Хроники новуса II

Глава 3

Наутро я встал не сразу, лежал и смотрел, как стена напротив оконца понемногу становится светлее, как проступают трещины меж камнями. Лежал и пытался нащупать, поменялось ли что во мне после этого испытания. Вдруг я путаю магистра с отцом? Или того хуже, с матерью! Недаром же мне вчера вспомнилась мама. Вроде бы пока всё хорошо. Вот мать, вот отец, вот Тарг-отчим, а вот магистр, и сейчас при мысли о нем слезы не наворачивались. Да и особой нежности к культу тоже нет, всё же меня тут отравить пытались.

В оружейную залу идти не хотелось вовсе, и не потому что я боялся, что брат Арнос меня убьет. Если бы он мог, вернее, если бы командор мог убить меня безо всякой оглядки, я бы уже давно лежал под корнями деревца. Случайно ударить палкой по голове, подлить яд в похлебку, прирезать во сне — всё это под силу адептусу. Нет, командор хочет убить меня так, чтобы никто не подумал на него, а это лучше всего делать во время испытаний, когда мрут и другие новусы. Значит, мне нужно опасаться брата Арноса лишь на испытаниях.

Нет, я не хотел идти в оружейную, потому что уважал брата Арноса от всей души. Он ведь тоже из простого люда, а вон как палкой лихо машет, и ко мне был добр. А сколько людей за всю жизнь были ко мне добры? Мать, отец, отчим, Филора с Хартом, Воробей, ну, может, Пятка да Элианна. И еще крысолов. Ого, а добрых людей не так уж и мало!

Но делать нечего. Я все еще в культе, я прошел два испытания и поклялся в верности своей кровью, болью и волей.

Брат Арнос уже ждал нас. В руках он держал не короткую палку, а длинную, выше него на голову.

— Новусы, стройся в ряд.

Мы сделали, как он велел.

— Отныне я буду наставлять вас в искусстве владения копьем. Многие из вас не раз бывали на охоте и знают, что против зверя куда надежнее брать копье или лук со стрелами. Однако стрелы против кровавых зверей почти непригодны — редко пробивают их толстую шкуру, а если такое и случается, то раненый зверь лишь сильнее ярится от пролитой крови. Гораздо вернее удерживать его подальше, причем в несколько копий, и колоть до последнего издыхания.

— Мой отец сам-на-сам с кабаном выходил, — сказал Фалдос, — и вышел победителем, а ведь он не новус. Разве новусу не под силу сразить кровавого зверя без подмоги?

— В тот день, когда ты одолеешь меня в честном поединке, я позволю тебе сразиться с кровавым зверем в одиночку.

— Брат Арнос, так ведь ты же адептус. Как новус может одолеть адептуса?

Наставник кивнул, слегка ударил концом своей палки об пол и сказал:

— В том-то и суть. Те звери, которых мы зовем кровавыми, по силе своей ближе к адептусам, чем к новусам. Вам ведь известно, что из их голов мы извлекаем те самые ядра,что помогают обычным людям становиться новусами?

Все собратья подтвердили, что слыхали о таком.

— А в чем разница между адептусом и новусом?

— Адептус сильнее, — ответил кто-то.

— Верно, но почему? Если взять любых двух новусов, они тоже будут не равны: один окажется сильнее, другой слабее. Так почему же тогда мы не называем сильнейшего адептусом?

— Кто больше ядер съел, тот и становится адептусом, — предположил Ренар.

— Все новусы получают по ядру каждые полгода, только некоторые становятся адептусами уже через три года, а другие и за десять лет не могут перешагнуть сей порог.

И для чего мы вообще заучиваем книжонку на истинном языке? Брат Арнос уже рассказал гораздо больше, чем мы узнали за предыдущий месяц.

А наставник продолжал говорить:

— Тело человека не может бесконечно впитывать силу из ядер. Всему есть предел. Обычно этот предел колеблется от пяти до восьми ядер. Причем существует предположение, что количество усвоенных ядер зависит от старания самого человека. Если какой-то новус ленится на моих уроках, боится лишний раз вспотеть или получить синяк, изрядная часть силы ядра растратится впустую. Тогда, дабы достичь предела, ему потребуется больше ядер, чем усердному ученику. А если вспомнить, что между приемами ядер должно пройти не менее полугода, становится понятно, почему иные годами не могут завершить путь новуса.

Я сжал кулаки и поклялся самому себе, что буду работать усерднее прежнего.

— Так чем же адептус отличается от новуса? — задал вопрос брат Арнос и сам ответил на него: — У адептуса появляется ядро. Свое собственное, едва ли отличимое от ядра кровавого зверя.

У меня рот открылся от удивления. Да и не у меня одного.

Это как же получается? Это же… Я вспомнил, как новус, что прибыл в нашу деревню, вогнал нож в лоб дохлого волка и выковырял то красное ядрышко. Выходит, что и у брата Арноса в голове есть такое же, и у брата адептуса, что учит нас истинному языку, и у других людей в культе тоже. Почему-то мне стало мерзко и противно.

— И вот этот шаг от новуса к адептусу — самый сложный. Для него нужно не просто уметь размахивать мечом. Но вам до этого шага еще слишком далеко. Я всего лишь хотел вам пояснить, почему нельзя легкомысленно относиться к охоте на кровавых зверей. В культе принято отправлять не менее трех-четырех новусов на одного зверя.

— Брат Арнос, — не удержался я, — а есть ли кровавые звери вроде новусов? Ну, те, что еще ядро не отрастили.

— Есть, но их сложно отличить от обычного зверя. Лишь после обретения ядра они принимают иной облик.

— А они тоже жрут чужие ядра, чтобы стать новусами? — спросил кто-то еще.

— Мы не знаем наверняка, как это происходит. Скорее всего, нет, ибо звери неразумны. Как они додумаются сбиться в стаю, чтобы загрызть зверя значительно больше и сильнее себя? Никто не видел, чтобы волки порвали медведя.

— Но откуда же тогда берутся кровавые звери? — полюбопытствовал Ренар.

Брат Арнос вздохнул, отставил палку в сторону и приглашающе махнул рукой, мол, садитесь уже. Благородные господа растерялись, а я радостно плюхнулся на пол, подвернув ноги под себя. Глядючи на меня, и остальные сели рядком.

— К востоку от Фалдории простирается длинный горный хребет. Он растянулся от моря до моря, отгородив нас от стран по ту сторону. Этот хребет не подвластен ни Фалдории, ни Альтариуму, ни Эстендору, ни Киндоралу. Многие монархи пытались захватить его, посылали огромные армии, отправляли опытных егерей и охотников, щедро платили за головы кровавых зверей, но всякий раз отступали с пустыми руками.То место — земля особенная, там растут невиданные в иных местах травы, диковинные деревья и цветы, и звери там ходят тоже необычные. В старинных записях упоминаются еретики, дерзавшие утверждать,будто древо Сфирры — не божественное создание, а порождение тех самых гор. Почти все ядра, коими обладает наш культ, привезены с хребта. Быть может, именно оттуда кровавые звери и разбредаются по миру, без жалости вырезая скот и неосторожных крестьян.

— Неужто даже культ со всеми новусами, адептусами и… прочими не в силах захватить те земли? — усмехнулся Фалдос.

— Все культы постоянно отправляют людей к хребту: и новусов, и адептусов, и сапиенсов. И даже кустодесы там бывают.Только мало кто осмеливается зайти дальше подножия гор: чем ближе к вершинам,тем сильнее звери. Там водятся кровавые звери, что не уступают в силе сапиенсам,и, может быть, на самых высях живут звери-хранители, bestiae-custodes. Вам тоже рано или поздно предстоит отправиться к тому хребту, но сколько из вас вернется после первого похода? Вопрос, достойный размышления…

— А много ядер нужно культу в год? — спросил Ренар.

— Много. На новусов тратится лишь малая часть из добытого, остальное потребно для наших алхимиков. Помимо ядер мы собираем на хребте травы, коих больше нигде не достать, мед от тамошних пчел, некоторые камни, руды…

— Все культы? — перебил я брата Ренара. — А что, разве это не единственный культ? Есть еще?

Новусы рассмеялись над моей глупостью. Но ведь я и впрямь никогда не слышал о других культах, староста не знал названия Revelatio и попросту говорил о культе, как будто он только один. К примеру, если будут говорить о короле, никто же не спросит, о каком короле ведут речь. Король ведь один на всю Фалдорию.

Брат Арнос же без улыбки пояснил:

— В Фалдории шесть культов: Hortus secretus — тайный сад, Fornace — печь или горнило, Revelatio, Stella — звезда,Perfectio — совершенство и Cultor — возделыватель. Наш культ издавна связан крепкими узами дружбы с культом Stella и не менее крепкими узами вражды с культом Perfectio. Но у вас будет время, чтобы узнать побольше о других культах. К хребту вы поедете не раньше праздника урожая.

Наставник подождал, не будет ли еще вопросов, потом велел встать.

— Поразмыслив, я решил начать не с копья. Что важнее всего на охоте?

От новусов посыпались предположения:

— Оружие!

— Собаки!

— Егеря.

— Загонщики!

Я молчал, ибо никогда не бывал на охоте.

— Выносливость, — оборвал нас брат Арнос. — Выносливость и терпение. Нужны охотнику и для того, чтобы загнать добычу, и чтобы удрать от нее, если та окажется не по зубам. Потому подойдите вон к тому коробу, возьмите каждый по сбруе и наденьте на себя.

Фалдос первым дошел до короба и выудил оттуда сплетение ремешков, сплошь увешанных небольшими плотно набитыми мешочками. Повертев сбрую, он догадался, куда совать голову и руки. Выглядело это забавно — будто нелепый торговец поддельными зельями и мазями со всем своим товаром выбрался на ярмарку.

Но когда эта сбруя легла на мои плечи, смеяться больше не хотелось: мешочки оказались набиты не легким пухом, а песком.

— Следуйте за мной! — велел брат Арнос.

Мы вышли во двор замка, и у меня появилась пугающая мысль. Неужто он…

— Бегом вокруг двора! Без роздыху и пешего шага!

Нехотя мы затрусили вдоль стен, огибая телеги и бочки. Хвала древу Сфиры, что взирало сейчас на нас сверху, мешочки были прикручены плотно и не шлепали при каждом шаге. А ведь двор был вовсе не пуст, там сновали слуги, прогуливались другие новусы или адептусы — с виду-то непонятно, кто есть кто. Некоторые усмехались при виде нас, другие даже головы не повернули, поди, сами набегались тут в свое время.

Поначалу сбруя не показалась мне тяжелой. Я таскал весу и поболее, к примеру два ведра воды или мешок с зерном. Но чем дольше мы бежали, тем сильнее меня тянуло к земле, а через десяток кругов некоторые новусы начали хрипеть, замедляться и переходить на шаг. Если сожранное ядро как-то и делилось своей силой, то я этого почему-то не приметил, зато приметил, как трудно дышать и ноги тяжелеют с каждым шагом.

— Бежать! Не останавливаться! — кричал брат Арнос. — На тебе железная броня, мешок с припасами, меч и раненый друг! А позади щелкают клыками кровавые волки! Ты видел кровавых волков? Это зверюги величиной с корову! Клычищи в локоть! Один укус — и ты лежишь с порванной ногой, а твою плоть пожирают волки.

Я со страху прибавил ходу. Я-то видал такого зверя, хоть и дохлого, и видал, какие раны он оставляет.

— А можно бросить припасы? — задыхаясь, спросил Эдмер. — Или меч?

Он пробежал еще полкруга и свалился.

— Бежать! — вновь крикнул Арнос. — Отлежался, встал и побежал снова! Чтоб каждый впитал ядро за три месяца, а не за полгода! Куда вам за копье браться? Вы и единого вдоха против кровавого зверя не выстоите! Хоть всей кучей навалитесь!

И мы бежали. Спотыкались, падали, передыхали немного и снова подымались. Лучше всех держался Ренар — ни разу не остановился до самого полудня. Теперь понятно, почему он так быстро встал на ноги после первого ядра! Видать, и впрямь его дядя немало гонял.

Наконец брат Арнос велел нам идти обратно в оружейную, где мы стащили с себя сбрую. И, клянусь древом Сфирры, как же легко задышалось после этого! Хоть снова иди во двор и беги еще десяток кругов. Жаль, что эта легкость пропала, едва мы шагнули на лестницу, ведущую в трапезную.

Это была самая тихая трапеза за всё время в культе. Ни у кого не осталось сил на дрязги и споры, даже Фалдос хлебал молча, не подымая головы.

А впереди еще урок по истинному языку! За дни, проведенные в темнице, я ни разу не вспомнил о книжице.