Восстать из Холодных Углей

Глава 23

Я в немом ужасе смотрела, как газовые снаряды пролетают надо мной, оставляя за собой зеленый дым. Удар был жестоким. Юртхаммеры извергают концентрированный токсин, растворенный в слизи. Бомбы с отравой упали на терреланских солдат и разлетелись облаками пара, окрашенного в болезненный зеленовато-желтый цвет. Раздались крики, когда мужчины и женщины из терреланских вооруженных сил узнали, почему именно запрещены юртхаммеры.

— Нет, — слова сорвались с моих губ, превратившись во всхлип.

— Почему? — спросила Имико, ее собственный голос был таким же тихим.

Раздались новые ритмичные удары, когда оставшиеся юртхаммеры выпустили свои токсичные заряды, и над головой проплыло еще больше газовых облаков. Зверям потребовалось бы много минут, чтобы выработать достаточное количество токсина для повторного выброса, но урон уже был нанесен. Раздался вой, и большие стаи моих харкских гончих стремительно бросились вперед.

— Эска, остановись! — Имико схватила меня за руку так сильно, что стало больно.

— Это не я. — Бесполезные слова, но я все равно их произнесла. — Я этого не делала. Сссеракис, останови их!

Мой ужас какое-то мгновение молчал. Нет.

— Эска, ты должна это прекратить. — Имико снова потянула меня за руку. — Ты что, не слышала ни слова из того, что я сказала? Тебе все равно?

Стаи харкских гончих промчались мимо нас, тяжело дыша и лая, только мелькнули шипы и шерсть. Я попыталась остановить их. Я призвала магию своего Источника демономантии и послала команду каждому монстру поблизости, мысленно приказав им остановиться и отступить. Сссеракис заблокировал меня. Ужас приказал атаковать, когда почувствовал, что моя воля ослабевает, и теперь он контролировал ситуацию. Не я. Я была беспомощна, я не могла остановить их. Больше не контролировала. Я не понимала, как мой ужас мог так со мной поступить. Он знал, через что я прошла. Он все это время был со мной. И теперь он лишил меня контроля, сделав меня беспомощной. Он меня предал! Точно так же, как Джозеф. Точно так же, как Сильва. Я думала, что могу доверять ему. Я верила, что мы одно целое. Один разум, одна душа. Но, как и все остальные, Сссеракис меня предал.

Около сотни солдат погибло от первого залпа юртхаммеров — те, кто не смог выбраться на свежий воздух, прежде чем токсин нанес слишком сильный ущерб их коже и легким. Еще больше погибло, когда харкские гончие нанесли удар. Одна гончая может уложить полдюжины солдат шквалом когтей, зубов и острых шипов, и добрая половина призванных мною зверей участвовала в этой первой атаке. Атакующая стая из пятидесяти харкских гончих прорвалась сквозь ряды солдат, превратив стройные ряды в неистовый хаос. Однако я должна отдать должное фельдмаршалу, он сплотил свои войска и организовал надлежащую оборону; он и раньше сражался с обитателями Иного Мира. Он также послал отряд кавалерии на птицах трей атаковать меня, надеясь закончить битву в самом начале.

— Сссеракис, прекрати атаку!

— С кем это ты разговариваешь? — Имико была в бешенстве.

Нет. Это ты начала, Эскара. Ты поклялась, что ничто не встанет у нас на пути. Сначала твоя месть, потом моя.

— Должен быть способ получше, — сказала я, игнорируя ошеломленный взгляд Имико.

— Он есть! — сказала она.

Есть. Всегда есть лучший способ. Ты можешь потратить вечность на его поиски или выбрать путь, который лежит перед тобой сейчас.

— Я выбираю другой путь.

А я выбираю этот путь.

Позади нас раздался ужасающий визг, и дюжины геллионов взмыли в небо. Вокруг нас шла битва, монстры и люди сражались и умирали во имя меня или против меня, и все же я стояла в центре, споря со своим ужасом. Бессмысленный спор. Сссеракиса было невозможно убедить в необходимости других действий, и древний ужас владел всеми козырями. Впервые в своей жизни я решила не сражаться, только для того, чтобы у меня отняли этот путь.

Пятеро кавалеристов верхом на атакующих птицах трей приближались к нам. Возможно, ты никогда не видел птиц трей в бою, но они еще более смертоносны, чем люди, сидящие на них верхом. Обладая острыми когтями и клювом, способным пронзать металл или ломать кости, они обучены нападать, когда их наездник замахивается копьем или длинным топором. Даже издалека я могла видеть, что металлические доспехи, которые они носили, были защищены от различной магии Источников. А у меня не было времени.

— Прости, Имико. — Я отвернулась от своей подруги, встав между ней и кавалерийской атакой. Они могли бы схватить меня, но я не могла позволить им схватить ее. Я сжала в правой руке длинный источникоклинок и увидела, как моя левая рука сжалась в кулак, хотя я все еще ее не чувствовала.

Моя тень вспыхнула, плащ превратился в два огромных черных крыла, между которыми сверкнула молния. Затем Сссеракис высоко поднял мои крылья и опустил их зазубренные кончики мне на плечи и в землю. Крылья превратились в копья тьмы и через несколько шагов две птицы трей насадили себя на холодную тень; они замедлилась, а их всадники по инерции упали вперед и покатились по твердой земле. Мои крылья исчезли, как только первый из оставшихся всадников достиг меня. Я выпустила кинемантическую ударную волну, которая сбила его с курса. Птица споткнулась, ее правая лапа хрустнула, и она рухнула навзничь. Двое последних кавалеристов повернули в сторону, чтобы избежать столкновения со своими поверженными товарищами, а затем, сделав еще один заход, бросились вперед, беря меня в клещи.

Я выбрала птицу, бежавшую на меня слева, и прыгнула в ее сторону, подталкиваемая кинемантическим разрядом. Честно говоря, движение было неожиданным, но человек и птица быстро оправились. Солдат ударил меня копьем, птица щелкнула клювом. Я парировала источникоклинком и каменной рукой, и позволила Сссеракису нанести удар моей тенью, перерубив птице шею. Та пробежала пару дюжин шагов по утрамбованной земле, истекая кровью, прежде чем рухнула.

Последний член кавалерийского отряда завершила атаку, описав дугу длинным топором, который должен был разрубить меня надвое. Я бросила свой источникоклинок и сформировала огромный щит, высотой с меня и вдвое шире. Мои теневые крылья снова выросли за спиной и вонзились в землю, защищая меня от силы удара. И птица, и всадник ударились о щит с тошнотворным хрустом. Даже стоя неподвижно, я почувствовала, как сила удара прошла по моим рукам. Ни всадник, ни птица больше не поднялись на ноги.

Геллионы визжали над головой, харкские гончие мчались мимо нас. Это не было организованным нападением, это был хаос. Сссеракис скомандовал монстрам атаковать, но больше не отдавал им никаких приказов. Даже сейчас я могла видеть, как терреланские солдаты начинают оказывать сопротивление, как передаются инструкции о том, как атаковать гончих, и как их усилия поддерживаются Хранителями Источников из гильдии. В то же время я слышала грохот юртхаммеров, готовящихся к очередному залпу ядовитым газом.

Я побежала туда, где ждала Имико. Она не была рождена для сражений и понятия не имела, куда бежать. Паника полностью охватила ее, и она застыла на месте. Я должна была отвести ее в безопасное место, пока не стало еще хуже. К сожалению, у меня уже не было времени. Как только я добралась до Имико, юртхаммеры начали умирать.

Первый из гигантских монстров рухнул с криком боли, взрывом газа и потоком крови. За ним последовал другой, и я увидела еще двоих, которые паниковали и издавали похожие крики агонии.

Что это?

По юртхаммерам ползали маленькие фигурки, многоногие существа, которые блестели, как металл, отражающий солнечный свет. Каждое из них было похоже на диск с ногами, и каждая из ног заканчивалась заостренными лезвиями, которые вонзались в плоть моих монстров. И их были сотни. Возможно, тысячи. Целый легион. Оставшиеся харкские гончие подверглись такому же обращению. Они пытались сопротивляться, но даже их зубы и когти мало что могли сделать против конструкций, сделанных из твердого металла. У Хорейна дела обстояли немного лучше, он отбрасывал создания и вминал их в землю, но их было слишком много, и даже этот могучий зверь начал спотыкаться, корчась от боли, пока железный легион разрывал его на части кусок за куском.

Он здесь!

— Что происходит? — спросила Имико.

— Ты была права, — задумчиво произнесла я. — Нам следовало бежать.

Нет! Мы продолжаем сражаться.

Я оглянулась на терреланскую армию. Они все еще сражались с харкскими гончими и геллионами, но солдаты сплотились. Без поддержки мои монстры долго не продержатся. Отряд лучников прорвался за линию фронта и поднял свои луки кверху, с ними был Хранитель Источников гильдии, и по мановению его руки луки начали светиться — знак аугоманта, делающего смертоносные снаряды еще более опасными.

— Эта битва уже проиграна. — Я была уверена в этом. Железный легион в очередной раз перехитрил меня. Моя армия вскоре будет уничтожена. Я не могла надеяться сражаться и с ним, и с терреланцами.

Мы все еще можем его победить. В голосе Сссеракиса было мало уверенности. Я думаю, зрелище того, как от стольких созданий Севоари остались одни части тела, заставило нас обоих взглянуть на битву по-другому.

Я бросила свой источникоклинок и воздела правую руку к небу, создавая кинемантический пузырь вокруг себя и Имико. Я также наполнила щит дугомантией, чтобы он блокировал как физические, так и магические атаки. Это было все, что я могла сделать. Лучники выстрелили и натянули тетиву снова, и стрелы разбились о мой щит, но Имико все равно вздрогнула.

— Хардт! — пискнула Имико, и я увидел то же, что и она. Железный легион прошел мимо умирающих юртхаммеров, как будто их там и не было. Его создания, металлический легион инсектоидов-големов, продолжал бойню и обеспечил ему безопасность. Одна амбициозная харкская гончая прыгнула на человека, но горстка легионеров поднялась и отбросила ее в сторону, разорвав гончую в клочья за дерзость. Целью Железного легиона явно был Хардт, и здоровяк медленно отступал, сжав руки в кулаки и держа их наготове.

Еще один залп стрел врезался в мой щит, разлетаясь вдребезги под действием собственной силы. Мы с Имико беспомощно наблюдали, как Железный легион надвигается на Хардта, а его легион големов окружает моего друга.

Хардт сделал то, что сделал бы любой, загнанный в угол и находящийся на последнем издыхании: он атаковал. Он прыгнул на Железного легиона, уже замахнувшись кулаком, но даже не достиг цели. Двое созданий прыгнули на него, прижали к земле и обхватили металлическими ногами. Он рухнул, скрюченный и неспособный двигаться, а Железный легион просто прошел мимо него и обратил свое внимание на меня.

— Сделай что-нибудь! — прошипела Имико, когда очередной залп стрел ударил в мой щит. Я чувствовала, как Сссеракис кипит внутри, но даже мой ужас знал, что я не брошу свой щит и не позволю Имико умереть. Кроме того, угроза Железного легиона была неявной. Если бы я попыталась сопротивляться, Хардт был бы убит.

— Сдавайтесь, Хелсене, — голос Железного легиона разносился над полем боя, как будто его не заглушали звуки хаоса. — Ты нужна императору живой. Он ничего не сказал о твоих друзьях.

Хардт закричал от боли, когда металл, обхвативший его, сдавил его еще сильнее.

Выбор решения — странная штука. Мы делаем его каждый день, даже не задумываясь о нем, но, когда что-то действительно важно, мы часто начинаем колебаться. Тактика затягивания, в надежде, что произойдет что-то неожиданное, что лишит нас возможности выбора. Еще один залп стрел, не причинив вреда, ударился о мой щит. Железный легион наклонился и поставил Хардта на колени. Лицо моего друга было мокрым от пота и слез и исказилось от боли. Его левая рука была согнута под неестественным углом и явно сломана. Металлические конструкты все еще цеплялись за него, их ноги сжимались все сильнее.

— Сделай что-нибудь, — голос Имико был чуть громче шепота.

— Я не верю, что он сможет вынести это еще долго, Хелсене, — донесся до меня голос Железного легиона, усиленный его магией.

Я подняла левую руку, как всегда, с трудом справляясь с ее весом, и открыла портал внутри своего щита. Он открылся с треском, похожим на рвущуюся мокрую ткань.

— Это недалеко, но это так далеко на север, как я могу тебя переместить. — Я улыбнулась Имико, но это была грустная улыбка. — Извини. Это все моя вина.

Имико уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Она дрожала, на лбу у нее выступили капельки пота. Страх волнами исходил от нее, и, стоя так близко, она чувствовала себя как в печи.

— Что...

— Возвращайся в город как можно быстрее. Расскажи Тамуре, что произошло. Он отведет всех в безопасное место, может быть, спрячет их в лесу. — Я увидела слезы в глазах Имико и почувствовал, как мои собственные наполняются в ответ. — Никто больше не должен умирать за меня.

Имико переводила взгляд с меня на портал. Я изо всех сил старалась держать его открытым вместе со щитом, но не торопила ее. Я знала, что вижу свою подругу в последний раз, и знала, как сильно мне будет ее не хватать. Я не хотела прощаться.

— Что ты собираешься делать?

Я бы обняла ее, если бы могла, но мне нужно было держать щит поднятым, по крайней мере, до тех пор, пока она не окажется в безопасности. Полет стрел прекратился, но я все еще могла видеть лучников с натянутыми луками наготове. Мои харкские гончие были почти повержены, а геллионы уже вышли из боя и улетели, поскольку их никто не контролировал.

— Я не позволю Хардту умереть. Только не из-за меня. — Мой голос дрожал.

Имико прикусила нижнюю губу и кивнула, отступая к порталу. По ее щекам катились слезы.

— Я скажу Тамуре. Он знает, что делать. Мы найдем тебя.

Я улыбнулась и кивнула, и Имико отступила назад, в портал. Как только она вышла из него, я захлопнула портал и опустила руку, позволяя пузырю рассеяться. Я обратила свое внимание на Железного легиона, который держал Хардта в плену.

Если мы подберемся поближе, его миньоны не смогут помочь. Ты отвлечешь его, а я нападу.

— Сдавайтесь, Хелсене. Вы же знаете, что я не блефую. — Металлические оковы, державшие Хардта, сжались еще сильнее, и мой друг рухнул на бок, не в силах дышать, не говоря уже о том, чтобы кричать, несмотря на боль. Позади меня послышались шаги, солдаты терреланской армии приближались, держа оружие наготове.

Однажды я уже сдалась терреланцам, хотя и не по своей воле. Во время падения Оррана Джозеф застал меня врасплох, сбил с ног и отвлек на достаточное время, чтобы терреланские Хранители Источников успели засунуть мне в рот спайстраву. На этот раз я сделала это добровольно и с чуть бо́льшим достоинством, хотя трудно сохранять достоинство, когда тебя рвет так сильно, что лопаются кровеносные сосуды вокруг глаз. Я предпочла сдаться, и даже когда стояла на четвереньках, изрыгая свои Источники и свой завтрак, солдаты сохраняли дистанцию.

Закончив, я встала и продолжила путь, оставив свои Источники в липкой траве. Я преодолела расстояние, отделявшее меня от Железного легиона, а терреланские солдаты следовали за мной по пятам.

Приблизь нас, Эскара. Теперь, когда твоя магия осталась позади, он потеряет бдительность. Поднеси меня достаточно близко, чтобы я мог нанести удар.

Я вытерла рот тыльной стороной здоровой ладони, а затем, приблизившись, развела руки в стороны. Железный легион прищурился и протянул руку к Хардту, готовый раздавить его одним движением пальцев.

— Я сдаюсь. — Мои плечи опустились от усталости, когда эти слова слетели с моих губ. Я изо всех сил сдерживалась, напряжение нарастало, но эти слова были признанием. С меня хватит. Железный легион знал это, терреланские солдаты знали это, и я знала это. Годы борьбы с ними, бегства от них, планирования моей мести. Все было кончено. Со мной покончено. Они победили.

Еще немного ближе.

Железный легион сделал шаг вперед. Хардт все еще лежал на земле в агонии и едва мог дышать, чтобы оставаться в сознании. Но он был в сознании, его глаза были устремлены на меня, и я видела в них боль. И, как ни странно, гордость. Железный легион приблизился еще на шаг.

Я часто спрашиваю себя, что могло бы случиться, будь я сильнее, способнее. Если бы я позволила Сссеракису поступить по-своему. Но я дала себе обещание, что не позволю Хардту умереть, ни из-за меня, ни от рук Лорана Оррана. Я заглянула внутрь себя, нашла пространство, в котором обитал Сссеракис, и отгородила его стеной, отрезав ужас от моей тени. Мир вокруг меня, казалось, немного прояснился, благодаря свету все стало более четким, чем раньше.

Сссеракис был в ярости. Дело было не только в упущенной возможности — наш общий враг был так близко, и я лишила нас возможности нанести ему удар, — но ужас возмущался клеткой, в которую я его заперла. Сссеракис привык управлять моей тенью так, как считал нужным, что давало ему возможность влиять на внешний мир в любое время. Я лишила его этой возможности. Я даже не могу винить Сссеракиса за ту ярость, которую он выпустил на волю, я сама достаточно часто сидела в клетке, всегда ненавидя своих похитителей и находя способы дать отпор.

— Что вы с собой сделали, Хелсене? — сказал Железный легион, делая шаг вперед. Теперь он был на расстоянии удара, и я почувствовала, как Сссеракис бьется о стены, за которыми я его заперла.

Я подняла свою каменную руку:

— Заключила сделку с Аэролисом. Условия оказались круче, чем я предполагала.

— Джиннам доверять нельзя.

Я стиснула зубы:

— Тебе тоже. Отпусти его.

Железный легион взглянул на Хардта и махнул рукой. Металлические путы, удерживавшие моего друга, немного ослабли, достаточно, чтобы он снова смог дышать полной грудью, но они не отпускали его.

— Его судьбу должен решить император. Как и вашу. — Железный легион вздохнул и внезапно стал выглядеть усталым, выражение его лица смягчилось, превратившись в улыбку дедушки, которую я помнила по старым временам. — Я дал вам свободу, Хелсене. Вы должны были воспользоваться ею. Вместо этого вы сделали заявление, и теперь Арас Террелан хочет заполучить вас. — Лоран покачал головой. — Он не добрый человек.

— Где Джозеф? — Я выплюнула эти слова ему в лицо.

— В клетке. Хотя, в отличие от вас, ему ничто не угрожает. — Железный легион поднял глаза, когда солдаты подошли ближе. — Ее сила иссякла. Теперь вы можете ее связать.

Терреланцы бросились вперед, сильные руки схватили меня, заломили руки за спину и надели кандалы. Я испытала некоторое удовлетворение, услышав удивленный ропот, когда они поняли, что моя левая рука сделана из камня. Они все же приковали ее к моей правой. Я все это время не отрывала взгляда от Железного легиона, сосредоточив всю свою ненависть и ненависть Сссеракиса в его взгляде. Он встретил мой сверкающий взгляд, не дрогнув.

— Однажды я уже говорил вам, что надеюсь, ради вас, что у нас никогда больше не будет повода встретиться, Хелсене. Теперь я уверен, что больше мы не увидимся. Он уничтожит вас. — С его губ сорвался печальный вздох. — Прощайте. — С этими словами Железный легион повернулся и зашагал прочь сквозь бойню, устроенную моей армией, спрятав руки в складках мантии и согнув спину под тяжестью прожитых лет.

Терреланские солдаты удерживали меня там, пока не прибыл фельдмаршал. Затем меня и Хардта уволокли прочь, связанных и неспособных что-либо сделать, чтобы избежать уготованных нам пыток.