На границе вечности

Глава 15 Тени багрового леса

Первой неожиданностью, с которой мне пришлось столкнуться, стала невероятная тишина, накрывшая лес, точно куполом. Эйтн стояла у трапа и всматривалась в густеющую вокруг прогалины дымку, силясь что-нибудь разглядеть за беспросветной завесой.

– Проклятье! В таком тумане мы можем плутать часами, так ничего и не отыскав!

В ответ на это я попробовал решить вставшую перед нами проблему, мысленно обратившись к Теням за помощью. Чувствуя, как их невесомые податливые нити заструились между пальцев, я представил себя брошенным в пруд камнем, и как круги на воде, разбегавшиеся по поверхности водоема во все стороны, легкая волна унесла мглистое облако прочь.

Когда над поляной вновь засияло кровавое солнце, Эйтн изволила одобрить:

– Очень эффектно.

«Может, оно и так, – каким-то опасливым полушепотом проговорила Ра, – только в лесу от этого лучше не стало».

И в этом я опять-таки был с нею согласен. Не знаю, как сказать, но лес лей-ири напоминал ожившее полотно безумного экспрессиониста, перечитавшего на ночь детских страшилок. Притом, само необычное освещение – это еще полбеды! Куда более пугающе выглядел частокол странно вьющихся, усыпанных огромными (с локоть человека) колючками, деревьев, чьи накрепко переплетенные стволы казались истинным пристанищем сил зла.

«Ну, отчасти, так оно и есть, – согласилась Ра. – Вспомни, как к лей-ири относились нормалы».

– М-да, – тихонько выдохнул я. – Что-то мне это не нравится…

Но Эйтн услышала и повернулась ко мне, излюбленным образом изогнув красивую бровь:

– Струсил?

– Если бы! Меня туда так и тянет! – И, чтобы продемонстрировать правдивость собственных слов, я бодрым шагом направился в сердце иглистого леса.

Дорога была мне неведома, но это не пугало, поскольку лес, казалось, сам вел сквозь поросшие бордовым мхом заросли колючек, раздвигаемые перед самым носом чьей-то невидимой рукой. Я надеялся, что Эйтн не отстает, но убедиться в этом самостоятельно не решался, боясь отвлечься и потерять путеводную нить.

Девушка напомнила о себе сама:

– Ты уверен, что мы не заблудимся?

Не поворачивая головы, я ответил:

– Ты сама утверждала, что уже была здесь!

– Да, но только не этим путем. Старая тропинка лежит немного южнее, а ты затащил нас в самые дебри.

Уловив в ее голосе обвинение, я все-таки остановился и резко развернулся, едва не столкнувшись с Эйтн нос к носу. В последний момент госпожа Аверре умудрилась-таки затормозить, но чтобы сохранить равновесие уперлась облитой черной перчаткой ладонью мне в грудь. В нос тут же дохнуло насыщенным ароматом ее духов.

– Я нас никуда не тащу, – проговорил я, стараясь не обращать внимания на тот факт, что ее полные губы от моих собственных отделяли считанные сантиметры… Мгновенно вспотели ладони, кровь ударила в виски, а мысли из головы будто выветрились, хотя под шапкой леса не было и намека на прохладное дуновение. Единственное, что тут могло заморозить насмерть, так это взгляд самой Эйтн.

Откашлявшись, я постарался закончить мысль:

– Вернее, это не я нас куда-то тащу. Я просто шагаю по следу лей-ири. Ты ведь тоже чувствуешь Тени, ты должна понимать, что это такое.

– Просто продолжай идти, – посоветовала она и как-то странно усмехнулась, как будто догадалась, о чем я только что думал.

«Не одна она догадалась! – прибавила Ра. – Но я бы на твоем месте, Сети, губу не раскатывала».

На что я тут же предположил:

«Ревность?»

«Еще чего! – фыркнула она. – Думаешь, на тебе свет клином сошелся? Женщины, как эта Аверре, на недотеп вроде тебя даже не взглянут. Уж поверь, у меня в таких вопросах опыта побольше будет».

Не желая развивать тему, я просто двинулся дальше и… чуть не вышиб себе глаз, так как в этот раз колючая ветка убираться с пути не собиралась. Снова затормозив, я попытался расслышать прежний шепот Теней, однако воздух наполняли только тихие шаги Эйтн, да отдаленные вопли вдруг очнувшейся живности. И ничего более, – моя путеводная нить как будто растворилась, не оставив после себя и следа.

– Зараза.

– В чем дело?

Признаваться ужасно не хотелось, но делать-то все равно больше было нечего, так что, подняв чуть виноватый взгляд, я проговорил:

– Мы, кажется, заблудились.

В очередной раз смерив меня презрительным взглядом, Эйтн заявила:

– Не говори глупостей! Что значит, мы заблудились?

– А что еще, по-твоему разумению, это может означать?

Секунду поразмыслив над вопросом, она предложила ответ:

– К примеру, что у некоторых мужчин проблемы с ориентацией на местности? Приглядись – мы уже на месте!

Резко развернувшись обратно к лесу, я вновь уперся взглядом в непроходимые дебри колючек, за частоколом которых ни зги было не разобрать. И лишь оставив Тени в покое и присмотревшись собственным глазами, заметил остовы древнего сооружения, такого же тускло-коричневого цвета, как и весь окружающий ландшафт, едва проступавшие из бледной пелены тумана. Я так и не понял, почему Тени не помогли мне увидеть их сразу, – казалось, было бы логичным, если бы нормалы плутали тут вечно, а вовсе не прямые наследники лей-ири, – но предпочел оставить этот вопрос на потом.

Подталкиваемый сзади Эйтн, я осторожно преодолел последний разделяющий барьер и выбрался на прогалину, узким полумесяцем предваряющую вход в подземное царство родоначальников нашего учения.

Вновь мысленно потянувшись к Теням, я заставил остатки тумана раствориться, открыв древние постройки, напоминавшие полуразрушенный склеп. Несколько небольших пирамид, сложенных из отполированных каменных кирпичиков, представляли собой четырехгранную крышу монастыря, настолько заросшую ползучими деревьями, что с высоты птичьего полета оставались совершенно незаметными для посторонних глаз. Прямо по курсу чернел треугольный проход, уводящий глубоко под основания. От одного только взгляда на него, меня пробирала сильнейшая дрожь.

С подозрением покосившись на спуск, я поинтересовался у Эйтн:

– Ты и внизу была?

На что леди Аверре не удосужилась ответить, лишь запросто пересекла прогалину и без каких-либо предисловий скрылась в непроницаемо-черном портале, глядя на который я представлял себе вход в иное измерение.

– Ты так и будешь там топтаться? – послышался изнутри ее окрик. – Я думала, лейры ничего не боятся.

И это было весьма расхожим заблуждением. Зная неведомую обывателям сторону Вселенной и черпая из нее силы, мы подвержены еще более глубокому страху, чем может представить себе любой нормал. Хотя это и не связано с такими повседневными фобиями, как боязнь темноты или высоты, лейры, тем не менее, боялись вечности, так как до сих пор не могли постичь ее суть. Тени давали нам многое, но и отнимали не меньше. А пирамиды лей-ири внушали, почему-то, именно такой специфический страх.

Хотя, несмотря на это, топтаться на пороге тоже не улыбалось, и потому, набрав в легкие побольше воздуху, я, под молчаливое согласие Ра, спустился следом за Эйтн.

К тому моменту леди Аверре уже успела активировать фонарик и самозабвенно изучала настенную роспись, украшавшую темные ходы монастыря. Меня старинное оформление интерьера интересовало мало, но девушка прямо-таки светилась воодушевлением и это заражало. Приглядевшись к стенам, я едва не вскричал от удивления.

– Ты это заметила?!

На что Эйтн довольно ухмыльнулась.

– Об этом я тебе и говорила, но все ждала, вспомнишь ли ты.

И я вспомнил эту необычную вязь, расползшуюся по стенам витиеватым узором, а при длительном наблюдении, казалось, изменяющую свой рисунок. Точно такими же изображениями украшались гладкие стены подземного комплекса юхани, считавшегося колыбелью Иглы Дживана на Боиджии. И вместе с тем общей могилой моей матери и бывшего наставника…

– Но… как?.. – Дрожь в голосе передалась рукам, а потом медленно опустилась и до колен. Лишь неимоверным усилием воли я заставил себя остаться на ногах. – Ты думаешь, есть связь?

Слабенький фонарик Эйтн света давал мало, создавая ограниченное пятнышко в непроглядной темноте монастырских переходов. И все же этого было достаточно, чтобы разглядеть выражение ее лица, которое доступнее всяких слов говорило, что связь очевидна.

– А ты никогда не задумывался над тем, откуда взялись лей-ири?

Честней было бы ответить, что не задумывался. Однако мне доподлинно известно, что среди мастеров имелись любители подобных тайн и самым ярым из них в свое время являлся… кто бы вы думали? Но Квет Ра тут же отмела эту гипотезу, заявив, что Бавкида бы знала, надумай мастер Аверре прилететь на Паракс с подобными поисками. На что я соответственно ответил, что о намерениях мастера Аверре Бавкида узнала бы в самую последнюю очередь. В противном случае, она бы не отправила меня сюда.

Наконец, я обратил внимание на Эйтн.

– Считается, что лей-ири открыли путь к Теням самостоятельно, достигнув внутреннего равновесия путем медитации и самосозерцания.

Девушка удивленно вскинула бровь:

– Раз так, то почему теперь вам приходится, я бы сказала, поздороваться со Смертью, лишь бы обратить на себя их внимание?

Ни Квет Ра, ни, уж тем более, я ответ на этот вопрос не знали. Предполагать можно было всякое, и только ныне исчезнувшим лей-ири было доподлинно известно, правдиво ли хоть одно из предположений на самом деле.

– Ладно, – тут же отмахнулась Эйтн. – Пройдем дальше. – И повела меня вглубь бесконечного лабиринта коридоров, все ниже и ниже уходящего под землю.

Она шагала уверенно, словно за время пребывания на планете, успела побывать тут не раз. Фонарик освещал путь и, несмотря на то, что свет от него убегал вперед лишь на полтора метра, Эйтн ни разу не сбилась с шага и не оступилась.

Древесные корни, бежавшие вдоль стен, подобно черным электропроводам, вгрызались в стены, методично разрушая камень и подтачивая основание монастыря изнутри. Это наталкивало на мысль, что когда-нибудь – возможно, очень скоро, – он обрушится сам на себя. Мне лишь оставалось надеяться, что это случится не в тот момент, когда мы будем там.

«Не стоило влезать в это дело, – продолжала зудеть в ухо Ра. – С каких это пор ты увлекаешься археологией? Мы должны искать убийцу, а не ползать в грязи старинных храмов!»

И все в том же духе. Я на ее нытье старался не реагировать и шагал молча, но чем глубже мы забирались, тем неуравновешенней соседка становилась.

«Сет, прошу тебя, давай уйдем! У меня от этого места мурашки по коже!»

«У тебя нет кожи».

«Не имеет значения, – взвизгнула она, да так, что еще целую минуту после этого в голове гулял монотонный звон. – Меня что-то, словно выталкивает отсюда. Что-то потустороннее… Это место проклято!»

– Чего? – снова не удержавшись, ляпнул я вслух. – Да что ты мелешь?!

Эйтн резко остановилась, медленно обернулась и спросила:

– Ты о чем?

– Ни о чем. Размышляю вслух. Нельзя?

– Да нет, отчего же? – Подозрительно прищурившись, она все же двинулась дальше.

Бесшумно выдохнув, я в который раз пообещал Ра избавиться от нее при любом удобном случае, и заторопился следом, одновременно гадая, куда же мы идем. Добавлю так же, что все мое внешнее спокойствие оставалось напускным, поскольку глубоко в душе, там, куда даже загребущие ручонки Ра не доставали, меня терзали те же ощущения, что и ее саму. И чем ближе мы оказывались к таинственной аномалии, которую жаждала показать Эйтн, тем сильнее эти ощущения становились.

Пока неровный свет фонаря скакал по стенам, я то и дело замечал некое движение в густевшем вокруг сумраке. Чудилось, что корни почти незаметно шевелятся, как если бы были частями тела какого-нибудь огромного дремлющего чудища.

Коридор уходил вниз примерно метров на пять и оканчивался еще одним треугольным порталом, за которым находилась широкая галерея с двумя рядами массивных угловатых колонн, вырезанных в форме укутанных в мантии жрецов. Слабенький свет фонарика кусками выхватывал их смутные очертания, но все равно не мог разогнать весь мрак, скопившийся там. Трудно представить, сколько усилий понадобилось древним зодчим, чтобы сотворить под землей нечто настолько невероятное и величественное. Размеры галереи можно было разве что угадывать. Ни потолка, ни стен не наблюдалось даже приблизительно.

– На той стороне есть дверь, – сказала Эйтн, указав фонариком во тьму. – За ней и покоится то, что я хотела тебе показать.

«Интересно, мне одной здесь чудится ловушка?» – шепотом осведомилась Ра, как будто боялась, что ее услышат.

Мне, наверное, следовало признаться, что и я чувствовал нечто неопределенное в словах Эйтн, однако этого не сделал. И не потому, что как-то по-особенному относился к каждой из них. Просто чутье намекало на существование куда более глубоких секретов, спрятанных в здешних катакомбах, чем леди Аверре могла бы предположить.

Решив, что дополнительный источник света нам будет не лишним, я заставил Тени сгуститься и вспыхнуть маленькой сферой энергии и отправил ее впереди себя.

Мерцающее холодное сияние сгустка придавало помещению еще более заброшенный и пугающий вид. Стали видны давно истлевшие останки неизвестных путешественников. Что, кстати, более-менее объясняло причину царящей тут вони.

– Тебе это ничего не напоминает? – вдруг спросила Эйтн, с интересом склоняясь над обглоданными до костей трупами.

Размышлял я недолго.

– Лавку Си-Джо?

– Не хватает только убийцы, притаившегося в темном углу…

И тут меня будто осенило.

– А как же ты раньше умудрилась пройти здесь и не заметить всего этого?

Медленно распрямившись и опустив фонарик, Эйтн всем корпусом развернулась.

– Тебя это не должно волновать, – заявила она, слегка выпятив подбородок. – Главное, мои сведения достоверны. Или ты сомневаешься?

Глядя ей в глаза, я собирался сказать, что у меня масса причин для сомнений, но все их перевешивала одна-единственная деталь, не считаться с которой я просто не мог. И это были Тени. А они твердили, что в словах Эйтн нет лжи.

Но Тени так же поведали мне кое-что еще, о чем я, по правде говоря, и сам догадывался, однако в глубине души до конца верить не хотел. Удивительное дерево, без преувеличения захватившее буквально каждый уголок монастыря, на самом деле оказалось живым организмом. Притом живым не в том обыденном смысле, который мы подразумеваем, когда говорим о растениях. Оно было существом и, вполне вероятно, разумным.

От неожиданности такого открытия созданный мною световой шар, паривший в паре метров над полом, начал нервно помаргивать, а я сам, выпучив глаза, уставился на Эйтн:

– Что это там такое?!

Говорить пришлось шепотом, так как я не знал, слышит ли нас создание, чья дремлющая масса ожидала за стенами комнаты, к которой мы так упорно стремились.

Леди Аверре оставалась непробиваемо спокойной.

– Я надеялась, ты мне скажешь.

Проглотив застрявший в горле ком, я снова оглянулся на темное пятно за границами света и попытался коснуться неведомого чудища ментально. И сразу же стала понятна причина странного поведения Теней, и почему диким зверям оказалось не по душе устроить гнездовье в здешних катакомбах.

– Это место отталкивает живых, – проговорил я, неосознанно делая шаг за шагом по направлению к входу. – Может, потому монастырь так до сих пор никто и не осмелился снести?

– Вполне возможно, – откликнулась Эйтн. – Впрочем, не это главное. Я сразу поняла, что с этим деревом не все ладно, едва только увидела, хотя ни один из моих источников о нем даже не упоминал. Я ощущала в нем разумное начало, но сил на то, чтобы пробудить не хватало.

– И для этого понадобился я, – не то, чтобы я на это очень рассчитывал, но верить хотелось.

Эйтн же лишь отрицательно качнула головой.

– Технически подошел бы любой другой элийр. Ты просто подвернулся под руку.

– Ну, разумеется. Элийров на каждом углу как дворняг не резанных. – И не дожидаясь ответной остроты, сосредоточил внимание на доселе неведомом существе, погруженном в глубокую спячку.

Мягкая пульсация жизни, исходившая от невероятного во всех смыслах существа, отдавалась в моем сознании маячком, следуя за которым, я, по идее, мог внедриться в его сон и попробовать пробудить. Однако для этого требовалась очень тонкая манипуляция Тенями и, честно говоря, я не был до конца уверен, что сумел бы ее провернуть, а заодно ненароком не навредить ни себе, ни одушевленному растению. Но Эйтн ждала от меня действий, а самому мне стало настолько любопытно, что, не задумываясь более ни на секунду, я отрешенно окунулся в сумеречный поток видений и изо всех сил рванул к слабо-мерцающему маячку чужого разума.

Поначалу это не отличалось от обыкновенного путешествия по задворкам сознания любого мыслящего существа.

Считается, будто мыслительные процессы отдельных жизненных форм могут коренным образом отличаться от усредненного мышления человекоподобных рас, однако до сих подобные индивиды в мои ментальные сети не попадались. Что же касается удивительного создания, чьи узловатые стебли узурпировали практически каждый квадратный метр монастыря, то тут каких бы то ни было заметных различий не наблюдалось. Более того, разум спящего древесника чем-то напоминал затуманенное пыльцой райса сознание Измы, служившего у боиджийского графа Занди. Именно этот древесник заставлял Тени свиваться в невидимый водоворот, на дне которого меня ждал ответ.

Казалось, что существо не замечает вторжения, позволяя свободно перемещаться между вязкими и размытыми образами, вероятно служившими ему сновидениями. Я понятия не имел, что следовало предпринять, и лишь порхал от одного сгустка к другому, подобно наивной глупой пташке из старой детской песенки, не замечая угрозы… А потом вдруг оказался в плотных тисках хитрого чудовища, как будто вцепившегося своими тонкими и цепкими стебельками прямо мне в мозг. Обжигающая боль в одно мгновение охватила мое ментальное тело, ну а секунду спустя, я попросту отключился и пропал в темноте.