Бог Волков

24

Кейден

В течение часа ничего не происходило. А затем мои нервы взорвались от удовольствия, когда магия Саманты вспыхнула, и ее свет пробежал по моей коже.

Она качнулась вперед, рот открылся в беззвучном стоне, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержать рычание. Ее прикосновение было почти невыносимым. Было прохладно и тепло, и это ошеломило мои чувства, как будто я вышел на дневной свет после того, как прожил свою жизнь в темноте.

Что происходило? Везде, где была боль, был экстаз… а потом ощущение ушло.

Она отшатнулась от меня, на ее прекрасном лице отразился шок.

— Срань господня.

Срань господня, это точно.

Я поднял руку и изумился. Шрамы начали заживать, и светящиеся линии отступили. Но самое главное, боль почти прошла. После месяца почти бесконечной агонии я смог думать. Боль была подобна водопаду, ревущему в моей голове, непрерывному шуму, из-за которого было трудно сосредоточиться или даже думать. Но теперь это ушло, сменившись блаженной тишиной.

Я с благоговением повертел рукой.

— Это работает… твоя магия работает.

Мы встретились взглядами, наша грудь вздымалась так, словно мы оба взбирались на гору.

Это не просто сработало — это было ошеломляющее наслаждение, которое пронизывало всё моё тело. Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Меня переполняло возбуждение, и я с трудом сдерживался, чтобы не сорваться. Я не мог отвести взгляд от капель пота, блестящих на её шее и груди.

Она была ответом.

Дюжина ведьм, магов и других волшебных существ пытались залечить рану своими зельями и заклинаниями, но Саманта преуспела там, где другие потерпели неудачу.

Ее магия делала нечто большее, чем просто исцеляла меня. Это пробудило дикое желание, потребность упиваться ароматом ее напряженного тела, проводить губами по ее плоти и ощущать вкус пота, выступившего на ее коже. Поклоняться ей так, что даже менады покраснели бы.

Соблазн исцеляющей магии.

Не было никаких сомнений, Саманта тоже это чувствовала. Ее глаза вспыхнули удивлением и желанием, и я почувствовал, как внутри нее поднимается потребность, требующая освобождения.

На секунду она сделала едва заметный шаг вперед.

Животное внутри меня побуждало меня прижать ее к себе, но я сопротивлялся с той малой долей сдержанности, которая у меня еще оставалась. Как бы сильно я ни жаждал ее губ, я бы никогда не воспользовался ею. Ее душа была слишком чиста, чтобы быть запятнанной моей.

Меня охватило сожаление, и я вырвал свою руку из ее хватки. Я открыл рот, чтобы объяснить, но из коридора донесся голос Мел:

— Он занят. Приходи позже.

— Но дверь открыта, — сказал Аурен.

Гнев заглушил все остальные эмоции, бурлящие во мне. Мой брат. Я проклинал судьбу, которая создала его. Этот ублюдок по видимому рассчитал время и был единственным, у кого хватило наглости потревожить меня в моих покоях.

В глазах Саманты мелькнуло замешательство, когда она поняла, насколько мы были близки, и она отступила в другой конец комнаты.

— Мне нужно идти.

Я поднял руку, чтобы закрыть дверь, но Аурен протиснулся внутрь, несмотря на протесты Мел. Он резко остановился, когда увидел Саманту, его глаза горели любопытством и интригой. Моя рука опустилась к поясу, но топора там не было.

Саманта выглядела восхищенной, и раскаленная добела ярость заструилась по моим венам.

— Я занят.

— Я вижу это, — одобрительно произнес мой брат, не сводя глаз с Саманты.

Она попятилась, сглотнув.

— Я уже собиралась уходить. Извините меня.

Прежде чем я успел возразить, она проскользнула мимо Аурена и вышла за дверь. От ее внезапного отсутствия у меня перехватило дыхание. Я сделал шаг в погоню, но остановился. Мел что-то воскликнула снаружи, и я услышал, как они уходят по коридору. Я глубоко вдохнул, пытаясь очистить свой разум, но получилось наоборот. Ее аромат меда и лаванды витал в воздухе, как афродизиак, от которого у меня закружилась голова.

Аурен ухмыльнулся.

— Прости, что беспокою тебя, дорогой брат. Я не знал, что у тебя новая любовница. Либо она очень хороша, либо тебе не хватает практики. Она пробыла здесь недолго.

Гребаный мудак.

Я взмахнул рукой, и дверь захлопнулась.

— Пленница. Не любовница. Я добывал у нее информацию.

Аурен встретил мой разъяренный взгляд широкой ухмылкой и усмехнулся.

— Я в этом сильно сомневаюсь, учитывая твою склонность к блондинкам. Я заметил ее и Меланте в коридоре. Она не похожа на пленницу.

Я повернулся спиной, наматывая бинты на рану. Последнее, чего я хотел, это чтобы мой брат узнал, до какой степени я теперь зависел от нее.

У нее была какая-то власть надо мной, которую я не понимал. Теперь я был уверен в этом. Я почувствовал связь между нами — пугающее ощущение того, что кто-то другой контролирует ситуацию. С силой исцелять, ранить и подчинять себе мой разум. Я не сомневался, что в руках фейри она положит мне конец.

Я должен был найти способ контролировать ее, держать подальше от них. И от него. Правда была ясна: я никогда не смогу отпустить ее на свободу.

Заложив руки за спину, я повернулся к нему лицом.

— Она просто работает, чтобы заслужить свою свободу. Снабжает меня информацией. Больше ничего.

Аурен присоединился ко мне на балконе.

— Я ни на секунду в это не поверю, если только у нас не будет совсем другой интерпретации работы. Я знаю этот взгляд твоих глаз. Ты почуял ее и охотишься. Ты даже отдал ей мою комнату, ради всего святого. Должен признаться, я немного обижен.

Часть меня хотела треснуть его по голове и сбросить с балкона — не то чтобы это принесло бы какую-то пользу. Он просто потащил бы меня с собой или превратился в орла. У нас была схожая магия, и мы были настолько равны, что сражаться было бессмысленно.

Вместо этого я откупорил медовуху, которую приготовил, чтобы успокоить Саманту, и налил ему стакан золотистой жидкости.

— Ты, как обычно, понятия не имеешь, о чем говоришь.

Аурен взял его и поднял в знак приветствия.

— Я твой брат. К сожалению, я знаю тебя лучше, чем ты сам себя знаешь, — сделав глоток, он протянул его, оценивая. — Что это? Это изумительно.

Наливая себе выпить, я вяло отсалютовал ему в свою очередь.

— Мед из цветов бузины из Летних Земель, приготовленный самим Бахусом.

Аурен тихонько присвистнул и в знак признательности понюхал свой бокал.

— Откуда у тебя вообще взялась бутылка? Твоя гостья, должно быть, оказала тебе действительно особую помощь.

Вместо ответа я сделал глоток и позволил медовухе заиграть у меня на языке. На вкус она была как солнечный свет и мягкий бриз, и пахла цветами, шелестящими на ветру. И без постоянной боли, разрывающей мои мысли, я смог по-настоящему насладиться ею.

Или сделал бы, если бы не вмешался мой брат. Со вздохом я поставил бокал.

— Пленница. И мы не пили.

Он рассмеялся и выглянул на балкон.

— Это всего лишь означает, что ты сделал предложение, а она тебе отказала. Ты должен позвать ее обратно. Таким напитком должна наслаждаться красивая женщина. Возможно, мне удастся убедить ее.

Аурен потянулся за бутылкой, но я вставил пробку обратно и придержал ее.

— Ты прав. Этим лучше насладиться с женщиной. И пока ты здесь, тебе запрещено приближаться к ней.

Он отпустил стеклянное горлышко бутылки и одарил меня волчьей ухмылкой.

— Вот теперь ты меня по-настоящему заинтриговал. Ты ревнуешь… И если дело не в ее бешеной сексуальной привлекательности, как ты утверждаешь, тогда зачем быть таким собственником?

— Это не твое дело.

Я вернул медовуху на полку и поискал нужную бутылку. Это должно было быть что-то сильное, горькое и сложное, как наши отношения. Надеюсь, я смогу напоить его достаточно, чтобы он забыл обо всем этом. Я достал пыльную темно-коричневую бутылку вина из кедровой коры, сделанного в моих собственных лесах, и наполнил наши бокалы.

Мой брат бросил на меня кислый взгляд.

— Брось, Кейд, ты же знаешь, что в конце концов я узнаю.

Это была правда — у моего брата повсюду были шпионы. И все же я не собирался так легко отдавать информацию. Не без того, чтобы не получить что-то взамен.

Я раздраженно забарабанил пальцами по перилам балкона.

— Просто как долго ты здесь пробудешь?

Он фыркнул и залпом выпил половину своего бокала.

— Пока мне не надоест.

Жар разочарования начал подниматься по моей шее.

— Разве у тебя нет своего собственного королевства, о котором нужно заботиться?

Он небрежно прислонился к перилам и наполнил свой бокал.

— В моем королевстве скучно. Я знаю все, что там происходит, в то время как у тебя явно есть что-то захватывающее в руках. Я не мог не заинтересоваться.

Саманта.

Я подошел поближе к брату и встретился с ним взглядом.

— Ты не приблизишься к ней. Это мое условие для того, чтобы позволить тебе остаться.

— Твое условие? Это звучит почти негостеприимно с твоей стороны. Когда мы перестали делиться?

Он точно знал, когда.

— Тебе повезло, что мне нравится твоя компания, — прорычал я, оскалив зубы.

Аурен взял бутылку и наполнил мой бокал.

— Только когда ты пьян, так что давай выпьем.