Обреченные судьбы

28

Страны Грез, Северная граница Владений Кейдена

Кейден

Мой мир рушился. Саманта исчезла, стена стала проницаемой, и войска Айанны маршировали через границу, сжигая деревни, которые были в безопасности за стеной.

Воцарился хаос, и я ничего не мог поделать, кроме как попытаться остановить волну.

Я бросился к границе, как только стена изменилась, и присоединился к своей армии безжалостно сражаясь с людьми королевы и монстрами. Они не представляли для меня особой угрозы, просто масса тел замедляла мой клинок. Но виноградные лозы — это совсем другая история. Словно что-то из моих ночных кошмаров, они оживали, как змеи, скользящие по ландшафту. Они дико набрасывались, пытаясь обвиться вокруг моих рук и конечностей. Каждый хватающий удар посылал тупую, леденящую боль, сотрясавшую меня, когда они начали высасывать мою силу и мое могущество.

К черту Айанну и ее магию, она не могла получить мою.

Взревев от ярости, я вырвал свою руку из цепких усиков и перерубил их своим черным топором. Их кровь обжигала там, где попадала на мою кожу, но все было лучше, чем холод их прикосновений.

Но даже алчущие лозы были ничем по сравнению со страхом, который я испытывал за Саманту. Что случилось? Я наблюдал, как она исчезла в царстве Луны, а затем, спустя несколько минут, стена превратилась в световой барьер.

Саманта никогда бы добровольно не освободила стену — это было слишком важно для безопасности моего народа. Должно быть, это была гребаная Луна.

Я пробовал отбрасывать тени, но магия Луны отрезала меня от моей пары, точно так же, как барьер отрезал меня от земель, которыми я когда-то правил. Если бы она причинила вред Саманте…

Мое тело затряслось от неконтролируемой ярости, и я понесся через поле боя, обернув ураган вокруг себя, как щит. Я прорубался сквозь солдат, выводков и убегающих монстров из подземелий королевы, поливая землю их кровью.

Они заплатят. Королева заплатит. Гребаная Луна заплатила бы за это.

Тенью переходя от дерева к дереву, я пробирался через лес, пока не нашел свою добычу: колдуна-фейри, стоящего на краю барьера в сверкающих серебряных доспехах. Подняв руки, с глазами, светящимися нечестивым светом, он произносил заклинания, которые управляли монстрами, опустошающими моих волков. Он был окружен охранниками из кошмарных скорпионоподобных существ, щитом из плоти и отравленных жал, чтобы держать моих волков на расстоянии.

Я бы показал им настоящий кошмар.

Я вызвал землетрясение, сотрясающее лес, поставив на колени и фейри, и моих собственных воинов. Зазубренный камень вырвался из земли позади чернокнижника, преграждая ему путь к отступлению.

Я поднял топор и бросился в атаку, но лозы уже были рядом, утаскивая его обратно за безопасную мерцающую стену. Действовали ли они сами по себе, или Айанна была там, пряталась в тени и контролировала их? Это не имело значения.

Барьер или нет, но колдун не был в безопасности от меня.

Опираясь на силу земли, я собрал последние резервы своих сил, и вокруг меня образовался громоподобный водоворот энергии. Когда молния с треском пронеслась между облаками, я вонзил свой топор в землю. Огромная трещина разорвала землю на части, образовав широкую пропасть, которая прорвалась под стеной и устремилась к чернокнижнику. Деревья, земля и люди хлынули в него, когда изнутри начал подниматься туман.

Колдун вскочил на ноги и ухватился за лозы, но его поглотила лавина пыли и тел. Смертокрылы под его контролем остановились, затем помчались обратно через границу. Весь фронт погрузился в хаос, поскольку монстры королевы пришли в неистовство и набросились на своих хозяев, — они больше не были порабощены.

Бегите, ублюдки.

Фейри были смертельно опасны из-за своей точности и контроля, но мои волки пировали в хаосе. Я позволил себе слегка улыбнуться. Эта стычка будет нашей.

Крик ястреба над головой отвлек мое внимание от разрушения передо мной, и я поднял руку, чтобы он приземлился. Его когти впились в мою кожу, когда он приземлился, и он завизжал.

— Трое двуногих направляются к королевскому насесту.

Камень Теней.

Мое сердце подпрыгнуло.

— Саманта с ними?

— Три самца, — ответил ястреб.

Будь проклята судьба, что, черт возьми, произошло?

Ужас скрутил мою грудь, я запустил ястреба обратно в воздух.

— Спасибо тебе, друг.

Затем, предоставив Вульфрику и моим капитанам командовать фронтом, я принял форму феникса и последовал за посланником в небо.

Столбы дыма поднимались дальше вдоль границы — все это свидетельствовало о моей неспособности защитить свои земли. Я не мог быть везде одновременно, но почему-то казалось, что королева фейри могла. Она стала сильнее, наслаждаясь моей силой и силой Луны, в то время как я чувствовал себя слабее, чем когда-либо прежде. Ее нужно было остановить, но она и ее армии могли подождать.

Моя пара важнее.

Двери большого зала Камня Теней распахнулись передо мной, когда я прибыл. Галереи были заполнены беженцами, спасающимися от границы — часть волн, которые я видел, все еще приближались, пока я летел. Моя цитадель не смогла бы вместить их всех.

В дальнем конце зала три фигуры стояли в ожидании перед моим троном из костей оленьих рогов, наблюдая за моим приближением: Касс, Сарион и альфа Мэджик-Сайда, Джексон Лоран.

Я тенью ступил на свое место власти, и трое мужчин резко развернулись ко мне лицом.

— Где Саманта? — я зарычал.

Звук поднялся из дикой части моей души и прогремел по залу.

— Чертова ловушка Луны, насколько нам известно, — сказал Касс. — Я привел этих двоих, как только они вернулись.

Он подтолкнул Джексона вперед. Или, по крайней мере, он пытался.

Альфа не сдвинулся ни на дюйм.

— Это твоя вина, гребаный ублюдок, — прорычал оборотень, бесстрашно встречая мой пристальный взгляд.

Обвинение потрясло переполненный зал, оставив после себя тишину.

Мои губы скривились, и я высвободил свою силу, как землетрясение, сотрясая колонны зала до корней. Я пригвоздил альфу к земле своим присутствием.

— Храбрый волк, — прорычал я. — Но сейчас не время бросать мне вызов. Ни в моем чертоге, ни на землях, которые я создал, ни в разгар войны, чтобы защитить свой народ.

— Это факт, — сказал он, едва способный говорить. — Это твоя вина.

— Так и есть, — сказал я, присаживаясь на корточки рядом с распростертым альфой. — Но я забочусь о ней превыше всего остального, так что поверь мне, нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы вернуть ее.

— Почему я вообще должен доверять тому, что ты говоришь?

— Ты хороший альфа, но позволь мне прояснить это. Ты был бы мертв прямо сейчас, если бы она не заботилась о тебе.

— Мертв, как и многие из моего народа.

Я отступил назад и опустился на свой трон.

— Я не виню тебя за ненависть ко мне, альфа, и я не могу воскрешать мертвых, но у меня есть сила вернуть ее, если ты мне поможешь.

— Если она жива.

— Она жива. Я чувствую ее своей душой. Так что, если тебе не наплевать на нее, тогда отбрось свою ненависть и расскажи мне, что ты знаешь.

После минутного колебания он покорно отвел взгляд.

Я забрал свою власть над ним.

— Почему Луна забрала ее?

— Она бросила вызов Богине Луны, — он медленно встал, отряхиваясь. — Луна обвинила Саманту в краже ее магии и подвергла Страну Грез опасности.

— Тогда Луна — дура, — прорычал я. — Саманта рискнула бы чем угодно, чтобы защитить гребаный лунный барьер. Она не смогла бы найти лучшего носителя своей силы.

— Да, но Луна видела это не так, — сказал Джексон. — Она пыталась вернуть свою магию, а также власть Саманты над барьером, но Саманта сопротивлялась.

— Хорошая девочка, — сказал я с мрачным удовлетворением, моя грудь раздувалась от гордости.

Моя пара была стойкой и бойцом до мозга костей. Может, она и была наполовину фейри, но полностью была волчицей.

— Хорошая? — крикнул он. — Это все, что ты можешь сказать? Она бросила вызов богине, и теперь она пленница. Если она тебе так дорога, как ты утверждаешь…

— Мать твоих детей владеет магией тени, — перебил я, и голос альфы мгновенно стих, его глаза расширились от шока.

Я наклонился вперед на своем троне.

— Если бы я потребовал, чтобы она отдала силу, если бы я заявил, что сила моя, ты бы заставил ее это сделать?

— Если бы это значило для нее жизнь? ДА. Однозначно.

— А теперь спроси себя — она сделала бы это без борьбы? Смогла бы она когда-нибудь добровольно отказаться от этой части себя?

Альфа уставился на меня, стиснув зубы, ответ был ясен по его молчанию. Никогда. Я уже сталкивался с этой женщиной раньше, и она, не колеблясь, дала мне отпор.

— Саманта заслужила свою силу. С ее помощью она яростно защищала жителей Страны Грез. Я бы никогда не хотел, чтобы она отказалась от неё, ради меня или кого-либо еще.

Я откинулся на спинку своего трона.

— Я бы скорее отказался от своей способности перевоплощаться, чем увидел, как она преклоняет колено.

Я бы не отнял у нее ее цель. Я бы тоже не позволил Луне отнять ее — или кому-либо еще.

— Тогда тебе лучше иметь чертовски хорошую идею о том, как вернуть ее, — прорычал Джексон. — Потому что я не потеряю никого из своей стаи. Не из-за этого и уж точно не из-за тебя.

Мои пальцы сжались на костяных подлокотниках моего трона, сгибая их в своей хватке.

— Ты знаешь, куда вас перенесла Луна?

Он покачал головой.

— Это был огромный павильон.

— Это ее передвижной двор, и он может быть где угодно. Ты видел что было снаружи?

— Нет.

Сарион подтвердил их невежество.

Черт. Никаких намеков на то, где она может быть, и я не мог отбросить на нее тень. Как мне найти свою пару?

— Твоя стая может снова позвать Луну? Ты сможешь вернуться туда? — спросил я.

Выражение лица Джексона стало мрачным.

— Я сомневаюсь, что Богиня Луны когда-нибудь снова ответит на наши молитвы.

— Тогда ваши жизни мало изменятся, — мрачно сказал я. — У Богов нет ответов на проблемы человечества.

Луна, как и большинство богов, соблюдала свои обеты невмешательства в царство людей. Моей угрозы изменить ход истории было достаточно, чтобы она набросилась на меня. Я сомневался, что она когда-либо что-либо делала для оборотней, кроме как помогала им остановить меня.

— Тогда что нам делать? — спросил Джексон.

Теперь Саманта была в царстве богов, и правда заключалась в том, что он или его стая мало что могли сделать, чтобы помочь.

Однако я знал, кто мог бы это сделать… И, к сожалению, я также знал цену.

Меня охватыватило отчаяние, я вскакиваю со своего трона.

— Возвращайся к своему народу, альфа. Ты больше ничего не можешь здесь сделать. Я обещаю, что верну Саманту, и как только это закончится, я обещаю, что позволю ей вернуться к тебе.

— Что означает обещание с твоей стороны? — спросил он серым, как зима, голосом. — Ты не принес моему народу ничего, кроме смерти и разорения, и теперь Саманте, возможно, придется заплатить и эту цену.

— Она этого не сделает, — сказал я, мой голос скрипел от гнева.

Я спустился по ступеням помоста, пока не оказался прямо перед ним.

— Ты подвергаешь сомнению мою честь, поэтому я дам тебе божью клятву. Я никогда больше не буду угрожать тебе, твоему народу или Мэджик-Сайд, пока я существую. Саманта любит тебя, и я буду чтить эту любовь до тех пор, пока время не разорвется само по себе.

Я повернулся и пошел прочь от альфы, отпуская его и остальных.

— Вот что означает мое обещание. Верни мою клятву своему народу. Скажи им, что они могут спать спокойно из-за того, что она сделала.

— А что будет с Сэм?

Я оглянулся, мой взгляд горел, как расплавленная сталь.

— Нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы вернуть ее.