Хроники новуса II

Глава 27

Я опустил меч, встряхнул занемевшую руку со щитом и взглянул на своего противника. Раскрасневшийся после долгого боя Фалдос отшвырнул свой меч в сторону и тяжело плюхнулся на пол.

— Может, тебе и впрямь запрет на пользу пошел. Вон как лихо фехтовать начал, — отпыхиваясь, сказал он. — Только я б с тобой не поменялся. Баба — она, знаешь, как-то поприятнее меча. Я тебе говорил про Фрейсу? Задорная, как жеребенок-двухлетка, бойкая и всегда улыбается. Не люблю, когда баба киснет подо мной.

— Говорил, — усмехнулся я. — И про Фрейсу, и про Сильру, и про ту, рыжую. Ты, поди, всех гулящих девок перепробовал.

— Не всех. Старух, хворых и уродин я не трогал. А ты? Долго будешь целомудренником ходить? Когда тебя выпустят? Я сам тебе девку выберу и даже заплачу!

Я покачал головой.

— Если и выпустят, то только на хребет. Мне б ядро усвоить до той поры, а девки подождут.

Поставив мечи на место, я подошел к молоту и начал колотить по каменному помосту. Фалдос постоял чуток и ушел из оружейной, говорить при таком грохоте все равно бы не получилось.

После поездки с братом Граксом прошло недель девять, за это время я переменил отношение к культу, и культ ко мне тоже, притом, как ни странно, в лучшую сторону. Прежде я надеялся, что проживу в замке всю свою жизнь, вместе со всеми буду учиться фехтовать, изучать историю культа и истинный язык, ездить на хребет. Если повезет, стану адептусом, а потом сапиенсом, если нет — через лет двадцать — тридцать отправлюсь наместником в один из городов Revelatio, заведу жену, детей, куплю дом, скотину, буду есть мясо каждый день, спать вволю и красиво одеваться. Я ведь не жаждал занять место магистра или жить при королевском дворе, довольно лишь сытой спокойной жизни. Чтобы получить все это, мне и делать почти ничего не нужно, лишь следовать правилам культа. И торопиться тоже было бы некуда, ядра я получу в свой черед, а уж нащупаю спиритус или нет — тут как древо Сфирры захочет.

Теперь же передо мной стоял точный срок — до осеннего равноденствия. Надо успеть впитать ядро, прочесть все книги в либрокондиуме, понять, как нащупать долгоров спиритус, стать сильнее… И моя жизнь на кону. Если я оплошаю — умру. Если культ отыщет меня — умру. Если заподозрят в чем-то — умру.

И я перестал сдерживаться. Я упросил брата Йорвана придумать, как лучше всего истязать собственное тело, чтобы ускорить впитывание силы. Я кое-как сумел уговорить Фалдоса заниматься со мной фехтованием по утрам хотя бы раз в четыре-пять дней. Чаще он не мог — то отсыпался после ночного караула, то отдыхал после конюшен, то не мог встать после весёлых прогулок в город. Ренар тоже нет-нет да и приходил в оружейную до урока. Вечера я проводил в либрокондиуме либо у брата Гримара в его мастерской.

Старик Илдрос охотно взялся за мое обучение, только вечно норовил подсунуть бесполезные книги, к примеру, толстенный труд о всех королях Фалдории. К чему мне давно почившие государи? Как знание их имен и прозваний поможет мне? Иное дело — «Doctrinadespiritueteiusmanifestationeincorpore», то есть «Учение о спиритусе и его проявлении в теле», написанное неким sapiens еще сто лет назад. Благодаря нему я понял, что уже чувствовал спиритус внутри себя, хоть и чужой, и что пока рано тянуться за ним, прежде надо напитать тело силой ядра.

Я прочел немало трудов о хребте, об опасностях, что там подстерегают, о тамошних травах, зверях, птицах и даже рыбах, что водятся в узеньких горных речушках. Жаль только, что труды те были писаны адептусами для адептусов, а потому многие подробности были мне непонятны. Там описывалось течение спиритуса, его цвет, вкус и прочие особенности, а новусы его ощутить никак не могут. Порой казалось, что я слепой в землях зрячих или глухой среди слышащих, и мне пытаются объяснить, как выглядит облако или как поет иволга.

Потому от меня не было никакого проку в мастерской брата Гримара. Я даже травы не мог перебирать, ведь для этого нужно быть по меньшей мере адептусом. А уж чтобы готовить сами зелья, надо уметь выпускать свой спиритус, вмешивать его в отвары и менять их свойства. Брат Гримар однажды показал, как именно он делает зелья, и если б я не учился в культе, подумал бы, что это подлинное колдовство. Жижа меняла цвет или вдруг нагревалась безо всякого огня, а один бутылек ни с того ни с сего покрылся ледяной изморозью.

— Сам я создал лишь два рецепта, — сокрушался брат Гримар. — Пять осталось от предыдущих алхимиков, а у Hortus их не меньше дюжины! Одно зелье приходится выкупать у них за немалые деньги всякому культу, потому как оно помогает перейти из адептуса в сапиенсы. Можно и без него, но с ним выходит лучше и глаже.

— А для перехода в custos тоже нужно зелье?

— Верно. Возможно, когда-то было зелье и для omniscientes, но этот рецепт пока не найден. Даже алхимикиHortus не сумели его воссоздать.

Примерно то же было и с оружием. Брат Хельдис, что трудится в кузнице Revelatio, неплохо справлялся с мечами и копьями для адептусов, но сапиенсы и уж тем более кустодесы предпочитали покупать себе оружие у Fornace. Брат Илдрос сказал, что в том культе хранится меч для omniscientes, но никто пока не сумел выплавить похожую сталь.

Я отложил молот, утер пот со лба и оглянулся. Близилось время урока, и некоторые собратья уже подошли к оружейной. Я кивнул им и уселся на пол, чтоб немного передохнуть.

К этому времени я превзошел всех новусов первого года по выносливости и силе. Пусть первое ядро я впитывал безо всякого понимания, от второго усвоилась лишь часть, но даже так это изрядно повлияло на мое тело, а уж с третьим я изводил себя просто до изнеможения. Я могу проиграть в сражении, но во всем остальном вряд ли уступлю кому-то из своих собратьев.

Неделю назад брат Йорван выдумал новый урок и теперь учил нас уворачиваться. Кто-то один выходил на середину залы, а остальные бросали в него затупленные дротики с красной лентой. Как только у него начинало получаться, ленты с дротиков убирали. Дальше Йорван грозился перейти на камни, и самые неуклюжие новусы заранее боялись за свои бока.

— Сегодня устроим турнир, — сказал наставник, стремительно влетая в оружейную.

— Турнир? Снова? — безо всякого воодушевления спросил Фалдос.

За столько уроков мы давно уже поняли, кто после кого идет и кто кого победит. Йорван устраивал подобные сшибки не реже раза в неделю.

— Снова, — подтвердил Йорван. — Но на сей раз советую не сдерживаться, потому как этот турнир определит, к кому вы будете приставлены во время похода на хребет.

Наконец-то! Близилось осеннее равноденствие, и все ждали, когда же наши наставники заговорят о хребте. Мы начали подумывать, что в этом году поход отложится или вовсе отменится.

— Трое лучших будут подле sapiens, семеро следующих — подле adeptus, а остальные присоединятся к новусам. Сразу скажу — это не значит, что возле сапиенс безопаснее. С одной стороны, да, вы будете под защитой, но с другой стороны, если вдруг на лагерь нападут, в первую очередь постараются убить именно сильнейших, а первогодки такую атаку не переживут. Ну, взяли мечи-щиты! Разбились на пары! В бой!

Но даже с таким призом на кону чудес не случилось. В тройке лучших оказались те же, что и всегда: я, Фалдос и Ренар, причем я проиграл и тому и другому. С Фалдосом всё понятно, а вот насчет Ренара у меня были сомнения. Он явно выказывал способности, превышающие те, что должны быть у новуса первого ядра. Возможно, его дядя тоже подарил ему второе ядро и помог поскорее впитать его силу.

После трапезы брат адептус, чьего имени мы до сих пор не узнали, не сунул нам в руки очередную книгу с письменами далеких братьев культа, а велел следовать за ним. Я смутно припоминал, что брат Арнос перед отправкой на хребет сообщил о еще одном ритуале, который мы должны будем пройти.

Брат адептус повел нас куда-то вниз, и некоторые новусы явно струхнули. Даже мне стало не по себе: неужто снова какое-нибудь зелье и темница? Стоит ли ждать новой отравы? Теперь все в культе знали, сколько ядер я съел, и тому же командору несложно будет подобрать такой яд, чтоб я непременно помер. Но ведь это брат адептус! Ему плевать на наши жизни и смерти. К тому же он из благородных и не станет подчиняться низкородному командору.

Мы остановились возле черной двери, и брат адептус сказал:

— Внутри вас будет ждать брат Норик, один из наших алхимиков. Делайте то, что он говорит, и не пытайтесь сопротивляться, иначе будет хуже. Всё это для вашего блага! Входить по одному.

Адептус стукнул в дверь, оттуда донеслось невнятное бурчание, после чего наставник приглашающе махнул рукой. Первым вызвался Ренар со спокойным, хоть и бледным лицом. Скорее всего, он знал, что нам предстоит, и немного боялся грядущего.

Ренар скрылся за дверью. Мы стояли в полной тишине и старательно прислушивались к тому, что происходило в той комнате, но ничего не было слышно. Ну, хоть не кричит от боли, и то хорошо.

Через какое-то время снова послышалось бурчание. Адептус дернул головой, мол, следующий. Вторым пошел Фалдос. На сей раз до нас донеслась отменная брань, проклятья на чью-то голову, а потом всё стихло. И снова никто не вышел обратно.

Я пропустил вперед еще нескольких собратьев и лишь потом шагнул внутрь.

Там было очень светло. Несмотря на небольшие размеры комнаты, под потолком висела люстра с двумя десятками свечей. На столе в углу стоял огромный черный короб, внутри что-то шумело и потрескивало. Брат Норик, щуплый остроносый старик, отвернулся от меня к столу и заученно пробубнил:

— Стой, не двигайся, не пугайся. Это нужно, чтобы культ знал, жив ты или мертв и в какой стороне тебя искать. Если будешь противиться, я сделаю ровно то же, но тебе будет больнее.

Что-то происходящее не особо походило на ритуал.

Брат Норик засунул руку в короб через дыру сбоку, пошарил там немного и что-то вытащил, затем повернулся ко мне. И тут я понял, почему Фалдос так бранился. Я и сам бы с большим удовольствием сделал то же самое. Меж большим и указательным пальцем брата Норика извивалась мерзкая на вид букашка, я ясно разглядел у нее черные клыки или рога, кто знает, что там у этих букашек растет на голове, и эти рога сжимались и разжимались, издавая тот самый треск.

— Повернись спиной, — велел брат Норик.

Видеть эту мерзость было неприятно, но не видеть — куда страшнее.

— Живо, иначе засуну ее тебе в глаз, — так же скучно сказал он.

Я тут же повернулся, как надо. Норик дернул мой воротник пониже, а потом что-то царапнуло мне кожу чуть повыше лопаток. Я с трудом удержался от крика. Острая боль, и оно начало вгрызаться в мою плоть. Каждое трепетание его лапок, каждое шевеление я чувствовал внутри себя.

Норик отпустил мой ворот:

— Готово. Иди через другую дверь. То место не чесать!

Все еще трясясь от омерзения и невольно подергивая плечом, я поспешил, куда мне было велено. В следующей комнате сидели те новусы, что уже прошли через Норика, и по их лицам было видно, что им тоже сейчас несладко. Тварь внутри меня всё еще копошилась, устраиваясь поудобнее, а потом затихла.

— Что это за мерзость? — спросил я. — Для чего?

— Скоро нам всё объяснят, — проговорил Ренар. — Это неплохая штука, хоть и неприятная на вид.

Когда собрались все новусы, к нам вошел и брат адептус вместе с Нориком. Всех передернуло при виде старика, хотя сейчас его руки были пусты.

Адептус с легкой усмешкой посмотрел на наши подергивающиеся тела и сказал:

— Брат Норик — один из умнейших людей в Revelatio, sapiens и лучший алхимик. Его исследования делают наш культ сильнее. Он долгие годы изучал vermes (1) (черви) и bestiolae (2) (зверушки) хребта, в том числе и ядовитых, и сделал немало открытий. К примеру, он обнаружил, что есть такие vermes, которые чувствуют гибель своих… — брат адептус замялся.

Брат Норик подхватил его речь:

— Своих отпрысков. В каждом из вас сидитvermisnexus, связующий червь. В sapiens, который будет возглавлять отряд, я посажу vermisfiliorum vigil, бдящего детей червя, родителя всех ваших червей. В случае гибели кого-то из вас сидящий внутри червь тоже вскоре погибнет, родительский червь почувствует это и сообщит носителю. Также vermisfiliorum vigil может чувствовать, кто где находится в пределах определенного расстояния. Потому если кто-то из вас погибнет или потеряется, предводитель отряда сумеет отыскать вас или ваше тело.

— И долго оно будет внутри? — дрожащим голосом спросил кто-то из новусов.

— Когда вернетесь с хребта в замок, я выну из вас vermes. Либо вы сами сможете изгнать его, как только станете sapiens, — старик мерзко хихикнул.

— Алхимиков, подобных брату Норику, нет ни в одном другом культе, — пояснил брат адептус. — Вы должны ценить его достижения! Если кто-то повредит своего червя до отбытия, лишится права получать ядра и навсегда останется при двух ядрах.

Ценить… я с трудом сдерживался, чтобы не почесать зудящее место, где сидела тварь.

— Завтра вы получите свое второе ядро, а через три дня отправитесь на хребет!

1 Vermes — с лат. Черви — общее название для мелких ползающих существ, включая бескрылых насекомых, личинок и гусениц

2 Bestiolae — с лат. Зверушки — общее название для мелких тварей, в том числе насекомых.