Хроники новуса II

Глава 33

Утром четвертого дня брат Феран сказал, что настал мой черед стоять на страже. Почти каждый из первогодков поучаствовал в этом, и, по их словам, они не столько сторожили пещеру, сколько таскали лошадям воду из ручья. А ручей тот находился сильно в стороне и в низине. Еще неизвестно, что легче — напоить дюжину и одну лошадь или весь день бить киркой по каменным стенам.

Старшие новусы разошлись парами и тройками вокруг пещеры, они выискивали следы кровавых зверей и диких. Я все ждал, когда меня пошлют за водой, нарочно помелькал перед глазами брата Ферана, чтоб побыстрее приступить к работе и побыстрее от нее освободиться, но тот будто не замечал меня. Феран выслушивал караульных и отсылал их в иные места. Адептусы, что были с нами, отправились за какими-то редкими травами. И как-то так вышло, что в пещере остались лишь лошади, я, Феран и еще трое старших новусов.

— Ворн, — сказал адептус, — надо сходить к Ржавому Клыку. Возьми первогодку, пусть учится.

Ворн кивнул, махнул мне рукой, но тут подал голос другой новус:

— Брат Феран! Брат Краст говорил, что предыдущий отряд видел там следы диких. Может, стоит послать туда больше людей?

Феран задумался на мгновение и согласился:

— И то правда! Схожу-ка я с ними, разомнусь.

Лошадей мы седлать не стали. Ворн пояснил, что там крутой подъем, на который могут взобраться лишь люди да горные козлы. Потому мне и копья не дали, мол, только мешаться будет.

Мы вышли из пещеры, обогнули гору, и Ворн указал на небольшой пик, что виднелся неподалеку:

— Это и есть Ржавый Клык.

Легко догадаться, почему его так назвали. Он впрямь походил на волчий клык, а его склоны были покрыты бурыми потеками.

Брат Феран шел впереди нас, легко перескакивая через низенькие кустики можжевельника, а мы с братом Ворном следовали за ним, отстав на несколько шагов. Высоченные ели росли тут редко, наверное, из-за их широченных нижних веток, что вытягивались далеко вокруг ствола. Солнце слепило глаза, будто сейчас разгар лета, а не конец первого осеннего месяца. Стрекотали кузнечики, с нагретых камней сбегали разноцветные ящерицы, едва на них падала наша тень, пронзительно пересвистывались птицы. Клянусь древом Сфирры, этот ужасный хребет, которым нас так усердно запугивали в течение полугода, казался более мирным и приветливым, чем лес позади моей деревни. Немыслимо и представить, чтобы из-за елки выпрыгнул кровавый волк с оскаленной мордой и набросился на нас.

Где ядовитые змеи? Где жуки и черви, что впиваются в кожу и пьют кровь? Где диковинные грибы или ягоды?

Я не удержался и спросил Ворна, почему мы до сих пор не встретили ни одного кровавого зверя? И я имел в виду не нас троих, а вообще весь отряд, включая лагерь внизу. Говорили, что хребет кишмя этими зверями кишит.

— Здесь? Близ лагеря? — хмыкнул Ворн. — Revelatio почти всегда держит один отряд на хребте, и окрестные звери знают, что приближаться сюда не стоит. К тому же сейчас осень! Глупый молодняк повыбили еще летом, остались только умные да осторожные.

В его словах был резон, но ведь это долгоров хребет!

Вскоре мы подошли к крутому склону и начали подниматься. Хотя он весь был покрыт травами, из-под ног то и дело выворачивались небольшие камни и с шумом скатывались. Вот так поскользнешься и будешь кувыркаться вниз, пока не влетишь в сосну! Даже четыре ядра меня не спасут. Потому я смотрел лишь себе под ноги, стараясь нащупать стопой твердую опору. Лошади тут и впрямь бы не прошли.

Когда мы поднялись на пригорок, я радостно выдохнул. Тяжело в горах ходить. И опасно. У нас надо лишь смотреть, чтоб не попасть ногой в сусличью нору или чтоб не затянуло в болотную топь, а тут вона как.

Зато как приятно было оглядеться на высоте! От простора аж дух захватывало! Старые сосны казались уже не такими высокими, теперь уже я смотрел на них сверху вниз. Даже воздух казался иным на вкус. Я глянул на Ржавый Клык и подумал: а каково будет взобраться туда, на самую вершину? Что я увижу оттуда?

Сбоку что-то мелькнуло, я резко дернулся в сторону, оскользнулся на предательских камнях и упал, крепко вцепившись в сухую жесткую траву. Надо мной стоял брат Ворн с ножом в руке.

— Чего тянешь? — послышался голос брата Ферана. — Прирежь его уже.

— Погодь, — сказал Ворн. — Пусть знает, почему помер.

— Для чего?

Ворн склонился пониже и шепнул:

— Это я тебя ранил на турнире. Пришлось бороду отрастить, чтоб ты меня не признал. Наконец я смогу ее сбрить, надоела она мне за эти месяцы.

— Ворн! — снова окликнул его брат Феран.

Я двинулся, чтобы проверить, успею ли дотянуться до меча, но почувствовал, что сползаю. Стоит отпустить руку, и я вмиг покачусь вниз. От страха пальцы еще крепче сжались на тонких стебельках.

— Это Краст? — в отчаянии выкрикнул я. — Он велел меня убить?

— Краст? — хмыкнул Ворн. — Нет. Если бы он хотел тебя убить, сделал бы это своими руками и перед всем лагерем.

— Значит, командор?

Я мог откатиться вбок и попытаться встать. Но тут Ворн, старший новус с кучей ядер, и Феран, адептус. Даже если я каким-то чудом поднимусь, мне не победить. Я силен лишь в бою на тупых мечах.

— Верно. Это…

— Ворн!

Новус усмехнулся, но замолчал, замахнулся… Я отпустил траву, оттолкнулся и покатился вниз, прикрыв голову руками. Ножны с мечом с каждым поворотом больно впивались в ногу, что-то кололо возле бедра, а я все катился и катился по склону, обивая бока о камни. Меня швырнуло в куст, я схватил его одной рукой, замедлился на мгновение и вновь поехал вниз, но уже лежа на спине и ногами вперед. Я хватался за все подряд, оставляя лоскутья кожи на жестких колючих стеблях и острых каменных гранях, пока наконец не остановился.

Сверху доносились голоса моих бывших братьев: кричал Феран, бранился Ворн, а потом что-то полетело вниз, повторяя мой путь. Я с трудом отполз за сосну и увидел, как оно промчалось мимо и с шумом врезалось в соседнее дерево. Что это? Держась за ствол, я кое-как встал, ноги дрожали и болели, но удержали меня. Хоть на штанах проступили бурые пятна, кости вроде не сломаны. Я коснулся кошеля и понял, что все мои бутыльки с зельями разбились в стеклянное крошево. Руки тряслись неимоверно, на ладонях не осталось живого места, в голове было совсем пусто.

Я не понимал толком ни что случилось, ни что надо делать. Знал лишь, что надо уходить. Но куда? Обратно в пещеру? Арнос обещал защиту. Нет. Арнос далеко. Краст? Он в лагере. А где лагерь? Я не знал. Где-то внизу, в долине. Потом… потом решу. Сначала надо уйти отсюда, пока не спустились Феран с Ворном.

С трудом я оторвался от сосны, шагнул в сторону и только сейчас увидел, что именно упало вслед за мной. Вернее сказать, кто именно. Это был Ворн. Я узнал его по курчавой бурой бороде. Неужто он сорвался? Вот так глупо? Хромая, я добрался до его тела. Из спины торчал какой-то сучок. Но на склоне нет деревьев… Я тряхнул головой, приводя мысли в порядок, и посмотрел еще раз. Это не сучок, это обломок стрелы, слишком уж он ровный и гладкий. Стрела? Значит, он не сорвался.

Сверху все еще слышались чужие голоса. Надо бежать! Я повернулся к склону спиной и заковылял к деревьям. Схватился за рукоять меча, зашипел, но пальцы не разжал. Мне ли привыкать к боли?

Я едва ли отошел от трупа Ворна на несколько десятков шагов, как позади раздался треск.

— Беги, дурень! Это дикие! — прошипел брат Феран, пробегая мимо.

Из его плеча торчало древко стрелы.

Стиснув зубы, я рванул следом за ним без оглядки и раздумий, но адептус почти сразу скрылся из виду. Рядом что-то просвистело и вонзилось в дерево, я пробежал немного и лишь потом осознал, что это была стрела. После этого я напрочь забыл о своем избитом теле и помчался изо всех сил, не разбирая дороги. Мелькали стволы деревьев, серые пятна скал, я перескакивал через ямы, протискивался меж валунами, уворачивался от ветвей.

Я слетел с очередного склона, уперся в небольшое круглое озерцо и лишь тогда остановился. Озеро? Откуда тут озеро? По пути от лагеря к пещере или от пещеры до Ржавого Клыка не было ни одного озера. Я оглянулся в смятении. Вокруг все еще вздымались скалы, но все они были мне незнакомы. Ничего похожего на Ржавый Клык. Я же вроде бежал туда, куда и брат Феран… Или нет?

Где я? Где пещера? И где лагерь?

Впрочем, диких поблизости тоже вроде не было. Сколько же я бежал? И как далеко забрался? Самые высокие горные вершины с белым шапками всё еще находились на западе. Я невольно хмыкнул: по меньшей мере, я не перескочил на ту сторону хребта. Но ушел ли я к северу от лагеря или к югу — непонятно.

Я подошел к озеру, коснулся воды. Холодная. И тут на меня разом нахлынуло всё то, чего я не замечал во время бега: жажда, усталость, боль по всему телу, резь на месте ссадин. Ныло бедро, нещадно избитое ножнами с мечом. Я ополоснул руки, лицо, сделал несколько глотков, запоздало припомнил истории брата Йорвана. Водой новусы, правда, не травились, но вот ягодами-грибами постоянно.

Вода в озере была чистая-пречистая, я мог разглядеть каждый камушек на дне. Меня поманывало залезть туда с головой, смыть пот, смолу, засохшую кровь, вытряхнуть каменное крошево из сапог, но я с этим не торопился. Мало ли кто может жить возле озера или даже внутри него! Потому, напившись, я отошел к зарослям можжевеловых кустов. Теперь меня хотя бы не сразу заметят. В их тени я начал проверять то немногое, что при мне было. Меч, поясной нож, огниво, узелок с монетами, кошель с разбившимися бутыльками… Я вытряхнул его содержимое и увидел, что один бутылек всё же уцелел, только надпись размылась, и по виду никак не угадать, что внутри: лечение, противоядие или зелье для бодрости. С собой я прихватил лишь три бутылька, а остальные по старой привычке попрятал по схронам: один в каменном доме в лагере, второй — под задним углом тамошней конюшни, третий — в пещере, где мы добывали жильник, я там нашел подходящую трещину.

Еще за пазухой лежали записи брата Илдроса, я все надеялся их прочитать, но никак не мог улучить время. Всё как-то несподручно было: днем бегал по поручениям брата Краста, а вечером не хотел тревожить Фалдоса с Ренаром. Читать на ходу я не привык, мне нужно было удобно сесть, зажечь свечу, собраться с духом и медленно, без спешки, разбирать буквы, складывать из них слова и запоминать суть.

Сейчас я книгу тоже не открыл. Не время. Надо думать, что делать дальше.

Если дикие догнали брата Ферана, тогда можно вернуться к пещере с жильником. Но он так быстро убежал! И, в отличие от меня, Феран знает обратную дорогу. Если бы я первым добрался до основного лагеря, у меня была бы возможность выжить. Брат Гракс все еще был там, да и брат Краст вроде бы поумерил желание убить меня. К тому же Гракс знает о ненависти командора ко мне. Но где тот лагерь? В какой стороне?

На месте Ферана я бы оговорил меня, приписал бы и предательство, и знакомство с дикими, и гибель Ворна. Вряд ли он поступит иначе. Но даже если я на сей раз сумею оправдаться, командор подошлет ко мне кого-то еще. Арнос, Феран, Ворн… кто знает, сколько у него еще подручных в культе и в нашем отряде?

Нет, пришла пора. Может, Феран решит, что меня убили дикие? Тогда никто не станет меня искать. Немного переждать, потом спуститься с хребта, вернуться к людям, поселиться в деревне или городе… Надо лишь уйти с земель Revelatio.

И тут я вспомнил кое-что очень важное. Червь! Краст будет знать, что я жив. Он наверняка пошлет за мной людей.

Я закинул руку за спину и попытался нащупать то место, но через толстый гамбезон ничего не нашел. Тогда я снял пояс с оружием, стащил одежду и снова дотянулся до лопатки. С трудом, едва не выворотив локоть, я наткнулся на небольшой бугорок. Как его убрать? Может, ножом? Стоило его взять, как я потерял нужное место. Не тыкать же вслепую! Сверху я пальцами не дотягивался до бугорка, чтобы направить лезвие.

Тогда я походил по округе, отыскал подходящее дерево и примотал нож к ветке так, чтобы лезвие торчало вперед, вновь отыскал червя под кожей и медленно попятился, пока острие не коснулось кожи. Так… чуть правее, привстать на цыпочки…

— Повеситься было бы проще! — раздался чей-то голос за моей спиной.