Хроники пустыни: Великое восстание

Глава 63 Гость из воспоминаний

Неделя шла за неделей. Маахис, постепенно, вновь смог плотно закрепиться в Кандии, поправить свои дела, окружить себя нужными людьми. Жизнь у уличного фараона, вновь пошла в гору. Его вновь начали бояться и уважать.

Однажды, поздним вечером, когда желтое солнце уже закатилось за горизонт, а следующее за ним оранжевое, уходя, разбрасывалось редкими тусклыми лучами, кои постепенно поглощались темнотой ночи, Маахис, уже завершивший все свои дневные дела, сидел на стуле, да покуривал трубку, пуская изо рта серые кольца дыма. На лице старого бандита красовалась кривая улыбка. Он снова уличный фараон, снова на троне темных дел Кандии. За окном тихо пели свою вечернюю песнь сверчки, в камине горел теплый огонь.

Вдруг, Маахис выронил трубку и, на секунду, замер. Однако же, по прошествию этой секунды, уличный фараон, корчась от боли и падая наземь, схватился за живот. То место, куда, когда-то давно ударил Фадарка, вдруг заболело с такой силой, что старику хотелось визжать, подобно свинье, от агонии. Маахису казалось, будто его режут тысячей ножей одновременно.

Случайно, страдающий обратил внимание на свою входную дверь. Увиденное, повергло его в такой шок, что сердце уличного фараона, чуть не прекратило биться вовсе, из-за испытанного ужаса. Сквозь тонкую щель промеж двери и стены, в комнату к Маахису медленно прорывалась вязкая темно-фиолетовая жидкость, постепенно, стекая на пол и подползая к страдающему от боли.

Как только же вся эта дрянь оказалась внутри, она забурлила, начав испускать зловонный дым, а из дыма этого, появился человек. При виде же этого человека, глаза Маахиса округлились.

-Ты… - прохрипел сквозь боль Маахис. – ты…

-Я! – воскликнул этот человек. – Я!

-Фадар… ка…

-А ты, как я посмотрю, так и не забыл мое имя?? Что же, это мне даже немного льстит.

А Маахис был бы и рад забыть это имя, стереть его из памяти. Более того, Маахис уже был готов к тому, что никогда не сможет найти этого человека, да и не сможет поквитаться за тот злополучный удар. Однако, этот неприятный гость из прошлого, вновь предстал перед уличным фараоном.

-Тебе сейчас очень больно, - продолжал Фадарка. – а это очень хорошо!

-Да я тебя… - попытался было что-то сказать Маахис, но его слова были прерваны его же собственным криком боли.

-Не надо слов, побереги силы. Тем более, их у тебя скоро не останется.

-Как… как… ты прошел… в дом??!

-Уже неважно. Скажем так… ты сам меня позвал.

-Что…

-Нет смысла тебе говорить. Слова не спасут. Ты же помнишь про тот удар, в той подворотне?? Конечно, помнишь! Как ты мог его забыть, если именно там, куда я тебя ударил, у тебя и начала гнить кожа. И, судя по запаху, ты пытался перекрыть вонь от гнилья разными благовониями. Должен признать, это у тебя получилось не плохо, я почти не чувствую мертвечины. Не сомневаюсь, ты посетил десяток другой лекарей, целителей и колдунов, пытаясь излечить свой недуг, но все твои попытки были тщетны. Я пришел, ибо гниль дошла до сердца.

-Что?? Как?? Кто… кто ты??

-Кто я?? Кто я??! Я – вечный раб и слуга Инфехиса! С помощью магического кинжала, я впустил крайне неприятный яд тебе под кожу. Да, яд действует долго, но результат того стоит!

Маахис потянулся к Фадарке, сжимая ладонь в кулак и попутно, пытаясь что-то проговорить, но не успел. Его тело расслабилось, кулак разжался, а изо рта вылез последний тихий вздох. Ужасный яд добил Маахиса.

Фадарка, глядя, на мертвое тело, широко улыбнулся. Убийца склонился над поверженной жертвой, смерти которой, пришлось ждать так долго и открыл рот. Изо рта же, вылетел рой мух, налетевших на труп и набросившихся на мертвечину и начавших пожирать еще теплое тельце.

Неделя шла за неделей. Маахис, постепенно, вновь смог плотно закрепиться в Кандии, поправить свои дела, окружить себя нужными людьми. Жизнь у уличного фараона, вновь пошла в гору. Его вновь начали бояться и уважать.

Однажды, поздним вечером, когда желтое солнце уже закатилось за горизонт, а следующее за ним оранжевое, уходя, разбрасывалось редкими тусклыми лучами, кои постепенно поглощались темнотой ночи, Маахис, уже завершивший все свои дневные дела, сидел на стуле, да покуривал трубку, пуская изо рта серые кольца дыма. На лице старого бандита красовалась кривая улыбка. Он снова уличный фараон, снова на троне темных дел Кандии. За окном тихо пели свою вечернюю песнь сверчки, в камине горел теплый огонь.

Вдруг, Маахис выронил трубку и, на секунду, замер. Однако же, по прошествию этой секунды, уличный фараон, корчась от боли и падая наземь, схватился за живот. То место, куда, когда-то давно ударил Фадарка, вдруг заболело с такой силой, что старику хотелось визжать, подобно свинье, от агонии. Маахису казалось, будто его режут тысячей ножей одновременно.

Случайно, страдающий обратил внимание на свою входную дверь. Увиденное, повергло его в такой шок, что сердце уличного фараона, чуть не прекратило биться вовсе, из-за испытанного ужаса. Сквозь тонкую щель промеж двери и стены, в комнату к Маахису медленно прорывалась вязкая темно-фиолетовая жидкость, постепенно, стекая на пол и подползая к страдающему от боли.

Как только же вся эта дрянь оказалась внутри, она забурлила, начав испускать зловонный дым, а из дыма этого, появился человек. При виде же этого человека, глаза Маахиса округлились.

-Ты… - прохрипел сквозь боль Маахис. – ты…

-Я! – воскликнул этот человек. – Я!

-Фадар… ка…

-А ты, как я посмотрю, так и не забыл мое имя?? Что же, это мне даже немного льстит.

А Маахис был бы и рад забыть это имя, стереть его из памяти. Более того, Маахис уже был готов к тому, что никогда не сможет найти этого человека, да и не сможет поквитаться за тот злополучный удар. Однако, этот неприятный гость из прошлого, вновь предстал перед уличным фараоном.

-Тебе сейчас очень больно, - продолжал Фадарка. – а это очень хорошо!

-Да я тебя… - попытался было что-то сказать Маахис, но его слова были прерваны его же собственным криком боли.

-Не надо слов, побереги силы. Тем более, их у тебя скоро не останется.

-Как… как… ты прошел… в дом??!

-Уже неважно. Скажем так… ты сам меня позвал.

-Что…

-Нет смысла тебе говорить. Слова не спасут. Ты же помнишь про тот удар, в той подворотне?? Конечно, помнишь! Как ты мог его забыть, если именно там, куда я тебя ударил, у тебя и начала гнить кожа. И, судя по запаху, ты пытался перекрыть вонь от гнилья разными благовониями. Должен признать, это у тебя получилось не плохо, я почти не чувствую мертвечины. Не сомневаюсь, ты посетил десяток другой лекарей, целителей и колдунов, пытаясь излечить свой недуг, но все твои попытки были тщетны. Я пришел, ибо гниль дошла до сердца.

-Что?? Как?? Кто… кто ты??

-Кто я?? Кто я??! Я – вечный раб и слуга Инфехиса! С помощью магического кинжала, я впустил крайне неприятный яд тебе под кожу. Да, яд действует долго, но результат того стоит!

Маахис потянулся к Фадарке, сжимая ладонь в кулак и попутно, пытаясь что-то проговорить, но не успел. Его тело расслабилось, кулак разжался, а изо рта вылез последний тихий вздох. Ужасный яд добил Маахиса.

Фадарка, глядя, на мертвое тело, широко улыбнулся. Убийца склонился над поверженной жертвой, смерти которой, пришлось ждать так долго и открыл рот. Изо рта же, вылетел рой мух, налетевших на труп и набросившихся на мертвечину и начавших пожирать еще теплое тельце.