Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ I

Глава 21

Минут через семь мы уже были у здания, где находился мой офис.

Мы шли в одном направлении, и хотя Ксюша пару раз пыталась незаметно свернуть в сторону, замедляла шаг и будто бы искала предлог задержаться, толку это ей не принесло. Похоже, она рассчитывала, что тот самый её подельник очухается и появится снова. Но, честно говоря, такой тип людей, как он, считают себя крутыми, пока им не набьют рожу — самый хреновый вид преступников. Именно они после хорошей взбучки и пинка очень редко лезут второй раз на рожон. Да и мы уже вышли в более оживлённую улицу — тут он точно бы не стал устраивать сцен, слишком много очевидцев, время к вечеру.

Дойдя до офиса, я решил не звонить Максиму сразу — лучше сделать это уже внутри, в спокойной обстановке.

Зайдя в здание, я поймал на себе взгляд Серёги.

Он смотрел так, будто увидел зятя, который приводит домой невесть кого вместо законной жены. Недоумение, обида, ревность — всё в одном флаконе.

Но под этим было ещё кое-что.

Я прекрасно понимал, что он давно хотел бы видеть меня рядом с Катей, своей племянницей. И теперь в его взгляде промелькнула та самая хитрая искорка, словно он подумал: «Ну, наконец-то, не Евнух». Наверное, его даже немного порадовало, что я пришёл не один.

Я лишь ухмыльнулся и прошёл дальше.

Поднялись ко мне в кабинет, открыл дверь, пропустил Ксюшу вперёд.

— Ну, Ксения… чувствуйте себя как дома. Но не забывайте, что вы в гостях, — показал я рукой на старенький диван, на котором ещё вчера просыпался после… слишком хорошего вечера.

Она села на диван. Я прошёл к рабочему столу и сел за него. Открыл ноутбук, всплыло уведомление, что на личную почту пришло новое письмо. Это подождёт. Сейчас главное — позвонить Максиму.

Я достал телефон, быстро набрал номер. Максим ответил почти сразу:

— Да, привет, детектив, — начал он.

— Максим Викторович, приветствую. У меня для вас хорошие новости.

— Да у меня, в принципе, тоже. Я думаю, что ты нам больше не понадобишься.

— В смысле? — удивился я.

— В прямом. Элизабет, как ты сегодня заметил, сама позвонила мне. Не пыталась сбежать.

«О, как же вы заблуждаетесь, Максим Викторович…» — подумал я.

Но вслух сказал другое:

— А вот тут, Максим Викторович, — я специально сделал голос более загадочным, — вы сильно заблуждаетесь. У меня для вас крайне любопытные новости. Хотел бы не только рассказать, но и показать лично. И, пожалуйста, госпожу Элизабет не забудьте взять с собой. Думаю, и ей будет интересно.

— Ты что-то нарыл?

— И не только нарыл, но разнарыл. Я нашёл. И принёс это в офис. Сидит на диванчике, ждёт вас.

Пауза.

— Ладно. Жди. Десять минут будем. Выезжаю.

— Ну и славненько, — ответил я и положил трубку, не прощаясь.

Ксюша всё это время заметно нервничала. По глазам было видно: желание сбежать у неё огромное. Но она понимала, что смысла нет — по дороге я забрал её паспорт, сумку с деньгами и телефоном. Даже если бы она рванула сейчас, далеко не ушла бы.

История получалась забавная. Но думать о ней я пока не стал. Я открыл письмо.

Лёха порадовал: связался с мастером по покраске хамелеон. У того хорошие новости, но разговаривать ни по телефону, ни по мессенджерам не будет. Ждёт нас в любое время — желательно предупредить за пару часов.

И ещё — тонкая шпилька: мол, всего лишь с десяти тысячного раза ему удалось угадать цвет и тон краски.

Намёк понят: десять тысяч — так десять тысяч.

Главное, чтобы деньги не улетели в пустоту, а информация действительно помогла. Я мысленно поставил галочку: « проверить, не развод ли это». Хоть и коммерсант, но с виду честный.

Но кое-что всё равно не складывалось. Даже если это краска-хамелеон… каким образом они меняют цвет так быстро? Надо будет разбираться. Но не сейчас.

Потому что кот наконец пришёл в себя и сказал за весь последний час первую нормальную мысль:

«Хочу жрать. Покорми меня».

— Точно… — выдохнул я. — Я же тебя с утра не кормил.

Кот спрыгнул с плеча на стол и выглядел… бледнее?

А вообще чёрный кот может стать бледнее?

Это уже переходило границы привычной логики. Надо будет потом у него всё выспросить: что он видел, что помнит и почему вообще стал таким полупрозрачным периодически.

С виду он выглядел уставшим так, будто участвовал в марафоне, а не висел у меня на плече полдня без комментариев.

Я подошёл к стеллажу за кормом.

— Месье, что будете сегодня? Сухой или влажный? — спросил я, повернувшись.

Кот посмотрел на меня как на полного идиота.

Понятно: паштет. И я же ему обещал.

— Понял вас без слов.

Тут подала голос Ксюша:

— Какой приятный котик… Его можно погладить?

Кот посмотрел на меня. Потом на неё. Потом снова на меня. Потом снова на неё. И слегка кивнул.

— Да, думаю, можно, — сказал я. — Но после того, как поест. Он когда голодный — очень противный. Хотя… он вообще противный, но голодный — особенно.

Я выдавил паштет в его миску. В этот раз — целый. Заслужил. Он набросился на него как тигр на дикую лань, хотя паштет был с лососем и морковкой.

Себе решил сделать кофе.

— Ксюша, кофе будешь?

— Да… если можно.

Открыв тумбочку, я достал вторую чашку — ту самую, что купил специально «для важных клиентов».

На чашке была глупо-миленькая картинка: чёрная собачка обнимала белого котика.

И каждый раз, когда я её доставал, я думал одно и то же: чёрт, надо было брать что-то нейтральное. Сейчас вот особенно — когда сидит девушка, на руках кот, а у меня чашка с обимающимися животными.

С другой стороны… мило же. И, кажется, Ксюше нравится.

— Можно, можно, — быстро достал чайную ложку. — Сколько сахара?

— Одну ложечку.

— Без проблем.

Я сделал и ей кофе и себе. Нервная система требовала подпитки.

Мы сидели минут десять, попивая кофе.

Кот, наевшись, переместился на руки Ксюши. Улегся прямо на её ноги.

Она осторожно положила ладонь ему на спину, и этот чёрный засранец даже мурчал — редчайшее событие.

Я поймал себя на том, что на секунду задержал взгляд на её ногах — гладких, стройных, будто она только что вышла с фотосессии.

«Так, стоп. Не отвлекаться.»

Но взгляд всё равно невольно возвращался.

Ксюша… теперь, когда я наконец мог спокойно рассмотреть её, выглядела так, будто родилась для того, чтобы рушить концентрацию.

Длинные чёрные волосы мягко спадали по плечам — густые, блестящие, немного растрёпанные после бега, но именно это придавало ей вид живой, настоящей девушки, а не аккуратно глянцевой куклы.

Свитер на ней был оверсайз, крупная вязка, модный, с декоративными дырками — такими, что вроде бы «так задумано», но под ним было только нижнего бельё.

Иногда её некоторые движения открывали кусочки обнажённой кожи — ключица, бок, намёк на форму груди.

Даже несмотря на свободный крой, было очевидно: размер там далеко не минимальный.

Не кричащий, не вызывающий — просто… правильный. Приятный глазу. Настолько, что мозг автоматически сам дорисовывал силуэт под свитером.

Ноги у неё были невероятно стройные.

Чёрные гетры, натянутые чуть выше колена, подчёркивали линию бёдер.

Плотные, гладкие ляжки выглядели так, будто сами просили внимания — и, чёрт возьми, если бы не мой опыт, наверное, уже бы пустил слюну.

Тем более что девушка была моего возраста. И организм прекрасно помнил, что у меня давно не было близости с противоположным полом. Тяжело не смотреть… особенно когда объект выглядит именно так.

На ногах — белые кеды, лёгкие, с мягким изгибом у щиколотки. На фоне её тёмных гетр они выглядели почти контрастным акцентом.

Лицо — милое, очень приятное. Большие глаза, длинные ресницы, естественный румянец после пережитого стресса. Красиво. Настолько, что сама по себе картинка могла отвлечь даже монаха на медитации.

И как будто мало было моих проблем, кот вдруг повёл себя… странно.

Он посмотрел на меня, а затем так же осознанно посмотрел на её юбку.

И медленно, самым невинным движением в мире, потянул лапкой край ткани к себе.

Юбка чуть приподнялась.

Ещё немного — и я бы точно узнал, какого цвета её нижнее бельё.

' Так, Чёрный… — прошипел я мысленно. — Ты что творишь?'

Он лишь прижал уши и сделал вид, что ни при чём. Ксения, конечно, ничего не заметила — думала, что кот просто устраивается поудобнее.

Я отвёл взгляд, заставил себя сосредоточиться на кофе. Чёрт, даже вторую, третью чашку себе налил — лишь бы держать голову холодной.

Но мысль всё равно просочилась:

«А жизнь-то подбрасывает иногда очень странные тесты на выдержку.»

Когда моё терпение уже начало подходить к нулю, и я в третий раз хотел написать Максиму «где вы там?», я услышал шаги в коридоре. Несколько человек. Звук тяжёлый, уверенный — явно не заблудившийся курьер.

Потом — стук.

А затем — как будто кто-то сообразил, что спрашивать разрешения не нужно: дверь просто открыли.

Не дождавшись моего «войдите», на пороге появились Максим, Элизабет и Андрей.

Максим положил телефон и перевёл взгляд на свою невесту. Элизабет тихо возилась на кухне — готовила чай в их квартире, той самой, что находилась в центре Серпухова. Квартира была подарена Максиму его отцом. Формально — ему одному, но старший Драгомиров прекрасно понимал, кому он на самом деле её дарит. Будущей семье.

Квартира действительно выглядела как подарок будущему наследнику рода. Просторная, с потолками под четыре метра, она была спроектирована архитекторами Имперской школы дизайна.

Огромная гостиная плавно перетекала в кухню, отделённую лишь стеклянной перегородкой с подсветкой. Натуральный паркет из редкого дерева, мебель — из цельного массива, никаких компромиссов. Вдоль стены тянулся кожаный диван цвета чёрного вина — на нём Максим сейчас и сидел, чуть откинувшись, наблюдая за Элизабет. Перед ним висел экран — не просто телевизор, а целая панель почти во всю стену. В обычной квартире такую диагональ приняли бы за стену девяностых годов, а здесь это был всего лишь «телевизор».

Кухонная зона выглядела не хуже салона элитной техники. Каждый прибор стоил как месячная зарплата работника общепита. Глянцевые поверхности, тонкие золотистые ручки, идеально выверенные пропорции. Отец Максима не экономил — он вкладывался не просто в ребёнка, а в будущего главу рода. Хотел, чтобы тот с детства привык к уровню, от которого невозможно отказаться. К роскоши, которая становится образом мышления.

Максим понимал это. Он чувствовал, что отец не просто балует — он воспитывает. Учит жить как наследник.

И теперь каждая мелочь вокруг напоминала ему: эта жизнь — не случайность, а инвестиция в будущее. В нём было всё — статус, дисциплина, комфорт и тяжесть ответственности.

Их свадьба была назначена через три месяца. Об этом уже знали аристократы старших родов: приглашённые, обязанные присутствовать, те, кто должен засвидетельствовать союз.

И именно поэтому Максиму было так тяжело принять мысль, что она ему изменяет. Элизабет не отпиралась, не оправдывалась — но и никто никогда не мог её поймать. Всё выглядело слишком гладко, слишком чисто.

А звонок от Крайонова сейчас выбил его из того хрупкого равновесия, которое он наконец-то почувствовал. Он смотрел на Элизабет — на то, как спокойно она двигается, как будто они уже давно семья, будто нет никаких секретов, никаких внезапных исчезновений, никаких скрытых маршрутов.

Он даже подумал отказаться от услуг детектива. Даже если изменяет — он готов к этому. Уже принял.

Но раз новости есть… ехать всё равно нужно.

Максим обратился к ней:

— Давай съездим к моему хорошему другу. Он хочет рассказать нам кое-что важное. Сказал — только лично, не по телефону. Ты не против поехать со мной?

Элизабет улыбнулась мягко, привычно:

— Нет, конечно, не против, дорогой.

— Тогда чай откладывается на потом, — сказал Максим, протягивая ей руку.

Когда троица вошла, я даже не пытался скрыть, что всё моё внимание было направлено на Элизабет. Не на Максима, не на Андрея — на неё.

Именно она была ключом.

Именно она сейчас покажет, врала ли мне Ксения… или всё сложнее.

Да, на 95% я был уверен: Ксюша говорила правду о происходящем вокруг Элизабет. Но профайлинг — штука злая: иногда даже мастера ошибаются, если человек очень старательно играет роль.

Элизабет не играла.

Её реакция произошла мгновенно, как удар током. Когда она перевела взгляд с меня на Ксению — в глазах вспыхнула паника. Та самая — животная, резкая, когда человек понимает, что тайна, которую он годами хранил, внезапно лежит на столе, голая и холодная.

Плечи опускаются.

Грудная клетка делает резкий вдох.

Губы дрожат, будто пытаются выбрать слово, которое спасёт ситуацию.

То, что я увидел, даже не требовало дара — достаточно быть человеком.

— Максим, — резко сказала она, почти сорвавшись, — пошли отсюда. Я не хочу здесь находиться.

Максим нахмурился. Он тоже всё понял — не умом, инстинктом.

— Нет, дорогая, — сказал он тихо, но твёрдо. — Вот твоя реакция как раз и заставляет меня остаться.

Он перевёл взгляд на меня:

— Здравствуй, Роман.

— Приветствую, Максим. Андрей. Элизабет, — кивнул я.

Элизабет чуть дёрнулась к выходу — и в тот же момент Максим бросил всего два слова:

— Андрей, останови.

Больше ничто не требовалось.

Андрей шагнул вперёд, занял дверной проём, расставил руки так, что его фигура полностью перекрыла выход.

Типичный амбал в идеально сидящей тройке. Пиджак подчеркивал ширину плеч, жилет сидел так, будто его подгоняли под бетонную плиту, а к уху тянулся так называемый «невидимый» наушник — ну да, «невидимый». Видимый всем, у кого есть глаза, кабель торчал прямо из-за воротника.

Максим выглядел как образцовый наследник графского рода: дорогая светлая шёлковая рубашка без единой складки, брюки выглажены так, что по стрелкам можно резать воздух, туфли блестели, словно их натирали три человека по очереди.

Элизабет… она пришла в лёгком платье, поверх которого была накинута короткая куртка — не кожа, но материал явно дорогой. Блестела она как кожа, но переливалась иначе, живее. Что-то из магических тварей, судя по текстуре.

Ксюша сидела на диване, сжавшись, словно хотела стать меньше. Она понимала, что её разоблачили — не полностью, но достаточно, чтобы стало стыдно. Она спрятала взгляд, пальцы нервно теребили край свитера.

— Дорогая, — мягко, но железно сказал Максим, — куда же ты так торопишься? Давай присядем и послушаем, что расскажет детектив.

— Да-да, конечно, присаживайтесь, — я указал на стулья. — Давайте я расскажу, кто перед нами сидит.

Я посмотрел на Элизабет.

— Наверное, с ней кто-то уже знаком… — сказал я. Элизабет вздрогнула. — А вот вы, Максим Викторович, с ней точно не знакомы.

И я позволил себе лёгкую, почти хищную улыбку.

— Так давайте я вас познакомлю. Перед вами сидит Ксения.

Сестра Элизабет.

В кабинете повисла тишина.

Максим медленно повернул голову к невесте.

— Что?.. — выдохнул он.

А Элизабет в этот момент стала бледнее, чем мой кот минуту назад.