Юность Мышиного короля

Глава 46

Смотреть на мир чужими глазами не самое увлекательное дело. Особенно, если это глаза киберпомощника, внешность которому придал Валрус, а внутреннее наполнение – Папочка. Странный союз творцов, надо сказать!

Подготовленный челнок вылетел в направлении Икария. И всё, что могли наблюдать сейчас зрители в центре управления – растущую копию голограммы цели полёта, оргинал которой висел над пультом управления корабля.

Мюз смотрел как неотрывно лже-Анубис следит за показаниями на пульте управления в челноке. И очень скоро отметил:

– Смотрю существо, которому не нужны «воздух, вода, еда и всё остальное» не без минусов. Помимо прочего ему ещё не нужно поворачивать голову и смотреть по сторонам.

Покончившая со всеми «своими» делами Доу сидела, подогнув ноги, на кресле рядом с Мюзом. Взгляд женщины-навигатора скользнул по картинке, которую передавал лже-Анубис. А сзади стоял Фокс.

Доу обернулась, послала юноше улыбку и проговорила:

– Смотри, кажется наш гениальный техник не учёл маленький нюанс.

Тут же прозвучал голос Валруса:

– Зря смеётесь! Полёт только начался. Главное впереди.

При этом сначала донеслись слова, и только потом появился образ Валруса, материализовавшись в виде голограммы чуть сбоку от Доу и Мюза.

– А нельзя его попросить как-то поестественнее себя вести? – спросил Фокс.

Лицо Валруса исказила гримаса. Он бросил хмурый взгляд на Фокса и проговорил:

– За «начинку» отвечал Папочка. Не уверен, что он посчитает слово «поестественнее» осмысленным.

Папочка сразу же отозвался. Зримым образом кибермозг пренебрегал. Поэтому прозвучал бесплотный голос:

– Почему же это сразу посчитаю естественность «неосмысленной»? Стоит заметить, что не возьмусь делить слова на такие категории. Это же не предложения! А слова – имеют значение, либо нет. Зависит от предмета, к которому они отсылают.

Доу хмыкнула и поинтересовалась:

– Вы собираетесь вести философские дебаты или решите предательскую проблему? Какая разница что осмысленно или нет, имеет значение или лишено его?

В её голосе проскочили нотки злости. И она лишь распалялась!

– У нас по факту стоп-кадр. С таким успехом можно бы просто навести камеру на планету, снять и увеличивать, пока не увидим «Синее пламя». Нам это надо?

– В данный момент нецелесообразно менять точку просмотра, – пояснил Папочка.

– А как-то добавить жизни – можно? – спросила Доу.

– Или хотя бы показать с нескольких ракурсов? – подхватил Мюз.

Папочка заметил:

– Хотите, могу отправить часть модулей куда угодно. Хоть, за пределы челнока! Тем более он ещё не вошёл в атмосферу. Модули не пострадают.

Все промолчали. Прошло время. Мюз уточнил:

– Ну так?

– Что «ну так»? – отозвался Папочка.

Мюз посмотрел в направлении потолка и проговорил:

– Где картинка с других точек?

– Никто не ответил, я посчитал…

– А Звучало как вполне рабочее предложение, – удивилась Доу. – Зачем вообще тогда так говорить?

– Одну минутку! – попросил Папочка.

Изображение, которое шло от лже-Анубиса разделилось. Сначала на две половины, потом на четыре. Вскоре перед глазами удивлённых зрителей мелькали сотни маленьких клонов первоначальной картинки, но развёрнутых в самых немыслимых ракурсах.

В угадываемые фрагменты центра управления челноком вклинивались чёрные пятна. Видимо, модули вышли за пределы обшивки и старались показать космическое пространство. Но ничего, кроме отдельных вкраплений пустоты увидеть не удавалось.

– Вот не говори, что именно так ты всё видишь, – сказал Мюз.

В голосе послышалась угроза.

– Почему нет? – спросил Папочка.

Его голос заполнило удивление.

– Понятно, что каждый модуль даёт часть картины. Но неужели ты не сводишь их в единое целое? – спросил Мюз.

– А зачем? – искренне удивился Папочка.

На это среагировала Доу. Она подняла голову в том же направлении, куда смотрел Мюз, и поинтересовалась:

– Что значит «зачем»? Чтобы видеть всё в целом!

Вмешался Валрус, изображение которого переместилось с края кресел в пространство между ними. Так техник разделил Доу и Мюза, встав чуть ближе к Мюзу. При этом Валрус объяснял:

– Папочке не требуется, как нам, целостная картинка. Он «видит» совсем иначе.

– И как же он «видит»? – уточнил Мюз.

Он повернулся к Валрусу и недовольно вглядывался в его лицо.

– Поток объективных данных, – ответил Валрус. – Цвет, размеры, положение относительно других объектов. Причём – всё разом, без особых различий на первых порах. Потом разбивает на категории, просчитывает сходства и отличия. Получаются числовые матрицы, в которых…

– Нам. Такое. Зачем? – спросил Мюз.

Каждое слово прозвучало отдельно. Рука капитана попыталась оттолкнуть голограмму Валруса, которая сместилась к нему ещё ближе. Но как такое возможно? Конечно, рука прошла сквозь изображение, ничуть его не задев.

Однако на лице Валруса отобразилась обида. Изображение взмыло к потолку, совершило кульбит и оказалось за спинами Доу и Мюза, рядом с Фоксом.

– Помнится именно юный Тен, – Валрус указал на юношу, – переживал, что получим мало данных или что они окажутся необъективны. Вот, теперь никто не может так сказать! Папочка ничего не скрывает, всё предъявляет нам, как оно есть на самом деле. И снова претензии!

Мюз вздохнул, опёрся на подлокотники и тяжело поднялся. Рука коснулась плеча Доу.

– Пойдём, перекусим в мою каюту.

Женщина-навигатор встрепенулась, отвлекаясь от мельтешения образов на передаваемой с челнока картинке.

– Да, наверное, ты прав, – сказала Доу. – Самое время отвлечься от «объективных данных».

Она вложила известную толику яда в сказанные слова и поднялась вслед за Мюзом. Удивлённый взгляд Фокса и обозлённый – Валруса сопроводили их до выхода. В момент открытия люка Мюз повернулся и бросил:

– Можете пока остаться, обсудить, что заблагорассудится.

Он помолчал, подождал, пока Доу выйдет из центра управления, и продолжил:

– И чтоб к моему возвращению этого белого шума, – он указал на кадры трансляции с челнока, – не было! А было нормальное человеческое отображение происходящего на поверхности. Нормальное человеческое!

И с этими словами Мюз покинул центр управления.

– Синхронизируй кадры по первому варианту, – обратился Валрус к Папочке. – И поставь акцент на точку зрения Анубиса.

Он даже не добавил «лже». Видать, иначе относился к своему детищу, нежели остальные. А потом повернулся к Фоксу и попросил:

– Подай сигнал, когда челнок завершит посадку, а Анубис выдвинется в сторону упавшего корабля.

– Разве кроме меня некому последить? – удивился Фокс.

– Папочке надо управлять системами корабля, челнока, Анубисом… Да одни предатели знают чем ещё! А здешние просторы богаты метеорами. Забыл наше маленькое приключение в точке выхода? Ну, вот. Лучше Папочку не перегружать.

– Но мы же на высокой околосаффаравской орбите, – заметил Фокс. – Что нам метеоры возле Икария?

Валрус нахмурился и ответил:

– Нам – ничего. Хотя, как знать! Однако можем потерять челнок. Ты же хочешь раскрыть секрет катастрофы? Вот! Сиди и жди. А потом подай сигнал.

Фокс кивнул и уселся на место Доу, ещё хранившее тепло её тела. Валрус растворился в воздухе. Юноша остался один. Ну, может быть, при поддержке цифрового помощника в мозгу. И Мышиного короля – в глубинах сознания.