Мастер молний. Книга IV

Глава 6

Бобров выглядел возбужденным, но скорее радостно, чем расстроено.

— Ну рассказывай, Баба Яга, что у вас поменялось.

— Почему же я — Баба Яга? — удивился Бобров.

— Домик обязывает.

— Ладно, шутник, провели мы расследование и знаем, откуда материал для новых бомб взялся. Все тайны раскрывать не могу, только намекну, что в Карпатской Республике не одна атомная станция. Но кое-кто из наших врагов сильно расстроен, что не удалось провокацию именно на той АЭС провернуть. Так что спутал ты карты врагу, жаль, что не все.

— Оперативно вы сработали! — приятно удивился я.

— Ну так не лаптем щи хлебаем. Так что не знаю уж, чем ты там занят, но бросай все и езжай на встречу с Покровским. Он тебя лично поблагодарит.

— Быстро у вас дела делаются, — вздохнул я, притворяясь сердитым. — То я — враг народа, то — сразу герой.

— Ты не передергивай, Яков Георгиевич. — Возмутился Бобров. — Тебя даже когда подозревали в нехорошем, пальцем никто не тронул. Даже министру транспорта не намекнули, чтобы он не торопился с тобой в игры играть.

— Попробовали бы вы меня тронуть, — пробормотал я себе под нос, а когда Бобров переспросил, добавил уже в полный голос. — Спасибо душевное! Ладно, почему бы и не встретиться с господином советником. Только и у меня есть совет не для всей вашей организации, мне на нее немного чуточку плевать, а для вас двоих.

— Ох, чувствую, что не к добру твои советы, — разворчался Бобров. — И что такое интересное ты хочешь передать?

— Не особо торопитесь.

— С чем?

— Со всем. Кое-что произойдет в течение месяца. Это изменит жизнь всей планеты сильно, но быстро.

— Что произойдет, Беринг?

у Боброва был такой вид, будто его сейчас удар хватит. Хотя в Астрале это и невозможно.

— А что я буду два раза повторять одно и то же? Советник меня наверняка жаждет лицезреть уже сегодня?

— Уже сейчас!

— Ну вот я и выдвигаюсь в центр города. Жду агента Физика в лобби Марриотта через час. Не будем нарушать хорошие традиции. И кстати я надеюсь, что эта милая парочка прикреплена ко мне постоянно?

— Да уж, плодить посвященных без острой необходимости мы не собираемся.

Инкрустированный стол встретил меня как старого знакомого. Я тоже улыбнулся ему как родному. Витя провел меня в кабинет, а сам вышел в коридор. Вскоре ко мне присоединились Покровский и Бобров. Я думал, что советник сразу начнет расспрашивать о моей потрясающей новости, но он заговорил о другом.

— Яков Георгиевич, считаете ли вы себя русским человеком?

— Это не такой простой вопрос, как кажется на первый взгляд.

— Я, в общем и целом, представляю эту сложность. Потому и спрашиваю.

— Если вы хотите меня использовать как пушечное мясо в вашей необъявленной войне в Карпатах, то сразу скажу, это плохая идея. Уж точно не в таком локальном, пока что, конфликте.

— Он неизбежно разрастется.

— Николай Александрович, — начал я самым проникновенным тоном, какой смог из себя выдавить, — по сути в Карпатах началась гражданская война. Вы сами в прошлый раз говорили, сколько там живет русских. И меньше всего мне хотелось бы устраивать среди них кровавую баню.

— Вы — пацифист?

— Нет, конечно. И, простите за пафос, в гневе я страшен. Но с меня хватит массовых убийств. Я уже устроил геноцид одной нации. Хотя это было необходимо, и таким образом я спас целый мир.

— А если речь пойдет о спасении жизней здесь, в России? И предположим, что мы хотим от вас не массовых убийств.

— Послушайте, вы не с того начинаете.

— Я начинаю с важного. Чью сторону вы выберете в этом конфликте?

— Нет, не с того, — я улыбнулся как можно дружелюбнее. — Чтобы наш разговор приобрел хоть крупицу смысла, я должен спросить вас, Николай Александрович, вы знаете, кто я такой?

— У нас, нет, скажу точнее, у меня лично есть показания вашего приятеля Ашенбаха. Он уверяет, что вы прибыли издалека. И там, в вашем «далеко» вы — персона гораздо более значимая, чем пытаетесь казаться здесь. Чему из этого можно верить?

— Ал знает, что говорит.

— Тогда что вы делаете в нашем захолустье?

— Я уже делился своими планами с Сергеем Николаевичем. Они более глобальны нежели помощь одной стране, даже если я питаю к ней искреннюю симпатию.

— Новость, о которой вы торжественно хотели нам сообщить, связана с вашими глобальными планами?

— Не «торжественно сообщить», а «намекнуть как для своих». Очередь для пафосных торжеств придет чуть позже. Николай Александрович, при первой нашей встрече вы провели для меня политинформацию. Сейчас я хочу ответить вам тем же. То, что я расскажу вам, в том «далеко», откуда я прибыл, известно каждому школьнику. Из тех, чьим словам вы можете доверять, вам может подтвердить мой рассказ тот же Ашенбах.

— Не знаю насчет доверия. Но я внимательно вас выслушаю, — кивнул Покровский, и я видел, что он и впрямь заинтересован.

— Обойдемся без долгих вступлений. Мы сейчас находимся в одном из бесчисленного множества миров. Именно ваш называется «Земля Сорок Два».

— Это порядковый номер в общем числе миров? — уточнил Покровский.

— Не совсем, порядковый номер в числе миров, похожих на этот, заселенных людьми, проживающими на планете Земля в Солнечной Системе. Есть также огромное количество миров, сильно отличающихся от этого, или даже вовсе не похожих.

— Предположим, продолжайте.

— Не хочу вас расстраивать, но Земля Сорок Два — мир действительно захолустный. Я имею в виду уровень технического прогресса прежде всего.

— А как насчет социального? — заинтересовался вдруг Бобров.

— Это сложно. Социальная эволюция даже в человеческом обществе иногда принимает самые причудливые формы. Не всегда можно однозначно назвать из утопическими или антиутопическими. Но сильная раздробленность на одной планете считается скорее признаком отсталости. Важно другое, есть Метрополия — сообщество самых старых и развитых миров. Земля Сорок Два отстает технически так же, как маленькая африканская страна с королем, щеголяющим костью в носу, от промышленного гиганта вроде Американских Штатов, Германии или России. Может быть даже сильнее.

— Вы видели такие миры собственными глазами? — с живым интересом спросил Покровский.

— Я в них жил и работал. Второй вопрос, в котором мне хотелось бы достичь ясности, это роль магии. Надеюсь, после всего пережитого мы можем пропустить этап, на котором вы усиленно сомневаетесь в ее существовании?

— Если не предполагать, что мы все стали и остаемся под властью опытного гипнотизера…

— Оставим версию, что весь окружающий мир — иллюзия, для философов. Давайте все же исходить из реальности происходящего.

— Согласен, — кивнул Покровский.

— К тому же вы и до меня были готовы признать существование магии. У вас даже есть отдельный департамент для контактов в том числе и в Астрале. Вы также знаете об Инквизиции и друидах, которые до недавнего времени контролировали Астрал.

— А сейчас? — спросил советник.

— Выражаясь поэтично, небо над Россией очистилось.

— Это ваша заслуга?

— Да, — ответил я скромно.

— И все эти развитые миры основаны на магии?

— Вовсе нет! — возразил я. — Есть цивилизации магические, есть технократические, есть смешанные, техномагические. Я много лет прожил в стране, которая называется Эрития. Она техномагическая с уклоном в магию. Есть миры эльфов, они чисто магические. Ваш мир технократический, но отставший от передовых технологий на десятки поколений. Это плохо. Это значит, что в нынешнем состоянии вы не переживете нашествие.

— О каком нашествии вы говорите?

— Сразу две враждебных силы целятся на Землю Сорок Два. С одной из них мы столкнулись на Карпатской АЭС. Этот вид называют Lempingulo. Лемпы или игруны. Агент Химик, как я понимаю, до сих пор не может поверить в реальность тех событий? Зря.

— Насколько эти ваши, как вы сказали? Лумпы?

— Лемпы.

— Насколько они опасны?

— Они представляют угрозу даже для миров Метрополии. Есть и вторая сила. Еще более опасная, это астральные паразиты. Я сюда прибыл из-за них. Если не принять срочных мер, они покорят не только Землю, но и весь сектор, создав плацдарм для войны с остальной вселенной. К своему ужасу, я обнаружил, что как минимум часть организации, что называет себя Инквизицией, заражена.

— Вы хотели сообщить нам эту новость? — спросил Покровский, явно желавший потянуть время, чтобы уложить эти сведения в голове.

— Нет. На самом деле большую часть из того, что я рассказал, уже знал Сергей Геннадьевич. Друиды пытались заразить его паразитом. Это значило бы, что на весьма высоком уровне у вас сидел бы засланный казачок.

— Если все это — не «потрясающая новость», тогда что у вас за сенсация в кармане?

— До недавнего времени этот сектор мироздания был изолирован. Это не значит, что в него никто не мог попасть извне. Оставались тайные тропы в Тени. Сюда проникали артефакты, вы их называете «Предметами». Еще здесь как-то оказались завры.

— Кто это?

— Это рептилоидная раса. Конкретно эти разумные существа образовали государство под названием Сайшания, это сильная техномагическая цивилизация, она входит в состав Метрополии и весьма влиятельна. Ее жители, как можно догадаться из названия расы, — антропоморфные динозавры ростом чуть выше двух метров, отличаются завидной физической силой. Насколько я знаю, они сейчас полностью управляют Инквизицией. И в целом они руководят теневым правительством, которое захватило реальную власть в западном мире. Или, как вы возможно в курсе, они заинтересованы в воссоздании погибшей цивилизации под названием «Атлантида».

— А мы значит не под их контролем? — Покровский пытался казаться беспечным, но я слишком хорошо владел эмпатией.

— Они пытаются. В Москве я видел одного завра, он руководит такой сектой, как Кобры.

— Собиратели Предметов, — подсказал Покровскому Бобров. — Довольно влиятельная организация.

— Сейчас они не в лучшей форме, — злорадно усмехнулся я.

— Вам не интересны коллекции Предметов? — удивился советник.

— Детские игрушки, — отмахнулся я. — Артефакты должны помогать магам, а не заменять их. Жаль, что магия в этом мире представлена такими протезами. Но я намерен это изменить.

— Как же?

— Я намерен открыть Университет Магии. Но мы отвлеклись. Важно то, что завры проморгали интервенцию паразитов в ряды инквизиторов. В Сайшании любые контакты с паразитами караются смертью. Как и во всей Метрополии. Это урок, который дался нам слишком дорого. Ни с паразитами, ни с лемпами невозможно договориться.

— Это и есть ваша новость — Университет?

— Да нет же! Мы слишком часто отвлекаемся, но я вынужден объяснить вам, как обстоит дело. Изоляция вашего мира подошла к концу. У вас есть два варианта. Либо вы официально связываетесь с Метрополией, либо же гибнете под напором лемпов и паразитов. И это не выбор, который стоит перед вами. Уж простите, но мне пришлось сделать его за вас. Вас ждет Контакт. Именно такой — с большой буквы. Это церемония, обросшая за тысячелетия определенными традициями. И она выглядит очень торжественно. К счастью для вас, ее инициирую я. А могли бы уже обосновавшиеся тут завры. Тогда вы быстро стали бы колонией Сайшании. Какая судьба вас ждала бы? Обратите внимание на собственную историю. Например, на колонизацию Китая или Индии.

— А вы, стало быть, можете изменить это? Вы настолько влиятельная фигура в этой вашей Метрополии?

— Я — Демиург и великий маг. У меня есть вес в обществе. И очень важны два момента. Первое — я родился здесь, это правда, а значит имею право «опекать» этот мир. Второе — инициатором контакта станет государство Эрития. Это человеческое общество, и его очень трудно назвать антиутопическим.

— То есть его колонией быть хорошо? — ядовито поинтересовался Покровский.

— У вас есть шанс не стать вообще ничьей колонией. Юридически это возможно. Хотя, технологическое отставание сработает не в вашу пользу. Вот что еще произойдет в ближайшее время. Я собираюсь основать свое государство в мире, открытом мной лично. Это привилегия Демиурга. Я могу открытый мир продать расе, которая в нем нуждается. А могу взять себе. В ваших интересах установить со мной дипломатические отношения. Я стану зонтиком, который прикроет вас от дождя из хищников. Извините. Я опять впал в поэзию.

— Это очень много информации, — Покровский завертел головой, разминая затекшую шею.

— Да, переварите ее. А главное — начните готовить Императора. Хочу еще раз донести до вас важный аспект, возможно, он прозвучал не очень четко. Первое: изоляция будет нарушена в самое ближайшее время. В худшем случае, к вам прорвутся орды лемпов. Второй вариант лучше: это контакт с Метрополией. И тут тоже есть два сценария. Если его инициируют рептилоиды, вы, грубо говоря, ляжете под них. И лучший вариант — контакт инициирую я при поддержке человеческого государства Эритии. Это солнечная цивилизация. Во многом близкая Гиперборее, которую мы потеряли. Сайшания — цивилизация лунная, она когда-то создала Атлантиду и тоже хочет ее возродить. И самое важное: этот выбор не стоит перед вами. От вас зависит только адаптироваться к новой реальности максимально безболезненным способом.

— Что с нами будет при вашем «лучшем» сценарии?

— Я буду вливать в Землю Сорок Два технологии, которые на одно поколение опережают существующие в этом мире. Плюс я начну обучать талантливых молодых людей магии. Без нее вам не справиться с нашествием.

— Как раньше уже не будет? — грустно спросил Бобров.

— Уже не стало как раньше. Мое появление — следствие изменений, а не их причина. Вы думаете, война против «цивилизованного запада», что разгорается из-за пустяка, началась сама по себе? Это огонь, в котором может сгореть весь мир.

— Кто возглавит это ваше новое государство? Вы лично? Генри Манн?

— Конечно же, его высочество принц Этерн герцог Бореас, Демиург и великий маг. Вы его знаете как человека-носорога.

— И что же носорог там будет жить один в целом мире? Или окружит себя аборигенами? — решил неуклюже пошутить Бобров.

— Никаких аборигенов, — улыбнулся я. — Там нет разумных форм жизни, это важно. И он не будет один. Но здесь и сейчас не станем предвосхищать события.

— Какую роль сыграете вы с Генри Манном в этом новом государстве?

— Вопрос некорректный, Николай Александрович. Мы с мистером Манном — проводники воли герцога Бореаса. Не стоит нас разделять. Я все это наговорил, чтобы дать его величеству время осознать грядущие перемены и как-то к ним подготовиться. В ваших интересах не дать просочиться этой информации за пределы самого узкого круга. Если узнают завры, ситуация может обостриться.

— У нас есть миссия, — объявил я элементалям. — В каком-то смысле нам предстоит зачистить хвосты после Карпатской операции.

— Не было у нас никаких «хвостов», — почему-то обиделась Ветерок. — Все мы чисто сделали. Во всех смыслах слова «чисто».

— А кто сказал, что это наши хвосты? — рассмеялся я. — Мы исправим огрехи в работе тех, кто пытался справиться без нас. И догадайтесь, что вышло?

— Они не справились, босс? — предположила Ветерок.

— В точку! Ситуация такова: не получив отходы с Карпатской АЭС, местные террористы или спецслужбы, в данном случае без разницы, обчистили другую, действующую. Всего на этой базе изготовили семь бомб. Четыре нашим группам удалось найти и вывезти из Республики. А три группы попались, им сейчас шьют диверсионку. Наша задача освободить пленников и таки найти бомбы. Есть вопросы?

— Только один, босс, — протянул Уголек. — Как?

— У нас есть кое-какие наметки, например, последние известные координаты наших агентов до ареста. Плюс, мы знаем, с какой станции брали отходы. Для начала попрактикуемся в изучении ментального следа. А потом, когда он потеряется, я вам покажу нечто особо интересное: магию подобия.

— Мы ее используем в производстве? — спросил Буль. — Мы так множим детали для ласточки.

— Молодец, мистер Стоун. Вот только мы используем ее не для создания, а для поиска. Так тоже можно. А вкупе с ментальным следом даст нам удивительные результаты!