Хроники новуса II

Глава 29

Похороны брата Илдроса прошли почти незаметно. Я, как его знакомец, присутствовал при прочтении заупокойной молитвы возле древа Сфирры, но проводить его до могилы мне не позволили. Прежде я, может, и удивился бы, но сейчас понимал, почему так. Не по чину какому-то новусу, тем более запачканному подозрениями, знать, где культовое кладбище.

В последний день нам велели собрать пожитки в поход, но так, чтобы они поместились в одну седельную сумку, об остальном позаботится культ. Я взял все деньги, все бутыльки, книгу Илдроса и смену одежды. Думал еще прихватить старые, с Сентимора, вещи, но обнаружил, что уже не влезаю в них. Три бутылька я засунул в кошель, обмотав их лоскутом ткани, чтоб не звенели, а остальные попрятал меж тряпок.

В означенное утро я вместе с собратьями спустился во двор, едва побелело небо. Там брат Йорван выдал нам по мечу и поясу с ножнами, каждому достался примерно такой меч, к которому он привык, только остро заточенный.

— Щиты, копья, доспехи будут лежать в обозе, — объяснил столь малую поклажу наставник.

После к нам подвели лошадей, но мы не спешили подняться в седла, ждали остальных. Сам обоз расположился за городскими стенами вместе с возницами, обслугой, шатрами и провизией. Наверное, потому все прежние отъезды на хребет прошли для меня незамеченными.

Понемногу из замка выходили и другие участники похода. Первыми спустились старшие новусы, и брат Йорван отвел к ним тех собратьев, что показали худшие результаты в недавнем нашем турнире. Затем показались адептусы. Конечно, с виду не понять, кто есть кто, и возраст тут тоже не особо помогал, ведь есть новусы в изрядных летах, и есть адептусы, едва достигшие двадцати лет. Но Йорван позвал семерых братьев, которым были обещаны адептусы, и распределил их меж опытными культистами.

Затем показался человек, которого я вовсе не ждал тут увидеть — брат Гракс. Он равнодушно осмотрел нас, подошел к своему коню, взлетел в седло и застыл, ожидая последних участников. Некоторые новусы, глядя на него, тоже позапрыгивали на лошадей, думая, что он и возглавит отряд.

Брат Йорван подошел к Граксу и заговорил с ним:

— Отличное утро для начала похода! Древо Сфирры нам явно благоволит.

Гракс едва хмыкнул.

— Что-то я не слышал, что брат Гракс собирается с нами на хребет, — не умолкал брат Йорван.

Я почувствовал, как рядом дернулся Ренар и впился глазами в мрачного мужчину в черном.

— Следы тех, кого я ищу, ведут к хребту, — соблаговолил дать пояснения сапиенс. — Дела отряда меня не касаются, я лишь буду ехать рядом.

— Вон оно что! Тогда хороших дорог нам всем и крепкой задницы!

Брат Йорван рассмеялся над своей же шуткой и вернулся к нам, троим неприкаянным первогодкам. Остальные собратья разговаривали с теми, к кому их приставили, расспрашивали о хребте, смеялись. А мы — Фалдос, Ренар и я — стояли и ждали, кто же еще из сапиенсов поедет с нами. Я даже немного опечалился, что нас не отдали под начало Гракса. Несмотря на его видимую нелюдимость, он не так уж плох. А еще он сохранил мне жизнь и вступился за меня перед магистром — этого более чем достаточно.

— Брат Йорван! Так кто из сапиенс поедет? — не выдержал Фалдос. — Уж не дядя ли Ренара?

— Увы, это не так, — вздохнул Ренар, — дядя сказал, что магистр отказал ему в этой просьбе.

— У вас, мальцов, недурная удача, — улыбнулся брат Йорван. — Вам достался один из лучших sapiens культа. Лучший — именно как предводитель отряда, как воин и как знаток хребта. Хотя я вынужден признаться: он всегда ведет отряды с первогодками, иначе бы их возвращалось намного меньше.

После этих слов у меня появилось дурное предчувствие, хотя не так уж много сапиенсов культа я знал.

Распахнулись створки двери, ведущей в центральное крыло замка, оттуда вышло несколько человек, среди которых я узнал магистра, командора и того звероподобного сапиенса, брата Краста.

Все, кто сидел верхом, мигом поспрыгивали и поклонились магистру. Мы тоже опустили головы.

— Довольно кланяться, — сказал владыка. — Вы отправляетесь в осенний поход, поход, который для многих будет первым, а для некоторых — последним. Новусы второго ядра! Следуйте наставлениям старших и останетесь живы. Помните, что ваша сила не только в ядрах, но и в собратьях! Помогайте друг другу, держитесь друг друга и вернетесь живыми. Возглавит осенний отряд, как всегда, брат Краст! Под его присмотром, я уверен, поход будет удачным.

Сейчас магистр говорил без обычной велеречивости, словно обращался к равным себе, потому его хотелось слушать.

— Брат Краст, — владыка положил руку на плечо упомянутому, — ты знаешь нужды культа в ядрах, травах, шкурах и прочем, но лучше вернись без единого ядра, чем с вестью о гибели наших собратьев. Береги наших новусов! Учи их! Наказывай! Веди за собой.

Звероподобный приставил кулак к груди:

— Я не подведу, Владыка.

— Да укроют вас ветви древа Сфирры!

Магистр обвел нас добрым отеческим взглядом и скрылся в замке со своей свитой.

Брат Йорван пихнул меня в плечо:

— Ну, вперед. Познакомлю вас с вашимsapiens.

Мы подошли к брату Красту. Йорван смиренно попросил позволения представить главе отряда лучших фехтовальщиков первого года.

Краст глянул на нас безо всякого интереса, но потом узнал меня и впился взглядом:

— Что, змееныш, еще жив? Мало того, что пробрался в мой культ обманом, вызнал все секреты, так теперь хочешь уйти вместе с ними! Не думал я, что магистр допустит такую ошибку.

Фалдос с Ренаром немало удивились. Никто из новусов не знал моей истории, они слышали лишь, что меня то и дело дергали к магистру, но это было связано с ограблением кладбища и тем, что воры могли быть родом из Сентимора.

А Краст вскричал на весь двор:

— Любезнейший брат Гракс! Дозволено ли мне спросить о подлинных причинах, толкнувших тебя на столь несвоевременный поход к хребту? Уж не ради ли присмотра за одним новусом-предателем? Чем же он тебе так глянулся? Хорошо грел по…

— Я уже отвечал на эти неуместные вопросы, брат Краст, — перебил его Гракс. — Все новусы — под твоей рукой и в твоей власти. Я лишь попутчик.

— Что ж, — Краст кровожадно улыбнулся мне, — буду присматривать за тобой, змееныш.

Потом он запрыгнул в седло, крикнул: «По коням» и поехал к замковым воротам. Мы поспешно вскочили на своих лошадей и последовали за ним.

Город еще спал, на улицах мелькали лишь редкие тени, что провожали наш отряд встревоженными взглядами. Когда мы выехали за городские стены, то увидели немаленький обоз в десять повозок, что ждал нас.

Отряд перестроился. Впереди ехал брат Краст с парой адептусов, за ними мы, дальше другие адептусы с приставленными новичками, потом повозки и замыкали процессию опытные новусы. Гракс ехал наособь, обогнав отряд так, что его едва было видно.

Брат Йорван поначалу держался возле нас и спешно давал последние наставления:

— Вы, парни, того… Краста слушайтесь. Вы при нем не просто так. Он может послать вас с поручением или с вестью, велеть почистить коня или еще что. Всё выполняйте, как велено. Забудьте про благородную спесь. Он sapiens, вы — novus.

Ренар слушал с серьезным видом и кивал. Фалдос же недовольно хмыкнул:

— Снова то же самое! Прислуживать опытным воинам, отхватывать оплеухи, бегать по первому зову. Думал, что уж на третьем десятке заслужил уважения, а тут опять…

— Потерпишь, — сказал Йорван. — Брат Краст, он хоть и суров, но своих почем зря не гоняет. Только своими ты станешь, когда вернешься с хребта, а до той поры стисни зубы и терпи.

Наставник коротко глянул на меня:

— Не знаю, где ты познакомился с братом Крастом и чем разозлил… Тяжко тебе придется, ох, тяжко.

После Йорван придержал коня, чтобы поговорить с другими собратьями.

Ехали мы неспешно, чтоб не отстал обоз. Нам с Ренаром и Фалдосом повезло, что мы были в начале отряда — не так много пыли, а вот парням позади несладко. Пока Краст беседовал со своими попутчиками, Фалдос захотел вызнать, что за черная кошка проскочила меж мной и Крастом. Он все удивлялся, где я и где Краст, мол, сапиенсу невместно злиться на какого-то жалкого новуса. Никто же не держит зла на мошек, те могут лишь раздражать, но не более. А как ему объяснить, не рассказывая всей истории? И я свалил всё на вражду меж Крастом и Граксом, вроде как Краст прослышал, что Гракс брал меня в поездку, подумал, что тот мне благоволит, потому и взъелся.

Фалдос согласился:

— Такое часто бывает. Йорван верно сказал, надо всего лишь перетерпеть. Когда Гракс отлепится от отряда, тогда Краст и угомонится, а пока будет изводить тебя ему в пику.

И принялся вспоминать случаи из своей жизни, как он сам подшучивал над своими слугами. К примеру, как-то раз неопытный еще паренек, приставленный к Фалдосу, нечаянно порвал его сюрко с родовым гербом. Взбешенный Фалдос вмиг выдумал наказание — велел пареньку покормить его охотничьих соколов. Парня раздели догола, привязали к столбу, руки — к поперечной перекладине, примотали к его телу куски мяса и выпустили оголодавших птиц. Те поначалу пытались выдернуть мясо аккуратно, но то никак не давалось, тогда соколы взялись за дело серьезней. Они вгоняли когти прямо в плоть паренька, рвали клювами и мясо теленка, и человеческое мясо. Когда соколы насытились, слуга был еще жив.

Подобных забав Фалдос мог припомнить немало. Я слушал и не мог понять, как такие люди вообще ходят по этой земле? Неужто они не боятся прогневать древо Сфирры? Вдруг оно отринет их душу, и той придется до конца времен скитаться неприкаянной? И ведь Фалдос вроде неплохой человек, учил меня фехтовать, пил со мной вино… А если бы я родился на землях его отца, он бы и со мной сотворил нечто ужасное.

— А как твой отец поступил, узнав о травле соколами? — спросил Ренар.

— Как всегда, — хмыкнул Фалдос. — На неделю отправил в подземную клеть, запретил давать что-либо, кроме хлеба и воды. И то лишь потому, что тот парень был не из крестьян, а сын одного из старых воинов отца.

— Это что же? — тихо спросил я, глянув на широкую спину Краста. — Он тоже будет так меня наказывать?

— Не думаю, — сказал Ренар. — Дядя говорил, что культ строго карает лишь предателей, дезертиров и трусов. Случайные проступки обычно прощаются после небольшого наставления.

Фалдос рассмеялся:

— Истину говоришь! Старшие новусы рассказывали, как они порой веселятся в деревнях, когда ездят за кровавыми зверьми. Не в походе на хребет, конечно, а так. То всех баб разденут догола, выставят вдоль дороги и…

Ренар резко перебил:

— Потому дядя считает тех, кто не сумел стать адептусом, позором Revelatio. Они оскверняют честное имя культа, навлекают ненависть простого народа, а ведь мы должны их оберегать! Культ для того и есть, чтобы убивать кровавых зверей! Чтобы защищать тех, кто нас кормит и поит!

— Это ты про крестьян, что ли? — изумился Фалдос. — Брат Ренар, уж не из тех ли ты чудаков, что над всякой животиной трясутся? Мы их бережем, как бережем свои стада, защищаем, как защищаем овец от волков, охотимся на кровавых зверей, но при том сами часто режем коров на мясо. Или твой отец не ест телячьи почки?

— Причем тут почки? Конечно, мы любим мясо. Но крестьяне — не скотина, у них есть разум, речь, понимание. Чтобы крестьяне хорошо трудились, пахали твои поля, ткали сукно, строили тебе замок, они должны знать, что их сюзерен заботится о них.

— Заботиться о крестьянах все равно что бросать золото в реку. Они не помнят добра! Накорми их голодной зимой, и вместо благодарности они придут требовать еще. Нет, черный люд, как псы, понимает лишь силу.

— И Лиор тоже? — Ренар указал на меня. — Он ведь тоже из простого люда.

— Из крестьян, — кивнул я.

Фалдос невозмутимо пожал плечами:

— Порой и из кучи навоза прорастает прекрасная роза. К тому же никто не знает, кем был его отец. Вдруг через его деревню проезжал заскучавший в дороге дворянин?

Ренар гневно фыркнул, но продолжать разговор не стал, только потом долго поглядывал на меня. То ли искал в моих чертах что-то благородное, то ли проверял, не затаил ли я на них обиды.