Хроники пустыни: Великое восстание

Глава 48 Зов

-Режь их! – кричали конелюды-бунтовщики Фира Висмана. – Убивай их! Никакой пощады!

Конелюды резали очередного вроноли землевладельца, думая, что освобождают жителей деревни этого вроноли. Вся стража землевладельца была перебита, а, вскоре, убит был и сам землевладелец.

Когда же, очередная резня завершилась, Фир велел собрать всех жителей деревни перед ним. Приказ был выполнен его подчиненными и, стоя перед поддерживающей его толпой селян, мятежник принялся читать речь:

-Братья конелюды! Я, истинный исполнитель воли Прародителя, принес вам свободу, убив вашего «хозяина»! Вы, вновь, свободны! Да восславится наш народ конелюдов, да восславится наш Прародитель!

Конелюды, в большинстве своем, яро поддерживали Фира. В конце концов, помещик, как и в большинстве других деревень, был крайне неприятен местным жителям. Правда, никто из местных, особо не задумывался, о программе действий Фира и о том, что, когда мятежники-мародеры уйдут, вернутся вроноли. И наказывать будут, уже не убивших помещика, а местных жителей. Никто, кроме одного дедка, из уст которого, вырвалась неосторожная фраза:

-Вот, убили помещика. И так жизни нам не было, а теперича, да дурнее прежнего будет…

-Кто это сказал??! – громко воскликнул Фир, крайне возмущенный этой фразой. – Кто тут против нашей революции??!

-Я, - продолжая говорить, старичок вышел из толпы. – я конелюд старый. Мне, и так, не долго осталось, а теперь…

-Убить его! – прокричал приказ разъяренный Фир, перебивая деда.

Двое подчиненных Фира, вышли из толпы и, подойдя к деду, немедля, ударом хопеша, снесли тому конскую голову. Узрев сие кровопролитие, по отношению, к односельчанину, толпа жителей деревни ужаснулась. Фир же, радостно заявил присутствующим:

-Не волнуйтесь, братья, этот негодяй, был захвачен Инфехисом! Он предал наш народ и не хотел нашей революции…

-Да что же вы творите, ироды?? – громко промолвил кто-то из толпы. – Негодяи! Мерзавцы!

Конелюды из деревни, весьма не одобряли убийство несчастного старика, из числа их народа. В сторону конелюдов Фира, полетели неодобрительные комментарии. Зубы главы мародеров заскрежетали от ярости, руки сжались в кулаки, глаза, покраснев, округлились, и, вдруг, Фир прокричал:

-Убить их всех! Они все предали дело Прародителя! Они предали нашего истинного и славного бога, который благословил нас бороться за свободу и истинную веру! Убить выродков!

Ни долго думая, безумные фанатики принялись рубить в капусту своими хопешами жителей деревни, не принявших убийство своего односельчанина. Послышались крики и мольбы о пощаде. Реки крови хлынули на местные пески. Воины не щадили ни пожилых ни детей. Все жители деревни были убиты.

По окончанию резни, Фир объявил, что, в этой же деревне, будет организован привал на ночь. Воины-мародеры, собрав продовольствие и, сытно отужинав, расположились в домах своих жертв на ночь.

Все религиозные психи, кроме поставленных на часы, спокойно спали. Единственный, кто не стоял на страже, но, в то же время уснуть не мог, был Фир Висман. Долго он не мог предаться отдыху, поворачивался с боку на бок, крутился, вставал и ложился, но, все равно, бодрствовал. В полночь, Фир услышал тихий шепот в своей голове, что звал его куда-то.

Как предположил Фир, это был зов Прародителя. Немедленно, Фир выскочил из дома, где проводил ночь и, держа фонарь в руке, запрыгнул в колесницу. На этой же колеснице, он рванул туда, куда велел идти голос.

По мере приближения, к тому месту, куда Фиру было велено идти, голос в его голове, становился все громче и отчетливее. Вот уже небо начало приобретать багровые оттенки, а песок чернеть. Фир заехал в земли Инфехиса и продолжал углубляться в них, даже не думая остановится.

В какой-то момент, лошадь, запряженная в колесницу, упала от изнеможения и Фир продолжил свой путь пешком. Вот он прошел километр, два три, десять, двадцать. Его ноги горели от боли и усталости, но Фир продолжал идти. В конечном итоге, конелюд пришел к каком-то старому храму в землях Инфехиса. Голос повелел зайти Фиру в храм, что, Фир, благополучно и сделал.

Оказавшись же, в центре храма, на голову конелюду, сверху, вдруг, упал яркий луч алого цвета. При виде этого, Фир упал на колени, а голос в его голове, обретя громогласный гомон, принялся говорить вновь:

-Фир, с тобой говорю я, Прародитель. Оглянись вокруг.

Как и было велено, конелюд оглянулся и, сделав это, поистине ужаснулся. Его окружало огромное количество инфеситов, что сверлили Фира злобными красными глазами. Голос в голове продолжал:

-Тебя окружили бестии из инферно, но они не посмеют тронуть тебя, ибо воля моя защищает тебя ото зла Инфехиса, ибо, ты сам воплощаешь волю мою, как мой самый преданный сын.

Фир уже ничего не говорил. Он только молча смотрел в потолок и, выпучив глаза, широко улыбался, прибывая в состоянии религиозного экстаза, продолжая слушать голос, предположительно, принадлежащий богу-Прародителю, который, согласно конелюдской вере, создал народ конелюдов.

Поутру, с возвышением двух солнц над горизонтом, с востока, в деревню возвращался Фир, из земель Инфехиса. Да как возвращался?? Вместе с рассветом, он, на удивление своим подчиненным, явился на пылающей летящей колеснице, держа в руках фиолетовый, объятый пламенем хопеш.

Как только же, колесница коснулась земли, сразу же растворилась, развеявшись на ветру черным пеплом. Конелюды же, узревшие возвращение своего лидера и, искренне пораженные этим возвращением, падали пред вожаком ниц. Сам же Фир, громогласно заявил:

-Братья мои, я общался с самим Прародителем! Я – избранник его воли. Он даровал мне этот хопеш, назвав его – хопеш возрождения. С этим орудием, мы возродим наш род конелюдов, ибо такова воля Прародителя! Ура братья, молитесь нашему богу-спасителю! Ура!

Конелюды, слушая Фира и смотря на хопеш в его руках, начали искренне ликовать. Теперь, когда они узрели чудо, даже те, кто осмеливался усомниться в праведности дел Фира, искренне уверовали в богоизбранность своего предводителя, прилетевшего к ним, по воле Прародителя.