Горный хребет

Глава 22 Элемент неожиданности

Той ночью Легион без знамен принимал сир Тарренс Клиган. Пехотинцы расположились лагерем за стенами Крепости Клигана. Грегор и его лейтенанты спали в гостевых покоях крепости.

Все, кто проживал в крепости или рядом с ней, успели достаточно спокойно отдохнуть. Все они проснулись довольно рано на следующее утро. Высшие офицеры Легиона прервали свой пост с Клиганами и их вассалами в Главном Зале.

После завтрака во двор крепости прибыл всадник. Он прибыл из войск Роберта Баратеона. Он утверждал, что король созвал встречу между лидерами Королевской армии. В том числе и передовых членов Легиона без знамен.

Встреча должна была состояться в тот же день в полдень в Кастерли-Рок. Так что Легионеры не могли терять времени. Как только они услышали сообщение, они приготовились немедленно отправиться в путь.

Лорд Грегор и Сандор тепло попрощались с сиром Тарренсом, леди Далией и леди Эллин. Их родители и сестра не хотели прощаться, но все же прощались. Они были уверены, что оба преодолеют надвигающуюся борьбу.

Дейси Мормонт должна была присоединиться к своему лорду-мужу в походе, поэтому они с Грегором оставили своего сына Рикарда на попечение леди Далии Клиган. Она не хотела расставаться с сыном, но единственным способом избежать этого было расставание с мужем. В любом случае, расставание должно было быть временным. Тем не менее, по крайней мере, если она расстанется с Рикардом, она сможет убедиться, что он будет в безопасности.

Дейси была не единственной женщиной, намеревавшейся участвовать в Восстании Грейджоев.

Обара Мартелл настояла на путешествии с отрядами Дома Клиганов из Крепости Клиганов. Сандор не возражал против просьбы своей избранницы, и его солдаты, казалось, уважали их обоих за это. Все они верили, что она станет прекрасной дамой для их будущего хозяина. Кроме того, Нимерия Мартелл останется со своим отцом, принцем Оберином, в качестве его оруженосца. Однако Эллария Сэнд предпочла остаться.

Хотя незаконорожденая дочь лорда Уллера могла хорошо вести себя в боевой обстановке, ей не нравилась прямая война. Вместо этого она позаботится об Элии и Обелле, пока их отец будет в отъезде.

Она также планировала помочь леди Далии любым возможным способом. А именно, она поможет ей ухаживать за Рикардом и другими детьми в Крепости Клигана. Этими конкретными детьми были не только Элия и Обелла. Среди них были все дети, прибывшие на юг в составе конвоя Легиона. Это были дети легионеров, прибывших в Западные земли.

Незаконорожденая дочь сира Гериона Ланнистера, Джой Хилл, была среди этой группы детей. Она жила в Рву Кейлин почти столько же, сколько и ее отец. Герион послал за ней, когда официально решил вступить в Легион.

Герион вспомнил, как король Роберт узаконил двух старших внебрачных дочерей принца Оберина Мартелла. В то время это было сделано в первую очередь как мера для обеспечения того, чтобы общее число наследников женского пола в Великих Домах было ближе по числу к общему числу наследников мужского пола. А теперь вместо этого одна из его бывших низкородных девушек выйдет замуж за представителя рыцарского дома в Западных землях.

Герион часто подумывал сделать то же самое для Джой. Он чувствовал, что она заслуживает собственного имени. В идеале он мог бы использовать то же оправдание, что и Оберин; она будет перспективой замужества для других Великих Домов.

На самом деле его мало заботила концепция использования собственной дочери в качестве половины брачного контракта. Кроме того, Джой уже была совершенно счастлива во Рву Кейлин. С бастардами там обращались хорошо, как и в Дорне. Кроме того, Джой завела множество друзей, как бастардов, так и законорожденых. Тот факт, что она была бастардом, похоже, нисколько ее не смущал.

Она может даже не хотеть собственного имени. Она, конечно, никогда не проявляла к ним никакого интереса.

Тем не менее Герион будет держать в уме идею легитимизации Джой. Насколько он знал, может наступить день, когда будет выгодно, практично и идиллически сделать ее Ланнистером. Ее мать Брайони была простой женщиной, поэтому лорд Тайвин Ланнистер, вероятно, не одобрил бы эту концепцию. Но Герион никогда особо не беспокоился о том, чтобы доставить удовольствие своему брату. Что действительно имело для него значение, так это его способность доставить удовольствие себе и своей дочери.

И его командир.

Выросший самым младшим из пяти детей Титоса, Герион никогда не был чужд власти. Несмотря на это, он не следовал слепо приказам своих братьев и сестер или кого-либо еще. По собственному правилу он принимал команды только от людей, которых мог понять, которыми мог восхищаться и с которыми мог общаться. Грегор Клиган был первым и единственным встреченным им человеком, который соответствовал всем трем этим критериям.

Герион был первым, кто записался в Легион без Знамени. Таким образом, он сражался вместе с Грегором Клиганом дольше, чем кто-либо другой в их рядах. В том числе Дейси Мормонт и принц Оберин. Кроме того, Герион знал Гору, когда он еще был вассалом его старшего брата. Тогда он и боялся, и уважал его. Он не боялся его так сильно в сейчас, но уважал его гораздо больше.

Некоторые распоряжения Грегора были расплывчатыми и сомнительными, но до сих пор все они выполняли благородные задачи. Пока они будут существовать (а не было оснований предполагать, что так и будет), Герион останется рядом с Горой.

«Я могу оставаться самым старым членом Легиона на долгие годы вперед. Представьте, что Тайвин подумает об этом.»

Эта мысль несколько позабавила его. Хотя Герион никогда намеренно не раздражал своего старшего брата, он с нетерпением ждал, когда увидит выражение лица Тайвина, когда последний обнаружит, насколько сблизились они с лордом Грегором Клиганом.

Герион был одним из легионеров, отправившихся с Грегором к Утесу Кастерли в то утро. Как и раньше, Оберин Мартелл и Дейси Мормонт ехали по обе стороны Горы.

Гериона попросили ехать по другую сторону Оберина. Это было устроено таким образом, чтобы другие Ланнистеры видели, что один из них рассматривается и трактуется как равный Горе. Это, по крайней мере, пойдет Легионерам на пользу в глазах Скалы.

По очень похожей причине Виктариону Грейджою поручили ехать по другую сторону Дейси. Крайне важно, чтобы все (не только Ланнистеры) заметили, что Железный капитан был в самом начале колонны легионеров. Это означало бы, что он был одним из самых уважаемых и надежных союзников Грегора Клигана. Это также было бы признаком того, что не все Железнорожденные были бесчестными.

Речные владыки, северяне, королевские владыки, буревестники, предельцы и владыки Запада все еще были рассредоточены на огромном пространстве между Крепостью Клигана и Утесом Кастерли. Обход этого огромного воинства занял бы слишком много времени; поэтому Легионеры и отряды из Крепости Клигана проскакали через нее. На протяжении всего пути они получили множество взглядов, многие из которых выражали удивление и благоговение.

Очевидно, они были поражены, увидев такую разношерстную компанию, проходящую через их ряды. Большинство из них слышали только о Легионе без Знамен и его всеобщем понимании. Это был самый первый раз, когда большинство этих солдат воочию увидели степень культурного и регионального разнообразия Легиона. Герион заметил их ошарашенные лица и подавил желание ухмыльнуться.

«Они могут глазеть на нас, но их смущает наша терпимость. Они не могут понять, что все девять типов Вестероса работают вместе. Ну что ж; может быть, однажды мы вылечим их от невежества.»

С того момента, как они вошли в лагерь Королевской Армии, и до момента, когда они вышли из него, легионеры ни разу не остановились и не дали отдых коням ни на секунду. Как и Сандор и его компания. Достаточно скоро оба отряда достигли базы Утеса Кастерли.

Несмотря на то, что они прибыли в пункт назначения, им еще предстояло пройти очень долгий путь, чтобы добраться до короля.

В своей высшей точке Кастерли-Рок был примерно в три раза выше Стены или Хайтауэра Староместа. К счастью, им не пришлось подниматься до самого верха. Но им придется пройти большую часть пути.

К счастью, высота и расстояние были их единственными трудностями. Главный вход в Скалу имел форму пещеры, известной как Львиная Пасть. Несмотря на то, что это природная достопримечательность, Львиная Пасть несколько раз подвергалась изменениям с тех пор, как Кастерли были изгнаны королем Ланном Умным. Теперь он был достаточно велик, чтобы в нем могли бежать двадцать всадников. Таким образом, легионеры смогли сохранить свой строй, пока они двигались вверх по широкому проходу. Как только они прошли Львиную Пасть, им пришлось пересечь сеть крутых искусственных дорог.

Восхождение заняло остаток утра. Благодаря знакомству Гериона со Скалой они не заблудились и не сбились с пути. Сандор тоже был немного знаком с планировкой, учитывая то время, что он провел там в качестве оруженосца лорда Тайвина. Тем не менее, даже под его управлением и под руководством Гериона, было удивительно, что легионеры и вассалы Клигана не утомили своих лошадей к концу подьема.

Во время поездки Герион мог бы поклясться, что слышал, как Грегор разговаривал сам с собой. Гора говорил не громче шепота, но Герион ясно слышал, как он сказал что-то вроде «Это все равно, что подниматься по ступеням Высокого Хротгара».

Это озадачило его. Кто-нибудь слышал о таком месте?

Чем бы ни был этот Высокий Хротгар, Герион предполагал, что он находится на очень большой высоте над землей. Если так, то аналогия Грегора была уместна. Даже уроженцы Скалы не любили трудный путь сверху вниз и наоборот.

Важно было то, что Грегор, Сандор и их группы не опоздали на встречу.

Незадолго до полудня они достигли вершины Скалы. Там их быстро спешили, и конюхи присматривали за их лошадьми. Когда всех гарронов, скакунов, верховых лошадей, боевых коней и меринов увели, их владельцев сопроводил в зал совета мастер над оружием Скалы, сир Бенедикт Брум.

Там уже собрались самые выдающиеся вожди Королевской армии. Среди них были Эддард Старк, Мейс Тирелл, Пакстер Редвин, Станнис Баратеон, Давос Сиворт, Хостер Талли, Тайвин Ланнистер, Кеван Ланнистер и Роберт Баратеон. Все собрались вокруг большого стола. Два рыцаря Королевской гвардии — сир Барристан Селми и сир Борос Блаунт — стояли на страже у стен.

Грегор Клиган вошел внутрь вместе с Дейси Мормонт, Оберином Мартеллом, Герионом Ланнистером, Виктарионом Грейджоем, Аллардом Сивортом, Гартом Хайтауэром и Смоллджоном Амбером. Сандор Клиган вошел внутрь один. Сир Уоллис Пеклдон, Обара Мартелл и другие подразделения Крепости Клигана остались снаружи комнаты, как и Нимерия Мартелл.

Когда братья Клиганы и легионеры вошли в зал, остальные мужчины уставились на них. Никто из них не сдвинулся с того места, где он стоял, кроме того, что был ближе всего к входу. Этим человеком оказался сам король.

Прошло пять лет с тех пор, как кто-либо в Легионе без знамен не видел Роберта Баратеона. Видимо, годы пошли ему на пользу. Хотя он сидел на Железном троне, он явно проводил много времени и на ногах. Его телосложение было таким же прочным и грозным, как всегда. Он немного прибавил в весе, но в основном это были мышцы. В частности, говорили, что Роберт любил выпить, но Герион никогда не видел человека более трезвого.

Когда король приблизился, Грегор, Сандор и другие легионеры — за заметным исключением Виктариона — слегка склонили головы в его сторону.

— Ваша светлость, — пробормотал Грегор Клиган, возвращаясь в свой полный рост.

— «Добро пожаловать, лорд Грегор, — сказал в ответ король олень, ухмыляясь, — очень приятно видеть вас здесь».

Затем он оглядел других людей, которые только что вошли в комнату. Он остановился, когда его взгляд остановился на Виктарионе. Он нахмурился, и его взгляд задержался на железнорожденном воине. Он пробормотал:

— «Однако я не могу сказать то же самое обо всей вашей нынешней компании».

Виктарион Грейджой хмыкнул на это, но ничего не сказал. Заранее он заверил своих коллег, что не позволит никаким уничижительным замечаниям короля или королевских генералов спровоцировать его. Он позволит Грегору говорить все.

— Я не виню вас за подозрения, ваша светлость, — откровенно заявил Грегор.

— «Подозрения, которыми вам следует поделиться, — заявил Роберт, — менее чем в десяти лье отсюда Железный флот пытался сжечь флот западных земель в прошлом месяце. Но даже после этого вы явились на эту встречу с железнорожденным».

— «Железнорождённый, который оказался братом того самого человека, который развязал эту войну, ни меньше», — указал Тайвин Ланнистер.

Рассчитывайте на то, что Тайвин сформулирует очевидное. Особенно, когда очевидное очень бесполезно.

— Лорд Виктарион на нашей стороне, — твердо произнес Грегор.

— И ты можешь быть в этом уверен? — с сомнением спросил Мейс Тирелл.

— Да, — просто ответил Грегор.

— «Не могли бы вы рассказать нам, почему?» — спросил Тайвин.

— «Поскольку я служил с ним, — рассуждал Грегор, — ни вы, ни кто-либо за этим столом не может утверждать этого, лорд Тайвин. Я один имею право говорить за него, и я буду говорить за него. Итак, послушайте: лорд Капитан Виктарион — порядочный и благородный человек. Он присоединился к Легиону без Знамен по собственной воле. Он единственный из выживших сыновей Квеллона Грейджоя, разделяющий идеалы своего отца. Он твердо верит в мое дело. Прежде всего… Я доверяю ему».

Роберт и лидеры Королевской армии были ошеломлены всеми этими пунктами. По правде говоря, другие легионеры тоже были ошеломлены. Виктарион был ошеломлен больше всех.

— и своею жизнь? — предположил Тайвин.

Грегор колебался, но только мгновение. После этого он медленно оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на Железного капитана, а затем снова повернулся лицом и строго произнес:

— «Да, ценой моей жизни».

При этом Киван Ланнистер отошел от стола и направился к Горе. В одной руке он сжимал развернутый лист бумаги. Когда он оказался в пределах досягаемости самого высокого человека в комнате, он протянул бумагу Грегору и предложил:

— «Скажи это еще раз после того, как прочитаешь это, лорд Грегор».

Герион поднял бровь, когда его командир взял пергамент у своего второго старшего брата.

— «Что это?» — спросил Грегор, глядя на бумагу.

— «Он прибыл сегодня утром, — сообщил ему Тайвин. — Ворона прислали из рва Кейлин».

Герион и его спутники наблюдали, как Грегор читал содержание письма. Чем больше он читал, тем больше казалось, что его глаза постепенно расширяются.

— «Мой господин?» — обеспокоенно спросил Герион, кладя руку на спину Грегора.

— В Легионе было восстание, — мрачно объявил Грегор.

— «что?» — тихо спросила Дейси Мормонт.

Грегор сообщил:

— «Согласно этому, несколько легионеров Железнорожденных попытались захватить Ров Кейлин во имя лорда Бейлона».

— «Когда это произошло?» — спросил Оберин Мартелл.

Кеван Ланнистер подчеркнул:

— «Это письмо датировано совсем недавно. Если предположить, что оно было написано сразу после разрешения конфликта, повстанцы, должно быть, подождали, пока вы не пересечете мост лорда Фрея».

Меньше недели назад.

— «Насколько плохо?»

Малый джон Амбер с тревогой спросил Гору:

— «Какие повреждения?»

— «К нашему счастью, Черная Рыба быстро подавил восстание, — сообщил Грегор. — Под его руководством остальным легионерам удалось сокрушить диссидентов в течение часа. Все они были убиты или заключены в тюрьму».

— «Какие потери с нашей стороны?» — с опаской спросил Герион.

— «Никто из простых людей не погиб, — провозгласил Грегор. — Однако погибло около двух десятков верных легионеров. Сир Бринден предоставил список потерь».

Грегор передал письмо своим товарищам-легионерам. Каждый из них потратил минуту на то, чтобы просмотреть его, а затем передал дальше.

Когда Герион получил письмо, он лишь бегло просмотрел список жертв. Большинство имен он не знал или знал лишь немного. К сожалению, в этом списке были и прекрасные рыцари. Сир Осмунд Кеттлблэк был одним из них.

Герион был ошеломлен, когда обнаружил это. Он видел Осмунда в действии. Хотя он и не был одним из лучших фехтовальщиков, которых когда-либо видел Герион, он все же был очень способным и грозным воином. Он также был членом ближайшего окружения Грегора Клигана. Герион, возможно, не был так близок с Осмундом, как с другими членами, но он по-прежнему считал Кеттлблэка надежным союзником.

— «Освелл Кеттлблэк должен быть проинформирован о том, что его наследник погиб», — посоветовал Герион, возвращая письмо Грегору.

— Он будет уведомлен, — заявила Гора. — Не беспокойся, Герион. У сира Осуэлла есть еще два сына, и он узнает, что его старший погиб при исполнении служебных обязанностей. Это должно его немного утешить.

— «Действительно, — согласился Пакстер Редвин, — нет лучшего пути».

— «Я согласен, — заявил Тайвин Ланнистер, — но как бы то ни было, этот вопрос представляет собой серьезную проблему. Одно восстание Железнорожденных уже произошло на суше. Кто сказал, что другого не будет?»

— Я могу гарантировать, что этого не произойдет, — настаивал Грегор, — и позвольте мне объяснить мою уверенность. Несколько месяцев назад я получил достоверную информацию о возможности того, что Бейлон Грейджой спровоцирует восстание. В качестве меры предосторожности я приказал лорду Виктариону провести перекрестный допрос Железнорожденных легионеров. Тщательно изучив каждого из них, он определил, кто из них был верен нам, а кто — его брату. Всех, кто попадал в последнюю категорию, оставляли у Рва Кайлин. Когда я передал командование рвом Сиру Бриндену Талли, он заверил меня, что будет внимателен к Железнорожденным. Именно поэтому он смог так быстро подавить восстание».

— «Что ж, мой брат компетентный человек, — признал Хостер Талли, — даже в этом случае этого фиаско можно было бы вообще избежать, если бы вероломные Железнорожденные были заключены в покои, как только король объявил войну».

— «Это создало бы невозможный прецедент в Легионе без Знамени», — возразил Грегор.

Да, создали бы. Прочные узы доверия и товарищества, над созданием которых мы так усердно работали, могли разрушиться.

— «Иногда необходимо создать прецедент», — заявил Роберт Баратеон.

— Кроме того, какие у вас есть гарантии, что словам лорда Виктариона можно верить?

заметил Тайвин Ланнистер:

— «Вы попросили капитана Железнорожденных вынести приговор своим соотечественникам. Его происхождение делает его предвзятым. Гораздо более практичным решением было бы удалить всех Железнорожденных из ваших рядов».

Грегор вздохнул и сердито пробормотал:

— «Я думал, что прошли те дни, когда всю семью человека судили по поступкам одного».

— «Возможно, так и есть, — предположил Станнис Баратеон, — остальные из нас не так неосторожны».

Именно здесь Виктарион Грейджой наконец вступил в дискуссию. Он шагнул вперед и произнес мягко, но с силой:

— «Милорды».

Все головы повернулись к Железному Капитану. Сохраняя свою обычную гримасу, он заявил:

— «Вас нельзя обвинить в том, что вы считаете всех железнорожденных интриганами, коварными лжецами. Было время, когда я сам считал, что все жители зеленых земель слабы, жалки и бессильны. После службы в Легионе без знамен Я преодолел свои предубеждения. Позвольте мне помочь вам преодолеть ваши».

Герион заметил ухмылку на лице Грегора. Оно было наполнено гордостью и удовлетворением.

К этому моменту большинство лидеров Королевской Армии начали верить, что Гора была права насчет честности Виктариона. Даже сам король задумался.

— «Вы хотите шанс доказать свою лояльность?» — предположил Роберт Баратеон.

Виктарион слегка кивнул головой.

Роберт скрестил руки на груди и скомандовал ему:

— «Встань на колени».

Виктарион был немного встревожен резкостью этого приказа. Герион знал, что никогда в жизни не преклонял колени ни перед одним мужчиной. Даже Грегору или его старшим братьям. Герион молился, чтобы он принял правильное решение.

«Не будь упрямым. Эта ситуация может стать неприятной.»

К его счастью, этого не произошло. Медленно Виктарион опустился на одно колено перед королем-оленем и склонил перед ним голову. С этой позиции он провозгласил:

— «Я, Викторион из Дома Грейджоев, присягаю тебе, Роберт из Дома Баратеонов. Клянусь солью, клянусь морем, клянусь Утонувшим Богом».

Роберт был доволен этим. Он улыбнулся и положил руку на плечо Железного капитана, сказав:

— «Вы можете вставать».

Виктарион быстро подчинился этой команде. Когда он снова встал на ноги, Роберт посмотрел ему в глаза и сказал:

— «Я ценю вашу клятву, и я верю, что вы имеете в виду добро, но произнести эти слова недостаточно. Во-первых, вы должны доказать мне, что вам можно доверять.

Он подвел Виктариона к столу. Киван жестом пригласил Грегора и остальных тоже подойти. Герион нетерпеливо последовал за братом.

Это должно быть интересно.

На столе была разложена подробная карта Вестероса. Несколько крошечных фигурок были разбросаны по западной половине карты. Эти статуэтки представляли известное на данный момент местонахождение Железного флота и Королевской армии.

Роберт указал пальцем на Закатное море и произнес:

— «Как вы знаете, Железнорождённые попытались провести внезапную атаку на Ланниспорт. Их цель, очевидно, состояла в том, чтобы сжечь флот западных земель. К счастью, до того, как было потеряно слишком много кораблей, нам удалось чтобы отбросить Железный Флот».

— Во многом благодаря информации, которую нам предоставил лорд Грегор, — добавил Давос Сиворт.

— «Совершенно верно, — признал Роберт Баратеон, — увы, этого поражения недостаточно, чтобы обескуражить Бейлона Грейджоя. Я прав?»

— «Да, ваша светлость, — подтвердил Виктарион, — мой брат напал на Ланниспорт, потому что видел в их флоте величайшую линию обороны Западных земель. Сожжение этих кораблей дало бы ему полную свободу совершать набеги на западную половину побережья этой страны. Поскольку ему это удалось лишь частично, ему придется приспособиться к более осторожному подходу. Но это восстание далеко не окончено. На данный момент нам удалось лишь задержать его действия».

— Я так думаю, — пробормотал Эддард Старк, — ты говоришь «мы». Значит ли это, что ты действительно поможешь нам остановить твоего брата?»

— Да, мой лорд, — ответил Виктарион.

Роберт Баратеон кивнул и заявил:

— «Тогда скажите нам, лорд Виктарион, каким будет его следующий шаг?»

Виктарион посмотрел на карту и внимательно ее изучил. После минуты непрерывного молчания он указал на два места вдоль западного побережья. Сделав это, он заявил:

— «Его силы направятся к Сигарду и Фэркаслу. Первое — это все, что стоит между ними и остальными Речными землями. Второе — укрепленная цитадель, окруженная водой. Оба являются главными целями для нападения Железного флота.

Другие лорды записали все, что только что услышали. Пакстер Редвин посмотрел на Железного капитана и спросил:

— «Можем ли мы быть в этом уверены?»

— Совершенно уверен, — заявил Грегор Клиган, — я могу подтвердить все, что только что сказал лорд Виктарион.

— А почему так, лорд Грегор? — заинтересованно спросил Киван.

Грегор оглядел комнату и объяснил:

— «Давным-давно я получил некоторую информацию о последовательности действий лорда Бейлона. После того, как он сжег флот в Ланниспорте, он сразу после этого планировал атаковать Сигард и Фэйркасл. Хотя мы спасли большую часть флота, я могу вас уверить, что он все еще намерен провести эту кампанию».

— «Я не удивлюсь, — утверждал Хостер Талли, — Сигард и Фэйр-Айл находятся практически на расстоянии плевка от Железных островов».

Эддард потер подбородок, а затем спросил:

— «Откуда эта информация?»

— «Я не могу сказать, — прямо ответил Грегор, — и не могу объяснить, почему я не могу сказать. Все, что я могу вам сказать, это то, что я получил эту информацию из моего собственного очень надежного источника».

О да. Опять «источник».

Прошло почти семь месяцев с тех пор, как Грегор впервые сообщил ближайшему окружению о своем тайном источнике. С тех пор он ни разу не упомянул об этом снова. Но Герион часто задавался вопросом, что это за источник на самом деле. Только по просьбе Грегора он и его коллеги не просили разъяснений.

Тем не менее, король и его сторонники не удовлетворились этим расплывчатым описанием.

— «Как мы можем доверять этому «источнику», если мы не знаем, кто это такой?» — риторически спросил Роберт Баратеон.

— Вы спрашиваете лорда Вариса о том, как его маленькие птички поют свои песни? — проницательно возразил Грегор.

— «Нет, но, по крайней мере, мы знаем о его птицах, — возразил Тайвин Ланнистер, — у вас есть собственные птицы, лорд Грегор?»

— «Я не использую птиц, — откровенно заявил Грегор. — Кстати, вам может быть интересно узнать, что именно этот источник спас ваш флот, милорд».

Герион старался не насмехаться над выражением лица старшего брата.

Похоже, даже великий Тайвин Ланнистер может быть озадачен.

Грегор продолжил:

— «Человек с вашим интеллектом должен понимать, что то, что вы были готовы к нападению на Ланниспорт за несколько месяцев до этого, было не просто счастливым совпадением. Вы уже знаете, что мое предостережение было тем, что предотвратило большую трагедию. но это предупреждение было предоставлено моим источником. Подумайте об этом. Благодаря моему источнику, сотни моряков западных земель все еще живы».

— Это… это правда, — неохотно признал Тайвин Ланнистеред, — но если вы знали — или даже подозревали, — что Железные острова будут восставать, почему вы не сообщили об этом короне напрямую?

— «В то время у меня не было веских доказательств, — сказал Грегор. — Мои слова были всем, что у меня было тогда».

— «Кажется, это все, что у тебя есть сейчас, — заметил Станнис Баратеон.

— «Возможно, — заявил Грегор, — но, учитывая обстоятельства, которые привели нас сюда, я хотел бы думать, что сегодня мое слово имеет немного больше силы».

— Посмотрим, так ли это, — пробормотал Роберт Баратеон. Он снова посмотрел на карту и подумал вслух:

— «Поскольку у нас нет окончательного способа предсказать фактические перемещения Бейлона, мы будем считать, что утверждения лорда Грегора и лорда Виктариона верны. С учетом сказанного, мы также должны предположить, что Железный флот в самое ближайшее время отплывет в Сигард и Фэркасл».

— Что нам сделать, чтобы остановить их, ваша светлость?

Эддард Старк задал вопрос, который был у всех на уме.

— «Обычно я бы предложил устранить проблему у источника, — объявил король Роберт, указывая пальцем на Пайка, — но к тому времени, когда наши корабли достигнут Железных островов, корабли Бейлона уже могут быть на полпути к месту назначения. Таким образом, нам нужно сконцентрироваться на защите Сигарда и Фэркасла».

— «Как мы будем действовать?» — спросил Пакстер Редвин.

— «У нас есть два варианта: укрепить крепости или полностью предотвратить осаду, — заявил Роберт Баратеон, — Опять же, поскольку точное расписание Бейлона неизвестно, мы можем не успеть выставить подкрепление в Сигарде и Фэйркасле или даже получить их туда вовремя. Поэтому наша единственная альтернатива — перехватить Железнорожденных до того, как они туда доберутся».

Это последнее заявление вызвало волну беспокойства в комнате.

Как раз тогда, когда все начало налаживаться…

— Ты предлагаешь нам сразиться с Железнорожденными в открытом море? — недоверчиво спросил своего брата Станнис Баратеон.

— Да, — сказал Роберт несколько насмешливо, — на войне обычно встречаешь врага на поле боя.

— «На войне обычно сражаются на настоящих полях, — рассуждал Эддард Старк, — Роберт, в то время как материк Вестероса принадлежит нам, а Железнорожденные почти что живут в море. Вступать с ними в бой там было бы безумием».

— «Я должен согласиться с лордом Эддардом, — заметил Мейс Тирелл, — на палубе корабля Железнорожденные не имеют себе равных. Известно, что они побеждают силы, в три раза превышающие их собственные. И даже когда лорд Пакстер, лорд Станнис и лорд Тайвин объединив свои флоты, Железный флот по-прежнему значительно превосходит наш».

— «Наш единственный выход — встретить их в море, — настаивал Роберт. — Если мы этого не сделаем, Сигард и Фэркасл будут потеряны. А вместе с ними и безопасность Речных и западных земель.

— «Тогда мы все будем жить в водяной могиле», — тихо пробормотал Давос Сиворт.

Почти все там думали примерно одинаково, но Луковый Рыцарь был единственным, кто осмелился высказать эту мысль. Роберт казался разочарованным или разгневанным тем, что его коллеги были так недовольны его предложением. Это был плохой знак.

Когда лидер начинает сомневаться, тогда последователи должны начать паниковать.

К счастью, паники не было. В этот момент Грегор Клиган положил руки на стол, наклонился вперед и сердито пробормотал:

— «Вы что, не верите в себя?»

— «Это не вопрос веры, лорд Грегор, — рассуждал Кеван Ланнистер, — Железный флот способен сеять хаос на побережье западных земель. В открытой воде они могут сделать еще хуже — намного хуже. Любой здравомыслящий человек не пожелал бы встретиться с ними в море».

Грегор на мгновение задумался и смиренно кивнул головой. Затем он расплылся в улыбке и лукаво предложил:

— «Что, если я скажу вам, что у нас могут быть средства, чтобы уравнять шансы в нашу пользу?»

Это привлекло всеобщее внимание.

— «Что это означает?» — остро спросил Роберт Баратеон.

— «Я хочу вам всем кое-что показать, — двусмысленно заявил Грегор Клиган, — но сначала мы должны пойти куда-нибудь еще».

— «Где?» — спросил Мейс Тирелл.

— Где-нибудь снаружи, — прямо пробормотал Грегор, — желательно где-нибудь на открытом месте.

— «В это время дня на тренировочном дворе должно быть чисто, — сообщил Герион Ланнистер. Это был первый раз, когда он заговорил с начала собрания. Он привык говорить последним. Но нечасто за ним оставалось последнее слово.

— Этого достаточно, — одобрительно сказал Грегор. Он подошел к двери комнаты и сказал остальным:

— «Следуйте за мной, если хотите. Мы продолжим собрание на тренировочном дворе».

Это была скорее просьба, чем приказ. Тем не менее, каждый человек в этой комнате добровольно решил сопровождать лорда Грегора наружу. Вот только нужно было знать, что у него есть такого, что могло бы дать им преимущество перед Железнорожденными в морской войне.

Когда все вышли из комнаты, Аллард Сиворт догнал своего отца, сира Давоса. Во время встречи они только обменялись взглядами и улыбками; никаких реальных слов не было сказано. Когда они оба вышли из зала совета, у них наконец появилась возможность поговорить. Луковый рыцарь обрадовался, увидев своего второго сына.

Этого следовало ожидать.

Если не считать случайных писем, они не переписывались друг с другом более трех лет. Прогулка до внутреннего двора займет всего несколько минут, но этого времени было достаточно, чтобы они обьеденились.

Их сюзерен, лорд Станнис Баратеон, наблюдал за этим общением между отцом и сыном. Как ни странно, он обнаружил, что несколько завидует им. Он никогда не был так привязан к собственному отцу, и у него не было собственных сыновей. Хотя Станнис никогда не был сентиментальным человеком, он всегда ценил святость семейного единства.

Жаль, что в наши дни мало кто ценит эту святость.

Его жена, леди Селиса из дома Флорентов, носила его первого ребенка. Она должна была родить очень скоро. По словам мейстера Крессена, первенцем Станниса почти наверняка будет девочка. Станнис был недоволен, но он привык к разочарованиям. Тем не менее, он никогда не выражал своего недовольства. Он никогда не жаловался на то, чего у него не было. Он стремился сосредоточиться на том, что могло принадлежать ему.

«У нас с Селисой будут еще дети. Один из них обязательно будет мальчиком.»

Когда легионеры и лидеры Королевской армии вышли из зала совета, к ним присоединились солдаты из Крепости Клигана и несколько стражников из дома Ланнистеров.

К этому моменту группа насчитывала более пятидесяти человек. Давос и Аллард были единственными во всей этой компании, кто произнес хоть слово по дороге во двор. Остальные молча последовали за лордом Грегором Клиганом.

Когда они добрались до внутреннего двора, он оказался пуст, как и предсказывал Герион Ланнистер. Грегор попросил принести прочную плетеную корзину, деревянный поддон и плиту из твердого камня. Лорд Тайвин послал за этими предметами, и слуги Скалы поспешили их найти.

Пять минут спустя эти три предмета уже лежали во дворе. Каменная плита стояла в самом центре поляны. Плетеная корзина была установлена на плите. Деревянный поддон был прислонен к плите под крутым углом.

Грегор приказал всем встать во дворе так, чтобы каменная плита и плетеная корзина были полностью скрыты деревянным поддоном. Он также следил за тем, чтобы они сохраняли определенное расстояние между собой и этими тремя объектами.

Это должно оказаться самым… интригующим.

Как только Гора удовлетворился тем, где все стоят, он полез в свой камзол и вытащил небольшой кожаный мешочек. Развязав и расширив горловину мешочка, он протянул левую руку. Затем он перевернул мешочек над левой рукой, и его содержимое высыпалось наружу.

Содержимое оказалось крупнозернистым порошком. Порошок издавал странный запах, как пепел, оставшийся в очаге после того, как огонь погас. Оттенок порошка был преимущественно черным, но кое-где встречались серые пятна.

Грегор оглядел собравшуюся толпу и объявил:

— «То, что я держу здесь, представляет собой смесь трех минералов: угля, серы и моего собственного творения, которое я называю селитрой. Каждый из этих ингредиентов сам по себе служит множеству полезных целей, таких как тип топлива или окислителя. Вместе… они образуют очень опасное соединение. Я называю это соединение «черным порохом».

Станнис заметил любопытное выражение лица старшего брата.

Его всегда было легко очаровать.

Однако проповедь Горы захватила не только Роберта. Большинство лидеров Королевской Армии, солдаты Сандора и даже товарищи-легионеры Грегора также были глубоко заинтересованы. Очевидно, даже самые близкие к лорду Рва Кейлин совершенно не знали о существовании этого черного пороха.

Если он приложил усилия, чтобы создать эту смесь в полной секретности, это должно быть действительно замечательно. Опять же, если он создал его незаметно для всех, он может оказаться не слишком впечатляющим.

— Что делает этот «черный порох», милорд? — спросил Эддард Старк.

— «Это было бы трудно описать словами, — сказал Грегор, — поэтому я продемонстрирую».

Грегор вернул черный порох в кошель. Затем он вынул короткий кусок толстой бечевки, пропитанной маслом. Он засунул половину куска бечевки в мешочек, а затем потянул за шнурки мешочка, пока его горловина почти полностью не закрылась. Места как раз хватило, чтобы торчала вторая половина бечевки.

Затем он несколько раз хорошенько встряхнул мешочек, чтобы спрятанная половина шпагата зарылась в кучу черного пороха. Делая это, он никого конкретно не спрашивая произнес:

— «Можно мне зажженную свечу?»

Опять же, его просьба была довольно озадачивающей.

Он хочет зажженную свечу прямо сейчас? Это средь бела дня.

Лорд Тайвин приказал другому из своих слуг принести свечу и зажечь ее. Когда слуга вернулся со свечой, он тут же отдал ее Грегору.

Грегор воспользовался моментом, чтобы убедиться, что все находятся не менее чем в десяти метрах от центра двора. Убедившись в этом, он поднес пламя свечи к пропитанной маслом бечевке. Шпагату потребовалось меньше секунды, чтобы загореться. Когда пламя начало медленно распространяться по шпагату, Грегор оглядел свою компанию и сказал им:

— «Смотрите очень внимательно. И я советую вам заткнуть уши».

Сандор Клиган и семеро легионеров решили прислушаться к этому второму утверждению и прижали руки к бокам голов. Все остальные держали руки по бокам. Тем не менее, Грегор продолжил демонстрацию.

Когда пламя на шпагате достигло горлышка мешочка, Грегор развернулся и швырнул его в деревянный поддон. Сразу же после того, как он бросил мешок, он пригнулся и прижал руки к ушам. Его брат и коллеги сделали то же самое. Станнис и все остальные просто смотрели, почти не двигая мускулами.

В тот момент, когда сумка приземлилась на поддон, раздался оглушительный взрыв.

Взрыв был настолько громким и мощным, что те, кто стоял ближе всего к нему, чуть не сбились с ног. Это не произошло благодаря людям, стоящим прямо позади них.

В течение пяти секунд сразу после взрыва по всему двору разлетались осколки гравия, щепки и куски камня. Все они были крошечными по размеру, но многочисленными.

Сандор заметил, что запах пепла вернулся. Не только это; он увеличился в геометрической прогрессии. Судя по силе запаха, рядом действительно лежала куча пепла.

Кроме того, от взрыва осталось огромное облако дыма. Оно покрывало большую часть двора и постепенно расширялось, пока не покрыло им все окрестности. Король Роберт и многие другие отвернулись, чтобы он не попал им в глаза. У некоторых из них появился кашель. К счастью, кашель длился ровно столько, сколько был дым.

Через пару минут дым рассеялся, и результаты взрыва стали видны во всей красе.

Ничего не осталось ни от плетеной корзины, ни от деревянного поддона, ни от каменной плиты. Все они превратились в руины.

Грегор улыбнулся увиденному и повернулся ко всем остальным. Он скрестил руки на груди и с гордостью заявил:

— «Как видите, черный порох так же смертоносен и разрушительен, как лесной пожар. Однако он действует гораздо быстрее, и его гораздо легче контролировать».

— Похоже на то, — сухо пробормотал Роберт Баратеон. Он расплылся в легкой ухмылке и заметил:

— «Это было… весьма впечатляюще, милорд».

Грегор слегка кивнул в знак признательности и заявил:

— «Спасибо, ваша светлость. Посмотрим, произведет ли это впечатление и на Железный флот?»

— «Возможно, мы будем это использовать»

уступил Роберт,

— «Скажите мне, как вы сделали это соединение?»

— Так же, как все делается: постоянными пробами и ошибками, — просто ответил Грегор.

Оберин Мартелл выступил вперед и заявил:

— «Я уверен, что мы бы заметили, если бы вы экспериментировали с этим веществом. Один только шум был бы разоблачением. Но мы так и не поняли, когда же ты нашел возможность испытать свое творение, Грегор?

— «Я никогда этого не делал, Оберин, — признался Грегор, — на самом деле, я сам не знал, что это действительно сработает, до этого самого момента. Насколько я знал, черный порох мог вообще ничего не делать».

Красный Змей усмехнулся. Дейси Мормонт, Роберт Баратеон, Сандор Клиган и некоторые другие присутствующие тоже немного захихикали.

Неудивительно, что Станнису было не до смеха. Некоторые утверждали, что он так и не научился даже улыбаться.

Разве лорд Грегор не понимает, что он просто рисковал выставить себя ослом? Перед своим КОРОЛЕМ?

Роберт явно не разделял мировоззрения своего младшего брата. Он сосредоточил свое внимание на остатках в центре двора и спросил:

— «Сколько у вас черного пороха?»

— «Еще сто мешочков такой же емкости, как этот, сейчас в моем лагере, — просветил его Грегор, — у меня тоже достаточно угля, серы и селитры, чтобы сделать еще тысячу. Их нужно только смешать».

Станнис Баратеон подошел к своему брату и спросил:

— «Если вы угадаете, лорд Грегор, сколько мешков потребуется, чтобы потопить один корабль Железнорожденных?»

Гора думал об этом около минуты, а затем предположил:

— «Это будет зависеть от размера корабля и реакции команды. Но если вы предпочитаете приблизительную оценку… я бы сказал, девять или десять мешков».

— Звучит довольно точно, — согласился Виктарион Грейджой.

— «Если это так, у нас должно быть достаточно черного пороха, чтобы уничтожить более половины Железного флота», — заметил Пакстер Редвин.

— Похоже на то, лорд Пакстер, — согласился Грегор, — однако, прежде чем мы применим черный порох в боевой обстановке, мне потребуются некоторые заверения.

— Какие заверения, милорд? — спросил Давос Сиворт.

Грегор твердо заявил:

— «Во-первых, я и только я буду определять, как распределяется черный порох, а также кому он распределяется. Крайне важно, чтобы каждый, на кого возложена обязанность по обращению с черным порохом, умел делать это должным образом и ответственно. Малейшая ошибка может привести к разрушительным последствиям для наших собственных сил. Кроме того, наличие слишком большого количества черного пороха на любом из наших кораблей может быть весьма опасным, поэтому я должен ограничить его количество, хранящееся на каждом корабле. Если после войны на каком-либо из наших кораблей текущий запас черного пороха все еще остается, все, что останется, будет передано мне и Легиону без Знамен. Наконец… знания о том, как делать черный порох, никому не должны передаваться».

Все внимательно слушали короткую проповедь Грегора и не возражали против большинства его тезисов. Последний, однако, показался многим из них довольно требовательным.

— Это очень строгое условие, лорд Грегор, — заметил Киван Ланнистер.

— Я это понимаю, — пробормотал Грегор Клиган, — но это не подлежит обсуждению. Я не допущу, чтобы черный порох был создан кем-либо, кроме меня самого.

— «Почему?»

Тайвин с сомнением пробормотал:

— «Значит, вы можете владеть исключительными правами на его производство, как и на свои строительные материалы?»

Гора медленно покачал головой и провозгласил:

— «О нет, лорд Тайвин. В отличие от бетона и цемента, я не собираюсь продавать черный порох. Это чрезвычайно летучее и небезопасное вещество. В неправильных или неумелых руках это может нанести неисчислимый ущерб. Я не буду участвовать в таком безрассудном разрушении».

Теперь он начинает противоречить сам себе. Он хоть это осознает?

— «Если черный порох настолько нестабилен, почему вы вообще заставили нас его использовать?» — с любопытством спросил Станнис Баратеон.

— Я никогда не говорил, что он нестабилен. Я говорил, что с ним нужно обращаться правильно, — возразил Грегор. — Имейте в виду, лорд Станнис, по сути, это сухой эквивалент лесного пожара. Поэтому с ним тоже нужно обращаться как с лесным пожаром. пироманты Королевской Гавани не делятся своей формулой дикого огня ни с кем, кроме своего ордена. Таким же образом я намерен столь же тщательно следить за изготовлением и распространением всего черного пороха. На время этой войны я позволю Королевской Армии использовать его. Но как только война закончится, я ожидаю, что весь оставшийся черный порох будет возвращен мне».

— «Что делать с оставшимся черным порохом?» — спросил Гарт Хайтауэр.

Я хотел бы знать это сам.

— «Он будет храниться у Рва Кейлин до следующей войны», — торжественно объявил Грегор.

Приемлемое решение. В любом случае вряд ли «следующая война» будет через много лет. В конце концов, как только станет известно, что у Магистра Ордена Роберта есть оружие столь же разрушительное, как лесной пожар, любой, у кого есть здравомыслие, как у Пятнистой морды, будет знать, что лучше снова восстать против короны.

— «Хорошо, лорд Грегор, — заявил Роберт Баратеон, — я позабочусь о том, чтобы наши войска поняли, что с черным порохом обращаются осторожно, и что никто из них не пытается оставить его себе».

— Я благодарен за это, ваша светлость, — одобрительно заявил Грегор Клиган.

— «Тебе не нужно беспокоиться о том, что кто-то из моих людей возьмет немного без твоего согласия», — прямо пробормотал Эддард Старк.

— Или любой из моих, — уступил Мейс Тирелл.

Тайвин Ланнистер и Хостер Талли дали одинаковую клятву, и Станнис Баратеон был последним, кто согласился.

Как только все великие лорды согласились с условиями Грегора, Роберт Баратеон повернулся лицом к толпе и объявил:

— «Теперь, когда установлено, что у нас есть преимущество над Железнорожденными, я утверждаю, что мы продолжаем реализацию моего предложения перехватить Железный Флот до того, как они добраться до Сигарда и огненного острова».

На этот раз предложение Роберта не встретило ни сопротивления, ни отказа.

— «Да будет так, — пробормотал король-олень после периода молчания, — теперь мы должны решить, как эти контрмеры будут разработаны и реализованы».

— Вернемся в зал совета, ваша светлость?

предположил Эддард Старк.

Роберт кивнул на вопрос своего лучшего друга.

Все в группе вышли из двора и начали возвращаться тем же путем, которым пришли. По дороге Станнис услышал что-то похожее на низкий стон.

Оказалось, что это желудок его брата. Вскоре другие услышали стон и посмотрели в сторону короля.

Заметив взгляды, Роберт покраснел и прокомментировал:

— «Извините, я не ел с восхода солнца».

— «Никто из не придумывает, ваша светлость», — с юмором сообщил Эддард своему лучшему другу.

— Может быть, нам будет полезно перекусить, — предложил Роберт.

— Я прикажу принести в зал совета мясо и мед, ваша светлость, — предложил Тайвин Ланнистер.

— Очень хорошо, лорд Тайвин, — с радостью согласился Роберт на предложение своего тестя.

Достаточно скоро большая группа вернулась в зал совета. Как только легионеры и лидеры Королевской армии снова собрались, Тайвин послал за едой и питьем. Роберт предложил подождать, пока принесут еду, чтобы возобновить боевые планы, и никто не возражал.

Пока они ждали обеда, все в комнате проводили время, разговаривая с кем-то еще. Гарт Хайтауэр разговаривал с Мейсом Тиреллом и Пакстером Редвином, Аллард Сиворт разговаривал с Давосом Сивортом, Эддард Старк разговаривал с Робертом Баратеоном и так далее.

Станнис был почти единственным человеком, который не участвовал ни в одном из этих разговоров. Он просто стоял в стороне и наблюдал за остальными, пока они обьединялись.

Затем, в какой-то момент, к нему подошел Грегор Клиган и спросил:

— «Могу ли я переговорить с вами, лорд Станнис?»

— «Это будет зависеть от темы вашей речи», — стоически ответил Станнис Баратеон.

— Это связано с безопасностью твоей семьи, — сообщил ему Грегор.

Этим ему удалось привлечь внимание лорда-оленя. Он посмотрел Горе в глаза и сказал ему:

— «Я слушаю».

Грегор сначала проверил, чтобы убедиться, что они не летают над головой, а затем заявил:

— «Я слышал, что леди Селиса беременна».

— Вы правильно поняли, — подтвердил Станнис, — конечно, остальная часть страны тоже это слышала. Общеизвестно, что моя жена беременна.

— Да, милорд, — согласился Грегор, — но то, что я должен вам сказать вам не понравиться.

— Продолжай, — поманил его Станнис.

Грегор просветил его:

— «В начале прошлого года Легион обнаружил существование группы фанатичных сторонников Таргариенов где-то в стране. Мы активно работаем над тем, чтобы уничтожить этих предателей, но пока мы относимся к ним как к реальной угрозе короне.

— «Являются ли они подтвержденной угрозой для Роберта и его семьи?» — спросил Станнис.

— «Да, — подтвердил Грегор, — однако они представляют еще большую угрозу для вас и ваших близких».

— «Как так?» — с тревогой спросил Станнис.

— «По данным нашей разведки, как только родится ваша наследница, ее вскоре попытаются убить», — сообщил ему Грегор.

Откуда он знает, что у меня будет дочь?

Хотя это был отличный вопрос, Станнис не выразил его словами. Вместо этого он спросил:

— «Вы знаете, как они попытаются это сделать?»

— «Еще до того, как ей исполнится год, ей сделают анонимный подарок, — сообщил Грегор. — Подарком будет кукла. Лоялисты надеются, что кукла будет помещена в колыбель вашей дочери».

— Какой вред может причинить ей простая кукла? — спросил Станнис вслух.

— Она будет испорчена серой хворью, — ответил Грегор.

Станнис был ошеломлен этим.

— «Серая хворь?»

— «Да, — подтвердил Грегор, — к счастью, лоялисты не знают, что я знаю об этой их схеме. Так что этого вполне можно избежать».

— Что бы ты хотел, чтобы я сделал? — внимательно спросил Станнис.

Грегор убеждал его:

— «Каждый раз, когда ваша дочь получает куклу от неизвестного, не приближайте ее к ней. Вы должны немедленно сжечь ее».

— Я так и сделаю, — заявил Станнис.

Обычно Станнис Баратеон подвергал сомнению подлинность всего, что он слышал, даже если это было от кого-то, кого он уважал и кому доверял. Но когда на карту была поставлена безопасность его семьи, он воспринял эту новость очень серьезно.

— Вопрос, милорд, — вопросительно прокомментировал Станнис, — если вы узнали об этом заговоре год назад, почему вы рассказали мне о нем только сейчас?

— «Я ждал удобного случая, — настаивал Грегор, — я не мог рисковать, посылая ворона. Он мог заблудиться по пути к Драконьему камню или, что еще хуже, быть перехваченным сторонниками Таргариенов. В конце концов я понял, что единственный безопасный Вариант был сказать вам лично. Я пытался устроить встречу между вами и собой в течение нескольких месяцев. Нам просто повезло, что ваш брат король созвал эту встречу.

— «А что, если бы Железнорожденные не восстали?»

предположил Станнис.

— «Тогда я бы нашел другой способ встретиться с вами», — заявил Грегор.

Станнис кивнул головой, увидев логику в этом аргументе.

Теперь я, наконец, начинаю его понимать.

— В любом случае, я в долгу перед вами, лорд Грегор, — рассуждал Станнис, — знайте, что я вам глубоко признателен.

— «Вам не нужно благодарить меня, милорд, — заверил Грегор старика, — я просто исполняю свои обязанности перед троном и страной».

да, это так. Теперь я понимаю, почему Роберт поручил вам поддерживать целостность Вестероса. Очевидно, вы ничего не упускаете из виду.