Легенда о Горном Льве (СИ)

Как создавалась «Легенда»

Эта глава не является главой в общем понимании. Это скорее бонус-статья для тех моих читателей, кому интересно узнать, с чего же всё начиналось и как велась работа над книгой.

Лично я очень люблю, когда авторы рассказывают о своих трудах, делятся трудностями, символами, вложенными в текст, раскрывают источники, вдохновившие на работу. «Легенда о Горном Льве» входит в мой личный топ книг. Я не могу не поделиться рассказом о процессе её создания. К тому же спустя время мне наверняка захочется перечитать книгу, вспомнить, как я это всё собирала в голове, а статья о создании мне поможет.

Тем, кто прочёл только текст книги и не интересуется творческими загонами автора, я хочу сказать спасибо за внимание и пожелать все самого светлого.

Остальным, самым стойким и неравнодушным, предлагаю немного проникнуться мирком автора!

«Легенда» стала для меня колоссальным опытом. Я впервые работала над историей подобного масштаба, настолько насыщенной с точки зрения событий и, особенно, эмоций. Я писала её, будучи в состоянии эмоционального выгорания, поэтому часть внутреннего ощущения автора отразилась на героях, особенно на главной героине, Катерине. Она получилась довольно нервной и истощённой. Но обо всём по порядку.

Идея романа пришла ко мне после нескольких событий. Во-первых, я прочитала книгу У. Эко «Баудолино», где увидела потрясающий образ для своего будущего героя. Я пока не знала, в какой истории он появится, но сделала себе зарубку в голове включить такого яркого персонажа в одну из своих работ.

Во-вторых, я прочитала очень сильную в плане эмоциональной встряски работу на Фикбуке. Там было о трудных отношениях и политическом браке. Мне стало интересно, а как бы я описала подобные отношения, когда герой — настоящий варвар, человек своей эпохи, а героиня жаждет мира и спасения всех нуждающихся. Здесь уже нарисовался конфликт, который вдохновил меня. По факту, это один из ключевых конфликтов книги.

Финальный образ-картинка, который вёл меня на протяжении всей истории, родился в голове едва ли не случайно. Это был образ брутального рыжего дядьки, некоего правителя с большими замашками, показывающего римские карты молодой жене. Мне хотелось создать запоминающуюся пару, где герой будет максимально грубым, а героиня наоборот — нежной и чувственной девушкой. При подобном контрасте характеров (и внешности) у них должны быть общие черты, которые позволят им прикипеть друг к другу.

Конечно, истфак тоже наложил на меня отпечаток. Меня дико вдохновляли источники о древних германцах, скифах, сарматах, готтах, русах и др. Мне хотелось создать атмосферу раннего средневековья, когда люди боятся чужаков, их мир ограничен пределами их деревни/города. Когда князья лишь военные вожди, их власть опирается на дружину. Когда язычество теснит набирающее силу христианство. Это потрясающее во всех смыслах время перехода от античности к средним векам, которое я хотела передать. Как мне кажется, общая картинка получилась довольно колоритной.

Я намеренно не стремилась сделать книгу исторически точной, поэтому мир вымышленный и в шапке стоит жанр «фэнтези». От фэнтези по итогу вышло очень мало, да и то спорно — фэнтези это или реальность. Тут я говорю о колдовстве ведьмы Валборг. По факту, она единственное «фэнтезийное», что есть в моей работе, но с другой стороны её деятельность не отличается от современных ведьм, прорицающих с помощью рун, делающих чистки и т. д. В общем, книга не исторический роман, но и не фэнтези в полном смысле этого слова. Получилось что-то вроде тёмного фэнтези в почти немагическом мире с околоисторическим антуражем. Или даже околоисторический роман в фэнтезийном антураже. Короче, я даже сама не могу внятно объяснить, что это. Тем не менее, я окончательно убеждена, что это определённо моё направление, в котором я хочу работать и дальше.

Плана не было. Только образ с рыжим дядькой и картами. Думаю, уже по этим словам ясно, что именно Зиг получился ядром истории. Именно его личность, противоречивая, где-то вдохновляющая, а где-то отталкивающая, занимает центральное положение, и поэтому же книга названа именно «Легенда о Горном Льве», а не «Невеста/избранница Горного Льва», как мне предлагала коллега по цеху, ибо это же «любовный роман». Книга получилась не о Катерине (избраннице/невесте), а о Зигриде Горном Льве, о его пути, пусть мы наблюдаем за ним глазами Катерины, субъективно судим о его поступках, любим и ненавидим его через восприятие героини. Кстати, тут получилась забавная вещь. Моя редактор, которой первой посчастливилось прочесть это безобразие, сначала была полностью на стороне Катерины, её чувства к Зигриду совпадали с чувствами героини. Но лишь поначалу. Ближе к концу, где начинаются самые спорные моменты, редактор неожиданно начала защищать Зигрида, его планы, и оправдывать его поступки, ибо «он правитель, он не может быть другим». Это довольно интересное явление, которые показывает лично мне, что читатель всё же проникается героями, понимает их. Зигрид как персонаж, как человек, раскрывается полностью. Для меня это большой успех. Задумка удалась.

Я хотела пробовать в любовный роман, без жести и налегке, но быстро поняла, что ни в этот раз (и возможно никогда хах). Зигрид Рыжий, он же Горный Лев, дал такой разгон, что хватит ещё на пять книг. К слову, неспроста я выбрала ему такое имя. Зигрид со скандинавского означает «яркая победа». Он и правда получился словно вспышкой в жизни Катерины, яркой и обжигающей. Имя попало в точку. Конечно, «роды» были тяжёлым. Мы долго выбирали имя для героя, но мы с акушеркой-редактором назвали «сына» очень говорящим именем.

Первоначально я не планировала уходить так далеко и описывать походы/завоевания, политику. Было желание дать главному любовному интересу героини чуть больше раскрыться, раскрыться именно профессионально. Зачастую любовные романы грешат тем, что герой проявляется однобоко — лишь как любовник, иногда спасатель. Либо, что мне совершенно не нравится, он предстаёт тираном и морально истощает героиню. Авторы указывают, что он «вампир-маг-дракон-император-охотник», но это не играет никакой роли. Лично мне такой герой мало интересен. В своей книге я хотела немного больше раскрыть героя, показать, какой он как правитель и воин. Раскрыть его должны были пара сцен, но по итогу получилась отдельная ветка с главами от лица Зигрида. Как мне кажется, история от этого только выигрывает, поскольку мы судим о происходящих событиях как бы с двух сторон.

Когда общий конфликт уже жил в моей голове, я стала думать над героиней, но уже точно знала, что хочу рассказать историю от первого лица.

Катерина из Сёдраланда, дочь Волка Юга, родилась очень легко. Я намеренно делала её очень переживающей, милой и полной юношеского максимализма девушкой. Её имя символично, как и у почти всех героев. Катерина или же Китти ассоциируется у меня с невинностью, молодостью, чистотой. Прозвище «киска» прилипло к ней сразу же, она и правда получилась похожей на котёнка.

В первой версии романа Катерина была чуть моложе, ей было шестнадцать, но позже я отказалась от этой идеи, чтобы не травмировать читателей жестокими средневековыми реалиями. Для средних веков шестнадцатилетняя девушка — это вполне зрелая женщина, зачастую уже ставшая матерью и женой. Но в угоду современным понятиям, я сделала Катерину чуть старше. И всё же, ей только восемнадцать. Она в том переходном возрасте, когда уже не ребёнок, но ещё не полностью взрослый. Получилась история о взрослении. Катерина учится отстаивать свои границы, управлять людьми, понимать чужую точку зрения, отделять сказку от реальности.

Мне хотелось описать отношения противоречивых, несогласных друг с другом героев. Сюжет шёл как бы по накатанной, одно событие вело к другому, эдакая цепочка. С первых же слов я поняла, что Катерина очень интересная получается. Больше всего мне в ней нравятся именно её мысли, рассуждения. Она живёт в голове, постоянно анализирует происходящее, изучает мир и, особенно, своего мужа. Я ударилась в размышления в первой же главе, но после решила, что читателей может отпугнуть столь замысловатое начало, и вынесла вперёд более лайтовый пролог.

Вероятно, по первым главам история кажется типичным романом про вынужденный брак, про какого-то чудака на букву «м» и трусливую овечку-героиню. Это как раз моя попытка вписаться в рамки любовного романа, использовать жанровые клише. Но потом, когда я дошла до момента с картами, где Зигрид объясняет свои планы на этот мир, начинается поворот не туда. Я хотела сделать конфликтную пару, у которой будет долгий и трудный путь к счастью.

Каждая моя история — это новый опыт. Я стараюсь делать героев максимально непохожими друг на друга, хотя все мои работы по одному тропу «красавица и чудовище». Здесь я хотела понять, сможет ли Зигрид (т. е. я) создать империю, а Катерина — светлая, добрая девочка — понять и принять его. Помнится, был затык с его характером, когда биография Зигрида представлялась весьма зыбкой. Был вопрос «а нафига ему всё это, что с ним было до Катерины, кто он и откуда»? Тогда я написала что-то вроде сочинения с заголовком «понять Зигрида». Можно сказать, в тот день мы познакомились, поболтали за жизнь и определились, что не так с ним и с Катериной. Потом дело пошло намного легче.

Катерина сразу была мне абсолютно понятна. Я намеренно делала её поэмоциональнее, нестабильнее, излишне милой и впечатлительной. Тоже не вполне типичная героиня для меня. Но из забитой мышки она постепенно превращается в львицу Бергсланда, мудрую и справедливую правительницу, сильную женщину и любящую супругу. Особенно ярко контраст проявляется в её отношениях с Зигом ближе к концу. Она зеркалит его. Раскрывается с новых сторон. И когда я увидела это во время написания черновика, то поняла: да, это то самое. Герои действуют сами, настолько живыми они вышли.

Я намеренно не даю ответов в своей книге, что правильно, а что нет. Зигрид мне видится рациональным и жестоким, но он правитель и вождь, он не может быть иным. В противном случае, он потеряет всё (власть, поддержку, жизнь), ведь его власть держится по сути на его харизме и авторитете в дружине. Катерина полна света и тепла, но она девочка, которую с детства лелеяли и с которой сдували пылинки. Они не могут не конфликтовать. Разные точки зрения освещают подруги Катерины — Беатрис и Лейла, воевода Йорген, ведьма Валборг, монах Исак и другие. Каждого из них можно понять, с кем-то согласиться, а с кем-то нет. В этих противоречиях, различных мнениях я вижу живых, настоящих людей, ибо в мире нет чёрного и белого. Все серые. У всех своя правда, своя судьба и свои травмы.

Второстепенные герои добавлялись в книгу по мере надобности. Никого лишнего нет, каждый выполнил свою роль. Во время написания у меня был файлик, где я записывала имена, пару слов о внешности и роли в сюжете, чтобы не запутаться.

Интересная история вышла с Йоргеном и Беатрис. Ещё на моменте пометок «кто есть кто», я определила, кто из подруг Катерины будет вставлять ей палки в колёса, а кто пойдёт иным путём. Линия Беатрис/Йорген родилась абсолютно случайно, типа, «а чё бы им не замутить», подумала я и стала делать тонкие намёки о ночных похождениях Беатрис ещё в самом начале истории. Помните, она там описывается вечно сонной? Ну а дальше логичный конец с её беременностью.

Мне импонирует образ Беатрис. Для меня она — идеал женственности; она невероятно тёплая, уютная, преданная, сильная и смелая девушка. Йорген в моём представлении этакий монстр, который во многом закрылся от мира и прячется за напускной весёлостью. Около Беатрис он раскрывается как чувственный, очень ранимый парень. Во многом он потакает капризам Беатрис, позволяет ей «водить его на поводке», но есть грань, которую он никогда не даст переступить. Это тема с женитьбой.

В древности у многих народов существовал обычай похорон жены вместе с мужем. Даже если жена ещё не собиралась умирать. Так было у тех же сарматов, у славян. Этот обычай держит в напряжении Катерину, но она настолько предана долгу, что готова на это. Беатрис, возможно, тоже была бы готова отправиться с Йоргеном на тот свет. Но Йорген — этакий бунтарь в моём представлении, он не хочет следовать обычаю. В этом проявляется его любовь к Беатрис — он не пускает пыль в глаза подарками и громкими словами, как например Зигрид. Он просто делает так, чтобы любимая ни в чём не нуждалась, жила долго и счастливо. Его нежелание сочетаться законным браком — не просто прихоть, страх потерять «свободу». Это желание защитить.

Для меня пара Беатрис/Йорген получилась душевной, хотя не менее противоречивой, чем главная. Я люблю их едва ли не сильнее Зигрида с Катериной. К слову, контраст между Беатрис и Йоргеном проявляется даже в именах. Беатрис имя, во многих культурах означающее «приносящая счастье/радость», оно даже звучит довольно нежно и тягуче. Йорген — скандинавское, значит «землевладелец», резкое и ёмкое по звучанию.

Сначала я вообще не думала, что история будет такой огромной. Думала, закончить всё на какой-то душевной ноте, без завоеваний и этого замеса с империей, но потом поняла, что нет, империя — это ядро истории. Это смысл жизни Зигрида. Без неё никак. Конец виделся мне очень смутным, наверное, до середины книги, если не до последних десяти глав я понятия не имела, куда это всё катится. И всё же я рада, что закончилось всё именно так, как закончилось.

В некоторой степени я сознательно отходила от жанровых клише. Это касается любовного треугольника с Гуди Счастливчиком. Я хотела, чтобы он пощекотал нервы читателям и составил достойную конкуренцию Зигриду, насколько это возможно для рядового дружинника.

Имя Гуди — говорящее, со скандинавского означает «друг», а прозвище Счастливчик тоже можно считать знаковым. Как ни крути, он смог стать близким соратником княгине, пусть и поплатился за это. Часто в любовных романах, если и намечается треугольник, то соперник главного героя заведомо не имеет никаких шансов на успех. Он либо во френдзоне, либо просто жалок, герои потешаются над ним, автор намеренно выставляет его глупым или наделяет другими недостатками. Я хотела попробовать сделать такого героя, который реально заставит сомневаться читателей, кого может выбрать героиня (автора он заставил поколебаться). Гуди получился уверенным, смелым и честным человеком, воином с принципами. Бессонную ночь я провела, решая, как же Зигу наказать его за проступок. Это было трудно, поскольку я должна была держать в голове несколько доводов: князь должен наказать того, кто его опорочил, чтобы его не считали слабым, но при этом не разбить хрупкое доверие жены. Тонкий момент.

Ещё один занятный герой — это монах Исак. На создание его ветки меня вдохновил наверняка известный вам сериал «Викинги», где главный герой Рагнар Лодброк дружил с английским монахом Этальстаном. Мне настолько понравилась эта идея свести непохожих в культурном плане героев, что я решила попробовать описать подобную линию. По итогу Зигрид и Исак становятся друзьями. Также Исак выражает многие гуманистические идеи, наставляет Катерину на путь истинный и выступает неким голосом совести, особенно в конце. Через Исака и линию с хранилищем выражается идея о ценности знания. Кто владеет информацией, тот владеет миром, — это знали правители средневековья.

Кстати, идея вставить будто бы часть летописи из легенды Исака родилась тоже ближе к концу работы над книгой. Я долго думала, куда вставить эти два абзаца да и стоит ли? Но по итогу вынесла их в самый конец, подражая древним летописцам, и мне кажется, что теперь концовка заиграла новыми красками. Конец вышел эпичный, отдающий духом старины.

Как бы в противовес набожному монаху выступает ведьма Валборг (от скан. «спасение умерших в битве») и её слуги, Скёль и Хати. Они олицетворяют язычество и старые порядки, свободу и равенство. Возможно, кому-то ведьма может показаться развратной, наглой и пугающей. Для меня она сильная женщина, прошедшая много препятствий, но ей удалось не сломаться и найти в себе силы нести добро. Исак и Валборг такие разные, но выражают общие идеи о добре и спасении людей, учат Катерину выбирать свой путь и слушать своё сердце.

Скёль (от скан. «вероломство») и Хати (от скан. «ненависть») названы в честь волков из скандинавских мифов, пожирающих солнце и луну. Во многом они схожи с Валборг, своей госпожой, — такие же сломанные внутри люди. И всё же они будто находят новый смысл жизни в служении ведьме, используют силу во благо. Из беспросветного мрака они вышли на свет.

Во время работы много всякого пришлось копать (численность римского легиона, сарматские имена и вооружение, титулы византийской знати, как принимали роды и лечили простуду в средние века и т. д.). Ещё я активно использовала переводчик со шведского, хотя читала в вольной интерпретации. Имена Катерины и её подруг, её семьи, имена Зигрида и его окружения намеренно брались из разных культур, чтобы подчеркнуть некую этническую разницу княжеств юга и севера. Кто-то писал мне в комментариях, что Зиг и его люди похожи на викингов. Да так и есть — за основу я брала скандинавов, просто заменила специфические термины, вроде «конунгов» и «ярлов», на более привычных русским людям «князей» и «воевод».

Эту книгу я писала в общей сложности два месяца и ещё около полугода редактировала, что-то дополняя, а что-то наоборот сокращая. Есть вещи, которые мне очень нравятся. Есть то, что сейчас я описала бы иначе. Возможно, получилось слишком много откровенных сцен, но именно в них хорошо раскрываются отношения героев, видно, как они постепенно меняются. Я переживала из-за жестокости. С одной стороны, я сократила жесть по-минимуму, потому что расчёт был на женскую аудиторию, а женщины не любят кровь-порно-рок-н-ролл. С другой, я пишу про времена, где без крови не обойтись, да и мне нужно было показать, что ни Зигрид, ни тем более Йорген или другие волки Бергсланда — ну ни разу не святые. Короче, я балансировала как могла.

Помимо желания создать образ эпохи раннего средневековья и рассказать нестандартную историю любви, я хотела сделать акцент именно на женщинах — княгинях, служанках, рабынях, дочерях и жёнах завоевателей, их отношении к происходящему. Это ведь достаточно интересная тема. Кто-то пытается оставить след, как Катерина, кто-то, как кочевница Маиса, закрывает глаза на злодеяния супруга и не лезет в его политику. Судя по данным исторической науки, обе эти позиции имели место в былые времена. Для меня моя история именно про женщин, таких разных, но желающих одного — любви и быть любимыми. Именно они тут в центре внимания. Потому столько текста уделено разговорам о детях, о мужчинах, об изменах и материнстве.

В завершение этой огромной статьи хочу сказать спасибо моей подруге-редактору, которая была со мной на протяжении всей истории, верила в меня и помогала привести в порядок это безобразие (особенно в моей голове). Без неё я бы никогда не поверила, что история вышла крутая, и вряд ли решилась бы выложить. Моя дорогая, без твоих душевных комментариев, твоей искренней любви к моим героям, переживаний о них, я бы вряд ли осознала, насколько трогательной выходит история.

Хочу сказать спасибо моим читателям за ваши тёплые слова о моей работе, поддержку и ваши размышления о моих героях. Без вас я бы не смогла ощутить уверенности в себе, что я могу рождать что-то поистине достойное.

В общем, это был ценный опыт, который научил меня многому. Оглядываясь на проделанный труд, я понимаю, что это далеко не конец. История Катерины и Зигрида вышла настолько насыщенной, что есть возможность продолжать и расширять эту вселенную. Вы верно поняли, продолжение будет. Уж не знаю, про этих ли героев или кого-то из второстепенных (о многих из них мне есть что сказать), но знакомые лица вы увидите.

Спасибо всем, кто читал меня и комментировал! Я очень люблю вас, дорогие мои! Делитесь своим мнением в комментариях, что вам запомнилось, что понравилось. И пишите, про кого из моих героев вы бы хотели прочитать отдельную историю?