Молот Пограничья. Книга III

Глава 3

— Глуши уже мотор. — Я развернулся к машинам. — На всю Тайгу гремит — не слышно ни черта!

Иван кивнул из-за стекла кабины, и мерное тарахтение под капотом пикапа стихло. Тишина тут же навалилась со всех сторон, и через несколько мгновений, когда ухо привыкло к безмолвию, я начал различать даже едва заметные звуки — вроде позвякивания сочленений брони или хруста веточек под ботинками, с которым гридни переминались с ноги на ногу. Где-то в полукилометре в сторону Невы — там, откуда мы приехали — недовольно верещали какая-то птицы. Видимо, их потревожил шум моторов, и они продолжали возмущаться, даже когда машины свернули с дороги и удалились вглубь леса.

Но здесь никаких звуков уже не было — на несколько сотен метров вокруг Тайга будто вымерла. Местные обитатели то ли разбежались подальше, то ли просто попрятались от незваных гостей.

— Тихо-то как. — Седой словно прочитал мои мысли. — Ни зверей, ни птиц не слышно. Ветра — и того нет.

— Пальцекрыл всех распугал, — вполголоса отозвался Василий. — Конечно — летает такая образина. Тут у кого угодно душа в пятки уйдет. Ну, или в эти, что у них там… копыта!

— Вот сейчас я не вижу, чтобы кто-то там летал. — Я запрокинул голову, разглядывая затянутое тучами небо над лесом. — Да и вообще ничего не вижу.

Дорога со сборами заняла минут сорок, не меньше, и половину ее мы ехали прямиком через чащу — там, где Тайга просматривались от силы на четверть километра. А вверх и того меньше: хвоя на соснах оставалась такой же густой и темной, как обычно, да и лиственные деревья, хоть и пожелтели, пока не спешили расставаться с одеждой.

Пальцекрыл вполне мог сидеть где-нибудь наверху буквально в полусотне шагов — а мог уже давно умчаться обратно в Тайгу… Но я бы скорее поставил на второе. Не знаю, какая именно программа была у этого вида автоматонов, однако обычно машины Древних или преследовали цель, или просто патрулировали окрестности.

И если уж Пальцекрыл приземлился — на то определенно имелась причина.

— Погода нынче такая, ваше сиятельство, — подал голос Боровик. — С самого утра пасмурно. Вот и не видно, носится ли там где эта ваша птица железная.

Я не собирался брать старика с собой, но он напросился сам. Видимо, уже давно устал плотничать и сидеть в усадьбе, выбираясь за пределеы Отрадного раз в месяц — и то исключительно по важным делам. С годами Боровик утратил прыть и прежние силы, но Тайга звала его так же, как и раньше.

Молодые гридни в Гром-камне то и дело говорили о женитьбе. Или о том, чтобы однажды перебраться с Пограничья в Москву — или хотя бы в Новгород. Однако старики чтили древние обычаи настолько, что даже умирать планировали так же, как и жили — за Невой, с оружием в руке.

Впрочем, Боровик на тот свет, похоже, пока еще не спешил. Еще по дороге он сумел каким-то образом облачиться в броню, и на небо поглядывал с настороженным любопытством. И нисколько не боялся, хоть и за всю свою долгую жизнь не встречал металлических тварей, подобных Пальцекрылу.

— Поглядывайте по сторонам, — скомандовал я, сбросив ножны с Разлучником с ремня на плече. — И вверх тоже. Тварь хитрая, прятаться умеет не хуже живых. А если огнем плюнет — никакая броня не спасет.

Вряд ли кто-то из гридней знал такие термины, как эмиттер или высокотемпературная плазма. А некоторых и в местном языке и вовсе еще не придумали, так что я еще по дороге попытался объяснить все простыми и понятными словами. И, похоже, надо было стараться лучше. Гридни видели Пальцекрыла без головы и в разобранном виде, так что пока еще не представляли, насколько бронированная тварь может быть опасной — и буквально источали энтузиазм, жадность и надежды на солидную добычу. Я слушал их болтовню вполуха, но успел понять, что парни уже вовсю прикидывали, за сколько рублей можно пристроить в Тосне электронные потроха и и кресбулатовый доспех таежной машины.

— Хватит трепаться! — проворчал я, оборачиваясь. — Знаете поговорку — не дели броню неупокоенного автоматона. Его вообще-то еще найти надо.

Разговоры тут же смолкли, и дальше мы шли в тишине, которую нарушал только грузный металлический лязг. И, к сожалению, громче всех шумел я сам. Дядя наотрез отказался отпускать меня охотиться на Пальцекрыла без нормальной защиты, и вместо самодельной брони я надел трофейную Зубовскую.

Она покрывала сталью и кресбулатом все тело и была куда надежнее и толще обычной, зато и весила столько, что я начал выдыхаться уже через сотню метров. Древнюю кирасу явно ковали не для простых смертных, а для Одаренного, способного магией добавить телу недостающих сил. Наверняка заключенные в металле чары умели расходовать совсем немного маны, но я из чистого упрямства продолжал напрягать мышцы.

Которым, пожалуй, не хватало как раз такой работы — в отказ, на пределе возможностей. Ежедневные тренировки уже давно укрепили спину и плечи, однако заменить полноценную вылазки в Тайгу, конечно же, не могли.

Впрочем, усталость с лихвой компенсировалась давно забытым приятным ощущением собственной непобедимости и могущества. По сравнению со штурмовым доспехом, который я носил в прежней жизни, Зубовская броня показалась бы неуклюжей игрушкой, вырезанной из консервной банки, но в ней уже присутствовала благородная тяжесть, в которой я физически чувствовал то, по чему успел соскучиться.

Вес металла давил на плечи, однако вместе с усталостью приносил с собой и уверенность. Возвышаясь над гриднями, я снова ощущал себя непобедимым великаном, способным выдержать любой заклинание, любой удар. И не зря: пластины из кресбулата были неуязвимы для пуль любого, даже самого серьезного калибра, а от магии броню защищали чары.

— Не устали, ваше сиятельство? — Боровик чуть ускорил шаг, догоняя меня. — Тяжело, небось — в такой-то железяке?

— Ничего. — Я осторожно стер латной перчаткой стекавшую по носу капельку пота. — Не сломаюсь.

— Силен у вас князь, — послышался за спиной голос, полный одновременно и удивления, и чего-то весьма похожего на восхищение. — Другой бы свалился давно, а он знай себе идет.

Похоже, кто-то из новеньких. Старожилы Гром-камня уже не раз наблюдали меня и в бою, и в работе. И повидали достаточно, чтобы перестать удивляться запредельной для обычного человека физический мощи парня, не разменявшего третий десяток лет.

— Да хватит вам уже болтать, — уже без особой строгости буркнул я, оборачиваясь. — А то все на свете прозеваете.

— Да мы тихонько, ваше сиятельство, — отозвался Седой, обходя меня справа. — Видите чего впереди?

Он явно волновался куда больше остальных. Переживал за сыновей — хотя, конечно же, тоже уже успел поучаствовать в беседе о богатствах, которые скрываются под броней Пальцекрыла.

— Пока не вижу. Но чувствую… — Я прищурился, вглядываясь в тени под деревьями. И поднял свободную руку, сжимая кулак. — Всем стоять. Тихо!

Где-то впереди пульсировала магия. И не аспекты таежных тварей, а та, которая заставляла работать системы автоматонов. Я уже чувствовал что-то похожее перед появлением Пальцекрыла, когда мчался по ночному лесу на рев некромедведя. Правда, на этот раз источник впереди явно был послабее.

Но не один, а несколько — то ли три, то ли четыре.

— Вот они, ваше сиятельство. — Седой опустился на одно колено и бесшумно достал из-за спины «холланд». — Видите? Впереди, метров сто отсюда.

Я не стал двигаться, чтобы поменьше лязгать броней, только слегка втянул голову в плечи. И через полминуты, наконец, сумел разглядеть, как там, куда указывал Седой, колыхнулась ветви молодых сосен. А потом услышал и шум: прерывистое гудение моторов и тихое постукивание, с которым в мох опускались…

Ноги? Или все-таки лапы? Небольшого размера автоматоны перемещались на четырех конечностях, забавно раскачиваясь из стороны в сторону. Они двигались в нашу сторону, но, похоже, пока еще в режиме патрулирования — без спешки, то ли рысью, то ли быстрым шагом.

— Гончие, никак, — прошептал Боровик, снимая с плеча ремень штуцера. — Ваш батюшка про них рассказывал.

Собак металлические твари напоминали разве что габаритами — примерно по середину бедра в холке. Правда, никакой холки у них не было, как и полноценной шеи. Конечности и вытянутая голова без намека на нос или уши крепилась прямо к продолговатому туловищу, поблескиващему пластинами брони на боках и спине. С такого расстояния я еще не мог разглядеть сенсоры, но они наверняка имелись, и в достаточном количестве.

Три металлических твари, абсолютно одинаковые с виду.

С сотни шагов гончие казались неуклюжими, медлительными и совсем не страшными, но впечатление было обманчивым. Я прекрасно помнил, с какой скоростью могут перемещаться машины Древних, переходя в атакующий режим.

— Давай. Ты начинаешь, — прошептал я, кивнув Седому. — Остальные — держитесь за мной. Зря патроны не тратьте.

Я так и не понял, что случилось раньше — заговорили штуцера, или Гончие первыми заметили нас и рванули вперед, зажигая на металлических мордах алые лампочки сенсоров. Та, что двигалась первой, не успела одолеть и десятка шагов. Ствол «холланда» выплюнул целый сноп искр, и тяжелая пуля с лязгом опрокинула автоматона в мох. Он несколько раз загреб лапами, пытаясь подняться — и затих.

Вторую машину я уложил сам. С такого расстояния отлично сработали бы Факел или Красная плеть, но мне не терпелось опробовать недавно изученное заклинание, и я все же рискнул: кинул Жаровню, прицелившись на несколько шагов перед сияющей сенсорами мордой.

И едва не промазал: магия сработала чуть быстрее, чем я ожидал, и яркие лучи, похожие на пламя газовой горелки, вырвались из-под земли слишком близко ко мне. Но Гончая сама угробила себя, не успев остановиться. Моторы натужно взвыли, попытавшись хотя бы изменить курс, однако скорость была уже слишком велика. Металлическое влетело в зону поражения, подставив огню не прикрытое броней брюхо. Передние конечности с визгом отвалились, разбрасывая во все стороны капли расплавленного металла, а потом жар добрался и до электронных внутренностей.

Третья тварь успела подобраться почти вплотную. Кресбулатовые щитки прямо под сенсорами с недобрым жужжанием разошлись в стороны и из образовавшейся «пасти» выдвинулся трехгранный стилет длиной в полторы моих ладони. Гончая на ходу чуть припала на задние лапы, готовясь к прыжку, и я уже было размахнулся Красной Плетью, но гридни успели раньше.

Плечистая фигура бросилась наперерез автоматону и одним ловким движением остановила его бег, засунув рукоять секиры в «пасть» прямо под блестящее острие. Моторы под броней натужно взвыли, и ботинки Василия поползли с хрустом подошвами по земле — несмотря на скромные габариты, силы у Гончей было достаточно.

Но только для одного противника. Не успел я подобраться на расстояние удара мечом, как Иван первым на помощь брату. Размахнулся и прямо на бегу ударил снизу вверх окованной сталью дубинкой опрокидывая автоматон набок. Вторым, как ни странно, подоспел Боровик. Старик не стал полагаться на силу, а вместо этого подскочил и, просунув ружье в узкую щель между головой и туловищем, с грохотом разрядил оба ствола в беззащитные электронные внутренности.

Сенсоры Гончей в последний раз сердито мигнули — и погасли уже навсегда.

— Лихо вы, судари. — Я погасил так и не пригодившийся в бою клинок Разлучника и вернул его обратно в ножны. — В следующий раз, пожалуй, и без меня справитесь.

— Не справимся, ваше сиятельство. — Седой лязгнул затвором, загоняя в ствол «холланда» новый патрон. — Слышите — еще один идет… Или летит.

Откуда-то со стороны Невы раздавался знакомый гул, и с каждым мгновением звук становился все ближе. Я пока еще не мог разглядеть в небе огромные крылья — мешали деревья, но чтобы понять происходящее хватало и звуков.

Силовая установка в металлическом брюхе работала на полную мощность, и автоматон летел прямо над верхушками сосен, высматривая в просветы между ветвей добычу… или своих павших товарищей. Я мог только догадываться, существовала ли между машинами Древних полноценная связь, но ее определенно стоило сделать.

И, судя по тому, как уверенно и резво Пальцекрыл примчался на помощь младшим собратьям — таки сделали. А заодно и заложили в систему взаимодействия их боевых программ схему, которая не менялась на протяжении тысячелетий.

Сначала работала наземная разведка: несколько групп или отдельных единиц, способных пройти где угодно и выследить цель, не вступая в схватку без необходимости. И как только их сенсоры засекали что-то интересное — в эфир шел условный сигнал, и в дело вступая авиация. Немногочисленная, зато быстрая. И оснащенная бортовым вооружением, способным без особого труда наделать дырок даже в шкуре некромедведя.

— Быстро к деревьям! — скомандовал я и первым шагнул под защиту ближайшей сосны. — Пока Пальцекрыл в воздухе — мы ему ничего не сделаем.

Штуцерами корпус не пробьешь даже снизу — разве что крупным калибром. А магия… Магией нужно еще попасть — а я в свое время уже успел убедиться, что маневрировать и уходить от атаки Пальцекрыл умеет отлично. Видимо, такой мощной машине Древние не поленились отсыпать и соответствующий интеллект.

Гридни тут же разбежались в стороны, прижимаясь к толстым стволам. И не успели их шаги затихнуть, как над деревьями с гулом промчалась крылатая тень.

— Здоровый, зараза… — пробормотал Седой, выглядывая из-за сосны. — Улетел?

— Улетит он, как же. — Я прикрыл глаза, пытаясь Даром нащупать стремительно удаляющуюся пульсацию жив-камня в бронированной груди Пальцекрыла. — Скоро вернется. И будет кружить, пока не найдет.

— Так, может, я его… того? Свалится же, если из этой штуки в брюхо попасть. — Седой легонько похлопал по цевью «холланда». — Или в крыло куда-нибудь.

— Да черт его знает… Попробуй, — вздохнул я. — Только если промажешь — сразу беги. У него пушка в пасти — эту сосну насквозь прожжет и не заметит.

Я хотел было добавить, что лучше дождаться, пока Пальцекрыл уйдет на второй заход, и бить со стороны хвоста, но не успел — Седой уже поднял оружие и провожал стволом летящую над деревьями металлическую птицу. Оптика на «холланде» блеснула, отражая пробившиеся сквозь хвою лучи солнца, и вдруг дернулась назад.

Седой все-таки решил рискнуть. Взял на прицел не голову и не брюхо автоматона, а самое основание крыла, почти не защищенное броней.

И попал. Эхо от выстрела еще успело стихнуть среди деревьев, а подбитая машина уже мчалась к земле, оставляя за собой дымящийся след. Его левое крыло с лязгом расправилось на всю длину, но правое лишь беспомощно выдало несколько искр и повисло, отправляя Пальцекрыла в штопор. И не успел я как следует прицелиться Факелом, как он с треском рухнул в заросли в полутора сотнях шагов от нас.

— Попал! Папка, попал! — радостно завопил Иван, выскакивая из-за дерева. — Сейчас мы его…

— Стой! Куда собрался? — Я едва успел поймать парня за плечо бронированной рукой. — Осторожно подходим! И не высовывайтесь. Если что — сразу падайте!

Судя по вою моторов и треску, с которым Пальцекрыл крушил тонкие деревца, сдаваться он явно не собирался. И если плазменная пушка уцелела при падении, автоматон запросто могла угробить пару-тройку человек. Но я не собирался ждать, пока он прицелиться.

И как только среди трясущейся зелени мелькнул кресбулат — тут же всадил туда Огненный Шар, а потом добавил сверху несколько Факелов. Первый превратил в пепел молодую сосенку, второй пробил насквозь крыло, буквально пригвоздив автоматон к земле, но по-настоящему удачно попал только третий.

Я успел чуть отвести удар в сторону, чтобы ненароком не повредить жив-камень, и заклинание пылающим копьем ударило в шею Пальцекрыла, почти отделив голову от туловища.

— Матерь милосердная, силища-то какая… Со ста шагов кресбулат как картонку пробил! — удивленно пробормотал кто-то за моей спиной — кажется, Боровик. — Ну прямо как покойный князь.