Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая

Глава 20. Закат Солнцеграда

Когда Ливий открыл глаза, то обнаружил вокруг себя сотни людей. Это были воины Альянса, устроившие привал. Отголоски сражения все еще витали в воздухе, тут и там раздавались стоны раненых и вздохи уставших бойцов.

«Больно».

Сердце ужасно болело. Перед тем, как потерять сознание, Ливий оставил Желтый Флаг работать – с такой силой, чтобы техника не отключилась от нехватки яри. Поэтому исцеление шло медленно, но все же шло. Вокруг были развернуты восемь медицинских схем, которые тоже помогали лечению.

Ливий сел. Жизни ничего не угрожало, хоть сердце и было в ужасном состоянии. «Мне понадобится время, чтобы вернуться в строй», – подумал Волк.

– Лежите, не вставайте!

Подбежал врач, которого Ливий никогда не видел. «Схемы хороши, но до меня ему далеко», – подумал он. Сейчас в Централе вряд ли бы нашелся хоть один лекарь, способный потягаться с Ливием.

– Я тоже врач. Все в порядке, – сказал Волк.

– Ваше сердце…

– Восстановится. К счастью, повреждения не такие ужасные, как могли бы быть.

Аквила нанес смертельную рану. Но смертельные раны тоже бывают разными. Есть такие, с которыми ты сможешь выжить, если пробудишь Венеру и Гигею. А есть такие, с которыми тебя уже ничего не спасет.

– Позовите вашего старшего, – сказал Ливий. Лекарь кивнул.

Через минуту к Волку шагнули двое. Один был Асланом, а второй – немолодым мужчиной за пятьдесят с наполовину седыми волосами. Причем седина была слева, контрастируя с черными волосами справа. На одной руке мужчины осталось только три пальца, а его походка не была похожа на обычную. Казалось, что мужчина встает в легкую фехтовальную стойку с каждым шагом, готовый сразиться в любую секунду, но это была всего лишь привычка. Тот, кто пришел с Асланом, был невероятно опытным мечником.

– Приветствую, – сказал Ливий, продолжая сидеть. Диафрагма давила на сердце, боль становилась силнее, поэтому Волк, кивнув, все же вернулся в лежачее положение.

– Приветствую вас, Ливий из Сильнара, – сказал мужчина.

– Привет, – сказал Аслан. – Позволь представить. Торгиус, третий меч Сизого Камня.

«Третий. Следующий по силе после Сизого Камня и Золотого Льва», – подумал Волк.

О Торгиусе он слышал. Этот мечник всегда был в тени Сизого Камня и мало нашлось бы людей, которые видели его в деле. Торгиус был то ли помощником, то ли телохранителем Сизого Камня, неотступно следуя за ним. Поэтому о Торгиусе мало говорили и мало вспоминали, никто не знал его истинную силу, и хватало людей, которые думали, что Торгиус стал третьим мечником Сизого Камня только благодаря дружбе с главой школы.

Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: это не так. Торгиус занял свое место не за красивые слова.

– Рад с вами познакомиться, – сказал Ливий. – И не ожидал увидеть вас здесь, вдали от Сизого Камня. Вы командуете войсками Альянса?

– В этой операции два командующих, – ответил Торгиус.

«Вот оно что».

Талант нового поколения возглавил войска, но люди не приняли бы Аслана в такой роли. Поэтому к нему приставили опытного воина, командующего и наставника в одном лице – Торгиуса. Видимо, этот вариант всех устроил.

– Сильным воинам приходилось экономить силы, потому что Аквила мог вмешаться, – сказал Аслан. – Но когда мы увидели, что ты напал на Аквилу, то стали сражаться изо всех сил. Ливий… Что с тобой?

Даже сражаясь с бойцами «Единства», Аслан заметил странности в силе Волка.

– Особая техника, запечатывающая силы. Я еще не восстановился полностью, – ответил Ливий. – Драться с Верховным было глупо, но решил помочь.

Торгиус кивнул. Своими словами Волк дал понять, что мог пройти мимо, а помог только из собственных побуждений – и едва не погиб при этом.

– Спасибо. Без тебя наши потери были бы гораздо больше, – сказал Аслан с поклоном. – Мы не ожидали таких серьезных сил со стороны «Единства».

– Вы двигались к Солнцеграду?

– Да. Тебя прислал Сизый Камень?

– Нет, – мотнул головой Ливий. – Просто догадался. Вы слышали о главном сражении?

– Нет. Мы должны были получить сообщение Кратой, но маг погиб.

– Тогда расскажу.

Через минуту Аслан и Торгиус знали все, что знал Ливий. Настало время задуматься.

– Золотой Лев ранен, – удивленно сказал Торгиус. Выражение лица Аслана тоже изменилось, ведь Золотой Лев был его отцом. И уж кто, а Аслан хорошо знал, насколько тот силен.

– Вы будете двигаться к Солнцеграду и дальше?

Переход Златоглава на сторону Альянса провалился, Ауреус был мертв. Скорее всего, «Единство» заранее знало о возможном предательстве Златоглава – а значит, и Солнцеград, самый большой город Района Войн, который остался нетронутым, мог из базы для будущих наступлений превратиться в рассадник врагов.

Первое слово было за Асланом. Подумав, мечник сказал:

– Да, пока план остается тем же. Если Солнцеград занят врагом, то мы сможем его сковать. Скоро наши основные силы продолжат наступать, если мы отступим, то потеряем преимущество.

Торгиус согласно кивнул.

– Хорошее решение, – сказал он.

«Значит, наступление продолжается», – подумал Ливий.

Многие Верховные погибли. Аквила пал от руки Волка, и у Хаоса осталось не так много сильных последователей, только Гром, Демон и Яд. Но этих троих ни за что нельзя было недооценивать, если Гром был элитным воином, способным в одиночку справиться даже с Синим Флагом еще несколько лет назад, то Демон и Яд могли останавливать армии. Появление одного из этих Верховных было способно полностью изменить ход боя.

– Когда выходите?

– Через сутки. Многие пострадали, мы нуждаемся в отдыхе и лечении, - сказал Аслан. – Ливий, ты уже нам сильно помог. Я не в праве просить тебя о помощи, да и твое состояние не из лучших.

– Я быстро восстановлюсь, – махнул рукой Ливий. – И да, помогать вам я не намерен. Но нам по пути, верно?

Аслан улыбнулся, и, откланявшись, ушел. У него хватало работы, как у главнокомандующего, а Ливий погрузился в себя.

«Я мог погибнуть в бою с Аквилой. Мне очень повезло, что Воля Смерти наконец-то пробудилась. Будь это кто-то другой, не Аквила – закончилась бы история Ливия. Ха, как же наивно было бросаться в бой. Не думал, что он станет настолько сильнее в такой короткий срок – но теперь понятно, как это произошло. Все благодаря Воле Смерти», – думал Ливий, глядя на звездное небо.

Про Волю Смерти идущие знали мало. Обычно ее открывали пожилые мастера – и она становилась для них козырем в безнадежной битве. Если жизнь – это фитиль, то Воля Смерти позволяла за раз сжечь весь фитиль, дав огромную силу в обмен на жизнь.

Но все оказалось не так просто. Аквила черпал силу из Воли Смерти – и не умирал при этом. Дело было в Плутоне.

Далекая планета на границе Энергетического Парада Планет ощущалась так слабо, что Ливий смог почувствовать ее только сейчас. Но она была – и поделилась своей силой. Плутон давал возможность сжечь часть фитиля, укоротить жизнь, но подарить в обмен силу, причем навсегда. Этого нельзя было сделать в любой момент, условия пробуждения Плутона оказались невероятно сложными – попасть на грань жизни и смерти, рискуя всем.

Когда Воля Смерти пробудилась, то освободила часть Солнца. Ярь на уровне Зарницы превратилась в ярь на уровне Столпа, но этого все еще было мало.

«Мои Воли и планеты слишком развиты. Я до сих пор не могу применить Волю Тела, свой главный козырь», – подумал Ливий, пальцем рисуя вокруг себя магические символы.

Барьеры, развернутые лекарем Альянса, были хорошими, но их было недостаточно. Лечение ускорилось. К счастью, генерация работала, поэтому, немного усилив Желтый Флаг, Ливий закрыл глаза. Перед ним появился Аквила – и до утра Волк сражался с ним, раз за разом побеждая Верховного.

Только утром Ливий встал на ноги. Сердце почти пришло в норму, но ключевым словом было «почти». Сейчас Ливий не мог восстановить орган полностью, нужно было вернуть прежнюю силу, чтобы это сделать. А на уровне позднего Столпа, до которого добрался Волк, полное восстановление было процессом медленным и неспешным – недели две, не меньше.

Хватило небольшого обхода, чтобы оценить силы Альянса.

Всего в строю осталось шесть сотен воинов. Из них тех, кого подняли на ноги лекари, было две сотни – вылеченными их назвать было нельзя, скорее залатанными. Были еще две сотни бойцов не в состоянии сражаться. Кто-то нуждался в долгом лечении, а кто-то умирал. Последним лекари даже не собирались помогать: по правилам медицинской сортировки умирающих воинов игнорировали, отдавая силы ради тех, кого еще можно было спасти.

Альянс выдвигался в полдень. Все эти люди для Ливия были чужими, тратить на них силы было бы глупо. Но Волк, поразмыслив несколько секунд, решился помочь.

«Не по-человечески это. Да, благодаря мне убит Аквила. Да, без меня потери были бы больше. Но лекарь, потративший на меня силы, мог потратить их на кого-то другого. Да и что я, буду просто сидеть и смотреть, как умирают люди?».

– Вам уже лучше?

Лекарь – тот самый, который развернул над Ливием схемы – выглядел устало. Он был идущим и упорно держался на ногах, но тело все равно начинало сбоить.

– Да. Вы мне понадобитесь, – сказал Ливий.

– Вам нужна помощь в лечении?

Даже видя, что Ливий на ногах и вполне справляется сам, врач все равно отдал бы приоритет ему, ведь Волк был тем, кто перевернул ход битвы. Скорее всего, об этом попросил Аслан.

– Нет, это вам нужна моя помощь в лечении, – сказал Ливий и показал большим пальцем себе за спину, где лежали смертельно раненые. – С ними.

– Извините, у меня есть другие пациенты, по правилам медицинской…

– Я знаю. Идите за мной.

Схемы, под которыми восстанавливался Ливий, все еще работали. Подойдя к ним, Волк нарисовал за пару секунд сотни символов и влил в них ярь. Поле схем стало в несколько раз больше.

– Этого достаточно, чтобы стабилизировать пятнадцать пациентов средней тяжести. Теперь у вас есть время?

Лекарю оставалось только согласно кивнуть, ведь его пациентов «украли».

«Пора сделать новую сортировку», – подумал Ливий.

Одиннадцать человек он спасти не успевал. А вот остальных – вполне.

– Я восстановлю его легкие.

– У нас закончилась живая плоть.

– Обойдусь без нее.

Одной рукой Ливий разворачивал схемы, другой – проводил операции. Освободившийся лекарь стал его ассистентом, который не мог поверить в то, что видел.

«У меня мало времени. Пять часов на шестьдесят пациентов».

Один тяжелораненный боец в десять минут. Сложность операций была невероятной, но Ливий относился к этому, как к рутине. После спасения Диаза такие операции стали казаться пусть и не пустяковыми, но и не тем, ради чего нужно выжимать все свои умения досуха.

– Ливий, я могу чем-то помочь? – спросил подоспевший Аслан.

– Да, – ответил Ливий, не повернувшись к мечнику. – Положи ладонь сюда.

Волк пальцем нарисовал в воздухе круг. Аслан положил на него ладонь, и ярь мечника потекла в магические схемы.

«Готово».

Удалось закончить быстрее – через четыре часа пятьдесят минут. Другие лекари видели, что происходит что-то невероятное, но не могли отвлекаться. Зато тот, который стал для Ливия ассистентом, смог выдавить только:

– Бог Медицины…

На что Волк ответил:

– Всего лишь человек.

Что такое жизни шестидесяти идущих? Ничто, пыль на сапогах истории. Но всегда было что-то за гранью логики. Иногда спасение одного важнее, чем спасение сотни, а усилия ради другого важнее, чем усилия ради себя.

«Да и что я, просто сидел бы и ждал?».

Желтый Флаг продолжал работать, восстанавливая сердце, а затемненное Солнце прорывалось сквозь тьму. В Ливии эти процессы не нуждались.

– Спасибо. Это многое для меня значит. Я никогда не забуду этого, Ливий, – сказал Аслан, положив ладонь на сердце.

– Я делал это не ради благодарности, а ради себя самого, – пожал плечами Ливий. – Выступаем?

Войска Альянса выдвинулись в путь. Средне- и тяжелораненых отправили обратно в Район Ста Школ, выделив для сопровождения два десятка легкораненых. Альянс и так потерял много времени, восстанавливаясь после боя: нельзя было медлить, поэтому бойцы двигались быстро, а всех тех, кто их задерживал – отправили в Район Ста Школ.

«Как на них вообще смогли устроить засаду?», – думал Ливий, наблюдая за воинами Аслана. Альянс двигался вперед по всем правилам войны, с разведкой и подготовкой на случай внезапного нападения. Другого и ожидать не стоило, ведь Торгиус был очень опытным идущим.

По пути попадались одержимые. Авангард убивал их прямо на ходу, войска не останавливались даже на секунду. Солнцеград находился на юге Района Войн, в местах, где «Единство» уже прочно обосновалось. Именно поэтому Альянс решил ударить сюда, ведь никто не ожидал такой наглой атаки от Сизого Камня.

«Армия «Единства», которую вел Аквила, скорее всего столкнулась с Альянсом случайно. Видимо, хотели сделать то же самое – внезапно атаковать Район Ста Школ, когда основные силы Альянса сражались возле Тульпийских гор. Есть еще один вариант: Аквила знал, что Альянс нанесет второй удар. Знал – и ждал», – думал Ливий.

В привалах никто не нуждался. Армия проносилась через опустошенный Район Войн, и с каждым часом настроение воинов становилось хуже, а их воинский дух закалялся все сильнее. В городах и селах не осталось людей, одержимые уничтожили всех. «Единство» даже не стало тратить время, чтобы присоединить Район Войн к своим землям, как сделало это с востоком Централа. Нет, в Районе Войн «Единство» не нуждалось, как и в людях, населявших его.

В составе армии были идущие из разных школ. Нашлись и знакомые лица – Бьерн из Златоглава, Нерва из Полного Разрушения и Михь из Лап Тигра. Товарищи Аслана, которые путешествовали с ним по Централу, выступили в поход вместе. В армии вообще было много «молодежи».

Через три дня Аслан остановил людей. Это не был полноценный привал – всего лишь небольшая передышка.

«Ярь на уровне Мастера», – подумал Ливий. Сейчас он смог бы справиться с Аквилой без серьезных ранений, а может, и совсем не пострадав. Но так быстро добраться до Мастера Ливий смог только из-за пробуждения Воли Смерти.

«Иначе я сейчас был бы на уровне Чемпиона».

Если убьешь Поборника или Верховного – об этом узнает все «Единство». Так было раньше, оставалось и сейчас, но Альянс научился с этим бороться. «Единство» знало, что Аквила и его люди погибли, а вот обстоятельства остались тайной. Но прийти к выводам было несложно. Скорее всего, «Единство» догадывалось об ударе Альянса – и, возможно, Аслан этого и хотел. Перетянуть на себя внимание Хаоса, как можно сильнее отвлечь тылы «Единства», чтобы основные силы смогли продвинуться вперед.

Когда показался Солнцеград, для города все уже было кончено. Над Солнцеградом летали демоны, а по городским стенам бегали одержимые бешами, добивая немногих выживших.

«Что ты сделаешь?», – подумал Ливий, глядя на Аслана.

В Солнцеграде почти не осталось союзников. Идти туда сейчас – значит, ввязаться в тяжелую битву. Но Аслан мог принять другое решение – и Ливий понимал это.

Демоны, летающие в небе, стелющаяся над землей мерзкая и тягучая ярь, чувство угрозы – столь сильное, что хочется отвести от города взгляд. Для Ливия, как и для Аслана с Торгиусом, все было очевидно.

Это было не просто нападение «Единства» – в Солнцеграде похозяйничал сам Демон. И, возможно, он все еще был там.

«Демонический легат», – подумал Ливий, когда увидел существо в десять метров высотой. Черное тело, по которому проходили красные пульсирующие прожилки, руки, заканчивающиеся не ладонями, а булавами, и сотни челюстей – демонический легат стоял в проломе стены, смотря внутрь города.

Перед ним вспыхнули Золотые Символы. Они сложились в молот, который рухнул на демонического легата, заставляя его упасть.

В городе еще были выжившие из Златоглава. И они сражались.

– Наступаем, – сказал Аслан.

По рядам Альянса пробежала дрожь. Все были готовы броситься в бой, но демоническое влияние действовало на людей, сковывало их движения. Разум кричал: «Вперед, уничтожим этих демонов», но тело отказывалось сдвинуться с места.

Внутри Ливия пробуждалась Воля. Она была совсем слабой, и раньше Волк не был уверен, что когда-нибудь вообще сможет ее пробудить. Но Ливий чувствовал: эта Воля нужна, прямо здесь и сейчас. И она отозвалась на зов, приоткрыв частицу своей силы.

– Уничтожим этих демонов и спасем выживших! – рявкнул Ливий с Волей Ликования.

Неуверенность на лицах из-за обездвиженных тел сменилась холодной уверенностью, а за ней появились и улыбки готовых к бою идущих. Волю Ликования еще называли Волей Отваги, ведь она вселяла в людей храбрость. Увидев это, Аслан с благодарностью кивнул – и войска Альянса устремились вперед.

Когда до города оставалось три километра, магические атаки ударили по демоническому легату. Он повернулся, и кулак попал ему прямо в голову, обрушивая демоническое тело на землю: вперед вырвался Нерва.

Ради выжившего из Златоглава Аслан останавливаться не стал, здесь все и так было понятно. Он вел людей вперед, не теряя зря времени, а к выжившему свернул Бьерн, чтобы рассказать, что случилось с златоглавцами в битве Альянса и «Единства».

Аслан быстро занял место на острие атаки. Ради врагов он не останавливался, кромсая одержимых на ходу. Если кто-то оставался в живых, их убивали следующие воины, ведь Альянс шел клином. «Хороший меч», – подумал Ливий, глядя на клинок, который отдал Аслану два года назад. В руках мечника клинок раскрылся полностью, став продолжением тела Аслана – и выведя сына Золотого Льва на пик.

Следовать за остальными Ливий не собирался. В какой-то момент он нырнул в сторону – и побежал в другой конец города, в самую южную его часть. Оттуда до Ливия докатывались волны извращенных эмоций, которые едва не выворачивали Волка на изнанку. Ярь была столь противной, что желудок непроизвольно сжимался и разжимался, а в голове шумело. Но это значило только одно.

Там находится сам Демон.

С тех пор, как Ливий побывал в Солнцеграде, город увеличился вдвое, а то и втрое, хотя и до этого он был гигантским. Теперь Солнцеград напоминал города Востока, поражающие своей монструозностью. Южная часть города была так далеко от северной, что Демон легко сумел бы сбежать, поэтому Ливий и отделился от Аслана. Нужно было хотя бы догнать и сковать Верховного боем, а еще лучше – просто убить его.

Одержимые и демоны просто не поспевали за Ливием, не могли отследить его движения. Но демонический легат, попавшийся на пути, мог. Он вскинул две руки-булавы, а рты, разбросанные по всему телу, открылись, чтобы выстрелить энергетическими техниками.

«Бесформенный» превратился в большую секиру, Воля Топора пробудилась, и за мгновение Ливий ударил трижды: разрубил легата поперек, вдоль и снова поперек.

Чуть дальше нашелся выживший. Он сражался копьем сразу против шести одержимых, которые были «всего лишь» на уровне Чемпионов. Остановившись рядом, Ливий одним ударом снес врагам головы – и превратил «Бесформенный» в кинжал, вернув его на пояс.

– Беги туда, – сказал Волк, показав себе за спину. – А лучше спрячься.

Солнцеград не пал. То здесь, то там кипели схватки за жизнь, последние идущие города яростно боролись с одержимыми и демонами. Раньше никакой надежды не было, но теперь у людей появился шанс спастись.

«Я не ошибся. Все началось с юга», – подумал Ливий.

На северных окраинах Солнцеграда демонов и одержимых были тысячи. В центре их оказалось гораздо меньше, а на юге – почти никого. Все обращенные в одержимых люди и призванные демоны шагали с юга на север, уничтожая горожан. Но Демон не собирался давать шансы спастись. Какую-то часть демонов он призвал по всем окраинам города, чтобы запереть жителей внутри стен. И пока демоны на окраинах не давали никому уйти, демоны с юга методично продвигались и уничтожали всё живое.

«Это не просто желание стереть с лица земли город. «Единство» не стало бы разбрасываться ресурсами зря, здесь убили слишком многих, а ведь их можно было сделать одержимыми. Нет, это не уничтожение. Это – жертвоприношение», – подумал Ливий.

Демон проводил ритуал – и для него требовались десятки тысяч жертв. Ливий ускорился. Он уже бежал по южной части города, а вскоре показался тот, кто устроил резню в Солнцеграде.

С одухотворенным, расслабленным выражением лица Демон стоял на двадцатиметровой горе из трупов. Появление Ливия заставило Верховного отвлечься: на лице появилось раздражение.

– Спускайся, ублюдок. Я пришел казнить тебя, – сказал Волк, хрустя кулаками.