Юность Мышиного короля

Глава 40

Оставшийся путь до каюты обошёлся без приключений. Фокс не считал себя суеверным. Но разжал кулаки, которые держал «на удачу», только непосредственно у входа в своё пристанище. Просто нужно же коснуться ладонью люка, чтобы открыть его.

Проход мог открыться автоматически. Для этого следовало оставить соответствующее распоряжение. Но что это сравнительно тех растворяющихся перед и материализующихся за тобой дверей? Тех, что остались на базе возле столь далёкого сейчас Зандара.

«Стоп», – остановил себя Фокс. Он замер у запертого люка и даже остановил ладонь, уже готовую прикоснуться к нему. А мысли всё кружились в голове: «Что это со мной? Скучаю по дому? Как-то не очень по-зандарски».

Тут же где-то из глубин сознания тонким голоском отозвался Мышиный король: «А что оно — это твоё “по-зандарски”?» И вправду, а где образцы для подражания? Раньше Фокс думал, что такой представляет Валрус. А теперь…

Он хмыкнул, быстро коснулся люка и вошёл внутрь. Да, ничего не растворилось в воздухе, чтобы потом появиться. Всё очень-очень банально. Но что теперь, искать чудеса ради самих чудес? «Повзрослей уже», – сказал себе Фокс.

Он уселся на койку, скинул ботинки, забрался с ногами. Потом скрестил ноги, положил ладони на колени. И наконец обратился к Папочке:

– Фокс Тен, натурный человек, начальник научной части экспедиции, обращается…

Папочка не стал ждать окончания официальной формулы обращения. Он просто-напросто перебил юношу и заметил:

– Я никуда не уходил, юный Тен. Оставим формальности. Говорил же тебе: нам есть, что обсудить.

Фокс буквально поперхнулся от неожиданности и даже закашлялся. От этого тело затряслось. От его колебаний койка несколько раз качнулась вверх-вниз. Лишь спустя несколько мгновений Фокс смог справиться с неожиданными трудностями и заговорить:

– Ты непредсказуем, не хуже твоего…

Юноша осёкся, ибо едва не сказал «хозяин». Что он, в самом деле? Разве могут быть у самостоятельно мыслящей личности хозяева?

В голове пронеслось: «А чего нет, с другой стороны? Забыл уроки истории в интернате? Тысячелетия рабовладения. Если не больше. И только несколько столетий как рабства не стало. И то не факт. Галактика большая! Столько планет, где-то могли возродить. А уж насколько не факт, что оно снова не вернётся…»

Фокс помотал головой, стараясь прогнать накатившее «задумчивое» настроение. Ему ли не знать, что это может поглотить с головой и надолго? А у них с папочкой всё-таки беседа!

Поэтому начатую фразу лучше бы побыстрее закончить! Хотя бы словами:

– …противоречивого коллеги.

Фокс насторожённо прислушался. Интересно, как отреагирует кибермозг? Помнится, на саму идею, что какие-то реакции и сам стиль мышления у него запрограммированы, Папочка выказал явный негатив. Как бы чего и сейчас не повторилось.

Однако показалось, что Папочка не то что обиделся или разозлился, а скорее обрадовался. Если всё сказанное, конечно, можно отнести к носителю машинного разума. «Кто вас на самом деле разберёт», – промелькнуло в голове Фокса.

Тут же послышался мысленный ответ цифрового помощника: «Мои действия и их мотивы — что открытая книга. Никогда ничего не скрывал и не намерен. Симуляция эмоций не входит в круг моих функций».

Фукс выслушал, кивнул. А сам подумал: «Вот-вот, верно подмечено, “в круг функций”. А так ли у Папочки?». В ответ прошелестела мысль от цифрового помощника: «Не возьмусь судить точно. Но с вероятностью…». Фукс поморщился и волевым импульсом перевёл помощника в режим ожидания.

В общем-то, он знал его следующие слова. «С вероятностью столько-то процентов». Эта мысль сопровождалась кривой ухмылкой. А следующая обошлась без таковой: «Не надо меня отвлекать от беседы. Невежливо! Поэтому обрабатывай данные в фоне и выдавай, как обычно, в форме интуитивных озарений».

Цифровой помощник не ответил. Фокс же сам лишил его голоса. Но обозначившееся предчувствие по поводу дальнейшего хода беседы с Папочкой дало понять: «Приказ исполняется!».

Предчувствие, правда, содержало значительную долю негатива. Но тут уж ничего поделать было нельзя. Интуиция — она такая, разум особо не спрашивает!

Между тем от Папочки всё это время, пока Фокс «дискутировал» с помощником, звучали слова:

– Очень хорошо, что ты заговорил о Валрусе. Именно он же, полагаю, мой «противоречивый коллега». Однако не стоит переоценивать степень влияния техника на мои мыслительные операции. Может, на ряд подсистем. И то вторичных. Но ядро не затронуто. И мне, кстати сказать, именно что тревожно. За моего «коллегу».

Фокс кивал в такт словам Папочки, но реально он успел вникнуть только в пару последних фраз. И они прозвучали несколько… неоднозначно. Поэтому юноша переспросил:

– Именно тревожно? За коллегу? Поясни свою мысль.

Папочка ничуть не изменил интонации голоса, когда отвечал на вопросы Фокса. Хотя уж наверное он уловил лёгкую рассеянность, с которой тот реагировал на высказанные опасения.

– Могу дать развёрнутые характеристики поведения Валруса, – проговорил Папочка. – И даже показать ряд записей, свидетельствующих о его…

Пауза. И только потом продолжение:

–…нестандартности. Однако…

– Понимаю твои опасения, – ответил Фокс. – В смысле, что не очень этично раскрывать всю подноготную Валруса. Достаточно общих характеристик: эмоциональная нестабильность, нелогичность и тому подобное. И готов отчасти поддержать. Только вот…

Юноша на миг замолчал, подбирая слова получше. Потом заметил:

– Не совсем понимаю, почему стоит вообще обсуждать это со мной. Не лучше ли донести до капитана? Понятно дело, той же Доу говорить бессмысленно. Она здесь примерно в том же положении, что и я.

– Я пытался, – проговорил Папочка.

И в голосе его прозвучала… грусть? Это вызвало удивление у Фокса, как и следующие слова кибермозга:

– От моих предостережений отмахиваются. Словно бы я назойливая муха, а не лицо, отвечающее за системы корабля.

Он прямо так и выразился — «лицо, отвечающее…» и так далее. Чем ещё больше удивил Фокса. И потому тот поинтересовался:

– Такое впечатление, что ты не просто советуешься со мной, как относиться к «странностям» Валруса, а как будто готовишь почву под…

– Под что? – спросил Папочка.

– Под слушание дела, скажем, в Центре управления полётами, – закончил мысль Фокс. – И вот это самое любопытное. Неужели к твоим словам не прислушивается не только капитан Мюз, но и носители машинного разума? Твои собратья!

– Почему ты так думаешь? – быстро спросил Папочка.

– Да потому что ты явно вербуешь сторонника, который бы дал якобы независимое суждение о Валрусе.

– Это так выглядит? – уточнил Папочка.

И тут же быстро проговорил:

– Знаешь, наверное, я поторопился обсуждать вопрос с тобой. Особенно, если ты так на него реагируешь. Пожалуй, вернёмся позже. Когда…

Он не договорил. И молчал достаточно времени, чтобы Фокс пожелал уточнить:

– Когда «что»?

– Когда странности Валруса принесут вред больший, чем «незначительные поломки в системе жизнеобеспечения», – ответил Папочка.

– Вот даже как? – воскликнул Фокс. –Ты готов обвинить…

– Пока что нет, – перебил его Папочка. – Никого и ни в чём обвинять не собираюсь. Просто предлагаю подождать!

Ошарашенный Фокс слушал речь Папочки и в сознании шевелился страх. Неужто кибермозг впал в паранойю? Разве машинный разум на такое способен?

– Хорошо, как долго ты готов ждать? – спросил Фокс.

Надо же было как-то успокоить Папочку, показав, что он ему в принципе доверяет!

– Пока не прибудем к цели экспедиции, – ответил тот.

– И что, если ничего за это время не произойдёт? – настаивал Фокс.

– Просто оставим этот разговор между нами, – предложил Папочка.

– Хорошо, так и поступим, – ответил Фокс. – До связи.

– До связи, – эхом отозвался Папочка.

Он отключился. А Фокс крепко задумался. Но не над тем, можно ли полагаться на Валруса, несмотря на все странности техника.

Нет-нет! Возник другой вопрос. Можно ли доверять Папочке? И вообще, не стоит ли уже его опасаться?

На все эти вопросы могло дать ответ только время. «Значит, подождём», – подумал Фокс. И криво усмехнулся.