Бог Волков

30

Саманта

Ослепляющий жар взорвался в моем теле, заполняя все пространство и угрожая вывернуть меня наизнанку. Опустив голову, я присела на колени, пытаясь удержать мерцающий магический купол. В моей голове была только одна мысль: Защитить.

Это слово эхом отдавалось в моей душе снова и снова. Были ли это мои слова? Или тысячи голосов, говорящих далеким шепотом?

Затем я услышала другой голос, глубокий и низкий:

— Саманта, ты можешь отпустить. Все кончено.

Я медленно подняла голову. За куполом света я смогла разглядеть размытые очертания Темного Бога.

Он здесь.

Облегчение разлилось по мне, гася сияние, которое, казалось, могло легко расколоть меня на части. Детеныши будут в безопасности. Я буду в безопасности.

Мои плечи поникли, а магия внутри меня зашипела и ослабла. Купол рассыпался искрами, и я рухнула на ладони, прерывисто дыша, пока мои конечности дрожали.

Затем руки Темного Бога обхватили меня, поднимая на ноги.

— Слава судьбам, с тобой все в порядке.

В его голосе звучали облегчение и ужас, но я была слишком измучена, чтобы истолковать это. Я обернулась, чтобы посмотреть на пушистых белых лисиц, появляющихся из-за скалы.

У меня подкосились ноги, но он притянул меня в свои объятия. Жар его силы пробежал по моей коже, и я прильнула к нему, жаждая его тепла и силы. Я не была выше этого. Не стыдилась. Что бы я ни сделала, это отняло у меня каждую унцию энергии.

— Эти лисицы в безопасности благодаря тебе, — в его голосе звучала благодарность, и его прикосновение было нежным, когда он провел рукой по моей спине.

Это было похоже на летний ветерок, ласкающий мою кожу, или на то, как я ложусь в постель после долгого дня. После минутного молчания он спросил:

— Что случилось? Как ты призвала свою магию?

Я прислонилась к его плечу и задрожала.

— Я не знаю.

Час спустя я сидела на вершине низкой, покрытой дерном стены, окружавшей деревню, накинув на плечи толстое шерстяное одеяло. Дрожь в моих конечностях прекратилась, но я не сбросила одеяло — его вес был подобен броне, обернутой вокруг меня.

Мне это было нужно. Трое воинов-фейри, смертокрылы и выводки были мертвы или ушли, но я все еще чувствовала их присутствие в деревне: зловоние отчаяния и смерти.

Я устала до костей, и мои конечности были полностью обессилены. Болел даже мой мозг. Какую бы магию я ни высвободила, она забрала все, что у меня было.

Но как я это сделала?

Только что я металась между причудливыми крабо-пауками и лисятами, а в следующее мгновение меня пронзило сияние. Я посмотрела на свои ладони, как будто в них был какой-то ответ. Но его не было.

У меня было много вопросов к Мел, когда мы вернемся.

Вернемся.

Я вздрогнула. Наслаждайся свободой, пока можешь, Сэм.

Набрав полные легкие свежего воздуха, я снова обратила свое внимание на лисят, которые тявкали и гонялись в траве за стеной. Пока жители деревни занимались мертвыми и временным ремонтом, они отослали детенышей

поиграть, чтобы им не пришлось видеть реальность того, что произошло. К троим, которых я спасла, присоединилась еще дюжина, хотя я понятия не имела, где они прятались.

Я была на страже. Я не возражала — так я знала, что дети в безопасности, и это давало мне шанс быть полезной и в то же время одинокой.

Стая маленьких лисиц-оборотней играла в свою версию салок. Один из них принимал форму лисы и гнался за остальными. Как только он кого-то догонял, пойманный тоже превращался и присоединялся к охоте. Последний, кто оставался в человеческом обличье, становился следующим водящим, и игра шла в обратную сторону — до тех пор, пока все снова не становились людьми.

Я удивленно покачала головой. Всего час назад они были почти обедом. Мне бы очень пригодилась такая стойкость.

Волосы у меня на шее встали дыбом, а шрам покалывало. Он наблюдал. Я обернулась, чтобы посмотреть на деревню, и увидела Темного Бога, шагающего ко мне. Его присутствие практически рассекало воздух перед ним, и мышцы моих ног непроизвольно напряглись.

Он пришел за мной. Я была близка к провалу, а потом появился он, и я знала, что он защитит лисят. И меня.

Я медленно втянула воздух. Я не могла позволить этому повлиять на мои чувства к нему. Он был живым кошмаром, который пытался превратить мой город в пыль, который практически убил меня и сделал своей пленницей. Я презирала все, за что он выступал.

К сожалению, ужасная правда заключалась в том, что, как бы сильно я его ни ненавидела, его присутствие рядом давало мне ощущение защищенности в каком-то долбаном смысле. Даже ношение гребаного ошейника казалось броней среди этих деревьев.

Он сражался как одержимый, защищая маленькую деревню. Я могла уважать это, как ничто другое в нем. Он заботился об этих людях. Я почувствовала это в его запахе и отчаянном напряжении его тела в битве: ярость и желание защитить.

Я была благодарна за это.

Я поняла, что провожу пальцами по шрамам на плече, и резко опустила их к себе на колени.

Темный Бог остановился в нескольких футах от меня.

— Ты через многое прошла сегодня. Ты уже чувствуешь себя лучше?

— Да, спасибо, — сказала я, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Он протянул дымящуюся кружку.

— Я не уверен, что это такое, но деревенский лекарь сказал, что это должно помочь избавиться от дрожи.

Мои щеки вспыхнули от смущения, и я сбросила одеяло с плеч.

— Я в порядке. Это прошло.

Темный Бог оглянулся на один из ближайших домов, где двое или трое жителей деревни выглядывали из окон.

— Выпей это ради них. Они все отчаянно хотят выразить свою благодарность за то, что ты сделала.

Я вздохнула, затем взяла из его рук обжигающе горячий напиток. У него был мускусный привкус лакрицы, корня одуванчика и сладкого меда. И еще, немного выпивки. Я не собиралась отказываться от этого.

Глоток за глотком чай немного смывал усталость с моих костей.

Темный Бог медлил. Полосы белой крови покрывали его грудь и руки, смешиваясь с кровью из лоз и его собственной.

Я убрала выбившуюся прядь волос за ухо.

— Ты выглядишь так, словно пережил Армагеддон. Разве ты не говорил, что укусы смертокрыла смертельны?

— Для людей, но я бог.

Я хмыкнула.

— Правда? Я не заметила. Я должна быть впечатлена?

Уголки его губ дрогнули.

— К тебе возвращается самообладание. Чай, должно быть, подействовал.

Я поставила полупустую чашку на стену рядом с собой.

— Это помогает, но я чувствую себя как использованное барное полотенце — как будто кто-то окунул меня в виски и водку, а потом отжал все до последней капли.

— Ты умеешь подбирать сравнения.

Я пожала плечами.

— Просто я потратила слишком много времени на обслуживание бара и уборку за пьяницами.

— Ты не бармен, — сказал он с мягкой уверенностью. — Ты воин. Ты доказала это сегодня.

Мой рот открылся, затем закрылся. Я понятия не имела, кто я такая.

Когда я не ответила, Темный Бог кивнул в сторону смеющихся лисят.

— Ты давно смотришь, как они играют. Приятные воспоминания?

Мой желудок скрутило узлом, когда реальность моей юности обрушилась на меня: глумящиеся товарищи по стае, разбитые носы и сломанные кости. Поединки на ринге, в которых мне хотелось убить всех, с кем я выросла.

— Нет, — решительно ответила я.

Выражение его лица стало озабоченным.

— Я не хотел бередить старые раны.

Я покачала головой.

— Ничего страшного. Эти дети ведут здесь совсем другую жизнь. У меня просто проблемы с восприятием.

Он наклонил голову.

— Это игра в пятнашки, ничем не отличающаяся от той, в которую играют любые оборотни.

Мой нос дернулся.

— В моем городе подобные игры обычно заканчивались тем, что из кого-то выбивали дерьмо. Часто из меня.

Волна жара и гнева накатила на него.

— Я видел, как играет твоя стая. Я видел тебя на ринге, сражающейся за ту девушку. Как твой альфа позволяет этому происходить?

Это было так, словно кто-то плеснул мне в спину ледяной водой. Темный Бог наблюдал за мной той ночью в яме. Это был его непоколебимый взгляд, устремленный на меня все это время.

Мне вдруг стало стыдно за свое детство, и горечь сдавила мне горло.

— Альфа поощряет это. Он утверждает, что учит нас смотреть в лицо суровому миру. На самом деле он просто тренирует еще больше таких же мерзавцев, как он.

— Если бы он жил на моих землях, я бы содрал с него шкуру и изгнал за границу как волка-одиночку. Я бы посмотрел, как смертокрылы разрывают его на части, и впервые в жизни поблагодарил бы фейри, — голос Темного Бога был подобен ножу, и дикость, скрывавшаяся за его словами, застала меня врасплох.

Он выпустил когти. Было похоже, что он воспринял это как какое-то личное оскорбление. Какое ему было дело? Темный Бог был просто еще одним мерзавцем, не так ли?

Я оглянулась на дерущихся и смеющихся детей.

— Прошлое есть прошлое, и оно не имеет значения. Что меня убивает, так это то, что этих детей чуть не съели час назад, а они играют так, словно им на все наплевать. Не думаю, что я когда-либо чувствовала себя такой беззаботной, и я не выросла на опасной границе.

Последовало долгое молчание, прежде чем Темный Бог заговорил.

— Опасность имеет тенденцию напоминать людям о том, что у них есть и что они могут потерять.

Что-то в его тоне заставило мою кожу покрыться мурашками. Он смотрел на меня так пристально, что жар разлился по моим плечам и опустился где-то внизу живота.

Этот комментарий был не обо мне, не так ли? Этого не могло быть. Я была для него не более чем инструментом.

Он поднял руку, затем выдернул веточку из моих волос.

— Я не удивлен, что лисята чувствуют себя в безопасности. Ты присматриваешь за ними. То, что ты сделала, для этих людей и для меня — значит все. Прими мою благодарность.

Мой пульс участился от его прикосновения. Куда подевался большой злой волк, и кто он вообще такой? Я посмотрела вниз, потрясенная нехарактерной нежностью его слов и прикосновений.

— Это то, что сделал бы любой.

— Это не так. Я видел тебя там. Ты была бесстрашной. Впечатляющей. Волшебной.

От его слов моя кожа растаяла, а в животе запорхали бабочки. Хотя я не нуждалась в его одобрении или похвале, это было приятно. Инстинктивно я потянулась к своему закипающему гневу, чтобы задушить поднимающиеся постыдные эмоции, но его не было.

— Что произошло в лесу? Как ты сделала сферу?

— Я не знаю. Выводок бросился на лисят. Я бросилась между ними в последнюю секунду, но я знала, что будет слишком поздно… — мои слова запнулись, и я прикусила губу, пока не восстановила самообладание. — Затем меня словно пронзил огонь. Прежде чем я поняла, что происходит, я была на земле, а этот шар света защищал меня и лисят. Но я не знала, как удержать его или дать отпор выводкам…

Я позволила своим плечам опуститься, и слова затихли. Ужасная правда заключалась в том, что я была готова сдаться, и стыд от этого пробрал меня до костей. Я вонзила когти в дерн, когда меня захлестнул гнев.

— Мне нужно научиться контролировать это. Мы бы не вели этого разговора, если бы ты явился минутой позже.

Сила Темного Бога окутала меня, и я почувствовала его восхищение, как обжигающее пламя.

— Ты молодец. Мы стайные создания, Саманта. Никто не ожидал, что ты в одиночку справишься с ордой выводков. Ты продержалась достаточно долго, и это все изменило.

Я отошла от него и спрыгнула со стены. Я знала, что он был прав, но эти люди не были моей стаей. Он не был моим альфой. Все это у меня осталось в Мэджик-Сайд. Дома.

По всему городишке суетились люди, чинили дома, таскали бочки и корзины с едой, а вдалеке складывали бревна для погребального костра. Горечь обожгла мне горло.

— Ну, для многих мы все равно опоздали, — прошептала я.

Когда я оглянулась, выражение лица Темного Бога было твердым, как железо. Он встретил мой пристальный взгляд голубыми глазами, холодными, как иней.

— Ты способна на большее, чем думаешь, и сегодняшнее спасение этих лисят доказало это. Это легко увидеть всем, даже если ты не можешь.

Я почувствовала внезапную легкость в теле, как будто с моих плеч свалился огромный груз, но я сбросила ее. Я не позволю его словам продолжать оказывать на меня такое воздействие. Это было неправильно.

— Я понятия не имею, на что я способна, — сказала я.

В уголках его рта появилась улыбка, и он наклонился ближе.

— Это то, что мне в высшей степени интересно узнать.

В его голосе прозвучали такие тёплые, обволакивающие нотки, что по моему телу прошла волна возбуждённых нервных импульсов — и это были совсем не те нервы, которые должны откликаться на убийственного тёмного бога, чуть не стершего мой город с лица земли.

Он говорил о моей силе, верно? Это было все, что он имел в виду, не так ли?

Нет, не с таким тоном. Меня охватила паника, и я отступила назад.

— Спасибо, чай помог. Может, я могу чем-то помочь в деревне? С восстановлением?

Лицо его на мгновение стало непроницаемым, а потом он жестом указал на деревню:

— Думаю, что-нибудь найдём.