Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ I

Глава 22

Напряжение в комнате повисло почти физически — будто воздух стал гуще. Максим сидел идеально ровно, но пальцы на подлокотнике выдали: он сдерживает желание сорваться с места. Элизабет же напротив — едва заметно подалась назад, словно пытаясь спрятаться в собственной тени. Даже Ксюша на диване перестала дышать, не желая лишний раз привлекать в себе внимание.

— А что вас так удивляет? — спросил я, переводя взгляд на Максима.

Ответа не последовало по этому я решил повторить вопрос.

— Что именно вас так поражает? Вы же сами просили найти информацию. Я нашёл. Готовы слушать?

Я посмотрел на Максима Викторовича с едва заметной ехидцей — не злой, а скорее заинтересованной. Но вмешалась Элизабет:

— Максим, не слушай его. Пошли отсюда. Он шарлатан, а я эту девушку впервые вижу!

Голос у неё дрогнул так, будто она сама испугалась собственной интонации. Не уверенность — истеричный страх. Тот самый, когда человек понимает: ещё одно слово — и его тайна рассыплется в пыль.

Но Максим уже всё понял. Это было видно по его мимике — он хотел узнать, что здесь происходит.

— Уйти мы всегда можем, — сказал он тихо, но так что было понятно, всё уже решено. — Мы послушаем. Ты, Роман… будь добр, объяснись. Что ты имеешь в виду?

— Давайте начнём с самого начала, — сказал я. — Элизабет… может, вы сами расскажете? Не очень красиво раскрывать чужие личные тайны.

Все в помещении повернули головы к Элизабет. Даже кот приподнял морду и посмотрел на неё так, будто мысленно говорил: «Ну давай, базарь».

Она молчала.

Я решил сорвать эту тишину:

— Элизабет, если не вы — тогда расскажу я. Простите, но мне за это заплатили. Или, конечно, — повернулся к Максиму, — вы можете разорвать со мной контракт. Сто тысяч рублей — и всё умрёт вместе со мной. — Я возвратил взгляд к Элизабет — Но тогда ваш жених всю жизнь будете думать, что его невеста ходит налево и трахается с каким-то мужиком.

— Как ты смеешь так… — начал было Максим, но я поднял руку.

— Максим Викторович, будьте добры, не мешайте. Или вам не интересно? Я только что озвучил способ закрыть вопрос раз и навсегда. Если хотите — сделайте так. Не хотите — слушайте правду.

Элизабет тяжело выдохнула.

— Ладно… рассказывайте. Я всё равно не смогу… мне сложно… — она дрогнула. — Максим, я не хотела тебя обманывать. И я ни с кем не спала.

— Это правда, — кивнул я. — Она действительно ни с кем не спала. История куда интереснее.

Я показал рукой на Ксюшу:

— Вот эта милая девушка — маг. Маг иллюзий. Именно поэтому ни один из ваших бывших детективов не смог поймать её.

Максим приподнял бровь:

— А у тебя как получилось?

— Секрет, — усмехнулся я.

— Как собака вынюхал?

Кот возмущённо фыркнул.

«Ладно-ладно…»

— Точнее — как кот, — я решил не гневать своего напарника и поправил Максима…

Все посмотрели на чёрного, но тот сделал вид, будто является частью мебели.

— Так вот, — продолжил я. — Именно Ксения превращалась в Элизабет в те моменты, когда настоящая Элизабет занималась… другими важными делами. И да, они были в сговоре. Но не как преступницы. Как родственницы.

Максим нахмурился:

— Как они могут быть родственницами? У Белозёрских одна дочь.

— Вот в этом вы как раз ошибаетесь. У Белозёрских вообще нет детей. Никогда не было. Элизабет — приёмная.

Элизабет закрыла лицо руками. И начала всхлипывать. Я понимал, что ей не очень приятна эта тема, но мне за это заплатили.

Максим медленно выдохнул:

— Тогда… чья она дочь?

— Был когда-то род Крановых, — ответил я. — Дошли до графского титула. Сильные, известные. Пока не были объявлены предателями Империи. Титул сняли, герб уничтожили. И глава рода — Виталий Кранов — был казнён.

Максим кивнул:

— Я слышал эту историю.

— У него были две дочери. Старшая — Ксения. Младшая — Элизабет.

Максим взглянул на обеих, словно впервые их видел.

— После казни остались только женщины. Мужчин в роду больше не было. Виталий был последним носителем титула. Второстепенные ветви откололись в момент проведения расследований по предательству, чтобы не попасть под раздачу правосудия. И по законам Империи — если нет наследника мужского пола, род вымирает. В момент заключения брака невесты переходят под герб и фамилию мужа поэтому род Крановых официально больше не восстановить.

— Но… как она оказалась у Белозерских? — спросил Максим.

— Виталий был близким другом нынешнего «отца» Элизабет. Перед смертью он передал ему дочь и умолял спасти хотя бы младшую. Документы переписали так, чтобы никто и никогда не узнал, что она — Кранова. А Ксения осталась жить с матерью.

И тут Ксюша опустила голову.

— Денег у них было мало, — сказал я. — Хватало только на жизнь. Но потом мать заболела. Синдром Келлиера — тяжёлая, но не смертельная болезнь. Лечится дорого. Препараты в основном выделяются аристократам, либо стоят огромных денег на чёрном рынке.

— Да… — прошептала Ксения.

— И именно тогда на неё вышли люди с чёрного рынка. Предложили помощь. Лекарства. За деньги. Большие. Очень.

Я повернулся к Элизабет:

— А ты познакомилась с ними семь месяцев назад. Правильно?

Она всхлипнула:

— Да…

— И всё это время ты пропадала, — сказал я. — Не по любовным делам. А чтобы искать деньги на лечение матери.

Максим резко выдохнул и посмотрел на свою невесту:

— Почему ты мне не рассказала? Я бы помог!

— Ты бы не понял… — шепнула она. — Я из рода предателей…

— Да плевать мне, — сказал он твёрдо. — Я люблю тебя.

— Да-да, — перебил я. — Любовь — это прекрасно. Но, слушая всю эту историю от Ксении, у меня возникла мысль. Очень простая: Я бы хотел поговорить с вашей матерью лично.

Обе девушки одновременно вспыхнули они понимали куда я веду:

— Как ты смеешь⁈

Я немного наклонился вперёд, ощущая, как напряжение растёт, будто кто-то выкручивает громкость на старом радио. Сейчас будет неприятно — но необходимо.

— Спокойно, — поднял я ладонь. — Я объясню. Когда я учился в академии, у нас был блок по медицине и чёрному рынку. Так вот… тот препарат, который вы назвали… да, он дорогой. Да, труднодоступный. Но болезнь Келлиера не настолько ужасна, насколько вам рассказали, — я перевел взгляд с одной сестры на другую. — Если бы ваша мать встала в государственную очередь, она бы уже получила первую дозу — либо в этом, либо в прошлом месяце.

Повисла тяжёлая пауза.

— А денег… — я повернулся к Максиму, — украли примерно на сорок доз. Мать бы этими дозами вылечили бы три раза подряд.

Максим перевёл взгляд с Элизабет на меня — прищурился, словно пытаясь понять, насколько глубоко я копнул:

— То есть… а ты как понял, сколько денег украли?

— Да тут, в принципе, ничего сложного, — ответил я. — В отчётах ваших прошлых детективов указаны примерные суммы пропаж. Я пока ждал вас, посмотрел, сколько стоит одна ампула этого препарата. Даже обычному человеку в интернете можно найти — сто тысяч рублей за штуку. А у вас украдено уже больше трёх с половиной миллионов. Либо это последняя стадия болезни, либо кто-то кого-то дурит.

Я пожал плечами и перешел на будничный тон, чтобы разредить накаленность момента:

— Либо мама дурит дочерей и живёт по-графски, либо чёрный рынок охренел и требует с вычеркнутого рода такие деньги… во что я, честно, мало верю.

Элизабет вспыхнула:

— То есть ты хочешь сказать, что какие-то грязные ублюдки…

— Воу-воу-воу, мадемуазель, — поднял я руки. — Полегче. Я пока никаких выводов не делаю. Я предполагаю. Поэтому и хочу пообщаться с вашей матерью лично. Тогда и расставим всё по местам. Потому что то, что вижу я и то, что происходит на самом деле — складывается в одну простую мысль: вас, девушки, очень сильно поимели, — я вздохнул и развел руки в стороны — Кто именно — поймём на месте.

— Если захотите нанять меня дальше — нанимайте. Не захотите — живите так же, как жили, — добавил я, демонстративно спокойно.

Максим даже не моргнул:

— Ты нанят. Гонорар увеличиваю в десять раз.

— Андрей.

— Да, господин. Уже узнаю.

Он даже договорить не успел — Андрей уже делал то, что нужно, уткнувшись в телефон.

— Что ты задумал, Максим⁈ — вскинулась Элизабет.

— Я не хочу, чтобы тебя кто-то обманывал, — сказал он твёрдо. — Даже если это твоя биологическая мать.

Ксения резко подняла голову:

— Мама не виновата. Это точно.

— Тогда виноваты вы, — повернулся я к Ксении. — Ты, например или Элизабет?

— Нет! Не я! — Ксения вспыхнула, но в голосе прозвучала дрожь.

— И ещё вопрос, — продолжил я. — Ты всю дорогу не хотела говорить про подельника. Кто это?

Ксения опустила взгляд:

— Его мама попросила… чтобы он помогал. Это какой-то её знакомый.

— Знакомый мамы, — повторил я. — Ну-ну.

Я откинулся на спинку стула.

— Знаете, Максим… даже сейчас вы можете оплатить мой гонорар в три раза — сто пятьдесят тысяч — и я официально скажу: да, их дурит мать.

Максим приподнял бровь:

— Почему ты так решил?

— Потому что вместе с Ксенией был интересный типок. Бывший уголовник. Мелкие статьи, ничего крупного.

— Ты же видел его секунду, — удивилась Ксения. — Как?

— По-кошачьи, — кивнул я на кота.

Кот довольно мурлыкнул, будто подтверждая: да, по моей части.

— Такие лезут в мелкие грабежи, мошенничество. Поэтому либо это любовник матери, либо дружок. И знаете, что-то мне подсказывает… — я наклонился вперёд, — что когда мы приедем, мы увидим полный холодильник. Нежданно-негаданно. Вы ведь передавали деньги именно этому человеку. Которого я вырубил.

Элизабет медленно кивнула:

— Да. Он доверенный человек продавца с чёрного рынка. Он приносил маме лекарства.

— Вы видели эти лекарства? Как она их принимает?

— Там были ампулы… — неуверенно сказала Элизабет. — Но в руках мы не держали. Мы боялись их разбить — всё-таки очень дорогие.

— Угу, — хмыкнул я. — Но, Максим… раз уж вы сказали «нанял», попрошу выдать мои двести тысяч. Пятьдесят тысяч за раскрытое первое дело об исчезновениях Элизабет и сто пятьдесят тысяч за то, что я раскрыл ту, кто дурит вашу невесту и её сестру.

«Хотелось бы сказать, что убийца садовник», но вслух я произнёс другое:

— Девушек обманывает… — театральная пауза — Их биологическая мать.

«Интересно, когда-нибудь я смогу указать на мужика в униформе с травой в волосах и сказать: „Убийца — садовник!“ — и тогда меня официально смогут назвать мисс Мурпл», — ухмыльнулся я в голове.

«Тогда нужно будет купить бигуди, чтобы соответствовать образу».

На обеих девушек было страшно смотреть. Лица белые, как стены. Они, кажется, только сейчас начали понимать, что всё это время их просто использовали.

Я откинулся в кресле, довольный:

— Ну что ж… ещё одно дело закрыто.

Первой пришла в себя Элизабет:

— Честно? Он прав, Максим.

— То есть… ты знала? — спросил он.

— Нет… — она закрыла лицо руками. — Точнее… да. Я догадывалась. Понимала, что мама меня использует. Но мне было её жалко. Мне казалось, что так я смогу отплатить человеку, который меня родил. Но я не думала, что зайдёт так далеко. А дальше… я как будто жила в тумане. Она каждый раз говорила, что любит меня. И я… — Элизабет тяжело вздохнула. — У меня появились чувства. Семейные. Я хотела им помочь.

— Ты могла мне рассказать, — тихо сказал Максим. — Даже если бы она была больна — мы бы её вылечили. Ты знаешь, какие у моего рода возможности.

— Знаю… — прошептала она. — Но я думала, ты бросишь меня. Кому нужна девушка из рода предателей?

Он обнял её:

— Ты моя дурочка.

— Максим Викторович, — раздался голос Андрея. — У нас есть информация. Мы нашли её. Она в своём поместье.

— Ну что сидим? Поехали узнаем, — сказал я.

Максим посмотрел на меня:

— Андрей, расплатись с нашим детективом.

И, не отводя взгляд от меня, добавил:

— А мы дальше разберёмся сами, Роман. Ты молодец. Большой молодец.

— Ой, как приятно, — улыбнулся я. — Тогда удачи вам.

Ксения подняла руку:

— Я не поеду. Я останусь здесь.

Все переглянулись.

— Почему? — спросил я.

Ксения сжала пальцы:

— Я… я тоже догадывалась. Пару раз слышала разговоры. Но так же, как Элизабет, думала, что мама просто хочет вернуть её в семью. Помочь нам. И я тоже ела те деньги… которые она воровала. Мне стыдно. Я не хочу больше называть эту женщину матерью. Теперь я понимаю… наверное, отец не был предателем. Это она. Со своим желанием жить как графиня.

— О-го, какие драмы, — протянул я. — Ну… оставайтесь, Ксения. Я пойду за кофе.

Я посмотрел на Андрея:

— И это… на кофе денежку дадите?

Андрей смутился:

— Господин… у меня всего сто тысяч с собой.

— Так чего стоим? — поднял Максим бровь. — Беги, снимай деньги и неси.

— Будет исполнено, — отчеканил он и выбежал из офиса.

— Подожди! — крикнул я ему вслед. — Сто тысяч оставь!

«Сейчас они окрыленные новыми сведениями уедут, а меня оставят ни с чем. Всё таки лучше воробей в руках, даже не синица, чем журавль в виде Андрея где-то там с моими деньгами.»

Охранник остановился в дверях, развернулся, хлопнул себя по лбу, подошёл ко мне и достал из внутреннего кармана конверт. Положил его на стол.

О, как у них всё продумано, подумал я. Сразу заготовленные стопочки по сто тысяч. Удобно живут всё-таки графские сыновья — точнее, графские наследники — с охранниками, которые носят деньги пачками, как мелочь для проезда.

— Ну всё, тогда вам удачи, — сказал я.

— Да… ещё раз спасибо, Роман.

Максим уже почти вышел, но вдруг повернулся, остановился на пороге, посмотрел на меня не так, как клиент — а как человек, которому реально помогли.

— Нет, правда… от чистого сердца благодарен. Даже те деньги, что я тебе заплатил, — мизер. То, насколько ты помог мне и моей будущей семье… можешь считать, что род Драгомировых в небольшом долгу перед тобой. Если понадобится помощь — обращайся. Одну твою просьбу исполню.

Он уже закрывал дверь, когда добавил:

— Ну… в пределах разумного, конечно. Не наглей.

— Да я и не собирался, — отмахнулся я. — Счастья желаю. И на свадьбу не забудьте позвать.

— Это и считать за твою просьбу?

Я замахал руками.

— Не-не-не, это я так, просто.

«Вот так чуть синица не улетела из рук в виде просьбы к графскому роду.»

Максим ухмыльнулся и закрыл дверь с той стороны.

Я хихикнул себе под нос и повернулся к Ксении:

— Ксюш, кофе будешь? Или так и будем плакать?

Она всхлипнула, вытерла щёки:

— Буду. Я… в кофейню пойду. От растворимого уже желудок болит.

— Что тебе брать?

— Латте. Одну ложечку сахара.

— Будет сделано.

Я кивнул на кота:

— Чёрный, со мной пойдёшь? Или дам утешать будешь?

Тот даже не посмотрел в мою сторону. Повёл хвостом: сам справлюсь.

— Ну и хрен с тобой, — буркнул я.

Встал из-за стола, взял конвертик. Даже не пересчитывал — был уверен, что там сотка. Пошёл к выходу.

В коридоре я встретил взгляд Серёги. Он смотрел на меня как на совершенно другого человека, а не на того, кто проходил мимо него двадцать минут назад. Что-то в его взгляде изменилось — вероятнее всего, он услышал разговоры моих клиентов и узнал, что я умудрился закрыть два дела за три дня.

В его взгляде читалось уважение. Он протянул руку с большим пальцем.

Я пожал плечами: мол, бывает.

Открыл дверь — и едва не врезался в запыханного Андрея. Ну, как запыханного… просто человека, который бежал ко мне с целеустремлённостью бронированного поезда.

— Вот! — он протянул ещё один конверт. — Теперь род Драгомировых с вами в расчёте! И лично от меня вам уважение. Вы один из двадцати пяти детективов, которые смогли раскрыть это дело.

— Да-да, — кивнул я. — Беги уже, я всё понимаю.

Он развернулся и умчался обратно.

А я, положив второй конверт в карман, перешёл дорогу и направился в кофейню.

Ещё одно дело закрыто.

Я стал богаче на двести тысяч рублей. А ещё, по-моему у меня появилась нахлебница.