Легенда о Горном Льве (СИ)

Глава 45 Встреча с врагами

Перед самым нашим отъездом в степи случилось настоящее чудо — в Рагард прибыл Исак. Утром к нам в покои прибежала Беатрис и сказала, что нас ищет хранитель. Мы с Зигом так обрадовались, что сразу подскочили и спешно оделись. Потом побежали в прихожую, где он ожидал нас.

— Исак! — радостно воскликнула я и обняла его. Хранитель смутился. Бросал опасливые взгляды на князя, стоящего позади нас, и чуть похлопал меня по спине. Я отлипла и вытерла щёки от слёз радости. Исак ничуть не переменился за время нашего расставания, разве что переоделся в добротные одежды. Через плечо он носил сумку, а на ногах кожаные сапоги.

— Рад видеть тебя, госпожа, — поклонился хранитель. Он ласково улыбался. Потом поклонился моему мужу. — И тебя, господин. Я походил немного и решил, что хранителем мне нравится быть больше, чем странником.

Зиг широко оскалился. Он подошёл и похлопал хранителя по плечу. Исак чуть не рухнул, но не перестал улыбаться.

— Так и знал, что ты ещё появишься, везучий сукин сын! — посмеялся князь. — Значит, пойдёшь с нами?

Исак закивал. Он взглянул на счастливую меня.

— Я же должен закончить обучение госпожи Катерины.

Мы решили не откладывать. Пока Зиг направился по делам, я взяла хранителя за рукав и повела в малый зал. Приказала служанкам принести ему поесть, оказалось, Исак лишь утром прибыл в Рагард из соседней деревни и даже не завтракал. Шёл за нами следом вместе с торговым отрядом из Бергсланда. Я усадила его за стол и стала расспрашивать, почему же он решил вернуться к нам.

— Разве ты не обижен, что князь сделал тебя рабом?

— Князь всё же даровал мне свободу и дал должность, о которой я не мог и думать, — заметил Исак, завтракая вместе со мной и моими подругами жареным яйцом и травяным отваром. — К тому же, князь честный господин и щедро платит мне жалование. Он хороший человек, и мне нравишься ты, госпожа.

Я смутилась. Но Исак имел в виду совсем другое, вовсе не мужской интерес ко мне.

— Я подумал, что не могу бросить такого любознательного и способного ученика, как ты. И мне нравится собрание книг господина Зигрида. Я хотел бы изучать их и дальше. Уверен, что на востоке я узнаю ещё больше. Князь Зигрид наверняка решит пополнить своё собрание, мне надо проследить, чтобы книги дошли до усадьбы в сохранности.

Я улыбалась, слушая его. Смотрела на увлечённого хранителя и тихо радовалась его возвращению. Он был ещё одним напоминанием того, что я не бесполезная. Я была способной к обучению, я спасла его от рабства, помогла получить свободу и новую жизнь, настолько хорошую, что он не пожелал вернуться на запад, в свой монастырь. Подумала вдруг, что Исак мог бы обучать письму и чтению наших детей…

Боги, прошу, дайте мне забеременеть! Ни о чём я больше так не молились, как о детях.

После завтрака мы пошли в наши гостевые покои, чтобы никто не мешал мне учиться. Я прикрыла двери, отослала всю прислугу и указала Исаку на кресло с резными ножками, стоящее у стола. Хранитель сел. Я приготовила свои записи и ту книгу, по которой училась говорить на восточном языке. Подтащила другое кресло к столу. Исак не помогал мне, не спешил ухаживать, как за немощной, и мне это нравилось. Мы были как равные.

— Исак, — робко позвала я, когда подготовилась к уроку и взяла в руки перо. Покрутила между пальцев, рассматривая столешницу. — У меня есть к тебе один очень важный вопрос. Это касается не только меня, но и князя. Хочу, чтобы ты сохранил это в тайне.

Исак насторожился.

— Кхм… госпожа, я унесу твою тайну в могилу.

Я чуть выдохнула. Пальцы дрожали. По правде, я жутко волновалась, но не знала ни одного человека, кто обладал бы такими же обширными знаниями, как Исак. Я хотела доверять ему, как себе. Хотела знать его мнение и услышать его мудрые советы. Подняла глаза на его лицо. Увидела серьёзность в тёмных глазах хранителя.

— У нас есть большая беда, — начала я, краснея. — Я не могу забеременеть, но дело скорее всего не во мне, а в князе. Он думает, что повредил мужскую силу, когда упал в ледяную воду много лет назад. У него никогда не было детей, даже от наложниц. Скажи, это правда всё? Конец?

Наверное, Исак заметил, что меня очень беспокоит этот разговор. У меня даже голос задрожал. Хранитель не смутился и не стал смеяться надо мной или — упасите боги — моим князем. Он сдвинул тёмные брови и потёр подбородок, заросший тёмной бородкой.

— Я не особо сведущ в вопросах врачевания, но слышал о подобном, когда странствовал. Бывает, что мужи приходят к старцам, умеющим исцелять, и говорят о похожей беде.

— Это лечится? — воодушевилась я. Исак пожал плечами.

— Зависит от тяжести случая. Иногда главная беда не в части тела, а в голове самого человека, понимаешь?

Я приуныла. Надежда хоть и была, но очень слабая.

— И что же нам делать?

— Я бы посоветовал посетить святые места на востоке и лучших тамошних врачевателей. Они достигли высокого искусства в исцелении всяких болезней. Может, справятся и с этим.

— Боги, мне так страшно, что я никогда не стану матерью, — призналась я и обняла плечи. Исак пожал моё плечо ладонью.

— Верь в лучшее, госпожа. Главное, это вера. Вера поможет преодолеть все преграды.

Меня немного успокоил рассказ Исака о святых местах и старцах-врачевателях. Я увидела светлую дорожку, по которой надо следовать. Мы договорились, что Исак поможет мне отыскать знающего врачевателя. Я не пожалела, что рассказала ему. Была уверена, что он не станет рассказывать о слабости моего мужа на каждом углу. Думала, что должна вселить надежду и в Зига.

Главное вера. Пусть поверит, что мы справимся, и однажды я рожу ему рыжеволосого сына.

— Завтра мы уходим, — рассказал мне Зиг, когда вечером мы ложились спать. Я расчёсывала волосы, пока он проверял оружие, сидя за столом.

— Я рада, — выдавила я. На самом деле, я была опечалена, что завтра начинается поход. Боги, сколько же смертей, болезней и пожаров переживёт мир?..

Зиг только угукнул в ответ. Он думал о своём, поглощёный оружием. Протирал сталь клинка тряпицей. Я встала и убрала гребень в сундук, где лежали мои вещи. Взяла в руки маленькую фигурку Старой Матери, сделанную из кости. Носила её с собой среди вещей, чтобы богиня оберегала меня. Я опустилась на край постели и погладила Старую Мать по тонкому личику, очертила пальчиком её женственное тело с широкими бёдрами и большой грудью. Палец задрожал, когда я погладила её беременный животик.

— Я сегодня училась с Исаком, — решила начать я. Зиг отозвался коротким «м-м». Я решила, что это означает «я тебя слушаю», и продолжила. Совсем тихо: — Я спросила его о нашем недуге…

Скрипнули ножки кресла, двинувшись по дощатому полу. Я сидела, опустив голову. Меня накрыло тенью, Зиг загородил собой слабый свет свечи. Он взял меня за подбородок, и я была вынуждена поднять глаза.

— Ты сдурела? — загудел голос Зига.

Я сглотнула. Ну вот, так и знала, что он будет злиться. Думала даже, что отвесит мне затрещину. Но князь не ударил. Только сжимал мои щёки сильными пальцами.

— Я… я решила спросить его, как можно вылечить тебя.

Зиг дёрнул желваками. Здоровый глаз горел уязвлённой мужской гордостью. Я понимала, что ударила по больному, разболтав главную тайну. Но что ещё мне оставалось? Я хотя бы пытаюсь что-то сделать!

— Исак сказал, что на востоке лечат подобные беды. Надо лишь отыскать знающего человека.

Князь угрюмо усмехнулся и бросил меня. Он отошёл, чтобы отнести меч к столу. На спинке кресла висела его броня. Я потёрла челюсть и наблюдала за мужем, ожидая, что он мне скажет. Знала, что ему надо время подумать. Зиг вернулся к кровати и рухнул в постель. Он хмурился. Я отнесла Старую Мать на место и пришла к мужу. Залезла на кровать и села около него.

— Ты злишься на меня? — тихонько пискнула я.

— Злюсь? Я в бешенстве.

Ох, я вижу, мой лев. Я взяла его за руку и погладила забитые пальцы мужа.

— Прости, но я не знала, у кого ещё можно спросить. Ты же понимаешь, что есть надежда? Нужно верить и надеяться на благосклонность богов, — я улыбнулась. Зиг недоверчиво повёл рыжими бровями. Я склонилась и чмокнула его в щёку. — Ну не злись, мой лев, Исак никому не расскажет! Он хранитель. Да и зачем бы ему кусать руку, что его кормит? Он счастлив вернуться к нам, порочить и смеяться над нами ему невыгодно.

Зиг хмыкнул. Оттаял и погладил меня по щеке.

— И когда ты научилась быть такой расчётливой?

— У меня хороший учитель, — улыбалась я. Зиг опустил глаза, оглядывая моё тело, видневшееся через белую рубашку. Он положил руки на мою талию, сжимая ткань.

— Покажи, чему ты ещё научилась, моя киска.

Я подцепила подол рубашки и стянула через голову. Мурашки побежали по коже. Жар хлынул к щекам и низу живота. Пока есть время, нужно пытаться. Не зря я молилась Старой Матери сегодня. Я залезла на живот Зига и погладила его по драконам на груди.

День выдался особенно тяжёлым для меня, потому что мы пересекли границу Сёдраланда и выехали в голую степь. Прошло несколько дней с тех пор, как мы покинули Рагар. Степь цвела, как и всегда по весне, но я не могла любоваться красотой, тряслась в повозке вместе с девочками и гоняла в голове всякие злые мысли.

А вдруг кочевники нападут на нас? А вдруг откажутся соблюдать договор? — я ужасно боялась кочевников и совершенно не доверяла им. Потому, когда впереди, наконец, показались столбы кострового дыма и лагерь, я и вовсе побелела. Девочки перестали занимать меня разговорами. Мы замолчали и стали ждать. Лейла, как самая смелая из нас троих, выглянула в окошко.

— Волчье логово, — глухо сказала подруга. Она хмурила соболиные брови. Кочевников тоже ненавидела. Они убили её прославленного отца.

Прошло немного времени ожидания, потом возница стегнул кобылиц, запряжённых в повозку, и мы проехали в лагерь. У меня затрепетало сердце, когда нас взяли в кольцо несколько всадников на тонконогих конях. Я охнула и обнялась с Беатрис.

Кочевники!

Их воины одевались в доспехи с железными чешуйками, на ремне носили мечи-акинаки и ножи. Их кони тоже были закованы в броню и позвякивали железными фигурками, украшающими уздечки. На седле крепились лук и колчан для стрел. Я хорошо знала, как они выглядят и чем сражаются. Отец собирал оружие врагов как боевую добычу и показывал гостям. Хвастал победами.

Но его победы были бессмысленными. Кочевники, словно снежная лавина, налетали на нашу крепость снова и снова. Быстро, стремительно. Грабили город, уводили в плен женщин, оставляли пепелище вместо домов.

И теперь я не могла быть спокойной, угодив в их логово.

— Они наши союзники, — сказала я вслух, сжимая поледеневшие пальцы Беатрис. Она обнимала живот. Тоже помнила, сколько бед мы претерпели от этих варваров. — Бояться нечего, да?..

Боги, да кого я пытаюсь успокоить⁈

Уже были сумерки. Я выбралась из повозки и огляделась, оказавшись между палатками из шкур и повозками на колёсах. Не видела ни детей, ни женщин. Это пугало ещё сильнее. Будто у живущих здесь чудовищ не было ничего человеческого, даже семьи. Вокруг были лишь воины. Они переговаривались на чужом языке и занимались своими делами. Я и мои подруги их мало интересовали, но мы всё равно тряслись от страха.

— Идём, — к нам подошли Зиг и Йорген. Князь взял меня под руку. — Их князь зовёт нас на ужин.

Ужин⁈ Да он сдурел! Я ни за что не стану пить с ними и есть из одной тарелки! Они чудовища!.. Но противиться не смогла. Поплелась за мужем на негнущихся ногах. Глазела по сторонам и часто дышала. Сердце колотилось, как бешеное. Распалялись костры. Храпели кони кочевников, пасущиеся немного в стороне. Трещали сверчки. Становилось холоднее, и я запахнулась в плащ.

Князь кочевников жил в большом шатре в середине лагеря. Он и несколько его приближённых встретили нас у входа. Это был высокий мужчина со светлыми волосами, связанными в хвост на затылке, и небритым обветренным лицом золотистого цвета. Молодой и сильный вождь, как степной волк.

— Здравствуй, Зигрид, — кивнул он.

— Здравствуй, Рассог, — ответил Зиг также вежливо.

Я ощутила дикое напряжение между ними. Оба мужчины оглядывали друг друга, оценивая, словно два хищника, что встретились во время охоты. Я крепче стиснула локоть мужа, когда прищуренный взгляд Рассога остановился на мне. Зиг представил меня:

— Моя жена, княгиня Катерина Сёдраландская.

Рассог кивнул и мне.

— У нас не принято, чтобы женщины присутствовали на мужских советах, — заговорил он с непривычным выговором. — Будь спокоен, я не нападаю на гостей. Твоей женщине ничего не угрожает.

— И всё-таки Катерина останется.

Ох, Зиг, может, не надо показывать характер?..

— Хорошо, сделаю исключение ради дорогих гостей, — Рассог вперил ледяной взгляд в Зига. Тот ответил ему тем же. Да уж, не слишком-то они дружат…

Мы прошли в шатёр. Там не было ни стола, ни стульев. Убранство походило на наш с Зигом шатёр, никаких изысков и удобств. В середине пылал костёр. Вокруг лежали меха, одеяла и подушки. Зиг усадил меня рядом с собой. Был напряжён и хмурился. Вскоре пришли мой отец, Йорген и вождь северян, князь Орм. Он был старше моего мужа и князя кочевников, с седыми волосами на висках, но моложе моего отца. С ним тоже были его приближённые. Все расселись вокруг костра. Я и правда оказалась единственной женщиной, но ни за что не пожелала бы уйти. Понимала, что Зиг волнуется обо мне, вот и держит рядом. Боги, как я любила его в то мгновение!

За трапезой прислуживали рабы. Мне налили молоко в чашу и дали кашу, сыр и мясо. Поела я с удовольствием, несмотря на страхи и неуютную обстановку.

— Ну что, когда мы выдвигаемся? — первым заговорил северянин Орм. Он вытер подбородок ладонью. Молоко запачкало его тронутую сединой бороду.

— Позже, ещё не время, — заговорил спокойный князь-кочевник Рассог.

— Позже⁈ Да сколько можно тянуть? — воскликнул Орм. Он говорил с грубым выговором северян. — Мои парни уже скоро с ума сходить начнут. Выходим завтра.

Рассог поднял глаза.

— Я сказал «нет».

— Почему? — вмешался мой отец. Он поморщился. — Все готовы, не вижу смысла затягивать. Скорее начнём, скорее закончим.

Мне тоже было непонятно, почему кочевник тянет. Им-то ещё легче собраться, чем нам. Они живут на колёсах! Да и мне казалось, нужно поскорее добраться до империи востока, чтобы наше пришествие было неожиданным. Внезапность лучшая союзница. Я понимала, что враг силён, очень-очень силён.

Рассог не успел ответить.

Полог его шатра отогнулся и, к нашему общему удивлению, вошла женщина. Она была молодой и маленькой ростом, с тёмными косами. Платье её было дорогим, расшитым золотыми нитями, а на груди лежали золотые украшения самого искусного литья. Я увидела, что она обнимает руками огромный живот.

— Рассог, — позвала она слабым голосом. В шатре повисла такая тишина, что её было прекрасно слышно. Все вожди на неё таращились. Девушка выдала: — Я рожаю, кажется.