Звезда гигантов

Глава 11

– Мы должны перед вами извиниться, – прямо сказал Калазар, как только стороны представились друг другу. – Понимаю, это не лучшее начало диалога с точки зрения земных обычаев, но лично для меня это всегда оставалось непонятным. Если нужно что-то сказать, лучше сделать это сразу. Как вы уже наверняка поняли, нам нужно было проверить ряд фактов, которые имеют большое значение и для нас, и, думается мне, для вас самих. Так что наше решение кажется мне вполне справедливым.

Похоже, что встреча будет куда менее официальной, чем он предполагал, с облегчением подумал Хант. Его занимала мысль, были ли слова, которые он слышал, точным переводом речи Калазара или же вольной интерпретацией, состряпанной ВИЗАРом. Он предполагал, что подобное вступление неизбежно, и был готов, что кто-нибудь из присутствующих непременно вспылит. Тем не менее тактика, при помощи которой ганимейцы рассчитывали разрядить обстановку, очевидно, сработала. Колдуэлл и Хеллер явно пребывали в трезвом уме и, судя по их целеустремленному виду, вовсе не собирались спускать случившееся с рук, но при этом выглядели достаточно сдержанными, чтобы не поднимать преждевременного шума, а вначале понаблюдать за развитием событий. У Данчеккера определенно чесались руки, но психологический хук слева, которым его в последний момент, буквально из ниоткуда, уложили ганимейцы, на время выбил из профессора весь кураж. Пакард и вовсе находился в состоянии транса; похоже, что в его случае транквилизаторы сработали слишком уж хорошо.

После некоторой паузы Калазар продолжил:

– От лица всей нашей расы мы приглашаем вас в наш мир и наше общество. Эволюционные нити наших видов, которые до настоящего момента существовали порознь, наконец пересеклись. Мы надеемся, что отныне они продолжат расти во взаимном сплетении ради нашего общего блага и просвещения.

С этими словами он сел. «Довольно просто и, по-видимому, не так плохо для начала», – подумал Хант.

Лица землян повернулись к Пакарду, который в силу старшинства был назначен спикером делегации. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что именно на него обращены взгляды остальных. Затем он неуверенно посмотрел по сторонам, ухватился за края кресла, облизал губы, а затем медленно и будто пошатываясь поднялся на ноги.

– От лица… правительства…

Слова застряли комом у него в горле. Слегка покачиваясь и оторопело глядя на выстроившиеся перед ним ряды инопланетных лиц, он поднял голову и, не веря собственным глазам, покачал ею при виде башни, уходившей вниз к метрополии Враникса, и раскинувшейся во все стороны панорамы Туриена. На мгновение Ханту показалось, что тот вот-вот потеряет сознание. А затем Пакард просто исчез.

– Сожалею, но похоже, что госсекретарь пока не в состоянии вести разговор, – сообщил собравшимся ВИЗАР.

После этого чары спали сами собой. Колдуэлл моментально поднялся с кресла: его глаза сверкнули сталью, плотно сжатые губы изогнулись вниз. Хеллер тоже начала вставать, но затем одернула себя и снова села в кресло, когда Колдуэлл опередил ее на долю секунды.

– Это зашло слишком далеко, – проскрежетал он, сосредоточив взгляд на Калазаре. – Приберегите любезности для другого случая. Мы пришли на встречу без злого умысла. И заслуживаем объяснения.

Окружение тут же поменялось. Форум, башня, Враникс и нависавший над ними полог Туриена исчезли. Они оказались внутри зала с куполообразным потолком – не то чтобы громадного, но достаточно большого. В центре находился широкий круглый стол из отливающего радугой кристалла. Основные участники встречи располагались вокруг него в том же взаимном порядке, что и до метаморфозы. Колдуэлл по-прежнему стоял; остальные ганимейцы, которые присутствовали и раньше, теперь наблюдали за происходящим с приподнятых кресел позади. По сравнению с предыдущей обстановкой этот зал создавал ощущение защиты и безопасности.

– Мы недооценили влияние обстановки, – поспешно признал Калазар. – Возможно, этот вариант покажется вам более привычным.

– Ладно, забудем о спецэффектах уровня «Алисы в Стране чудес», – сказал Колдуэлл. – Хорошо, вы нас впечатлили – посыл понятен. Но мы прибыли сюда по вашей просьбе, а в результате один из нас слетел с катушек. Лично нам это забавным не кажется.

– Это произошло не намеренно, – ответил Калазар. – Мы уже выразили сожаления. Очень скоро ваш коллега придет в норму.

Слушая их, Хант знал, что диалог не нес тех коннотаций, которые имели бы место, случись подобный конфликт на Земле. В силу своего происхождения ганимейцы не стремились запугивать собеседников и никак не реагировали, когда пытались запугивать их самих. Они даже не мыслили в таком ключе. Калазар всего лишь излагал факты, ни больше ни меньше. Стандарты и нормы поведения человеческой культуры в этой ситуации просто не действовали. Колдуэлл тоже это знал, но должен же был кто-то очертить границы.

– Итак, давайте разберем несколько простых вопросов, – сказал Колдуэлл. – Вы говорили, что до настоящего момента наши расы эволюционировали независимо друг от друга. Это не совсем так: наши пути уже пересекались в далеком прошлом. Судя по всему, история нашей цивилизации дошла до вас в искаженном виде, но я думаю, что большую часть заблуждений могло бы развеять краткое резюме известных нам фактов. – Не дожидаясь ответа, он продолжил. – Мы знаем, что ваша цивилизация существовала на Минерве вплоть до момента примерно двадцать пять миллионов лет тому назад; что вы перевезли туда множество видов с Земли – вероятно, как часть генноинженерного проекта по решению экологических проблем; и что среди оставшихся на Минерве земных животных были предки будущих лунарианцев. Также нам известно о лунарианской войне, которая произошла пятьдесят тысяч лет назад, о том, что Земля захватила Луну, и о том, что мы сами произошли от выживших на спутнике лунарианцев. На этот счет у нас нет расхождений?

По рядам ганимейцев пробежала волна бормотания. Похоже, они были удивлены. Земляне, очевидно, знали куда больше, чем они ожидали. «Это могло бы выставить ситуацию в любопытном свете», – подумал Хант.

– Если вы уже знаете о лунарианцах, то без труда найдете ответ и на один из вопросов, которые наверняка приходили вам на ум, – ответила Френуа Шаум, исполнявшая обязанности посла с Туриена и представленная еще в начале встречи. – Земля находится под наблюдением из-за наших опасений, что она может пойти по пути лунарианских прародителей и превратиться в технологически развитую, но при этом воинственную планету. Лунарианцы уничтожили себя до того, как успели выйти за пределы Солнечной системы. Но с Землей все может оказаться иначе. Другими словами, мы увидели в Земле потенциальную угрозу для остальной галактики, а однажды, возможно, и для Вселенной в целом.

Глядя на Шаум, складывалось впечатление, что она и сейчас не слишком-то верит в миролюбивость землян. Явно не из числа землефилов, решил Хант. Причина такого отношения не стала для него сюрпризом. Учитывая характер ганимейцев и прошлые «заслуги» лунарианцев, иного ожидать и не стоило.

– Тогда к чему вся эта секретность? – спросила стоявшая рядом с Колдуэллом Хеллер. Колдуэлл сел, оставив дальнейший разговор на нее. – Вы называете себя представителями туриенской расы, но явно не выступаете от имени всех. Вы не хотите, чтобы об этом разговоре узнали те, кто отвечает за систему наблюдения. Так действительно ли вы те, за кого себя выдаете? И если да, то зачем вам скрывать свои действия от ваших же сограждан?

– Наблюдение за Землей находится в ведении автономной… скажем так, «организации» в рамках нашей системы, – ответил Калазар. – У нас появились причины усомниться в точности некоторых отчетов. Нам пришлось их проверить… но тайно, на случай, если мы ошиблись.

– Усомниться в точности! – повторил Хант, раскинув руки и обращаясь к сидящим за столом. – Вы так говорите, будто речь идет о паре мелких ошибок. Господи боже… они даже не рассказали вам о возвращении «Шапирона» и о том, что он побывал на Земле, – о вашем корабле с вашими же соплеменниками на борту! И ваши представления о Земле не просто неточны – они наводят на мысль о систематическом искажении информации. Так что за чертовщина у вас творится?

– Это внутренняя проблема Туриена, и теперь мы можем принять меры для ее решения, – заверил его Калазар. Казалось, будто его застали врасплох – вероятно, из-за неготовности Калазара к тому, насколько хорошо были осведомлены земляне со слов Колдуэлла.

– Это не просто внутренняя проблема, – возразила Хеллер. – Она касается всей нашей планеты. Мы хотим знать, кто выставлял нас в дурном свете и почему.

– Причины нам неизвестны, – прямо ответил Калазар. – Именно это мы и пытаемся выяснить. И первым шагом было прояснить факты. Еще раз приношу извинения, но полагаю, что эту цель можно считать достигнутой.

– Может, вам стоит дать нам напрямую поговорить с этой самой «организацией», – хмуро проворчал Колдуэлл. – Мы выясним, зачем они это делали.

– Это невозможно, – заявил Калазар.

– Почему же? – спросила Хеллер. – Ведь наш интерес вполне законен. Вы уже проверили факты в тайне от них и получили ответы. Если вы действительно представляете эту планету, что мешает вам принять соответствующие меры?

– А вы сами вправе выдвигать подобные требования? – парировала Шаум. – Если мы верно понимаем ситуацию, вы также не являетесь официальной группой, представляющей все земное сообщество. В данный момент эта роль по закону принадлежит Организации Объединенных Наций, не так ли?

– Мы уже несколько недель ведем с ними переговоры, – заметил Калазар, продолжая мысль Шаум. – Они не предприняли никаких мер, чтобы развеять наши заблуждения насчет Земли, и были явно не расположены к встрече. Но ваши передачи пришли из другой части Солнечной системы, что, вероятно, указывает на ваше желание скрыть наши ответы от общественности, а значит, вы не меньше нашего озабочены вопросами секретности.

– В чем причина столь странного поведения ООН? – спросила Шаум, переводя взгляд с одного землянина на другого и в итоге остановившись на Хеллер.

Хеллер устало вздохнула.

– Не знаю, – призналась она. – Возможно, они опасаются последствий, к которым может привести столкновение с высокоразвитой инопланетной культурой.

– Думаю, некоторые туриенцы разделяют это мнение, – заметил Калазар.

«Земля едва ли считается высокоразвитой планетой по меркам Туриена, но в жизни всегда есть место странностям», – подумал Хант.

– Возможно, нам и правда нужно настоять на прямом разговоре с этой Организацией, – многозначительно предложила Шаум. Ее слова остались без комментариев.

Когда Хант откинулся на спинку кресла и попытался мысленно воссоздать вероятную последовательность событий с точки зрения туриенцев, кое-что никак не хотело вписываться в общую картину. В течение некоторого времени в их представлении складывался образ агрессивной и милитаризованной Земли, который туриенцы черпали в отчетах таинственной «организации», скрывшей все упоминания о «Шапироне». Затем сторона Калазара неожиданно получила сигнал в ганимейской кодировке, где говорилось, что корабль уже взял курс на Гигу. С накоплением дальнейших сообщений с обратной стороны Луны появились намеки на то, что положение дел на Земле сильно отличается от информации в отчетах системы наблюдения. Но почему туриенцам так важно определить, какая из двух версий соответствует действительности? Меры, которые они приняли, чтобы выяснить правду, ясно давали понять, что к этому вопросу они относятся куда серьезнее, чем можно было бы объяснить простым академическим интересом или необходимостью в решении внутренних проблем управленческого толка.

– Давайте начнем с ретранслятора – или как вы называете устройство, которое разместили за пределами Солнечной системы? – предложил он, уложив в голове хотя бы эту часть проблемы.

– Оно не наше, – тут же ответил Исиан, сидевший рядом с Калазаром, напротив Шаум. – Мы тоже не в курсе, что это такое. Видите ли, туда его поместили вовсе не мы.

– Но как такое возможно? – возразил Хант. – Оно использует ваши коммуникационные технологии. Оно отреагировало на ганимейские протоколы.

– Тем не менее для нас это загадка, – ответил Исиан. – Мы думаем, что это часть наблюдательной аппаратуры, эксплуатацией которой занимаемся не мы, а ответственная за слежку организация. Вероятно, устройство дало сбой и вместо правильного адресата перенаправило сигнал через наше оборудование.

– Но вы ответили на этот сигнал, – заметил Хант.

– На тот момент мы думали, что передача идет непосредственно с «Шапирона», – объяснил Калазар. – Нашей первоочередной задачей было сообщить экипажу корабля, что их сообщение принято, что они верно идентифицировали Гигу и движутся в правильном направлении.

Хант кивнул. Он бы поступил точно так же.

Колдуэлл нахмурился, ясно дав понять, что на этот счет у него еще остались вопросы.

– Допустим, но вернемся к ретранслятору. Почему вы не выяснили, что это такое? Расстояние от Туриена до Земли вы можете преодолеть за один день. Почему вы не отправили на разведку какой-нибудь аппарат?

– Если речь действительно шла о наблюдательном оборудовании, которое из-за сбоя предоставило нам прямой канал связи, мы не хотели привлекать к нему внимание, – ответил Исиан. – Через этот канал мы получали довольно любопытные сведения.

– Вы не хотели, чтобы об этом знала та самая «организация»? – озадаченно поинтересовалась Хеллер.

– Верно.

– Но ведь они уже были в курсе. Об ответе с Гиги трубили по всей новостной сети Земли. Если они отвечают за наблюдение, то никак не могли упустить этот факт.

– Дело в том, что они не перехватывали сигналы, которые шли от вас в направлении ретранслятора, – объяснил Исиан. – Мы бы узнали, будь это так.

Хант вдруг понял, почему Гига не отвечала на передачи с обратной стороны Луны, которые продолжались в течение нескольких месяцев после отлета «Шапирона»: туриенцы не хотели, чтобы в новостную сеть Земли попали сведения о прямой линии связи. Этот факт лишь подтверждался настойчивым требованием не использовать глобальную сеть для обмена данными, когда они наконец-то решили возобновить диалог.

Хеллер ненадолго задумалась и поднесла руку ко лбу, чтобы собраться с мыслями.

– Но не могли же они оставить все как есть, – сказала она, поднимая взгляд. – Имея доступ к данным новостной сети, они бы поняли, что вы знаете о «Шапироне», существование которого они держали от вас в тайне. Они не могли просто сидеть сложа руки… это бы вызвало подозрение. В тот момент им пришлось бы рассказать вам о корабле, ведь они знали, что в противном случае вы сами придете к ним с неудобными вопросами.

– Именно так они и поступили, – подтвердил Калазар.

– И вы не спросили, почему они не сообщили о «Шапироне» раньше? – вмешался Колдуэлл. – Я к тому, что… черт возьми, корабль провел на Земле целых шесть месяцев.

– Мы спросили, – ответил Калазар. – Они объяснили это беспокойством о безопасности «Шапирона» и опасением, что любое вмешательство в ситуацию лишь усугубит сложившиеся риски. По праву или нет, но они приняли решение, что нам не стоит знать о «Шапироне», пока корабль не покинет Солнечную систему.

Колдуэлл фыркнул, явно не поверив отговоркам таинственной «организации».

– Разве вы не просили их предоставить данные, собранные за время наблюдения?

– Просили, – ответил Калазар. – И то, что они выдали, полностью подтверждало их тревогу насчет «Шапирона».

Теперь Хант понял, откуда взялись ложные записи о прибытии «Шапирона», которые он видел на борту перцептрона: от «организации», которая сфабриковала их точно так же, как и все остальные отчеты о Земле. Именно эти версии они показали людям Калазара. И если эти сцены с пугающе правдоподобным сплавом реальности и вымысла были в порядке вещей, нет ничего удивительного в том, что обман оставался нераскрытым долгие годы.

– Я видел кое-что из этих записей, – скептическим тоном заметил Хант. – Как вы вообще догадались, что они могут быть выдумкой? Их реалистичность бьет все рекорды.

– Мы и не догадались, – признался Исиан. – Это сделал ВИЗАР. Вероятно, вы уже в курсе, что перемещение «Шапирона» в пространстве создает вокруг корабля пространственно-временную деформацию. Сильнее всего она выражена, когда активен главный двигатель, но в меньшей степени присутствует и во время работы второстепенных – как минимум, этого хватает, чтобы изменить видимое положение звезд вблизи очертаний корабля. ВИЗАР заметил, что на некоторых кадрах предсказанные смещения видны, а на других – нет. Так отчеты о «Шапироне» попали под подозрение.

– И не только они, – добавил Калазар. – Как следствие, мы потеряли доверие ко всем когда-либо полученным отчетам насчет Земли, но у нас не было адекватного способа их сравнить. – Он мрачно скользнул взглядом по лицам землян. – Возможно, теперь вы понимаете причину нашей озабоченности. Мы располагали двумя противоречащими описаниями Земли, не имея возможности выяснить, какое из них может быть правдивым. Но предположим, что Земля и правда оказалась бы настолько агрессивной и иррациональной планетой, как нам внушали много лет, и что ганимейцев с «Шапирона» действительно встретили и третировали именно так, как описывали нам… – Он умолк, не закончив предложение. – Так вот, что бы вы подумали на нашем месте?

За столом наступила тишина. Туриенцы и правда не знали, чему верить, внутренне согласился Хант. Единственным способом проверить факты было втайне возобновить диалог с Землей и установить личный контакт, что они и сделали. Но почему это было настолько важно?

У Лин вдруг отвисла челюсть, и она уставилась на Калазара широко открытыми глазами.

– Вы боялись, что мы могли разбомбить «Шапирон» или сделать что-то подобное! – в ужасе ахнула она. – Будь мы такими, как описывалось в этих отчетах, никогда бы не допустили, чтобы ганимейский корабль добрался до Туриена и разнес новости о случившемся.

Судя по окружавшим ее шокированным взглядам, этот факт внезапно стал очевиден всем собравшимся. Даже Колдуэлл на мгновение принял обескураженный вид. Случай с Джеролом Пакардом был достоин сожаления, однако никто не мог винить туриенцев за их поступок.

– Но вам необязательно было дожидаться их прибытия, чтобы все выяснить, – спустя несколько секунд добавил Хант. – Вы можете открывать сингулярные порталы, которые охватывают расстояния в целые световые годы. Почему вы просто не перехватили корабль и не доставили его к себе побыстрее? Ведь его пассажиры – самые очевидные кандидаты для сверки отчетов: как-никак они провели на Земле все эти шесть месяцев.

– По техническим причинам, – ответил Исиан. – Туриенский корабль может преодолеть планетарную систему за один день, но лишь благодаря тому, что у него на борту есть оборудование, которое взаимодействует с порталом и удерживает гравитационные возмущения в более или менее локализованном состоянии. У «Шапирона» такого оборудования, разумеется, нет. Чтобы избежать отклонений в орбитальном движении ваших планет, нам пришлось выждать несколько месяцев. Ведь если бы наши страхи были беспочвенными, мы бы оказались в весьма щекотливом положении. Но мы были готовы пойти на риск. В итоге больше ждать было нельзя – мы должны были выяснить, в порядке корабль или нет, без дальнейших задержек и проволочек.

– Когда стало ясно, что переговоры с ООН не двигаются с мертвой точки, мы решили действовать, невзирая на последствия, – продолжил Калазар. – И отложили маневр мы только из-за ваших сообщений с «Юпитера». К тому моменту у нас уже были развернуты необходимые корабли и генераторы, которые до сих пор ждут команды. Все, что им требуется для начала операции, – это один сигнал с нашей стороны.

Хант осел на спинку кресла и медленно выдохнул. Они прошли по самому краю. Если бы Джо Шеннон с «Юпитера-5» и его острый ум опоздали на день-другой, все астрономические таблицы на Земле пришлось бы пересчитывать с нуля.

– Думаю, вам стоит отправить этот сигнал.

Голос прозвучал с края землянской группы. Все с удивлением заозирались по сторонам и увидели, как Данчеккер с вызовом поглядывает на собравшихся за столом, будто предлагая им сделать некий очевидный вывод. Земляне и ганимейцы непонимающе таращились на него в ответ.

Данчеккер снял очки, протер их носовым платком, а затем снова надел на манер профессора, дающего классу тугодумов время поразмыслить над каким-нибудь утверждением. У ВИЗАРа не было причин создавать иллюзию запотевших линз, тем более, что сами очки существовали лишь в их воображении, подумал Хант; этот ритуал был всего лишь подсознательной привычкой.

Наконец Данчеккер поднял глаза:

– Мне кажется очевидным, что эта так называемая «организация», ответственная за систему наблюдения, явно не заинтересована в том, чтобы «Шапирон» достиг Туриена.

Профессор сделал паузу, дав остальным возможность в полной мере осознать последствия его слов.

– А теперь позвольте мне высказать предположение, как бы поступил я на месте лидеров данной организации, – продолжил он. – Допустим, я ничего не знаю ни об этом совещании, ни о диалоге между Туриеном и Землей вообще, поскольку моим источником информации служит коммуникационная сеть Земли, а эти факты в ней никак не упоминаются. Другими словами, у меня нет причин считать, что туриенцы сомневаются в правдивости фальсифицированных отчетов. Так вот, если в этом случае

«Шапирон», к примеру, станет жертвой некоего трагического инцидента где-нибудь в межзвездном пространстве, то я буду абсолютно уверен, что, заподозрив нечестную игру, туриенцы в первую очередь обвинят в этом землян.

Данчеккер кивнул и на секунду оскалил зубы, когда собравшиеся за столом с потрясенными лицами осознали, к чему он ведет.

– Вот именно! – добавил он и взглянул на Калазара. – Если в вашем распоряжении есть средства, чтобы вытащить «Шапирон» из этой передряги, я настоятельно рекомендую вам без малейших отлагательств приступить к спасательной операции.