прав: засеки безмозглые хоть какое-то движение в небесах над ним, и на передачу инфы им понадобится минута – не больше.

Остальным – кто полуночничал во дворе крепости – подлетающие Эби с Харлатом были не видны. Включая стражу, что околачивалась на боевом ходу стены. Тармени рассчитал точку, дальше которой транспортникам было небезопасно залетать с учётом этой помехи. Любимый передал, что сели ребята нормально – с души скатился первый камень: мои опекуны и сын стартовали к цели, Вейтел молодец и всё такое.

Я оставила стражу в покое и стекла вниз. Добралась до здания командного пункта, просочилась в закрытое окно второго этажа, размазалась по стеночке и огляделась. Чего им не спится – досадливо попеняла я Сли, наблюдая за работой командира крепости с суповой тарелкой на пузе. Дюжий военачальник занимался архиважным и супер срочным делом: точил свой меч. Рядом восседал носитель десертной тарелки и тоже чем-то вжикал с размеренностью машины.

Мой муж очень заботился обо мне. А потому сумел вдолбить в мою башку все нормы любого воздействия на уа-туа-ке-тау в зависимости от ранга интеллекта. На парочку «Блюдечников» я бы замахнулась не глядя. Но этот «Суптарелочник» – иной коленкор. С ним можно и не справиться, прибирая к рукам мозги обоих перцев. Дожидаться, когда одному из точильщиков наскучит компания, и он уберётся, было некогда. Мои диверсанты весьма резво преодолевали дистанцию и вот-вот полезут через забор.

Я воспела предусмотрительность Повелевающего битвами, что велел назапоминать кучу ориентиров в этом здании. Прыгнула в коридор за стеной: следовало чем-нибудь громыхнуть, но у этих крохоборов в помещениях вечно шаром покати. Забралась в соседнюю конуру. Всё та же шикарная обстановка безмозглого комсостава: стол, стул, лежак. Однако на столе, как и ожидалось, тоже стандартный набор каторжника: кувшин с водой, кружка, миска, ложка. Превосходный материал для диверсий.

Для начала я дотолкала до края стола жестяную миску – та добросовестно звякнула об пол пару раз. Следом полетела деревянная кружка, но шумопроизводитель из неё так себе. С кувшином пришлось попотеть по причине крайней наполненности. Зато уж и грохнул тот от души, разбившись вдребезги.

Дверь распахнулась через пару секунд – я едва успела прилипнуть к потолку над ней. «Блюдечник» шагнул к столу и обозрел следы погрома. Сли бросился на дальнего родича и моментально связал его инициативу своим интеллектом. Повозился с ним десяток секунд и доложил, что клиент под контролем. Мы прыгнули на ориентир «Суповая тарелка» и взяли её хозяина на абордаж. Правда, тут повезло чуть меньше. Этот утырок был настороже и успел пропиликать начало сигнала тревоги – признался Сли. Самую малость, но прибытие гостей не исключено.

Малыш быстренько запихал в командирского слизняка отбой тревоги, который тот и оттарабанил вдаль. Ворвавшуюся в наш чулан троицу рядовых полковник-зомби встретил уже стоя. Вместе они помаршировали по коридору совершать диверсию против личного состава. Не успели спуститься на первый этаж, как во дворе уже вовсю лязгало железо. Выплыв во двор, мы со Сли удовлетворённо наблюдали за тем, как бодрствующие солдатики рассасываются по казармам. Как спускаются со стены и вышки часовые. Едва они ступили на землю, я дала отмашку Тармени, а тот приказал нартиям немедля стартовать мимо крепости.

Мы со Сли взлетели над стеной и вперились взглядом в небо над океаном. За спиной всё реже звякало, а там, над кромкой берега уже появился мой драконий косяк. Он мчался на всех парах, стремясь скорей одолеть опасный участок. Возможно, кто-то из людей прибрежного городка, что лежал между крепостью и океаном, заметил столь необычное зрелище. Допускаю, что кое-кто из них решит настучать на нас местному главнокомандующему – люди везде люди. Но очень сомневаюсь, что в эту крепость так уж легко попасть ночью – как-то не вяжется с тутошней жизнью, завязанной на кипе инструкций.

Да и сама новость больше похожа на бред, нежели на важную оперативную информацию. Сли вон не однажды мне пенял, что переизбыток человеческой фантазии пагубно влияет на жизнедеятельность нашего общего мозга – который, собственно, он и есть. Не думаю, будто уа-туа-ке-тау более высокого мнения о свойствах человеческого интеллекта, не вписывающегося в кубические формы.

– Ты права, – одобрил из-за спины Тармени мои выкладки.

Я обернулась. Любимый висел рядом. «Суптарелочник» торчал в одиночестве неподалёку от командного пункта. Вейтел резво сбегал по лестнице со стены и махал мне рукой. Мы с Тармени спикировали ему навстречу, по пути скомандовав уа-туа-ке-тау маршировать своего полковника-зомби обратно в конуру. Лисёнок бежал к нему, не сводя глаз с высокого мужика в доспехах. Я даже оторопела при виде злобной мордочки, минуту назад бывшей родным лицом. Да и движения сына стали какими-то звериными – прямо не узнать ребёнка. По двору крепости нёсся не воспитанный образованный мальчик, а мелкий опасный хищник, готовый прыгнуть на спину добычи и перегрызть ей горло.

– Мамочки! – пискнула я. – И это мой сын?

– Хороший мальчик, – одобрил Тармени и дунул к нему, предложив на лету: – Останешься здесь?

– Ну, уж нет! – замотала я башкой в решимости быть рядом с сыном до конца.

Машинально глянула на Сарга, что нёсся рядом с Вейтелом, по-волчьи зыркая во все стороны. Он заметил меня и выдохнул – я прыгнула к человеку, доверие к которому стало второй кожей. Тармени с Вейтелом уже скрылись в дверях командного пункта, а Сарг чуток притормозил, ожидая нерешительное приведение.

Отчего-то стало страшно заходить внутрь. Жутко не хотелось заново знакомиться с моим незнакомым сыном вот так сразу. Ужасно смотреть такой правде в глаза без подготовки. Сарг понимающе кивнул и процедил:

– Он Варкар. Они все воины.

После чего ворвался внутрь командного пункта и поскакал вверх по лестнице. Вот, что значит профессионал: всё выведал про местную географию заранее. И вовсе не нуждается в подсказках бестолкового приведения. Я выдохнула и… потихоньку подлетела всё к тому же окну на втором этаже. Затаилась и осторожно заглянула внутрь.

Для непосвящённых, признаться, картина открывалась дебильная. Посреди полупустой клетушки с голыми стенами стоял навытяжку верзила в доспехах с каменной рожей. В дверях напротив хищно напружинился мальчишка с каким-то зверским вожделением во всю рожицу. Рядом с ним колыхалось приведение старика в рясе с лицом, что живёт само по себе. Вся троица молча пялилась друг на друга, но чувствовалось, что какой-то процесс идёт. Я понимала, что Тармени с Вейтелом вытряхивали из «Суптарелочника» какую-то информацию. Тот покорно телепортировал её…

Вдруг зомби вздрогнул и дёрнулся. Мгновенье, и он бросился на моего сына – я рванула внутрь. Не успела просочиться, как ворвавшийся Сарг прыгнуть между Вейтелом и безмозглым – всплеск общей активности оборвался. «Суптарелочник» схватился за голову и молча рухнул на колени, громыхнув железом. Ткнулся мордой в пол и завалился на бок в позе эмбриона.

– Полегче, – бесстрастно посоветовал Тармени.

Вейтел вылез из-под локтя Сарга и столь же невозмутимо покаялся:

– Я от неожиданности. Чего он вдруг дёрнулся?

– Установка твоей мамы закончилась, – пояснил Тармени. – Мама её больше не контролировала. А мы затронули слишком важную информацию, закодированную в нём, как не подлежащую разглашению.

И все трое моих мужиков, естественно, дружно посмотрели на легкомысленную дурёху, что вечно не доводит дело до конца. Которой просто нельзя ничего поручить, чтоб она не облажалась.

– А сами что? – зашипела я, обидевшись на несправедливость.

– А сами мы не позаботились о новой установке, – как само собой разумеющееся, констатировал супруг. – И это моё упущение. Меня встревожило твоё отсутствие, дорогая, – впервые приласкал он меня подобным образом. – Я отвлёкся, контролируя тебя…

– Понятно, – выдохнула я. – Прости, что сорвалась. А что с этим? – кивнула на скрюченное тело. – Будете дальше допрашивать?

– Боюсь, что это невозможно. Вейтел немного перестарался. Дальнейший конструктивный диалог невозможен.

– А неконструктивный не нужен, – проворчал под нос Сарг.

– Добить? – деловито переспросил Лисёнок, вскинув взгляд на бога.

Тот равнодушно кивнул и поплыл ко мне. Я же не сводила глаз с сына. Вейтел нахмурился, замер, не дыша, будто намеревался прыгнуть в ледяную воду. Он шумно выдохнул, и безмозглый всё так же молча забился в агонии. При этом ни одна лицевая мышца даже не дрогнула за ненадобностью. Я отчётливо уловила флюиды смертельного ужаса, исходящего от него – слизняки тоже не хотят умирать досрочно.

Вейтел расслабился и уже с простым человеческим интересом любовался делом своих рук. Обернулся на Сарга – тот одобрительно кивнул. Сынуля расплылся, получив своё «отлично» у такого легендарного наставника.

Я же окончательно растерялась: не знала, как и реагировать на его подвиг. Зато и окончательно осознала: невозможно нагнать упущенное время. Лисёнок вырос без меня. Стал тем, что он есть. И это всё моё, чем бы оно там ни было. Сарг же пристально посмотрел мне в глаза и повторил:

– Он Варкар.

Затем глянул на застывшего рядом со мной Тармени и поинтересовался:

– Пора?

Муж кивнул. Два человека подошли к поверженному слизняку – Тармени невольно попятился. Я не успела удивиться его очередным странностям, как Сли запаниковал и потребовал отступить подальше. А Сарг нагнулся к «Суптарелочнику» и убрал с башки скрюченную руку. Затем достал из-за пазухи узкий пенальчик, в котором оказался… обыкновенный шприц – весьма необычная вещь для этого мира. Здесь им пользовались только… Понятно. Шарли тоже внесла свой вклад в экспедицию. И если следовать логике происходящего, то заряжен шприц той самой гадостью, что надоумил её изобрести Тармени. Потому прохвост и шугается, что его слизняк в башке бунтует при одной мысли о соседстве с этой пакостью.

А вот Саргу хоть бы хны. Он осторожно снял колпачок с длинной грубоватой иглы – иной тут не создать при всём желании. Игла ушла в ухо трупа, поршень выдавил яд. Вейтел, сидя на корточках, очень внимательно следил за вполне знакомой ему медицинской манипуляцией. Не удивлюсь, если сам и научил старшего товарища производить её, а сейчас экзаменует.

– Зачем? – продолжала я успешно тупить.

– Загадаем им загадку, разгадка которой займёт много необходимого нам времени. А может, вообще послужит поводом для длительного карантина в этой крепости, – пояснил супруг и тотчас пропал.

Сарг аккуратно упаковал шприц, сунул пенальчик на место, встал, глянул на меня.

– Ты в порядке? – помягчел голос моего опекуна.

– Ага, – кивнула я фарфоровым болванчиком.

Вейтел встревожился, не зная, как реагировать на затяжной ступор матери. Шагнул, было, ко мне, но Сарг цапнул его за плечо и приказал:

– Уходим.

– Нартии миновали опасный участок, – материализуясь, подтвердил Тармени и сообщил: – Жду вас на стене.

Он снова смылся. Сарг уволок Вейтела, а я как-то не решалась последовать за ними. Торчала в этом проклятом чулане и для чего-то пялилась на труп. Кажется, не совсем верила, что всё оказалось так просто и буднично. Фантазировала, как Вейтел станет в муках переживать своё первое убийство. Пыжилась, пытаясь придумать, как морально поддержать его в том, к чему сердце абсолютно не лежало. Но мой сын совершенно не нуждался в моральной поддержке такого рода – он действительно был готов к этому на все сто.

Очень жестокая мысль ударила в голову: он будто и не мой сын, а только своего отца. Копия во всех мельчайших подробностях. Неужели от меня ему совсем ничего не перепало, кроме этой чудовищной мутации?

– Насколько я понимаю, Вейтел очень зависим от твоего отношения к нему, – принялся раскладывать проблему по полочкам вернувшийся супруг. – Сейчас он всё рассматривает сквозь призму этого отношения. Ты чрезвычайно значимая личность в его жизни. Говоря проще, Вейтел остро нуждается в твоей любви и одобрении. Понимаю, что это весьма сложная и неоднозначная проблема, но твой сын уже поднимается на стену.

– Ага, – вновь кивнула я.

И тогда любимый муж просто перебросил меня на стену крепости, не дожидаясь включения моих собственных мозгов. Сразу полегчало. Я благодарно улыбнулась в разноцветные глаза, висящие на разной высоте, и глянула вниз на лестницу. Лисёнок, тяжко дыша, торопливо карабкался на боевой ход. За его спиной легко взбегал по высоким ступеням опекун всякой нечисти.

Новоявленный герой категорически отказался левитировать со стены на божественном лифте. Я решила не вмешиваться, пока не приведу в порядок мысли, а то ещё напорчу что-нибудь в наших отношениях. Сарг хмыкнул, поднял брошенную им тут верёвку и взялся обвязывать Вейтела. Тот вполне себе спокойно скользнул за стену, где его поджидали ещё два опекуна. Я не выдержала и полетела рядом. Что-то там кудахтала, делая вид, что вовсе не порчу ему подвиг своей опекой, а советуюсь. Сын смотрел на меня ясными любящими гордыми глазами и степенно отвечал, пыхтя от усилий.

Пока они бежали по лесу, я немного одыбала. Окончательно успокоилась, когда воткнулась в родную встревоженную мордень Эби. Та вся изошла на нервы, ожидая, чем кончится дело. Завоёванное мною спокойствие её не убедило. Но и лезть в душу прямиком по горячим следам подруга не стала. Буркнула только:

«Потом поговорим»

И подставила крыло сияющему победителю. Взлетать среди деревьев было опасно, и меня целиком захлестнула эта проблема. Последовал очередной тяжкий для ребят перелёт. Был момент, когда Эби сбилась с дыхания и замельтешила крыльями. Но внезапно успокоилась и заработала ими с прежней размеренностью. Я прямо физически ощутила, как несколько секунд Тармени буквально удерживал её в воздухе собственными силами. Убедилась, когда почувствовала его катастрофическую потерю силы. Ничего не сказала. Но, когда мы добрались-таки до своих, резко оборвала все расспросы. Велела им двигать, куда они там наметили, а сама утащила мужа домой.

Из гроба он поднялся краше тех, кого туда кладут. Долго лакал из поилки, вздрагивая всем телом. Затем потащился на подгибающихся лапах в спальню. Я пыталась помочь, но подставить плечо волокущемуся на всех четырёх примату не так-то просто. Зато всех наших дворняг выстроила мигом.

Все барбосы слетелись на мой визг и подхватили хозяина. Потащили его не в спальню, а в нашу парилку за неимением ненужной ванны. Там мы с Тарменюлей улеглись на влажные пупырчатые маты и скрутились в наши любимые бублики. Лежали и болтали о всякой научной ерунде – на это он сил всегда наскребёт. Пар мягко проталкивался между растопыренными иглами и теребил подшёрсток. Загонял под него что-то лечебно-ободрительное, способное продраться сквозь дублёную иновселенскую шкуру.

Потом мы добрели до нашего гнёздышка, и Тармени мигом провалился в сон. А я погнала барбосов в лабораторию. Запрягла их в какой-то комбайн для реанимации, который они поволокли в спальню – приводить мужа в божеский вид. Сама села рядом и тщательно следила, чтоб всё нужное втыкалось в его дыры на теле. Ни черта не разбиралась в этом процессе, но бдила. Заодно клялась себе, что изучу его досконально на случай…

Ну, тот самый, когда край. Как могло стрястись сегодня, потому что мой муж настоящий мужчина.