Игла Дживана

Глава 23 Стража

Даже смотреть не нужно было, и так стало ясно – ответ Эйтн не устроил. Но прежде чем она успела что-нибудь уточнить, явился Занди и объявил, что пора выдвигаться.

Следующая часть полета проходила уже не так радовала, как вначале. Расстроенный воспоминаниями о письмах, я уже не обращал внимания на захватывающие виды, сосредоточившись на том, что собирался предъявить Аверре, как только состоится встреча. Я знал, разговор будет долгий и на этот раз наставник от меня не отвяжется.

Пролетели над открытым каскадом водопадов, начинавшимся, казалось, из ниоткуда и исчезавшим в никуда под извечным зеленым покровом. Рев срывающейся вниз воды и бьющие во все стороны ледяные брызги немного освежили, придав дополнительных сил – полет утомлял скованностью движений и постоянным напряжением.

– Почему нельзя лететь по прямой? – озадачился я, ненадолго вырвавшись из мрачных лабиринтов мыслей. – На карте Занди показал какой-то немыслимый зигзаг. К чему он? Только время терять.

– Его светлость знает что делает, мастер, – ответил Изма.

– Ну, естественно. А у его светлости не возникало мысли поделиться с нами своим знанием?

– Все дело в метках, которые оставили аборигены. Его светлость потратил несколько лет на то, чтобы восстановить маршрут таким, каким его создали махди для первых пришельцев. Эти метки расположены в особых местах, и если мы их обойдем, это станет смертельным оскорблением для хозяев леса.

– То есть, выходит, они знают о нас?

– Без ведома махди в джунглях даже килпасс не вылупится, – сказал Изма. – Наша старая поговорка, но она правдива. Граф думает, за нами уже наблюдают.

Слова Измы заставили насторожиться и прислушаться к Теням.

– Но я ничего такого не ощущаю.

– Так и должно. Иначе они бы не были махди.

Решив пока не трогать эту тему, я поинтересовался:

– А что граф держит во второй своей сумке? – По правде сказать, я уже давно обратил внимание на то, что за все время полета, Занди с ней не расставался ни на миг.

Но, кажется, отвечать лакей не собирался.

– Мастер, впереди по курсу Лозная чаща. Не говорите под руку, а?

«Смотри-ка, – подумалось мне. – Дикие места делают и прислугу дикой».

Раздумывая над тем, как поострее срезать зазнавшегося служку, я не придал значения его словам о Лозной чаще. Пока мы снова не ушли под лиственную сень. Тогда все встало на свои места и вопросы отпали сами собой.

Мы оказались посреди настоящего кладбища паатов. Огромные многоствольные, изогнутые под разными углами и переплетенные между собой как им вздумается, древние великаны были задушены в объятьях лоз-паразитов. Длинные, толстые, похожие на канаты лианы свисали будто бы отовсюду, превращая местность в лабиринт, лавировать средь которого оказалось невероятно трудно. Наездникам пришлось приложить все свое значительное мастерство, чтобы ни обо что не расплющиться.

– Ну почему было не облететь это место? – прошипел я, когда несколько торчащих веточек пару раз хлестнули по щеке. – Почему не поверху?

– Потому что существуют птички и побольше килпассов, – неожиданно проорал летевший рядом Занди.

Как он услышал? Вопрос этот, видимо, так явственно отразился на моем лице, что расхохотавшийся граф пожал плечами:

– Читаю по губам. Поверь, Сет, тебе бы не хотелось встретиться с тем чудовищем лично.

Отвечать на это казалось бессмысленным, и я не стал тратить время, спросив лишь:

– Что в сумке?

– Кое-что, способное помочь нам пережить первую встречу с аборигенами.

Я стрельнул глазами в сторону Эйтн, но вид у нее казался столь же недоуменным.

– В каком смысле? – попытался уточнить я, но двух килпассов, будто нарочно, разделило очередное дерево-гигант.

Навскидку до конца пути оставалось немногим больше часа. Солнце уже начало неторопливый спуск по небосклону и на великий паатовый лес медленно опускались сумерки. Я ждал конца путешествия с нетерпением. Вся задняя часть уже онемела, а ноги затекли. Мочевой пузырь требовательно напоминал, что его пора бы и опорожнить. А еще меня обуяла дикая жажда. Ладно, хоть погодка стояла не самая знойная.

Переводя от нечего делать взгляд поочередно на каждого из спутников, я старательно подмечал следы усталости у каждого. Эйтн хоть и называла себя бывалой путешественницей, вымоталась почти так же, как и я сам, хоть и продолжала выглядеть при этом подобно королеве (усталость в ней выдавали глаза). Изма без дозы райса дышал через раз, но стоически управлял килпассом (за него я переживал больше всех). Только граф вел себя так, будто ему все нипочем (и это просто бесило). Казалось, всем глубоко плевать, объявись сейчас вооруженный до зубов отряд махди, – никто и бровью не поведет.

– У тебя хоть что-нибудь еще осталось? – моя рука сама потянулась к Изминой фляжке с водой.

– Вы спрашивали полчаса назад, – устало отозвался мект. – Пусто там.

– Я пить хочу.

– Я тоже.

– Терпение, друзья, – проговорил Занди. – Еще чуть-чуть, и тогда сможете вдоволь напиться, наесться и отоспаться с дороги.

– Звучит хорошо, – проговорил я.

– Вот бы так оказалось и на деле, – заметила Эйтн. – Сколько нам лететь?

– Расслабьтесь, миледи. Уже прилетели.

Все как один встрепенулись, словно каждого в ледяную реку окунули. Послышался общий облегченный вздох:

– Наконец-то!

Однако, как понимал я, радоваться было еще рано, – мы сбросили скорость, идя на снижение, но никаких намеков на следы поселения махди на глаза не попадалось. Окружение оставалось как прежде: пааты, пааты и еще раз пааты. Даже Изма заметил, что это весьма необычно, хотя, по обыкновению перечить хозяину не решился.

Я ума не мог приложить, куда мы будем приземляться – куда ни глянь, всюду извивались лианы и стволы деревьев, как в сеть затянутые снизу каким-то кустарником, и ни намека на сколько-нибудь пригодную прогалину или поляну, одни лишь заросли. Только в редких местах в точках сплетения паатов разрастались колонии гигантских грибов, их излучающие едва заметный призрачный свет шляпы могли бы спокойно поместить на себе взрослого килпасса. Удивило то, что от веса туши спикировавшего на него зверя, гриб даже не прогнулся. Выбрав похожий плацдарм, Изма посадил и наше животное.

Стоило килпассу приземлиться, граф выбрался из седла и впервые на моей памяти не предложил руку Эйтн – джунгли, не терпя конкуренции, поглотили все его внимание целиком. Занди неподвижно замер на краю гриба и будто прислушался к чему-то. Вечерний воздух заполонили периодические крики, намекавшие на том, как многообразна и богата местная фауна. Тени вокруг буквально звенели от напряжения. Их гулкое эхо гуляло внутри голова, заставляя запереть сознание на замок.

– Я думаю, они близко. – Занди обернулся и обвел всех троих вопросительным взглядом: – Чего вы ждете? Идем. Или вы уже передумали и не спешите на помощь своему драгоценному мастеру Аверре?

– Куда идти-то? – пробурчал я.

– Вперед. Куда же еще?

Взгляд, которым я одарил Эйтн, был красноречивее любых слов, но девушка только плечами пожала: мол, а я что говорила?

– А как же ваши зверушки? Бросим их здесь?

– Изма о них позаботится, не переживай, Сет. – Занди прицеливался, куда бы лучше спрыгнуть. – Будьте осторожны – тут довольно скользко.

Вежливо пропустив Эйтн вперед, я покосился на Изму, отсылавшего явно разнервничавшихся килпассов.

– Они будут рядом и прилетят, когда мы позовем, – пояснил мект, а затем так же легко, как и граф поскакал с гриба на гриб, с ветки на ветку.

Я, признаюсь, немного переживал, что трудности возникнут у Эйтн, но тревога оказалось напрасной – леди Аверре, двигаясь с проворством акробатки, ежеминутно продолжая убеждать всех, что далеко не хрупкая фарфоровая кукла.

– Эпине, не отставай! – крикнул граф.

Я ухмыльнулся, решив дать им фору.

Среди нашей разношерстной компании, мне, пожалуй, путешествие пешком давалось легче всего. Тени поддерживали организм, не только заставляя позабыть об усталости, но и значительно развивали физические возможности, поэтому там, где другие спотыкались и часто долго думали, куда сделать следующий шаг, я просто шел, прыгал или лез, точно древолаз-гуатана, проворно и абсолютно бесшумно.

Постепенно спускались все ниже, пока уже крытые макушки паатов не исчезли за ветвями среднего уровня. Граф хотел достичь нижнего яруса леса, но при этом всеми силами стремился избежать наиболее труднопроходимых мест.

– Не понимаю, почему нельзя было пройти по верхам? – удивлялась Эйтн, перелезая следом за Занди через трухлявый ствол одного рухнувшего, да не упавшего дерева. То и дело она кидала мрачные взгляды вниз. – Мне кажется, там идти гораздо опасней.

– Верно, потому до самой земли мы не полезем, но немного спуститься все-таки стоит. – Занди обернулся и внимательно посмотрел не девушку. – Или вы уже не доверяете своему проводнику, Эйтн? Изма, а на твоем месте этот цветочек я бы не трогал.

Мект как раз только-только склонился над распустившимся бутоном небесно-голубого цвета, с мясистыми бархатными лепестками, покрытыми капельками влаги. Цветок источал очень тонкий аромат, необычность которого привлекла и меня, вспомнившего о том, что слуга графа весьма неравнодушен к разнородным фимиамам. Запах привлекал целые стаи насекомых. Одно из них оказалось достаточно смелым, чтобы присесть на цветок, как в то же мгновение он резко захлопнулся. Вдруг откуда ни возьмись, у цветка выросли глазки, появились четыре лапки и хвост. Соскочив с насиженного места, живой цветок быстро юркнул в норку, только его и видели.

Мект так и застыл с раскрытым ртом.

– Это – туа, – объяснил Занди. – Выдохни, Изма, это всего лишь безобидная ящерица. Правда, если бы вместо мухи, к ней в пасть попал твой палец, он бы так там и остался. Поэтому не суй их, куда попало.

С того момента Изма начал шарахаться буквально каждой твари, встреченной нами в пути. Правда, не он один. Мне тоже в каждой тени мерещились насекомые и прочие склизкие ползучие гады, от которых под воротничком дико зудела покрывшаяся испариной кожа. Пару раз казалось, что за нами издали кто-то наблюдает, но каждая попытка подтвердить это заканчивалась неудачей – ментальные щупы, направленные в том или ином направлении, не сообщали ровным счетом ничего, только напряженно гудели внутри моего сознания.

Я наблюдал за остальными, не заметил ли кто-нибудь из них того же, но и Эйтн, и Занди, и, что неудивительно, Изма вели себя совершенно спокойно. Несколько секунд я раздумывал, не поделиться ли предчувствиями, но решил, что это лишнее. Судя по тому, что мне удалось узнать о махди, Тени на них реагировать не станут. А раз так, то и незачем пока превращаться в параноика.

– Как долго нам еще плутать? – взмолилась Эйтн. – Уже почти час как мы оставили килпассов, но никаких следов махди я не заметила. Граф, вы уверены, что мы не заблудились?

Занди остановился на месте и медленно повернулся к остальным, при этом сохраняя на лице странно-пугающую полуулыбку, сумасшедшие искорки плясали в его глазах.

– Еще как уверен – мы совершенно заблудились!

Я непроизвольно раскрыл рот.

– Так и знал.

– Конечно, – сиял Занди. – А иначе, зачем бы нам понадобилось бросать килпассов?

– Ведь вы сами сказали, что махди…

– Махди никому не позволяют знать местоположение своих поселений, даже со спутников разглядеть их совершенно невозможно. После того, как я вернулся от них много лет назад, я несколько дней провалялся в беспамятстве, а когда пришел в себя, то вспомнить не мог, как к ним добраться. Я еще много раз пытался их отыскать, но безрезультатно. Словно джунгли сами укрывали их от меня.

– Тогда какого черта мы сейчас стоим здесь по уши в грязи и насекомых, и рассуждаем о том, чего найти не можем? – не выдержал я. – Или не вы говорили, что знаете, как провести нас туда? В чем тогда смысл всего этого идиотского похода, если ни вы, ни кто-либо другой не знает, как найти этих проклятых аборигенов?!

У, в общем-то, полезной способности лейров гасить усталость существовал один, но существенный недостаток – повышенная раздражительность, способная вылиться в нечто куда более серьезное. Лично у меня, руки уже чесались по самый локоть…

Но ответила Эйтн, а не Занди:

– Смысл в том, что мы сколько угодно можем бродить по лесам, пока махди сами нас не отыщут, я права?

– Совершенно верно, – с прежней кривой ухмылкой, кивнул его светлость.

– Хотите сказать, это специально?

– Ну, конечно! Теперь нам надо только дождаться, когда хозяева джунглей решат, что их незваные гости поплутали достаточно, чтобы быть принятыми Старейшиной.

– Ваша светлость, – почти неслышно выдохнул Изма, – по-моему, дождались.

Он указал в густую тень из переплетенных лиан над головой Занди, а глаза округлились от ужаса. Мы все задрали головы.

На том месте, куда показывал мект, из тени, словно по волшебству, материализовалась приземистая фигура; из-за сумрака было сложно разобрать нечто большее, чем ее очертания, но уже тогда мне начало чудиться в ней что-то знакомое – я уже наблюдал этот трюк как минимум пару раз. Когда зажглись два фиолетовых фонарика вместо глаз, все сомнения разом отпали.

– Это они.

Мгновение темная фигура оставалась неподвижной, но потом с ней начала происходить какая-то метаморфоза, пятно стало делиться и множиться, и уже не одна, а четыре, пять, шесть фигур смотрели на нас своими жуткими фосфоресцирующими глазами.

– Там еще, – указала Эйтн в противоположную сторону. Рука ее инстинктивно легла на кобуру. – Мы окружены.

– Только без резких движений, пожалуйста, – предупредил Занди, по-прежнему не отрывая взгляда от того, что появился первым. – Они должны понять, что мы не представляем угрозы.

Он отстегнул от пояса свой таинственный мешок и очень медленно поднял его на уровне головы. Этот довольно странный ход графа спровоцировал реакцию – свечение тринадцати пар глаз на секунду сделалось ярче.

– Они знают, что у вас в мешке? – спросил я, в который раз отругав себя за отсутствие оружия.

– Скорее догадываются, – ответил Занди. Он что-то выкрикнул на языке, странно напоминающем утробное урчание желудка проголодавшегося.

На несколько секунд повисло молчание, которое сменилось тихим стрекотанием, отдаленно похожим на смех.

– Что вы им сказали? – спросила Эйтн.

– Что пришел вернуть то, что украл.

От удивления я разинул рот:

– В смысле? Что у вас в мешке?

Но граф не обратил на меня внимания, продолжив переговоры на неведомом языке.

– Где он успел выучить их язык? – шепотом спросил я у Измы, но тот не ответил. Казалось, еще немного и бедный мект грохнется в обморок.

Тем временем Занди уже разворачивал мешок у себя на ладони с явным намереньем продемонстрировать все так же остававшимся в тени махди его содержимое.

Громкий и совсем не радостный ропот раздался над поляной, когда граф показал всем маленькую, размером с крупную луковицу, почерневшую и сморщенную, но все еще сохранившую черты лица, засушенную голову аборигена. Я застыл, снова раскрыв от изумления рот, ведь нечто похожее, мы с Эйтн и Ридж уже видели раньше, в лавке Си-Джо.

– Где вы это взяли? – не веря глазам своим, потрясенно спросила леди Аверре.

Уже смотреть на сушеные останки было само по себе неприятно, но как Занди хватало выдержки держать это в руках, уму непостижимо. На аборигенов, кажется, зрелище тоже произвело своеобразный эффект. Они опять застрекотали и один за другим стали выходить на свет, образуя плотное кольцо вокруг нас.

Оказавшись лицом к лицу с махди, я обнаружил, что, когда знаешь своего врага в лицо, он уже не кажется таким ужасным. Вблизи выяснилось, что обитатели джунглей куда ниже ростом, чем ожидалось. Я и сам далеко не великан, но даже мне они едва доставали макушками до подбородка. При наличии освещения, их глаза перестали так зловеще мерцать, однако это ничуть не умаляло угрожающей воинственности, волнами исходящей от аборигенов. Их внешность лишь отдаленно напоминала человеческую: голова значительно крупнее, очень грубые черты лица, скошенный лоб и выступающий вперед широкогубый рот, а нос практически отсутствовал. Здесь были представители обоих полов, одетые в одинаковые набедренные повязки. Каждый сжимал в руках деревянный нож, ятаган, пику, либо расписную духовую трубку.

Из-за невозможности прощупать их ментально, мне было чрезвычайно неуютно. Так себя, наверное, чувствуют слепые на один глаз – видеть можно, но угол обзора уже не тот.

Один из аборигенов, судя по виду главный, сделал еще несколько неуверенных шагов к Занди. Выпятив вперед грудь, он что-то зло залопотал на своем. В ответ граф выставил перед собой голову. Махди тут же отступили назад.

– Почему они ее боятся? – спросила Эйтн.

– Потому, что им запрещено ее касаться, – ответил Занди, ухмыляясь, обводя взглядом ночных стражей. – Брать в руки Святыню могут только жрецы.

– Но вы осквернили ее тем, что украли, – заметил я. – Ведь потому вы так отчаянно не хотели вести нас сюда, верно?

– Весьма проницательно, мастер-лейр, – кисло произнес Занди. – Так и есть. Я украл эту голову много лет назад и теперь, рискуя своей жизнью, принес ее обратно, лишь бы вам помочь, так что можете быть благодарны.

– О, да. Как раз, когда из нас решат сварить праздничный ужин, я буду рассыпаться в благодарностях!

– Можете не переживать, Сет, на вас у них иные планы.

– Н-да? Это они вас об этом просветили?

– А вам в голову не приходило, что они прекрасно понимают, о чем мы тут толкуем? – негромко вставила Эйтн. Этого оказалось достаточно, чтобы мы оба приутихли.

А ведь в видеозаписи Аверре один из махди изъясняется на прекрасном риоммском и практически без акцента. Я подозрительно уставился на ближайшего аборигена. Тот смотрел на меня так, будто перед ним кусок слизи. Это навело на мысль, что либо махди ненавидят всех чужаков одинаково, либо у них какое-то особое отношение именно ко мне. Второе, отчего-то, казалось более правдоподобным, но установить точно, можно было, лишь дойдя до конца.

– Где Батул Аверре? – спросил я.

– А мне откуда знать? – отозвался Занди.

– Да я не вас спрашиваю! К ним обращаюсь, – и кивнул на аборигенов.

– Думаешь, это поможет? – с сомнением спросила Эйтн.

– Понятия не имею, – признался я, но для верности повторил, глядя главному махди прямо в глаза: – Где он?

Для пущего эффекта, я сделал так, что деревья вокруг нас возмущенно зароптали, треща стволами, и потирая друг о друга ветками. Пусть разум махди и оставался вне моей досягаемости, зато в физическом плане, они ничем не отличались от любых других разумников, а значит, кое-какое преимущество у меня все-таки имелось.

Мое действие произвело нужное впечатление – аборигены неслабо всполошились. Правда, я ожидал, что они вообще перепугаются и сбегут, – не вышло. Кажется, о лейрах они знали куда больше, чем я предполагал, и понимали, откуда ветер дует…

Главный что-то сказал графу.

– Они пропустят нас в деревню, – перевел Занди. – Но для начала им необходимо обезопасить себя.

– Оружие я не отдам, – тут же сказала Эйтн.

– Им оно не нужно.

Я все еще пытался вникнуть в смысл слов, когда главный махди дал сигнал своим соплеменникам. За шумом поднятого мною ветра, не было слышно просвистевшего позади выстрела из духовой трубки. Лишь когда я почувствовал легкий укол в основание шеи, все понял, хотя было уже поздно. Схватившись за ужаленное место, я нащупал маленький шип, очень похожий на те, что были у меня в кармане.

– Минн, – выдохнул я, а затем все поплыло перед глазами, джунгли завертелись и вокруг воцарилась тьма.