Звезда гигантов

Глава 27

В Хьюстоне Колдуэлл рассказал Ханту о сети правящей элиты, которая, вероятно, уже несколько столетий незримо действовала по всей планете, ограничивая и контролируя научный прогресс ради сохранения привилегий и продвижения эгоистичных интересов. Попытки сначала расстроить, а затем и вовсе разорвать связь между Землей и Туриеном вполне соответствовали целям и политике подобной организации.

Затем с базы «Маккласки» позвонил взбудораженный Данчеккер и рассказал, что благодаря идеям Карен Хеллер ситуация приобрела совершенно новую глубину. Несколько часов спустя, по прибытии на Аляску, Хант и Колдуэлл узнали о фактах, которые навели Хеллер на мысль, что йевленцы с незапамятных времен вмешивались в технологический прогресс Земли, пока сами наращивали численность, занимались реорганизацией и извлекали пользу из доступа к ганимейским знаниям. Идея оказалась настолько поразительной, что никто и не подумал о возможной связи между двумя наборами фактов, пока из Вашингтона не прибыла Лин, ошарашившая всех новостью о том, что Сверенссен не только поддерживал связь с йевленцами – причем на протяжении многих лет, но и сами йевленцы, судя по обнаруженной ей скульптуре, продолжали как минимум изредка наведываться на Землю. Другими словами, их вмешательство в земную историю отнюдь не ограничивалось далекой древностью; то, что совсем недавно удалось раскрыть Пейси и Соброскину, на деле было лишь частью масштабной операции под контролем йевленцев.

Новости тут же вызвали массу новых вопросов. Был ли Сверенссен всего лишь землянином, вставшим на сторону Йевлена, или настоящим йевленским агентом, внедренным в земное общество под видом шведа, убитого в Африке много лет тому назад? И кем бы он ни был, сколько на Земле других, подобных ему и кто они такие? Почему йевленцы искажали отчеты, изображая Землю более воинственной, чем есть на самом деле? Могли ли они использовать это как предлог, чтобы оправдать перед ганимейцами необходимость в собственной армии – якобы как «меру предосторожности» на случай, если будущая агрессия землян выйдет за пределы Солнечной системы?

И если так, то против кого йевленцы собирались использовать эту силу на самом деле? Против Туриена, чтобы положить конец эре ганимейского владычества – во всяком случае, в их понимании? Или против Земли, чтобы поставить точку в войне, случившейся пятьдесят тысяч лет назад? Если против Земли, то была ли деятельность, которую сеть Сверенссена последние десятилетия вела в направлении стратегического разоружения и мирного сосуществования землян, намеренной уловкой с целью лишить Землю средств обороны, а после захватить, превратив в промышленно-экономический ресурс, а не дымящиеся обломки, которые бы остались на месте планеты, реши земляне оказать сопротивление? И если все это правда, то как йевленцы планировали нейтрализовать Туриен, ведь ганимейцы вряд ли бы стали сидеть сложа руки и просто наблюдать?

У землян накопилось более чем достаточно причин для прямого разговора с ганимейцами, поэтому Калазар решил собрать всех в Туриосе – включая Гарута, Шилохин и Мончара из экипажа «Шапирона». Спустя два с лишним часа монотонной дискуссии их прервал ВИЗАР, объявивший, что объект, подменивший собой «Шапирон», только что был уничтожен. Еще через несколько минут Имарес Брогулио, премьер-министр Федерации Йевленских Планет, обратился к Калазару с просьбой о немедленной встрече.

Хант, который вместе с остальными землянами с «Маккласки» занимал боковую часть комнаты в Правительственном центре Туриоса, напряженно ждал стычки с первыми йевленцами, которых им предстояло увидеть лицом к лицу и которые должны были вот-вот появиться в этой же комнате. Еще одна небольшая группа поодаль состояла из Гарута и двух его спутников с «Шапирона»; наконец, у края комнаты сгрудились Калазар, Исиан, Шаум и еще несколько туриенцев. Казалось, что ганимейцы до сих пор потрясены йевленскими махинациями, которые они не могли представить и в самых смелых фантазиях. Даже Френуа Шаум была вынуждена признать, что без людей с их уникальным умением раскрывать подобные хитрости ганимейцы вряд ли смогли бы докопаться до сути проблемы. Судя по всему, подозрение к чужим мотивам составляет неотъемлемую часть хищнического склада ума, а ганимейцы хищниками никогда не были.

– На Земле есть поговорка: чтобы поймать вора, нужен вор, – заметил Гарут. – Похоже, то же самое верно и здесь: чтобы поймать человека, нужен человек.

– Может, ученые они и первоклассные, но вот юристы из них так себе, – шепнула на ухо Данчеккеру Карен Хеллер. Тот фыркнул и ничего не сказал.

Калазару было любопытно узнать, как далеко йевленцы могли бы зайти в своей лжи, будь у них такая возможность; к тому же он надеялся выудить из них больше информации, прежде чем раскрыть йевленцам то, что знал сам. По этой причине Калазар не хотел сразу же встречаться с йевленцами в присутствии землян и ганимейцев с «Шапирона». Он велел ВИЗАРу вырезать информацию об этих группах из потока данных, который тот передавал ЙЕВЕКСу, а следовательно, и представителям со стороны Йевлена. Это означало, что Хант, Гарут и их спутники будут в каком-то смысле присутствовать на встрече, но при этом останутся совершенно невидимыми для йевленцев. Подобная тактика была вопиющим нарушением этикета и туриенских законов и не имела прецедентов за всю многовековую эксплуатацию ВИЗАРа. Калазар тем не менее признал ее допустимым исключением в свете поведения самих йевленцев. Хант с нетерпением ждал результатов.

– Премьер-министр Брогулио, секретарь Вилотт и научный советник Эсторду, – объявил ВИЗАР.

Хант напрягся. В противоположном от Калазара и туриенцев конце комнаты появились три фигуры. Тот, что в центре, решил Хант, наверняка был Брогулио. Ростом под два метра, с темными, яростно пылающими глазами. Угрожающего вида его лицу добавляла шевелюра густых черных волос и сварливый рот, окруженный короткой, аккуратно подстриженной бородой. На нем был короткий пиджак с золотым отливом поверх мальвовой туники, под которой скрывалась бочкообразная грудь и внушительный торс.

– Что стало с «Шапироном»? – необычайно резким тоном спросил Калазар.

Хант ожидал, что для человека уровня Брогулио более уместным было бы начать встречу с обмена формальностями. Судя по всему, об этом же говорило то мимолетное удивление, которое Хант заметил на лицах двух других йевленцев. Один из них смотрел прямо туда, где сидел Хант, но самого Ханта не видел. Ощущение было довольно странным.

– Прошу прощения за беспокойство, – начал Брогулио. Голос премьер-министра был глубоким и резким, а говорил он довольно чопорным тоном, будто исполнял долг, который требовал от него излишне явной демонстрации чувств. – Только что до нас дошли крайне серьезные новости: корабль бесследно исчез и больше не фиксируется в наших навигационных данных. Остается лишь заключить, что «Шапирон» уничтожен. – Он помолчал и для большего эффекта обвел взглядом присутствующих. – Нельзя исключать, что за этим могла стоять спланированная атака.

Туриенцы долго смотрели на них в ответ, не говоря ни слова. Они не пытались изобразить беспокойство или огорчение… или хотя бы удивление. Пока Брогулио пытался разглядеть реакцию в лицах ганимейцев, в его сознание закрались первые намеки на неуверенность. Все явно шло не так, как он планировал.

Один из двух его спутников, тоже высокий, был облачен в мрачноватую одежду темно-синего и черного цветов. У него были льдисто-голубые глаза, серебристые волосы, которые он носил зализанными назад, и красноватое, немного пухлое лицо. Похоже, что реакция туриенцев не показалась ему чем-то необычным.

– Мы пытались вас предупредить, – сказал он, умоляюще разводя руками в жесте, убедительно демонстрирующем, как глубоко они разделяют боль, которую в этот момент якобы ощущали туриенцы. – Мы настоятельно советовали вам перехватить

«Шапирон», пока не стало поздно. – Едва ли это было правдой, но йевленец, похоже, всецело доверял своей способности убеждать. – Мы говорили, что земляне ни за что не позволят кораблю добраться до Туриена.

От этих слов взгляд Гарута стал суровым, как сталь, а выражение его лица – настолько враждебным, насколько это вообще было возможно для ганимейца.

– Терпение, Гарут, – сказал ему Хант. – Очень скоро ты получишь свои пятнадцать минут славы.

– К счастью, у ганимейцев терпения предостаточно, – ответил Гарут. Йевленцы не услышали ни слова. Выглядело это жутковато.

– Неужели? – после некоторой паузы спросил Калазар. Судя по голосу, он не был ни убежден, ни впечатлен словами йевленцев. – Ваша забота весьма трогательна, секретарь Вилотт. Как будто вы и сами верите в собственную ложь.

Вилотт, которого слова Калазара явно застали врасплох, замер с полуоткрытым ртом. Третий йевленец – очевидно, Эсторду – выглядел как сухопарый мужчина с худым лицом и крючковатым носом, одетый в желтую рубаху и вычурный светло-зеленый костюм-двойку с золотой вышивкой. Он потрясенно всплеснул руками.

– Ложь? Я не понимаю. Зачем вы это говорите? Вы же сами следили за кораблем. Разве ВИЗАР не подтвердил эти данные?

Лицо Брогулио помрачнело.

– Вы нас оскорбили, – зловеще пророкотал он. – Хотите сказать, что данные ВИЗАРа расходятся с нашими словами?

– Я не оспариваю сами данные, – пояснил Калазар. – Но я бы посоветовал вам как следует подумать над их объяснением.

Брогулио вытянулся во весь рост и без колебаний взглянул на туриенцев. Он явно собирался дать им отпор.

– Будьте добры объясниться, Калазар, – прорычал он.

– Но ведь это мы ждем ваших объяснений, – возразила стоявшая рядом с Калазаром Шаум. Она говорила тихо, на грани шепота, но в ее голосе чувствовалось напряжение туго натянутой пружины.

Брогулио резко дернул головой, чтобы посмотреть ей в лицо, и его глаза с подозрением заметались из стороны в сторону. Шестое чувство подсказывало, что его заманили в ловушку.

– Давайте на секунду забудем о «Шапироне», – продолжила Шаум. – Как долго ЙЕВЕКС занимается фальсификацией отчетов о Земле?

– Что? – выпучив глаза, удивился Брогулио. – Я не понимаю.

Что это…

– Как долго? – снова спросила Шаум, неожиданно повысив голос, который резко рассек воздух. Ее тон, как и выражения лиц остальных туриенцев ясно давали понять всю тщетность любых отрицаний.

Лицо Брогулио побагровело, но он, похоже, был слишком ошарашен, чтобы ответить.

– Каковы основания для подобных обвинений? – потребовал ответа Вилотт. – Отдел, в ведении которого находится система наблюдения, отвечает передо мной. Я воспринимаю это как личное оскорбление.

– Факты? – Шаум произнесла это слово с такой бесцеремонностью, будто требования Вилотта были слишком абсурдны, чтобы воспринимать их всерьез. – Во второй половине текущего столетия земляне прошли через этап стратегического разоружения и с тех пор ведут мирное сосуществование, однако ЙЕВЕКС об этом ни разу не упомянул. Вместо этого он сообщал нам о развернутом на орбите нуклонном оружии, об установленных на Луне генераторах излучения, о военных базах по всей Солнечной системе и целой массе других выдумок, которых никогда не существовало в реальности. Вы это отрицаете?

Слушая ее, Эсторду лихорадочно размышлял.

– Поправки, – вдруг выпалил он. – Это была не фальсификация, а всего лишь поправки. Наши источники навели нас на мысль, что земные правительства узнали, что за планетой ведется наблюдение, и вступили в сговор, чтобы скрыть милитаристские намерения. Мы дали ЙЕВЕКСу указания ввести в отчеты корректирующий фактор и предсказать, как бы развивались события, не узнай земляне о системе наблюдения. Мы представили эти прогнозы в качестве фактов, чтобы не допустить ослабления наших защитных мер. – Под презрительными взглядами туриенцев он неуклюже добавил: – Конечно, все эти поправки могли оказаться… несколько преувеличенными, без какого-либо умысла.

– Итак, спрошу еще раз, как долго? – сказал Шаум. – Как долго вы практиковали подобное вмешательство?

– Десять, может, двадцать лет… точно не помню.

– Вы не знаете? – Она перевела взгляд на Вилотта. – Это ведь ваш отдел. Разве вы не ведете записи?

– Записи хранит ЙЕВЕКС, – без выражения ответил Вилотт.

– ВИЗАР, – приказал Калазар. – Затребуй данные у ЙЕВЕКСа.

– Это возмутительно! – закричал Брогулио, лицо которого почернело от ярости. – Программа наблюдения была доверена нам в соответствии с давним соглашением. Вы не имеете права предъявлять подобные требования. Вопрос уже был урегулирован.

Калазар оставил его выпад без внимания. Спустя несколько секунд ВИЗАР сообщил:

– Мне непонятен формат ответа. Либо записи повреждены, либо ЙЕВЕКСу приказано их не выдавать.

Шаум это, похоже, не удивило.

– Неважно, – сказала она и снова переключила внимание на Эсторду. – Поверим вам и остановимся на двадцати годах. Значит, все, что ЙЕВЕКС сообщал нам в более ранние периоды, изменениям не подвергалось. Это так?

– Возможно, все же больше двадцати лет, – поспешно добавил Эсторду. – Скорее, двадцать пять – тридцать.

– Что ж, давайте отодвинемся еще дальше в прошлое. Вторая мировая война на Земле завершилась восемьдесят шесть лет тому назад. Я изучила некоторые описания событий тех времен по версии ЙЕВЕКСа. Позвольте привести вам кое-какие примеры. Согласно ЙЕВЕКСу, города Гамбург, Дрезден и Берлин подверглись массированной бомбардировке с применением не обычного, а ядерного вооружения. Также согласно ЙЕВЕКСу, корейский конфликт тысяча девятьсот пятидесятых перерос в крупное столкновение между военными силами СССР и США. На деле же ничего подобного не было. Как не было и применения тактического ядерного вооружения в войнах на Ближнем Востоке в шестидесятых и семидесятых или всплеска военной агрессии между СССР и Китаем в девяностых. – Наконец, ледяным голосом Шаум заключила: – А американский военный гарнизон на Ганимеде вовсе не брал «Шапирон» в плен. Потому что у США на Ганимеде никогда не было военного гарнизона.

Эсторду было нечего ответить. Вилотт неподвижно стоял, глядя прямо перед собой. Зато Брогулио буквально разрывало от негодования.

– Мы просили предоставить факты! – проревел он. – А это голословные обвинения. Где ваши доказательства? Где оправдания такого непростительного поведения.

– Позвольте мне, – сказала Хеллер, поднимаясь со своего кресла рядом с Колдуэллом.

Она бы ни за что не позволила ему опередить себя во второй раз. С того места, где сидел Хант, как будто бы ничего и не изменилось, но реакция йевленцев, которые резко повернули головы и, разинув рты, вытаращились на Хеллер, не оставляла сомнений в том, что ВИЗАР действительно вывел ее на сцену.

Прежде чем кто-то из них успел произнести хоть слово, Калазар объявил:

– Позвольте познакомить вас с человеком, который, вероятно, сможет дать удовлетворительный ответ на ваши вопросы. Карен Хеллер, полномочный представитель Госдепартамента США на Туриене.

Лицо Эсторду побелело, а Вилотт принялся открывать и закрывать рот, но так и не смог выдать ни единого звука. Брогулио стоял со стиснутыми кулаками, и все его тело тряслось от прокатывавшихся по нему пароксизмов ярости.

– У нас есть множество свидетелей, – добавил Калазар. – Целых девять миллиардов, если быть точным. Но пока что вполне достаточно и пары представителей.

Когда появились остальные члены земной делегации, глаза йевленцев распахнулись еще шире. Ни один из них не взглянул в противоположном направлении, а значит, Калазар еще не дал ВИЗАРу команды показать Гарута и остальной экипаж «Шапирона».

Карен Хеллер составила длинный список подозрений, касавшихся йевленских вмешательств в события на Земле, но не могла доказать ни одного из пунктов. Понимая, что подобный шанс выудить доказательства при помощи блефа выпадает раз в жизни, она ринулась в атаку, не дав йевленцам ни малейшей передышки.

– Ламбийцы никогда не забывали о соперничестве с церианами, даже после того, как их перевезли с Луны на Туриен после Минервианской войны. Они всегда видели в Земле потенциальную угрозу, которую однажды придется устранить. Предвидя этот день, ламбийцы воспользовались доступом к ганимейской науке и разработали хитроумный план: он должен был сдерживать развитие противника, не давая ему воспрять и выступить против ламбийцев, пока те до капли не впитают в себя знания и технологии, в которых они видели путь к неуязвимости собственной расы.

Хеллер подсознательно обращала свои слова Калазару и остальным туриенцам, как если бы те играли роль судьи и присяжных, а сегодняшнее разбирательство было подобием суда. Когда Карен сделала паузу, чтобы немного сменить направление разговора, они продолжали хранить молчание и наблюдать.

– Что такое знание? – спросила она их. – Настоящее знание, о реальности как таковой, в противовес тому, какой она может казаться или какой вы ее хотите видеть? Как называется единственная из созданных разумом систем мышления, которая способна надежно отличить факты от ошибок, правду – от вымысла, а реальность – от заблуждения?

Она снова на секунду умолкла, а затем воскликнула:

– Наука! В отличие от убеждений, которые люди порой выбирают вслепую, будто сила их веры способна изменить сами факты, истины, известные нам наверняка, были открыты благодаря рациональному применению научного метода. Лишь наука способна стать фундаментом для убеждений, истинность которых можно доказать, поскольку они предсказывают результаты, поддающиеся проверке. И все же…

Ее голос затих, и Карен повернула голову в попытке охватить сидящих вокруг землян.

– И все же на протяжении тысяч лет земные расы продолжали упрямо цепляться за культы, суеверия, иррациональные догмы и бессильных идолов. Они отказывались признать то, что должны были видеть собственными глазами. Признать, что волшебные и мистические силы, в которые они верили и которыми надеялись овладеть, в действительность суть вымысел, бесплодный в своей результативности, неспособный к каким-либо прогнозам и начисто лишенный практических применений. Другими словами, магия была бесполезной, что, разумеется, делало ее последствия совершенно безвредными. Что весьма удобно с точки зрения ламбийцев или йевленцев. Слишком удобно, чтобы оказаться простым совпадением. – Хеллер повернула голову и холодно посмотрела на йевленцев. – Но мы прекрасно знаем, что это отнюдь не совпадение. Совсем наоборот.

Данчеккер восхищенно повернулся к Ханту, наклонился ближе и прошептал:

– Невероятно! Никогда бы не подумал, что услышу такую речь от нее.

– Я бы и сам не подумал, – пробормотал Хант. – Что ты с ней сделал?

Не сводя глаз с йевленцев, Хеллер продолжала:

– Мы знаем, что верой в сверхъестественное мы обязаны древним чудотворцам, которых вы завербовали, обучили, а затем внедрили в качестве агентов, которым предстояло основать и популяризировать массовые движения и контркультуры, основанные на мифологическом мышлении, одновременно подрывая и дискредитируя любые подвижки в сторону рационального познания, которые могли бы привести человечество к высоким технологиям и контролю над окружающей средой, а заодно и сделать землян равными соперниками. Вам есть что возразить?

По лицам йевленцев Хеллер прекрасно понимала, что ее блеф сработал. Они будто оцепенели и потрясенно стояли перед ней, не силах произнести ни слова. Почувствовав себя увереннее, Хеллер взглянула на туриенцев, а затем продолжила:

– Суеверия и религии древних культур Земли – результат тщательного планирования и внушения. В основу верований вавилонян, майя, древних египтян и первых китайцев, к примеру, были положены представления о сверхъестественном, о магии, легендах и фольклоре, которые должны были на корню пресечь любой потенциал к развитию методов рационального мышления. Выросшие на этом фундаменте цивилизации возводили города, создавали искусство и сельское хозяйство, строили корабли и сооружали простые машины, но так и не создали наук, которые позволили бы им обрести хоть сколько-нибудь значимую мощь. Они были безвредны.

Среди туриенцев пробежала волна шепота и приглушенного бормотания: многие из них лишь сейчас начали осознавать правду, которую удалось вскрыть землянам.

– А что же с более поздней историей Земли? – спросил Калазар, главным образом от имени тех туриенцев, которые не были вовлечены в происходящее так же хорошо, как он сам.

– Та же закономерность прослеживается вплоть до современности, – ответила Хеллер. – Святые и призраки, которые творили чудеса и передавали послания, о которых позже слагали легенды, на деле были агентами, присланными с Йевлена для поддержки и укрепления все тех же верований. Культы и общественные движения, увековечившие веру в духовность и оккультизм, паранормальные науки и прочую чушь, которая стала модным течением в Европе и Северной Америке девятнадцатого века, были созданы, чтобы затормозить прогресс настоящей науки и рациональности. И даже в двадцатом веке так называемые массовые протесты против науки, технологии, позитивного экономического роста, ядерной энергетики и тому подобных вещей на деле были тщательно срежиссированы йевленцами.

– Ваш ответ? – отрывисто произнес Калазар, не сводя глаз с Брогулио.

Брогулио сложил руки на груди, протяжно вздохнул и медленно повернулся в сторону Хеллер. Похоже, что он снова взял себя в руки и явно не собирался признавать поражение. В течение нескольких секунд он сверлил землян вызывающим взглядом, а затем повернул голову к Калазару.

– Верно, все было именно так. Факты изложены верно. Однако наши мотивы были совершенно иными. Приписать нам нечто подобное мог лишь разум землянина. Они проецируют на нас собственные злодеяния. – Брогулио выставил вперед руку, обвиняюще указав на землян. – Калазар, вы знаете историю их планеты. Жестокость и кровожадность, которые погубили Минерву, до сих пор культивируются на Земле. Нет нужды заново рассказывать вам бесконечную историю их распрей, войн, революций и убийств. И это, прошу заметить, несмотря на все наши попытки их сдержать! Да, мы внедрили агентов, чтобы увести их с пути научного знания и рациональности. Хотите нас обвинить? Можете ли вы вообразить масштаб холокоста, который бы сейчас прокатился по всей Галактике, будь у них возможность вернуться в космос десятки тысяч лет назад? Можете ли вы представить, какой угрозой они бы стали для наших цивилизаций? – Он снова посмотрел туда, где сидела делегация землян, и презрительно поморщился. – Они дикари. Безумцы! И всегда ими будут. Мы тормозили прогресс их планеты по той же причине, которая обязывает нас не давать огонь детям, – ради защиты и их самих, и вас. Будь у нас возможность, мы бы сделали это снова. Я не вижу повода для извинений.

– Ваши слова расходятся с делом, – парировала Шаум. – Если бы вы верили, что смогли утихомирить воинственную планету, то гордились бы этим достижением. Вы бы не стали скрывать этот факт. Но вы поступили прямо противоположным образом. Вы изобразили ложную картину Земли, представив ее такой же воинственной, как раньше, в то время как реальный курс землян более чем соответствовал вашим пожеланиям. Вы сдерживали прогресс землян, пока время не проредило их минервианское наследие и они стали достаточно благоразумны, чтобы развиваться самостоятельно. Но вы не просто скрыли это обстоятельство, вы подали его нам в искаженном виде. Как вы это объясните?

– Это лишь временная аномалия, – ответил Брогулио. – Под этим фасадом земляне ничуть не поменялись. Мы скорректировали отчеты о последних событиях, чтобы вы не возлагали на них ложных надежд. Ситуация все равно требовала окончательное решения.

Слушая этот разговор, Хеллер быстро размышляла. Фраза «окончательного решение», по-видимому, означала, что йевленцы использовали агрессивные настроения землян в качестве предлога, оправдывающего их право на собственную армию, – все, как она и подозревала. По-видимому, это подтверждало и другую мысль, на которую Хеллер навели ее изыскания, и сейчас ей выпал отличный шанс проверить догадку. Но для этого ей придется снова прибегнуть к блефу.

– Я бы хотела оспорить это объяснение, – заявила она. – Пока что я описала лишь часть того, чем занимались йевленцы. – Головы присутствующих повернулись в ее сторону. – В девятнадцатом веке стало ясно, что, несмотря на все их усилия, наука и технология быстро распространялись по планете благодаря влиянию западной цивилизации. И тогда йевленцы сменили тактику. Они стали стимулировать и ускорять научный прогресс, сливая информацию тому или иному кругу лиц, что в итоге привело к крупным прорывам в научной сфере. – Она самую малость повернула голову. – Доктор Хант. У вас есть что добавить?

Хант ожидал этого вопроса. Он поднялся со своего места и ответил:

– Скачкообразный и нелинейный характер крупных научных открытий, перевернувших физику и математику в конце девятнадцатого и начале двадцатого века, долгое время оставался загадкой. Я считаю, что на тот момент подобный слом концепций не мог произойти без влияния извне.

– Благодарю, – добавила Хеллер. Хант снова сел. Она перевела взгляд на туриенцев, многие из которых были озадачены их словами. – С какой стати йевленцам так поступать, если до этого момента их политика сводилась к сдерживанию конкурента? Просто им пришлось смириться с тем фактом, что прогресс Земли уже не остановить. И раз уж Земле в любом случае предстояло стать высокотехнологической планетой, йевленцы решили воспользоваться уже развернутой инфраструктурой влияния и направить развитие технологий по пути, который приведет к самоуничтожению землян. Другими словами, они срежиссировали события таким образом, чтобы науки, которые сами йевленцы и помогли основать, были направлены не на искоренение бедствий, преследовавших человечество на протяжении всей его истории, а на глобальную войну беспрецедентной жестокости.

Говоря это, она внимательно наблюдала за Брогулио, и видела, что ее слова попали в яблочко. И теперь пришло время нанести решающий удар.

– Скажите, что это не йевленцы проникли в ряды европейских аристократов конца девятнадцатого века, спровоцировав всплеск разрушительной зависти, кульминацией которого стали ужасы Первой мировой войны, – с вызовом произнесла она, и ее голос прозвучал неожиданно громко и резко. – Скажите, что не йевленцы стояли за организацией, которая захватила власть в России после революции тысяча девятьсот семнадцатого года и создала прототип тоталитарного полицейского государства. И скажите, что не йевленцы заслали группу своих людей в разрушенную послевоенную Германию, чтобы возродить ту ненависть, которую Лига Наций должна была унять мирным путем. Во главе этой группы стояли тщательно отобранные и обученные агенты, не так ли? Что стало с настоящим Адольфом Гитлером? А может быть, вы действовали из-за кулис – к примеру, в лице Альфреда Розенберга?

Трем йевленцам было нечего возразить. Их застывшие позы и ошарашенные лица говорили сами за себя. Хеллер повернула голову в сторону туриенцев и объяснила:

– Вторая мировая война задумывалась как ядерный конфликт. Для этого были созданы все необходимые условия: научные, политические, социальные, экономические. В итоге все пошло не по плану, но человечество оказалось в шаге от краха.

Среди туриенцев разразилась новая волна перешептываний. Дождавшись, пока она стихнет, Хеллер, уже тише, продолжила:

– Напряжение между странами сохранялось больше полувека, но, несмотря на непрекращающуюся деятельность йевленцев, глобальная катастрофа, которую они так ждали, все же не наступила.

Следующая часть ее речи была лишь догадкой, но Хеллер продолжила говорить, не меняя тона:

– Решив, что рано или поздно им придется встретиться с соперниками на поле брани, йевленцы запустили программу, целью которой было преувеличить милитаризацию и гонку вооружений на Земле, чтобы оправдать перед туриенцами создание собственных «оборонительных» сил. При этом на самой Земле их политический курс поменялся на диаметрально противоположный: используя налаженную сеть влияния, они стремились разрядить обстановку и способствовать разоружению, дав землянам возможность развивать их таланты и ресурсы так, как мы и хотели изначально. Цель у такой политики, разумеется, была одна: превратить Землю в беззащитную мишень. Чтобы никто не поставил под сомнение их потребность в наращивании боевой мощи, они начали снабжать туриенцев ложными сведениями, которые постепенно превратились в чистейший вымысел, созданный силами ЙЕВЕКСа.

Хеллер снова сделала паузу, но на этот раз ее встретила тишина. Резко развернувшись, она указала на йевленцев, и ее голос повысился до осуждающего крика.

– Они обвиняют нас в том, что мы убиваем друг друга, хотя все это время знали, что худшие бесчинства и кровопролития в истории Земли – дело рук их агентов. Они убили больше людей, чем все лидеры Земли вместе взятые. – Она перешла на зловещий шепот. – Но неожиданное прибытие «Шапирона» привело эти планы в полный раздрай. Вдруг появилась группа ганимейцев, которые могли изобличить эту ложь, если бы им позволили связаться с Туриеном. Теперь мы знаем настоящую причину, по которой его существование сохранялось в тайне.

Лицо Брогулио побледнело. Вилотт, напротив, залился алой краской и, похоже, едва мог дышать. Эсторду, по другую сторону от Брогулио, дрожал и обливался потом. Впереди, по другую сторону комнаты, в напряженном ожидании сидели Гарут, Шилохин и Мончар. Ганимейцы чувствовали приближение момента, когда им предстояло себя раскрыть.

– Это, наконец-то, подводит нас к вопросу о «Шапироне», – продолжала Хеллер. В ее голосе почти не было жесткости, но в глазах, сосредоточенных на йевленцах, поблескивала угроза. – Ранее уже высказывалось предположение, что его саботировала Земля. Но, как видим, в основе этого предположения лежит ложь. За время шестимесячного пребывания на Земле «Шапирону» ни разу не угрожала опасность. Напротив, мы поддерживали с ганимейцами самые дружественные отношения. Мы располагаем массой фактов, подтверждающих эту информацию. – Она на секунду умолкла, а затем добавила: – Но доказать, что Земля не причинила вреда ни кораблю, ни его экипажу, можно и без этих записей. Ведь у нас есть куда более убедительные свидетельства.

Гарут и его спутники, занимавшие противоположную часть комнаты, напряглись. Калазар как раз собирался отдать приказ ВИЗАРу.

Но йевленцы просто исчезли.

Там, где они стояли, внезапно образовалась пустота. Со всех сторон послышалось удивленное бормотание. Спустя несколько секунд ВИЗАР объявил:

– ЙЕВЕКС разрывает все соединения. Я полностью лишен доступа. Он просто игнорирует запросы на новые подключения.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Калазар. – Хочешь сказать, что у тебя нет никакой связи с Йевленом?

– Планета входит в режим изоляции, – ответил ВИЗАР. – Все йевленские миры обрывают связь. ЙЕВЕКС отделился и стал независимой системой. Теперь в пределах его зоны действия невозможны ни связь, ни встречи.

Изумление, охватившее туриенцев, явно указывало на то, что они столкнулись с чем-то необычным. Хант повернулся и, встретив вопросительный взгляд Данчеккера, пожал плечами:

– Похоже, что ЙЕВЕКС разорвал дипломатические отношения.

– И что это, по-твоему, значит? – поинтересовался Данчеккер.

– Кто знает? Похоже на осаду. Они находятся внутри собственной зоны под контролем ЙЕВЕКСа, а ЙЕВЕКС ни с кем общаться не хочет. Так что, видимо, добраться до них можно только на космических кораблях.

– Это может оказаться не такой простой задачей, – заметила сидевшая рядом с Хантом Лин. – Если все это время они укрепляли свои позиции в роли галактической полиции, то на их территории нас могут ждать проблемы.

Над туриенцами нависла непривычная тишина. Калазар и Шаум неловко переглянулись; Исиан опустил голову и неуклюже перебирал костяшками пальцев. Земляне и экипаж «Шапирона» смотрели на них с любопытством в глазах. Наконец Калазар со вздохом поднял взгляд.

– Вы блестяще продемонстрировали, как добиться от йевленцев правды. Но в одном из ваших допущений есть ошибка. Мы никогда не давали согласия на йевленские предложения о поддержании военного контингента для потенциального сдерживания агрессивной экспансии со стороны Земли или любых других целей.

Хеллер села на место, не слишком обнадеженная его словами.

– Теперь вы знаете, какие они на самом деле, – сказала она. – Разве есть гарантии, что они не наращивают вооружение втайне от вас?

– Нет, – признал Калазар. – И если это действительно так, ситуация будет иметь самые серьезные последствия для обеих наших цивилизаций.

Колдуэлл был озадачен. Он ненадолго нахмурился, будто сверяясь с мыслями, на секунду задержал взгляд на Хеллер, а затем переключил внимание на Калазара.

– Но ведь мы полагали, что причина сфабрикованных отчетов именно в этом, – возразил он. – Если это не так, то в чем тогда?

Вопрос еще больше смутил туриенцев. Шаум повернулась к Калазару и развела руками, будто признавая существование тайны, которую они больше не могли держать в секрете. Калазар помешкал, а затем кивнул.

– Теперь нам понятно, зачем йевленцы подделали отчеты с Земли, – ответила Шаум, повернувшись так, чтобы обратиться ко всей комнате. Когда она сделала паузу, напряженный шум умолк. Она сделала глубокий вдох и продолжила: – У этой ситуации есть еще одна сторона, и до настоящего момента мы считали разумным не рассказывать о ней… – На мгновение она повернула голову вбок и мельком взглянула на Гарута и его коллег. – Никому из вас.

Остальные ждали. Шаум продолжила:

– Долгое время ганимейцев преследовал страх, что события на Минерве могут повториться – и на этот раз затронуть окружающую Галактику. Примерно сто лет назад йевленцы убедили наших предшественников, что именно это должно было в скором времени случиться на Земле, и настояли на решении, которое позволило бы раз и навсегда сдержать экспансию землян. В результате туриенцы приступили к разработке плана на случай неблагоприятного исхода. Из-за ложных фактов, которые нам внушили йевленцы, мы продолжали заниматься его подготовкой вплоть до недавнего времени. Если бы мы знали, как в действительности обстоят дела на Земле, то отказались бы от этой затеи. Йевленцы явно вводили нас в заблуждение, так как хотели воспользоваться нашей технологией для перманентного сдерживания соперников и вывести из игры будущих конкурентов за место в Галактике. Вот что имел в виду Брогулио, говоря об окончательном решении.

Землянам потребовалось несколько секунд, чтобы переварить слова Шаум.

– Не уверен, что понимаю, – наконец произнес Данчеккер. – Как именно вы собирались сдержать экспансию Земли? Вы же не имеете в виду применение силы?

Калазар медленно покачал головой:

– Это противоречит ганимейскому образу мышления. Мы сказали «сдержать», а не «вступить в конфликт». Выбор слов был вполне осознанным.

Хант нахмурился, пытаясь разгадать, к чему клонит Калазар. Сдержать Землю? С этим они явно опоздали; человеческая цивилизация уже успела распространиться далеко за пределы родной планеты. Значит, это может означать лишь одно… Глаза Ханта расширились от осознания этой неправдоподобной мысли. Ведь даже туриенцы едва ли мыслили подобными масштабами.

– Только не Солнечную систему! – с трудом выговорил он, с благоговейным ужасом глядя на Калазара. – Вы же не хотите сказать, что собирались изолировать целую Солнечную систему?

Калазар мрачно кивнул.

– Мы разработали план, позволяющий при помощи гравитики создать оболочку нарастающего градиента тяготения, которая навсегда удержала бы внутри и землян, и их агрессию, и даже сам свет. Условия внутри оболочки ничем не отличались бы от обычных, и земляне смогли бы жить так, как посчитают нужным. Как и мы, но уже за ее пределами. – Калазар огляделся по сторонам, вобрав потрясенные взгляды собравшихся. – Именно это и должно было стать нашим окончательным решением, – добавил он.