Молот Пограничья. Книга III

Эпилог

Машина — огромный черный внедорожник — сбавила ход и, уже без спешки прокатившись по размытой осенними дождями грязи полсотни метров, остановилась. Дорога заканчивалась здесь. На самой границе Тайги и привычного мира, где человек еще мог считать себя хозяином — хоть и с некоторыми оговорками.

Которых с каждым днем становилось все больше. Зима и раньше приносила правителям вотчин у Пограничья немало хлопот, однако эта обещала быть совсем не похожей на десятки предыдущих.

Злее. Холоднее. И полной тех опасностей, про которые все, даже глубокие старики, уже почти успели забыть.

Снег еще не успел выпасть, но в воздухе давно висел тот запах, который обычно появляется вместе с первыми морозами. Погода портилась на глазах. Когда его сиятельство Николай Платонович Зубов покинул усадьбу в Гатчине, ветра почти не было, а теперь он задувал так, что пожелтевшая трава на обочине дороги жалась к земле.

Взявшись за ручку на двери, Николай Платонович успел на мгновение пожалеть, что вообще приехал сюда. В это Матерью забытое место, уродливую проплешину между обычным лесом и Тайгой, где никогда не росли деревья. Еще сто с лишним лет назад кто-то из князей Зубовых пожелал построить здесь аванпост, дозорную башню и избу с частоколом, но все это добро не простояло и месяца — сгорело.

С тех пор место объявили проклятым, и дорога сюда не заросла только потому, что по ней изредка ездили гридни, уходя в Тайгу на несколько дней. А от обугленной избы и частокола не осталось и следа. Исчезли, ушли в землю вместе с фундаментом — будто ничего здесь никогда и не было.

И зачем поехал?.. Сидел бы сейчас дома, в тепле, с газетой и чашкой кофе на столике у любимого кресла. А так пришлось объяснять, выдумывать какую-то нелепицу. Вместо того, чтобы честно рассказать все сыновьям. Отправить Костю или Платона, а самому остаться… Хватит, набегался уже — в восемьдесят-то лет пора и отдохнуть!

Нет. Рано еще отдыхать. Особенно когда дело такое, что его не доверишь даже… Вообще никому не доверишь! Так что сам, все сам.

Николай Платонович тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, выбрался с водительского сиденья, поправил полы плаща и неторопливо зашагал к задней двери. Туда, где в кузове дожидался увесистый деревянный ящик. Слишком тяжелый для старика — пришлось даже использовать Дар, чтобы его поднять.

Ругаясь себе под нос, Николай Платонович кое-как проковылял полсотни шагов и опустил свою ношу. Совсем аккуратно не получилось, все-таки громыхнул углом об землю, и стук эхом разошелся среди сосен. Внутри что-то жалобно звякнуло — похоже, разбилась одна из склянок.

Да и черт с ней. Потерпят.

Отступив на несколько шагов, Николай Платонович, развернулся к лесу спиной и остался стоять в тени деревьев на самой кромке Тайги. Дорога заняла почти час, тело успело привыкнуть к мягкому теплу машины, и теперь холод казался невыносимым — особенно когда ветер забрался под плащ и скользнул по пояснице ледяными пальцами. Но жаловаться здесь было некому. Да и незачем — все равно не поймут.

Оставалось только ждать.

И Николай Платонович терпеливо стоял, засунув руки в карманы не по погоде подобранного тонкого плаща. То и дело поглядывал на часы, проверяя время, вздыхал, ругался себе под нос и мысленно обещал, что больше никогда… Хотя знал, что придет сюда еще столько раз, сколько потребуется. Даже в самый лютый мороз. И будет топтаться по снегу, ожидая, пока…

— Принес?.. — раздался знакомый голос.

Тихий, больше похожий на шелест ветра среди ветвей, чем на человеческую речь. Безымянный связной Тайги мог стоять прямо за спиной — а мог прятаться хоть в километре отсюда. Его слова приносила магия. Не знакомые любому Одаренному аристократу аспекты, а что-то другое. Пожалуй, не такое могучее, как боевые заклинания ранга Мастера, но загадочное и неизвестное — а потому опасное.

Настолько, что Николаю Платоновичу ни разу даже не пришло в голову нарушить неписаное правило и обернуться. Хоть никогда он и не верил в эти дурацкие сказки про всемогущих и таинственных духов Тайги, от которых нет спасения. Люди есть люди, пусть им и удалось скрыть свою истинную суть под целым ворохом слухов, легенд и баек — из тех, что вольные искатели десятками лет пересказывают друг другу у костра перед сном.

Просто с некоторыми людьми лучше не ссориться.

— Принес. — Николай Платонович поднял ворот плаща и снова убрал руки в карманы. — Свою часть сделки я выполнил. А что насчет вашей?

— Нужно время, — отозвался бестелесный голос. — Мы все сделаем. Нам уже известно, где твой враг строит дорогу.

— Это давно известно всем и каждому, — проворчал Николай Платонович. — Костровы даже не пытались скрывать, что задумали — наоборот, раструбили об этом по всему Пограничью. И к тому же, если мне не изменяет память, я плачу вам не за разведку.

— Мы не нарушаем своих обещаний.

— Рад это слышать! — Николай Платонович не сумел скрыть рвущееся наружу раздражение. — А то я уже начинаю думать, что куда проще было бы отправить свою дружину.

— Можешь попробовать. И сколько из вернется? — В голосе Тайги на мгновение прорезалось что-то человеческое. То ли презрение, то ли насмешка. — Юный Костров обладает могучим Даром, а его люди умеют стрелять.

Злоба колыхнулась внутри. С такой силой, что холод отступил, а кожа под тонким осенним плащом вспыхнула. Уже много лет Николай Платонович не встречал того, кто смел спорить с самым влиятельным и могущественным из князей Пограничья. Даже в начальственных кабинетах Тосны и Орешка он чувствовал себя хозяином, а не гостем — и вдруг оказался просителем в собственной вотчине. Простым смертным, который не вправе приказывать или требовать — только ждать, пока тот, другой, выполнит уговор… если это ему вообще под силу.

Только ждать… пока что.

— Знаю. — Николай Платонович опустил голову. — Поэтому я здесь. И поэтому жду, что вы закончите работу.

— Мы не нарушаем обещаний, князь, — повторил голос из Тайги. — Твой враг умрет. А теперь ступай. Мы встретимся здесь же, когда придет время.

В тот же час, ровно через неделю. Николай Платонович вдруг поймал себя на мысли, что больше всего его волнует что надеть в следующую поездку. Для плаща явно будет уже слишком холодно…

Разговор закончился. Тайга смолкла, и даже ветер стих. Из леса за спиной больше не доносилось ни звука, но Николай Платонович на всякий случай постоял еще немного — и только потом позволил себе обернуться. Он не слышал шагов, на траве не осталось ни единого следа, но деревянный ящик исчез, как и все предыдущие.

Тайга забрала свое — а взамен снова предложила лишь обещания. Николай Платонович протяжно вздохнул и зашагал обратно к внедорожнику, который дожидался на обочине дороги. Терпеливо, но с какой-то опаской, будто даже машине почему-то нисколько не хотелось задерживаться здесь, в конце дороги, ведущей в никуда.

Поганое все-таки место. Хуже не бывает.

Россия, Санкт-Петербург. 31 октября 2025 г.