Опальная жена. Пекарня на краю севера

Глава 29.

Глава 29

– Доброе утро! – произнесла я.

Получилось слишком резко. Если Март нетрезв, то наверняка воспримет мой тон как вызов. Всё может закончиться размахиванием кулаками.

Нет, я должна вести себя спокойно. Как бы лицемерно это ни звучало, но Март нужен мне. Без его официального согласия я тут всего лишь незваная гостья, чужачка без права голоса.

Мужчина медленно обернулся, и я невольно напряглась, готовясь к возможной агрессии. Но вместо пьяного буйства я увидела совершенно трезвый, хоть и усталый взгляд. Это действительно был Март – тот самый человек, который недавно в пьяном угаре поднял руку на жену, тот, из-за которого мне пришлось применить магию.

Однако сейчас передо мной стоял другой человек. Его глаза были ясными, в них читалась какая-то робость и даже стыд. Мужчина был гладко выбрит, хотя одежда действительно выглядела помятой, словно он спал в ней несколько ночей подряд.

– Здравствуйте, – произнёс Март и неуклюже поклонился. – Вы, должно быть… та самая помощница Терес?

Март переступил с ноги на ногу, явно чувствуя себя неловко. Руки его были чистыми, хотя я заметила мозоли и порезы.

Я внимательно изучала мужчину, пытаясь понять, как вести себя дальше. Его поведение совершенно не соответствовало образу агрессивного пьяницы, которого я знала. Он казался… присмиревшим? Раскаявшимся?

– Март! – раздался голос Терес из глубины пекарни.

Женщина вышла из кухни, вытирая руки о передник, и замерла, увидев нас. В её глазах мелькнуло беспокойство, но затем она улыбнулась – искренне, без тени страха.

– О, вы уже здесь! – воскликнула она. – Как хорошо!

– Я пойду наколю дров для печи, – быстро произнёс Март, кивнув мне.

Он неловко протиснулся мимо и вышел во двор. Я проводила его взглядом, всё ещё не понимая, что происходит.

– Пойдёмте на кухню, – Терес тронула меня за локоть. – Тесто уже подходит, нужно готовиться к утренней торговле.

Я последовала за ней, и как только мы остались одни, Терес обернулась. Её лицо буквально светилось.

– Март вернулся вчера поздно ночью, – начала она тихо, но с такой радостью в голосе, что я невольно улыбнулась в ответ. – Совершенно трезвый, понимаете? Трезвый как стёклышко!

– Он… он не пил? – осторожно уточнила я.

– Ни капли! – Терес принялась энергично вымешивать тесто. – Март пришёл, стоял на пороге, как провинившийся мальчишка. Сказал, что последние дни работал в порту, разгружал корабли, чтобы заработать немного денег.

Я молча слушала, помогая ей формовать тесто.

– Мы говорили до самого утра, – продолжала Терес. – О прошлом, о том, как всё начиналось между нами… и о будущем тоже. Он сказал, что… что больше не хочет быть таким, каким стал. Что ему стыдно перед всеми: передо мной, перед соседями… перед вами.

Я выдохнула. Но меня терзали противоречия. Может ли человек так быстро измениться? Если вспомнить, каким я увидела его в первый раз… Но с другой стороны, Марта тоже можно понять. Алкоголь глушил эмоции, притуплял их острые края. Смерть сына его сильно подкосила. И он не знал, как искупить вину перед женой.

Март искал забвения и находил его на дне бутылки – временное, обманчивое, но такое желанное.

Однако Терес не опустилась до этого…

Я взглянула в глаза женщины. Нет, она не опустилась… Почему? Всё просто. Терес была сильнее своего мужа. Истинная сила – не в способности избежать страдания, а в готовности его пережить.

– Мы пришли к согласию, – проговорила Терес, теперь с деловым тоном. – Он будет помогать в пекарне, но управление останется за мной. И… Март согласен на ваше предложение. Хочет… нет, мы оба хотим, чтобы вы стали нашим полноправным партнёром.

– Вы ему доверяете? Если… если он снова будет пить? – я все еще сомневалась.

– Март… он просит прощения за всё, что случилось. Хочет начать заново. Я… я знаю, что вы можете не верить, но я вижу в его глазах, что на этот раз он серьёзен.

Я осторожно коснулась её руки.

– Я надеюсь, что так и будет, Терес. Правда, надеюсь.

Дверь кухни скрипнула, и на пороге появился Март с охапкой дров.

– Куда это сложить? – спросил он тихо.

– Вон там, у печи, – ответила Терес, и я заметила, как они обменялись взглядами – тёплыми, полными надежды и какого-то нового понимания.

Март аккуратно сложил дрова и, выпрямившись, посмотрел на меня.

– Я хотел бы извиниться, – произнёс мужчина твёрдо. – За всё. И поблагодарить вас за то, что вы сделали для Терес. Для нашей пекарни. Я… я не заслуживаю второго шанса, но очень надеюсь его получить.

В его голосе звучала искренность, которую трудно подделать. Я видела перед собой человека, который действительно хотел измениться.

– Все заслуживают второго шанса, – ответила я. – Главное – не упустить его.

“И помощь мужчины нам точно не помешает” – подумала я, но вслух лишь попросила Марта оборудовать что-то вроде навеса для Шторма на заднем дворе.

Через пару часов, я смогла укрыть коня под навесом – простым, но надёжным.

– Тут это… – услышала я за спиной неуверенный голос Марта. – Ездить на таком звере без сбруи небезопасно.

Мужчина протянул мне конскую упряжь и видавшее виды седло.

– Родители, когда были живы, у нас имелась лошадка, – тихо добавил он, поглаживая потрескавшуюся кожу седла. – Эти вещи хранились у нас на чердаке… думаю, они вам пригодятся.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

Март почесал затылок и ушёл заниматься своими делами.

Тем временем в пекарне кипела настоящая работа. Терес сияла от счастья, словно тот огонь, что разгорелся в печи, каким-то образом поселился и в её глазах. Она порхала между столами, замешивала тесто, формировала булочки с такой энергией, что я невольно заразилась её настроением.

Март возился на заднем дворе. Через окно я видела, как он складывает дрова, расчищает дорожки от снега, чинит расшатавшуюся дверь сарая. Время от времени я бросала в его сторону настороженные взгляды. Несмотря на явные перемены, сомнения не оставляли меня. Что, если всё это временно? Что, если он сорвётся и начнёт пить? Вернётся к прежней жизни, и Терес снова будет страдать?

– Я тоже переживаю, – внезапно произнесла Терес, опустившись на табуретку. – Вижу, как вы смотрите на Марта.

Я смутилась – была уверена, что мои взгляды остались незамеченными.

– Но он был так искренен, – продолжила женщина, глядя куда-то вдаль, за окно, где силуэт мужа размеренно двигался по заснеженному двору. – И знаете… – Терес скомкала в руках выцветшие края передника. – Я его по-прежнему люблю. И если он пришёл сам… Попросил прощения. То я… Я не могу отказаться от него.

Мне очень хотелось верить, что Март действительно раскаялся, что его слова не пустой звук, а круги под глазами – свидетельство мучительной борьбы с самим собой, но тёмная частичка моей души говорила, что людей не переделать. Что привычки, годами въевшиеся в характер, не исчезают бесследно. Они лишь затаиваются, и в эти моменты лучше быть готовым. Вовремя вправить мозги, если потребуется.

– Я за ним прослежу, – произнесла, сжав плечо, Терес.

Женщина едва заметно кивнула, а после решительно поднялась с табуретки.

– Ладно, хватит разговоров, – улыбнулась она. – Пора начинать торговлю. Сегодня в городе базарный день, людей должно быть больше обычного.

Когда мы выставили первую партию хлеба и булочек на витрину, воздух наполнился таким ароматом, от которого у меня само́й заурчало в животе.

Как только основные дела на кухне были закончены, я вышла за прилавок.

Тереса, задумчиво улыбнувшись, извлекла из ящика аккуратно сложенный передник – безупречно чистый, с вышивкой из полевых цветов, обрамляющей его края тонким ручным узором.

– Это вам, – сказала она. – Мне кажется, будет справедливым, если лицом нашей пекарни будете именно вы. Если бы не вы… – женщина тяжело вздохнула. – Наша пекарня бы по-прежнему влачила жалкое существование.

Я с благодарностью приняла подарок и повязала его на талии. Ткань приятно пахла лавандой. Но не успела я полюбоваться обновкой, как дверь пекарни распахнулась, и колокольчик радостно зазвенел…

Сегодня в пекарне было настоящее столпотворение – к полудню мы уже распродали практически всю выпечку. Терес с воодушевлением предложила замесить ещё партию теста, но я настояла на том, что нам необходимо заняться бюрократическими вопросами.

И вовсе не потому, что я не доверяю ей, а из соображений безопасности самой пекарни – ещё неизвестно, как поведёт себя Мелвин. Если бумаги не будут оформлены должным образом, он с лёгкостью может натравить на нас инспекцию или найти другой способ насолить.

Так что после обеда мы втроём – я, Терес и Март, отправились в городскую администрацию.

Для более презентабельного вида Терес отыскала в старых сундуках свёкров праздничную одежду. И не только для своего мужа…

– Хорошо, что ничего не продала, – произнесла она с лёгкой грустью в голосе. – Даже в самые трудные времена рука не поднялась. Не смогла…

Она принялась бережно перебирать содержимое сундука, и вскоре на кровати лежало несколько предметов одежды.

– Вот, – Терес достала старое, но добротное мужское пальто. – Это принадлежало отцу Марта.

Затем женщина извлекла из сундука тёмно-синее платье с изящной серебристой вышивкой по воротнику.

– А это я надену. Давно не было повода выглядеть… по-особенному.

Наконец, Терес бережно развернула ещё один свёрток и протянула мне красное пальто. Ткань была немного потёртой на локтях, но в целом вещь выглядела великолепно – тёплая, нарядная, с изящными перламутровыми пуговицами и широким поясом, подчёркивающим силуэт.

– Это… для меня? – спросила я, не веря своим глазам.

– Это моя благодарность, – произнесла Терес с теплотой в голосе. – За то, что вы смогли увидеть в этой пекарне то, что давно забыла я сама.

Я осторожно взяла пальто. Оно было тяжёлым и тёплым. От него, как и от передника, исходил нежный аромат лаванды, которую Терес, очевидно, клала в сундук для защиты от моли.

Когда мы переоделись и спустились, Март уже ждал нас. Увидев пальто своего отца, он на мгновение замер, а потом молча кивнул. Удивительно, но я заметила, как его глаза увлажнились. Может, именно это, а может и то, как он сегодня старался, перевернуло моё отношение к Марту: ему нужна вовсе не слежка или контроль, а простая человеческая поддержка. Поддержка Терес. Моя поддержка.

Городская администрация встретила нас традиционной деловой атмосферой: клерки спешили с бумагами, разнося их по кабинетам, посетители терпеливо ждали своей очереди, скрипели перья, шелестели документы.

Отдел гильдии торговцев располагался на втором этаже, в самом конце длинного, устланного потёртым ковром коридора. Простояв небольшую очередь, мы дружной толпой вошли в кабинет.

В тесной комнате за столом сидел худощавый мужчина с заметными залысинами и усталым взглядом.

– Чем могу помочь? – спросил служащий, поправляя очки на тонком, слегка покрасневшем от постоянного ношения носу.

– Мы хотели бы оформить партнёрское соглашение, – ответил Март неожиданно уверенным, почти деловым тоном. – Для нашей пекарни на Соляной улице.

Клерк понимающе кивнул и достал несколько бланков из выдвижного ящика стола.

– Имена владельцев, адрес, доли участия каждого, условия сотрудничества… – он методично начал перечислять необходимую информацию, попутно заполняя документы аккуратным, выверенным почерком.

Следующий час пролетел в заполнении многочисленных бумаг, уточнении деталей и обсуждении формальностей, сопровождающих любое официальное дело.

Когда все документы были оформлены и скреплены печатями, мы вышли из кабинета с приятным ощущением выполненного долга. Терес счастливо улыбалась, Март выглядел довольным, а я чувствовала, как внутри разливается тёплое чувство уверенности. Теперь у меня действительно было своё дело, своё законное место.

– Ну что ж, – произнесла Терес, потягиваясь после долгого сидения, – думаю, мы заслужили чашку горячего…

Договорить она не успела. Выходя из-за поворота коридора, я едва не врезалась в высокую фигуру в безупречно скроенном дорогом костюме…

– Господин Штаймер! – от неожиданности я забыла, как дышать.

– Леди Артейр, – префект вежливо поклонился. – Какими судьбами? Вновь проблемы? Я могу чем-то вам помочь?

– Нет, ни каких проблем, – замотала головой. – Напротив, хорошие новости. Я обзавелась делом. Позвольте представить Март и Терес Братт, мои партнёры.

Терес присела в неуклюжем реверансе, а Март, сутулясь, опустил взгляд к потёртым носкам своих сапогов.

– Обзавелись делом… – многозначительно хмыкнул Штаймер.

Его взгляд скользнул по моим спутникам словно по предметам обстановки – быстро, оценивающе и без всякого интереса. Когда же он обратил взор на меня, в его глазах мелькнуло нечто совершенно иное… от чего мне стало не по себе.

– Пекарня, если не ошибаюсь? Нобель докладывал, – Штаймер изогнул бровь. – Весьма… необычный выбор.

Терес и Март стояли, потупив взгляд. Я видела, как напряглись их плечи.

– Пекарня с традициями, господин префект, – ответила я с улыбкой. – Уверена, наша выпечка скоро станет достоянием всего города.

Штаймер слегка наклонил голову, но было очевидно: ему совершенно неинтересны ни Терес, ни угрюмый Март, ни тем более пекарня с её традициями. Он смотрел только на меня, игнорируя моих партнёров, словно их и не было рядом.

– Раз уж мы встретились, – произнёс он, слегка понизив голос, – не окажете ли мне честь, разделив со мной чашку чая? У меня как раз небольшой перерыв между встречами.

Терес и Март переглянулись. Приглашение было адресовано исключительно мне.

– Мы, пожалуй, вернёмся в пекарню, – тихо произнесла Терес, правильно оценив ситуацию. – Нужно подготовиться к завтрашней выпечке.

Штаймер даже не взглянул в их сторону, лишь едва заметно кивнул, принимая исчезновение как должное.

Чаепитие с префектом… Предложение, от которого нельзя было просто отмахнуться. С одной стороны, его высокомерная манера общения с Терес и Мартом оставляла горький осадок. С другой… Покровительство столь влиятельной персоны могло открыть перед нашей скромной пекарней двери, о существовании которых мы даже не подозревали.

– Буду рада, господин префект, – ответила я, выбрав практичность вместо принципиальности.

Я быстро попрощалась с Терес и Мартом, заверив их, что вернусь к ужину, и они удалились, оставив нас со Штаймером наедине в пустеющем коридоре.

– Прошу за мной, – произнёс он.

Пока мы шли к его кабинету, я почувствовала на себе взгляды клерков и посетителей.

От Штаймера исходил тонкий аромат дорогого одеколона, и я невольно отметила, что он действительно привлекателен – по-своему, властной, холодной красотой, которая так ценится в высших кругах.

– Знаете, леди Артейр, – произнёс Штаймер, – ваши… партнёры кажутся достойными людьми, но… – он сделал паузу, – мне сложно представить, что вы действительно намерены связать своё будущее с пекарней на окраине города.

– Почему же? – спросила я. – Честный труд не может быть зазорным.

– О, разумеется, – поспешно согласился он. – Я лишь имел в виду, что для женщины вашего положения в нашем городе открыты куда более широкие перспективы.

Интересно! Только вот то, что я дочь графа, не принесёт мне денег. Богатство не падает на голову, словно манна небесная. Для достойной жизни необходимо трудиться, прилагать усилия, работать не покладая рук.

– Простите… Не хочу показаться грубой, но о каких перспективах вы говорите? – поинтеренсвалсь я.

Штаймер улыбнулся, но эта улыбка лишь слегка коснулась его губ.

– Например, составить мне компанию за чашечкой чая, – мужчина жестом пригласил меня войти в его кабинет.

Я замерла в нерешительности, с минуту взвешивая ситуацию. Взгляд префекта выдавал его интерес ко мне – и это был далеко не деловой интерес.

“Может, стоило всё же уйти вместе с Терес?” – промелькнула паническая мысль, но тут же её вытеснила другая: возможно, Мелвин перестанет точить на нас зуб, если узнает, что я пью чай с самим префектом города. В конце концов, иногда приходится идти на компромиссы ради общего блага.

Штаймеру нравится моя компания, почему бы не воспользоваться этим… в разумных пределах, конечно.