Мятежные ангелы

ГЛАВА 41

Тени движутся. Их все больше. Намного больше. Высоко над нами они сидят на перилах галереи и на стропилах, как стая горгулий. Одна тварь набросила цепь на резное украшение на стене и раскачивается на этой цепи, как маятник. Мне страшно взглянуть на мужчину, стоящего передо мной, но наконец я решаюсь — и смотрю в глаза, обведенные ломаной черной линией. Это все равно что смотреть на ожившую маску Арлекина.

У меня пересыхает в горле. Я с трудом выдавливаю из себя слова приветствия:

— К-как де-дела?

— Какие дела, куколка?

Остальные хохочут над его ответом, и я холодею с головы до ног.

Он делает шаг, приближаясь ко мне. Он держит грубый меч, которым пользуется как тростью, пальцы крепко сжимают рукоятку. На каждом пальце — по кольцу.

— Простите, что мы вторглись сюда…

У меня слишком пересохло во рту. Я не в силах выговорить больше ни слова.

— Мы заблудились, — хрипит Фелисити.

— А разве все мы не заблудились, куколка? Разве все мы не заблудились? Меня зовут Азрил, я — рыцарь мака, как и все мы. О, да вы ведь не сказали нам своих имен, прелестные леди!

Мы молчим.

Азрил прищелкивает языком.

— Ну, это не так уж и важно. Что это у нас такое? Ага, вижу, у вас есть друзья среди лесного народа.

Он забирает из рук Фелисити лук и стрелу и кладет на пол.

— Глупые куколки. И чего вы им там наобещали?

— Это просто подарок, — говорит Фелисити.

Толпа шипит и бормочет: «Лжет, лжет, лжет, лжет…»

Азрил усмехается.

— В сферах не бывает подарков, куколка. Каждый рассчитывает что-то получить взамен. Да и что собиралась делать такая сладкая малышка с таким страшным подарком? Скажите мне, куколки, скажите, что вы здесь искали? Вы думали, это Храм?

— Какой Храм? — нервно произносит Фелисити.

Азрил смеется.

— Какая храбрая! Будет почти жаль свернуть тебе шею. Почти.

— А если бы мы искали именно Храм? — спрашиваю я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

— Ну, куколка… Мы должны не пустить вас туда.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Разве ты связала уже магию? Нет, куколка. Тогда никто бы тут не бродил. Не с кем было бы поиграть.

— Но мы здесь не для того, чтобы связать магию, — лгу я. — Мы хотим того же, чего и вы, получить ее частицу.

— Ложь, ложь, ложь, ложь…

— Тсс!..

Азрил разводит руки, шевеля пальцами.

— Маковые воины знают, зачем вы пришли. Мы знаем, что одна из вас — высокая госпожа. Мы чуем скрытую в ней магию.

— Но… — начинаю я, пытаясь найти способ образумить его.

Он прижимает палец к моим губам.

— Тсс, нет смысла торговаться! Не с нами. Как только мы вас сломаем, куколки, мы высосем всю магию до последней капельки. Жертвоприношение. Это даст нам воистину свирепую силу.

— Но она вас погубит, — шепчет Энн.

— Мы уже погибли, куколка. Нет смысла рыдать над пролитой кровью. А теперь… кто из вас хочет стать первой жертвой?

Азрил смотрит на Фелисити.

— Мы бы отлично могли поиграть вместе, куколка.

Он проводит острым ногтем по щеке Фелисити, оставляя длинный тонкий кровавый след на коже.

— Да. Ты можешь стать отличной дичью, моя хорошенькая малышка. Итак, мы нашли первую жертву.

Он хватает Фелисити за руку — и она в ужасе падает на колени.

— Что я могу тебе дать взамен? — в отчаянии кричу я.

— Дать нам, куколка?

— Чего ты хочешь?

— Сыграть в нашу игру, конечно. Нам нечего искать, не за что бороться. Мы просто играем, соревнуемся.

Он хлопает в ладоши, и две твари хватают Фелисити.

— Подожди! — кричу я. — Это же не спортивно!

Азрил останавливает своих помощников.

— Продолжай, — говорит он мне.

— Ты ведь говорил о спортивной игре?

Азрил ухмыляется, и его лицо от этого становится похожим на маску смерти.

— Ты меня заинтересовала, куколка.

Он кладет ладонь мне на шею, лаская, и шепчет на ухо:

— Расскажи-ка, о какой игре речь?

— Охота, — шепчу я.

Азрил отступает на шаг.

— Что ты делаешь? — нервно спрашивает Энн.

Я не свожу глаз с Азрила. Если мне удастся собрать нас троих вместе, я могу вызвать дверь света, и тогда мы сумеем сбежать от Маковых воинов… Азрил снова хлопает в ладоши и негромко хихикает. Маковые воины вторят ему. Это звучит как птичьи крики, которые мы слышали, пересекая пролив.

— Весьма, весьма спортивная идея. Да-да, мне это нравится. Мы согласны, куколка. От охоты у нас разыграется аппетит. Видишь эту дверь?

Он указывает на железную арочную дверь в другом конце собора.

— Да, — киваю я.

— Она ведет в катакомбы под собором, и еще там пять туннелей. Один из них выводит наружу, на свободу. Возможно, вам удастся его найти. Но это было бы истинной магией, куколки. Можете начинать.

— Да, но нам нужна минутка, чтобы посоветоваться, — говорю я.

Азрил грозит мне пальцем.

— Не будет у тебя времени вызвать дверь, жрица Ордена! — говорит он, словно читая мои мысли. — Да-да, мне все известно об этом. Твой страх впускает меня внутрь.

Он трясет над нами ладонями, как бы рассыпая волшебную пыль, и его браслеты звенят, рождая эхо.

— Посмотрим, сможете ли вы найти туннель. Вперед, куколки! Бегом-бегом-бегом!

Он повторяет это, как благословение.

— Бегом. Бегом. Бегом.

Маковые воины подхватывают: «Бегом. Бегом. Бегом…» Их голоса заполняют весь собор, это уже оглушительный рев…

«Бегомбегомбегом! Бегомбегомбегом! Бегомбегомбегом!..»

Мы с Энн бросаемся вперед, как будто нами выпалили из пушки.

— Фелисити! — кричу я.

Она задерживается на мгновение, чтобы подхватить свой лук и колчан со стрелами.

— Умная куколка! — визжит Азрил. — В храбрости тебе не откажешь!

— Бежим! — кричит Фелисити, догоняя нас.

Мы не тратим времени зря. Мы распахиваем тяжелую дверь и выскакиваем в длинный коридор, на стенах которого горят свечи.

— Дайте мне руки! — кричу я.

— Сейчас? — взвизгивает Фелисити. — Они же совсем близко!

— Тем больше причин смыться поскорее!

Мы соединяем руки, и я пытаюсь сосредоточиться. Самое ужасное, что меня оглушают первобытные вопли и визги, гулко отдающиеся под сводом огромного собора. Твари гонятся за нами. Через секунду-другую они тоже ворвутся в коридор — и у нас не останется ни единого шанса. Я трясусь от страха.

— Джемма, вызови дверь света! Выведи нас! — отчаянно кричит Энн, она на грани истерики.

Я повторяю попытку. Пронзительные голоса сбивают меня, я теряю мысль. Лицо Фелисити искажено страхом.

— Джемма! — стонет она.

— Я не могу, — говорю я. — Не могу сосредоточиться.

Монотонный голос Азрила настигает нас:

— Здесь не будет никакой магии, куколка! Нам ведь предстоит такая интересная игра!

— Они отсекают от нас магию, — говорю я. — Мы должны найти другой выход.

— Нет, нет, нет! — всхлипывает Фелисити.

— Вперед! — кричу я. — Смотрите вокруг внимательно!

Мы шарим руками по стенам туннеля в поисках выхода. Занятие весьма неприятное: ладони натыкаются на осколки костей и зубы. Клочок волос прилипает к пальцам, и меня едва не рвет от страха и отвращения. Энн взвизгивает. Она наткнулась на скелет, вмазанный в стену, — это нечто вроде предупреждения о нашем близком будущем.

— Готовы вы или нет, куколки, мы идем за вами!

Ох, боже… Мои дрожащие пальцы нащупывают какую-то ручку. Это ручка маленькой двери, почти слившейся со стеной.

— Что там? — бормочу я.

Дверь со скрипом открывается, за ней — длинная крутая лестница. Ступени тянутся вдоль стены, заканчиваясь глубоко внизу, в комнате, из которой выходят пять туннелей.

— Сюда! — кричу я.

Фелисити и Энн входят, мы закрываем тяжелую дверь и запираем ее на засов. Я бормочу себе под нос молитву о том, чтобы деревянная палка, которую мы вдвинули в пазы, оказалась достаточно прочной.

— Придерживайтесь за стену! — говорю я.

Энн задевает ботинком камень, и тот летит вниз. Лишь через несколько секунд мы слышим удар… да, падать здесь не стоит. Быстро, но осторожно мы спускаемся. Это похоже на спуск в ад. Факелы бросают зловещий свет на сырые каменные стены. Наконец мы добираемся до конца лестницы. Вокруг нас пять входов в туннели, мы как будто оказались в центре пятиконечной звезды.

По щекам Энн текут слезы, из носа у нее тоже течет.

— А теперь что?

Она взвизгивает, когда Маковые воины начинают колотить в запертую дверь наверху. Они безжалостно разбивают ее, и дерево с оглушительным треском разлетается в щепки.

— Мы должны найти тот туннель, который выведет нас наружу.

— Да, но как его найти? — спрашивает Фелисити.

В туннелях, освещенных факелами, нервно прыгают тени. Пять туннелей. И мы не имеем ни малейшего представления, насколько они длинные… или что ждет в конце.

— Мы должны разделиться. И каждая пойдет по своему туннелю.

— Нет! — отчаянно кричит Энн.

— Тише! Это единственный способ! Проверяем и возвращаемся в центр. Если кто-то находит проход, зовет остальных.

— Нет, нет, я не могу! — рыдает Энн.

— Мы всегда вместе, помнишь? — говорит Фелисити, напоминая о клятве, данной в школе Спенс.

Это было всего две недели назад, но кажется — прошла целая вечность.

— Ладно, хорошо, — сдаюсь я.

Я выдергиваю из крепления на стене факел, и мы входим в полутемный туннель. Пламя освещает всего несколько ярдов туннеля впереди. Еще свет падает на крыс, которые разбегаются у нас из-под ног, и я с трудом подавляю крик. Мы делаем несколько шагов — и упираемся в глухую стену.

— Не то, — говорю я, поворачивая назад.

Пронзительные вопли тварей отдаются от стен. Они как будто отталкиваются от костей умерших, от останков невезучих игроков, проигравших Маковым воинам. Я бы что угодно отдала, лишь бы не слышать ужасных голосов. Дверь над нами продолжает трещать, но, к счастью, пока еще держится.

Огромные черные птицы, которых мы видели вокруг собора, кружат в катакомбах. Несколько уселись на лестнице. Другие спустились вниз и каркают. Второй туннель приводит во второй тупик. Когда мы входим в третий туннель, Энн уже рыдает, не скрывая этого, — а слабый свет факела показывает, что выхода нет и здесь.

Голос Азрила плывет вниз, к нам:

— Я тебя слышу, малышка! Я даже знаю, которую именно — пухленькую… И как вы намерены от меня сбежать, прекрасные закусочки?

— Энн, прекрати реветь!

Фелисити встряхивает Энн, но это не помогает.

— Мы в ловушке! — всхлипывает она. — Они нас найдут. Мы умрем здесь…

Визгливые крики Маковых воинов переходят в рычание и ворчание, это охота наоборот, когда дикий зверь загоняет человека. От их голосов у меня вся кожа покрывается мурашками.

— Тихо, мы найдем выход! — прикрикиваю я на подруг, снова выводя их в центр.

Птиц стало больше. Они просто кишат в воздухе.

— Всего два туннеля осталось! — кричит сверху Азрил.

Откуда он знает? Он ведь даже не стоит у самой двери, не смотрит вниз. Разве что тут есть еще один вход, вход, о котором знают только Маковые воины…

Сердце у меня бьется оглушительно, от страха я едва не теряю сознание, и тут вдруг Фелисити кричит:

— Джемма, твой амулет!

Амулет неясно светится сквозь ткань платья.

Энн перестает рыдать.

— Должно быть, он показывает на выход!

Боже праведный, ну конечно, выход! Я непослушными пальцами пытаюсь вытащить ожерелье, но оно цепляется за кружева. Дернув изо всех сил, я высвобождаю амулет, оборвав цепочку, — но при этом упускаю его. Он летит в сторону, скользит по полу — и исчезает где-то в темноте.

— Надо его найти. Быстрее, помогите мне! — кричу я подругам.

Слишком темно. Мы опускаемся на четвереньки и шарим вокруг руками, пытаясь отыскать что-нибудь светящееся. Сердце бьется все быстрее и тяжелее. Я никогда так не боялась. «Давай, Джемма, давай, найди его, будь умницей! Выгони страх из ума и сердца…»

Что-то слабо мерцает впереди. Металл. Мой амулет!

Я бросаюсь к светящейся точке.

— Я его нашла! — кричу я.

Рука тянется вперед, но я не могу взять амулет. Он за что-то зацепился… Это острый металлический носок башмака. Когда я нащупываю его очертания, у меня вырывается отчаянный вопль. Я поднимаю голову — и в свете факела вижу ухмыляющегося Азрила.

— Нет, это я тебя нашел, сладкая малышка.