Горный хребет

Глава 21 Неожиданность

Принц Оберин Мартелл прожил на Севере более двух лет. В то время он заметил много общего между северянами и дорнийцами. Во-первых, насколько быстро они оба реагировали на любые угрозы их родине.

В лорде Грегоре Клигане мало что осталось от Западных земель. Единственный способ, которым он мог бы быть больше северянином, состоял в том, если бы он родился на Севере. Верно; он продемонстрировал типичную для них поспешность, когда ответил на призыв Роберта Баратеона сразу же после его получения.

Грегор Клиган собрал весь Легион без знамен в течение дня после прибытия королевского ворона. Он сообщил им об объявлении королем войны Железнорожденным и о том, что он намеревается ответить на это таким образом.

Он объявил, что разделит численность Легиона. Половина легионеров присоединится к королевской армии на юге. Другая половина останется в гарнизоне у Рва Кейлин и продолжит выполнять обычные обязанности Легиона.

Они еще не пойдут на юг. Лорду Эддарду Старку потребуется по крайней мере две недели, чтобы собрать силы Севера. Они подождут, пока не примут лорда Старка и его знаменосцев, прежде чем отправиться вниз по Козуэй.

Грегор и его высшие офицеры провели это время, размышляя о том, кто из них пойдет, а кто останется.

Бринден Талли был заместителем Грегора с тех пор, как он поступил на службу в Легион. Таким образом, Гора решил, что останется командовать ротой, оставшейся у рва. черная рыба с радостью принял это назначение.

При нормальных обстоятельствах сир Бринден потребовал бы присоединиться к войскам, отправившимся на войну, и сопровождал бы их даже без разрешения. Кроме того, можно утверждать, что было бы глупо оставлять его позади, поскольку он был лучшим фехтовальщиком, чем любой другой легионер (включая Оберина и Грегора).

Тем не менее, Грегор размышлял, что ему понадобится кто-то, кому он мог бы доверять, чтобы руководить другой половиной Легиона. В конце концов, эта половина будет не более бездействующей, чем половина, присоединившаяся к силам короля. Многие лорды Вестероса и их солдаты отправятся на войну. Таким образом, большая часть правоохранительных органов страны какое-то время будет отсутствовать.

В Вестеросе были люди, которые, вероятно, увидели бы в этом возможность заняться преступной деятельностью, не опасаясь быть пойманными. Легионеры сира Бриндена черной рыбы удостоверятся, что эти девианты находятся под контролем.

Кроме того, у Железнорожденных были способы пересечь болота Перешейка. Если бы они захотели, они могли бы осадить Ров Кейлин и захватить его. Целостность Легиона и защита Севера были критически важны для защиты Рва Кейлин. Будучи речным лордом, Бринден Талли знал, как подготовиться к нападению с моря.

С учетом всего сказанного, его опыт, его навыки и его знания сделали Черную рыбу идеальным человеком, чтобы возглавить Легион без Знамени в отсутствие Грегора.

Лин Корбрей и Осмунд Кеттлбэк были единственными членами ближайшего окружения Грегора Клигана, которые остались в Рву Кейлин.

Оберин Мартелл, Дейси Мормонт, малый Джон Амбер, Виктарион Грейджой, Аллард Сиворт, Герион Ланнистер и Гарт Хайтауэр присоединятся к Горе. На самом деле Грегор назначил Оберина своим главным генералом и правой рукой.

Оберин ничуть не удивился, что Грегор согласился взять с собой его жену. Хотя леди Дейси настояла на том, чтобы она приняла участие в битве, ее муж все равно включил бы ее в свои ряды. Железнорождённые никогда в жизни не нападали на Медвежий остров, но она хорошо разбиралась в отражении атак диких животных. Более того, она была такой же авторитетной и уважаемой фигурой, как и ее лорд-муж. Именно она привела к включению женщин в Легион без знамен.

Если бы Дейси поехала вместе со своим мужем на войну в другие части Вестероса, она могла бы вдохновить и более волевых женщин взяться за оружие.

Была также простая истина, что Дейси хотела быть со своим мужем так же, как он хотел остаться с ней.

Нет ничего лучше, чем смешивать приятное с полезным.

Грегор и Дейси тоже решили взять с собой Рикарда. Оберин мог понять их желание иметь сына рядом. По тем же причинам он также решил привести на юг Элларию, Нимерию, Элию и Обеллу. Они составят принцу компанию в походе.

Различные формы компании, конечно.

Северная армия прибыла к Рву Кейлин примерно через неделю после того, как Грегор Клиган закончил распределение сил Легиона. Лорд Эддард и его генералы провели ночь, совещаясь с лордом Грегором и его офицерами. На следующее утро с первыми лучами солнца двое мужчин и их объединенные силы двинулись по Королевской дороге.

Долгий переход вниз по Перешейку прошел довольно тихо и без происшествий. Это было очень необычно; обычно болота изобиловали звуками и движениями местной фауны.

Либо кранногмены охотились на всех в этом регионе, либо дикие животные спрятались. Последнее было более вероятно. Но они прятались только от того, чего боялись. Учитывая опасные условия болот, то, что подпитывало их страх, должно было быть по-настоящему ужасным.

Железнорожденные могут быть ближе, чем мы думали.

Северяне, не являющиеся легионерами, казалось, скептически относились к присутствию легионеров железнорожденных. К счастью, северные члены Легиона убедили своих соотечественников, что всем собравшимся Железным людям можно доверять. Действительно, несколько месяцев назад Виктарион Грейджой разобрался, кто из его людей верен ему и Грегору Клигану, а кто верен Бейлону Грейджою. Меньше четверти выбрали его брата и тех, кто остался у рва Кейлин. Сир Бринден будет держать их под пристальным вниманием, пока восстание не прекратится. Если понадобится, он посадит их всех в темницы при первых же признаках мятежа.

Продвижение вниз по Неку было очень медленным и постепенным. Только определенное количество солдат могло идти или ехать бок о бок одновременно. Когда подразделения максимально использовали свое пространство, им приходилось быть очень осторожными с ногами. Один шаг в сторону от тропы мог привести их в яму с зыбучим песком или в лужу с мутной водой.

В дюжине случаев мужчина поскользнулся и упал в болото. Трое из них были поглощены болотами, прежде чем их союзники смогли их спасти. После потери третьего человека ширина колонны уменьшилась.

Весь путь был настоящим борьбой за выбор между скоростью и безопасностью.

После трех дней медленного движения Северная армия и Легион без Знамен, наконец, вышли из перешейка. Как только они вышли из болот, они смогли ускорить свой шаг.

Через несколько дней они прибыли на Переправу.

Оберин ехал рядом с Грегором и Дейси, когда они это сделали. Он заметил, что Грегор, казалось, ощетинился, когда Близнецы оказались в поле их зрения. Как будто одного вида крепости Фрея было достаточно, чтобы вызвать у Горы отвращение.

Не то чтобы Оберин мог винить его. Красный Змей тоже не любил Дом Фреев.

Когда он впервые пришел на север, Оберин и его окружение не были знакомы с Речными землями. Местные жители сказали им, что самый быстрый путь через регион лежит вдоль Трезубца. К сожалению, чтобы перейти реку вброд, нужно было заплатить пошлину. Поэтому им пришлось использовать мостик лорда Уолдера Фрея.

К счастью, у Оберина было много монет. Он смог использовать это, чтобы заплатить за проезд. Это было удачей, так как единственным другим вариантом было бы подделать брачный контракт между членом его семьи и одним из лорда Уолдера. В этой области у Оберина не было ничего интересного для покойного лорда Фрея.

Лорд Уолдер не пытался настаивать на помолвке между одним из своих потомков и принцем. Красный Змей был известен тем, что трахал любого мужчину и женщину, которые были готовы, и он, вероятно, продолжит это делать даже после женитьбы (если, конечно, когда-нибудь это сделает). Хотя лорд Уолдер никогда не был самым верным мужем ни для одной из своих жен, он не допустит, чтобы ни одна из его дочерей или внучек была опозорена таким образом.

Поэтому вместо этого он принял золото дорнийца. Лорд Уолдер позволил Оберину и его отряду переночевать в его крепости.

Он не был радушным хозяином, насколько хорошо помнил Оберин. С принцем обошлись достаточно справедливо, но Фреи были очень холодны к его спутникам, особенно к Элларии, Обаре и Нимерии. Основной причиной этого был статус женщин как незаконнорожденных. Фреи с трудом терпели даже своих подлых родственников. Так что, естественно, они смотрели на всех остальных ублюдков свысока, как на выродившихся ничтожеств.

Эллария была избавлена от худшего из жестокого обращения Фреев, поскольку в то время она делила постель с принцем Оберином. Обаре и Нимерии не так повезло. Их понимание и знание боя стали еще одной целью для насмешек многих потомков лорда Уолдера. Почти каждый из них считал смехотворной мысль о женщине, которая носит оружие и тренируется с ним. Несколько менее тактичных Фрейсов даже предложили девушкам опробовать один из их «мечей». В ответ Обара и Нимерия заявили, что если первый человек, который попытается сделать что-то подобное, ПОТЕРЯЕТ свой меч.

Хотя Фреи были худшими хозяевами из всех, что у них когда-либо были, Обара и Нимерия не позволили их грубому обращению обеспокоить их. Они были воспитаны так, чтобы принять свое положение в мире и принять себя такими, какие они есть. Так что они не позволяли Фреям провоцировать их или причинять им какой-либо вред. Тем не менее, Оберин не был столь терпимым или снисходительным к пренебрежительному отношению к своей семье. Но по настоянию дочерей он не сделал и не сказал ничего, что могло бы огорчить лорда Уолдера или его родственников.

Когда они подошли к Перекрёстку, Оберин внутренне надеялся, что на этот раз Фреи будут более вежливы с Нимерией. Был хороший шанс, что они будут, теперь, когда она была узаконена, и что женщины-воины были более обычным явлением в Вестеросе.

Всякий раз, когда в западной половине Вестероса требовались услуги Легиона, им также часто приходилось использовать мост на Перекрестке. Лорд Уолдер неохотно позволил им пройти без потерь, поскольку деятельность Легиона считалась «делом короля», и даже он не осмеливался вмешиваться в дела короны.

По этой причине Грегор Клиган надеялся, что лорд Уолдер также позволит своим силам и силам лорда Эддарда использовать его мост бесплатно. В противном случае они, вероятно, достигли бы Западных земель с большим опозданием.

Когда они были в сотне метров от Близнецов, они заметили небольшую группу всадников, приближавшихся к ним. Когда группа оказалась в пределах слышимости, Оберин крикнул:

— «Кто приближается?»

Всадники молчали, пока не оказались в десяти футах от Грегора, Эддарда, Оберина и Дейси. Затем человек в самом начале группы отделился от остальных. Его лошадь пробежала несколько шагов вперед, и он объявил:

— «Сир Стеврон Фрей, наследник Близнецов».

— Сир Стеврон, — сказал Грегор, слегка кивнув, — пожалуйста, передайте наше почтение вашему лорду-отцу и сообщите, что нам нужен его мостик.

Большинство Фреев потребовали бы объяснений или чего-то большего. К счастью для Горы и его коллег, сира Стеврона это вполне устраивало. Он слегка склонил голову и заявил:

— «Я так и сделаю, милорд. Следуйте за нами обратно, пожалуйста».

Десять минут спустя группа вассалов Фрея, легионеры и Северная армия были у восточных ворот Близнецов. Сир Стеврон и его люди сопроводили Грегора Клигана, Оберина Мартелла и Эддарда Старка внутрь здания. Привели прямо в главный зал.

Уолдер Фрей уже сидел в кресле лорда. Его сыновья, внуки и бастарды собрались вокруг него.

Лорд-ласка приспособил свою фирменную коварную ухмылку и пробормотал:

— «Ну, милорды… какие у вас дела в этих краях?»

— В этих краях никого нет, милорд, — пояснил Грегор, — к западу от этих мест.

— «Ой?» — заметил Уолдер Фрей, склонив голову набок.

— «Вы, наверное, слышали, — дерзко заметил Оберин, — Железнорожденные восстали. Мы собираемся подавить их восстание».

— Ах, да, — сухо пробормотал Уолдер, — об этом я знаю. Ранее на этой неделе королевские войска пересекли Трезубец в месте к югу отсюда. Почему вы не сделали то же самое?

— «Владыки Короны и Повелители Бури уже были ближе к Трезубцу, чем сюда, — произнес Эддард Старк, — если бы у нас было время, мы бы последовали за ними. Увы, у нас нет такой роскоши».

— Значит, вместо этого вы решили прийти ко мне, — заметил Уолдер Фрей.

— Верно, милорд, — подтвердил Грегор Клиган. Он шагнул вперед и терпеливо сказал:

— «Мы… просим разрешения пересечь ваш мост».

— «Просьба или требование?» — возразил Уолдер.

— Мы не в том положении, чтобы требовать от вас что-либо, — заметил Грегор.

— «У вас цифры в десять раз больше, чем у меня», — заметил Уолдер.

— Но это твой дом, — заявил Оберин. — Никто не знает лучше, как защитить свой дом, чем он сам.

— «Это не значит, что вы не попытаетесь захватить мой дом с помощью силы», — рассуждал Уолдер.

Зачем нам? Здесь нет ничего, за что можно было бы даже зацепиться.

— «У вас есть возможность просто отказать нам в проходе, — провозгласил Эддард Старк, — но если вы это сделаете, вы помешаете нам выполнить наш долг перед королем. Вы также откажетесь выполнить свой собственный долг перед ним».

— «Ах, вот в чем вы ошибаетесь, лорд Старк, — возразил Уолдер Фрей, — уверяю вас, что я выполню свой долг. Я посылаю свое войско в дополнение к королю».

— «Тогда почему бы нашим войскам не пойти вместе с вашими?» — предложил Оберин.

— «Потому что в этом нет необходимости, — пробормотал Уолдер, — объединенных сил Штормовых земель, Королевских земель, Речных земель, Западных земель и Предела более чем достаточно, чтобы победить Железнорожденных. Они справятся и без ваших сил».

Тогда они точно могут обойтись без ВАШЕГО.

Грегор выступил вперед, скрестил руки на груди и провозгласил:

— «Мы все поклялись идти к королю, когда бы он ни призвал нас. Если мы не сможем выполнить эту клятву, он будет крайне недоволен. Он потребует объяснений, и когда мы дайте ему один, мы обязательно упомянем, кто был ответственен за наше задержание».

Уолдер сел в своем кресле и рявкнул:

— «Это угроза?»

— Это обещание, — строго заявил Грегор.

Следующий час состоял из подобного диалога. Аргументы и контраргументы были выдвинуты обеими сторонами. Дискуссия в некоторых моментах становилась очень горячей, но никогда не заканчивалась обменом ударами вместо слов.

В конце концов, Грегор, Оберин и Эддард выиграли спор. Уолдер Фрей согласился пропустить легионеров и армию Севера. На следующий день его собственное войско отправится с ними в Западные земли.

Уолдер Фрей настоял на том, чтобы северные лорды и высшие офицеры Легиона пообедали с ним этой ночью. Он утверждал, что это должно было укрепить их временный союз. Но он никого не обманывал. Оберин знал, что истинной причиной обеда была честолюбивая натура Уолдера. Очевидно, пожилой лорд Фрей стремился усилить влияние своего дома.

Действительно, за ужином Фреи были гораздо дружелюбнее, чем когда Оберин впервые ужинал под их крышей. Влияние их отца на них было очевидным; они пытались составить несколько собственных брачных контрактов. Большинство из них знали, как подойти к теме с тонкой точки зрения.

Многие из них были еще далеки от рыцарства, но хотя бы вели себя прилично. Большинство из них, во всяком случае.

Теперь, когда Нимерия стала Мартеллом, у Фреев появился к ней новый интерес. Некоторые из них подходили к ней и спрашивали (как они утверждали, из любопытства), есть ли у нее планы на будущее. Она небрежно сообщила им, что планирует служить в Легионе несколько лет. Когда они спросили, планирует ли она когда-нибудь остепениться, она ответила им только «возможно».

Всякий раз, когда они предлагали ей себя, Нимерия доставала свой хлыст и один раз резко ударяла им по земле. Умные восприняли это как сигнал закончить разговор и оставить бывшую Песчаную Змею в покое. Глупые… им нужен был более прямой ответ.

В какой-то момент той ночью пьяный Райман Фрей споткнулся о стол Нимеры. Она надеялась, что он просто проходит мимо. Затем он остановился перед ней, и она поняла, что это не так.

— Сир Райман, — прямо пробормотала Нимерия.

— Миледи, — ответил Райман. Запах алкоголя был тяжелым в его дыхании. Запах, исходящий от остальной части его тела, был еще более неприятным.

Из-за соседнего стола Оберин наблюдал за этим обменом мнениями. Он вмешается, только если ситуация станет безобразной. Он был уверен, что этого не произойдет; он знал, что Нимерия может справиться с собой. Особенно против такого недоумка, как старший внук Уолдера Фрея.

— Я могу что-нибудь сделать для вас? — равнодушно спросила Нимерия.

— Да, на самом деле, — пробормотал Райман Фрей, — мой сын Эдвин собирается жениться. После моего отца и меня он унаследует Близнецов. Ему понадобится собственный наследник.

— «Что ж, я желаю ему удачи в поисках», — беспристрастно сказала Нимерия.

— «Ему не нужна удача, — возразил Райман, немного наклонившись вперед, — я мог бы найти для него невесту».

Тут Нимерия потянулась за своим кнутом и вытащила его. Этот жест убедил бы большинство других мужчин двигаться дальше. В пьяном угаре Райман Фрей едва ли понял предупреждение.

Очевидно, Нимерии придется быть с ним более прямолинейной.

— «Я ценю это предложение, — заявила Нимерия, хотя ее голос говорил, что она этого не делает, — но я не могу его принять».

— «Почему бы и нет?» — спросил Райман, явно сбитый с толку.

— «Я нужна на Севере, — сказала ему Нимерия, — я намерена служить в Легионе без знамен вместе с моим отцом и лордом Грегором Клиганом. Я не могу этого сделать, если я леди благородного дома».

Оберин улыбнулся. Хотя Нимерия была так же потрясена поведением сира Раймана, как и он сам, она не потеряла самообладания и не забыла о своих знаках внимания.

Несмотря на это, Райман оказался довольно упрямым.

— «Я хотел бы призвать вас пересмотреть свои планы, — предложил он, — Север не место для кого-то такого прекрасного, как вы».

Нимерия изобразила румянец и произнесла с легким сардоническим тоном:

— «Спасибо, сир. Но скажите, вы когда-нибудь были на Севере?»

— «Нет, — заявил Райман, — но что может предложить Север лучше, чем то, что здесь?»

Чтобы дать полный ответ на этот вопрос, может потребоваться целая ночь.

— «Много, — рассуждала Нимерия, — северяне верят в чувство общности и долга. Я еще не видела здесь ни одного из этих качеств. И я совершенно уверена, что если я когда-нибудь возьму себе мужа за пределами Дорна, он будет с Севера. По крайней мере, там над женщинами не смеются и не презирают».

Будь он трезв, Райман заметил бы пренебрежительное отношение к этим словам. Вместо этого он смутно возразил:

— «Единственное, что они умеют делать, это отмораживать себе задницы. Вперед, оставайся на Севере… если хочешь мерзнуть до конца жизни».

Он много знает о холоде. Как и его семья, если уж на то пошло.

Нимерия быстро вернулась к еде на своей тарелке. Она избегала зрительного контакта с сиром Райманом. Может быть, она думала, что если будет игнорировать его, он оставит ее в покое. Но уклониться от него было не так-то просто.

Райман положил руку на стол, наклонился ближе и тихо сказал:

— «Открою вам секрет, миледи. Есть одна вещь, которую могут делать речные люди, но не северяне».

Он ждал, что она спросит, что это было. Когда она этого не сделала, он все равно сказал ей:

— «Мы умеем плавать».

Как ни мало ей был интересен этот разговор, Нимерия приподняла бровь.

— «Почему ты думаешь, что северянин не может?»

— «О, я видел, как северяне плавают, — сказал Райман, — или пытаются. Они не очень хороши в этом. Я говорю, что хорошего в человеке, который не может покорить воду?»

Не обращая внимания на это последнее утверждение, Нимерия спросила:

— «Когда вы когда-нибудь видели, как северянин плавает?»

— «Я бы сказал, шесть или семь лет назад, — сказал Райман, — незадолго до того, как мы восстали против Таргариенов».

Хотя Оберин и подслушивал этот разговор, до этого момента он не проявлял к нему искреннего интереса.

Райман продолжил:

— «За месяц или два до начала войны с севера приехал один дурак. Он не был ни рыцарем, ни лордом, ни кем-либо важным. Не успел он пройти и половины пути, как он и его лошадь рухнули под воду. Через несколько дней его тело выбросило на берег».

Нимерия поморщилась и пробормотала:

— «Это ужасно. Почему ты не помог ему?»

— «Было бы бессмысленно это делать, — заявил Райман, — кроме того, он попал в беду. У нас не было причин вытаскивать его из нее».

Именно тогда Оберин решил заступиться. Он не спеша подошел к столу и сказал обманчиво сердечным голосом:

— «Сир Райман, можно вас на пару слов?»

Пьяный Фрей перевел взгляд на Красную Змею и судорожно кивнул головой. Оберин хладнокровно отвел его в сторону. Как только они скрылись из поля зрения большинства остальных, Оберин нанес сильный удар по голове Раймана Фрея. Сир Райман почти сразу потерял сознание.

Оберин осторожно прижал Раймана к стене, как будто он потерял сознание, сидя у нее. После этого принц вернулся на торжество.

— Спасибо, папа, — с благодарностью сказала Нимерия.

— «Конечно, дражайшая, — заверил ее Оберин, положив руку ей на плечо, — теперь ты должна меня извинить. У меня есть еще одно дело».

Нимерия кивнула и вернулась к еде. Ее отец отправился на поиски отца человека, которого он только что потерял сознание.

Несмотря на то, что он был старшим из многих сыновей Уолдера Фрея и его наследником, Стеврон был меньше похож на своего отца, чем большинство других его потомков. На самом деле он был рассудительным и рассудительным человеком.

Жаль, что ОН не Повелитель Близнецов.

Стеврон Фрей общался со своим младшим сыном, недоумком по имени Эйгон. Он был известен больше как Джингебелл из-за пестрой шапки из колокольчиков, которую он всегда носил на голове.

Оберин подошел к Стеврону Фрею и Джинглбеллу Фрею и сказал первому:

— «Я хотел бы поговорить с вами, сир Стеврон».

Пожилой мужчина посмотрел на Красную Змею и сказал:

— «Конечно, мой принц».

Вокруг никого не было, и маловероятно, что у Джинджбелла возникнет законный интерес к тому, что там будет сказано. По этой причине Оберин счел безопасным поговорить с сиром Стевроном здесь и сейчас.

Он рассказал рыцарю средних лет о разговоре, который только что состоялся между Нимерией и Райманом. Дважды Стеврон извинился за грубое поведение своего сына. Оберин заверил рыцаря, что не винит его ни в пьянстве, ни в грубости Раймана. Он уже прошел тот возраст, когда родителя можно винить в воспитании ребенка. Так что он был достаточно взрослым, чтобы знать лучше.

Стеврон в частном порядке признался, что иногда даже он не мог терпеть своего старшего сына. Оберин не винил его и в этом. Стеврон упомянул, что если бы он мог поставить Эдвина впереди Раймана в очереди преемственности, он бы это сделал. Эдвин был молод, но, в отличие от своего отца и прадеда, умел быть хорошим человеком.

Когда Оберин добрался до части о северянине, который утонул к югу от Перекрестка прямо перед восстанием Роберта, Стеврон немного напрягся. Это привело Оберина к мысли, что Райман действительно говорил правду об этом деле.

Сир Стеврон не пытался отрицать этот эпизод. На самом деле, он хорошо это помнил.

Он рассказал, что за несколько месяцев до того, как лорд Джон Аррен созвал свои знамена, с севера прибыл человек на мерине. Всадник был один. У него не было ничего, кроме оружия, доспехов на спине и небольшого багажа. Он не назвал своего имени, но, похоже, он был человеком Старка.

Всадник попросил лорда Уолдера позволить ему пересечь его мост. Поскольку у всадника не было ничего, что можно было бы использовать в качестве платы за проезд, ему сначала отказали. Однако всадник был настойчив; он непрестанно пытался изменить мнение Уолдера Фрея. В какой-то момент всадник упомянул, что ему нужно передать важное сообщение. Лорд Уолдер, казалось, действительно интересовался этим. Однако, когда он спросил, для кого было послание и о чем оно, всадник заявил, что ему не разрешено разглашать эту информацию.

Стеврон и некоторые из его более рациональных сводных братьев пытались убедить отца просто пропустить всадника, не облагая его налогом. Лорд Уолдер был непреклонен в своем отказе. Все, что он делал, это повторял их домашние слова: Мы берем наши пошлины.

В конце концов, всадник понял, что зря тратит время на Близнецов. Поэтому он уехал на своем мерине и ускакал на юг. Он нашел узкую часть Зеленой развилки в сотне футов от перекрестка. Стеврон и некоторые из его родственников наблюдали за всадником, когда он смело пытался переправиться со своей лошадью через реку.

Как раз в тот момент, когда казалось, что он добьется успеха, лошадь потеряла равновесие. Он и его хозяин изо всех сил пытались добраться до любого из берегов Зеленого рукава. Но течение было для них слишком сильным. В итоге они дрейфовали вниз по течению

Вопреки воле отца Стеврон отправил поисковую группу, чтобы найти лошадь и всадника. Оба они нашли в устье Трезубца. Мерин запутался в зарослях тростника. Всадник лежал лицом вниз на западном берегу. Его шлем упал; его багаж был утерян. У него исчезли все признаки жизни.

Лошадь оставили волкам. Поисковая группа вернула тело и снаряжение мужчины. Стеврон хотел отправить свои кости обратно на север, но Уолдер убедил его не беспокоиться. Он утверждал, что никто не будет скучать по безымянному всаднику, который при жизни был не более разговорчив, чем после смерти.

В конце концов, северянина просто похоронили в тысяче ярдов к востоку от Близнецов. Его могила была безымянной, а его оружие и доспехи были присвоены домом Фреев.

Когда он закончил вспоминать это событие, Стеврон вздохнул и пробормотал:

— «Если вы расскажете об этом лорду Эддарду, пожалуйста, дайте ему знать, что если бы это было мое решение, всаднику было бы позволено пересечь границу, как только он прибыл».

— Я верю вам, сир, — заявил Оберин.

— Я также верю, что если бы вы были Повелителем Близнецов, сообщение было бы доставлено. Тогда все было бы совсем иначе.

Позже той же ночью, когда почти все улеглись спать, Оберин разыскал Грегора Клигана и Эддарда Старка. Он просветил их обо всем, что узнал за ужином. Они были ошеломлены, если не сказать больше.

— «Так вот почему всадник, посланный Лианной в Риверран, так и не добрался до места назначения», — подумал Эддард вслух.

— «Не могу сказать, что я удивлен, — пробормотал Грегор, — Уолдер Фрей никогда не был очень уступчивым или помнил о заботах других людей. На самом деле, мы, вероятно, должны были ожидать чего-то подобного».

— «Это определенно его характерная черта», — признал Оберин.

Эддард приложил руку ко лбу и беспокойно заметил:

— «Почему он должен был прогнать того всадника? Я имею в виду… если бы он пропустил всадника, Брэндон получил бы письмо вовремя. Он бы знал правду, и он бы не бросился в Королевскую Гавань, когда до него дошел слух, что Рейгар похитил Лианну».

Грегор положил руку на спину лорда-волка и сказал ему:

— «Здесь виноват только лорд Уолдер, милорд. Мы увидим, что он ответит за это».

— «Как?»

Эддард сердито рявкнул:

— «Ты не можешь противостоять ему, не раскрывая истинную причину исчезновения Лианны».

— «Это правда, — признал Грегор, — но есть и другие способы добиться справедливости за зло, совершенное лордом Уолдером».

— «Какие способы?» — заинтересованно спросил Нед Старк.

Гора ответил не сразу. Он просто стоял на месте и смотрел в сторону, как будто глубоко задумавшись. Через некоторое время он вздохнул и предложил:

— «Мы можем избавить эту страну от него».

Глаза Эддарда Старка расширились. Оберин Мартелл молчал, но внимательно наблюдал за более крупным мужчиной.

Что он делает?

— Лорд Грегор, вы предлагаете убить главу благородного дома?

предположил потрясенный Эддард Старк.

— Я никогда этого не говорил, — возразил Грегор, — я просто сказал, что нам нужно избавиться от него. Для этого ему не обязательно умирать. Все, что нам нужно сделать, — это отстранить лорда Уолдера от власти.

— «Можно ли это сделать без его смерти?» — спросил Эддард.

— «Конечно, это можно сделать, — рассуждал Оберин, — отцу не обязательно умирать, чтобы сын стал его преемником».

— Именно так, — согласился Грегор, — в последние годы своей жизни принц Рейгар задумал свергнуть своего отца. Его восстание могло бы сработать, если бы он и леди Лианна не сбежали вместе.

— «Возможно, — сказал Эддард, — но какие у вас гарантии, что его наследник будет лучше?»

— «Гарантия моего слова, — ответил Оберин, — я говорил с сиром Стевроном Фреем. Он хороший человек. Он так же отличается от своего отца, как Бейлон Грейджой от своего. Под его руководством Дом Фреев сможет восстановить свою честь.

Если предположить, что они когда-либо были.

Эддард задумался на несколько минут. В конце своих размышлений он оглядел двух других мужчин и заявил:

— «Возможно, эта идея действительно заслуживает некоторого рассмотрения. Но не будем пока больше говорить об этом. Неблагородно говорить о свержении лорда под его собственной крышей… Особенно, когда этот лорд уже дал нам право гостя.

— Я не хочу обидеть вас, лорд Эддард, — лукаво произнес Грегор, — но я призываю вас не быть столь самодовольными. Я точно знаю, что Фреи не слишком заботятся о правах гостей.

И только откуда он это знает?

— И откуда ты это знаешь? — подозрительно спросил Эддард.

Ух ты. Лорд Эддард и я действительно думаем одинаково.

— Я… слышал кое-что, — кротко заявил Грегор. Затем он уверенно заявил:

— «Мы и наши люди сейчас в безопасности, я обещаю вам. Но при других обстоятельствах… нам понадобится больше, чем хлеб и соль, чтобы защитить нас здесь».

— К счастью, я всегда сплю с копьем в руке, — с усмешкой заметил Оберин.

— Возможно, нам следует сделать то же самое, — полушутя предложил Грегор.

— Возможно, — прямо пробормотал Эддард. После некоторого молчания он встал и сказал двум другим мужчинам:

— «Я ложусь спать. Советую вам сделать то же самое. Мы продолжим марш на рассвете».

Грегор и Оберин согласно кивнули. После того, как Нед Старк вышел из комнаты, Грегор посмотрел на Красного Змея и сказал ему:

— «Когда мы вернемся в Ров Кейлин, у нас будет еще одна встреча».

Оберин злобно ухмыльнулся и риторически спросил:

— «Вы определили нашу следующую цель, милорд?»

— Да, — твердо заявил Грегор.

Тарренс Клиган был сыном владельца питомника Аливера Клигана. Первое десятилетие своей жизни он провел, помогая отцу присматривать за собаками Кастерли-Рок. Это не было благородно, но он всегда считал, что может делать намного хуже.

Тем не менее, он никогда не думал, что у него получится намного лучше.

Затем Аливер Клиган спас лорда Титоса Ланнистера от льва на окраине Утеса Кастерли. В процессе он потерял ногу и трех своих лучших собак, но также получил рыцарское звание и право создать свой собственный дом. Вдобавок к этому Тарренс стал оруженосцем лорда Титоса.

Сир Аливер умер всего через несколько лет после лорда Титоса. Все, что он оставил своему сыну, — это обедневшая крепость на неплодородном клочке земли и горстка неспособных слуг. Какое-то время Тарренс считал, что жизнь сына владельца питомника была гораздо предпочтительнее, и он променял бы этот образ жизни на что угодно.

С тех пор Тарренс Клиган прошел долгий путь. Боги дали ему рыцарское звание, жену высокого происхождения и троих сильных детей.

Его первенец был членом Малого совета короля Роберта Баратеона и главой собственного дома. Его старший сын также помог распространить влияние Клиганов на Север, и он был одним из самых уважаемых и любимых людей в Вестеросе.

Можно предположить, что Тарренс Клиган завидовал широкой популярности и успеху своего сына. Как оказалось, он даже не завидовал. Тарренс Клиган никогда не стремился к славе или богатству. Он гордился тем, что был отцом Скачущей Горы.

Как бы то ни было, Тарренс никогда бы не отказался от возможности расширить владения своей семьи. Именно этим он и занимался последние пять лет.

Незадолго до того, как Грегор отправился на север, он подарил своему отцу семь тысяч золотых драконов. Гора сказал, что хочет, чтобы они использовались для улучшения положения Клиганов из Крепости Клигана. Они служили именно этой цели. Крепость Клигана была перестроена и значительно расширена. Теперь она был в три раза больше, чем прежде. На прилегающих землях были построены деревни, на которых теперь также можно было выращивать урожай.

Вскоре Клиганы смогли обробатывать землю и добывать ее природные ресурсы, как это делали их собратья-западные лорды. Именно это действительно увеличило их процветание и принесло им признание среди высокородных домов Запада.

Через пять лет Тарренс Клиган превратил эти семь тысяч золотых драконов в семьдесят тысяч. Дом Клиганов теперь был всего на шаг ниже основных дворянских домов западных земель. Не хватало только титула лорда для своего хозяина. Основываясь на том, что сказал ему его младший сын, действительно существовала вероятность того, что Тарренс Клиган получит титул лорда в ближайшем будущем.

Но с этим придется подождать. Сейчас были более насущные проблемы, которые нужно было решить в первую очередь. В основном существовала угроза вторжения.

Ближе к началу года Железные острова спустили на воду весь свой флот. Большинство их кораблей отплыли в Ланниспорт. Там они попытались устроить засаду и сжечь флот западных земель. Они полагали, что элемент неожиданности был на их стороне. Не было.

Без ведома Бейлона Грейджоя весь Вестерос был предупрежден о вероятности надвигающейся атаки с моря. Благодаря предупреждению Рва Кейлин, Ланниспорт был готов к этому штурму за несколько месяцев.

Железнорожденным удалось поджечь только треть кораблей западных лордов. Из них только половина была уничтожена или повреждена без возможности восстановления. В отместку выжившим кораблям удалось потопить несколько кораблей Железного флота. Вскоре «Железные люди» развернули свои мачты и уплыли.

Несмотря на близость к воде, на тушение пожаров той битвы ушли часы. Некоторое время пламя можно было увидеть на всем протяжении Крепости Клигана. В то время были сумерки; Тарренс отчетливо помнил, как видел на горизонте огромный ослепляющий свет. Зрелище было весьма нервирующим.

Солнце садится на западе. Наш флот чуть не ушел вместе с ним.

Перед тем, как на следующий день Солнце снова появилось на востоке, лорд Тайвин Ланнистер послал по ворону каждому из своих вассалов. Сиру Тарренсу даже не пришлось открывать письмо, чтобы понять, что лев-лорд зовет свои знамена.

Хотя Крепость Клигана находилась очень близко от Ланниспорта и Утеса Кастерли, Тарренс Клиган, не теряя времени, собрал своих солдат. Однако он пока не собирался маршировать.

Несколько дней спустя Тарренс узнал, что король Роберт Баратеон был проинформирован о жестоком восстании Железнорожденных, и впоследствии объявил им войну. Излишне говорить, что он будет на стороне западных лордов.

В течение недели прибыли другие лорды запада со своими войсками. Они разбили лагерь на огромном пустом участке земли между Утесом Кастерли и Крепостью Клигана.

Вскоре стало известно, что король прибывает в Западные земли. С собой он вез подкрепления с Севера, Речных земель, Предела, Королевских земель и Штормовых земель. Все они соберутся у Утеса Кастерли, готовясь к войне.

Ричмены прибыли первыми. Половина прибыла на корабле; другая половина на лошадях. Лорд Пакстер Редвин возглавил первую половину. Он привел значительную часть флота Предела, чтобы усилить истощенные силы Западных земель. Другая половина прибыла по суше во главе с самим лордом Мейсом Тиреллом.

Следующими прибыли речные лорды. Лорд Хостер Талли и его войска спустились с Золотого Зуба и пришли с северо-востока. Фреи заметно отсутствовали в этой процессии.

Вскоре после этого появились штормовые и королевские лорды. Лорд Станнис Баратеон из Драконьего Камня предоставил еще одну грозную роту кораблей, а король Роберт Баратеон ехал во главе большой колонны доблестных рыцарей и закаленных солдат.

Терранс видел короля, когда его войска подошли с востока. Роберт не остановился у Крепости Клигана, но подошел очень близко, когда проходил мимо. Тарренсу удалось мельком увидеть его. Он думал, что король выглядит одновременно царственным и величественным. Он был одет в полный комплект доспехов с боевым молотом в руке.

Северяне и Легион без знамен появились последними. Наконец-то появились и Фреи. Они пришли с одного направления, но между ними и северянами и легионерами было заметное расстояние.

Ричмены, Повелители реки, Повелители бурь и Повелители короны разбили лагерь в том же районе, что и Повелители Запада. Как только они прибыли, лорд Эддард Старк и его войска также отправились разбить там лагерь. Однако легионеры пошли другим путем.

В то время как другие армии просто обошли Крепость Клигана, как если бы она была препятствием, легионеры направились прямо к крепости.

Когда дежурная стража сообщила сиру Тарренсу Клигану, что приближается Легион, он собрал свою семью во дворе. Его леди-жена Далия, как всегда, была рядом с ним. С другой стороны от него был его второй сын и наследник Сандор и его невеста, Обара Мартелл. Его дочь и младший ребенок Эллин стояли рядом с женой.

Мейстер Великс, сир Уоллис Пеклдон и остальные вассалы дома Клиганов стояли в прямую линию позади приземлившегося рыцаря и его семьи. Вдалеке они могли видеть полторы тысячи человек, приближающихся к ним. Сир Тарренс и его отряд стояли в относительной тишине, ожидая, пока к ним подойдет хозяин. Не было никаких знамен, которые могли бы видеть все, поэтому не было вопроса, к какой роте принадлежали эти части.

Действительно, в самом начале колонны ехал очень высокий мужчина верхом на огромном черном коне. По своим размерам он мог быть только самим лордом Грегором Клиганом.

Тарренс не видел Грегора с тех пор, как тот был ровесником Сандора. Он был даже больше, чем он помнил. Конечно, все трое его детей выросли за это время. Теперь ему приходилось смотреть немного вверх, чтобы посмотреть Сандору в глаза, а Эллин была на дюйм выше своей матери.

Возможно, когда-нибудь весь Вестерос будет равняться на его детей.

Это было вполне возможно. Более чем одним способом.

Вскоре Легионеры достигли Крепости Клигана. Большинство из них остались снаружи. Только их командир и его офицеры пробежали через ворота.

Командир был полностью одет в латы и кольчугу. Оно покрыло его с головы до пят. Единственным видимым отверстием была тонкая щель в забрале его шлема. Он носил полуторный меч с левой стороны и длинный меч с правой. К его спине был прикреплен щит из твердого металла. Сир Тарренс содрогнулся бы от беспокойства, если бы не знал, кто стоит под всей этой сталью.

Грегор Клиган слез со своего коня и с громким хлопком приземлился на ноги. Земля, казалось, дрожала, когда он коснулся ее. Он постепенно повернулся лицом к обитателям Крепости Клигана и медленно пошел к ним.

После минуты нерушимого молчания Грегор встал прямо перед сиром Тарренсом Клиганом. На первый взгляд казалось, что он смотрит на старшего сверху вниз.

Наконец он протянул руки вверх, взялся за шлем и стянул его с головы. Как только шлем был снят, Грегор добродушно ухмыльнулся ему.

Несмотря на дружеский жест, Тарренс был странно настроен профессионально по отношению к своему сыну.

Грегор изменился. Теперь он человек, которого бояться и которым восхищаются. Он не мог приветствовать его как родную кровь. Он должен приветствовать его как человека, заслуживающего его положения.

Сир Тарренс тут же ухмыльнулся в ответ. Он слегка склонил голову и объявил:

— «Добро пожаловать, милорд, в Крепость Клигана».

Грегор Клиган усмехнулся, положил руки на бицепсы отца и поставил его прямо. Грегор неформально заметил:

— «Ну же, отец. Ничего из этого».

Тарренс был немного ошеломлен. Он поспешно пробормотал:

— «Простите меня, я просто предположил, что это требуется от меня. В конце концов, вы благородный лорд и член Малого совета короля».

Грегор слегка покачал головой и провозгласил:

— «Ты по-прежнему хозяин замка, и даже король должен проявлять должное уважение к человеку в его собственном доме».

Тарренс только кивнул, усмехнулся и заявил:

— «Если ты настаиваешь, Грегор».

Внезапно он почувствовал большое облегчение.

Несмотря на все остальное, что в нем нового, он по-прежнему мой сын во всем.

Грегор оглянулся на своих офицеров и один раз махнул им рукой. Внезапно они начали слезать с лошадей. Большинство из них ухаживали за своими лошадьми, но двое вместо этого подошли к своему командиру.

Один из них был невысоким, но коренастым. И довольно красивый, должен был признать Тарренс. На плече он балансировал длинным копьем. Судя по внешнему виду и кожаным доспехам, он должен был быть дорнийцем. Один взгляд на Обару Мартелла, и Тарренс уже мог сказать, кто он такой.

Другая… была женщина. Она была такой же высокой, как Сандор, но красивой, как золотая жила. Большинство женщин выглядели бы странно в вареной коже и кольчуге, но в случае с этой женщиной доспехи, которые она носила, ей очень подходили. Почти сразу же Тарренс определил ее личность.

Когда эти двое подошли к ним, Грегор объявил:

— «Отец, позвольте представить моих капитанов: принца Оберина из дома Нимероса Мартелла, младшего брата принца Дорана и отца Обары, и леди Дейси из дома Мормонтов, старшую дочь леди Мейдж… и мою леди-жену».

Это был первый раз, когда Тарренс Клиган встретился лицом к лицу со своей названой дочерью. Он был несколько расстроен тем, что не смог встретиться с ней до свадьбы. Но он не протестовал, так как его старший сын мог жениться на ком угодно.

По крайней мере, теперь он наконец-то лично увидел Дейси Мормонт. Он улыбнулся и протянул ей руку. Она улыбнулась в ответ и крепко пожала его. Тарренс тоже обменялся рукопожатием с Оберином, и тот сердечно сказал:

— «Моя госпожа, мой принц, приветствую вас».

— Спасибо, сир Тарренс, — приветливо сказал ему в ответ Оберин.

— «Для меня большая честь наконец-то встретиться с вами, добрый отец», — радостно провозгласила Дейси.

Сир Тарренс сделал шаг назад, а затем оглядел окрестности и нетерпеливо спросил:

— Итак… где мой первый внук?

— Дальше в караване, — сообщил ему Грегор, — мы подумали, что будет лучше, если он останется с гражданской частью конвоя.

— «Только когда мы были в движении, — добавила Дейси, — обычно он с нами, когда мы останавливаемся».

— «Не беспокойтесь, сир, — заверил Оберин сира Тарренса, — моя любовница присматривает за вашим внуком. Я собираюсь выехать и найти ее».

— «Ну, скажи своей любовнице, что я благодарен, — сказал Тарренс принцу, — и скажи ей, что ее также приглашают войти в замок».

— Как пожелаете, мой добрый сир, — признался Оберин. Он быстро вернулся к своему гарону, снова оседлал его и выехал обратно за ворота.

Пока принца не было, сир Тарренс и его вассалы сопроводили Грегора, его жену и его офицеров внутрь крепости. Квартиры уже были устроены для Грегора и его лейтенантов. После того, как легионерам показали их комнаты, им потребовалось некоторое время, чтобы отдохнуть и прийти в себя после путешествия.

Грегор и его офицеры присоединились к сиру Тарренсу и его домочадцам за полуденной трапезой в главном зале. Грегор, Дейси, Рикард, Оберин, Эллария и Нимерия сидели на возвышении вместе с Клиганами из Крепости Клигана. За Элией и Обеллой ухаживали личные слуги Оберина и Элларии.

После того, как завтрак был подан и съеден, сира Тарренса Клигана официально представили внуку. Когда ему представилась возможность подержать Рикарда Клигана на руках, он расплылся в широкой улыбке, и чувство гордости было почти невыразимым.

Рикарду было около восемнадцати месяцев, но он был размером с ребенка, который видел три или четыре дня рождения. У него была густая копна темных волос (которые, очевидно, достались ему от матери), он мог ходить прямо, не спотыкаясь, и говорить законченными предложениями.

Пока он баюкал внука на руках, сир Тарренс посмотрел на Грегора и Дейси и спросил:

— «Он действительно весил 8 киллограм при рождении?»

— «Да, — сказал Дейси с гордой улыбкой, — я могу это подтвердить».

Затем Грегор спросил своих родителей:

— «Вы помните, сколько я весил?»

«Около 6 киллограмов, — рассказала Далия, — однако Рикард не такой крупный, как вы были в этом возрасте».

— «Действительно?» — заинтересованно сказал Грегор.

Далия кивнула и заметила:

— «Так что нет причин предполагать, что он будет даже выше тебя».

— «Он по-прежнему будет великаном, в этом нет сомнений», — возразил Грегор.

— Совершенно верно, — согласился Тарренс. Он осторожно вернул внука сыну, а затем спросил вопросительно:

— «Как долго ты будешь в Западных землях?»

— «Только до тех пор, пока восстание Железнорожденных не будет подавлено», — сказал Оберин Мартелл.

— И на время последующего празднования их поражения, — прокомментировал Грегор. Он быстро добавил:

— «При условии, что он есть».

— «Я почти уверена, что они будут, — рассуждала Далия, — Король, как говорят, любит турниры. Он устроил один на свадьбе своего брата, один на рождение наследника и один на свою первую годовщину».

— «Тогда он обязательно бросит одну, чтобы отпраздновать свою победу над Железнорожденными», — заявил Грегор.

— Сначала он должен победить их, Грегор, — пробормотал Сандор, словно Горе нужно было напомнить, что война только началась.

— О, он будет, — уверенно произнес Грегор.

С вашей помощью, без сомнения.

Далия Клиган торопливо привлекла всеобщее внимание к теме, которую минуту назад затронул ее муж. Она объявила:

— «Мы надеемся, что после того, как Железнорождённые будут побеждены и последующее за этим веселье, вы сможете остаться здесь ещё немного».

Грегор потер подбородок и пробормотал:

— «Пока я здесь, сир Бринден Талли наблюдает за делами Рва Кейлин и другой половины Легиона без знамен. Я считаю, что он наиболее квалифицированный человек, чтобы возглавить вместо меня. мы не торопимся возвращаться ко рву. Таким образом, нет никаких причин, по которым мы не можем продлить наш визит».

Тарренс снова улыбнулся и заявил:

— «Вы не представляете, как мы рады это слышать».

— Что ж, могу себе представить, — дерзко заметил Грегор, — поверьте мне, я разделяю ваше ликование, отец. Надеюсь, мы тоже сможем наверстать упущенное.

Тарренс усмехнулся и с радостью заявил:

— «О, я не хочу, чтобы ты оставался только для того, чтобы наверстать упущенное, Грегор».

— «У нас запланировано нечто гораздо большее, — сообщила Далия Клиган.

— Что бы это могло быть, моя госпожа? — спросил Дейси.

Тарренс усмехнулся и ответил ей:

— «Некая предстоящая церемония».

При этом он приказал всем смотреть в конец помоста. Там Сандор и Обара сидели друг напротив друга. Они встали со своих мест так, что теперь стояли рядом друг с другом, и он взял ее правую руку в свою левую. Они подняли переплетенные пальцы в воздух и оба широко улыбнулись.

Грегору, Дейси, Оберину и остальным не потребовалось много времени, чтобы сообразить.

Гора взглянул на отца и взволнованно предположил:

— «Означает ли это…?»

Тарренс кивнул головой и провозгласил:

— «После долгих раздумий я благословил Сандора и Обару. Они поженятся вскоре после окончания войны».

Обара Мартелл находится в Крепости Клигана почти год, и сир Тарренс Клиган очень хорошо ее знает. Она не заботилась ни о богатстве, ни о власти, но очень заботилась о семье и безопасности. Она была сильна как телом, так и духом, и она была таким же хорошим лидером, как и бойцом. По его мнению, Сандор не мог и надеяться найти лучшую невесту.

Грегор повернулся к младшему брату и поднял кружку со словами:

— «Тогда я надеюсь первым поздравить тебя, Сандор. Тебя тоже, Обара».

— «Я выпью за это, милорд, — заявила Обара, подняв собственный кубок, — я полагаю, теперь мне следует называть вас «брат».

— Называй меня как хочешь, — предложил Грегор, потягивая свой эль, — если, конечно, это приемлемо для ушей нашей семьи.

— «Конечно, — со знанием дела согласился Обара, слегка улыбнувшись, — тебе не о чем беспокоиться, Грегор. Я умею не злобствовать о своих союзниках и родственниках».

Сандор кивнул и с юмором заявил:

— «Мы можем быть уверены в этом, принцесса».

При этом ухмылка Обары сменилась гримасой. Она посмотрела на своего жениха и простонала:

— «Сандор…»

Сандор ухмыльнулся и нахально пробормотал:

— «В чем дело, принцесса?»

— Ты же знаешь, я ненавижу это, — раздраженно пробормотал Обара.

— «Но это правда, не так ли?»

Сандор возразил:

— «Твой отец принц, а ты теперь его истинная дочь. Это делает тебя принцессой во всех смыслах».

— «Он высказывает мнение, милая», — сказал Оберин своей старшей дочери.

Обара открыла рот, но сначала ничего не вышло.

Первой заговорила Нимерия. Она поднялась со своего места и вмешалась:

— «Подожди. Папа, если это так, то значит ли это, что я тоже…?»

Оберин лишь ухмыльнулся и кивнул головой.

Нимерия заворчала и откинулась на спинку стула.

— Я хочу, чтобы от меня отказались, — пробормотала она с сарказмом в голосе.

— «Желание отклонено», — шутливо сказал в ответ Оберин.

Именно здесь Обара снова обрела голос. Она также нашла возвращение. Она коварно ухмыльнулась и сказала своему жениху:

— «Ну, подумай об этом, Сандор: всякий раз, когда кто-то из высокородных женится на ком-то более низкого ранга, последний тоже повышается в ранге. Так что после того, как мы поженимся, следуя твоей логике, ты будь принцем».

У Сандора не было слов, когда он услышал это заявление. Он посмотрел на свои руки и пробормотал:

— «Я не подумал об этом…»

— «Теперь я заставила тебя подумать об этом,»

лукаво возразил Обара,

— «Итак, скажи мне, как это звучит?»

Сандор медленно вздохнул и сардонически заметил:

— «Хорошо. Если это тебя так сильно беспокоит, я не буду называть тебя принцессой без твоего разрешения».

Если он мудр, он не будет называть ее так даже с ее разрешения.

— Спасибо, — с благодарностью сказал Обара. Она легонько чмокнула Сандора в щеку, и его ухмылка тут же вернулась.

Вскоре после того, как трапеза закончилась, Тарренс попросил поговорить с Грегором наедине. Гора решил, что может позволить потратить отцу несколько минут. Пока Дейси шла в их покои с Рикардом, Грегор направился к солярию своего отца.

— О чем это, отец? — заинтересованно спросил Грегор.

Сир Тарренс открыл было рот, чтобы что-то сказать, но мгновение колебался. Он постучал пальцами правой руки по поверхности стола.

С тех пор, как приехал Грегор, Тарренс Клиган старался держать свою левую руку как можно дольше вне поля зрения. Ему было интересно, заметил ли это его сын.

Даже если он этого не сделал, в конце концов ему придется узнать.

Наконец Тарренс посмотрел на Грегора и вопросительно спросил:

— «Вы знаете, когда ваши войска отправятся в бой?»

Грегор пожал плечами и прокомментировал:

— «Мы прибыли последними, поэтому король должен планировать скорое выступление».

Тарренс кивнул в знак подтверждения и пробормотал:

— «В любом случае, я хочу пожелать вам удачи».

Грегор поднял бровь и предположил:

— «Ты не пойдешь с нами?»

Отец торжественно покачал головой. Ему нужно видеть.

Именно здесь сир Тарренс вытянул левую руку и поднял ее вверх. Его рука неудержимо дрожала.

«Что…?» — беспокойно начал Грегор.

— Мейстер Великс считает, что это ранняя стадия паралича, — мрачно сообщил своему сыну Тарренс.

— «Паралич?» — потрясенно прошептал Грегор.

Тарренс только кивнул.

— Он мог ошибаться, — с надеждой предположил Грегор.

— Мог бы, — признал Тарренс, — но что бы это ни было, одно можно сказать наверняка. Я не годен ни для боя, ни для плавания. Наши подразделения не должны быть замечены во главе с человеком, который не может держать даже свою руку твердо. что скажут другие лорды?»

— Тебе все равно, что они скажут, — возразил Грегор.

— «Бывает, что мне не все равно, — заявил Тарренс Клиган, — я не буду обузой ни для своего дома, ни для своих людей. Умоляю вас, не пытайтесь изменить мое решение, оно уже принято».

Тарренс знал, что в обычном случае Грегор приложил бы настойчивые усилия, чтобы убедить отца в том, что тот слишком мало верит в себя. Но поскольку он умолял его, Грегор согласился больше не спорить по этому поводу.

— Очень хорошо, отец, — немного застенчиво согласился Грегор.

Тарренс заметно обрадовался, что его сын решил не сопротивляться его решению. Он откинулся на спинку стула и прокомментировал:

— «Теперь, поскольку я не могу идти, Сандор поведет наших солдат вместо меня».

— Разве Сандор уже не стал оруженосцем лорда Тайвина? — вспомнил Грегор.

— Да, — подтвердил Тарренс, — но теперь он должен уйти и как командир подразделений Дома Клиганов. Я полагаю, вы знаете, что это влечет за собой.

— Это означает, что он и его войска вступят в бой вместе с лордом Тайвином, — предположил Грегор.

— «Именно так, — подтвердил Тарренс, — лорд Тайвин воочию увидит, на что способны наши люди. Если ему понравится то, что он увидит… это может иметь для нас большое значение. Возможно, это окончательно убедит лорда Тайвина поднять этот дом до статуса лордов.

Грегор поднял бровь и заметил:

— «Если они будут хорошо служить и сражаться, это, безусловно, может произойти».

— «Это еще одна причина, по которой я хотел поговорить с вами, — сказал Тарренс, — у меня есть просьба».

— Что угодно, — согласился Грегор.

Тарренс посмотрел ему в глаза и сказал:

— «Если возможно, постарайтесь внимательно следить за Сандором. Я хотел бы, чтобы вы удостоверились, что он выполняет свои обязанности как перед своим домом, так и перед своим сюзереном. В то же время вы мне нужны, чтобы обеспечить его безопасность. Вы понимаете?

Сразу же Грегор кивнул головой и произнес:

— «Да, отец. Я не позволю причинить ему вред».

Я знаю, что вы хотите. Но приятно просто слышать эти слова из твоих уст.