Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая

Глава 8. За решеткой

На дальнем Севере веками стояла одинокая башня. Ее хозяйка, Снежная Ведьма, не жаловала гостей, но в этот раз она сделала исключение.

У подножия башни стоял человек, одетый в шкуры. Его звали Морай. В Централе – да и на Севере – почти не осталось идущих по Пути Зверя. Морай был анахронизмом, причем очень сильным. Мало кто мог сравниться с ним, вот только Морай не считал себя идущим и не искал схваток с людьми. Он был охотником.

– Ты уверен? – спросила Снежная Ведьма. – Это дорога в один конец. Тебе не одолеть его, человек.

– Я сделал работу. Плата.

– Снежная Ведьма не изменяет своим обещаниям. Я говорила с ним – и ты сможешь с ним сразиться. Но зачем? Почему ты, человек, хочешь сразиться с тем, кого тебе никогда не одолеть? Каким бы сильным ты ни был, тебе не удастся даже ранить Великого Дракона Севера.

Немного помолчав, Морай сказал:

– Великая добыча. Добыча всей жизни.

Он обошел Централ, Север и Запад, охотился на огромных тигров и львов, убивал виверн и искореженных существ древности. Охотясь десятилетиями, Морай встречал разную добычу – и каждый раз оказывался победителем. В его жизни осталась только одна цель, которую он видел лишь издалека.

Морай не думал о своих шансах выжить. Не думал о том, сможет ли он хоть коснуться врага. Его вело нутро охотника, инстинкт хищника, и Великий Дракон Севера сиял ярко, будто путеводная звезда.

– Я поняла тебя, человек. Ты помог моей внучке, поэтому сможешь сразиться с ним.

Пусть Ливий и слышал голос Лавинии, это была всего лишь запись. Глава «Искры» оставила сообщение на артефакте, чтобы Волк знал, что делать дальше.

– Так-так, если все сработает, вы услышите звук. Знаете, что-то вроде «блям»?

«Как похоже», – подумал Ливий, когда раздался именно «блям».

– Дальше все просто! Высыпьте звенья цепи на пол!

«Звучит и вправду просто».

На стенах, потолке и полу вспыхивали магические символы. Древняя техника Бессмертного вступила в резонанс с техникой Тюремщика. Глядя на схему, Волк понимал, что не сможет это повторить. Да, если бы потратил лет десять на изучение – вполне. Но сейчас Ливий понимал процентов двадцать, не больше.

– Его зовут Стенолом, – раздался голос Лавинии. – Малоизвестный Бессмертный. Между прочим, в молодости соревновался с Тюремщиком.

– Даже так.

Волк высыпал все семьдесят звеньев. За мгновение они разлетелись по камере и закрепились в разных местах.

– Это единая структура. Звенья – опорные точки, через которые техника создает небольшое изолированное пространство в этой камере. Занятно.

Пусть Ливий не знал многих деталей техники, зато понял общий принцип. Пока все шло хорошо. Но было кое-что, беспокоившее Волка.

– Наверное, думаете, не будет ли каких-то проблем? Не беспокойтесь, Ливий. Это техника Бессмертного, а у них есть разрешение на нарушение части законов. То, что вы делаете – мелочь для мира, если находиться под защитой Бессмертного. И да, вот вам еще одна причина, почему не должно быть наследников техник Бессмертных.

«Мелочь для мира, значит», – подумал Ливий.

Манипулирование временем – серьезный грех. Лезть в прошлое – непозволительно. Сделать что-то с будущим уже попроще, даже Аквила провернул нечто подобное в бою, но одно дело – секунда, и другое – года. Тюремщик делал это десятилетиями или даже столетиями. Обычному человеку мир ни за что не разрешил бы такое.

«Неужели он тоже Бессмертный? И имя похоже», – задумался Ливий.

Раздался еще один «блям».

– Если вы услышали «блям», значит, все готово. Удачи вам, Ливий Сильнарский. Надеюсь, это действительно поможет.

– И я надеюсь, – кивнул Волк, хорошо понимая, что его не слышат и не видят.

На мгновение Ливий почувствовал немыслимое давление вокруг себя. Прошла секунда, и оно исчезло. Но вместе с давлением исчезло и кое-что еще.

– Я больше не ощущаю мир. Как будто вновь лишился наследия Охирона.

Из-за изменений во времени теперь весь мир вокруг Ливия был ограничен камерой. За пределами нее будто находился совсем другой мир – и на десяток секунд Волка это выбило из колеи. Но, быстро взяв себя в руки, он приступил к делу.

Чего не хватало Ливию? Опыта? Техник? Нет. Все упиралось в силу и скорость, ярь и контроль над ней. Хаос наголову превосходил Волка. Единственное, что могло помочь Ливию – это время. Развиваясь огромными шагами, Волк все равно не мог сократить разрыв. Двадцать лет, ну или хотя бы десять – и тогда был бы совсем другой разговор. Но этого времени у Ливия не было.

Не было до того, как Тюремщик запер камеру.

Чтобы шагнуть вперед, Ливию нужно было накопить достаточно яри для предела генерации. После того, как генерация перестала бы увеличиваться, Волк смог бы перейти к главному своему козырю – Триумфу Стальных Небес.

При этом нужно было развивать Тело Высшего Дракона и строить Вечные Дворцы в Ядре одновременно. И для этого Волку требовались колоссальные объемы яри.

«Нить Космической Связи слишком опасна. Меня никто не спасет, я просто убью себя. Парад Небес и Земли просто истощит ярь в области. Конечно, можно передвигаться с одного места на другое, но это будет слишком заметно и требует долгой подготовки. Алхимия уже давно не способна принести мне пользу. Я могу положиться только на генерацию яри, помноженную на время», – в очередной раз думал Ливий, ведь этот внутренний монолог он вел далеко не впервые на пути к Осецину.

Тело и Ядро вырабатывали энергию. Теперь Волк мог не спешить и сосредоточиться на внутренних процессах и сборе яри. А еще он наконец-то мог вернуться к одной сильной технике.

Монах-Император. Так Ливий назвал технику, объединяющую Императорский Удар и Образ Монаха-Воителя. Последняя техника была родом из храмов Трех Истин. В основе лежал «образ» – оболочка из яри вокруг тела, увеличивающая силу, скорость и защиту. У такой потрясающей техники были свои минусы. Во-первых, с образом можно применять заранее отработанные удары. Подготовил пять атак – ими и пользуйся, применить другой прием с образом не выйдет. Во-вторых, нельзя было развивать технику, погрузившись в Божественную Медитацию – только развитие в реальности. И это многих отталкивало.

Чем меньше техник нужно «записать», тем быстрее можно сделать образ. В прошлом Ливий поместил в образ только один прием – Императорский Удар. И это позволило создать Монаха-Императора.

Увы, от образа ничего не осталось. Сильная атака в бою уничтожила его, а времени создавать новый образ никак не находилось. Сейчас же Волка ничего не ограничивало.

Ярь потекла в руки. Камера ограничивала Ливия, не давала большей части внутренней энергии вылиться наружу – и это Волка устраивало. Той четверти, которой он мог пользоваться, было достаточно: остальная энергия развивала Ядро и тело.

Удар кулаком левой. Удар кулаком правой. Ничего сложного, обычные повторения. Императорский Удар Ливий отрабатывал тысячи раз, делать это снова было привычно и приятно. И Волк увлекся этим, выгнал из разума все лишние мысли, чтобы без остановки бить.

С каждым ударом образ становился крепче. В тренировке проходили дни и недели, а Ливий продолжал делать то же самое вообще без остановок. Когда «образ» стал таким же прочным, как в прошлом, из тела Волка начала выходить новая ярь.

Была еще одна любопытная монашеская техника – Томон, Сошедший На Землю. Ее создал Саччинин, легендарный монах прошлого. Томон – это божество и одновременно мир. Большинство монахов воспринимает мир, как нечто неодушевленное, в то время как подобные Саччинину – в виде божества с сотней рук. В подражании Томону была создана техника, способная создать дополнительные конечности, принцип был тем же, что и с «образом». Правда, новые руки все же уступали в силе и скорости основным рукам.

Какой идущий откажется от лишних конечностей? Главной трудностью было научиться воспринимать дополнительные руки, как свои. С этим Волк разобрался еще на плато Трех Истин, поэтому сразу взялся за дело.

Сначала Ливий создал одну пару рук. Удары кулаками получились неплохими, на уровне Мастера. Заодно Волк попробовал бить ладонями и ставить блоки – руки слушались идеально. Но Ливий и не думал, что с одной парой дополнительных рук возникнут проблемы.

Появились пятая и шестая рука, за ними – седьмая и восьмая. Чтобы проверять то, как хорошо слушаются конечности, Волк постоянно применял ими простые приемы, от ударов до блоков.

Сначала было достаточно суток для создания двух рук – прочных и отлично работающих. После двадцати новых конечностей создавать новые пары рук стало сложнее, и темпы замедлились. Но даже так Волк справлялся быстро.

«Саччинин мог создать сотню рук. Вот только он был монахом, который посвятил этой технике десятки лет. Если смогу создать хотя бы пятьдесят, это будет большим успехом», – думал Ливий.

Он не спешил, времени пока хватало. Многие техники смогли бы помочь в бою против Хаоса, но большую часть можно было отработать в мире Божественной медитации. Монах-Император и Томон, Сошедший на Землю требовали находиться в реальности, чтобы развивать их, поэтому Волк и начал с этих двух техник.

К концу третьего месяца Ливий нарастил тридцать восемь новых рук. Таким количеством конечностей было сложновато управлять, но пока Волк справлялся. Кое-чего монахи ему не рассказали. Может, специально, а может, потому что не знали и сами.

– У Саччинина должно было быть искусство боя сотней рук. Особые приемы и методы, чтобы применять их в битве как можно эффективнее. Увы, у меня этого нет. Придется придумать что-то самому.

Пока Волк занимался созданием рук, ярь продолжала накапливаться в теле. Генерация бесконечно вырабатывала энергию, и она оседала в организме. Сколько еще до предела генерации, Ливий не знал. Единственное, что он мог предположить – это то, что предел находится не на пике стадии Просветленного, а гораздо раньше. Возможно, уже развитый Просветленный мог с ним столкнуться, но у Ливия было не обычное Тело Дракона, а Тело Высшего Дракона. Его запас яри, как и предел генерации, нельзя было сравнивать с таковым у обычного идущего.

«Мое тело явно не уступает телу Просветленного. Если сравнивать только по силе, скорости, объему яри и контролю яри, то я уже даже не ранний Просветленный, а вполне себе развитый».

Если с Телом Высшего Дракона было непонятно, где лежит грань развития, то на Пути Ядра границы виднелись четко.

Три Вечных Дворца – так называлась стадия, аналогичная центральскому Просветленному. Идущий Пути Ядра должен создать внутри Ядра Вечные Дворцы – один на облаках, другой в море, а третий – между ними, на острове из смешанной энергии.

В прошлом, получив от Рыбака подарок в виде огромного потока яри, Ливий начал строить два Дворца – Небесный и Земной. Еще тогда Волк почти довел стройку до конца, оставалась всего лишь треть. С тех пор Ливий продолжал развиваться, ведь ярь генерировалась без остановки, но оставалось еще очень много работы.

На то, чтобы закончить Дворцы, ушел год. Колонны, стены, крыши – оба Дворца Ливий завершил одновременно и сразу же почувствовал в себе силу небес и земли.

– Я могу управлять внешней земной и небесной ярью.

Здесь, в Осецине, природной яри не было вовсе. Но Ливий знал, что может ею управлять. Он владел Шепотом, техникой, переданной Бессмертным, с помощью которой мог манипулировать внешней ярью. Проблема была в том, что Ливию давалась только смешанная энергия, стелющаяся между небом и землей. Что небесная ярь, что земная на Шепот почти не поддавались, но с завершением Дворцов все изменилось.

– Пространство и время. Не думал, что все так изменится.

Раньше Ливий умел управлять пространством с помощью Урана, а временем – с помощью Сатурна. Например, Ураном можно было создать усиленную гравитацию, не давая противнику сдвинуться с места, а Сатурном ускорить свои собственные внутренние часы, чтобы быстрее думать и реагировать. Ни одна из этих сил не стала бы волновать мир, но теперь Ливий подошел вплотную к тому, что доступно человеку.

Силы Урана и Сатурна шагнули вперед, раскрылись, как раскрывается цветок из бутона. И если Уран Ливий никак не мог применить сейчас, то с Сатурном ситуация была другой.

– Я способен сделать ускорение внутренних часов постоянным. Небольшим, но постоянным.

Когда Ливий вошел в камеру и запустил технику Бессмертного, то успел рассмотреть символы. Вспомнив их, Волк быстро собрал в голове простую схему – в сто раз проще, чем у Стенолома. Магические символы Ливий написал прямо на теле, а потом пробудил Сатурн.

Сила планеты не вырвалась бурным потоком. Сатурн поделился лишь частичкой силы – и Ливий знал, что сможет поддерживать такой темп все время, пока не сражается и не бежит куда-то. Требовалось сохранять спокойствие, и в тюремной камере с этим проблем не было.

«Получается, когда проходят сто минут, мое тело проживает сто одну минуту. Четырнадцать-пятнадцать минут в сутки, где-то три-четыре дня в год. Лишнее время мне очень даже на руку», – подумал Ливий.

Даже здесь, внутри камеры, он смог получить дополнительное время для развития. У Волка были лишь два года снаружи – и в эти два года нужно было уместить как можно больше дней.

Два Вечных Дворца уже стояли. Настало время третьего – Духовного Дворца.

«Именно в нем спрятана суть человека, его духа, шагающего между Морем и Облаками», – объяснил когда-то Хироюки. Третий Дворец можно было воздвигнуть только после создания первых двух. И Ливий знал: мир не станет вставлять палки в колеса, ведь в Духовном Дворце нет ничего запретного, ничего выходящего за рамки. Там спрятана суть человека. Да, мир может ее подсказать, но догадаться можно и самому.

– Суть человека? Простой вопрос. Суть человека – в постоянном развитии. Человечество не стоит на месте, оно развивается даже под самым тяжким гнетом. Духовный Дворец… Учитывая название, можно скорректировать ответ. Не просто развитие, а сопротивление, борьба, несокрушимость духа в поиске ответов и решений. Вот в чем суть человека.

Ливий был настолько уверен в ответе, что не боялся ошибиться. Даже если бы суть человека оказалось другой, Волк не поменял бы свое мнение, ведь это не был просто ответ – это была истина. Праведник и злодей, идущий и культист – люди преодолевали трудности с невероятным упорством, чтобы идти вперед. Кто-то сдавался – таких было много. Но кто-то продолжал шагать, чтобы, как опытный альпинист, закрепить веревку на каменном островке где-то вверху для тех, кто карабкается снизу. Порой такой «альпинист» отдавал все силы на подъем, но среди поднявшихся находился новый – и он лез вперед, чтобы поднять человечество еще выше.

Даже не получив от мира просветление, Ливий стал Просветленным. С двумя Дворцами он уже находился на развитой стадии, но последняя треть была самой сложной – только с Духовным Дворцом можно было шагнуть на уровень Мудреца.

Впрочем, у Ливия было еще одно ограничение – тело. Пусть Тело Высшего Дракона и развивалось, Волк понятия не имел, сколько еще потребуется яри.

Как только Ливий дал ответ, он почувствовал то место, где должен находиться Духовный Дворец. Ярь медленно стекалась туда, и фундамент начал появляться с черепашьей скоростью.

«Это займет годы», – подумал Ливий.

Два-три десятилетия – и это минимум. Скорее всего, на создание Духовного Дворца у Волка ушло бы не меньше пятидесяти лет.

– Но у меня есть одно преимущество, – хмыкнул Ливий.

На Пути Ядра это – огромный рубеж. Небесная ярь, как и земная, теперь генерировались прямо внутри Ядра. Опускаясь и поднимаясь, энергия смешивалась – как в реальном мире. Именно смешанная ярь и становилась топливом развития Духовного Дворца.

Для жителя Востока постройка последнего Дворца заняла бы долгие десятилетия. Но у Ливия было еще и Тело Дракона. В нем не было разделения на небесную и земную энергии, как в Ядре, только смешанная. И весь этот огромный объем смешанной яри можно было направить внутрь Ядра, чтобы воздвигнуть Духовный Дворец.

За тот год, который Ливий потратил на возведение двух Дворцов, удалось создать пятьдесят дополнительных рук, а их прочность и сила увеличились. Каждый удар такой руки был равен удару пикового Мастера. Пока что Ливий не достиг предела, но чувствовал, что сможет добавить еще десять рук – правда, пришлось бы потратить на это целый год.

– Я гораздо сильнее, чем когда вошел сюда.

Пятьдесят дополнительных рук – это не шутки. Да, противника уровня Хаоса удары этих конечностей не сильно бы напрягли. Но подобные атаки могли сковать противника или, что важнее, помочь заблокировать вражеский удар. Да, тот же Хаос с легкостью бы уничтожил руку, но встречный блок сумел бы выиграть долю секунды, чтобы Волк сумел уклониться.

«Я могу управлять таким большим количеством рук. Даже среди монахов почти не было тех, кто владел бы даже пятью парами. Мой разум будто создан для этого».

Томон, Сошедший на Землю, дал Ливию невообразимую поддержку в бою. А Монах-Император, который только стал прочнее за прошедший год, стал тем самым козырем, способным этот бой закончить. Но даже этого было недостаточно для победы над Хаосом.

– Стоит ли мне направлять смешанную ярь из тела в Ядро?

Сделать это – значит, замедлить развитие тела. Но если этого не делать, то не получишь важного преимущества.

– Хм. Если так подумать, я достиг предела генерации на Пути Ядра. Земной и Небесный Дворцы медленно возводят Духовный Дворец – думаю, это и есть плато для Просветленных Востока. Выходит, Путь Ядра обогнал Путь Дракона.

Каждый день Ливий чувствовал, что тело вырабатывает чуть больше внутренней энергии – а значит, оно не достигло предела генерации, в отличие от Ядра.

– Нет. Я не должен развивать Духовный Дворец сейчас.

Генерация тела была важнее. Немного подумав, Ливий направил небесную и земную энергии из Ядра в тело. Волк уже давно научился перерабатывать такую ярь в смешанную внутри организма, поэтому решил ускорить развитие тела, чтобы оно сумело догнать Ядро. Нужно было просто подождать, и время ожидания Ливий решил потратить с пользой. Кроме создания новых рук были кое-что еще.

– Что, если я сделаю так? Онно.

Руна предвидения сработала, как надо, и Ливий увидел будущее. В нем он сидел в позе для медитации на полу камеры, закрыв глаза.

– Онно.

В новом видении Ливий все так же сидел на полу, ничего не изменилось, кроме удлинившейся бороды. На всякий случай Волк вновь сказал:

– Онно.

И снова то же видение. Борода теперь была короткой, будто Ливий только начал ее отращивать.

– Ясно. Я не вижу одно и то же будущее. Это разные временные промежутки, но в своем будущем я могу увидеть только себя внутри этой камеры. Выходит, не только наследие Охирона? Здесь я действительно отрезан от остального мира и способен увидеть только будущее внутри этой камеры? Да уж, полезно.

На несколько секунд Ливий задумался. Руна Онно оказалась бесполезной, она не могла дать никакой информации, да и развивать ее тут было почти невозможно. Но в голову Волка закралась идея.

– А эта ограниченность может сыграть мне на руку. Можно попробовать.

Если нельзя смотреть в стороны, то почему бы не приглядеться к прямой дороге повнимательнее? И что, если не просто смотреть себе под ноги или пытаться усмотреть что-то на горизонте, а вместо этого обхватить взглядом всю дорогу?

– Самому не верится, что я хочу это попробовать. Только как выставить все по порядку? Ах да. Будущий я уже обо всем позаботился, верно? Я не даю бороде расти, но я специально сделал это… сделаю это, чтобы отслеживать временные промежутки. Что ж, попробуем. Онно.

Появилось очередное видение. Ливий мог предвидеть только пару секунд, но и этого было достаточно. Вместо того, чтобы дать видению исчезнуть из разума, Волк произнес:

– Крата.

Крату Ливий почти не использовал. Руна связи предназначалась в основном для общения на дальнем расстоянии, но были у нее и другие свойства. Например, можно было попытаться связаться с мертвым человеком. А еще можно было выйти на контакт с демоном или божеством.

Ливий не был уверен, что все сработает, он использовал Крату не так, как это было принято. На пару секунд видение померкло, но все же осталось.

– Получилось. Онно. Крата.

Новое видение Ливий прикрепил к старому. Крата превратилась в нить, а Онно доставала новые бусины, которые Волк насаживал в нужные места.

Бесконечно повторяя названия двух рун, Ливий продолжал увеличивать нить. Две секунды за одно видение, но вскоре общая длина достигала уже нескольких часов, а потом и дней. Конечно, это не было одно цельное видение, ведь Волк доставал «бусины» из разных временных промежутков. Оставалось только присмотреться понять, куда поместить очередное видение.

Всего один год. Ливий хотел собрать «нить» длиной в год и с методичным упорством делал это. Одновременно создавая новые руки и применяя две руны, Волк держал в кулаке всё свое внимание. Дни и недели проносились незаметно, ведь Ливий не мог расслабиться даже на секунду. И когда прошли восемь месяцев, Волк наконец-то тяжело вздохнул.

Перед ним возвышалось панно из целого года жизни. Ничего интересного, всего лишь мужчина в медитации. Но Ливий видел каждую секунду жизни этого мужчины на протяжении года, чувствовал его размеренное дыхание и ощущал все, вплоть до едва заметного роста волос.

– Готово, – сказал Волк и махнул рукой. Видение тут же исчезло: восемь месяцев работы испарились в мгновение ока.