Игла Дживана

Глава 14 Взгляды

– Доброе утро, сэр, – с безукоризненной вежливостью дворецкого отозвался скелетоподобный робот, жужжа сервомоторами, стоило мне спуститься в вестибюль. – Завтрак подают ровно в восемь в столовой на втором этаже. Смею вас заверить, даже утренний прием пищи в нашем отеле, благодаря умениям шеф-повара, может стать для вас наиприятнейшей из трапез…

Я не стал дослушивать завлекательную белиберду и, коротко поблагодарив лакея за подсказку, помчался в указанном направлении. Глупо было подниматься на один этаж, используя для этого лифт, так что, взбегая по злополучной лестнице, я на мгновение задержался у того самого места, откуда три дня назад совершил свой замечательный, в самом дурном смысле этого слова, полет. Тонкое и холодное, как нож, чувство страха кольнуло под ребра, заставив непроизвольно вздрогнуть. Чудилось, будто из-за статуи выскочит вот-вот синеглазая тень и бросится на меня...

– А я все думал, проспал ты или заблудился? – раздался позади знакомый громкий голос.

Чуть не потеряв в пятках собственное сердце, я развернулся к Аверре, с маской самого добродушия на лице, взиравшего на меня смеющимися глазами.

– Это было так необходимо, да? – выдавил я, картинно хватаясь за сердце.

Свежевыбритое лицо Аверре расплылось в уже осточертевшей ухмылке:

– А разве алитов Адис Лейр уже не учат быть на шаг впереди событий через предчувствия, чтобы искоренить в душе своей такую постыдную слабость, как страх?

– Нормальный инстинкт самосохранения, – огрызнулся я, всегда считая прорицания будущего уделом уличных шарлатанов. Лейры таковой ерундой не занимаются. По крайней мере, не в век Бавкиды.

Аверре только усмехнулся, стряхнул несуществующую пылинку с повседневного костюма и поманил меня за собой.

Миновав крылатый скульптурный ансамбль, мы прошли по широкому коридору в темные паатовые двери, за которыми и находилась просторная светлая столовая зала.

Едва заприметив Аверре на пороге, тут же подлетел робот-лакей и усадил нас за круглый столик резного дерева у высокого овального окна с витиеватым переплетом. Серебряные приборы и хрустальные бокалы поблескивали в солнечном свете, придавая антуражу излишний, на мой взгляд, налет аристократического лоска.

К моему удивлению, столик был сервирован на четверых.

– К нам кто-то присоединится? – поинтересовался я, усаживаясь.

– А ты как думаешь? – откликнулся наставник и дал распоряжение официанту, чтобы пока не торопился с меню. Заняв место сбоку от меня, он достал из кармана инфопад и самозабвенно углубился в сводки последних галактических новостей, выложенных на риоммском сетевом портале.

Просидев так добрые пять минут, я начал потихоньку закипать. Казалось, надо мной издеваются.

Впрочем, едва открыв рот, чтобы высказать подозрения вслух, я заметил, что двери столовой снова отворились и внутрь вплыла Эйтн Аверре в сопровождении своей верной спутницы. Безупречные до ослепления, они внимательно оглядывались по сторонам, пока Аверре не подал знак рукой. Заметив меня рядом с наставником, Эйтн и Ридж многозначительно переглянулись, похоже, не рассчитывая на такую компанию, но, покорные судьбе, зашагали к нашему столику.

– Доброе утро, – мягкая улыбка, располагающий жест, и все это предназначалось исключительно Аверре. Меня же взгляд его племянницы поразительным образом избегал.

– Доброе утро, дорогая! – Наставник поднялся, отложив в сторону утреннее чтиво. – Спасибо, что порадовала меня своим присутствием. Я польщен. – Его взгляд метнулся ко мне: – Мы оба польщены.

Да уж, конечно! Но вслух я, разумеется, ничего подобного не сказал и пока Аверре любезничал с Ридж, тоже приветственно встал со своего стула:

– Миледи.

В ответ удостоился лишь равнодушным кивком. Зато компаньонка расщедрилась на целую фразу:

– Кажется, посиделки у графа допоздна кое на ком дурно сказались?

Одарив Ридж самым убийственным взглядом, я лишь пожаловался наставнику:

– Ужасно есть хочется. Давайте что-нибудь закажем.

Позволив дамам рассесться, Аверре щелкнул пальцами и через мгновение возле нас возник механический официант.

– Чего изволите?

В прошлом продемонстрировав свою неразборчивость в меройской кухне, я опять позволил наставнику сделать выбор, за что и поплатился, в результате оказавшись перед тарелкой ярко-красной студенистой каши.

Завтрак проходил за ничего не значащей беседой, во время которой Аверре, как будто, пытался наверстать прошедшие в разлуке с племянницей годы и сильнее сблизиться с ней. Он все болтал о разнообразной чепухе, вроде семейных уз, не переставая сыпать на этот счет банальностями, и периодически ловил сентиментальный настрой, вспоминая юность и былые приключения. Эйтн слушала внимательно и где надо кивала, иногда даже поддерживая разговор, но там, где Батул начинал касаться ее собственных дел и дел Агентства, неумолимо срезала с неповторимой ангельской улыбкой. Я слушал обоих почти с тем же удовольствием, с которым поглощал навязанную кашу. Ридж все это время сидела молча и периодически поглядывала в мою сторону, как будто ждала, что я ни с того ни с сего кинусь на ее обожаемую Эйтн.

– Какие планы на сегодняшний день, дорогая? – спросил Аверре, когда завтрак подходил к концу, и подали кесс – местный эквивалент риоммскому кои. – Чем планируешь заняться?

– Работой в основном. – Эйтн чуть пригубила дымящийся и ароматный напиток.

– Ну, разумеется, – усмехнулся наставник. – Ты, как и твоя мать, просто помешана на работе.

– Если смотреть с этой точки зрения, то и ты, дядя, исключением не являешься.

– Это верно, – кивнул Аверре, хихикнув. Отпил собственный кесс и добавил: – Но что за кощунство тратить столь чудесный день на унылую работу, когда можно полюбоваться красотами Мероэ? Уверен, твои дела могли бы и подождать. Сразу после завтрака, я собираюсь в Пир Ямей, крайне любопытный райончик в торговой части города. Не желаешь присоединиться? Твою очаровательную помощницу я, разумеется, приглашаю тоже.

– Прости, но я, пожалуй, откажусь, – ответила Эйтн вежливо, но твердо. – Слишком много всего нужно успеть, а у меня не так много времени, как хотелось бы.

Аверре с сожалением развел руками и понимающе кивнул:

– В этом ты целиком пошла в мать. Твоя работа – твоя единственная страсть.

Эйтн еще раз улыбнулась, но разубеждать дядюшку не стала:

– Никогда не думала, будто это отрицательная черта. – Она передала сливочник Ридж. – Кроме того, ты от нее, кажется, не многим отличаешься. Во всяком случае, стремление преумножить собственную власть у вас обоих гипертрофировано в равной степени.

Аверре рассмеялся.

– А твое нет?

Эйтн слегка ожгла его взглядом:

– Я никогда не возводила могущество в культ и не стремилась обладать силой, способной подчинять и подавлять всех, кого только можно. Меня интересовали лейры, да и то лишь потому, что в прошлом они уже доказали, какую опасность могут нести обществу в целом. И если вдруг такой опасности суждено повториться, я должна сделать так, чтобы Риомм был готов к угрозе.

– Стало быть, и твой интерес к Игле Дживана исключительно академический?

Эйтн промолчала, в который раз обменявшись взглядами с Ридж.

– Кстати, – проговорил наставник, сделав вид, что не заметил этот молчаливый диалог, – мне толком и не удалось познакомиться с твоей очаровательной помощницей. Не припомню, чтобы видел ее среди твоего прежнего окружения.

– Ты так уверен, что знаешь каждого? – парировала Эйтн. Она опять переглянулась с Красноволосой, а затем сказала: – Ридж для меня настоящая находка. И познакомились мы не так давно, чтобы ты успел ее заметить. Чуть меньше года назад она выступала на имперской конференции, связанной со скрытой энергией. Ты, может, об этом слышал? Шесть месяцев назад экспериментально было доказано существование неких частиц силы, по природе своей очень схожих с так называемой темной энергией. Их назвали реллиями. Ум и взгляды Ридж на эту тему подтолкнули меня к тому, чтобы предложить ей должность ассистентки.

– Всего лишь ассистентки? – переспросил Аверре, взглянув на Ридж. – Уверен, вы способны на большее.

Однако прежде, чем Красноволосая успела что-то ответить, он задал новый вопрос:

– И каковы же эти самые взгляды, уважаемая Ридж? Не поделитесь?

Опустив расписанную орнаментом чашку на блюдце, она распрямила широкие плечи и ответила:

– Мне кажется, лейрам пора перестать считаться единственными в Галактике, кто способен подчинять себе силы природы. Существование реллий или Теней доказывает, что их умения – вовсе не какой-то там дар. Лейры не уникумы, а те, кто просто додумался о, так называемых, Тенях раньше. Они такие же простые смертные, как и все вокруг. Лично мне жаль, что нам, чтобы понять это потребовалось полторы тысячи лет и бесчисленное множество невинных жизней.

Громкие слова не в меру храброй девушки поразили меня, но значительно больше, чем моего наставника, казалось, от сказанного получавшего искреннее удовольствие. Ужасно хотелось сделать Ридж какую-нибудь гадость, такую, чтоб навсегда отпала охота не только искать ключ к разгадке силы лейров, но и вообще упоминать их имя вслух. Зато Аверре веселился от души.

– Браво, юная леди! – Он пару раз прихлопнул в ладоши. – Ваш энтузиазм достоин искреннего восхищения. Уж поверьте, немного найдется тех, кто готов говорить на эту тему так открыто и с таким пылом, как это делаете вы.

– Все суеверные страхи – лишь порождение незнания, мастер Аверре, – гордая собой отозвалась Красноволосая. – Когда-то лейры были могущественны, но теперь они кажутся мне не более чем вымирающей сектой философов.

Негромкий звон возвестил о лопнувшем бокале для воды, стоявшем возле Ридж.

Повисла пауза. Все как по команде уставились на меня. А я смотрел только на мокрое пятно, медленно расползавшееся во все стороны по белоснежной скатерти, и еле сдерживался от того, чтобы не разметать хрустальные осколки по столовой.

– Прошу прощенья, – тихонько проговорил я.

– Теперь я вижу, почему Эйтн наняла вас к себе, – заговорил Аверре, словно беседа не прерывалась, но улыбка его магическим образом исчезла. Следующие слова он произнес уже совершенно серьезно: – Однако дам вам один совет, барышня: мудрый человек знает, что обсуждать вещи, о которых понятие имеешь весьма отдаленное – дурной тон. Нелепо считать, будто технический прогресс и научные достижения подарили вам возможность раскрыть все тайны Вселенной. Возросший эгоцентризм большинства разумников заставляет забыть, что для окружающего мира, они не менее ничтожны, чем те же муравьи. Полученные доказательства существования реллий – слово-то какое придумали! – еще не дают право судить о том, будто кто-то проник в их суть. И поэтому, Ридж, если нетрудно, постарайтесь о Тенях при мне больше не упоминать.

Для меня было удовольствием наблюдать, как краска потихоньку сползает с лиц обеих дам. С одной только разницей: если Ридж оказалась смущена и подавлена словами Аверре, то его племянница белела от еле сдерживаемого гнева. Мне показалось, будто от ее тела исходил поток какой-то энергетической силы, сковывавшей напряжением всю столовую. Даже наставнику стало заметно не по себе.

– Из каждого правила есть исключение, дорогой дядя, – убийственным тоном произнесла Эйтн, положив салфетку на край стола. Поднялась: – Благодарю за завтрак. Все было… замечательно.

Все еще словно невидимыми нитями опутанные ее волей, мы встали тоже.

– Надеюсь, что он будет не последним, – отозвался Аверре, натянуто улыбаясь в ответ.

Не ответив, Эйтн лишь пожала плечами и увела Ридж за собой.

– Удачного дня, – ядовито бросил я им вслед и перевел внимание на наставника: – Это и было то, о чем вы мне вчера говорили, мастер?

Аверре посмотрел на меня. В глазах его плясали смешинки.

– Неприятное ощущение, правда? В Эйтн скрыта сила, которую даже я не в состоянии объяснить.

Стайка мурашек пробежала по спине, и это отбило всякое желание углубляться в подробности. На время.

– Не знал, что они остановились здесь же.

– Я и сам узнал об этом лишь вчера. Она, знаешь ли, не особо любит распространяться о своих делах, тем более при мне.

– Но сегодня, кажется, вам удалось побить все рекорды.

Аверре усмехнулся:

– Ты просто не понимаешь ее, Сет. Эйтн не испорченное политикой дитя, а идеалистка. Она всей душой верит в правильность выбранного Риоммом курса и потому слепо следует ему, не слишком задумываясь, правильно ли это на самом деле.

– Вы вроде сказали, что она умна, – напомнил я. – Разве не может она понять, что идет не той дорогой?

– Ты точно так же умен, Сет, – отозвался Аверре. – И ты точно так же веришь в правильность доктрин Бавкиды. Но уверен ли ты, что это единственный верный путь?

Ответить на это я не решился, но лишь по той причине, что боялся ненароком проболтаться о неведомых мастеру разговорах с Бавкидой.

– Все зависит от качества убеждений, – продолжил он. – Если каждый уверен, что поступает правильно, как доказать их ошибку?

– Только примером.

– Верно, – с улыбкой отозвался наставник. – А для этого нам нужно заняться поиском Иглы.

– Но я не до конца понял, зачем Риомму Игла? Или они считают, что, уничтожив нас с ее помощью, сумеют воспитать своих собственных адептов, восприимчивых к Теням?

– Не могу говорить с абсолютной уверенностью, но, боюсь, что именно так они и думают.

– Если Эйтн возглавляет поиски, то почему бы не попытаться переманить ее на нашу сторону? – Предложение казалось вполне здравым. Нет на свете лучшего союзника, чем враг или соперник, а для нас Эйтн была и тем и другим.

Однако Аверре не разделял такой точки зрения.

– Даже для меня это было бы непросто. Психически на нее воздействовать невозможно, а убедить аргументами… что ж, я пытаюсь уже не один год, но, как видишь, получается не очень. Скажи, разве тебя легко было бы переубедить отказаться от тех принципов, по которым ты существовал всю свою жизнь?

Честно попытавшись представить себе такую ситуацию, я понял, что в любом случае, стоял бы на своем до конца. Разве что возникли какие-то непредвиденные обстоятельства…

– Вот тут в силу вступает степень упрямства, – заметил Аверре. – Ты, без сомнения, верен Адис Лейр, но твой гибкий ум способен отыскивать различные решения одной проблемы, действовать строго по правилам при этом для тебя необязательно. А Эйтн – упрямица, ее твердолобая вера в собственные идеалы непоколебима, как скала. И это не единственная наша проблема, ведь она, вполне возможно, гораздо ближе к находке, чем я предполагаю.

– Думаете, Занди помогает и ей?

– Почти уверен. Его тяга к ней прошлым вечером была практически осязаемой, и Эйтн этого без внимания не оставит. Она умеет пользоваться своим влиянием, можешь не сомневаться.

– Если это так, тогда почему он принял у себя и вас?

Аверре ненадолго задумался.

– На этот вопрос ответ дать сложнее. Но я предполагаю, что это своего рода дань памяти твоей матери. Занди сентиментален и, по-моему, старается быть честным игроком. Возможно, он полагает, что это несколько уровняет шансы, ведь, в сущности, кто станет обладателем Иглы, его самого практически не волнует.

– Мастер, но ведь вы занимались поисками Иглы еще, когда здесь была мама! Не верю, что все эти годы были потрачены вами впустую.

– Нет, не впустую. Есть кое-что, что стало нам известно.

– Ну и что же это? – Я затаил дыхание.

– Скажу, когда придет время.

– За этим вы собираетесь в Пир Ямей?

– Отчасти, да. Я надеюсь, что там вполне может оказаться разгадка.

– Мне идти с вами?

– Нет. Ты займешься наблюдением за Эйтн, как я и говорил. И, Сет, сделай это так, чтобы ни она, ни кто-либо другой об этом не узнали.

– Шпионить, значит, – недовольно пробормотал я.

– Да, – твердо кивнул наставник. – Именно так и никак иначе. Хочу, чтобы ты проследил за ней и выяснил, с кем она встречается сегодня, и о чем будет вести речь. Мне важно, чтобы ты запоминал все, о чем бы там ни говорилось.

– И как я, по-вашему, должен это сделать?

Аверре загадочно улыбнулся:

– Ну, ты же элийр. Используй свою изобретательность. Насколько я осведомлен, ты один из немногих учеников Бавкиды, кто в этом особенно отличился. И поспеши, не то упустишь!