Яблочные дни. Часть I

Глава 7

Эскарлота

Амплиольские горы

Апельсиновая долька кислила, но выплюнуть было бы трусостью. В детстве Райнеро без опаски объедался этими солнечными плодами, теперь же позволить себе хотя бы один апельсин — роскошь. Плоды солнца, так похожие на чудо Пречистой, вызывали у принца Рекенья удушье, и это считалось лишь малой платой за лечение первого и последнего его жизни военного ранения.

Бастард отправил в рот очередного маленького убийцу и поплотнее запахнулся в плащ. В ушах всё ещё стоял звон погребальных колоколов в Айруэле. Оттуда он долетал даже сюда, в заброшенное селение под городом. Жители покинули его, когда блаутурцы подошли слишком близко к ущелью и разбили там военный лагерь. Неприятные соседи, но они во второй раз спасали шкуру Райнеро. В первый раз — погнавшись за стражей, а сейчас — невольно предоставив бастарду место, где можно скрыться в ожидании помощи. Вести. Хоть какой-нибудь.

Райнеро запустил оставшимся апельсином в сторону колодца, после чего подставил липкие руки под дождевую пыль. Он боялся заснуть, пропустить знак, сигнал, щелчок канцлерского клюва, но на второй день не заметил, как его сморило, и проснулся только под вечер. Оставленный хозяевами домик укрывал от дождя, но Райнеро нарочно вышел в сад, сорвал поздний апельсин, добрёл до центральной улицы с часовенкой и уселся под накрепко запертыми дверями дома Пречистой. Дева не жаловала его, но прошлую ночь он провёл в молитвах. Бастард не ведал для себя прощенья, только хотел проститься с матерью, которую так подвёл. Колокол гудел, бил в виски, или это просто болела голова? Райнеро скинул капюшон, посмотрел в затянутое густой серой мутью небо. Пречистая плакала о несчастных, которых покинула святая королева. Прохладная влага омывала лицо, в горле запоздало засаднило. Райнеро терялся, что в этом повинно, апельсиновый сок или слёзы. Он не мог позволить себе выть от горя, даже тихо стонать, но молчаливым слезам не требовалось разрешение.

Второй день в изгнании. Второй день без имени. Но он всё ещё ждал. Сезар справился, должен был справиться. Но не отвернулся ли от воспитанника Клюв Ита? Райнеро продолжал ждать, попросту не зная, что ещё ему делать. Ранним утром после побега видел столб дыма, вздымавшийся из-за гор. Ветер уносил дым в сторону Эскарлоты, но вскоре небо затянуло тучами, и странный костёр из лагеря «ящерок» погас. Райнеро смеялся, от отчаяния он был готов искать союзника во врагах. Но у тех дела и так шли слишком хорошо, не стоило дарить им лишний военный трофей в виде некогда наследного принца. Да и какой он король, если ради трона готов впустить в страну вражескую армию?

Бастард закрыл лицо ладонями. Нет, ему неоткуда ждать помощи. Да и кому он нужен, с этой гнилой, чужой кровью? Райнеро устал думать, кто. Королева Диана всегда была образцом чистоты, невозможно представить её и крадущегося к ней в альков мерзавца. Двадцать три года назад. Кто. Матушка созналась в этом только на предсмертной исповеди, значит, боялась при жизни? Сомнений нет, то не было любовной связью. Над королевой надругались, бедняжка не решилась сказать, а потом поняла, что вынашивает плод своего кошмара. И она любила его, своего сына, только своего, Яльте, простив ему испорченную кровь. Кто.

— Прости мне, — прошептал Райнеро в ладони. — Прости.

Дождь усилился, небо рассекла белая вспышка. Бастард отнял от лица руки, спустился со ступеней часовни. Рядом, под навесом, обеспокоенно заржал Марсио. Бедняга не любил грозу.

Крохотная площадь с колодцем посередине. Крик Райнеро смешался с громовым раскатом. Услышат? Пусть. Меньше всего он сейчас ценил жизнь. Райнеро вынул шпагу, поймал ею отблеск новой вспышки.

— Я! Рекенья!!! — гром ударил по ушам, поглотил жалкий крик бастарда.

Где-то в висках пополам со злостью билась боль. На себя. На него. Будь Райнеро королём, смог бы тот так легко отречься от того, кого двадцать лет считал сыном и наследником? Будь то любимый сын, не смог бы. Но Райнеро всегда знал, что любимым он для Франциско не был. Скорее им был малявка Гарсиласо, такой тихий, слабый и послушный. Король всегда сторонился старшего сына, старался сдержать его, сковать, осадить, покорить. Он мог гордиться им в редкие минуты, но не как сыном, как наследным принцем. Франциско оставался единственным, кого Райнеро слушал, потому что король действительно имел над ним власть. Как король, не как отец. Как отец Франциско видел в нём угрозу, Райнеро понял это только сейчас. Но ведь это не могло быть всегда? Когда маленький Райнерито стал тем, кого стоит держать на поводке?

Райнеро сделал выпад, рассекая тяжёлые, холодные капли. Он впервые убил в пятнадцать. Король пришёл в ярость. Но тогда Райнеро уже стал тем опасным принцем. Бастард рассмеялся в лицо дождю, позволяя водяному потоку принять очертания короля Эскарлоты, высокого, просто огромного, но ещё стройного, наводящего страх не внушительным пузом, но статью воина. Райнерито едва исполнилось восемь.

Бастард и забыл, кому он впервые в жизни пустил кровь. Развернуться, в пол оборота, уклониться, поднырнуть под шпагой отца, отвести её в сторону, король не рассчитал, наклонился вперёд, удар… Король рассыпался каплями дождя.

— Чему ты научил его, Куэрво?!

Отец в гневе отбивал каждый выпад Райнерито. Он согласился пофехтовать с сыном, чтобы посмотреть, каковы у того успехи после трёх лет обучения у маршала Эскарлоты. Дон Рамиро стоял рядом, Райнеро видел, тот доволен учеником. Учитель кивал удачным финтам, и казалось, всё шло хорошо, пока король не закричал. Только тогда Райнерито заметил, что отец раскраснелся не от усталости, а от гнева.

— Чем недоволен мой король? — Дон Рамиро удивился не меньше ученика.

Райнерито сдул со лба кудри. Перед поединком он стянул волосы лентой, но сейчас она давно развязалась. Принц взмок, прилипла к спине сорочка, струился по вискам пот. Он устал, невероятно устал, но отец не собирался останавливаться и сейчас немилосердно засыпал Райнерито рубящими ударами.

— Недоволен вот этим! — Ещё один удар, рубка с плеча, Райнеро парировал, чудом удержавшись на ногах, таким сильным был удар отца. Дон Рамиро обучал его разным финтам, но фехтовал, чаще всего применяя удары снизу, ведь Райнерито едва доставал ему до груди. Отец же сыпал ударами сверху, так что у принца уже сводило шею и плечи.

— Он прекрасно справляется для своего возраста, — удивился дон Рамиро.

— Он фехтует как солдат! Что это, я тебя спрашиваю, что за наскоки, рубка?! Он не воин, он не на поле боя и не узнает войны! Так какого дьявола ты сделал из моего сына убийцу?!

— Франциско… Мой король, Райнерито знает разные выпады.

— Я вижу! И спрашиваю тебя, почему он знает эти?! — Шпагу Райнеро отнесло в сторону, он еле успел закрыться от следующего удара, отступить назад. Он пятился, почти задыхался от усталости, но не мог себе позволить пропустить удар и закончить поединок. Руки постыдно тряслись, от гневного рыка отца подкашивались колени. Что он делает не так? Защита недостаточно хороша? Почему король так зол, почему принцу нельзя знать войны?

Отец подсёк шпагу Райнерито, в очередной раз увёл вниз, взял в петлю. Райнеро вырвался из последних сил, но отец успел ударить по месту баланса клинка, руку свело от боли.

— Франциско, что ты делаешь? Он ещё мальчик, ты растянешь ему запястье! — дон Рамиро тоже сорвался на крик, но отец только усилил удары. Райнерито пятился, не выходя из защиты, сумел перекинуть шпагу в левую руку. Дон Рамиро недавно учил его, защита левой уже хорошо получалась. Но увидев это, отец разозлился ещё больше.

— Он навсегда запомнит этот урок. Должен запомнить. И забыть эту боевую блажь! Диана была права, ему нужен новый учитель. Ты учил не принца, солдата! Перепутал дворец со своими казармами, Куэрво?!

Райнерито поймал себя на злости. Испуг исчез, до сих пор небывалое чувство наполняло его. Он злился, и да, и нет, но это была не просто злость. Это сравнимо с жаждой в полдень, когда ты хочешь пить и протягиваешь руку к кувшину, но кто-то без конца бьёт тебя по ней. Райнерито сжал зубы. Отец не должен так говорить о маршале Рамиро ви Куэрво. Он был отличным учителем для принца Рекенья, лучше найти нельзя.

— Принц Рекенья, немедленно возьми шпагу в правую руку! — пробасил отец.

— Нет. Мне больно.

— Живо!

— Нет! — Гнев захлестнул его, силы подбросили вперёд, он будто совсем не устал! Райнерито перехватил удар отца, не дал загнать себя в оборону, как учил Рамиро, крутанулся на месте, уводя шпагу отца в сторону, вкладывая в удар всю силу. Вышло! Отец открыт, он не ожидал удара, наклоняется вперёд, чтобы удержать равновесие. Выпад!

— Райнерито!!! — Дон Рамиро оттолкнул его за плечо.

Райнеро в испуге выпустил шпагу, отскочил от схватившегося за лицо отца. Удар пришёлся на глаз, Райнеро не успел остановиться, почувствовал, как острие встречает преграду, мягкую, такую податливую…

— Франио! Лекаря! — Маршал уже был рядом со своим королём.

Отец пошатнулся, отступил назад, отнял от лица руки. Его шпага валялась на песке. Лицо короля заливала кровь. Правый глаз зажмурен, но Райнеро видел, что в глазнице его больше нет.

— Ты… отродье… — Отец смотрел прямо на Райнерито. — Ты чуть не убил своего отца! Своего короля, ты, ублюдок!

— П-папа… — Райнерито попятился, споткнулся о собственную шпагу, упал на спину. — Прости меня, пожалуйста, это случайность, я не хотел!

— Куэрво, это твоих рук дело, смотри! Он целил мне в лицо, разящий удар, он мог убить меня! Принц он или наёмный убийца!

— Франио, это случайность, он же хотел показать тебе…

— Показать, как ты научил его убивать?! — Король зажал глаз рукавом сорочки, в фехтовальный дворик уже бежала стайка слуг с лекарем.

— Отец! — Райнерито вскочил и подбежал к окружённому слугами королю. — Я не убийца, я больше никогда…

— Тебя ждёт наказание, и не надейся на поблажки! И забудь о шпаге, пока тебе не найдут нового учителя. Отойди от меня, выродок, ты посрамил честь Рекенья!

Удар отца пришёлся на щёку, от его силы Райнеро упал на спину. Щёку охватило огнём, от боли выступили слёзы. Дон Рамиро тут же оказался рядом, помог ему подняться, осторожно взял за подбородок, посмотрел на щёку.

— Идём, тут нужен холод, иначе будет синяк.

— И пусть. Пусть он видит.

— Идём. — Маршал взял Райнерито за руку, повёл с фехтовального дворика.

Принц сморгнул слёзы, он не должен плакать, нет.

— Что я сделал не так?

— Всё хорошо, Райнерито.

— Он говорил, ты научил меня не тем ударам.

Рамиро остановился, опустился на корточки, сжал Райнеро за плечи. Он улыбался не весело, с сожалением.

— Ты был молодцом, Райнерито. Просто твоему отцу не понравилось, что ты нападал и применял разящие удары, как на войне, во время битвы.

— Тогда я вырасту и покажу ему, что я могу быть воином! Почему он сказал, что мне не знать войны?

— Король дорожит своим наследником, на войне погибают.

— Но я не погибну! Я… я не хотел его ранить… — Райнеро судорожно вздохнул, перед глазами стоял отец с окровавленным лицом. — Он теперь умрёт? Я убил короля? Он сказал…

Райнеро всхлипнул, слёзы не дали договорить, запоздалый страх сковал горло, поселился в коленках.

— Я н-не хоте-ел…

Рамиро прижал его к себе, крепко обнял. Райнерито упал в руки учителя, обхватил руками его шею, спрятал лицо.

— Нет, конечно нет, ты случайно. Ты вырастешь и научишься контролировать порыв, свои эмоции.

— Он умрёт?

— С твоим отцом всё будет хорошо. Просто теперь у него будет только один глаз.

— Так много крови…

— Да, но лекари ему помогут. Эй, Райнерито, посмотри на меня. — Райнеро послушно отстранился, хлюпнул носом, вытер слёзы с глаз. — Слушайся нового учителя, но не забывай моих уроков. Тренируйся, хорошо? Принц должен уметь отстоять свою жизнь, защититься, если нужно, убив врага. Ты меня понял?

Принц Рекенья кивнул.

— Ты не должен бояться. В каждом из нас есть кровь, все мы смертны. Теперь ты знаешь цену чужой жизни. Твоя же, Райнерито, бесценна. Понимаешь?

— Да. Я могу убить, если угрожают моей жизни?

— Правильно. Жизнь наследника престола бесценна, и ты должен её защищать. Запомни это, принц Рекенья.

— Принц Рекенья!

Райнеро вздрогнул, дождь уже кончился, рука приятно ныла от долгой тренировки. Сколько он пытался зарубить дождь? Солнце уже садится…

— Принц Рекенья! — ближе, это не мерещится.

Райнеро быстро вернул шпагу в ножны, кинулся к Марсио. В седло, вымокший плащ тянет назад, шпага неловко ткнулась в бедро, ну что за увалень!

Райнеро послал Марсио через главную улицу, на возвышенность, откуда была видна дорога из города. Он остановился у крайнего дома, чью стену увивал дикий виноград. Дорога пустовала, но Райнеро слышал конский топот. Он заставил Марсио попятиться, не собираясь выдавать себя, прежде чем выяснит, кто его зазывает.

— Принц Рекенья, стойте, именем короля Франциско, стойте! — Это откуда?!

Райнеро обернулся, на него от площади неслись двое всадников. Идиот! Он пришпорил Марсио, посылая вперёд, пока преследователи не взяли его в круг. Конь понёс прочь от Айруэлы, погоня за спиной возликовала.

— Принц Рекенья! — Выстрелы. Пока что в небо.

Райнеро прижался к шее Марсио, тот понял, не скакал, почти летел. Пришло время спасать бесценную жизнь бастарда.

— Райнерито, стой же! Это Рамиро! — Куэрво? Франциско не изменил себе и снова отправил за расшалившимся принцем бывшего маршала? За расшалившимся бастардом…

Райнеро оглянулся через плечо, Марсио чуть сбавил шаг. В первом всаднике действительно угадывались знакомые черты. За ним ещё шестеро — стража? Франциско всё же боится своего бастарда. Райнеро повернул коня.

— Пришли за моей головой, Куэрво? Я не дамся! Вам ли не знать, насколько… бесценна моя жизнь.

— Нет-нет, Райнеро, подожди.

Рамиро остановил лошадь прямо напротив Марсио, провёл рукой по мокрым от дождя волосам. Бывший маршал выглядел измученным, как после долгой битвы. Осунувшееся лицо, тени под глазами, совершенно затравленный взгляд. Райнеро помнил его другим, маршалом, что правил жизнью и смертью. Маршалом, который никогда не оставлял своего принца, и которого этот принц очень подвёл…

— Франциско передумал, — Куэрво улыбнулся, пожалуй, искренне. — Он послал меня за тобой, мы же оба знаем, только со мной ты бы и стал разговаривать.

— Передумал? Решил убить меня лично?

— Райнерито! Я знаю о… я знаю. — Рамиро отвёл взгляд, обернулся к оставшейся за спиной страже, продолжил уже тише: — Той ночью произошло слишком многое. Я скорблю о твоей матери вместе с тобой, но сейчас ты должен взять себя в руки.

— Вы не поверите, но в последние два дня я только и делаю, что держу себя в руках. — Райнеро хотел улыбнуться, но вышел оскал. Рамиро слишком хорошо знал своего принца. Тяжело вздохнул, осуждающе покачал головой, и Райнеро решил его не разочаровывать. — Как видите, город всё ещё стоит, девственницы в целости, луну не украли с неба. Не иначе как принц… бастард Рекенья держит себя в руках.

Марсио не разделял злого веселья хозяина — фыркал, пытался пятиться. Ещё бы, солдаты, может, были и без доспеха, но при пистолетах и шпагах. И на месте им явно не стоялось — они начали обступать Райнеро кольцом, отчего-то включая в это кольцо Куэрво.

— Едем, Райнеро. Франциско не пойдёт на такой необдуманный шаг, вы должны поговорить.

Рамиро повернул коня к городу, но чалая одного из стражников преградила ему путь. Тот неуверенно покосился на товарищей, не двинулся с места.

— Герцога Куэрво приказано арестовать вместе с принцем Рекенья. Именем короля Франциско.

Стражники сомкнули кольцо. Райнеро стиснул эфес шпаги, со всех сторон тут же блеснули отточенные клинки.

— Маршал? — процедил Райнеро, пытаясь охватить взглядом величину неприятностей. Шестеро на двоих, в кобурах пистолеты… Если Куэрво сейчас сложит лапки, сопротивляться можно и не пытаться.

— Что это значит? — В Куэрво проснулся рекомый маршал. Стальной голос, прямая спина, кобыла идёт вперёд, даже теснит преградившего путь стражника. — Сложить оружие!

Неповиновение солдатам радости не доставляло, от слов Рамиро они дрогнули, замешкались, но шпаги по-прежнему целили прямо в бастарда с безнадёжно бывшим маршалом.

— Король приказал арестовать вас и принца и доставить к нему.

— С какой целью?

— Не могу знать.

Рамиро оглянулся на Райнеро, пожевал нижнюю губу. Руки спокойно лежала на луке седла. Он не собирался сопротивляться.

— Куэрво, вы что, не понимаете? Нас уведут на заклание! Уж не знаю, чем досадили Франциско вы, но он вас использовал! Уснули?! — Райнеро сжал бока Марсио, конь застриг ушами, ударил копытом землю. Скомандовать «виват»? Для свечки слишком тесно, да и опасно, Марсио откроет бока и живот. А пока Райнеро сам достаёт шпагу, его успеют продырявить раз пять. Есть ли Франциско разница, живой бастард или мёртвый?

— Не нужно ареста. Мы поедем сами.

— Что?!

— Подчинитесь, принц Рекенья, это приказ вашего короля! — гаркнул Куэрво и уверено направил лошадь вперёд, так что чалая стражника всё же неохотно, но отошла в сторону. — За мной.

Райнеро заливал гнев и бессилие, но Марсио подчинился, поплёлся вперёд. Бока коня вздымались, он опускал шею, если бы мог, шипел бы коброй. Круг стражи расступился, но лишь с тем, чтобы обступить арестованных сзади. Идеально прямая спина маршала, хладнокровие и достоинство, он слился со своей белой кобылой, смотрел только вперёд, будто снова вёл за собой армию, а не шёл пленным. Хотелось плюнуть в эту безукоризненную спину, вот только Куэрво действительно был достойным маршалом, но что взять с бастарда?

Райнеро не уловил, как это произошло. Лишь успел податься назад, когда Куэрво за один миг развернул кобылу и насадил стражника на чалой на шпагу. Ещё миг, он стряхивает со шпаги кровь и уверенно идёт на оторопевших пятерых солдат. Убитый стражник мешком свалился под копыта своей лошади. Защёлкали колёсики пистолетов, пахнуло порохом, выстрел! Райнеро шарахнулся в сторону, Куэрво уже рядом. Выстрел в воздух, не в них, значит, убивать нельзя, значит, будем спасать бесценные жизни.

Шпага сладко заныла в руке. Не дожидаясь слов Куэрво, Райнеро кинулся вперёд. Позади раздался неодобрительный выкрик, точно как год назад, маршал ловит принца за шкирку, а тот кидается в самую гущу сражения. За спиной скрестились клинки, так и есть, Куэрво чертыхался, но снова прикрывал ему спину.

На Райнеро налетел бодрый стражник с короткой бородкой, шпаги взвизгнули слаще лютни. Марсио щерился на противника, пытался укусить, Райнеро оставалось проткнуть всадника или хотя бы выбить из седла. В ответ на Райнеро обрушилась рубка. Марсио заюлил на месте, так что Райнеро едва сам не выпал из седла. Послать жеребца чуть в сторону, повернуться боком, хорошо, стремя к стремени, заставить стражника пятиться, отлично! Бедняге нельзя дырявить «монаршью» шкуру, бой в седле принцу на руку… И он подцепил шпагу противника излюбленным финтом — закрутить и вверх! Райнеро едва успел податься назад, стражник вырвался из петли и с силой ударил, так что руку со шпагой отнесло в сторону. Открылся, назад! Вдруг бородка окрасилась красным. Выпучив глаза, солдат харкнул кровью и повалился прямо под копыта Марсио, к удовольствию последнего.

Куэрво стряхнул кровь противника, «перехваченного» у принца, и тут же отразил удар следующего. Райнеро фыркнул, оглянулся — Рамиро убил уже четверых и дрался с пятым! Марсио вовремя отступил, дав Райнеро парировать новый удар. Этот солдат, крепкий кабанчик с короткими кудрями, вовсе не собирался щадить принца. Плечо ожгло, стражник воспользовался паузой и попытался поймать Марсио под уздцы. Конь не дался, Райнеро зашипел, заставил его отступить. Удар, ещё, блок, будем же осторожнее. Шпаги скрестились, Райнеро удалось потеснить стражника, открыт, удар! Шпага успела пройтись по боку в кожаной куртке. Принц выругался, попытался спровоцировать наступление, но противник ушёл в защиту. Продвигается к Куэрво и последнему живому сослуживцу, хитрец! Марсио клацнул зубами на коня противника, схватил его за гриву. Тот, дёрнувшись, поднялся на дыбы. Прежде, чем слетевший с седла солдат очухался, Райнеро спрыгнул наземь, закинул шпагу в ножны и уселся на него. Жертва выронила клинок в «полёте», и Райнеро без препон ударил кулаком. По лицу. Из «кабаньего» носа брызнула кровь. Толчок, Райнеро оскалился, удар под дых, свободная рука уже нащупала за поясом змеистый кинжал. Лезвие жадно впилось в податливую плоть, кровь хлынула у стражника теперь уже из горла.

— Престол Рекенья для Рекенья?! Решил сам удушить своего бастарда?! — Кинжал кромсал не подающее признаков жизни тело, на щеках и подбородке теплилась горячая влага, этим вечером умываемся кровью. Под Райнеро давно был не стражник-«кабанчик», под ним развалилась туша Франциско, а это брюхо всегда напрашивалось на пару ударов кинжалом! — Надо было убить меня ещё в колыбели! Слышишь?! А теперь я сам доберусь до тебя! Ты ответишь за мать! За меня! За всё!

Франциско ухмылялся. Подыхать туша не собиралась, всё пучила свою стекляшку и бормотала молитвы. Райнеро с рыком всадил кинжал в глазницу по самую рукоять, теперь король слеп на оба глаза! — Ненавижу! Жирный хряк! Это ты, ты убил её! Когда же ты подохнешь! Подожди, скоро, скоро твой бастард вернётся, и тогда ты пожалеешь!

Кто-то сжал его плечи и рванул назад, Райнеро упал на спину, кинжал выпал из руки.

— Райнерито! Да что с тобой!

Над ним парил Куэрво. Лицо перепачкано чужой кровь, но на нём не осталось и тени той сосредоточенности и безжалостности, только беспокойство и… испуг? Райнеро прикрыл глаза, лёгкие разрывало от горячего дыхания, во рту пересохло.

— Что на тебя нашло?

— Отверженный, огонь, кровь северных варваров? Я не знаю, Рамиро… не знаю… — он сглотнул, открыл глаза. Сердце клокочет в ушах. Серое небо, скоро совсем стемнеет. В окошке туч тонкий багряный месяц. Луне понравилось представление. Понравилась бойня.

— Поднимайся. — Рамиро рывком поднял Райнеро на ноги, толкнул к Марсио. — Нам надо уходить.

Снова заморосил дождь. Райнеро забрался в седло и оглядел «поле битвы». Шесть неприкаянных лошадок и шесть безнадёжно мёртвых всадников. Эскарлотцев, гарнизонных солдат. Чего Рамиро стоило убивать бывших подначальных? Райнеро обернулся к нему. Тот послал кобылу вперёд, взгляд только перед собой, губы беззвучно шепчут молитву. Марсио с воодушевлением прошёлся по бедолаге, которому довелось исполнить роль короля Франциско. Истерзанная алая масса, пожалуй, целы только ноги. Райнеро запоздало осенил себя знаком Пречистой, после чего поспешил нагнать Куэрво.

— Вы сказали «нам»? Рамиро, я ценю вашу помощь, но вы не обязаны…

— Я не оставлю тебя, к тому же теперь я и сам… — он запнулся, обернулся на тела убитых. Ясно, бывший маршал хочет спешиться и оттащить тела солдат с дороги, но запрещает себе это. Боится новой погони? Или знает, что она будет.

— Рамиро, вы лукавите. Франциско приказал схватить вас и раньше, почему?

— Я подвёл его. — Куэрво мельком посмотрел на принца Рекенья и тут же отвёл глаза. — Куда ты собирался ехать?

— Никуда, я ждал. Но, кажется, ждать мне больше некого…

— Если ты о Сезаре, то в последний раз я видел его прошлой ночью. У нас в особняке. Сейчас он во дворце, и я не думаю, что ему дозволят сделать хоть шаг без ведома короля. — Рамиро стянул с рук пропитанные кровью кожаные перчатки, подставил ладони дождю, смыл кровь с лица.

— Как бы то ни было, я просто не могу больше здесь оставаться. — Райнеро старался не думать о друге. Сейчас Сезару он не поможет, никому не поможет, только себе.

— Тогда едем в Блицард. — Рамиро устремил взгляд на Амплиольские горы. За ними лежал Блаутур, ощерившийся по южной границе армией. Миновать предел будет трудно, но если суметь, то Блицард распахнёт беглецам свои просторы. Северная, холодная родина матери, земля, на которой он никогда не был.

— Ты мог бы обратиться к королеве Хенрике, твоей тётушке, но она отреклась от трона, и я не думаю, что договориться с новым королём Лауритсем будет легче. — Рамиро погладил кобылу по гриве. — Едем в графство А́гне.

— А кто он, граф Агне?

— Это… я. Этот титул мне дала королева Диана, позже я расскажу тебе… позже. — Рамиро поджал губы, чуть качнул корпусом, кобыла послушно перешла на рысь. Ему было больно от смерти королевы, но почему он скрывал? Неприятное чувство чавкнуло в затылке, но Райнеро отмахнулся.

— Маршал! Почему вы помогаете мне?

— Это мой долг, ты же мой… принц… В прошлом воспитанник. Мне не всё равно, Райнерито. Я не оставлю тебя.