Молот Пограничья. Книга III

Глава 21

— Астра! Стой! Назад… Назад, кому сказала!

Елена продолжала звать, хмурясь и хлопая себя по коленям, а мне оставалось только молча потешаться над ее тревогой. Абсолютно ничем не обоснованной: Вулкан, несмотря на свое совершенно не благородное происхождение, умел вести себя прилично. Да Астра явно не спешила приближаться: умная собака, конечно, не сводила с огневолка глаз, поджимала уши и рычала, однако в драку не лезла.

На ее месте я, пожалуй, делал бы то же самое. Пару месяцев назад, когда я обзавелся странным питомцем у сгоревшей конюшни, Астра была даже чуть крупнее Вулкана, но за осень он не только изрядно нарастил мощь аспекта, но и заметно вымахал, и теперь возвышался над собакой темно-серой громадиной.

Да чего уж там — даже для хозяйки замерший среди молодых елей силуэт с оранжевыми глазами наверняка выглядел угрожающе, но я слишком хорошо чувствовал эмоции зверя, чтобы всерьез переживать.

Никакой угрозы для Вулкана здесь не было. Он умел постоять за себя, а близость ко мне и вовсе внушало ему чувство защищенности и собственной непобедимости. Домашняя собака, лишенная даже намека на силу аспекта и почти на десяток кило легче, порождала в косматой серой голове разве что любопытство.

Наблюдать, разглядывать… возможно — играть вместе. Примерно такие картины я видел перед собой, когда осторожно тянулся к сознанию Вулкана.

Впрочем, к Елене он относился куда серьезнее — то тоже без опасений. Следуя за нами в паре сотен метров, зверь успел привыкнуть к ее запаху и давно убедился, что она не собирается вредить ему или уж тем более мне. По каким-то не очень ясным причинам Елена ему даже нравилась…

И только копнув чуть поглубже, я сообразил, в чем дело: связь одинаково хорошо работала в обе стороны, доставляя вместе с магической энергией заодно и мысли. Конечно, мне было куда проще читать Вулкана, но и он тоже порой дотягивался куда-то на задворки моего разума, где пряталось… что-то.

Не слишком похожее на полноценное чувство, однако нечто куда большее, чем необходимость вести себя прилично и не забывать о манерах даже в Тайге. Я мог только догадываться, что мне положено испытывать, находясь рядом с дочерью союзника и соседа, а что будет только мешать делу — на равнодушие это не походило несколько.

Похоже, симпатия огневолка к Елене оказалась моей собственной.

— Самка. Молодая, хорошо пахнет… Родит много щенят!

Слов я, конечно же, разобрать не мог, но картинки, неторопливо скользившие в сознании Вулкана, можно было перевести примерно так. Во всяком случае, эти образы были куда понятнее, чем «вожак, двуногий, без шерсти, плохо пахнет», которым зверь мысленно величал меня.

— Хорошая. Твоя?

— Захлопни пасть, — едва слышно проворчал я. — А не то шкуру сниму — коврик сделаю.

— Ты что-то сказал?

Елена повернулась ко мне. Уже с улыбкой — видимо, наконец, сообразила, что Вулкан пребывает в благостном расположении духа и нисколько не опасен. Мы шли вчетвером уже целый час, не меньше, но расслабилась она только сейчас.

— Ничего. — Я махнул рукой. — Мой волк не кусается. Но гладить его, пожалуй, все-таки не стоит.

— Весь в хозяина, — вздохнула Елена. — Игорь, у тебя все в порядке?

— Ну, если не считать того, что Тайга снова кишит хищными тварями, — задумчиво проговорил я, — все не так уж и плохо.

— Отец в последнее время почему-то не любит говорить о тебе. — Елена поправила колчан за спиной, развернулась и неторопливо зашагала по тропинке. — Хоть вы и ведете дела вместе. И я никак не могу понять, какая муха его укусила.

— Не ты одна. — Я соврал не задумываясь. — Мы поэтому почти не видимся?

Похоже, старик так и не рассказал дочери о моем сомнительном приобретении. Зато постарался сделать так, чтобы у нее всегда были дела. В Ижоре, в Тосне, в Тайге, в Орешке — где угодно, лишь бы я случайно не оказался там же.

— Не знаю. — Елена чуть сдвинула брови — и вдруг снова заулыбалась. — А я вообще-то волнуюсь. Кто-то ведь должен присматривать за тобой в лесу.

— Считаешь, я не могу о себе позаботиться? — усмехнулся я.

— Можешь. — Елена отвела взгляд. — Ладно, забудь. Пойдем лучше посмотрим, как там твоя дорога.

Я вдруг ощутил прикосновение чужой магии — и через мгновение изящная фигурка уже исчезла среди ветвей, разом опередив меня на пару десятков шагов. Все это подозрительно напоминало бегство, но я так и не успел сообразить, зачем Елене понадобилось использовать Дар — и куда она так спешила.

— Уйдет. Догнать? — прошелестело в голове.

Когда я повернулся к Вулкану, зверь выглядел так, будто искренне забавляется происходящим. Показалось даже, что наглая серая морда ехидно улыбается — и не просто так, а оттого, что ее обладатель почему-то понимает все куда лучше меня.

Даже обидно.

— Не надо.

Я поправил висевшие на плече ножны с Разлучником и тоже прибавил шагу. Не знаю, что там задумала Елена, но мы шли сюда проведать рабочих с гриднями, а значит, именно этим сейчас и следовало заняться. Примерно с полминуты я высматривал среди деревьев хоть что-то похожее на тропинку, а потом услышал впереди знакомые звуки и дальше двинулся уже напрямик.

Деревьев в Тайге много, но падают они редко — и уж тем более нечасто делают это просто так. Примерно через полкилометра впереди раздался стук топоров, а потом и шум мотора — где-то там работал трактор.

Мы с Горчаковым даже успели поспорить, но в конце концов я победил, и большая часть будущей дороги до лесопилки теперь шла вдоль берега Невы — там, где землю можно без особых усилий понемногу раскатать грузовиками, а не возиться с огромными соснами. И только последние полтора-два километра после поворота на север мы решили проложить среди деревьев.

И вот сюда уже пришлось согнать и технику, и бригаду лесорубов. Саму просеку я без особого труда проделал магией — да так, что щепки летели! — но возиться с торчавшими из земли пнями не хотелось совершенно, и сражение с Тайгой затянулось чуть ли не до середины ноября. Сейчас дорога уже вполне годилась для грузовиков, но я приказал утрамбовать грунт как следует, чтобы не переделывать все заново, когда из земли попрет заряженная магией лихая местная поросль.

В последний раз я заглядывал сюда неделю с лишним назад — и все снова изменилось. Тайга преображалась на глазах, понемногу наполняясь шумом и запахами, которые приносили с собой люди. Вулкан то и дело ворчал где-то на задворках сознания — бензин, рабочий пот, табак и уж тем более порох ему не слишком нравились.

— Здравствуйте, ваше сиятельство! — Один из лесорубов стащил с головы шапку и неуклюже поклонился. — Доброго дня!

— Матерь в помощь! — привычно отозвался я, подходя ближе. — Елену Ольгердовну видел?

— Такую красоту как же не видеть? Вот туда пошла, Игорь Данилович. — Крепкая рука вытянулась, указывая в сторону Черной речки. — Вот только тут была. Догоните, если надо!

Я молча кивнул и убрался с дороги обратно в лес — срезать пару сотен метров. И заодно поменьше мозолить глаза лесорубам, которые при моем появлении всякий раз бросали работу и принимались изо всех сил изображать учтивость. Не то чтобы я имел что-то против, однако с начала ноября подобные расшаркивания успели изрядно утомить.

Так что я просто шел по лесу, пока впереди не послышался шум воды. Черная речка, как и прежде, несла свои воды к старшей сестре Неве, и близость морозов ее нисколько не смущала.

— Вот вы где, Игорь Данилович! А я уж искать вас пошел. Думал — заплутали…

Боровик появился из ниоткуда. Даже с моим не самым выдающимся опытом прогулок по Тайге лес у реки без труда просматривался на полсотни метров вперед, и готов был поклясться, что только что впереди никого нет. Но старик, оправдывая свое прозвище, буквально вырос из-под земли в десятке шагов передо мной.

— Ты откуда взялся? — Я на всякий случай огляделся по сторонам, но так ничего и не заметил. — Прятался?

— Да будто мне делать нечего — от вас прятаться, — заулыбался Боровик. — Пожалуйте за мной, ваше сиятельство — все покажу-расскажу, что мы тут построили.

Лес вокруг точно таким же, как и в мой прошлый визит к Черной, но старик уверенно шагал куда-то, огибая деревья. Я отчаянно вертел головой высматривая какую-нибудь избушку, частокол, шалаш или, в конце концов, домик на дереве, но вокруг были только здоровенные сосны и их младшие товарищи, подступающие к реке чуть ли не вплотную. Мох под ногами понемногу сменялся камнями, но таинственная постройка так и не появилась ни впереди, ни по бокам…

Потому что была внизу. Боровик хитро улыбнулся, оборачиваясь, указал себе под ноги, и я увидел узкую траншею и уходящие вниз ступеньки из половинок бревен. Все это хозяйство упиралось в то, что сначала показалось небольшим холмиком.

И только потом я сумел разглядеть аккуратно сложенные еловые ветки, заложенные землей. Несмотря на близость зимы, лихая таежная фауна уже пустила корни, и убежище Боровика понемногу сливалось с лесом вокруг.

Если бы не лестница и вьющийся откуда-то дымок, я не сумел бы разглядеть, даже стоя чуть ли не вплотную — маскировка вышла почти безупречной.

— Милости прошу, ваше сиятельство. — Боровик церемониальным жестом пригласил меня внутрь. — Тесновато тут у нас, но уж, как говорится, чем богаты…

Старик явно кокетничал — рукотворное подземелье оказалось чуть ли не вдвое больше, чем я ожидал. На лестнице я действительно поместился не без труда — видимо, ее зодчий создавал под свой рост и плечи — но внизу выкопанные прямо в земле стенки разошлись в стороны, сменившись бревенчатой кладкой. Пусть не слишком ровной, зато надежной и теплой даже на вид. В центре единственного помещения расположился продолговатой формы очаг с остывшими углями, а вдоль стен тянулись самодельные лавки. В дальнем конце расположился низкий стол с парой табуретов и окно — точнее, узкая прорезь, которая заодно и заменяла печную трубу.

Топили здесь явно по-черному.

— Здорово, правда? — Елена чуть привстала из-за стола, едва не свернув стоявшее на нем оловянное блюдце со свечкой. — Чай будешь… будете, Игорь Данилович?

— Пожалуй, обойдусь, — отозвался я, продолжая оглядываться по сторонам. — Да уж… Интересная конструкция получилась.

— Землянка, ваше сиятельство. До весны толковый сруб никак не поставить, а вот такое — запросто. Делается быстро, а годик-два простоит. Даже зимой жить можно. Мы стены уже законопатили как следует — тепло держать будут. — Боровик достал из-под лавки какую-то палочку и для пущей убедительности потыкал ею между бревен. — Только топить надо чуть ли не целые сутки, но это разве сложно? Дров-то хватает — Тайга кругом.

Я молча кивнул. На первый взгляд землянка выглядела… скажем так, не слишком впечатляюще, но на деле была уж точно не хуже палатки или избушки, наспех сколоченной из чего попало. Мне приходилось слегка пригибаться, чтобы не биться макушкой о низкий потолок, а кто-то вроде Горчакова или дяди и вовсе мог бы разбить себе лоб еще на входе, но человек среднего роста поместился бы здесь без труда.

Нары вдоль стен, небольшая металлическая печка, стол побольше — и жилье для дюжины бойцов готово. Отличное убежище: простое, надежное, теплое, защищенное и от ветра, и от снега.

И, что не менее важно — едва заметное снаружи.

— Скажи-ка — а можно таких на другом берегу Черной выкопать? — Я повернулся к Боровику. — Штуки две. Где-нибудь на возвышенности, чтобы через вот эту щелку видно подальше было…

— Можно, ваше сиятельство. Поменьше, но чтобы бойницы на все четыре стороны. Мы еще в немецкую войну так строили. — Старик, похоже, сразу сообразил, к чему я клоню. — В блиндаже пара толковых стрелков хоть целый взвод остановят. А нам, как я понимаю, как раз такое и нужно.

Боровик уже не первый месяц не держал в руках ничего, кроме плотницкого топора, но воякой быть не перестал. И не хуже других знал, как обстоят дела с дружиной. За последние пару недель Седой привел в Гром-камень еще полдюжины вольников, а Сокол переманил из Орешка нескольких сослуживцев, но в гриднице до сих пор не набралось даже трех десятков человек. И пусть до зимы оставалось всего ничего, холод и снег вряд ли могли защитить мои новые владения от Зубовых.

А в том, что его сиятельство Николай Платонович рано или поздно заявится в гости, я нисколько не сомневался. Скорее наоборот — удивлялся, почему он до сих пор не пожаловал.

Видимо, нашествие тварей из Тайги каким-то образом коснулось и его. Только защищать старику приходилось не крохотную вотчину, а примерно сотню километров сплошного леса. А это не так уж и просто сделать — даже с огромной дружиной и парочкой Одаренных сыновей.

— А с плотиной то чего прикажете делать, ваше сиятельство? — поинтересовался Боровик, вырвав меня из размышлений. — Сосен много свалили — можно трактором притащить и временную поставить. А реку в другое русло пустить, чтобы весной проще работалось.

— Можно, — кивнул я. — И сваи пока подвезем, и плиты. Пусть лежат, ничего им на морозе не сделается.

— Ишь как… Бетонную хотите ставить, ваше сиятельство? — Боровик недоверчиво прищурился. — Это ж какие деньжищи…

— Немалые. — Я со вздохом опустился на лавку. — Но зато сто лет стоять будет.

— За рекой, может, и будет. А тут Тайга, ваше сиятельство. И вода, и земля такая, что и железо, и камень сожрут. — Боровик на мгновение задумался. — Только если чарам все оплести — только это особый специалист нужен. А таких магов и в Новгороде попробуй найди.

— Значит, из Москвы выпишем, — хмуро ответил я, — если надо будет.

Старик не зря сомневался, но его осторожность понемногу начинала раздражать. Я еще с самого утра удрал из Гром-камня, чтобы не выслушивать то же самое от дяди, однако разговоры о сложностях стройки настигли меня и в Тайге. И я уже вовсю придумывал уважительную причину удрать, оставив Елену допивать чай в компании Боровика…

Когда она отыскала меня сама. Снаружи раздался треск, и сразу за ним — грохот, разом заглушивший и стук топоров вдалеке, и журчание Черной в полусотне метров отсюда. Я не мог видеть, что случилось, но поставил бы подаренный императором перстень на то, что где-то рядом рухнуло дерево. Совсем близко, к примеру — на том берегу реки.

Вот только ни трактора, ни лесорубов там не было.

— Матерь милосердная! — Елена от неожиданности даже подпрыгнула на табуретке, расплескав чай из кружки. — Что это такое?

— Да это… Ползает тут одна животинка. — Боровик беспечно махнул рукой. — Вы не бойтесь, Елена Ольгердовна, она не опасная совсем. Силы много, но пугливая, к людям не приближается.

— Не опасная, говоришь? — поморщился я, поднимаясь с лавки. — А деревья как спички ломает.

— Да и пусть себе ломает. По мне так незачем скотину трогать, если она сама не лезет. — Боровик пожал плечами. — Верно, ваше сия?.. Игорь Данилович, постойте! Вы куда⁈