Желаете возвести Цитадель?

Глава 25. Вулкан

Утро принесло с собой любопытное осознание. Я начал понимать, почему тот орк из горного поселения так хотел завоевать сердце Лони. Не всякая орчиха смогла бы столь качественно размять его уставшие мышцы и суставы после тяжёлого рабочего дня.

Но я-то не орк! Я обычный человек! Моё тело не рассчитано на такие нагрузки! Никакие горничные не сравнятся с ураганом, что обрушился на меня в эту ночь.

Испустив этот беззвучный вопль, исходящий из самых глубин моей души, я осторожно попытался пошевелить конечностями. Так. Позвоночник… хрустит, но цел. Левая нога шевелится. Левая рука на месте. Правые рука и нога… проверка пройдена, вот только далась она с ощутимым трудом. Но причина этого была вполне понятна. На правой половине моего бедного тела, беззастенчиво на неё навалившись, сонно сопело рыжее чудовище. Моя правая нога была взята в надёжный плен её ногами, а рука оказалась не просто захвачена спавшей на ней гномкой, но и взята под стражу округлостями, которыми та обладала.

Поначалу всё шло хорошо. Лони вела себя вполне прилично… насколько это слово можно было применить к происходящему, но постепенно начала входить во вкус и в какой-то момент окончательно захватила инициативу в свои руки.

Я словно попал в вулкан. Раскалённый, яростный и неукротимый. Бурлящий от беснующегося внутри страстного пламени и изнывавший в ожидании мига, когда он сможет взорваться и покорить всё вокруг неудержимыми потоками ревущей магмы, тягуче кипящей рдеющей истомой.

Буйство огненной стихии сминало любые препятствия и вовлекало в себя, в этот неистовый огненный шторм, раскаляя до предела все чувства. Неукротимый огонь был столь силён, что норовил спалить в яркой, ослепительной вспышке, но, в то же время, манил и пьянил до сладостного головокружения, призывая отдаться, соединиться с пламенной бурей и раствориться в ней без остатка.

И я отдался во власть этой ночи огня. Позволил себя загипнотизировать причудливым танцем медно-рыжих волос, искристо переливающихся мистическими оттенками в молочно-белом свете Тельварской луны и нежно-тусклом фиолетовом сиянии кристаллических ночников. Разрешил себе утонуть в тёмно-изумрудной бездне её сияющих, мерцающих бликами глаз. Упивался её вкусом, наслаждался прикосновениями её кожи. Кожи, которую сложно было ожидать от той, кто большую часть жизни провёл у кузнечного горна. Мягкой и горячей, словно бархат, напитавшийся солнечным жаром в ясный безоблачный день.

Я растворялся в её знойном дыхании, впивался в мягкие сладкие губы, которые, в ответ, словно хотели меня поглотить. В конце концов, этот вулкан, который я наивно лелеял надежду хоть немного обуздать, окончательно взорвался, извергая всё пламя, что скрывал до этого в своих недрах.

После этого я решил, что встречу свою кончину прямо здесь, однако же наступило утро и я всё ещё не рассыпался на кусочки и не стал пеплом. Просто невероятно. Как выяснилось, я всё же крепче, чем кажется. Ну… или меня пощадили. Последняя мысль заставила легонько вздрогнуть и я клятвенно пообещал себе потратить следующие две сотни очков Веры на физическое усиление.

Кстати, я давненько не проверял как там дела. Надо бы заглянуть. Тем более, вчера я заметил, что браслет ненавязчиво подмигивает. Совсем не так как в моменты, когда Аллегри одаривала меня своими посланиями. Так что, само собой я не стал сразу проверять, что там. И даже если бы это было сообщение от богини, то ему пришлось бы подождать. Вчера ночью, а именно ночью я заметил подмигивание рун, моя занятость не позволяла отвлекаться на подобные мелочи.

Скосив глаза на приоткрытое окно, я попытался оценить, сколько сейчас времени и поспал ли хотя бы часов пять. Судя по положению солнечного пятна в комнате — ничерта подобного. Мда. И зачем я тогда проснулся? Хотя… если не считать чувства, что меня трижды разобрали по косточкам, а потом собрали назад, ощущал я себя вполне свежим и с ясной головой. Что, блин, за мох выращивают гномы в своих подземельях? Подозреваю, что допинг-контроль на Земле он бы не прошёл.

Неразборчиво замычав что-то сквозь сон, Лони заворочалась и ещё сильнее прильнула, вытянув правую руку поперёк моей груди и защекотав плечо касаниями скользнувших по нему мягких холмиков.

Сохранить после этого спокойствие стоило мне серьёзных усилий, ибо в голове сразу расцвели яркой вспышкой фейерверка воспоминания о прошедшей ночи. Чуть повернувшись в сторону гномки, я некоторое время просто лежал, разглядывая её спящее лицо, чуть подрагивающие пушистые ресницы и скользил взглядом по плавным изгибам, с которых столь удачно соскользнуло одеяло. И наслаждался ровными и сильными ударами сердца, что ощущала моя рука. Того сердца, что почему-то обратило внимание на меня. Это оказалось… удивительно приятно.

Так получилось, что в своей прошлой жизни я много с кем начинал встречаться, но ни с одной у меня не вышло по настоящему серьёзных отношений. Короткие интрижки, ни к чему не обязывающие знакомства. А потому эти ощущения умиротворяющего единения я испытывал впервые в жизни. Как оказалось, понимание, что рядом спит не очередная капризная пассия, а та, кто всерьёз решила связать свою судьбу с таким раздолбаем как я, стоило всех проблем и хлопот, что свалились на меня в этом мире.

Ведь, во многом, именно благодаря им у меня появилась не просто любовница, а подруга, напарница и партнёрша. Упрямая, смелая, весёлая, с душой нараспашку. Своя в доску. Моя.

И чего я дёргался раньше?

Теперь мне оставалось лишь посмеяться над собой прежним.

Полежав ещё немного, я понял, что так можно валяться весь день, а вот дела сами себя не сделают. И, хочешь не хочешь, а надо вставать и браться за работу. В конце концов, меня впереди ожидала стройка, а ещё было бы неплохо заглянуть к Аксилану и выяснить, чем закончилась история с допросом горе-киллеров.

Но выполнить это оказалось не так просто. Как обнаружилось, мои конечности пленили намного надёжнее, чем представлялось поначалу, и, не разбудив гномку, освободить их не получится. Та, хоть и дрыхла самозабвенно и сладко, но вцепилась в меня как клещ. Подозреваю, ей снился бочонок с гномьим спиртом, который надо было крепко держать.

Прерывать чужой сон было немного жаль, так что я позволил себе ещё немного посозерцать раскинувшиеся рядом долины и холмы, и лишь после этого принял твёрдое решение встать, начав решительно будить свою невесту:

— Эй, чудище рыжее, подъём, — начал я тыкать её в щёку пальцем свободной руки. — Нас ждут великие дела.

Чудище просыпаться не хотело и лишь сонно промычало что-то в ответ, ещё плотнее прижавшись к руке. Подушка я ей, что ли?

— Владыка вызывает Лони, приём, — не оставил я попыток и попытался потрясти захваченной рукой.

Но результат оказался далёк от ожидаемого. Преодолеть силу спящей гномки мне не удалось. И более того, в результате столь необдуманного действия моя кисть оказалась в ещё большем плену. Королевском плену, устланном яркой золотистой медью.

Моё спокойствие вновь оказалось под большой угрозой. Посреди белой пустыни одеяла, тронутой лишь барханами складок, вот-вот норовил взмыть генеральский шатёр, возвещающий о скором начале новой битвы. И, пока всё не зашло дальше необходимого, я решил прибегнуть к методу экстренного пробуждения любого вменяемого если не тельварца, то гнома точно:

— Гномы, подъём! — зарычал я, стараясь отрегулировать голос так, чтобы достучаться до сознания Лони, но при этом не переполошить горничных. — Люды атакуют!

Сработало безотказно. Лони вылетела из под одеяла так, словно её выкинуло оттуда катапультой. Но у способа оказался один крохотный недостаток. Отпустить меня она не успела и машинально потащила за собой. Я такой подставы не ожидал, зацепился ногами за одеяло, запутался в нём и, в отличие от выпрямившейся на кровати гномки, рухнул ей в ноги и завалил на себя.

— Где люды?! Откуда идут?! — спросила она без тени сонливости, даже не обратив внимания на своё падение. — Где моя Матильда?

— Доброе утро, — поприветствовал я гномку с весёлой ухмылкой, глядя как непонимающе мечутся её глаза.

— Доброе, — ответила она и, продолжая лежать на мне, озиралась по сторонам. — Так где люды?

— Нету людов, — ухмыльнулся я. — Разбудить тебя не мог, пришлось импровизировать.

Ситуация вышла какая-то дурацкая, прямо таки клишированная… но дюже приятная. Особенно когда гномка задумчиво поёрзала на мне, ища позу поудобнее. И кто сказал, что клише — это плохо?

— Значит, никто не нападает? — уточнила рыжая на всякий случай.

— Если только ты на меня, — развёл я наконец-то полностью свободными руками.

— Мда? — задумчиво прищурилась Лони и скользнула взглядом по нашей позе. — Ну, да, у тебя как раз весьма удачно связаны ноги, — хмыкнула она и скользнула вниз уже сама, защекотав живот рыжими волосами.

Дела пришлось отложить ещё на полчаса.

Когда Латика постучала в дверь спальни и доложила о том, что завтрак готов, мы уже прекратили шуметь, но ещё не хотели отпускать друг друга, а потому просто лежали, откинувшись на подушки.

— Слушай, — задумчиво пробормотал я, припомнив наш старый разговор. — А что за просьбу ты упоминала тем вечером?

— Просьбу? — непонимающе нахмурилась гномка. — …А, поняла. Ну, думаю, теперь её и правда можно озвучить, — хитро улыбнулась она. — Она пустяковая, на самом деле. Я просто хотела бы, чтобы твой первенец, когда ты надумаешь завести детей, был от меня.

Ах, вот оно что. В ответ на эту простую просьбу я лениво закивал и чуть сильнее прижал к себе гномку. Первенец, значит. Дети. …Дети?

Дети?!

Я подскочил на кровати так, словно подо мной оказалась обжигающе ледяная глыба. Дети. А я ведь уже сколько… И без… Ооооой-вэй!

Чувство эйфории, переполнявшее меня всё утро, стремительно улетучивалось, словно воздух из продырявленного шарика. На смену ей мою душу заполняло огромное, тяжёлое, отлитое из чугуна слово «Ответственность». Жизнь в очередной раз доказала мне, что я — безалаберный идиот, ни разу не задумавшийся над тем, что могут случиться последствия.

— Ухахахахахахаха! — раздался сбоку звонкий безудержный смех. — Ухухухухухухухахахах!

Я взглянул на бившуюся в истерике гномку с непониманием и даже обидой. Я, конечно, сам дурак, но надо ведь чувствовать ситуацию!

— Дай угадаю, — сквозь смех спросила рыжая, — ты сейчас думаешь на счёт своих горничных?

— Ну… типа того, — неохотно признался я, отводя взгляд.

— Расслабься, — сказала она и игриво пихнула меня ногой. — Когда надо, они пьют настойку из корня гароча. Я проверяла.

— Проверяла? — удивился я. — Как?

И что, блин, за корень гароча? Местный контрацептив? Почему я впервые слышу?!

— Есть методы, — ухмыльнулась Лони и подмигнула. — Но тебе их знать не надо. Это девичьи тайны. В общем, не волнуйся.

Я немного собрался с мыслями и, кивнув, рухнул обратно на кровать. Хотя слова гномки меня успокоили, в душе всё ещё бурлили остатки смятения. Это ж надо было так…

Через пару минут самобичевания до меня вдруг дошло, что и Лони в данный момент не планирует посвящать себя материнству. Собственно, вся суть её просьбы была именно об этом. Не раньше, чем я сам решусь, хм… А сейчас точно было не время.

Дав себе обещание впредь включать голову почаще и задумываться не только о войне с фиарнийцами, я окончательно успокоился. Правда атмосфера сегодняшнего утра оказалась вдребезги разбита. Вскоре мы привели себя в порядок и спустились вниз.

Ну, если точнее, это с нашей точки зрения мы привели себя в порядок, однако Эсми с Латикой, едва мы появились, тут же загнали нас в купальню, после чего ещё долго кружили вокруг, наводя лоск.

Позавтракав, Лони переоделась в платье и умчалась домой. А если точнее, в мастерскую, навёрстывать за вчерашний прогул. Гномка пообещала к моему возвращению из поездки если не нормально работающий прототип, то хотя бы барахлящий и стреляющий через раз. В конце концов, без этого этапа сложно было обойтись.

Ну а я, захватив Эрмита, что-то неразборчиво ворчащего про царящий в доме моральный упадок и полное отсутствие приличий, и Шарлотту, вышел на улицу и полной грудью вдохнул свежий утренний воздух. А всё таки жизнь налаживалась! Несмотря ни на что. Сегодня я осознал это с кристальной ясностью. И ощутил, что на душе стало намного легче, чем прежде. Ведь я не один.

Хмыкнув на ворчание раздражённого и завидующего фолианта, я потрепал Шарли по макушке и направился к ящеру, чтобы добраться до памятного пустыря, на котором перевоспитывал магистра Лион.

Время возводить цитадель!

Пускай и маленькую.