Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая

Глава 15. Перерождение

Без яри Ливий чувствовал себя бесполезным – ровно до того момента, как вышел из камеры. Проницательность никуда не делась. После тренировок рун, боев в Триумфе Стальных Небес и постройки Духовного Дворца Ливий многое понял, но для завершения не хватало одного шага – последнего и самого важного.

«Я ощущаю всё».

Ливий знал, как все существует вокруг него. Когда-то стена была просто стеной. После долгих лет развития стена могла многое Ливию поведать: свою толщину и высоту, прочность материала и то, сколько раз придется ударить, чтобы ее сломать.

Теперь Волк видел самое главное – то, по каким законам существует стена.

Все вокруг работало по законам мира, каждое живое существо и каждый предмет подчинялись правилам. Ярь застилала Ливию глаза, заставляла быть частью общего полотна яри, но с Гашением Солнца все изменилось, ведь Волк теперь видел иначе. Только лишившись самого главного, он наконец-то смог узреть истину.

– Познать законы дао… Выходит, я теперь почти Мудрец? Мудрец без яри, ха.

Пусть Ливий так сказал, внутренняя энергия его теперь не беспокоила. Когда-то Волк увидел духов: существ, живущих всюду и невидимых человеческому взору. Сейчас Ливий ощущал нечто похожее, вот только он не просто заметил каких-то неуловимых существ, Ливий осознал, что все знакомые существа и предметы совсем не такие, какими казались раньше.

– Я точно все еще человек? – задал он вопрос в пустоту.

То, каким Ливий был до выхода из камеры и то, каким он стал, было огромной разницей. Еще никогда Волк не чувствовал себя так далеко от обычного человека или даже обычного идущего. Законы мира пронизывали все вокруг, но Ливий не видел их десятилетиями, как не видели их миллионы людей всю свою жизнь. Будто отрастив новый орган чувств, Волк увидел незримое, которое всегда было рядом.

Повернувшись к камере, Ливий протянул руку. Он не знал, что делать со звеньями в потолке и стенах – ну не прыгать же и отдирать их? Больше у Ливия не было такого вопроса, достаточно было протянуть руку, как звенья поотваливались, со звоном падая на пол.

«И что с ними делать?».

Немного подумав, Волк скрепил звенья в цепь и обернул вокруг тела. Ярь не подчинялась Ливию, поэтому цепь Арьял совсем не мешала.

Дорогу обратно найти было несложно. Тюрьма крепости Осецин оставалась такой же тихой и заброшенной, как и в момент спуска. Ливию хотелось позаглядывать, спуститься ниже, к самой глубокой камере, но делать этого не стал. «Некультурно как-то. И так напросился», – думал он.

Древность нижнего уровня Осецина теперь сияла, как драгоценный камень под лучами солнца. От огромных блоков стен струились силы, о которых в Централе уже успели забыть. Древние народы, драконы – Ливий чувствовал историю, которую нехотя, будто выйдя из сна, рассказывал Осецин.

Каждая открытая камера была для Волка книгой. Проходя мимо, он видел те эмоции, которые испытывал человек, заточенный там раньше. Злость, обида, чистая ярость – их было больше всего. Иногда Ливий чувствовал раскаяние и смирение, но реже всего Волк видел спокойствие и гармонию. В тихих стенах Осецина некоторые узники обретали безмятежность.

«Кого-то избивают», – подумал Ливий, когда до него донеслись знакомые звуки.

В коридоре, у самого входа в крепость, лежал Тюремщик. Перед ним стояли двое, у одного на поясе был меч, у второго – топор. В Осецине оставался только Тюремщик, поэтому в оружии не было нужды: с древним хозяином крепости можно было разобраться и голыми руками.

– Говори, где хранишь всё ценное, старик, – сказал мужчина с мечом.

– Поуважительнее с самим Тюремщиком! – с ухмылкой произнес второй.

– Уходите.

Голос Тюремщика остался таким же – сухим и глубоким, как высохший колодец в пустыне. Бандитов это явно не впечатлило.

– Уходить? Мы тебе не наш глава, который забрал всех полезных ребят и ушел. Здесь осталось что-то ценное, ведь так? Говори, старик, мы умеем пытать людей, даже не сомневайся. И на твой возраст не посмотрим. Я с тобой еще нежно говорю, а вот друг мой вертухаев не любит, поэтому сейчас очень, очень сильно сдерживается, понимаешь?

Мужчины резко повернулись, когда Ливий показался в конце коридора.

– А ты кто такой?

– Заключенный, – пожал плечами Волк.

– Заключенный? Ха-ха! – усмехнулся мечник. – Неужели из тех, кто не заинтересовал главу? Сидел все это время в камере, пока старый пень охранял тебя? Ну и неудачник же ты.

«Они Мастера. Гораздо сильнее меня сейчас», – подумал Ливий, совсем не волнуясь об этом. Он не видел в бандитах из «Единства» перед собой достойных противников. Все, что они могли показать – это грубую силу и техники, основанные на яри и планетах.

– Главу я вашего все же заинтересовал, – улыбнулся Ливий. – А от Тюремщика отстаньте.

– Ты что, с голодухи башкой тронулся?

Мечник оказался перед Волком. Кулак бандита двигался к груди Ливия – это не была техника, но удар оказался быстрым и сильным. Ладонь Волка двинулась навстречу. Яри не было, планеты не отзывались, ведь вместе с Гашением Солнца замолчали и они. Но все это было лишним.

Когда ладонь Ливия столкнулась с кулаком, врага перевернуло и подбросило вверх. Ладонь Волка сомкнулась на запястье бандита, и сила, вложенная врагом в удар, прокатилась по руке снизу вверх. Конечность сломалась в десятках мест, но отраженная сила удара продолжала двигаться, пока не переломала позвоночник.

– Ублюдок! – прокричал второй враг, выхватывая топор.

В глазах противника Ливий был сильным мастером, который применил редкую технику. Но Волк не пользовался силой. Все, что он делал – это возвращал вражеские атаки обратно, не открывая ни Волю Воды, ни Волю Воздуха. В этом не было и Стиля Воды: Волнолома, переработанной техники Бай-то. Все это стало лишним, ведь Ливий видел потоки и суть вещей.

Топор столкнулся с ладонью, которая плавно коснулась клинка. В ту же секунду голова врага отделилась от тела, будто на шею обрушил топор профессиональный палач.

– Спасибо за помощь, – обратился Ливий к Тюремщику. Хозяин Осецина уже встал и сейчас просто смотрел на еще живого врага, который стонал и пытался Венерой восстановить позвоночник.

– Уходи, – сказал Тюремщик.

Вежливости в хозяине Осецина не прибавилось. Враг наконец-то смог подняться. Меч с его пояса оказался в руке, и боец «Единства» сделал укол, целясь Ливию в сердце.

Ладонь столкнулась с клинком – и враг уронил оружие, хватаясь за сердце. В органе зияла дыра.

«Он плох с Венерой. Залечил спину – и все на этом», – подумал Ливий.

– Твоя техника, – заговорил Тюремщик.

– У нее нет названия, – ответил Волк.

– Есть. «Безнаказанность».

Больше Тюремщик ничего не говорил. «Наверное, и не стоит ждать продолжения», – подумал Ливий. Ему было что сказать.

– Техника какого-то Бессмертного? Тюремщик, кто вы? Бессмертный? Тогда почему так ослабли, а внутри вас – пустота?

Вопросов было много. Тюремщик смотрел куда-то сквозь Ливия, пока не сказал:

– Мое решение. Лишился многого, чтобы уйти. Делать свою работу. Страшно?

Хозяин Осецина говорил отрывисто. Вопрос прозвучал неожиданно, но Ливий хорошо понимал, о чем спрашивает Тюремщик.

– Уже нет, – пожал плечами Волк. – Боялся это делать, чтобы не стать таким, как вы. Хорошо, что решился – оно того стоило.

– Уходи.

«Он и так рассказал мне больше, чем я рассчитывал. Не буду злить старика», – подумал Ливий.

Все, что нужно было сделать в Осецине, он уже сделал. Когда Ливий вышел из крепости, оставив ее за спиной, он ненадолго остановился.

– Я не смогу передвигаться так быстро, как раньше. Надеюсь, еще не поздно.

Казалось, что степи Района Войн совсем не переменились. Увы, это было не так. Пусть здесь всегда гремели войны, теперь все было иначе. Ветер доносил запах огня и смерти, а природа и земля рассказывали Ливию о страшных сражениях.

«Если я столкнусь с кем-то действительно сильным – у меня будут проблемы», – подумал он.

Гашение Солнца достигло пика. Теперь техника начинала свой обратный ход, но для этого требовалось время. «Главное сейчас – добраться до «Искры» и узнать обстановку, а дальше буду действовать по ситуации», – думал Ливий, когда увидел вдалеке врага.

То, что придется сражаться, стало понятно сразу. Враг с перекошенным лицом бежал на Ливия, преодолевая большие расстояния. Чем ближе противник был, тем ниже становилось его стойка. Враг явно собирался броситься на Ливия и совсем не скрывал своих намерений.

Оттолкнувшись от земли ногами с такой силой, что раздался хруст, противник рванул вперед. Ногти на руках превратились в когти, похожие на четырехгранные ножи, враг целился в грудь, стараясь вонзить в нее руки и вскрыть грудную клетку.

Обе ладони Ливия, вытянутые вперед, двинулись назад, к груди. В мгновении руки Волка двигались параллельно рукам врага, создавая едва заметное трение – и этого было достаточно. Вся мощь рывка отразилась обратно, жесткий удар прокатился по рукам врага и от него противник упал на спину, будто его сбило бревно, брошенное с крепостной стены.

Но так просто враг не умер. Быстро вскочив, он попытался ударить, только руки оказались сломанными. Зато локтем ударил Ливий, после локтя последовал удар коленом, заставивший врага немного наклониться. А стоило ему распрямиться, как Волк сделал прямой удар кулаком в лицо врага.

«Крепкий».

Даже совсем без яри Ливий бил сильно и быстро. Тело врага сильно пострадало, в отличие от желания сражаться. Понимая, что руки бесполезны, противник попытался ударить ногой – и сломал ее об ладонь Ливия, которая тут же сомкнулась на конечности.

«А как тебе такое?».

Продолжая держать врага за ногу, Волк ударил своей ногой вертикально вверх. Удар попал в подбородок, шея противника сломалась – и голова откинулась назад.

Только после этого враг упал. И лицо Ливия стало мрачным, стоило сражению закончиться.

– Демонические искусства. Даже гадать не нужно, передо мной – одержимый.

Кровавым ритуалом можно заставить беша, низшее демоническое существо, вселиться в тело человека. Человек потеряет рассудок, да и долго после этого не проживет, зато получит силу, которая выходит далеко за его рамки.

Но не это заставило Ливия нахмуриться. Гораздо больше Волка напряг сам человек.

– Он – не идущий. Может, Адепт или даже Претендент, но это не важно. Не воин и не боец. Скорее ремесленник. Учитывая кожу его рук, испорченную глиной – гончар или строитель. Так почему же из гончара сделали одержимого? Да еще и результат получился таким сильным?

Ливий не сомневался, что в этом виновато «Единство», а если конкретнее – Верховный по имени Демон. Но на вопросы это совсем не отвечало. Делать обычных людей одержимыми – просто трата времени, пусть одержимость бешем и увеличивает силу вдвое, а то и втрое, что толку делать сильнее слабака? Сделай одержимым Адепта – он одолеет Претендента. Но тот, с кем сражался Ливий, смог бы биться на равных со Столпом, а вместе со способностью игнорировать повреждения тела – даже с Мастером.

По пути встречались всё новые одержимые бешами. Они бродили поодиночке, без какого-то порядка и смысла. Все, что их вело – желание убивать, одержимые просто искали жертв, пока души изначальных владельцев тел не рассыпались в пыль.

«А вот и надсмотрщик».

Боец «Единства» сидел на троне из трупов. Перед ним выстроились одержимые, которым он раздавал команды – короткие и простые, хотя назвать это командами было сложно. Надсмотрщик скорее указывал направление, куда нужно выплеснуть ярость и желание причинять страдания – и одержимые отправлялись туда.

«Пройду мимо».

Сейчас Ливию было не до того, что побеждать каждого встречного бойца «Единства». Если бы за Волком пришли серьезные воины – Поборники или даже Верховные – оставалось бы только подороже продать свою жизнь. С Гашением Солнца Ливий не собирался рисковать, понимая, насколько он сейчас слаб. В том, что он убьет «надсмотрщика», Волк не сомневался. Но лишнее внимание со стороны «Единства» нужно было избегать.

До Района Благоденствия оставалось рукой подать. Нужный город был недалеко, но когда Ливий добрался до точки, откуда открывался вид на город, то остановился.

Ведь города больше не было.

– Все плохо.

Остались только руины после битвы и пожара. Людей Ливий не видел – видимо, если выжившие и остались, то они куда-то ушли. Город сожгли не так давно, может, неделю или две назад. Над пепелищем стелился шлейф из эмоций и стихий. Темные техники, магия огня, жестокие убийства сливались с гневом, страхом, ненавистью и яростью. Волк едва смог подавить рвоту, поднимающуюся по пищеводу: к зверствам Ливий давно привык, но информационная перегрузка оказалась слишком сильной.

– К этому еще нужно привыкнуть, – произнес Волк, выдыхая и успокаиваясь. – У меня есть три варианта: на Орлиный Пик, в Песью Яму или в Район Ста Школ.

Немного подумав, Ливий быстро отмел два первых варианта.

– На Орлином Пике может никого не оказаться. В Песьей Яме – тоже. Раз здесь царит такой переполох, Махус и Наус могли уйти оттуда. Значит, отправлюсь в Район Ста Школ, а дальше глянем.

Сизый Камень склонился над картами. Данные разведки подтверждали: войска «Единства» двигаются одной армией, чтобы дать генеральное сражение – и это заставляло Сизого Камня осторожничать.

– Хаос так себя не ведет, – сказал он, наконец, чем заслужил несколько одобрительных кивков головами.

Еще год назад Сизый Камень винил свою осмотрительность. Казалось, что «Единству» конец – да, организация Хаоса смогла восполнить ряды сильных бойцов заключенными из Осецина, но слишком много Верховных потеряло «Единство». Сизый Камень не давал приказа перейти в полномасштабное наступление, споры в Альянсе Светлых Сил становились все громче, и среди малых и средних школ стали раздаваться голоса о смене лидера. Сизый Камень казался осторожным стариком, в то время как его брат, Сизый Лев – настоящим лидером и воплощением силы. Он в одиночку сделал больше, чем весь Альянс, и люди хорошо это понимали.

Но недовольные смолкли, когда орды врагов хлынули на их земли.

Сотни тысяч одержимых бешами сметали любое сопротивление. Всего за месяц «Единство» полностью заняло Район Войн и восточный Централ, вплотную подойдя к Району Ста Школ. Даже в Районе Благоденствия несколько государств пало, а Рантар и вовсе оказался в осаде.

Одержимые бешами не живут долго. Их сила – по сравнению с силами носителя – может вырасти в несколько раз, но не более того. Для демонопоклонников одержимые – расходный материал, который выполнит свою задачу или умрет спустя час или два. Чтобы создать орду одержимых бешами «Единству» пришлось бы найти сотни тысяч идущих, но их у Хаоса просто не было. Зато хватало обычных людей.

Как «Единству» удалось сделать таких сильных одержимых, не знал никто. Не знали и того, почему одержимые бешами живут так долго. Орда врагов двигалась быстро, никто не мог оказать ей стоящего сопротивления, поэтому пришлось действовать решительно: Альянс Светлых Сил сделал свой ход.

– Ждем.

Стоило дождаться вторую команду разведчиков. Она прибыла через десять минут, чтобы сразу же сказать самое важное:

– Замечен Хаос!

В палатке стало шумно. С того момента, как глава «Единства», считавшийся мертвецом, неожиданно объявился, он не участвовал ни в одном сражении.

«Кроме того сражения с учеником Фердинанда», – подумал Сизый Камень, незаметно наблюдая за своим братом.

– Отлично, – хмыкнул Сизый Лев, стоявший почти у самого входа. Сюда брат Сизого Камня пришел только ради информации, и Готт, глава Полного Разрушения, с трудом сдерживался, чтобы не начать драку. К счастью, Сизый Лев молчал – и ушел сразу, стоило ему узнать про Хаоса.

– Кто еще? – спросил Готт.

– Верховные Рвач, Двуликий и Пронзатель…

– Кто еще? – уже громче спросил Готт, которого не интересовали новые Верховные.

– Лень, Гранит, предположительно Яд, Кукловод и… Ауреус.

– Появился.

Обстановка в палатке резко изменилась.

– Общие силы? – спросил уже Сизый Камень.

– Около ста тысяч одержимых бешами, семь сотен демонических пробужденных, примерно двадцать тысяч бойцов «Единства», а также Златоглав и секта Фот. Предположительно семьдесят процентов от их сил.

Кто-то тяжело выдохнул. Сизый Камень покачал головой и жестом дал понять разведчику, что ему пора на выход.

– Я скрывал кое-что от вас всех, – сказал Сизый Камень. – Настала пора рассказать об этом.

Равнины заволокло туманом. Через час, будто из ниоткуда, появилась повозка. Она стояла на месте, а земля рядом с повозкой была изрыта, как роют землю кабаны в поисках корней.

Внутри повозки сидел человек, он был один и тяжело дышал. Чувствуя его, Ливий все равно хотел пройти мимо, ведь сейчас не мог ни лечить, ни спасать. Но Волк все равно заглянул внутрь.

– Кто вы?

Обеспокоенный голос мужчины звучал слабо. По лицу ручьями стекал пот, а обе ладони вцепились в пустой ящик. Его мужчина сжимал с такой силой, что толстые доски уже готовы были треснуть.

«Идущий на уровне Адепта», – подумал Ливий и сказал:

– Путник. Мимо проходил.

– Уходи быстрее, – сквозь зубы произнес мужчина.

На его теле не было никаких ран. Небритое больше недели лицо каждую секунду меняло эмоции, мужчине то становилось легче, то он вновь собирал все силы, чтобы бороться за свою жизнь.

«Это не боль», – подумал Ливий, видя то, что терзает человека. Демоническая энергия пронизывала все его тело, и мужчина просто оттягивал неизбежное, борясь на одной только воле.

– Ты одержим.

– Если понимаешь, то уходи.

Ярь медленно возвращалась к Ливию. Сейчас он мог пользоваться всего лишь каплей внутренней энергии, но и этого было достаточно.

– Ты что делаешь? – обеспокоенно спросил мужчина, когда Ливий потянулся к нему рукой. Сопротивляться у одержимого не было сил, поэтому Волк спокойно ткнул указательным пальцем в грудь мужчины и пропустил в нее внутреннюю энергию.

Ладони одержимого бешами медленно разжались.

– Ты?..

– Я не способен тебя исцелить, только выиграть немного времени. Расскажи, что происходит, я хочу знать.

– Что происходит? Ты откуда вылез?

«Видимо, то, что здесь происходит – всем известно», – подумал Ливий и сказал:

– Я два года сидел в тюрьме.

Пару секунд мужчина смотрел на Волка, размышляя, шутит тот или нет. Наконец, одержимый бешами слабо, почти незаметно, кивнул.

– Я из земель «Единства». У меня был свой магазин, небольшой такой. Три месяца назад люди стали превращаться… В существ. Одержимых бешами. Все подряд, мужчины, женщины, дети. Я бежал вместе с семьей, нас было много. По пути люди превращались. А потом и моя семья... тоже. Я стал последним. Не хотел становиться монстром, держался, сколько мог.

– Почему это произошло?

– Не знаю. Никто не знал.

– Что потом происходило с одержимыми?

– Они уходи к «поводырям». Это бойцы «Единства». Становились частью одной большой армии.

– Почему ты владеешь ярью?

Последний вопрос стал для мужчины неожиданностью. Уже хорошо осознав, что Ливий многого не знает, одержимый спустя секунду хмыкнул и сказал:

– «Единство» давало. Все могли стать идущими.

– Все?

– Все. Много преимуществ.

«Это и понятно. Сила, продолжительность жизни, но прямо все?», – думал Ливий. Мир боевых искусств отличался жадностью, никто не хотел делиться ресурсами, а создать общество, где люди, получившие силу идущего, продолжают пахать поле или лепить горшки вместо того, чтобы начать становиться еще сильнее, было непросто.

«Как на Востоке», – подумал Ливий. Централ был другим, поэтому в нем нельзя было повторить модель Империи Красного Солнца, но Хаос смог это сделать на своей территории.

Все это казалось утопией. Но Ливий своими глазами видел, в чем заключался план «Единства».

– Чтобы люди смогли выдержать одержимость бешами, верно?

– Да, – ответил мужчина, даже не пытаясь кивнуть, ведь сил у него уже не осталось. На мгновение глаза одержимого покрылись туманом, а потом лицо мужчины исказилось в злобной ухмылке.

«Беш», – подумал Ливий.

Слабейший из демонов попытался схватить Волка за руку, но быстрый захват наткнулся на плавное движение ладонью, и кисть мужчины сломалась. Одержимый тут же вскочил, и своей второй ладонью он попытался ударить, как копьем, но все повторилось, и сила удара отразилась обратно.

Атака пронзила мужчине сердце – и это ничего не изменило.

– Тебе конец, – проговорил одержимый.

«Умеет разговаривать?», – удивился Ливий.

Одержимый перед ним был сильнее тех, которых встречал Волк. Всего лишь Адепт в основе, но сила была на уровне пикового Мастера. Беш закричал, взрывая повозку, а Ливий отпрыгнул назад и начал шептать.

Из облака древесной пыли выпрыгнул одержимый. Без рук он не мог ударить, поэтому хотел просто перекусить горло – и сделал бы это с легкостью, если бы не большой палец, который Ливий положил на лоб мужчине.

Собранная Шепотом внешняя ярь объединилась с каплей яри из тела. Вся мощь рывка беша отразилась обратно, усиленная энергией, и тело врага просто взорвалось на части, оставив только ноги.

– Мне жаль, что так вышло.

Одержимые бешами с территории «Единства» были сильными, а, самое главное, могли долго существовать. «Не знаю, сколько у них под контролем было людей, не самые населенные регионы Централа. Сотни тысяч – это точно, даже после вторжения самураев. Даже если всего одна сотня… Сотня тысяч одержимых на уровне Столпа и Мастера – это слишком опасно», – думал Ливий.

Стоило поспешить в Район Ста Школ, ведь только там можно было получить всю информацию. Время стремительно уходило, но Ливий не беспокоился: Централ не мог пасть так просто.