Эльфийский бык 3

Глава 45 Где четвертая власть продолжает выступление, а все прочие заняты делом, но каждый — своим

— Великая беда задела не только людей. И вот на помощь князю приходит отряд эльфийских лучников…

— Какие-то они странноватые… — отметила Императрица. — Почему эльфы чёрные? Слушай, а вообще бывают чёрные эльфы? Или они просто по дороге вымазались?

— Ага, уже пишут, что тоже поддельные… что могли бы подобрать кого-то более эльфячьей наружности. Нет, это цитата! Ага… тут какая-то «Presvetlata_Vladychiza» говорит, что эльфы вполне настоящие. Что это — изгнанники, которые считались погибшими, но теперь эльфийский народ счастлив… вот зря она это, честное слово. Сейчас ей докажут, что она ничего в эльфах не понимает.

— То есть, она комментирует?

— Комментирует.

— А я⁈

— А тебе не стоит, — Орловская и планшет в сторонку отодвинула. — Вот честное слово, не стоит… сама подумай. Ты ж не удержишься. Спорить начнёшь. Ты с ними. Они с тобой. Сетевых троллей, их же много, а каторга у нас, чай, не резиновая… и вообще потом не поймут. У нас же свобода слова.

— Слишком уж она какая-то свободная получается, — произнесла Императрица недовольно. — Так почему эльфы чёрные?

— Наша Заинька утверждает, что в хрониках Де Браво описан случай, когда благородного перворожденного поразила тьма, которая изменила его вид…

Поржавский набрал номер.

Заинька определённо стоила внимания.

— … и кожа его стала темна, как и сама суть.

Темнокожие эльфы выстроились клином, который вспорол левый фланг мертвецов.

— И что с ним стало?

— Да, это уже спросили… хотя остальные задизлайкали нашу Заиньку… ага, нет, вот есть. Его казнили свои же за то, что с пути света свернул… так… эксперт-супер опять влез. Хроники эти — подделка. Тёмных эльфов не бывает, просто орги нашли по дешевке студентов из Африки… а, ещё и про умственные способности Заиньки высказывается. Нецензурно. Вот я бы обиделась. Сейчас напишу ему, что сам такой. О! Кто-то там даже узнал однокурсника, среди эльфов…

— Ой, посмотри! Это ж там Волотов-старший, верно? В костюмчике… мог бы и приодеть что-то более… аутентичное, что ли… а там с мечом? Младшенький? Я давно его не видела. Надо будет Беренике позвонить. Вырос-то как! — восхитилась Императрица.

— И вправду вырос. Иван вот тоже… нет, бестолочь, конечно. Софьюшка на него жаловалась…

— Ну почему сразу бестолочь? Ты посмотри, как управляется с палочкою…

— Это посох!

— А по-моему, просто оглобля.

— Ой, не придирайся. Что нашёл, тем и воюет…

— А у Волотова меч, похоже? Да уж… вот скажи, Оленька, почему так? Вот смотришь на них, вроде и взрослые… а всё туда же… мечи, кони, доспехи… нет бы о деле подумать, о важном, — вздохнула Императрица. — Ну что Сашка, не мог армию собрать? Мог… пригнал бы пару-тройку полков, взял бы в оцепление. Полковые маги прошлись бы… да и не только они. Хватает же… а он на коня и вперед.

— Не наигрался ещё. Сама подумай. Он же совсем ребёнок, а тут державой управлять. Ни погулять, ни выпить не с кем. Мой-то вон тоже где-то там шарится…

— Сын?

— Муж… сын, к счастью, ещё в школе. А этот… лысина в полбашки, но туда же. Мир ему спасать надо… я ему говорю, у мамы юбилей. Какой мир спасать? Ты министр! Ты руководить должен!

— А он?

— А он, мол, с места руководить сподручней… Кошкин вон поехал, а я чем хуже. Мальчишка. Так что твой Сашка — ещё серьёзный и ответственный. Ну и пусть все посмотрят, на что способен. Поверь, это полезней, чем статейки про силу и величие заказывать…

Телефон зазвонил, отвлекая от важной беседы.

И Поржавский под укоризненными взглядами дам снял трубку.

— Телевышки вернулись под наш контроль, как и центр управления. Можем прервать вещание…

— Только попробуй! — воскликнула Императрица с неприкрытым возмущением. — Оль, сколько там смотрят?

— Да… счётчик, кажется, завис… много. Полстраны точно.

— А вторая половина — по телику… так что, княже, нам только телевизионных бунтов сейчас и не хватает. Пусть твои люди держат руку на пульсе…

Блямкнуло сообщение.

— Заиньку вычислили.

— И? — Орловская подалась вперёд.

— Маргарита Антюхина, ученица десятого класса Меленецкой сельской школы… так… личное дело… родители развелись три года тому… воспитывается матерью-одиночкой. Отец уклоняется от уплаты алиментов. Местонахождение не известно… успеваемость… слабая… основные проблемы с математикой.

— Зато с некромантией, смотрю, у неё проблем нет, — Императрица ссыпала шелуху в фарфоровую вазу. — Её что, в этой Меленецкой сельской факультативно преподают? Или как?

— Выясним.

— Лиза, ну что ты прицепилась… понятно же. Родители развелись. У девочки стресс. Ещё, скорее всего, финансовый вопрос. Но видишь, умненькая же…

— Умненькая. Ведет в сети блог от имени потомственной ведьмы Меланеи, — информация продолжила поступать. — Практикует привороты и отвороты, проклятья по фотографии…

Заинька, чтоб её.

Лапуля.

Надо будет брать эту заиньку в оборот, пока она от теоретических знаний к деятельной практике не перешла. Даже если дара нет, то хорошие спецы-теоретики тоже нужны.

— А эксперт этот? — Орловская даже от экрана отвлеклась. — Который супер?

— Этот… директор московской гимназии… Сиваков Дмитрий Вадимович. Кандидат педагогических наук. Активный участник движения «Просвещение в массы»…

— Ишь ты… — подивилась Орловская. — А матом как кроет… сразу видно в сети образованного человека.

Императрица призадумалась.

А потом повернулась к Поржавскому.

— Ты, помнится, жаловался, что некромантов мало…

— А при чём тут это?

Судя по происходящему на экране, где два дракона поливали друг друга клубами ядовито-зеленого пламени, некоторая нехватка некромантов в целом по стране вылилась в резкий избыток оных в одной отдельно взятой точке.

— Помнишь, ты как-то упоминал, что надо популяризировать некромантию, что нужны даже те, у кого дар слабый, но люди сами боятся его развивать…

Двукрылый дракон заложил вираж, норовя подняться выше, но был остановлен выдохом шестикрылого. Со спины его Кошкина-Чесменова погрозила дракону пальцем, отчего тот взял и крылы сложил.

А потом и вовсе устремился к земле этаким снарядом.

— Думаешь, — Орловская произнесла это с некоторым сомнением, — после сегодняшнего некромантов перестанут бояться?

Тень дракона приближалась. Войска спешно выплетали щит. Мертвецы и те приостановились, как почудилось, в некоторой растерянности.

— И ударил богатырь по чудищу поганому! — донеслось с экрана. — Вогнав его в землю по самую шею…

— В целом скорее по хвост ушёл, — отметила Орловская, голову набок наклоняя, будто так пытаясь перевернуть картинку. — Вот готова поспорить, сейчас напишут, что чудищ поганых нужно вгонять в землю с правильного конца…

— Так вот… — продолжила государыня презадумчиво. — Как-то министр наш образования сказал, что популяризировать отдельные виды магии нужно прямо при школах. Практикумы там или кружки вот.

Поржавский представил количество заинек-лапуль, которое появится после введения в школах практикумов по некромантии.

— И вот как-то периодически вспоминает, вспоминает… и я вот думаю, а и вправду? Только сперва надо преподавательский состав ознакомить. А лучше директора этого… он ведь отчего такой злой?

— Велосипеда нету? — брякнул Поржавский.

— От недостатка просвещения. Везде, где мог, просветился, и теперь страдает человек. В интернеты ходит. Спорит. Вон, сколько у него свободного времени и энергии. Надо их использовать. Пусть лично дракона осмотрит, крылья сосчитает, а заодно и расскажет Софьюшке, как правильно некромантом быть…

— Точно! Написали уже… про чудище… ага, а другие пишут, что голова твёрже и ею в землю долбать удобнее, а хвост мягкий… так… тут про то, что у него самого что-то мягкое и отнюдь не хвост, потому что в хвосте как раз кости… в общем, дальше не слишком интересно. Слушай, а может сразу? Ну, переименуем… была простая гимназия, а станет первая некромантическая? Или тёмных наук. Магов смерти тоже немного… — предложила Орловская.

— А кто учиться будет?

— Ну… найдём. В конце концов, князь сказал, что теоретики тоже нужны…

И на князя посмотрели.

Он кивнул, раздумывая, как бы помягче намекнуть, что родители учеников, в отличие от самих учеников, такой реформе не обрадуются. Но тут с экрана донеслось:

— Но рано праздновать победу… в чисто поле вышла новая сила! Сам Чёрный хан явился со своими шаманами…

Всё было несколько безумно.

Точнее всё было абсолютно безумно и совершенно неподконтрольно. Как-то Александр иначе себе представлял победоносные сражения. С протянутой рукой, шеренгами солдат, что шествуют вперёд, стягами и, главное, полною ясностью, кто шествует, куда и с какой целью.

А тут?

Конь радостно носился по полю, кажется, окончательно забывши, что он прежде всего — средство передвижения. С копыт его слетали клочья тумана, а порой и брызги, что прошивали мертвецов не хуже мелкой шрапнели. Александр тоже бил.

Точнее разил, если в героическом контексте.

Силой.

Боевые пловцы не отставали.

Местные ребята успели выстроить заградительную линию, за которой старались держать остатки гражданских, да и в целом… на сцене кто-то пел.

В небесах сошлись в бою два дракона.

И дюжина эльфийских лучников, почему-то угольно-чёрных — в шахте, что ли, прятались — прибывшая из ниоткуда, вполне себе вписалась в общий хаос.

— Притормози, — сказал Александр, когда один дракон сбил-таки второго, и тот, поджав крылья, рухнул вниз, чтобы сперва войти в землю, а потом выйти. Кости дракона зашевелились, вылепляя новое существо.

Александр привстал на стременах, пытаясь найти хоть кого-то, кто бы мог объяснить, что это за… хрень.

Человек?

Сперва кости раскрылись словно цветком. Потом позвонок потянулся за позвонком, вытаскивая из остатков дракона длиннющую белую нить. Издали походила она на престранного вида ожерелье. А затем на этом ожерелье появилась крупная чёрная бусина.

Череп.

Глазницы его полыхнули алым, нижняя челюсть открылась и отвалилась.

— Ты знаешь, что это такое? — уточнил Александр у коня, потому как спрашивать больше было не у кого.

Второй дракон, заложив вираж, начал снижаться. Правда, сперва он дыхнул на шеренги мертвецов, которые после падения первой твари застыли без движения, а затем опустился на землю.

Тварь продолжала тянуть кости.

Палка-палка-огуречик…

— Сашенька… — со спины дракона по крылу, словно по горочке, съехала Софья Никитична в каком-то мягком нежного цвета костюмчике. — У нас проблема…

— Фрезии мы заказали! — на всякий случай поспешил заверить Александр.

А то мало ли, что она проблемой считает.

— Это хорошо. Очень хорошо… но я о другом. Он вернулся.

— Кто?

— Вот он…

Костяной человечек продолжал собирать себя, превращаясь в костяное человечище. А рядом с ним один за другим выползали костяные фигуры шаманов. Твою же ж…

— А вы не можете его как-нибудь… ну… раз и всё? — Александр указал на дракона. — Или его попросить?

— Боюсь, что это скорее нам грозит. Я не знаю, сколь силён он был раньше…

Костяное чудовище, в котором ещё кое-как угадывались очертания человека, вытянуло руку.

— … но сейчас скорее он нас… раз и всё.

Мертвецы обратились в пепел.

— Он забрал их силу, но это капля в море… — Софья Никитична опёрлась на руку князя Чесменова. — Если он доберётся до живых…

Дракон, оттолкнувшись лапами, взмыл воздух. Все шесть пар его крыльев раскрылись, протянулись в стороны, заслоняя людей.

— Что тут… — рядом оказался Береслав Волотов с мечом на плече. Причём меч сиял белым пламенем, наличие которого как-то не слишком волновало Волотова. — Происходит?

— Чёрный хан восстал, — пояснил Сашка. — Сейчас нас всерьёз убивать примутся.

— А до того не всерьёз было?

— Ну как-то… считай, тренировочным порядком.

— Тьма восстала, — эльфийский посол громко чихнул и вытер сопли грязным рукавом. — Из-гвините… у меня на тьму аллергия…

— Как его убить? — уточнил Александр, раздумывая, не попросить ли у Волотова меч. А что, в золотом доспехе, на коне чудесном… а без меча.

Какой-то недовитязь получается.

— Не знаю. С тленом огонь неплохо справляется. В малых количествах.

— Огонь, значит… — идея была вполне себе бредовой. — Найдёнов! Эй, Найдёнов! Вы там как?

Как ни странно, Найдёнов не только откликнулся, он встал рядом, как в сказке… а что сивка-бурка с рогами — это творческое допущение.

— Штырит, — сказал Найдёнов, одной рукой за быка придерживаясь, другой пытаясь обсадить змеевидные пряди. Те поднимались над головой и разве что не шипели. — А можно мне потом… бальзам… за счёт казны? А то ж, чую, хрен распутаю!

— Можно, — дозволил Александр великодушно. — Матушку попрошу, она посоветует хороший… а пока прикрой…

Тварь медленно поворачивалась к дракону. И Александр ощутил волну тлена, смерти и тоски, которая прорвалась сквозь крылья.

Он видел, как плавятся те, как расползаются по ним чёрные прорехи.

И мёртвый дракон пытается удержаться.

А в душе Александра возникает такое вот… такое… невыразимое. Кипящее. Ярость? Гнев? Память предков ожила, которым приходилось раз за разом вставать на пути этих вот ханов.

Или не только их.

Сила пришла в движение?

Она.

Огненные плети вылетели, наотмашь рубанув по чудовищу, и то покачнулось, заорало немым голосом уже от боли и гнева. И развернулось резко. Взгляд его зацепился за Александра…

— Так, — он соскочил с коня. — Давай… иди… куда-нибудь, а то ещё заденет ненароком…

В твари клубилась тьма.

Истинная там или ещё какая, это уже пусть потом учёные разбираются… главное, что она клубилась-клубилась, а потом раз и полетела, понеслась навстречу, обращая в тлен всё, чего коснулась только. И пламя, копившееся внутри Александра, не удержалось, ломанулось навстречу.

Кто бросает вызов огню?

Оно тоже выплеснулось, стоило вскинуть руки… и те вот руки стали вдруг другими. И сам он. Александр почувствовал, как поднимается в воздух. Висит в этом воздухе, опираясь на потоки силы крыльями.

У него есть крылья?

Охренеть.

Круто…

Но додумать не успел, потому как до него докатилось облако тлена. И вспыхнуло, едва коснувшись чешуи.

Очуметь, у него и чешуя имеется?

Александр попытался скосить взгляд, но едва не потерял равновесие. Всё-таки полёт — это не так просто, особенно, если ты драконом пару минут назад стал. Впрочем, додумать не получилось. Пасть его раскрылась, втягивая и воздух, и остатки тлена. Крылья махнули, поднимая выше, а потом у груди заклекотало, в носу засвербело, и Александр чихнул.

Точнее дохнул.

Пламенем.

Белым-белым пламенем, поток которого устремился вниз. И кажется, Волотов с Ванькой вовремя успели щит поставить, потому как прошло низенько, над ними… щит полыхнул, но выдержал. А главное, в тварь попало. Пламя расплескалось, обняв кости и те, кажется, зашипели. Вопль ожившего покойника резанул по ушам. И Александр, заложив вираж — хотелось думать, что получилось красиво и никто там, снизу, не заметил, что он едва не навернулся, потеряв поток — снова дохнул, уже с чувством и от всей широты души.

Чёрными головешками вспыхнули окружавшие Хана шаманы.

А белое пламя приобрело синеватый оттенок…

Так.

И ещё разок.

Хорошо горит, однако… не Масленица, конечно, но даже круче.

— Слушай, — Кешка протянул Василисе леденец на палочке. Леденцы заказывали специально под мероприятие, но теперь было сомнительно, что кому-то зайдут петушки. Вот Кешка и держал десяток в кулаке. — Надо было в форме драконов лить… скажем, с черносмородиновым соком или ещё какие, темненькие, чтоб некромантические, а красные и с позолотой — это вон…

Это вон — вытянутый, что стрела, змей крутанулся в воздухе, как показалось Василисе, слегка нервно захлопав крылами — и снова выдохнул пламя.

Змей то поднимался выше, то опускался, но пламенем пыхал часто и с немалым энтузиазмом.

— Точно… и девиз, — петушка Василиса взяла. Отчего ж не взять. Её на нервах всегда на сладкое тянуло. — Девиз… рептилоиды среди нас?

— Скорее рептилоиды за нас. О… ещё нормальные люди.

— Где ты тут нормальных людей видишь? — поинтересовалась Василиса и обернулась.

— Вон, с камерой… — Кешка помахал кому-то рукой.

Сабуров всё не возвращался.

Оставил их у сцены, велев никуда не уходить и, если что, бежать да прятаться, и сказал, что ему нужно там, подмогнуть ребятам.

И подмогал.

Огромную фигуру медведя, которая врубалась в ряды мертвецов, раскидывая оных с какою-то невероятною лёгкостью, было видно издали. И Василиса изо всех сил не смотрела, потому что… а оно всё равно смотрелось.

И боялось.

— Привет, — рыжая девица, слегка запыхавшаяся, упала рядом. — А вы кто?

— Мы — креативщики. Концепт разрабатывали и всё такое, — сказал Кешка. — А ты?

— А я Юлиана. Политкорректно и оптимистично освещаю апокалипсис, концепт которого вы разрабатывали.

— Мы только ярмарку! А дальше…

— Знаю. Оно само. У меня вот тоже по плану были съемки запрещённых посадок…

— Сочувствую, — Василиса протянула петушка. — Хочешь? Как тебе девиз — «Рептилоиды за нас»?

— Знаешь… — девица петушка взяла, покрутила и вернула. — Погоди… сейчас опять говорить надо будет. Зритель не любит, когда долго картинка идёт. Криворученко!

Она чуть пригладила волосы и дёрнула Василису за руку:

— Подъем! Готовимся вещать в прямом эфире… раз-два…

Камера разворачивалась медленно.

— А теперь, дорогие мои зрители, думаю вы сполна насладились преображение нашего князя и государя-императора в огненного змея, который пламенем испепелил поганого хана. И значит, пришла пора познакомиться с теми, чья фантазия и породила…

В глазах Кешки мелькнул ужас.

— … и всё вокруг — это их рук, вернее, выдумки, дело…

В бок Василисе ткнулся палец, и девица прошипела:

— Улыбайся радостней!

А потом куда громче и веселее:

— Значит, вы у нас…

— Мы… — Кешка расправил плечи, пытаясь выглядеть солидней. Правда, сахарные петушки в руке несколько портили ситуацию. — Мы маленькое пиар-агентство, которому доверили организацию ежегодной…

…не приведи Боже. Василиса мысленно перекрестилась, потому что на постоянной основе окружающий хаос она не вынесет.

— … ярмарки «Ай, люли-люли», посвященной народному творчеству…

— Значит, это вы придумали?

— Кое-что, — всё-таки Кешка только начинал работать, а потому врать вот так, с наскоку, умел не слишком хорошо. — Однако…

— Дракон улетает, — сказал оператор, поворачивая сперва голову, потом камеру. — Куда?

— О да, немного прервёмся. Прошу простить меня за некоторую сумбурность… вокруг слишком много интересного!

Улыбающаяся репортёрша показала оператору кулак.

— Но и вправду наш князь, испепелив Чёрного хана, улетает в закат. Вы спросите — куда? Точно не знаю. Но предполагаю, что за девицей-красавицей. Исторически на Руси всякого рода змеи крали девиц-красавиц. И думаю, государь решил возродить эту древнюю и славную традицию… но возвращаемся к нашим организатором. Все сполна успели оценить масштабы работы… как вам удалось?

— Ну… — Василиса ощутила острое желание заткнуть себе рот петушком, чтоб не выдать в эфир чего-нибудь нецензурного, но сдержалась. — Мы начинали с малого… с сусликов…

— А потом честно работали и доросли до драконов?

— Как-то… да!

— Девочки! — из-за спины вынырнул взъерошенный мужчина в мятой рубашке, один конец которой выполз из штанов. На груди пестрели пятна. Рукава украшали прорехи, да и на щеке алела ссадина. Лысина слегка измазалась копотью, но мужчину это не смутило. Одной рукой он сгрёб Василису, второй — Юлиану. — Видали, да⁈ Наш-то государь… в дракона!

— Рептилоиды — за нас! — выдала Василиса, которая вдруг совершенно точно мужчину узнала.

Портрет его печатали в газетах не так часто, как императорский, но всё же…

— А то! — сказал он и поцеловал в щёку Василису, а потом и Юлиану, после чего выхватил у Кешки петушка. — Эх, хорошая вышла ярмарка! Душевная! Я прям отдохнул…

Он разжал медвежьи объятья, позволяя вдохнуть.

— Перед эфиром вырежешь, — сказал Юлиане и исчез.

— С нами был один из участников ярмарки…

— Министр, — сказала Василиса тихо. — МВД…

— Министр МВД, который высоко оценил работу организаторов и градус окружающего нас веселья…

Юлиана указала оператору куда-то в сторону.

— … а пока предлагаю посмотреть, что происходит после боя…

Сама же плюхнулась на землю.

— Чтоб тебя…

— Что не так? — поинтересовалась Василиса.

— Да… ничего не вырежу. У нас прямой эфир. С принудительным подключением. Думаешь, надо ему сказать? — она наклонилась, пытаясь высмотреть министра где-то там.

— Думаю… если этот эфир кто-то смотрит, то рано или поздно ему жена скажет…