Метла

Глава одиннадцатая. Распродажа Инги Браун

1

Раритетный автомобиль Лешего въехал в небольшой городской закоулок, пофырчал на месте несколько секунд недовольно, примеряясь, припарковался в небольшой нише между домами. Соня и Леший вышли из него, разминая ноги, потягивая плечи и оглядываясь по сторонам.

Это была тупиковая улица. Где-то шумели машины, мчащиеся по автостраде, гул стремительной жизни доносился приглушённо, словно место это было обложено громадной ватной стеной. Леший и Соня оказались в высоком колодце из старых, высоких домов, где верхние этажи были жилыми — трепетало развешенное белье, и торчали острыми рулями и педалями велосипеды. Один балкончик выдавал в своём обитателе страстного цветовода, выделялся ярким пятном, как неожиданная клумба, подвешенная на стену дома.

Внизу находились небольшие магазинчики, плотно прилепленные друг к другу. Чего тут только не было — и «Весёлая корова», магазин молочных продуктов, и хозяйственный магазин «Ложка-поварёшка», и даже «Элитные вина». Среди них и притулился не очень заметный «Immortal soul от Инги Браун».

Соня первая заметила «Бессмертную душу» между «Коровой» и «Поварёшкой», оценила комичность ситуации:

— Однако...

Леший бросил взгляд на вывеску:

— Да, это она и есть. Альфред так и сказал — Инга Браун.

В магазине Инги Браун обстановка в большей мере напоминала аптеку или химическую лабораторию, чем какой-нибудь магический салон. Царило ощущение безукоризненной чистоты, но какой-то странной, мечтательно-девочковой. Сразу с порога бросался в глаза пронзительно розовый ноутбук, открытый на прилавке, к нему жалась милая плюшевая собачка. Занавески на окнах трепетали в рюшечках и бантиках. На стеклянных стендах под замочками стояли баночки и колбочки из прозрачного стекла. В каждой из них трепетало что-то воздушное, похожее на раздёрганную вату нежно розового или блекло голубого цвета. «Ватные» субстанции чуть мерцали в лучах солнца, которые попадали на них из полураскрытого окна.

Каждая баночка или колбочка были аккуратно и витиевато подписаны, возле каждой выставлены ценники с разными суммами. В конце зальчика заботливо оборудован небольшой гостиный уголок с двумя креслами и небольшим журнальным столиком. На столике печально смотрели в потолок портретами обложек глянцевые журналы с историями о знаменитостях.

Соня и Леший, попав в эту своеобразную лабораторию, сразу принялись оглядываться, поражённые обстановкой. Ожидали они увидеть тёмный зал, магический шар, куклу-чревовещателя, старую ведьму с копной волос, выбивающейся из-под платка, но никак не молодую, высокую и костлявую девушку, которая появилась из-за стендов с большой пушистой яркой щёткой. Сначала девушка даже не заметила их, углубившись в наведение идеального порядка, смахивая со стеклянных стенок лабораторных шкафов одной ей видимую пыль. Леший вежливо, но громко кашлянул, пытаясь привлечь внимание. Инга нисколько не испугалась внезапно выросшим перед ней посетителям, а, чуть улыбнувшись, наклонила голову:

— Здравствуйте. Я могу чем-нибудь помочь?

Фраза прозвучала сразу явно с небольшим акцентом, в котором чувствовалась некая элегантная и заграничная чуждость.

— Добрый день, — включил Леший всё своё обаяние, — От наших общих знакомых мы узнали, что вы занимаетесь продажей душ…

Инга улыбнулась уже радостно и заинтересовано:

— О, да. У меня хорошая коллекция душ знаменитых людей, в основном творческой элиты. И прошу заметить, это души не покойников, а живых и здоровых.

С этими словами она махнула яркой метёлкой на стенды. Соня устремилась к стендам, приникла к табличкам и ценникам:

— О, у вас и этот есть... И всего пятнадцать долларов... И эта, я так люблю её в последнем фильме…

Инга, почувствовав потенциальных покупателей, отставила в сторону свою метёлку и перешла на деловой тон:

— И прошу заметить, именно на эту душу у меня на этой неделе скидка — целых пятьдесят процентов. Если бы вы обратились ко мне чуть раньше, то месяц назад я объявляла сейл.… Это было совершенно уникальное предложение.

Леший, слушавший некоторое время молча, решил вступить в разговор.

— Я вижу, бизнес у вас процветает...

— Не жалуюсь, — кокетливо произнесла Инга, — особенно пользуются популярностью сосуды с привидениями. Вы же понимаете, люди строят замки, а какой дух может быть в свежепостроенном дворце? Каждый уважающий себя аристократ, ну или тот, кто хочет казаться таковым, должен иметь историю.

Соня азартно взмахнула руками:

— О, у вас и привидения есть?

— Да, в соседнем зале…

Соня поглядела на дверь, ведущую в другое помещение, сначала было устремилась туда, но как-то резко передумала и сникла.

— А их вы как…изымаете? — спросила она, вздрогнув.

— Это работа «охотников за привидениями», — охотно поделилась Инга. — Они вылавливают потусторонние сущности в заброшенных домах и на кладбищах. И приносят мне...

Тут Инга бросила тревожный взгляд на Соню, которая разглядывала «товар», одновременно эмоционально жестикулируя в ходе разговора.

— Милая, вы бы поосторожнее, — как можно ласковее произнесла хозяйка всего этого добра, — сосуды хрупкие, разбиться могут запросто. И неизвестно как поведёт себя та или иная душа, оказавшись на свободе.

— Извините. — Соня смутилась.

— А как вы их вообще в сосуды загоняете?

— Технология извлечения и закрепления души — это профессиональная тайна. А вы собственно, почему интересуетесь?

Леший, которому уже изрядно надоело следить за светской беседой двух дам, решил перейти к сути вопроса.

— Вообще-то мы не совсем этим интересуемся. Вам привет от Альфреда. Где мы можем поговорить?

Инга кивнула на гостевой уголок, и компания переместилась туда. Причём, уведя Соню подальше от хрупкой обстановки, хозяйка вздохнула с явным облегчением. Расположившись на диванчике, обитом темно-розовым плюшем, он, подержав зачем-то в руках журнал с брутальным певцом на обложке и положив его обратно на стопку подобных, произнёс:

— Я читал статью об открытии вашего магазина. Вы тогда сказали журналистам, что похищаете души у знаменитостей, когда они спят?

— Да, это у меня стало получаться ещё в детстве. Первым моим опытом была морская свинка моей подруги.

Вскочила Соня, поражённая в самое сердце:

— Да как вы могли! Бедная морская свинка!

— Ну что вы, это совершенно безболезненно. — Инга даже обиделась. — И, если бы вы видели, какая свинка была толстая, вы бы не называли её бедной .... Я до сих пор не понимаю, почему подруга перестала тогда со мной разговаривать…

Соня, устыдившись своего глупого порыва, села на место. Леший в очередной раз многозначительно откашлялся в её сторону и продолжил:

— В общем, вы души «изымаете» без ведома их владельцев? То есть попросту воруете?

Инга протестующе замахала руками. Леший удостоверился, что понял её правильно:

— И люди, именами которых подписаны ваши бутылочки, претензий вам не предъявляют?

— В том-то и дело, что нет.

Леший задумался.

— Понятно... Но мы здесь не для того, чтобы оценивать моральную сторону вашей работы. И вообще оценивать, с какой-либо стороны. Нас, честно говоря, интересует другое. А именно: общаетесь ли вы с другими, так сказать, продавцами душ?

Инга посмотрела на него, как на неспециалиста, а, проще сказать, на профана:

— Конкуренция у нас, сами понимаете.

Леший достал из кармана листок бумаги с каким-то неясным изображением. Хотя художественный дар Альфреда всегда вызывал у него сомнение, всё-таки показал набросок Инге. Удивительно, но она, кажется, даже узнала человека, который был на нем изображён:

— Ах, этот... Приходил пару раз. Предлагал вместе работать. Мне он вообще не понравился. Такие условия у него… неприемлемые. Работает грубо, без фантазии. Не красиво, одним словом. А когда я отказалась, жабьих лап на порог насыпал. Конечно, я не видела, но точно знаю, что это он. У него даже прозвище есть — Жабий хвост. И на вашем месте вообще бы с ним не связывалась…

— Какие-то контакты он вам оставил? — не обращая внимания на предостережения, спросил Леший.

— Зачем они мне? Я вообще предпочитаю никогда больше с ним не встречаться.

Тут Инга посмотрела на умильное выражение Сониного лица, и сжалилась:

— Впрочем, у меня есть один клиент... Он мог бы вам помочь.

2

Соня и Леший, уже прощаясь, стояли на пороге. Соня неловко медлила, бросала быстрые взгляды на одну из баночек на стенде, наконец, решившись, умоляюще посмотрела на Лешего:

— А можно я куплю вот эту душу?

Стесняясь, она показала рукой на предмет своего вожделения. Смущённо пояснила:

— Я в юности просто грезила под его песни.

Инга, встревоженная этой встречей, из которой она не получила никакой коммерческой выгоды, радостно оживилась:

— Конечно. Прекрасный выбор. И как друзьям Альфреда, я сделаю вам скидку. Только не распечатывайте сосуд.

Она, как большая встревоженная птица, угловато вспорхнула к стенду, осторожно вытащила склянку, тут же быстро нашла круглую картонную цветную коробку, аккуратно и плотно синтепоном обложила в ней баночку с душой, и ловко обмотала коробку праздничной лентой. Все это произошло настолько мгновенно, что Леший успел кивнуть Соне согласно, только когда уже все было закончено.

Соня вышла из магазина вслед за Лешим, со счастливым видом прижимая к себе коробочку.

— И ты её поставишь на полочку, и будешь вспоминать юность? — полюбопытствовал Леший, явно не понимая, зачем ей вообще нужна эта баночка.

Соня фыркнула:

— Да ты что? Сразу же открою, как только мы отъедем отсюда. Неужели я упущу возможность узнать, как поведёт себя выпущенная на свободу душа? Тем более, такая…

Соня романтично вздохнула, закатывая глаза. Открыть купленную баночку с таинственно мерцающим содержимым она попыталась, как только машина Лешего выехала из тупичка. Банка оказалась закупоренной на совесть, и Леший, сразу заметив её попытки, рявкнул:

— Только не в машине, Соня. Этого мне ещё только здесь не хватало. Давай, помогу.

Он забрал у неё банку и держал у себя на коленях, пока за окнами не замелькали просёлки. Только тогда Леший остановил машину на обочине шоссе, вышел, не выпуская банку из рук, и одним движением свернул крышку. Глянул, улыбнулся и вытряхнул содержимое на Сонины протянутые ладони. Она, трепеща от любопытства, приняла столь бесценный дар, но тут же восторг сменился недоумением. Соня поднесла купленную душу ближе к лицу, понюхала её (Леший успел крикнуть: «Только не вздумай лизнуть!»), и задохнулась от негодования:

— Это... искусственная паутина, выкрашенная серебристым спреем…

Леший хохотал во весь голос, опираясь одной рукой на капот авто, а другой, не в силах что-то сказать от смеха, показывая на растерянную Соню с серебристой баночкой в руке. Она в расстройстве вытряхнула содержимое обратно в банку, закрыла её, и бросила небрежно в ноги. Отряхнула руки и буркнула:

— Поехали тогда...

И осеклась. Словно тёмная тень пронеслась над деревьями. На секунду перестали петь птицы, и воцарилась кромешная тишина. В этой внезапной и страшной тишине кто-то горько вздохнул. Через секунду все вернулось на круги своя.

Соня испуганно оглянулась:

— Что это?

— Ветер, Соня, — ответил Леший, но тоже весь подобрался и стал серьёзным. — По крайней мере, я надеюсь, что ветер.

Они сели в машину, тронулись с места, молча, каждый думал о чём-то своём. Но Соня была бы не Соня, если бы могла молчать так бесконечно долго. Она сначала запыхтела подготовительно, потом заёрзала на сидении, затем прервала молчание:

— Если вот говорить обо всех этих странных продажах и покупках... Наверное, нужно осудить таких индивидуумов, которые ради денег готовы на все. Но я, видимо, как говорит моя подруга Лёля, морального права не имею. Потому что сама совсем недавно мечтала никогда не мечтать о деньгах.

— Соня, не нужно никого осуждать. Прежде всего, это связано с извечной верой человека в чудо. Когда тебя преследует длительное невезение, отнимающее надежду, волей-неволей обратишься к высшим силам.

— Это-то мне как раз понятно, — вздохнула Соня. — Но вот так открыто и бесстыдно...

Леший бросил на неё быстрый взгляд, на секунду отвлёкся от дороги.

— Люди готовы на всё, чтобы быть счастливыми здесь и сейчас, а не где-то там, в загробном царстве. Кто-то идёт в храм, кто-то к магам и колдунам. Не важно. Люди просто идут за помощью. В данном случае речь не о сделке с дьяволом. В него просто не верят. Кстати, по большому счету, как и в Бога, и в вечную жизнь. Современные люди продают свои души друг другу.

Леший внезапно опять остановил машину и кивнул Соне на дверь, приглашая выйти. Оба вышли на обочину дороги, где уже начинался пока ещё редкий лес, Соня с наслаждением потянулась.

— На самом деле, — Леший достал тряпку из бардачка и принялся протирать запылённые зеркала, — открою тебе страшную тайну. Окружать себя неимоверным богатством как раз у потусторонних сил и не приветствуется. Роскошь ведёт к праздности, а разленившаяся душа одинаково лишний хлам и в том мире, и в этом. Конечно, если говорить о тёмных, то они позаботятся, чтобы их посланник не нуждался в насущном. Но не позволят иметь излишков, приводящих к ожирению ума. За это наказывают. Да, конечно, колдуны и ведьмы никогда не жили в кротости, бедности и целомудрии, но истинной страстью у нечистой силы всегда было тайное знание. Собственно, все продавшие душу по-настоящему, рано или поздно понимали, что сделали это ради постижения чего-то уникального, скрытого от всех. И вот тут-то начиналась такая погоня за сакральным, которая не гнушается никаких средств.

Он бросил тряпку обратно в бардачок, чуть подпрыгнул, присел, разминая ноги. Соня пыталась понять, к чему он вот именно сейчас все это ей говорит, но почему-то никак не могла переключиться на что-то другое и опять возвращалась к разочарованию, в которое её ввергла Инга.

— Вот мошенница… — передёрнулась. — Интересно, а как она себе представляет человека, оставшегося без души? Ведь, наверное, он должен сразу же умереть?

— Не обязательно, — предположил Леший. — Вспомни мифы про зомби. Такое «обездушенное» существо существует, но не может чувствовать, не имеет желаний и стремлений.

Соня попробовала посмотреть на вопрос с другой стороны:

— Значит, жизнь без души, это жизнь без волнений? Это же совсем неплохо!

— Я бы сказал, — уточнил Леший, — скорее, без чувств. А это уже не жизнь, а существование. В общем, в ходе нашей беседы, мы неизменно подошли к вопросу, а что такое на самом деле душа?

Леший открыл дверь машины с водительской стороны и замолк. Соня некоторое время подождала продолжения, но риторический вопрос завис в воздухе.

— И что же это такое? — Наконец спросила она.

И тут он её удивил.

— Я не знаю, Соня, — сказал Леший. — Правда, не знаю. Может, Инга права? Может, душа и есть всего-навсего паутинка, выкрашенная серебристым спреем?

3

Сонин муж стоял у подъезда уже не первый час. Он смотрел на окна своей квартиры, затем опять набирал номер телефона, слушал долгие гудки, опять смотрел на окна, балкон, на открытую дверь балкона. Ветер трепал занавески, вытянув их наружу, они трепыхались на ветру, белые, но не как флаги капитуляции, а как вольные птицы, которые хотят — улетят, хотят — останутся.

Сонин муж стоял, запрокинув голову к небу, не замечая, что затекает шея. Даже снизу он ощущал, что его дом опустошён и разрушен. И не отдавал себе отчёта, почему ему так трудно подняться, открыть своим ключом дверь в квартиру и войти. Он боялся увидеть, что, оставив внешнюю обстановку, из дома забрали что-то очень важное. Может, душу?

Машина Лешего меж тем весело катилась по пригородным просёлкам.

4

Клиент, которого имела в виду Инга, был изрядно конопат, подвижен и немного подозрителен. В дом свой он поисковую команду не пустил, но принял на небольшой скамеечке перед оградой с подобающим гостеприимством. И даже вынес два стакана, полных грейпфрутового сока и несколько бубликов на подносе. Соня недоуменно принялась жевать бублики, прислушиваясь к не очень понятному ей разговору. Леший, как всегда, посвятил её в курс дела урывками, предоставляя возможность самой догадываться о происходящем. «Научишься думать сама, будешь умной», — сказал он, и Соне показалось, что еле сдержался, чтобы не щёлкнуть её по носу.

— Мы знаем, — говорил Леший конопатому клиенту Инги, — что он очень популярен в интернете среди желающих продать свои души. Я почитал восторженные отзыва «клиентов» на его сайте. Как после обращения к нему в их жизни появились деньги, вернулись возлюбленные, отступили болезни. Только вы единственный, с кем мы смогли встретиться лично. И выясняется, что вас обманули?

Конопатый заёрзал:

— Я не могу утверждать это. Дело в том, что до ритуала я так и не дошёл. Для начала он просит прислать фотографию, чтобы, как говорит он сам, оценить стоимость души. Вместе со снимком нужно перечислить также свои желания. После для ритуала нужно было купить ингредиенты. Учитывая специфику мероприятия, не обязательно было разыскивать все эти, мягко скажем, странные составляющие мне самому, он предлагал свои услуги по изготовлению препарата. Так как мне, собственно, нужны были именно деньги, которых у меня не было, я не стал ничего оплачивать.

Леший взял было стакан сока, но тут же его и отставил, быстро спросил:

— Какие ингредиенты?

Его собеседник пожал плечами:

— Все не помню, но там была сушёная лягушачья кожа, мышиные лапки и шерсть белого кота. Это было последнее письмо, которое я получил. Больше от него ничего не приходило. Хотя я сам писал ему ещё много, но, очевидно, потеряв ко мне интерес, на связь он больше не выходил. Тогда я обратился к Инге, и она нашла мне покупателя.

Соня, которая к тому моменту, дожевала второй бублик, спросила:

— А зачем человеку вообще понадобилась чужая душа, извините за любопытство?

Конопатый нисколько не удивился, а просто ответил:

— Как он признался, свою проиграл в каком-то споре. Что-то вроде настольного хоккея. Или виртуальных гонок. Точно не помню.

Он собирался ещё что-то сказать, но в этот момент резко потемнело. Все трое подняли головы вверх, ожидая увидеть грузную тучу, но небо было чистым и даже безоблачным. То, что троице показалось подозрительным, была большая тёмная тень, совершенно никак не связанная с небесами. Откуда она пришла, установить было невозможно, но, появившись, тень пронеслась по веткам деревьев, и эту минуту перестали петь птицы. В сплошной гулкой тишине послышался горестный вздох. Соня, тут же вспомнив, что совсем недавно она уже слышала этот инфернальный звук, от испуга заговорила первая:

— Что это? Опять?

Клиент Инги глянул на них быстро и подозрительно:

— За вами что-то следует. Что-то тёмное. И очень сильное. Я с недавних пор чувствую его. И, пожалуй, я уже пойду.

С этими словами он стремительно выхватил у Сони стакан, неловко выплеснув на неё недопитый сок, схватил свой поднос с бубликами и исчез за оградой, звякнув массивной задвижкой.

Соня расстроено посмотрела на красное соковое пятно, расплывающееся по белой футболке:

— И как...

Леший с сочувствием посмотрел на неё:

— Сонь, извини, нам некогда заезжать, чтобы переодеться...

Она совсем было собиралась расстроиться, в мокрой липкой футболке было холодно и противно, но вспомнила, что на заднем сиденье автомобиля лежит пакет с платьем, которое ей дала Жанна.

— Как ты думаешь, — подняла она на Лешего глаза, до краёв наполненные страданиями и ощущением несправедливости жизни, — если я быстренько надену вечернее платье, это не слишком будет?

— Это будет неплохо, — весело ответил Леший. — Тем более что уже вечереет, а нам предстоит небольшая прогулка. Я бы сказал даже, своеобразный выход в свет. Думаю, твоё новое платье будет весьма кстати.

А глаза его блестели подозрительно хитро.