Игла Дживана

Глава 18 Си-Джо

Район Пир Ямей оказался не так велик, как я себе представлял, и состоял из переплетения нескольких крупных улиц, усыпанных мелкими и средними лавочками. Каждая предлагала товары на любой вкус: от продовольствия до утвари, производимой местными ремесленниками. И это было вполне естественно, что они не могли тягаться с торговыми центрами Риомма, о чем леди Аверре не преминула упомянуть. Это был мир внутри мира, забавный и интригующий, со своими правилами, моралью и тайнами. Здесь даже нашлось место для парочки ярмарочных площадей. Правда, откуда взяться такому количеству народу, чтобы это все окупилось, оставалось неясным. И, все-таки, некоторые жители по улицам бродили, и этого казалось вполне достаточно, чтобы задать райончику собственный жизненный ритм.

Проезжая мимо на борту флаера, арендованного Ридж, я с интересом наблюдал, как размерено и никуда не торопясь, горожане семьями, парами или поодиночке прогуливались между лавчонок, приглядываясь, выбирая, торгуясь.

– Ты точно знаешь, где эта лавка находится? – спросил я у Красноволосой, занявшей пилотское кресло.

Как выяснилось, Ридж оказалась докой не только в научной сфере, но и неплохим пилотом. Исподтишка наблюдая за тем, как уверенно она сжимала штурвал, я слегка завидовал таким навыкам, так как сам в этом деле почти не разбирался.

– В чем удовольствие задавать вопросы, ответы на которые смысла не имеют? – проворчала она.

Вскользь взглянув на расположившуюся рядом Эйтн, я ухмыльнулся:

– Смысл в том, чтобы получать удовольствие от того, как ты бесишься. – И капризно добавил: – Нельзя ли быстрее?

– А я что, по-твоему, делаю? И так на всю жму! – Ридж лавировала между торгующих горячими закусками рикш. – По пешеходам должна ехать?

Дать ей развернутый ответ мне не позволила Эйтн, ткнувшая пальцем в один из поворотов:

– Туда.

Ридж повернула, разогнав звуком клаксона группку притихших ребятишек с опаской заглядывавших в темный проулок.

– Прекрасное место для магазина.

Уловив в ее тоне иронию, я был готов согласиться: ни один из толпившихся на главной улице горожан даже носа в этот угол сунуть не решался. Оглянувшись назад, я только теперь отметил, что большинство местных жителей, проходя мимо поворота, перебегали на противоположную сторону площади и что-то приговаривали через плечо. Никто не рисковал заглядывать туда, куда по доброй воле полезли мы.

– Ну и?.. – Мой взгляд вдруг уткнулся в прятавшийся в тени раскидистой паатовой кроны и увядающими клумбами маленький и совсем неприметный магазинчик. – Это то, что нам нужно? – Изумленно приподняв брови, я оглянулся на Эйтн: – Уверены?

Но леди Аверре не ответила, молча подобрав юбки, выбралась из машины и осмотрелась. Следуя ее примеру, Ридж заглушила двигатель и, обернувшись ко мне, поинтересовалась:

– Закрыть тебя здесь?

Я, шипя под нос ругательства, выбрался из флаера и, приглядевшись получше, прочел на большой, обшарпанной ветром и временем вывеске: «Си-Джо. Сувенирная лавка».

– Видимо, туристический сезон закончился.

– Ну да, – кивнула Ридж. – Лет эдак сто назад.

Благодаря чересчур густой листве паата, закуток в действительности выглядел на редкость зловеще, так что при одном взгляде кожа прокрывалась мурашками. Причем от предвкушения.

Одновременно приблизившись к входу, мы втроем уставились на почерневшую от старости дверь с прибитой к ней табличкой «Закрыто».

– А здесь ли мастер Аверре на самом деле?

Не отреагировав на вопрос помощницы, Эйтн громко постучала.

Настойчивые удары звонким эхом отдавались в тишине по ту сторону двери, но никто отвечать не спешил. Темные проемы окон оставались такими же безжизненными, как будто намекая, что в лавке нет ни души.

Несколько раз безрезультатно дернув дверную ручку, Эйтн почти удивленно объявила:

– Заперто.

Интересно, а она чего ожидала?

Однако не для того я позволил притащить себя сюда, чтобы возвращаться в отель с пустыми руками. Ненавязчиво оттеснив девушку в сторонку, приложил ладонь к тому месту, где только что лежала ее рука. Замок оказался проще, чем щеколда в ванной, и даже легчайшего ментального усилия хватило, чтобы дверь с легким скрипом отворилась, гостеприимно приглашая нас войти в темное и мрачное помещение.

– Даже в Мероэ за такие вещи можно схлопотать немалый срок, – прокомментировала Ридж мое выступление.

– То ли еще будет, – отозвался я. – Хотя не стану возражать, если ты решишь остаться снаружи.

Сарказм, кажется, никто не уловил, зато леди Аверре и впрямь озаботилась:

– Кто-то должен присмотреть за машиной.

– И входом, – с готовностью согласилась Ридж, неторопливо отступая. – Идите вдвоем. Я дам сигнал, если что.

Нарочито громко фыркнув, я первым переступил порог Си-Джо…

Но сделал только шаг и почти сразу начал задыхаться от удушающе-пряного запаха, концентрированным потоком ударившего в нос. Слезы тут же брызнули из глаз, и я, размахивая руками и спотыкаясь, попятился назад.

– Что?! Что там такое?! – Эйтн помогла мне вернуться на улицу, где ухмыляющаяся вовсю ширь Ридж наблюдала за тем, как, кашляя и вытирая слезы, я пытался привести себя в порядок.

– Ну, там и вонь!

– Что-то я ничего такого не заметила, – заметила Эйтн свысока. – Просто пахнет минном. Думаю, это сделано специально для придания атмосфере магазина… колорита. Занди как-то сказал, что аборигены считают, будто минн еще и отпугивает нечистых духов. – Она приподняла одну бровь. – Видимо, в чем-то они правы.

Перестав тереть распухшие глаза рукавами куртки, я зверем глянул в ее сторону, но, вместо того, чтобы как-то высказаться, заставил организм сократить чувствительность обонятельных рецепторов и с новой попыткой шагнул внутрь магазина. И хотя, перестать замечать специфический запах полностью не удалось, способность ментально контролировать восприимчивость собственного носа помогла хотя бы не задохнуться.

– Не всем сказкам можно верить, – проговорил я, сумев наконец осмотреться.

Несмотря на царивший в помещении полумрак, каждая мелочь внутреннего антуража виделась вполне отчетливо и ясно. И все же судить по первому впечатлению, чем именно здесь когда-то торговали, оказалось задачей непростой.

– М-да. Не так я представлял себе сувенирную лавку.

В витринах, если можно было их так назвать, на подставках паатового дерева под стеклом на черной, сильно истлевшей местами, ткани, красовалось, что угодно, но только не безделушки на память о Боиджии. Во всяком случае, не то, что принято понимать под этим словом. Сувениры Си-Джо обладали специфическим характером. Прочитав описание на табличке под витриной, я немного закашлялся: «Здесь хранятся ритуальные куклы, вырезанные из костей махди и расписанные заклинаниями из смеси толченых семян минна с их собственной кровью».

– Ты это видела?

– А ты сюда посмотри, – сказала Эйтн.

На полке в соседнем шкафчике, выполненные в виде ожерелья и сцепленные нитью, покоились сушеные головы пяти махдийских шаманов.

По крайней мере, так они были подписаны.

Признаться честно, от безделушек подобного рода кровь в жилах стыла, и недавний обед грозил возвратиться на свет в не самом аппетитном виде. Зато леди Аверре вела себя до неприличия равнодушно, словно ничто в этом мире не могло ее удивить.

Еще одну витрину целиком занимала цветущая ветвь минна с уже знакомыми маленькими колючими гроздьями иглообразных семян. Примечательным было то, что ни один лепесток или листик на этой ветке не был засушен. Ее словно только что сорвали с куста и положили в пыль под стекло. Табличка гласила, что эту неувядающую ветвь граф Занди Первый обнаружил в одном из святилищ махди, посвященному их богу Юху.

Далее на глаза попадались какие-то примитивные орудия труда, всевозможная домашняя утварь и боевое оружие. Длинные костяные пики, украшенные резьбой, и деревянные сабли, настолько острые, что способны с одного удара перерубить взрослого китха пополам.

– Теперь понимаю, чем это место могло заинтересовать дядю, – проговорила Эйтн, не без интереса изучая коллекцию ритуальных кинжалов из дерева тонбук, как говорилось в описании, мало чем уступавшим по свойствам металлическим. Потом прервала созерцание и обратилась ко мне: – Ты ничего не чувствуешь?

Моргнув, я, не понимая, попытался уточнить:

– Что еще, кроме смрада, я должен чувствовать?

– Я читала, что лейры обладают способностью… видеть некоторые события в ретроспективе. Ты же уникум. Неужели тебе это умение неподвластно?

Не обратив внимания на снисходительный тон, я отмахнулся:

– Это все ерунда и сказки для идиотов.

Иногда, правда, события, сопровождавшиеся особо сильным эмоциональным всплеском, как, например, убийство, создавали в потоке Теней сильный резонанс и оставляли искажение. Что-то вроде отпечатка. Но он ослабевал со временем.

– У горожан должны быть веские причины избегать этой лавки, – заметила Эйтн.

– У них есть причины избегать планеты в целом, так ведь они не берут это в расчет, – ответил я, начиная ощущать больший дискомфорт, чем обычно. И нужно же было заговорить об этом именно сейчас? Как будто мало, что я и так дышал через раз, теперь еще и зуд по всему телу усилился. – По-моему, мы зря сюда тащились. Аверре даже не пахнет.

Однако Эйтн моего мнения не разделяла.

– Погоди. Здесь должны быть и подсобные помещения. Надо их осмотреть.

– Ты думаешь? Лично мне ничего не надо.

Смерив меня презрительным взглядом, Эйтн обошла прилавок и отодвинула плотные, слегка поеденные молью, шторы, за которыми обнаружился узкий проход и лестница, ведущая вниз.

– Нам туда, – сказала она и изящным движением руки предложила пойти первым.

С тяжелым вздохом я смотрел на ее прекрасное лицо, впервые остро прочувствовав, насколько оно меня бесит. И дело было даже не в том, что Эйтн мне не нравилась, ведь, в каком-то смысле, я ею, пожалуй, восхищался. Просто она была слишком идеальна для разумницы, что порой казалось непостижимым, но от этого раздражало только сильнее.

А еще я ненавидел, когда мною командуют, пусть и неявно. Поэтому, проходя мимо и заранее зная, что это не принесет результата, попытался просверлить ее разум взглядом.

– Предположу, что там темно, – сказала она, но лучше бы просто раздобыла фонарик.

Сплетя вокруг пальцев маленький светящийся шарик из Теней, я небольшим усилием воли заставил его плыть по воздуху чуть впереди себя, освещая путь. Может быть, ослышался, а может, Эйтн и впрямь была недовольна моим поступком, но я не стал обращать на это внимания.

В подвале, расположенном этажом ниже, нас приветствовала тяжелая металлическая дверь, запертая снаружи на замок.

– И что? Ты все еще надеешься найти Батула там? – поинтересовался я, для наглядности подсветив старинную замочную скважину для ключа из металла, какими вот уже тысячу лет никто не пользовался.

Но Эйтн настояла, чтобы я открыл его.

То было делом пары секунд, за которые замок, а вместе с ним и дверь с грохотом открылись, ударившись о стену.

– Дамы вперед.

– Еще чего.

Закатив глаза, я прошел внутрь помещения, которое в свете импровизированного фонаря казалось складом. Но только казалось, потому что ряды металлических стеллажей, занимавших основную часть подвала, были искорежены и деформированы. Словно под воздействием очень высоких температур их мощные остовы оплавились на месте, а некоторые так и вовсе оказались выдраны из стен вместе с крепежами. Пластиковые контейнеры и металлические ящики с экспонатами валялись по всему полу, смятые или тоже расплавленные.

Увиденное заставило меня замедлить шаг, и даже Эйтн показалась застигнутой врасплох.

– И ты этого не предвидел?

– Я же не бюро предсказаний! – До чего же это по-риоммски – обвинять лейров во всех смертных грехах, но в самую трудную минуту непременно ожидать от них чудес. Но, если уж откровенно, моя нынешняя вспышка была вызвана отнюдь не этим. Ведь я и в самом деле ничего не уловил, хотя из-за масштаба разрушений просто обязан был почуять неладное, стоило лишь переступить порог лавки. Могла ли вонь минна быть тому виной? Но глядя на спокойно изливающий серебристый свет шарик, отмел данное предположение. Будь это минн, а бы даже спичку не зажег.

– Есть предположения? – спросила полушепотом Эйтн.

– А чего ты шепчешь? – в свою очередь удивился я, пройдя чуть дальше за стеллажи к самому эпицентру того, что тут произошло.

Судя по состоянию, в котором находился металл, он кипел. Застывшие лужи на покрытом трещинами полу и насквозь прожженные ящики являлись тому подтверждением, однако никакого намека на дикое буйство пламени, не было. Пожар такой силы не оставил бы от всего магазинчика даже намека. Значит, это что-то другое. А вот что именно, сказать оказалось не так уж и трудно. Только мастер уровня Батула Аверре мог сотворить локальный ад, подобный этому.

– Кажется, кто-то или что-то очень сильно разозлил твоего дядю, – проговорил я, склоняясь над горами пепла и не до конца истлевшего мусора. – Хотел бы я на это посмотреть…

– Да ну? – фыркнула Эйтн, приближаясь. – Думаю, они с большой радостью обменялись бы с тобой местами.

Я сначала не понял, о ком идет речь, но когда повернул голову, увидел у ног Эйтн едва различимые в полумраке под грудой серого мусора останки. Трупов я особо никогда не боялся, но, даже несмотря на это, сердце свалилось куда-то вниз.

– Только этого не хватало.

Пока решался приблизиться, Эйтн с уверенностью заправского криминалиста подобранной ветошью смахивала пепел с конечностей, видимо, надеясь установить хоть какую-то принадлежность убитых.

– Они еще теплые, – проговорила она, заставив меня сморщиться от отвращения.

– Ты уверена, что стоит это делать? Я думаю, лучше вызвать полицию.

– Полиция здесь мало чем поможет.

Тут я, по правде, был с нею согласен, однако озвучил иное мнение:

– Это как раз по их части.

Леди Аверре на секунду замерла, чтобы обжечь меня взглядом:

– Пока сама не выясню, что здесь произошло, ни о какой полиции речи быть не может. Ты ведь знаешь, кто в этом виноват.

Вернув ей взгляд с процентами, я ответил:

– Вот именно. На твоем месте, выставить Батула виновным было бы вполне логично, ведь тогда бы он не мешал тебе в поисках Иглы и того, что так желает заполучить Аманра. Но почему-то ты этого не делаешь.

– Даже если бы я захотела что-то тебе объяснять, мои сомнения удержали бы меня от этой ошибки.

Хмыкнув, я решил несколько ускорить дело с раскапыванием мумий, создав ветерок, аккуратно сдувший легкий мусор и пыль с тел, коих оказалось всего три. Они лежали так, словно их швыряли о стену с невероятной силой, как марионеток, запутавшихся в бесконечном клубке собственных конечностей. Ни пол, ни расовую принадлежность определить было невозможно, настолько изуродовала их сила, обрушенная Аверре. Кожа вздулась и пошла пузырями. Наподобие старой жеваной бумаги, пожелтевшей, она кое-где отслоилась тонкими лоскутами. Тела высохли, точно тростник, но не съежились, как это обычно бывает, а наоборот распухли, словно расплавились вместе с металлом, потекли и небрежно застыли. Особенно жутко выглядели лица, ставшие гротескными масками агонии ужаса и боли, слепленные руками скульптора-извращенца, так что не представлялось возможным понять, где глаз, а где ухо. Представив себе тот ад, что здесь творился, я с трудом сдержал рвотный позыв.

Эйтн этого не замечала, интересуясь только убитыми.

– Махди, – сказала она, после минутной заминки.

– С чего такая уверенность? Тел не узнать.

В ответ она продемонстрировала кусочек витого ремешка, меньше всего пострадавшего от пламени.

– Это церемониальный пояс воинов махди, – сказала она. – Такую вещь у них заслужить непросто, а надевают ее, когда отправляются на особое задание.

Да, я был удивлен не меньше:

– Откуда такие познания?

– Не округляй глаза. Все это весьма подробно изложено в табличках у экспонатов наверху. И еще… – Эйтн указала на оттопыренный мизинец правой руки. – Ничего не напоминает?

Ни просто смотреть, ни, тем более, приближаться к трупам желания у меня не было, но ради того, чтобы побыстрее покончить со всем этим кошмаром, я присмотрелся. Из когтя единственного нетронутого указательного пальца одной из жертв торчал кончик миннового семечка.

Всякие сомнения отпали тут же.

– Это они.

То, что я узнал, сразу же превратило мои до этого рваные порывы в скупые и отточенные действия. Быстро достав из-за пазухи припрятанную ранее капсулу с двумя другими минновыми иголками, я откупорил ее и кончиками пальцев вытащил семечко из перста мертвеца, а затем бросил его в склянку.

– Зачем ты это сделал? – вот теперь леди Аверре показала, что и ее время от времени можно чем-нибудь пронять.

– Собираюсь выяснить, нет ли среди этих красавчиков того, кому помешала архивариус Чи’Эмей.

– Каким же образом, интересно?

– Скажу, когда узнаю. – Неожиданно даже для самого себя я улыбнулся. – Проблема всех аборигенов в слишком большой зависимости от своего растения-покровителя. Даже если исключить природное любопытство, меня, как лейра, заинтриговало могущество Аверре. Кроме того, я хотел убедиться, что не упустил из виду ничего важного. В который раз интуиция давала подсказку и как обычно, я не собирался ею пренебрегать.

Распрямившись и припрятав склянку с семенами обратно в карман, я, чтобы не спотыкаться о кучи мусора, запустил светящийся сгусток энергии впереди себя. Я хотел пройти вглубь подвала, за стеллажи, которых пламя наставника не коснулось, оставив Эйтн хлопотать над трупами.

Стоило отойти, в спину раздалось недовольное:

– А мне свет, по-твоему, не нужен?

Воздев глаза к потолку, я с обреченным видом повернулся, заставив шаровой фонарь проплыть на прежнее место:

– Не могла прихватить с собой лучинку?

Эйтн, кажется, что-то ответила, но на ее слова я не обратил внимания, полностью сосредоточившись на создании второго шара из света.

Стоило сделать шаг, неожиданно из глубины подвала вспыхнули, словно привидения, два светящихся синих глаза…

На секунду я даже забыл, как думать, что уж говорить о способности поддерживать свет. Оба шара энергии потухли, точно свечки. Испуг заставил меня одновременно вскрикнуть и отскочить назад, но прежде чем я успел проорать во всю глотку: «Беги!», два больших и холодных огонька резко метнулись ко мне.

Не могу сказать, поняла ли Эйтн мои слова, поскольку единственное, что я осознавал на тот момент, это ощущение полета и последовавший за ним удар о стену. Колокольный звон в ушах, сдавливающая боль в груди и искры из глаз, похожие на фейерверк ко Дню Империи. А еще злость. Во-первых, на себя – за то, что вот уже дважды позволил поступить с собой подобным образом. Во-вторых, на Аверре – за то, что не добил уродца, как его собратьев. И, в-третьих, разумеется, на самого аборигена – за то, что решил, будто и в этот раз подобное сойдет ему с рук.

Лишь вскочив на ноги, я осознал, что нахожусь в подвале один, а с лестницы доносятся крики отчаянной борьбы. Похоже, чудом оставшийся в живых махди не счел меня достойным своего внимания и ринулся прямиком за Эйтн. В тот момент, когда унижение и боль преодолели пик раздражения, я решил, что больше в стороне не останусь и бросился наверх.

Ворвавшись в торговый зал, я стал свидетелем того, как длинные узловатые пальцы с когтями сжимали горло повисшей в полуметре над полом девушки. Сильно пораненный в схватке с Аверре абориген явно обезумел и что-то злобно шипел на собственном наречии, брызжа слюной на дорогущий наряд Эйтн. Сама же леди отбивалась, как могла, пинала его ногами и царапалась. Она будто бы вовсе не боялась, свободной рукой шаря по полкам в поисках чего-нибудь увесистого и пригодного для удара.

Только ждать от нее чудес я не собирался.

Узел, до того стягивавшийся в центре моей груди с самого приезда на Боиджию, наконец, расплелся. Сосуд терпения лопнул, как накачанный гремучим газом пузырь. С неистовым воплем я рванул вперед, одним прыжком преодолев расстояние в четыре метра, и сбил синекожую тварь с ног. Вцепившись в шею и волосы аборигена, я пролетел еще метр или полтора верхом на нем и врезался в стойку.

Я только и успел расслышать тяжелые хрипы пытавшейся заново дышать Эйтн да крики спешащей с улицы Ридж, когда в голову прилетел удар. Новый звон и россыпь светляков заставили на мгновение потерять ориентацию, чем и воспользовался махди, снова и без особых усилий сбросивший меня с себя.

– Хватит опытов! – проорал он, а я, благодаря освещению, наконец, понял, что именно его видел на видеозаписи в номере Аверре.

Вскочив на ноги, махди кулаком разбил ближайшую витрину и вытащил оттуда один из церемониальных кинжалов. Но успел сделать лишь шаг в мою сторону, прежде чем прямое попадание из бластера сшибло его с ног.

Заряд плазмы, выпущенный Ридж, оглушил аборигена, но не убил и, даже, не парализовал. Уцепившись за стойку, туземец упрямо занес кинжал над головой, чтобы метнуть в меня.

Действуя чисто рефлекторно, я выставил перед собой ладони, надеясь, что мощная силовая волна переломает ему ребра. Но Тени прошли сквозь него, даже не всколыхнув почерневших ритуальных перьев на головном уборе. Впервые я стал свидетелем того, что сказки Занди о невосприимчивости махди к силам лейров оказались правдой! И тут, словно молния пронзила мое затуманенное тучами ненависти сознание: если я не мог причинить туземцу вред, то как тогда Аверре умудрился превратить его собратьев в кучу обезображенных трупов?

Я успел сгруппироваться и отскочить в сторону, прежде чем брошенный кинжал воткнулся в пол там, где только что находилась моя голова.

Изменив вектор силы притяжения по отношению к своему телу, я, точно паук, прицепился к стене и с ответной злобой уставился на махди. Гнев и ненависть ко всему его роду в этот миг переполняли меня и, подобно раскаленной магме, рвались наружу. Но это был не бездумный прилив ярости, какой часто накрывает в минуты отчаянья. Это был концентрированный поток того, что принято называть темными эмоциями, и сейчас он оказался направлен на то, чтобы испепелить аборигена дотла.

Но я знал, что все мои попытки сделать это обречены на провал, поэтому прыгнул снова. Быстрее, чем капелька крови упала с рассеченной скулы Эйтн, проворней, чем палец Ридж, собравшейся снова нажать на курок. Энергия, направленная внутрь меня, придала нечеловеческую силу пальцам, нацеленным на горло будущей жертвы. Возможно, махди подумал, что от страха я помутился рассудком. Вероятно, он решил, будто это последний крик отчаянья, рывок к неминуемой гибели.

Может быть.

Хотя, не думаю, что он успел.

Мгновение – это отрезок времени. Сами определите для себя его рамки и сократите наполовину. Это и будет моментом смерти аборигена, когда мои руки свернули ему шею, переломив с такой легкостью, какой дети разламывают высохший прут.

Сраженный наповал, махди безжизненным кулем рухнул на пол, а я вместе с ним, но только непосредственно на нем. В эти последние секунды пелена гнева, застлавшая глаза, растворилась, явив всю мерзость совершенного только что убийства.

Резко выпрямившись, я отскочил назад, возможно испугался, что он поднимется – точно сказать трудно, – но глаз отвести от неподвижного тела с неестественно завёрнутой назад головой не мог. Распутавшийся вначале узел стянулся заново в два раза туже, и на сей раз виной тому послужило осознание себя как убийцы.

Я хотел убить его, и я это сделал, но вместо удовлетворения получил только ощущение внутренней пустоты, да озабоченный и, кажется, осуждающий взгляд Ридж. Сердце все еще ходило ходуном, а воздух с трудом просачивался в легкие сквозь крепко стиснутые челюсти.

Мыслями я оставался где-то далеко, но пробыл там недолго: из прострации вытянул мрачный голос Красноволосой:

– Ты что наделал?

Если бы я действительно знал ответ на этот вопрос, я бы, пожалуй, даже сказал ей, но момент был неподходящий.

– А что оставалось делать? Ждать, пока ты справишься со своим чертовым бластером? Нас, вообще-то, пытались убить, на случай, если ты не заметила!

Ридж опустила оружие и огрызнулась:

– Я-то заметила! Только вот не собиралась марать руки в крови этого дикаря.

Я все еще оставался на взводе и потому без усилий заставил воздух вокруг вспениться потоками ветра – невесомый такой намек на угрозу.

Но тут вступилась Эйтн:

– Успокойтесь. – В отличие от своей приближенной, леди Аверре казалась на диво хладнокровной, хотя почему меня это до сих пор удивляло, я, хоть убейте, не понимал. – Что сделано, то сделано. Нет смысла теперь препираться.

– Ты что с ума сошла? А как мы объясним все это в полиции?

Но даже одного брошенного взгляда со стороны Эйтн хватило, чтобы Ридж замолчала.

Будь я на тот момент чуть более собран, это, возможно, показалось бы мне странным, но я не обратил на ее слова внимания, а все, что говорила и делала Эйтн дальше, лишь отчасти задевало мой занятый самокопанием мозг.

– Платье порвал… Ублюдок.

– Что делать-то будем? – спросила Ридж.

– Мы так и не выяснили, где Батул. Надо найти его.

Но на это я ответил скорее по инерции, чем осознанно:

– Что его искать? Я больше чем уверен, он у махди.

– Значит, мы должны каким-то образом попасть туда, – сказала Эйтн.

– Что значит «мы»? – удивился я новому повороту, который в свете последних событий ничуть не прибавил радужных чувств. – Нет никаких «нас» и быть не может. Как бы там ни было, я с вами по разные стороны.

Бросив бесполезные попытки привести наряд в порядок, Эйтн медленно выпрямилась и посмотрела на меня:

– Ты в этом так уверен? Взгляни себе под ноги, и если успел забыть свой подвиг, освежи память. Ты теперь, друг мой, убийца, так что не тебе вставать в позу и говорить мне, что делать. Даже интересно представить, что будет, когда полиция все-таки нагрянет сюда. Думаю, капитану Гетту будет весьма любопытно узнать, какую роль во все этом спектакле сыграл один малоопытный лейр. Что ты тогда им скажешь? Уж кого там в первую очередь станут слушать, так это меня.

Не надо особо мудрствовать, чтобы понять, какие эмоции во мне данное заявление вызвало. Со стороны девушки достаточно было не отводить от моего переменчивого лица глаз.

– Умные девочки не играют с убийцами, – мрачно сообщил я, сжав кулаки, и просто сделал шаг…

Дуло бластера Ридж сразу же уперлось мне прямо в сердце.

– Не так быстро, дружок. Мертвые убийцы обычно никого не пугают.

Медленно подняв вверх руки, я отступил на шаг назад. Ни спорить, ни пререкаться с ними сил уже не было. Кажется, последние крохи воли вытекли вместе с жизнью аборигена, изуродованное лицо которого, как я подозревал, теперь будет преследовать меня множество ночей подряд.

– Все, чего я сейчас хочу, это вернуться в отель.

В следующую секунду что-то настолько необычное промелькнуло во взгляде Эйтн, что поначалу я даже не поверил, возможно ли такое. Может быть, мне просто померещилось, но это действительно походило на сочувствие.

Она сказала:

– Что это?

Я сначала не сообразил, о чем речь, да и Ридж нахмурилась.

Проследив взгляд леди Аверре, направленный на труп, увидел причину, побудившую ее задать этот вопрос.

– Сомневаюсь, что это входит в стандартное обмундирование махдийских воинов, – проговорила Ридж.

Прежде чем кто-то успел пошевелиться, я протянул руку и маленький, незаметный инфочип послушно скакнул ко мне на ладонь. Край пластиковой оболочки был подплавлен, и вся она покрылась сажей, но не узнать предмет, при схожих обстоятельствах добытый с тела мертвой госпожи Чи’Эмей, я не мог.

Инфочип лишний раз подтверждал догадку, что все это дело рук Аверре. Вот только, каким именно образом такому опытному лейру удалось превратить в ничто сразу трех аборигенов, которым, в принципе, навредить не мог, а с одним – промахнуться, оставалось загадкой, дать подсказку на которую могла лишь она…

– Мне нужно в отель. Сейчас же!